CC BY
268
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. XXVII. ГЛОБАЛИСТИКА И ГЕОПОЛИТИКА. 2016. № 1
СЛОВО МОЛОДЫМ УЧЕНЫМ Н.С. Волков*
ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ СПРАВЕДЛИВОСТИ ОТ АНТИЧНОСТИ ДО ЭПОХИ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
N.S. Volkov
THE EVOLUTION OF THE CONCEPT OF JUSTICE FROM ANTIQUITY TO THE ERA OF GLOBALIZATION
Статья посвящена анализу дефиниций справедливости, неизменно менявшихся на протяжении почти 2,5 тысячелетий развития западной философской мысли. Исследован понятийно-категориальный аппарат и ключевые идеи концепции справедливости на примере фундаментальных работ наиболее знаковых философов и мыслителей Античности, Средневековья, Нового времени, Просвещения и модерна. В современном мире наметилась проблема критериев справедливости, что может привести к коренному переустройству существующего глобального порядка. Перед политической философией стоит задача разрешить существующие идейные противоречия и дать ответ на назревающий вызов международного масштаба.
Ключевые слова: западная философия, справедливость, Античность, Средневековье, Новое время, Просвещение, эпоха модерна, глобализация, государство благосостояния, либерализм.
This article is dedicated to the analysis of the definitions of justice which have been changing for almost 2,5 thousand years of development of the Western philosophy. The conceptual and categorical framework as well as the key ideas of justice concept are studied in the context of the fundamental works of the most iconic philo -sophers and thinkers of Antiquity, the Middle Ages, the Renaissance, the Enlightenment and the Modern era. In the contemporary world a problem of justice criteria has occurred, that could lead to a radical change of the existing global order. Political philosophy has to resolve the existing ideological contradictions and to respond to the looming challenge of international scale.
Key words: western philosophy, justice, Antiquity, the Middle Ages, the Renaissance, the Enlightenment, the Modern era, globalization, welfare state, liberalism.
Что такое справедливость?
Термин «справедливость» был и является краеугольным камнем многих религий и идеологий: тысячелетиями справедливостью оправдывались
*Волков Никита Станиславович — студент 1 курса магистратуры ф-та глобальных процессов МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
войны и революции, ради нее свергали режимы и убивали людей, а многие вопиющие преступления были совершены с ее лозунгом на устах. Практически каждый индивид склонен трактовать справедливость по-своему, но, несмотря на все противоречивые трактовки, основанные на субъективизме и историческом контексте, суть идеи справедливости заключается в соответствии деяния и следующего за ним воздаяния.
Важно отметить тот факт, что понятие «справедливость» относится к разным смысловым категориям в зависимости от временного периода развития философской мысли в общем и данной концепции в частности: так, например, античная и средневековая справедливость относилась к категориям этики и политики, однако на протяжении Ренессанса термин претерпел качественные изменения и стал ближе к категории права, тем не менее сохраняя свою моральную сущность. Иными словами, понятие «справедливость» эволюционировало вслед за общим развитием западной философской мысли.
Проблема критериев справедливости и ее собственной дефиниции никогда не переставала быть актуальной: более того, еще в 60—70-х гг. прошлого столетия проблема справедливости вышла на международный уровень, ярчайшим примером чего служит создание «Группы 77» и Декларация ООН «Об установлении нового международного экономического порядка» 1974 г. Не менее значимой стала проблема глобальной миграции второй половины XX — начала XXI в. и последовавшего за ней формирования «горизонтального» или сетевого мира, что привело к феномену культурного разнообразия и гетерогенизации общества внутри отдельных государств.
Несомненно, глобализация стала мощным катализатором возникновения принципиально новых социальных и этических вызовов современности. Данное обстоятельство также ярко свидетельствуют о том, что стремительно меняющийся политический, экономический и социальный контекст неизменно ведут к трансформации вкладываемого в понятие «справедливость» смысла, что в свою очередь может привести к коренным изменениям глобального масштаба.
Исходя из этого, крайне необходимо исследовать вектор развития концепции справедливости на протяжении значительного временного периода, что во многом позволит объяснить скопившиеся противоречия в ее понятийном аппарате, а также предсказать ее дальнейшие метаморфозы.
От Античности к Средневековью
Говоря об Античности, следует отметить, что само понятие «справедливость» родилось в независимых и зачастую автономных греческих полисах и подразумевало под собой поиск всеобщего блага для преодоления социально-политипической дифференциации граждан.
