CC BY
47
УДК 911.375.5
С.В. Михели
канд. геогр. наук, заведующий кафедрой физической географии, Национальный педагогический университет,
Украина, г. Киев
ЭВОЛЮЦИЯ ОБЪЕКТНОГО ПОЛЯ ЛАНДШАФТОВЕДЕНИЯ: ПЛЮСЫ И МИНУСЫ
Аннотация. В статье освещены позитивные и негативные последствия расширения объектной области современного ландшафтоведения в украинской географии. Наведен перечень объектов исследования, названы ученые, которые их изучают, и научные центры, к которым они принадлежат.
Ключевые слова: ландшафтоведение, объектное поле ландшафтоведения, материальные и идеальные, общие и частичные объекты ландшафтоведения.
S.V.Mikheli, National Pedagogical University, Ukraine, Kiev
THE EVOLUTION OF OBJECT FIELDS OF THE SCIENCE OF LANDSCAPE: PROS AND CONS
Abstract. In the article highlights the positive and the negative consequences of the expansion of the object of modern science about the landscape in Ukrainian geography. Under the list of objects of the research are scientists who study and research centres to which they belong.
Keywords: the science of landscape, object field of a science about the landscape, material and ideal, General and partial objects of the science of landscape.
Постановка проблемы
Одной из тенденций развития современного ландшафтоведения является постоянное расширение его объектного поля. Это обстоятельство следует рассматривать как безусловный плюс, поскольку увеличение числа объектов исследования является неизбежным следствием эволюции любой фундаментальной науки и индикатором эффективности ее развития. Однако все чаще появляются публикации, где в качестве объекта исследования выступают явления, которые называются ландшафтными, но таковыми не являются. Анализ плюсов и минусов эволюции объектного поля ландшафтоведения в украинской географии и является целью данной публикации.
Анализ публикаций по теме исследования
Специальные исследования объектного поля довольно редкое явление в ландшафто-ведении. В украинской географической науке к таким исследованиям можно отнести монографии «Теоретические проблемы ландшафтоведения» В.М. Пащенко и «Познание ландшафта: место и пространство» М.Д. Гродзинского.
С точки зрения проф. В.М. Пащенко (Национальный университет биоресурсов и природопользования Украины, г. Киев), объекты ландшафтоведения могут быть как материальными, так и идеальными [7]. К материальным объектам он относит ландшафтные комплексы, ландшафтообразующие взаимодействия и процессы, компоненты и элементы, к идеальным -знания о материальных объектах, их идеальные сущности. Мы разделяем точку зрения на правомерность деления объектов ландшафтоведения на материальные и идеальные. Объект нашего исследования - объектное поле ландшафтоведения - как раз и может рассматриваться одним из примеров идеальной сущности материальных объектов. А вот отнесение к объектам ландшафтоведения ландшафтообразующих взаимодействий и процессов, компонентов и элементов считаем ошибочным, поскольку они являются свойствами ландшафтных комплексов, т.е. не объектом, а предметом изучения ландшафтоведения и объектами отраслевых наук о Земле.
Монография проф. М.Д. Гродзинского (Киевский национальный университет) является попыткой вывести ландшафтоведение за пределы физической географии путем практи-
чески безграничного расширения его объектного поля [3]. Моральным основанием этого стал факт экспансии термина «ландшафт» на рубеже XX и XXI веков в политику, культуру, лингвистику, информатику, экономику и т.д. и превращение его в понятие общекультурного уровня. Опыт его использования, считает проф. М.Д. Гродзинский, позволит ландшафтове-дению по-новому взглянуть на объект своих исследований и использовать понятие «ландшафт» для познания экономических, политических, культурологических и многих других явлений и целостностей.
