CC BY
90
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2018. № 4 (20). С. 204-213. УДК 94 (430).087
DOI 10.25513/2312-1300.2018.4.204-213
А. Н. Сорокин
ЭВОЛЮЦИЯ ОБРАЗА СОВЕТСКОГО СОЮЗА ВИЛЛИ БРАНДТА
Рассмотрены становление и эволюция внешнеполитических взглядов и представлений Вилли Брандта о Советском Союзе. Определена роль его происхождения, политических взглядов, социализации периода Веймарской республики и эмиграции в формировании образа СССР, при этом раскрыта общая позиция социалистического рабочего движения в Европе. Прослежено развитие взглядов относительно СССР Брандта-политика различных уровней после окончания Второй мировой войны. Выделены доминирующие черты образа Советского Союза Брандта: неприятие советской модели развития марксизма и надежда на её трансформацию, эволюцию в сторону демократии. Раскрыто зарождение концепта «новой восточной политики» ФРГ как эволюции собственных взглядов Брандта под влиянием начала разрядки, идей Кеннеди и концепций конвергенции, строительства Берлинской стены.
Ключевые слова: история ФРГ; Вилли Брандт; «новая восточная политика»; Холодная война; разрядка.
A. N. Sorokin
THE EVOLUTION OF THE WILLY BRANDTS SOVIET UNION IMAGE
The article examines the formation and evolution of Willy Brandt's foreign policy views and ideas about the Soviet Union. We determined the role of its origin, political views, socialization during the period of the Weimar Republic, and the role of emigration in the formation of the USSR image, and the main position of the socialist labor movement in Europe was disclosed. The development of Brandt-politician's views of the USSR at various levels after the end of the Second World War is studied. The dominant features of Brandt's Soviet Union image are singled out: the rejection of the Soviet model of Marxism development and the hope for its transformation and evolution towards democracy. We revealed the origin of the "new eastern policy" concept of the FRG as the evolution of Brandt's own views under the influence of the beginning of detente, Kennedy's ideas and convergence concepts, and the construction of the Berlin Wall.
Keywords: German History; Willy Brandt; "New Eastern Policy"; Cold War; Detente.
В становлении немецкой внешней политики после Второй мировой войны определяющую роль сыграли, прежде всего, политика западной интеграции первого федерального канцлера Конрада Аденауэра (1949— 1963) и «новая восточная политика» четвёртого федерального канцлера Вилли Брандта (1969-1974). Первый вернул ФРГ суверенитет и заложил основы последующего стабильного успешного развития за счёт тесного партнёрства с Западом, второй нормализовал отношения, окончательно преодолел негативные последствия войны с Востоком.
© Сорокин А. Н., 2018
Позиция Аденауэра по отношению к СССР и странам социалистического лагеря была оборонительно-выжидающей: он боялся распространения советского влияния в Европе, пытался противопоставить ему «политику силы» сплочённого Запада с участием ФРГ. Долгосрочной целью было отступление СССР из Восточной Европы, его концепция не предполагала широкого поиска компромисса и признания советских интересов. С начала 1960-х гг. самым ярким и последовательным оппонентом восточной политики Аденауэра выступал бургомистр
Западного Берлина, кандидат СДПГ на пост канцлера на парламентских выборах Вилли Брандт. Его стратегия «изменений через сближение» путём тактики «политики мелких шагов» предполагала интенсификацию контактов, поиск компромисса, признание взаимных интересов, конструктивное сотрудничество во всех возможных областях политики, экономики, культуры, науки. «Новой восточной политикой» Брандта была заложена долговременная конструктивная основа двусторонних российско-германских отношений современного этапа, в этом её фундаментальные ценность и значение. Брандт положил конец оборонительно-деструктивному курсу предшественников, десятилетиями определявшему двусторонние отношения, открыл новую эру.
Как Аденауэр, так и Брандт считали Советский Союз тоталитарной державой, при этом их восточная политика была совершенно различна. Не следует, конечно, забывать, что позиция Западной Германии сильно зависела от политики западных союзников, при этом канцлерство Аденауэра во многом пришлось на период наивысшего обострения Холодной войны, а канцлерство Брандта - на период разрядки. Но тем не менее, ограниченной возможностью для манёвра ФРГ, особенно после формального восстановления суверенитета в 1955 г., обладала. Брандт являлся кандидатом на пост канцлера с 1961 г., его более ранний выбор мог бы существенно изменить восточную политику ФРГ уже с начала 1960-х гг. Восточная политика Брандта полностью соответствовала его собственным убеждениям и приоритетам в этой области. Поэтому большой научный интерес имеет изучение внешнеполитических взглядов этого выдающегося федерального канцлера, который своей деятельностью заложил восточный вектор внешней политики ФРГ на долгие годы.
Образ Советского Союза Вилли Брандта был противоречивым, неоднозначным. Во-первых, его социализация в Веймарской республике и эмиграции прошла совершенно в иной информационной среде, чем у Аденауэра, в частности он смог избежать любого даже потенциального влияния сначала имперской, а затем нацистской пропаганды. Во-вторых, что более важно, он был левым.