Первым этому понятию дал определение известный древнегреческий философ Платон. Важно отметить факт греческого происхождения концепции справедливости, так как это во многом обусловило логику размыш-
ления большинства античных философов, из которой выделяется Цицерон и ряд римских стоиков.
Полис мыслился греками как вершина земного логоса среди природного хаоса, совершенным, священным и полностью независимым от окружающего мира местом, поэтому вопросы соотношения частного и государственного, а также политического устройства внутри полиса были первостепенными, поскольку именно при ответе на эти вопросы было достижимо всеобщее благо.
Платон, ученик знаменитого Сократа, приговоренного толпой к казни, как и его собственный ученик Аристотель, резко выступали против демократии, называя ее властью черни1. Тем не менее оба философа так же выступали и против олигархии и приводили теоретические обоснования зиждущегося на доводах разума общества, свободного от власти бедного большинства и притязаний богатого меньшинства. Стремясь к одной цели, оба философа выбрали разные подходы для ее достижения. Платон вывел в своем труде «Государство» идеальное, утопическое, выстроенное исходя из его представлений о тройственной структуре универсума, общество, состоящее из трех сословий (философов-царей, воинов, земледельцев и ремесленников). Аристотель же прибегает к анализу существующих эмпирических моделей (ряда греческих полисов и их политических систем) с целью найти практически работающую политическую модель, которая была бы максимально близка к некому идеальному образцу.
Исходя из разных подходов философов, их представления об общем благе и, соответственно, самой справедливости разнятся. Платон считает справедливостью «установление надлежащих отношений господства»2, при которых каждый житель полиса занимается тем, к чему он более приспособлен от рождения (поскольку люди от рождения не являются равными), также он критикует частную собственность, которой, по его мнению, могут обладать исключительно земледельцы и ремесленники, задача которых — содержать воинов и философов. Аристотель же считает справедливостью «воздаяние каждому свое — равным равное, а неравным неравное»3, что он выводит из своего принципа контекстуального подхода в дилемме между принципами гражданского равенства и меритократии при распределении власти в полисе.
Философию Цицерона можно считать ярким примером переосмысления греческой философии, полисный характер которой столкнулся с тенденцией к универсализации в рамках империи и ее космополиса. Как и в учениях своих предшественников, Цицерон говорит об общем благе как политической справедливости и видит его в государстве. Государство, по мнению Цицерона, является высшей ценностью и должно быть устроено так, чтобы быть вечным, так как оно отождествляется со всем римским народом, если государство погибнет, то вместе с ним закончится жизнь
1 Аристотель. Политика. Афинская полития. М., 1997. С. 274—278.
2 Платон. Государство. СПб., 2005. С. 557—562.
3 Аристотель. Политика. Афинская полития. С. 274—278.
каждого отдельного человека. Описывая позднюю Республику, Цицерон видит политическую справедливость в принципе «консенсуса сословий», выражающемся в смешанной форме государственного устройства, вобравшей в себя преимущества монархии, аристократии и политии (в частности, консульская власть была сопоставима с царской, сенат являлся законодательным органом знати, а народные комиции были демократическим элементом системы). Однако главное отличие от греческих учений состояло в превознесении Цицероном закона как самоцели, являющегося необходимым условием справедливости (он уравнивал граждан как субъектов права и ограничивал произвол власть предержащих)4. Именно стремление к праву ради него самого стало мостом между античной философией и философской мыслью эпохи Возрождения, которая получит развитие в деон-тологической кантовской доктрине многие века спустя.
Поздняя Античность закончилась в VI в., на смену ей пришло Средневековье, насквозь пронизанное религиозной компонентой. Христианство, объявленное императором Феодосием Великим официальной религией империи, стало фундаментом всей средневековой мысли. Важно, что христианская справедливость в качестве новшества нашла свое отражение в идеях милосердия и любви, однако отнюдь не ограничилась исключительно сферой морали и этики. Так, в христианской мысли времен святых отцов церкви из концепции справедливости была выведена религиозная формула легитимного государства и легитимной власти, выстроенная на подчиненности светской власти престолу Святого Петра, что давало Римской церкви значительную символическую и политическую власть над католическими монархами средневековой Европы (в ряде работ склонны рассматривать средневековую Европу как одну большую христианскую республику, во главе которой стоял Папа Римский)5.
