CC BY
88
УДК 351.758.5 (571.531)
ЭВОЛЮЦИЯ ОБРАЗА БЕЛОГО СТАРЦА В ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОМ ИСКУССТВЕ БУРЯТИИ XVIII—XXI ВЕКОВ
л
Е.В.Асалханова'
Иркутский государственный технический университет, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Рассматривается эволюция образа Белого Старца в изобразительном искусстве Бурятии XVI11—XXI веков. Исследуются живописные и скульптурные произведения, а также произведения декоративно-прикладного искусства, хранящиеся в фондах Иркутского областного художественного музея им. В.П.Сукачева, Национального музея Республики Бурятия, Санкт-Петербургского Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН и других собраниях. Прослеживаются истоки возникновения образа, связь с шаманскими божествами, хранителями земли, местности, покровителями рода. Рассматривается влияние христианства на сложение культа Белого Старца. Исследуется иконография, композиция, цветовое решение икон -танка, скульптур, сохранившихся монументальных росписей, цветных барельефов в бурятских дацанах с изображением Белого Старца. Намечены возможности развития и трансформации буддийской культуры в условиях современности. Ил. 11. Библиогр. 7 назв.
Ключевые слова: северный буддизм; живопись танка; монументальная живопись; скульптура; декоративно-прикладное искусство.
EVOLUTION OF THE IMAGE OF THE WHITE ELDER IN BURYAT ARTS OF XVIII-XXI CENTURIES E.V. Asalkhanova
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074.
The article deals with the evolution of the image of the White Elder in the fine art of Buryatia of XVIII-XXI centuries. It studies paintings and sculptures as well as works of applied and decorative art that are stored in the collections of the Irkutsk Regional Art Museum named after V.P. Sukachev, the National Museum of the Buryat Republic, the St. Petersburg Museum of Anthropology and Ethnography named after Peter the Great (the Kunstkamera Museum) RAS and other collections. The origin of the image, its relationship with shamanistic deities, the guardians of the land, loci, kin patron are examined. The influence of Christianity on the formation of the cult of the White Elder is discussed. The article studies iconography, composition, color of thangka-icons, sculptures, preserved monumental paintings, colored bas-reliefs in the Buryat datsans with the picture of the White Elder. The opportunities for the development and transformation of Buddhist culture in modern conditions are outlined. 11 figures. 7 sources.
Key words: northern Buddhism; tanka (thangka) painting; monumental painting; sculpture; applied and decorative arts.
В фондах Иркутского областного художественного музея им. В.П. Сукачева, Национального музея Республики Бурятия, Санкт-Петербургского музея антропологии и этнографии и других собраниях хранятся живописные и скульптурные произведения, воспроизводящие образ Белого Старца. Образ Белого Старца имеет древние корни в мифологии, изобразительном искусстве, театральных мистериях многих народов мира. Культ Белого Старца широко распространен в Центральной Азии. Как божество долголетия, плодородия, благополучия семьи и рода, он почитался в Тибете, Монголии, Бурятии, Калмыкии, Туве. Белый старец в Бурятии относится к кругу «хозяев земли, местности», древних хтонических божеств. В обрядовых текстах выступает как податель белой пищи, покровитель домашнего очага, покровитель животного и растительного мира.
В шаманистском пантеоне западных бурят божество под именем Белый старец отсутствует, однако сходный архетипический образ и функции имеет хозя-
ин огня, покровитель семьи - Сахяадай нойон. Домашнему очагу, его хозяину Сахяадай нойону и его супруге Сахаля Хатун буряты подносили как жертву «первинки» кушаний: мяса, саламата, архи - молочной водки, выражая свое поклонение и почитание, обращаясь к Сахяадай нойону с просьбой даровать семье здоровье, богатство, плодовитость. Хозяина огня считают сыном верховного небожителя Эсэгэ Малан тэнгрия, по другим вариантам он внук Эсэгэ Малана, сын Будургу Саган тэнгрия, то есть снежного зимнего неба. Как повествуют бурятские мифы, хозяин огня старец Сахяадай по велению западных тэнгринов сошёл с неба на землю, чтобы защитить людей от зимних холодов. Спустившись на землю, Сахяадай стал покровителем очага, семейного счастья, домашнего очага, деторождения. На онгонах хозяин огня изображался в красном халате [1, с. 241-243].