Это не означает, что он был поклонником или сторонником Советского Союза. Однако основы коммунистической идеологии, базировавшейся на марксизме, казались ему не столь глубоко чуждыми, как Аденауэру. Октябрьская революция в России для Брандта не была плоха сама по себе. Проблема была в том, что затем Советский Союз пошёл ошибочным, собственным путём, который не имел ничего общего с марксизмом.
Брандт родился в 1913 г. в Любеке, в этом городе он жил до 1933 г., сформировался как личность и политик. По мнению многих исследователей, большое влияние на формирование внешнеполитических взглядов первого федерального канцлера Аденауэра оказало его кёльнское, или рейнское происхождение, которое в силу историко-культурных причин предполагало ориентацию на Западную Европу и в первую очередь на Францию. Родной город Брандта, Любек, как представляется, также наложил определённый отпечаток на его мировоззрение, что отмечал и он сам. Любек исторически выделялся в Германии, прежде всего за счёт статуса «вольного города» и за счет того, что был центром Ганзы, крупного политического и экономического союза торговых городов северо-западной Европы, в который входило до 200 городов от Лондона до Новгорода. В своих «Воспоминаниях» 1930-1950 гг. Брандт посвятил родному городу раздел «Ганзейская традиция», где выделял, что лю-бекское происхождение небезосновательно связывали с космополитизмом, открытым, многосторонним взглядом на мир и с республиканской традицией [1, 8. 33]. Вспоминая молодость, автор констатировал, что, хотя его сложно назвать традиционным «ган-зеатом», городское «историко-культурное наследие оказало не него влияние рано и в значительной мере» [1, 8. 35]. Во время молодости Брандта в Любеке сформировалась и действовала одна из самых сильных и активных социал-демократических организаций в Германии.
Герберт Фрамм - настоящее имя Вилли Брандта - был незаконнорождённым ребёнком, воспитанием его в основном занимался дед, который работал шофёром и был убеждённым социал-демократом. Сам Брандта характеризовал своё происхождение как «се-
верогерманский юноша из рабочих» [1, 8. 10]. Уже в возрасте 16 лет он вступил в социал-демократическую партию, рано начал публицистическую деятельность в местной социалистической газете (первую статью на «детской странице» газеты он опубликовал в 13 лет), а среди одноклассников получил прозвище Политик. Когда в начале 1930-х гг. в Германии начались первые серьёзные столкновения социал-демократов с нацистами, вопрос выбора уже не стоял. С ранних лет он придерживался левых политических воззрений, был убеждённым социал-демократом, «социал-демократом по рождению», в отличие, например, от своего преемника на посту канцлера Гельмута Шмидта (1974-1982), выученного социал-демократа, или «социал-демократа по профессии».
Ещё школьника-Брандта уже отличал широкий внешнеполитический кругозор, он интересовался событиями мировой политики, в том за числе следил за развитием идей социализма в мире. В этой связи Советский Союз, развитие избранной им модели социализма, или марксизма, вызывали его живейший интерес. В своём выпускном сочинении в гимназии Брандт, например, отмечает успехи СССР в построении индустриального общества, тогда как недоброжелатели давно предрекали ему крах: «В области экономики Советы выполняют огромную работу. Вообще сущность их правления составляет то, что они делают из отсталой аграрной страны прогрессивную страну с самой современной техникой, с законченной индустриализацией. Им пророчат закат уже 15 лет. Они двигаются вперёд» [2, 8. 109].
В 1933 г. к власти в Германии пришли нацисты, Герберт Фрамм взял себе псевдоним Вилли Брандт и, справедливо опасаясь политического преследования, покинул Любек, бежал в Норвегию, в Осло. Там, опираясь на знакомства в среде местных социал-демократов и политических беженцев из Германии, он продолжил публицистическую деятельность в качестве журналиста ряда левых изданий. Характерны уже их названия: «Новый фронт», «Готовы к борьбе», «Марксистская трибуна». Брандт - политический публицист, основная тематика статей: критика национал-социализма, поиск путей развития социал-демократии. Период эмиграции
продолжался до 1945 г., более 12 лет, и, конечно, эти годы, проведённые вне родины, наложили глубокий отпечаток на личность и политическое мировоззрение Брандта. Немецкие историки заключают, что Брандт в своей внешнеполитической концепции зачастую исходил из глобальных ценностей, а не из приземлённых и чётко ограниченных государственных интересов. Безусловно, мыслил Брандт и национальными категориями, но понимал их отличным от многих образом [3, 8. 335-337]. Особенно чётко это выразилось затем в период его канцлерства. Он был одновременно и немцем, и европейцем, и космополитом. Биография Брандта как раз во многом объясняет, почему он мыслил широкими, интернациональными категориями, в отличие, например, от своего знаменитого предшественника Аденауэра, практически вся жизнь которого была тесна связана с одним регионом Германии, Рейнской областью.