Основные результаты исследования
В современном ландшафтоведении различают общий и частичные объекты ландшаф-товедения [4]. Под общим объектом понимают ландшафт, под частичными объектами -ландшафтные комплексы различного уровня организации. Основатель российского ландшаф-товедения Л.С. Берг [1] назвал ландшафт географическим для отображения его географической, а не художественной или какой-либо другой сущности, и поделил географические ландшафты на ландшафты суши и подводные ландшафты, а ландшафты суши - на ландшафты низменностей и гор. В современной классификации эти объекты определяют как классы равнинных и горных ландшафтов. В особый класс ландшафтов, т.е. как отдельный объект исследования, ученые Черновицкого национального университета выделяют предгорные ландшафты (П.И. Чернега, 2004). Подводные ландшафты со временем стали рассматривать как разновидность водных или аквальных ландшафтов.
Проф. Воронежского университета Ф.Н. Мильков (1966) поделил водные ландшафты на 6 классов: 1) речные ландшафты; 2) озерные ландшафты; 3) морские земноводные (литоральные) ландшафты; 4) морские мелководные ландшафты; 5) морские водноповерхностные ландшафты; 6) морские подводные (донные) ландшафты. Каждый из данных классов стал отдельным объектом исследования. В Украине озерные ландшафты исследуют географы Ровненского государственного гуманитарного университета (В.А. Мартынюк, 1998 и др.) и Волынского национального университета (Л.В. Ильин, 2006 и др.); морские ландшафты - географы Таврического (Л.А. Пасынкова, 2000 и др.; И.А. Байдиков, 2004; И.П. Бондарев, 2008) и Одесского (О. Шпилевой, 2000) национальных университетов. Невостребованными в качестве объекта исследования остаются речные ландшафты.
В самостоятельные объекты исследования выделились долинно-речные ландшафты, которые исследуют географы Одесского (Г.И. Швебс, Т.Д. Васютинская, 1979; Т.Д. Борисевич, 1985 и др.), Киевского (Ю.А. Силецкий, 1992 и др.) и Черновицкого (Н.В. Дутчак, 1994; П.И. Чернега, 2008) национальных университетов, а также Винницкого (Г.И. Денисик, 1988 и др.; А.Д. Лаврик, 2008) и Сумского (Б.Н. Нешатаев, 1992 и др.; А.А. Корнус, 2005, 2006) педагогических университетов. Однако предметом их изучения является ландшафтная структура пойм, надпойменных террас и коренных берегов, а сами реки рассматриваются не как водные ландшафты, а как гидрологические объекты. Составной частью этого направления исследований стали исследования бассейновой ландшафтной структуры, где объектом изучения является речной бассейн, а предметом - его ландшафтная структура. В Украине это направление развивают ученые Национального университета «Львовская политехника» (Т.И. Божук, 2000, 2003), Киевского национального университета (В.Н. Самойленко, 2000 и др.), Сумского педагогического университета (А.А. Корнус, 2006).
Самостоятельным объектом изучения в начале XXI века стали ландшафты береговой зоны морей (И.В. Агаркова-Лях, 2004 и др., Таврический национальный университет,) и водохранилищ (В.Н. Самойленко, И.А. Диброва, 2005, 2006 и др.).
В соответствии с зональным распределением земной поверхности, Л.С. Берг [1] предложил выделять лесные, степные, пустынные и другие ландшафты, а в соответствии с формами рельефа - карстовый, моренный, лессовый, дюнный и вулканический ландшафты.
В современной классификации первые называют типами ландшафтов, вторые - родами. Каждый из них может быть самостоятельным объектом исследования, однако таковыми они становятся довольно редко и в отдельные направления, как например горное ландшафто-ведение, пока не сформировались (за исключением, возможно, карстовых ландшафтов). Так, субсредиземноморские ландшафты становились объектом исследования лишь в диссертационном исследовании А.В. Ены (1978), степные ландшафты - в диссертационных исследованиях В.М. Пащенко (Отделение географии ИГФ АН УССР, 1979), М.Н. Лебединского (Отделение географии ИГФ АН УССР, 1987) и А.И. Кривульченко (Кировоградский педагогический университет, 2003); лесостепные - в исследованиях Г.И. Денисика и Е.П. Чиж (Винницкий педагогический университет, 2001); вулканические - в исследованиях М.И. Сиротюка (Львовский национальный университет, 1986).