Языческий культ Белого Старца был ассимилирован в XVIII веке: он был канонизирован при императоре Цяньлун (1736-1795), в свод буддийских сочинений
1Асалханова Екатерина Владимировна, старший преподаватель кафедры дизайна, тел.: 89041587629, e-mail: asalhane@yandex.ru
Asalkhanova Ekaterina, Senior Lecturer of the Department of Design, tel.: 89041587629, e-mail: asalhane@yandex.ru
была включена сутра «Воскурение и приношение Белому Старцу». Сагаан Убэгэн в качестве хранителя веры и благополучия жизни мирян был принят в буддийский пантеон раньше всего остального корпуса гневных богов - защитников религии. В XVIII веке под влиянием христианства Белый старец стал соотноситься с Николаем-угодником, покровителем земледелия. По материалам Г.Д. Нацова, «русские миссионеры объясняли крещеным бурятам, что ламаистский Белый старец является не исконным божеством буддистов-ламаистов, а христианским святым (гэгэн) -Николаем-угодником, которого позаимствовали (хул-гайлажу хэрэглэн буй) бурятские ламы». «Культ Николая-угодника был особенно распространен в тех ведомствах, где земледелие получило наибольшее развитие, - среди идинских, аларских, кудинских, тункин-ских и кабанских бурят» [7]. Русские переселенцы в Восточной Сибири называли Николая-угодника Николой. Буряты называют его «Михула», так же называют и день почитания этого святого. На западе Санта Клаус - святой Николай - аналог русского Деда Мороза, который ведет свое происхождение от персонажей русских сказок (Морозко, Мороз Иванович). Белый старец в настоящее время выступает в новогодних торжествах покровителем всего бурятского народа, являясь одним из самых любимых фольклорных образов.
Сложный синкретический образ Белого Старца дошел до нас и в древней, и в более поздней форме. В первом случае на плоскости икон-танка он изображен восседающим на троне в небольшой беседке или без нее. В ранних танка фигура расположена по центру композиции, восседает на лотосовом троне, вокруг фигуры - сияние (санскр. прабхамандала), вокруг головы - нимб (санскр. ширашчакра). Фон - символическое обозначение земли, воды, неба, солнца и луны как символов противоположных начал. Белый Старец изображается в виде лысого добродушного старца с седой бородой, «в одежде китайского покроя, придающей ему сановно-величавый вид, жесты пальцев приближены к жестам божеств спокойного вида. Свиток в руках Сагаан Убэгэна свидетельствует о принадлежности к ряду божеств, введенных в буддийскую иконографию. Божественность образа обозначена нимбом-гало зеленого цвета в сочетании с венцеоб-разным головным убором» [2, с. 10]. На нем обычно красный нижний халат, запахнутый на правую сторону, с шалевым воротником, подпоясанный желтым кушаком, сверху накинут распахнутый синий халат, на ногах - унты, в ранних танка на голове может быть шапочка. Атрибуты - посох с навершием в виде головы дракона, книга-пустака. «На сложение тибетского, монгольского, корейского, японского образа Белого Старца оказала влияние иконография китайского бога долголетия Шоу Сина. Кроме того, в бурятской иконописной и скульптурной традиции прослеживается влияние традиции изображения китайского духа земли Туди. Но наряду с этим, несомненно, существовала и собственно бурятская художественная традиция в трактовке этого образа, позволившая народным мастерам создавать различные его варианты при нали-
чии канонизированной иконографии» [3, с. 48]. На иконе-танка «Саган Убэгэн» (Бурятия, XVIII в.) из коллекции Иркутского Областного художественного музея им. В.П. Сукачева Белый Старец восседает на некотором подобии носилок, водруженных на лотосовый трон. На голове - шапочка. В руках - посох и книга. Вокруг головы - красный нимб, вокруг тела - сияние. Обращает внимание яркий ультрамариновый цвет неба и халата Старца. Ультрамарину противопоставлен лимонно-желтый цвет отворотов халата, оранжевый лотосового трона, а также красные и бледно-зеленые цвета. На танка «Саган Убэгэн» (Бурятия, XVIII в. 22х37,5) из коллекции Национального музея Бурятии Белый Старец сидит в беседке китайского стиля, с посохом и книгой, в головном уборе. Вокруг головы - зеленый нимб. Колорит строится на контрастном сочетании тона и цвета (зеленого и красного цветов), изображения солнца и луны крупные. На другой танка «Саган Убэгэн» (также из коллекции Национального музея Бурятии) Белый Старец восседает на лотосово-лунном троне, правая рука с посохом отставлена в сторону, в левой - книга, на нем белый халат с оранжево-красными отворотами. Вокруг головы - нимб, вокруг тела - сияние. Ноги обуты в черные унты с белой подошвой. В темном небе - солнце и луна, плывут облака, центральное облако напоминает популярный у кочевых народов орнамент «бараний рог». В нижней части иконы - зеленая цветущая земля и голубые воды водоема. Во всех ранних танка изображение Белого Старца помещено в центр композиции, которая строится на принципе симметрии. Ранние танка отличаются торжественностью, монументальностью образа, гармоничным цветовым сочетанием.