С 1931 по 1944 г. Брандт состоял в Социалистической рабочей партии (СРП), в ле-восоциалистической, рабочей партии. Это было достаточно радикальное политическое объединение, рассматривавшее большинство правивших буржуазных партий как регрессивные, империалистические или фашистские, само делавшее ставку на приход к власти пролетариата. Как видно, сходство с советскими большевиками на уровне основной платформы и обещаний велико. Позицию самого Брандта по отношению к СССР до конца Второй мировой войны можно трактовать как смесь защиты и критики. Изначально Брандт воспринимал Советский Союз в целом как государство победившего пролетариата, которое находится в процессе построения, ищет свой путь. Со временем его позиция претерпела изменения.
Двоякую оценку Советского Союза товарищами по партии Брандт отмечал, например, в письме в зарубежную штаб-квартиру СРП (ноябрь 1936 г.). Эта двоякая оценка складывалась из критической общей позиции, которая широко распространилась последнее время, и «программной» поддержки, которая, напротив теряла силу, чему способствовали, безусловно, такие потрясшие всех события, как первый показательный процесс и принятие нового семейного законодательства, усложнявшего разводы [2, 8. 247].
Будучи в эмиграции, в 1937 г. Брандт в качестве корреспондента норвежской прессы освещал Гражданскую войну в Испании. Его личные симпатии были на стороне республиканцев, в частности он поддерживал Рабочую партию марксистского единства (ПОУМ), у которой были широкие связи с его партией СРП. Из испанских событий Брандт вынес двоякий опыт. С одной стороны, он осознавал, что без помощи и прямого участия Советского Союза сопротивление фашистскому режиму в Испании было бы невозможным. С другой стороны, приходило более полное понимание цели и методов сталинской политики. В Испании он стал свидетелем того, как близкая ему ПОУМ подвергалась преследованиям со стороны Компартии Испании, за которой, в свою очередь, стоял СССР. В итоге ПОУМ фактически была уничтожена Компартией Испании [4, 8. 137-143]. При этом обе партии имели сходную платформу, были противниками Франко, должны были действовать сообща. Сам Брандт сумел вовремя уехать и поэтому избежал опасности ареста. Несогласный с подобной политикой, не гнушавшейся физическим устранением бывших союзников в борьбе за власть, Брандт написал в «Марксистской трибуне»: «Испания находится на пути к развитию коммунистической партийной диктатуры» [5, 8. 218].
В целом Брандт постепенно разочаровывался в Советском Союзе. Пакт Молотова-Риббентропа года стал для Брандта важным поворотным пунктом. Ещё в июне 1939 г. Брандт в привычном ключе, с одной стороны, симпатизировал вместе со своей партией созидательной работе по построению нового общества в СССР, отмечал улучшение экономических и культурных условий жизни русского народа (превращение отсталой страны «со многими средневековыми чертами» в «одно из первых индустриальных государств»), с другой - указывал на такие негативные моменты, как отсутствие внутренней демократии, развитие в сторону диктатуры и культа личности, устранение оппозиции, заключая, что социалистические трудящиеся пытаются понять развитие в СССР, но не обязаны верить советский пропаганде и принимать советскую точку зрения [2, 8. 408-410].
В августе Советский Союз заключил с Германией пакт о ненападении, договорился с Гитлером о разделе территорий и сфер влияния в Восточной Европе. После этого Брандт писал о том, что политика СССР теперь служит только усилению реакционных антисоциалистических и антипролетарских сил в мире. Речь шла о дегенерации марксизма [5, 8. 101-103]. В начале сентября 1939 года Брандт написал статью «Рабочее движение и немецко-русский пакт», в которой констатировал, что «дальше на Советский Союз как часть международного социалистического рабочего движения трудно рассчитывать». Пакт, по его мнению, помимо прочего означал советское признание оккупации Третьим рейхом Австрии и Чехословакии, а также усложнял положение социалистического нелегального подполья в фашистских странах [2, 8. 422-425]. После ввода советских войск в Польшу суждения Брандта стали ещё более жёсткими: «Во время русской революции 1917 года было покончено со старой великодержавной политикой, а в более поздние годы Советский Союз вернулся к ней и, наконец, что касается методов, встал в один ряд с агрессивными великими державами» [2, 8. 430]. Пакт также, по мнению Брандта, служил дурной роли дискредитации социализма.
Ещё одним серьёзным ударом по имиджу СССР, нашедшим особый живой отклик в Скандинавии, где находился в эмиграции Брандт, стала Советско-финская война 19391940 гг. В феврале 1940 г. Брандт опубликовал статью «Наша позиция по отношению к России». По его мнению, СССР сам исключил себя из рабочего движения, напав на Польшу и Финляндию, советская внешняя политика реакционна, поэтому нужно бороться с ней, как со всякой реакцией. Наряду с внешней политикой критике Брандта подвергалось и само советское государство: в СССР могли построить социализм, предпосылки существовали, в реальности же его нет, советский парламентаризм - карикатура на демократию [2, 8. 459-467].