Карстовые ландшафты первыми в Украине начали исследовать крымские (С.М. Зенги-на, Б.М. Иванов, 1971) и львовские (М.Д. Белоус, 1972) географы. Впоследствии такие исследования развернули черновицкие (Л.И. Воропай, В.Н. Андрейчук, 1985; В.Н.Андрейчук, М.М. Проскурняк, 1993 и др.) и крымские (Б.А. Вахрушев, В.Н. Дублянский, 2000; Б.А. Вахрушев, И.О. Мирошниченко, 2008 и др.) географы.
Географический ландшафт, по мнению Л.С. Берга [1], распадается на более мелкие территориальные единицы - ландшафты второго порядка. В современном ландшафтоведе-нии такие единицы называют морфологическими частями ландшафта и относят к ним ландшафтные местности, урочища, подурочища и фации. Г.П. Миллер (Львовский университет, 1974) предложил для горных ландшафтов еще две морфологические единицы: стрию - ряд литологично однородных урочищ в пределах одной высотной местности, и сектор - вертикальный ряд высотных местностей, которые развиваются в условиях одной макроэкспозиции.
В.Н. Петлин, профессор Львовского университета, предлагает ввести в научный оборот по меньшей мере еще три территориальные единицы: улогу - ландшафтный комплекс, состоящий из подурочищ и простых урочищ в границах мезоформы рельефа, балту - генетическое сочетание урочищ и стрий в пределах одной высотной местности, и стримбу - генетическое сочетание фаций и подурочищ, а также частей урочищ и стрий, которые занимают часть литологически неоднородной мезоформы рельефа одной экспозиции [8]. Каждая из названных морфологических частей ландшафта может быть самостоятельным объектом исследования, однако лишь одна из них - фация - стала таковою благодаря усилиям самого В.Н. Петлина (1998 и др.).
Особенно значительное расширение объектного поля ландшафтоведения произошло в связи с появлением учения об антропогенных ландшафтах. Его автор, Ф.Н. Мильков [5], поделил все ландшафты в соответствии с формой их хозяйственного использования на сельскохозяйственные, промышленные, дорожные, селитебные, лесные, водные, рекреационные и бели-геративные. Каждый из названных типов стал самостоятельным объектом исследования, следствием чего явилась дифференциация антропогенного ландшафтоведения на отдельные отрасли. В самостоятельные направления начали выделяться селитебное ландшафтоведение (урболандшафтоведение), сельскохозяйственное ландшафтоведение (агроландшафтоведе-ние), рекреационное ландшафтоведение и др. При этом селитебное ландшафтоведение уже успело поделиться на городское, пригородное, сельское и даже местечковое.
Безусловными лидерами антропогенного ландшафтоведения в украинской географии являются ученые Винницкого педагогического университета, где сформировалась школа антропогенного ландшафтоведения во главе с Г.И. Денисиком - выпускником Черновицкого университета и учеником Ф.Н. Милькова. Главным результатом их исследований является серия «Антропогенные ландшафты Подолья», в состав которой вошли монографии «Дорожные ландшафты Подолья» (Г.И. Денисик, О.Н. Вальчук, 2005), «Селитебные ландшафты По-
долья» (Г.И. Денисик, Е.И. Бабчинская, 2006), «Водные антропогенные ландшафты Подолья» (Г.И. Денисик, Г.С. Хаецкий, Л.И. Стефанков) и др. Их взгляды в полной мере разделяют географы Криворожского и Уманского педагогических институтов. Подобные исследования проводятся и в других ландшафтоведческих центрах Украины.
Антропогенные ландшафты могут считаться объектами ландшафтоведения лишь при условии рассмотрения результатов людской деятельности как одного из компонентов географического ландшафта, в котором «особенности рельефа, климата, вод, почвенного и растительного покрова и животного мира, а также деятельности человека, - по словами Л.С. Берга, -сливаются в единое гармоничное целое ...» [1, с. 5]. Иными словами, без изучения природных составляющих ландшафта, независимо от степени их антропогенных изменений, он не может рассматриваться как объект ландшафтоведения. Между тем в ряде публикаций именно такой подход и наблюдается. В качестве примера приведем публикацию, которая наиболее ярко, на наш взгляд, иллюстрирует подобную тенденцию. В статье «Пасека как культурный ландшафт» автор пишет: «Крупную или среднюю пасеку вполне обоснованно можно считать культурным ландшафтом», а характерными чертами стационарной пасеки как культурного ландшафта является «размещение ульев рядами ..., обнесение пасеки забором или живой изгородью» [2]. Может ли пасека быть объектом ландшафтоведческой исследования, и что должно быть мерилом «ландшафтности» исследования?