Таким образом, понятие справедливости стало абсолютно теологическим, причем, согласно учению Августина Блаженного, сама по себе справедливость могла быть осуществлена исключительно в Граде Божием, а на земле ее опорой является исключительно церковь. Исходя из этого посыла, Августин Блаженный выводит утверждение о том, что независимое от церкви государство не имеет никакого отношения к справедливости — оно является «хорошо обоснованным разбоем»6 и ничем принципиально не отличается от шайки разбойников. Несколькими столетиями позже Фома Аквинский развил идею Августина о справедливости, разграничив ее на справедливость человеческую и божественную, исходя из чего оплотом справедливости могла быть не только церковь, но и государство, однако церковь все еще обладала верховенством в этом аспекте7.
4 Цицерон Марк Туллий. Диалоги: О государстве; О законах. М., 1994. С. 70—80.
5Baker J.W. Heinrich Bullinger and the covenant: The other reformed tradition. Athens, 1980; Jackson R. Sovereignty: The evolution of an idea. Cambridge, 2007; идея «двух мечей» Бернара Клервосского, Dictatus Papae Григория VII, «Константинов дар» и т.д.
6 Августин Блаженный. О Граде Божием. М., 2000. С. 413—417.
7 Штраус Л. Введение в политическую философию. М., 2000. С. 58.
Справедливость Нового времени и эпохи Просвещения
как синтез идей Античности и Средневековья
Новое время обозначилось сменой парадигмы в политическом мышлении, суть которой сводилась к переходу от общественного мышления к индивидуальному. Ориентиры на трансцендентное общее благо сменились ориентирами на индивидуальную свободу, в какой-то степени человек заступил на место Бога, определяя свое место в мире. В силу вступают принципы универсализма и автономности человека, о чем ранее писал Цицерон, а место блага заняло право, что и послужило обоснованием теории общественного договора и новой концепции справедливости. Стоит отметить, что именно в это время справедливость трансформировалась в правовую категорию из категорий политики и этики, тем самым заложив современную традицию трактовки данного понятия.
Первым философом, заменившим в концепции справедливости благо на право, стал Томас Гоббс, автор теории общественного договора. Он выводит свою правовую идею справедливости из необходимости гарантировать соблюдение естественных прав, коих нет в дополитическом состоянии общества. Иными словами, при заключении договора члены социума становятся равными в своем бесправии перед сувереном, но взамен получают неотчуждаемые личные права, важнейшим из которых является право на жизнь8. Важно помнить, что Гоббс писал свой труд «Левиафан» в разгар Английской революции XVII в., когда вакуум власти заполнялся тотальным насилием и подкреплялся правом сильного.
Эту мысль в либеральном ключе развил известный философ Джон Локк, доказывая идею равенства в праве на свободу и осуществлении юрисдикции9. Иначе говоря, Локк критиковал общественный договор Гоббса, который был основан на бесправии подданных, и видел справедливость исключительно в праве на жизнь, собственность и свободу, что полностью отрицает патримониальную идею справедливости Гоббса. Единственное справедливое правление, согласно учению Локка, есть правление закона, а не человека.
Эпоха Просвещения знаменита рассветом либерализма, основоположником которого вполне можно считать вышеупомянутого Дж. Локка. Так как «либерализм» является весьма аморфным термином, включающим в себя зачастую несовместимые идеи, то и понятие справедливости в либерализме постоянно менялось. Стоит отметить тот факт, что разбираемый на примере Канта деонтологический либерализм развивался в период рассвета философии утилитаризма, составлявшей весьма сильную конкуренцию либеральной мысли. Один из ярчайших представителей утилитаризма и его логики — Иеремия Бентам, трактовавший справедливость как пользу или же как максимальную полезность для максимально большого числа людей10.
8 Гоббс Т. Левиафан. М., 2001. С. 107—109.
9 Локк Дж. Два трактата о правлении. М., 2009. С. 218—221.
10 Капустин Б.Г. Мораль и политика в западноевропейской политической философии //От абсолюта свободы к романтике равенства. М., 1994. С. 13.
Подобная трактовка справедливости идет вразрез с идеалами деонто-логического либерализма: деонтология отходит от результата как мерила оценивания поведения, но большее значение придает вопросам справедливости и морали. В качестве философского течения деонтологический либерализм берет свое начало в категорическом императиве Иммануила Канта. Превосходство закона над моралью изначально задавало единый вектор развития общества. Поступки людей должны быть в соответствии с законом, а не в соответствии с индивидуальной целью каждого человека. Здесь мы видим важный постулируемый принцип справедливости: перед законом все равны, а справедливостью является абсолютное господство права11.