Вилли Брандт снова и снова противопоставлял социализм, социал-демократию советскому коммунизму. Таким образом, на образ Советского Союза сильно влиял антикоммунизм как неприятие сложившейся со-
ветской модели государства и общества. Сам Брандт писал: «Социализм - это больше, чем передача средств производства государству. Он подразумевает, что всё большие слои населения получают право определять процесс производства и также распределение произведённых ценностей. Социализм основывается на экономической демократии. Социализм без демократии и свободы невозможен. В Советском же Союзе мы наблюдаем все последние годы усиление диктатуры. Ограничения демократических прав, которые изначально задумывались как нечто временное, были продолжены, усилены и закреплены в бюрократическую диктатуру» [5, 8. 104105]. Все эти воззрения Брандта не вели, однако, к аффективным эмоциональным предубеждениям, как у Аденауэра, типа «азиатская диктатура совсем другой сущности», «Азия стоит на Эльбе» и т. п. Политическое мышление Брандта было космополитично, более открыто, советская модель, вызывавшая большую критику, тем не менее принималась как данность эпохи, как один из возможных современных ему путей развития.
После нападения Германии 22 июня 1941 г. и вступления СССР во Вторую мировую войну позиция Брандта изменилась в позитивную сторону: он видел в Советском Союзе прежде всего основного союзника в борьбе с главным врагом - нацизмом. Брандт смягчил некоторые прежние оценки, в письме октября 1942 г., например, он писал: «Естественно, выяснилось, что некоторые суждения о Советском Союзе, которые были сделаны в связи с пактом и конфликтом с Финляндией, не выдерживают серьёзную перепроверку» [6, 8. 83]. При этом Брандт опасался возможного распространения советского влияния, в декабре 1941 г. в одном из писем он отмечал: «Несмотря на моё восхищение мужественным ведением войны русских я не могу считать желанной перспективой расширение большевистского господства на всю Восточную и Центральную Европу, включая Германию» [6, 8. 69-70].
Важный, отличный от Аденауэра концептуальный аспект - в убеждениях Брандта Советский Союз имел своё прочное место в послевоенном балансе сил, он учитывал интересы Советского Союза, вернее не считал возможным будущее мироустройство без
учётов интересов СССР. Уже в программном докладе 1943 г. «Мирные цели демократических социалистов» Брандт посвятил целый раздел «Понимание с Советским Союзом» будущему сотрудничеству с СССР [6, S. 9697]. Брандт вместе со «всем демократическим миром» восхищался борьбой Красной Армии и русского народа с нацистами, снова подчёркивал созидательное развитие страны, вызванное революцией 1917 г., призывал устранить недоверие между СССР и западными демократиями, наладить плодотворное сотрудничество в рамках новой международной правовой системы. Ключевым определением выступало «понимание», которое затем прочно заняло место во внешнеполитической концепции канцлера. Один из синонимов «новой восточной политики» ("Neue Ostpolitik") - «политика понимания» ("Politik der Verständigung"). Ближе к концу войны в брошюре «К послевоенной политике немецкий социалистов» (июнь 1944 г.) Брандт, рассматривая идею создания «общеевропейской федерации», подчёркивал, что она не должна была быть направлена ни против СССР, ни против Англии, и предполагал, что страны, лежащие между Германией и Советским Союзом, будут значительно ориентироваться на последний по крайней мере во внешней политике [6, S. 193].
После окончания Второй мировой войны Брандт вернулся на внутриполитическую арену Германию, занимал должности депутата от СДПГ, помощника первого бургомистра Западного Берлина Рейтера. Постепенно Брандт-политик вместе со своей партией - он вернулся в неё в 1944 г. - переходит с марксистской на буржуазную платформу. Происходит дальнейшая трансформация взглядов по отношению к Советскому Союзу. Уже Берлинская блокада 1948-1949 гг. показала, кто союзник (страны Запада), а кто угроза, противник (Советский Союз). Как выразился позднее сам Брандт, «победители стали друзьями, оккупационные державы - защитниками» [7, A 3, 125]. Вопрос выбора между союзом с Западом и нейтралитетом для Германии был дня него вопросом выбора «между свободой и рабством» [8]. Наряду с Берлинским кризисом катализатором в пользу положительного решения вопроса о ремилитаризации ФРГ для Брандта, как и для мно-
гих, явилась Корейская война. Брандт становится убеждённым и последовательным сторонником западной интеграции ФРГ, противником тоталитарного и террористического (как он считал) коммунизма Сталина, но не сторонником отграничения от Востока. Брандт никогда не терял из виду общеевропейскую перспективу, уже с конца 1940-х гг. начал развивать идею, что демократии Запада должны выступать в идеологическом конфликте с коммунизмом не только оборонительно, но и наступательно мирными средствами [9, 8. 163-168].