Исходя из определения культурного ландшафта как географического ландшафта, сознательно измененного хозяйственной деятельностью человека для удовлетворения своих потребностей [6], можно утверждать, что ландшафтоведческим будет только такой исследовательский подход, который предполагает анализ происхождения, структуры и физико-географических свойств ландшафтов и их морфологических частей. Таким образом, пасека может рассматриваться как культурный ландшафт лишь при условии ее интерпретации как антропогенной составляющей географического ландшафта, в границах которого она размещена. Без анализа фациальной, урочищной и, возможно, ландшафтной структуры территории размещения пасеки (в пределах дальности полета пчелы), такое исследование не может считаться ландшафтоведческим.
Далее автор публикации отмечает, что «в современном размещении пасек по территории области никаких закономерностей, связанных с Товтрами-Медоборами, не наблюдается ...». Согласиться с этим трудно. Известно несколько десятков сортов поли- и моно-флорного меда, производимых пчелами из нектара цветков медоносных растений. Поли-флорные сорта меда разделяют в соответствии с пчелиными пастбищами на луговой, степной, фруктовый и т.д.; монофлорные - на гречневый, липовый, подсолнечный, эспарцетный, акациевый и др. Именно от ландшафтных условий местообитания зависит флористический состав медоносов. Между тем любое упоминание об их анализе в публикации отсутствует, что делает необоснованным вывод автора об отсутствии закономерностей в территориальном размещении пасек. А происхождение такого вывода как раз и поясняется отсутствием анализа ландшафтных (природных) условий их размещения.
Выводы
Объектное поле современного ландшафтоведения характеризуется тенденцией постоянного расширения, что имеет как позитивные, так и негативные стороны. Позитивным является сам факт увеличения количества изучаемых объектов, который свидетельствует о расширении и углублении представлений о ландшафтной организации территории, т.е. о развитии теории ландшафтоведения. Негативным обстоятельством является появление исследований, в которых географический ландшафт подменяется объектами, не имеющими ландшафтного содержания в том понимании, которое вложили в него Л.С. Берг и другие создатели учения.
Список литературы:
1. Берг Л.С. Ландшафтно-географические зоны СССР. Часть 1 / Л.С. Берг. - М.-Л.: Сельхозгиз, 1931. - 345 с.
2. Гавришок Б.Б. Паака як культурний ландшафт (на прикладi Подтьських Товтр) / Б.Б. Гавришок // Культурний ландшафт: теорiя i практика: Зб. наук. праць. - Вшниця: ПП «ТД «Едельвейс i К», 2010. - С. 27-30.
3. Гродзинський М.Д. Пзнання ландшафту: мюце i простiр: монографiя: у 2-х т. / М.Д. Гродзинський. - К.: ВПЦ «Кшвський уыверситет», 2005. - Т. 1. - 431 с.; Т. 2. - 503 с.
4. Гродзинський М.Д. Ландшафтознавство: навч. поабник / М.Д. Гродзинський, О.В. Са-вицька. - К.: ВПЦ «Кш'вський ушверситет», 2008. - 319 с.
5. Мильков Ф.Н. Человек и ландшафты: очерки антропогенного ландшафтоведения / Ф.Н. Мильков. - М.: Мысль, 1973. - 224 с.
6. Охрана ландшафтов: толковый словарь. - М.: Прогресс, 1982. - 272 с.
7. Пащенко В.М. Теоретические проблемы ландшафтоведения / В.М. Пащенко. - К.: Наук. думка, 1993. - 280 с.
8. Петлш В.М. Синергетика ландшафту / В.М. Петлш. - Львiв: Видавничий центр ЛНУ iменi 1вана Франка, 2005. - 205 с.