Белый старец (Саган Убгэн). Бурятия. XVIII в. Ц.-Б. Бадмажапов, 1995, с.152, ил. 67
Поздний иконографический тип Белого Старца (с символами долгой жизни и буддой Амитаюсом, изображенным в верхней части композиции), сложившийся к началу XX века, обозначает его приобщенность к кругу божеств долголетия. В поздних танка фигура Белого Старца смещена относительно центра композиции вправо, вокруг него нет ореола, отсутствует и нимб. В более поздней традиции он изображается на фоне пейзажа, в окружении брачных пар животных и птиц. К традиционным атрибутам: посоху с головой дракона, книге-свитку - добавляются четки, обозначающие в буддийской символике произнесение священных текстов. «В поздней иконографии Сагаан Убэгэн часто изображается сидящим у входа в пещеру, увитую цветами, плодами, или в сени деревьев, что становится обозначением связи его с магией плодородия, изобилия и других благ земли» [2, с. 10-11]. Композиция усложняется за счет добавления пейзажа с включением пар журавлей и оленей и приобретает название «Шесть держателей долгой жизни» (тиб.): старец, журавль, скалы, водопад, единорог (олени). На иконе-танка «Саган Убэгэн» (Бурятия, XIX в.) из коллекции Иркутского областного художественного музея им. В.П. Сукачева фигура Белого Старца приближена к правому нижнему краю плоскости. Он с умилением смотрит на оленей, пьющих из водоема. На навершии посоха не голова дракона, а змеиная головка. В трактовке образа Белого Старца и деталей (плоды персика, скалы, облака) заметно влияние китайской школы живописи. На иконе-танка «Сагаан Убэгэн» (Бурятия, XIX в. 23,5х29,5) [2, с. 152, илл. 68] из коллекции Национального музея Бурятии расположенная также справа светлая фигура Белого Старца выделяется на кирпично-красном фоне пещеры. Композиция уравновешивается за счет введения с левой стороны вверху красной фигуры Амитаюса в нисходящих зеленоватых облаках. Перед Старцем столик китайского стиля с подношениями: раковина, кувшин для воды с носиком (санскр. кундика), персик в вазе. Внизу - пара оленей, плавающие гуси. В пейзаже появляется новый элемент - скала. Колорит строится на сочетании насыщенных малахитово-зеленых оттенков с красно-коричневыми тонами. Танка «Цаган Эбуген» (Бурятия, XIX в. 37х52) [4, 1975, илл.25] из коллекции Санкт-Петербургского музея антропологии и этнографии отличается простотой и ясностью композиции. Она написана скорописью, что было вызвано популярностью образа Белого Старца в народе, когда требовалось большое количество таких икон-танка для удовлетворения спроса верующих. Эта танка происходит из Агинского дацана. В верхней левой части композиции - фигура красного Амитаюса, восседающего в облаках. Фигура Старца традиционно для поздней иконографии расположена в правой части композиции. Из атрибутов отсутствуют книга и четки. Внизу справа вышагивают олени, слева журавли пьют воду из водоема, который очень просто и оригинально обозначен спиралевидной фиолетовой линией по белому фону. Образы животных вызывают интерес очень точной пластичной стилизацией форм.