Интересным выглядит факт, что шеф Брандта в Западном Берлине бургомистр Эрнст Рейтер, попав в плен во время Первой мировой войны, участвовал затем на стороне большевиков в революционным событиях, был комиссаром по делам немцев Поволжья. Рейтер оказал большое влияние на Брандта-политика. Позднее вместе с товарищем по партии Лёвенталем Брандт написал биографию Рейтера. В разделе, посвящённом пребыванию в России, приводится ключевое воспоминание Рейтера о том времени - «Я жил среди простых рабочих и крестьян как пленный, и я научился любить их, потому что они такие же люди, как и мы», - а также его надежда перед смертью свободно приехать в свободную Россию и зайти в крестьянский дом на Волге [10, 8. 79-80]. Став первым бургомистром Западного Берлина в сложнейшей послевоенной внешнеполитической ситуации, Рейтер однозначно выступал на стороне Запада, но призывал при этом к пониманию, к компромиссу с Советским Союзом [1, 8. 434].
Подавление восстаний в ГДР в 1953 г. и в Венгрии в 1956 г. укрепило Брандта в убеждении, что альтернативы концепции мирного сосуществования систем нет. Относительно восстания рабочих в ГДР Брандт говорил позднее: «Когда я думаю о 17 июне 1953 года, меня охватывает чувство стыда» [7, А 3, 84]. Движение было жестоко подавлено, погибли люди, а Запад ничего не мог сделать, поэтому Брандт больше не хотел давать людям на Востоке пустые обещания, обещать помощь, которая была невозможна.
В 1955-1956 гг. в мире произошло первое улучшение отношений Восток - Запад, которое знаменовалось рядом событий - это
конференция 4-х держав в Женеве, соглашение по статусу Австрии. Впервые заговорил о разрядке напряжённости. Аденауэр, как известно, в подобные тенденции особо не верил. Другое дело Брандт. Когда Хрущёв на XX съезде КПСС наряду с десталинизацией провозгласил лозунг «мирного сосуществования», Брандт посчитал, что Запад должен принять предложение мирного экономического и политического соревнования с СССР, тогда он видел в этих процессах первые признаки демократической трансформации советского социализма [11, 8. 549-552].
Под мирным сосуществованием Брандт понимал активную, наступательную концепцию Запада, которая подразумевала и изменение сложившегося статуса кво в пользу Запада, но только мирными средствами, в ходе диалога и взаимодействия с Востоком. У Брандта не было сомнений в том, что Запад в итоге выиграет в Холодной войне. В основе его убеждений лежала та же самая теория магнита (привлекательности стран демократического Запада для населения тоталитарного Востока), что и у Аденауэра. Однако пути воплощения были совершенно иными. Аденауэр стремился к изоляции Советского Союза, а Брандт выступал за интенсификацию контактов. Упрощённо можно сказать, Аденауэр полагал: Советский Союз уйдёт, Западу надо быть сильными и ждать, а Брандт считал позиции и интересы Советского Союза - объективная реальность, с ним нужно работать, сотрудничать здесь и сейчас, чтобы добиться позитивных для Запада изменений.
На разработку концепции восточной политики Брандта большое влияние оказали идеи американского президента Кеннеди. Позднее он посвятил Кеннеди целую отдельную книгу воспоминаний, которая называется «Встречи с Кеннеди» [12]. Кеннеди выступал за конструктивный диалог, переговоры и поиск компромисса с Советским Союзом. В 1961 г/ в качестве кандидата на пост канцлера Брандт посетил США и встретился с новоизбранным президентом Кеннеди. Они нашли полное взаимопонимание, в том числе по внешнеполитическим вопросам: а именно в решимости проводить более гибкую политику по отношению к СССР и восточному блоку. В 1962-1963 ги/ Брандт сформулиро-
вал основные подходы в будущей восточной политике, широко опираясь на концепцию Кеннеди.
Очень важный пункт в концепции восточной политики Брандта - на разных этапах политической карьеры его не покидало убеждение, что Советский Союз и другие государства восточного блока могут и должны будут меняться, внутренне эволюционировать в сторону демократии. Брандт надеялся на становление в СССР антисоветских свободных сил, в чём должен был содействовать пример и действия Запада. Брандт называл это трансформацией. И он был прав. Марионеточный режим ГДР Брандт поначалу презирал, поддерживал претензию ФРГ на единоличное представительство немцев. В одном из писем он использовал формулировку «Иван и его Ульбрихт» [7, А 6, 0034].
Важнейшая дата начала разработки новой восточной политики - это 13 августа 1961 г., строительство Берлинской стены. ещё до её возведения Брандт видел предпосылки преодоления раскола Германии иначе, чем федеральный канцлер. Аденауэр выдвигал решение германского вопроса одним из условий действительной разрядки, его формула гласила «разрядка за счёт воссоединения», Брандт же ранжировал наоборот: «воссоединение через разрядку», говорил, что стена может быть преодолена в ходе более глобальных процессов. Строительство стены подвело черту под прежней политикой, позволило окончательно оформиться, концептуализироваться убеждениям Брандта. Сам он позднее заметил: «То, что называют моей восточной политикой, сформировалось на этом фоне» [13, 8. 17]. Вместе со строительством стены стали макулатурой надежды и различные планы, концепции скорого воссоединения. Ожидания в обозримом будущем падения режима ГДР, на которое рассчитывал Аденауэр в своей «политике силы», также оказались бесплодными. Как образно заметил Брандт, занавес поднялся, сцена оказалась пуста [13, 8. 17]. Строительство Берлинской стены символизировало неудачу восточной и германской политики Аденауэра, стоило ему голосов на выборах и ускорило конец его правления. Новая восточная политика должна была ориентироваться на мирное сосуществование двух немецких го-
сударств и двух противоборствующих систем в целом. Бар в своих воспоминаниях о Брандте написал, что возведение Берлинской стены было одновременно и кульминацией, и началом конца Холодной войны, так как оно вызвало к жизни немецкую политику разрядки [14, 8. 44].