Несмотря на тяготение к главенству права как высшей ценности, к середине XIX в. либерализм частично впитал идею утилитаризма о превосходстве общественной пользы над остальным. Можно утверждать, что утилитаристские веяния в рамках либеральной идеологии теоретически обосновали и предопределили становление государства всеобщего благосостояния на Западе как инструмента уравнивания индивидов в возможностях и достижения максимальной общественной пользы.
Дискуссия о природе справедливости в последней трети XX в.
В последней трети XX в. дискуссия о природе справедливости началась с резонансной работы Джона Роулза «Теория справедливости», написанной в 1971 г. и ставшей на тот момент прорывной в научной мысли. Практически сразу после ее публикации последовала затяжная полемика между леволибералом Роулзом и его оппонентами-либертарианцами, самым активным из которых был один из основоположников либертарианства Роберт Нозик. Концепции справедливости Нозика и Роулза разительно отличаются в вопросе отношения между социальным благосостоянием и индивидуальной свободой. Иными словами, остро стоит проблема определения равенства, которое обычно измеряется в трех аспектах: граждан-ско-юридическом, политическом и социальном. Классический либерализм и его идейные последователи, либертарианцы, считают справедливыми первые два аспекта, продолжая идею Локка.
Немаловажным является и тот факт, что либертарианство как направление в политической и экономической мысли возникло на волне реакции против американских леволибералов, поддержавших «новый курс» Рузвельта во время Великой депрессии, поскольку либертарианцы считают перераспределение ресурсов в обществе принципиально несовместимым с индивидуальной свободой и трактуют любую попытку реализовать коллективное благо как нарушение прав индивида. Однако с позиций левых либералов, социальное равенство являлось ключом для реализации принципа равенства возможностей. Иными словами, коллективное благо было ключом для достижения справедливости — равенства в трех его аспектах.
11 Соловьев Э.Ю. Категорический императив нравственности и права. М., 2005. С. 11—38.
Дж. Роулз являлся характерным представителем нового либерального течения, допускающего государственное вмешательство и перераспределение ресурсов с целью снижения социального неравенства и защиты бедных слоев общества. В его теории справедливость рассматривается в контексте распределения первичных благ, к которым Роулз относит основные права и свободы, возможности самореализации и благосостояние. Данные блага он определяет как класс вещей, без которых невозможно осуществление равенства возможностей — одного из важнейших принципов социального либерализма. Разумеется, Роулз, несмотря на постулируемый им распределительный характер справедливости, не отвергает присущий либерализму принцип вознаграждения соразмерно личным достижениям, несущий в себе меритократическое начало, напротив, он считает, что данный принцип будет лучше реализован в условиях равенства возможностей, обеспечиваемых перераспределением благ12.
Говоря об оппоненте Дж. Роулза, Р. Нозике, необходимо отметить, что он по праву считается одним из важнейших идеологов либертарианства, большое влияние на воззрения которого оказали представители австрийской экономической школы Фридрих Хайек и Мюррей Ротбард, что послужило причиной его долгой и последовательной критики государства всеобщего благосостояния. В отличие от концепции Роулза, теория справедливости Нозика ориентирована на защиту фундаментальных прав индивида и особенно права на результаты труда. В основе его теории лежит меновая парадигма справедливости, в связи с чем роль государства, с точки зрения Нозика, сводится к кантовскому «ночному сторожу». Таким образом, любое вмешательство государства и перераспределение благ является несправедливым, поскольку расценивается им как посягательство на свободу индивида. В концепции Нозика справедливостью является возведенное в абсолют естественное право каждого индивида на приобретение, распоряжение, владение и защиту своего имущества. Иначе говоря, справедливость по Нозику представляет собой некую очевидную историческую данность13.
Современная дискуссия о природе справедливости
и перспективы практической реализации концепции
в ближайшем будущем
Важнейшей особенностью современного дискурса справедливости является его высокая динамика — способность своевременно создавать теоретические концепции, отвечающие новым социальным вызовам. Так, в 1970-е гг. основные споры разворачивались вокруг понятия социальной справедливости, 1980-е — были отмечены спором либералов и коммунита-ристов о личных свободах и общественном благе, но уже в 1990-е и первой половине 2000-х гг. развернулась дискуссия о проблемах мультикультура-
12 Роулз Д. Теория справедливости. Новосибирск, 1995. С. 298—305.