Белый Старец (Сагаан Убэгэн). Бурятия. XIX в. Национальный музей Республики Бурятия. Ц.-Б. Бадмажапов, 1995, с. 155, ил. 68
Белый Старец. Бурятия. XIX в. Иркутский областной художественный музей
Во многих дацанах Бурятии присутствуют изображения Белого старца (в Иволгинском, Кижингинском, Агинском, Цугольском). В бурятских дацанах Белого старца изображали в преддверии храма. В Агинском цогчен-дугане (1811-1816) на наружной северной стене сохранился мраморный барельеф с изображением Белого старца, который сидит с соответствующими атрибутами (четки, посох, книга) под деревом с плодами персика. В Агинском цогчен-дугане (18751886) на наружной северной стене находится живописный триптих: в центральной части изображен Белый старец, справа и слева - изображения драконов, защитных символов. Композиция центральной части вписана в ромб. Фигура Белого старца занимает центральное положение, он одет в синий халат с узором «шоу» (символ долголетия и мудрости). В левой руке держит посох с навершием в виде головы дракона, к посоху подвешена книга-пустака. В правой руке в жесте даяния (варадамудра) - четки. Белый старец восседает на фоне пещеры, возле которой растет дерево с плодами персика (символ долголетия). По левую сторону от него - пара лежащих оленей, низкий столик китайского стиля, на нем - чаша с персиками, справа -пара плавающих уточек. В Цугольском дацане (1826)
аналогичная композиция имеет некоторые отличия. Прежде всего, она выполнена в другом материале - в виде красочного цветного барельефа. Фигура Белого Старца занимает меньшую площадь, образ близок к фольклорному. В нижней части изображены симметрично цветы лотоса, волны, каменистый берег. Фигуру Старца также фланкируют пары оленей и гусей. Из атрибутов присутствует лишь посох с головой дракона, нет четок и книги. Композиция заключена в раму, состоящую из разноцветных рядов меандра, в углах ромба - цветы лотоса. По материалам Г.Н. Потанина, Белый Старец был хорошо известен и почитаем у аларских бурят: «в дацане Аларского ведомства Цаган Эбуген изображен в виде старика с длинною бородой в белом платье, с тростью в правой руке. Под ним изображены в уменьшенном против его фигуры масштабе быки, козы и бараны. На других рисунках посох в левой руке, а в правой - четки. На вершине посоха изображена звериная головка, тут же подвешены какие-то две вещицы на шнурках» [5, с. 261-262].
Белый Старец. Агинский цогчен-дуган (1875-1886). Роспись
Школа С.-Ц. Цыбикова. Белый Старец (Саган Убэгэн).
Дерево, резьба, роспись.
Санжи-Цыбик Цыбиков. Улан-Удэ: Буддийская Традиционная Сангха России, 2006. С. 203
Представляет интерес как произведение скульптуры и декоративно-прикладного искусства маска мистерии цам «Белый Старец» (Бурятия, XIX в.), хранящаяся в Национальном музее Республики Бурятия. Маска выполнена из папье-маше, меха, конского волоса, изображает добродушное морщинистое лицо старца с длинной седой бородой. Белый Старец -любимый зрителями персонаж мистерии цам, он «владыка земли, хранитель пастбищ и стад, дарит людям долголетие». Как персонаж цама актер, изображающий Белого Старца, надевал маску, белый монгольский халат, подпоясанный кушаком, ходил, опираясь на деревянный посох. «Белый Старец вносит в цам оживление, смешит зрителей, исполняя пантомиму просыпающегося от сна старца, расправляет бороду, усы, потягивается, пугается громкой музыки. Долго и безуспешно пытается встать на ноги. Наконец, ему это удается. Радуясь, Саган Убэгэн начинает приплясывать, постепенно расходится, пляшет до изнеможения, падает.... Запас комедийных интермедий у него был большой» [6, с. 11]. Корни масок цам, по нашему мнению, также восходят к шаманским маскоидам, вырезанным из дерева или изготовленным из металла (Борто убэгэн и др.). Их надевал шаман во время камлания.