В 1962 г. Брандт выступил в университете Гарварда с двумя докладами под названием «Сосуществование - вынужденный риск», представил свои воззрения на международной арене. Перед угрозой атомного самоуничтожения человечества Брандт провозгласил сосуществование безальтернативным, единственным шансом выжить. Посредством политики сосуществования конфликт Восток-Запад должен был переродиться в мирное соревнование систем, которое Советский Союз проиграет. В системе коммунистических государств он видел предпосылки к развитию, которые приведут к позитивным, демократическим изменениям. В этом докладе Брандт говорил: «Как по эту, так и по ту сторону железного занавеса есть лагерь свободы. Из него можно развить что-то вроде «второго фронта». Люди восточного блока всё настойчивее будут требовать свои врождённые права, так как современное индустриальное общество, демократическое или нет, не терпит тотального подчинения. Оно создаёт всё больше условий, которые требуют определённой степени свободы для отдельного человека. Этого закона не сможет также избежать советское индустриальное общество. Его развитие после смерти Сталина в этом отношении показательно» [15, 8. 16]. В подобных суждениях Брандт опирался также на активно дискутируемую в начале 1960-х гг. на Западе теорию конвергенции, согласно которой предполагалось, что, заимствуя друг у друга все лучшие черты и тем самым сближаясь друг с другом, капитализм и коммунизм смогут ужиться. Сближение систем для Брандта, конечно, должно было протекать путём преимущественного заимствования странами восточного блока элементов политической и экономической культуры Запада [9, 8. 179].
На внутриполитической арене начала 1960-х гг. Брандт представил свои взгляды в речи в Евангелической академии Тутцинга (1963). Брандт декларировал, что для того
чтобы решить вопрос воссоединения, необходимо снижение напряжения Восток - Запад, необходима действительная разрядка, ФРГ должна внести в неё свой вклад [16, S. 419-449]. Он возвращался к идеям, высказанным в Гарварде, опираясь на концепцию Кеннеди. С отдельным докладом, который неожиданно вызвал фурор [14, S. 45], в Тут-цинге выступил Эгон Бар. Воссоединение провозглашалось процессом со множеством шагов и станций. Предпосылки для него можно создать только вместе с Советским Союзом. ГДР должна трансформироваться с согласия СССР, ФРГ же должна содействовать развитию внутринемецкой торговли, улучшению материальных и человеческих условий жизни населения Восточной Германии. Именно такую политику Бар охарактеризовал знаменитой формулой «изменения через сближение» (Wandel durch Annäherung) [9, S. 180-181].
Это короткая формула вызвала тогда широкую критику оппонентов, впоследствии стал знаменитой как один из постулатов, девизов, стратегией новой восточной политики. Тактикой провозглашалась политика «мелких шагов»: улучшений предполагалось достичь постепенно, поэтапно, шаг за шагом. В качестве бургомистра Брандт сразу приступил к действиям, согласовав с властями ГДР первые соглашения о пропусках, регламентирующие пропускной режим между восточной и западной частью разделённого стеной Берлина [17, S. 40-42]. Архивные источники показывают, как последовательно с начала 1960-х годов Брандт и другой архитектор новой восточной политики Бар начали проводить стратегический курс «изменений через сближение» посредством тактики «мелких шагов»: бургомистр и его доверенное лицо в эти непростые для двусторонних отношений времена обсуждали не спорный статус Западного Берлина, а конкретные шаги в области культуры с спорта, способные снять напряжение и породить хоть какой-нибудь плодотворный диалог [7, A 6, 17]. При этом контакты Брандта не ограничивались официальными советскими функционерами (послом СССР в ГДР Абрасимовым и др.): в 1960-х гг., например, он познакомился и поддерживал затем контакты с Ростропо-вичем, что свидетельствует о том, что его
образ СССР был многообразным, имел среди прочих позитивные культурные составляющие [7, А 8, 16].
Как уже отмечалось, Брандт всегда живо интересовался процессами, происходящими в СССР, с интересом знакомился с мнением людей, посетивших страну Советов. В одном из писем бургомистр Западного Берлина благодарил автора за присланные им путевые заметки «Россия сегодня», которые вызвали большой его интерес [7, А 6, 0034]. Автор брошюры описывал свои впечатления от посещения СССР. По его свидетельству, в Москве ночью пульсирует жизнь, много женщин на улицах. Автор убежден в необходимости духовного и материального взаимодействия с Россией. Он отмечал, что открыты церкви, жители страны гордятся историей, при этом русское начало сильнее советского, Ленинград - выдающееся свидетельство европейской культуры, а кто идёт по Эрмитажу, понимает, что Европа не заканчивается на линии Одер-Нейсе. Автор приходил к выводу: понадобиться много времени, чтобы Россия сблизилась с Европой, от немцев требуется много терпения [18]. Известно, что Аденауэр считал лучшим произведением по русской истории книгу журналиста Фриде «Русский перпетум мобиле», в которой автор, арестованный советскими властями в Берлине и проведший несколько лет в заключении на территории ГДР и СССР, обосновывал вековые экспансионистские тенденции советской и русской политики. В отличие от произведения Фриде, «Россия сегодня» - мнение очевидца, знакомого с повседневной жизнью в СССР. Таким образом носители информации об СССР Брандта качественно отличалось от продукции, которую потреблял Аденауэр.
Итак Брандт ещё на заре политической карьеры в ФРГ, будучи депутатом и бургомистром, кандидатом на пост канцлера, считал, что отношения с Востоком нужно нормализировать и интенсифицировать. Его не устраивала сложившаяся ситуация, вот его слова из 1958 г.: «Немецкая внешняя политика стоит с 1949 года на одной ноге. Нас ожидает другая задача, а именно: не в смысле политики лавирования, а опираясь на дружбу с Западом и обговаривая каждый шаг с нашими западными друзьями, встать также
и на вторую ногу, которая называется восточной политикой» [7, А 3, 84].
С 1966 по 1969 г. Брандт был министром иностранных дел и вице-канцлером Большой коалиции ХДС-СДПГ, смог на практике, на межгосударственном уровне попробовать приступить к реализации своих воззрений. Как министр иностранных дел он пытался воплотить «политику малых шагов» в отношении стран восточного блока. Если внутриполитически Большая коалиция добилась ряда успехов, она едва ли могла продвигаться вперёд в восточной политике из-за различных представлений её участников. Тем не менее Брандту удалось добиться ряда промежуточных результатов: установить дипломатические отношения с Румынией и Югославией, заключить с Чехословакией договор об обмене торговыми миссиями, начать с Советским Союзом активные консультации по заключению договора о неприменении силы, по другим вопросам. Начались переговоры с Польшей. Подавление Пражского восстания 1968 г. приостановило сближение. В целом восточная политика большой коалиции постепенно оказалась в тупике, в стагнации [19, 8. 461-467]. Восточная сторона, в лице СССР и других стран блока, требовала признания послевоенных границ, ГДР и статуса Западного Берлина, отказа от ядерного оружия. СДПГ и Брандт были готовы к переговорам, ХДС и Кизингер, партнёры по коалиции - нет.
Ситуация кардинально меняется в 1969 г.: впервые в послевоенный период к власти приходит СДПГ, Вилли Брандт становиться федеральным канцлером и приступает к реализации своей концепции восточной политики.
Юридическую основу нового этапа взаимоотношений заложил Московский договор 1970 г., подписанию которого предшествовали затяжные переговоры доверенных лиц: Эгона Бара и А. А. Громыко. Стороны отказывались от насилия в двусторонних отношениях, ФРГ признавала послевоенные границы. Договор носил модельный характер: его определения должны были лечь в основу соответствующих соглашений с другими восточноевропейскими государствами и ГДР, а главное - открыл возможности для целой серии последующих договорённостей и соглашений. Апофеозом процесса разрядки
двусторонних отношений и одновременно символом оформления персональной дипломатии можно считать трёхдневную встречу Брандта и Брежнева в Ореанде (Крым) в 1971 г. Встреча стала легендарной благодаря своему неформальному характеру. Как вспоминал Эгон Бар, «разрушение предубеждений и образа врага с обеих сторон было осязаемым» [20, S. 414]. В 1973 г. последовал визит Брежнева в Бонн, где широко обсуждались вопросы взаимодействия в экономике: экономическая составляющая начинает играть важнейшую роль в двустороннем сотрудничестве.
Как видно, четвёртый федеральный канцлер прошёл большой путь осмысления процессов, происходивших в СССР, осмысления настоящего и будущего советско-германских отношений. Следует выделить, что образ Советского Союза Брандт во многом формировало одновременно неприятие советской модели коммунизма и надежда на трансформацию, эволюцию режима в сторону демократии. При этом советский путь развития всегда вызывал интерес Брандта, он всегда пытался понять его. СССР для него имел прочное место в послевоенном балансе сил, а политика разрядки и мирного сосуществования виделись конструктивными методами взаимодействия с ним. Под мирным существованием Брандт понимал активную наступательную концепцию Запада с целью изменить ситуацию в свою пользу, путём налаживания диалога, развития практического сотрудничества в различных областях экономики, политики, культуры. Стратегическое сближение с Востоком, начало переосмысления негативных стереотипов и однозначного образа врага - всё это относится, безусловно, к заслугам «новой восточной политики» Брандта, который поставил внешнюю политику своей страны «на обе ноги», внес неоценимый вклад в развитие современных российско-германских отношений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Brandt W. Links und frei: Mein Weg 19301950. - Hamburg : Hoffmann und Campe, 1982. - 462 S.