Белый Старец. Цугольский цогчен-дуган (1890-е гг.).
Цветной рельеф
Бурятская скульптура с изображением Белого Старца представлена разными видами рельефа -плоского, сквозного и объемного, барельефа, мелкой пластикой и масками мистерии цам. Произведение «Белый Старец», относящееся к школе выдающегося бурятского скульптора С.-Ц. Цыбикова(1877-1934), представляет собой изображение фигуры Белого Старца, вписанной в трехгранный призматический объем. В ней ясно читается преемственность с предшествующей пластической системой - антропоморфными шаманскими онгонами, вырезанными из дерева.
Маска Белого Старца (Саган Убэгэн). Бурятия. XIX в.
К школе С.-Ц. Цыбикова относится композиция «Белый Старец (Саган Убэгэн)» в стеклянном киоте (дерево, резьба, роспись минеральными красками) из фондов Национального музея Бурятии. Эта пространственная композиция представляет своего рода макет. Традиция изготовления макета буддийского рая (чистой земли) пришла в Бурятию из Китая и получила широкое распространение на рубеже XIX-XX веков. Во многих бурятских дацанах были построены специальные деважин-сумэ для хранения и демонстрации макета буддийского рая. Для рассматриваемого произведения характерно кулисное построение симметричной композиции, составленной из отдельно вырезанных и составленных фигурок. В центре композиции расположена большая фигура Белого Старца с окладистой бородой, он сидит на фоне пещеры, свод которой образует полукруглую арку, украшенную яркими крупными цветами. Справа сводчатой форме пещеры вторят ветви дерева с овальными купами листьев и плодов, слева - высокое растение с синими цветами и в облаках - Амитаюс. В нижней части композиции среди пышной зелени и цветов гуляют птицы, лань, течет река. Вверху - симметрично расположены облака. В росписи преобладают различные оттенки зеленого с включением желтых, красных, темно-синих и белых тонов. Композиция проникнута мажорным, праздничным ощущением, как бы прославляет радость жизни, плодородие и богатство земли.
Школа С.-Ц. Цыбикова. Белый Старец (Саган Убэгэн).
Дерево, резьба, роспись. Санжи-Цыбик Цыбиков.
Улан-Удэ: Буддийская Традиционная Сангха России, 2006. С. 199
Другое произведение этой же школы с изображением Белого Старца представляет собой пирамидальную композицию, которую можно условно разделить по вертикали на две части. В нижней - земной мир с сидящим в пещере Белым Старцем (в центре композиции). Здесь миниатюрные фигурки оленей, зайца, а также слон, обезьяна, кролик и фазан в композиции «Туншэ» («Четверо дружных»). В центре верхней части вместо Амитаюса мы видим сидящего в
золотой пещере ламу, над ним - дворец божества и более мелкие сооружения, напоминающие ступы или пагоды. Этот мир охраняют различные хищные и мифические животные (львы-арсаланы и др.). Композиция по горизонтали также строится по принципу симметрии. Трактовка образа Белого Старца близка к фольклорной: крупные черты лица, неестественно большие глаза, уши расположены явно не на месте (слишком низко). Произведение трогает наивной прелестью восприятия мира. В отличие от предыдущей более репрезентативной и искусной композиции, данная скульптура относится к народной.
Школа С.-Ц. Цыбикова. Белый Старец (Саган Убэгэн).
Дерево, резьба, роспись. Санжи-Цыбик Цыбиков.
Улан-Удэ: Буддийская Традиционная Сангха России, 2006. С. 201
В первой трети XX века в бурятской буддийской живописи возникают новые оригинальные композиции. Произведение бурятского иконописца Даба Тушнэ «Саган Убэгэн» (1920-е гг.) трудно назвать иконой-танка. Главное место здесь занимает пейзаж. Художник изобразил горы, камни, деревья, используя присущие западной художественной системе линейную и воздушную перспективы. Белый Старец здесь «утратил» свои традиционные атрибуты, он изображен в виде усталого дедушки в белом одеянии, который вытирает пот со лба, опираясь на бамбуковую тросточку. Его сопровождает мальчик. Композиция вписана в горизонтальный формат, Белый Старец изображен с краю, справа, точно в геометрическом центре композиции возвышается береза, как бы знаменуя собой сместившиеся интересы и ориентиры художников, чье внимание сосредоточено теперь на реалистичной передаче природы: внимательно, с большой натуралистичностью изображены растения, животные (олени), птицы, березы, чьи тщательно выписанные узорные листья уходят за верхний край плоскости. В композицию включен также мальчик с цветком пиона (символ успеха, почестей) - образ из традиционной китайской живописи. Не совсем верно взят его масштаб по отношению к остальным фигурам, но это один из первых опытов обращения буддийских художников к проблемам перспективного сокращения и реалистически правдоподобной передаче образов.