2. Grebing H., Winkler H. A., Schöllgen G. (Hrsg.). Willy Brandt-Berliner Ausgabe. Band 1. „Hitler ist nicht Deutschland". Jugend in Lübeck - Exil in Norwegen 1928-1940. - Bonn : Dietz, 2002. - 597 S.
3. Rother B. Willy Brandts Außenpolitik: Grundlagen, Methoden und Formen // B. Rother (Hrsg.). Willy Brandts Außenpolitik. - Wiesbaden : Springer, 2014. - S. 335-357.
4. Merseburger P. Willy Brandt 1913-1992. Visionär und Realist. - München : Pantheon, 2013. - 926 S.
5. Brandt W. Draussen. Schriften während der Emigration. - München : Kindler, 1966. - 383 S.
6. Grebing H., Winkler H. A., Schöllgen G. (Hrsg.). Willy Brandt-Berliner Ausgabe. Band 2. Zwei Vaterländer. Deutsch-Norweger im schwedischen Exil - Rückkehr nach Deutschland 1940-1947. - Bonn : Dietz, 2000. - 424 S.
7. Archiv der sozialen Demokratie, Willy-BrandtArchiv. Aktengruppe 3 (A 3) „Publizistische Äußerungen Willy Brandts 1933-1992", Aktengruppe 6 (A 6) „Berlin 1947-1966", Aktengruppe 8 (A 8) „Bundeskanzler uns Bundesregierung 1969-1974".
8. Brandt W. Neutralität? - Aktivität // Berliner Stadtblatt vom 21. Februar 1951.
9. Schmidt W. Willy Brandts Ost- und Deutschlandpolitik // B. Rother (Hrsg.).Willy Brandts Außenpolitik. - Wiesbaden : Springer, 2014. -S. 161-257.
10. Brandt W. Lowenthal R. Ernst Reuter. Ein Leben für die Freiheit. - München : Kindler, 1957. -758 S.
Информация о статье
Дата поступления 16 июня 2018 г.
Дата принятия в печать 12 ноября 2018 г.
Сведения об авторе
Сорокин Алексей Николаевич - канд. ист. наук, доцент Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского (Омск, Россия)
Адрес для корреспонденции: 644077, Россия, Омск, пр. Мира, 55а E-mail: [email protected]
Для цитирования
Сорокин А. Н. Эволюция образа Советского Союза Вилли Брандта // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2018. № 4 (20). С. 204-213. DOI: 10.25513/23121300.2018.4.204-213.
11. Schmidt W. Die Wurzeln der Entspannung // Vierteljahrshefte für Zeitgeschichte. - 2003. -H. 4. - S. 549-552.
12. Brandt W. Begegnungen mit Kennedy. -München : Kindler, 1964. - 242 S.
13. Brandt W. Begegnungen und Einsichten: Die Jahre 1960-1975. - Hamburg : Hoffmann und Campe, 1976. - 655 S.
14. Bahr E. Das musst du erzählen. Erinnerungen an Willy Brandt. - Berlin : Propyläen, 2013. - 240 S.
15. Brandt W. Koexistenz - Zwang zum Wagnis. -Stuttgart : Deutsche Verlags-Anstalt, 1963. -114 S.
16. Grebing H., Winkler H. A., Schöllgen G. (Hrsg.). Willy Brandt-Berliner Ausgabe. Band 3. Berlin bleibt frei. Politik in und für Berlin 1947-1966. -Bonn : Dietz, 2004. - 702 S.
17. Bahr E. Ostwärts und nichts vergessen. Politik zwischen Krieg und Verständigung. - Freiburg ; Basel ; Wien : Herder, 2015. - 271 S.
18. Zellermayer H. Russland heute. Versuch eines Bildes vom Leben in der UdSSR. - Berlin : Pro-gress-Verlag, 1965. - 24 S.
19. Görtemaker M. Geschichte der Bundesrepublik Deutschland. Frankfurt a. - M. : Fischer Taschenbuch Verlag, 2004. - 915 S.
20. Bahr E. Zu meiner Zeit. - München : Blessing, 1996. - 604 S.
Article info
Received June 16, 2018
Accepted
November 12, 2018 About the author
Sorokin Alexey Nikolaevich - Candidate of Historical Sciences, Associate Professor of Dosto-evsky Omsk State University (Omsk, Russia)
Postal address: 55a, Mira pr., Omsk, 644077, Russia
E-mail: [email protected] For citations
Sorokin A. N. The Evolution of the Willy Brandt's Soviet Union Image. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2018, no. 4 (20), pp. 204-213. DOI: 10.25513/2312-1300.2018.4. 204-213 (in Russian).