Асалханова Е.В. Белый Старец (Саган Убэгэн). Бум., гуашь. 13,5х19,5 см. 2012
В процессе эволюции образа Белого Старца в изобразительном искусстве Бурятии произошли следующие изменения: одиночные изображения фигуры в старинных иконах-танка XVIII века сменились в XIX веке развернутыми композициями с включением изображения будды Амитаюса, пейзажных мотивов, животных и птиц. В первой трети XX века у буддийских художников возникает интерес к правдоподобной передаче пространства, реалистической трактовке природного мира, что нашло отражение в произведениях бурятских художников Даба Тушнэ, Лодэ Самбу, Осо-ра Будаева, Галсана Эрдэнийна и др.
В искусстве XX века к образу Белого Старца обращалась выдающаяся бурятская художница, заслуженный художник Республики Бурятия и Российской Федерации Цыбикова А.О. (1951-1998), создав гобелен «Белый Старец» (1991), представляющий собой оригинальный опыт перевода буддийского изобразительного канона в новый материал и технику. Фигура Белого Старца расположена справа и тонко вписана в пейзаж: небо, скалы, водопад. Произведение проник-
Даба Тушнэ. Сагаан Убэгэн. 1920-гг. ОПП ИМБТ СО РАН. Художественное наследие Бурятии. Улан-Удэ:
Изд-во БНЦ СО РАН, 2005. С. 42
Таким образом, в сохранившихся произведениях бурятского буддийского искусства были созданы выразительные образы Белого Старца, оригинальные и самобытные, проникнутые наивной прелестью целостного восприятия жизни, гармонией окружающего мира. Культ Белого Старца распространен на всех уровнях и во многих формах бытования традиционной культуры бурят, поскольку его почитание является этнической формой культа предков. Несмотря на то, что Белый Старец включен лишь в третий уровень официального буддийского пантеона, он зачастую занимает одно из ведущих мест.
Библиографический список
1. Хангалов М.Н. Собрание сочинений. Улан-Удэ: Изд-во 1975. 56 с. ОАО «Республиканская типография», 2004.Т.1. 507 с.
2. Бадмажапов Ц.-Б. Буддийская живопись Бурятии. Улан-Удэ: Нютаг, 1996. 211 с.
3. Балдано И.С. «Белый старец» бурятских мастеров // Декоративное искусство СССР. 1985. № 10. С. 48.
4. Гумилев Л.Н. Старобурятская живопись. Исторические сюжеты в иконографии Агинского дацана. М.: Искусство,
нуто мягкой лиричностью. В современном бурятском искусстве к образу Белого Старца обращаются художники-живописцы (Бертакова Л.А., Асалханова Е.В.), мастера декоративно-прикладного искусства: резьбы по дереву (Цыденов А.А., Васильев Г.Г., Чинбат А.), ручного ткачества из конского волоса (Осипов Е.В., Осипова Е.В.). Изучение сохранившихся в музейных собраниях произведений и образцов творчества современных художников указывает на возможности развития и трансформации традиционной буддийской культуры в условиях современности.
5. Потанин Г.Н. Очерки Северо-Западной Монголии. СПб.,1881. Вып.2. 90 с.
6. Найдакова В.Ц. Буддийская мистерия цам в Бурятии. Научно-популярное издание. БНЦ СО РАН. Бурятский институт общественных наук. Улан-Удэ, 1997. 38 с.
7. Михайлов Т.М. Бурятский шаманизм: история, структура и социальные функции. Новосибирск: Наука, 1987. 281 с.