13 Нозик Р. Анархия, государство и утопия. М., 2008. С. 150—159.
лизма и «межкультурной» справедливости14. Очевидно, что к настоящему моменту смысловое содержание концепции справедливости перешло в социокультурное измерение.
С 1970-х гг. государства, активно принимавшие мигрантов из стран третьего мира, осуществляли политику их интеграции или же ассимиляции, однако некоторые из них применили совершенно иной подход к решению этой задачи, положив начало политике мультикультурализма. В авангарде данной политики стояли такие страны, как США, Канада и Австралия, по своей культурной традиции являющиеся обществами иммигрантов, хотя, конечно же, каждый отдельный случай и практика принятия мигрантов зависели от социально-культурного опыта страны.
В научном же дискурсе понятие «мультикультурализм» появилось лишь 20 лет спустя, главной причиной чего послужили активные процессы глобализации: увеличение горизонтальной и социокультурной мобильности населения Земли, усиление межкультурных взаимодействий и беспрецедентные по своему масштабу миграционные потоки в развитые страны Запада. Все это создало предпосылки для возникновения серьезного вызова современному государству — размытия гомогенной нации и создания мозаичного «общества сообществ»15.
Одними из выдающихся представителей современной философии мультикультурализма и межкультурной справедливости являются Чарльз Тейлор и Бхиккху Парекх16. Будучи идейным представителем коммунитаризма, наибольшее внимание Тейлор уделяет именно вопросу идентичности современного общества. Согласно мнению канадского философа, к настоящему времени миграция сделала каждое общество мира в той или иной мере «мультикульутрным»17, что в свою очередь нарушает традиционную для национального государства политическую идентификацию членов его социума и потенциально грозит социальной нестабильностью государственным системам, неспособным адаптироваться к этому глобальному вызову.
Виной этому — исключение «инородных элементов» из сфер общественной жизни, что представляет собой естественный защитный механизм, проявлением которого также является агрессивная ассимиляция носителей других культур и иных ценностей. Тейлор видит решение данной проблемы в диалоге культур и выработке общего компромисса касательно разделяемой всеми системы ценностей. Иными словами, он призывает стороны к заключению некоего нового общественного договора, фундаментом которого должны стать права человека, либеральная демократия
14 Апресян Р.Г., Гусейнов А.А., Прокофьев А.В. Проблема справедливости в глобальной перспективе // Диалог культур в глобализирующемся мире: Мировоззренческие основания и ценностные приоритеты / Под ред. В.С. Степина, А.А. Гусейнова. М., 2005. C. 122—150.
15 Тейлор Ч. «Демократическое исключение (и «лекарство» от него?) //Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ. URL: http://www.archipelag.ru/geoculture/ langsnpeoples/Vavilon/exclusion/ (дата обращения: 12.01.2016).
16 Канарш Г.Ю. Социальная справедливость: Философские концепции и российская ситуация. М., 2011. С. 188.
17 Тейлор Ч. Указ. соч.
и взаимное уважение. По своей сути он повторяет предложенную Юрге-ном Хабермасом идею делиберативного процесса, в ходе которого общество может достичь компромисса при условии прямого участия каждого его индивида, однако ее практическая реализация на текущем этапе видится крайне сомнительной: не только трудность организации такого формата коммуникации, но и сам его процесс может стать невозможным ввиду неприятия фундаментальных ценностей Запада многими выходцами из незападных обществ.
Похожие идеи встречаются и в трудах британского ученого индийского происхождения Б. Парекха. В добавление к уже зафиксированным Ч. Тейлором идеям о необходимости делиберативной демократии и формальных институтов для осуществления межкультурного диалога, Парекх также обращается к анализу феномена культуры, в рамках которого обосновывает необходимость межкультурных контактов внутри гетерогенного общества. Так, по его мнению, каждая культура не является монолитным конструктом, т.е. плюральна внутри себя, однако осознать и принять это она может исключительно в ходе взаимодействия с другой культурой. Это утверждение работает и наоборот: внешняя плюральность и культурное многообразие невозможно без осознания внутренней противоречивости культур. Межкультурный диалог необходим для расширения жизненного опыта каждого отдельного индивида, поскольку ни одна из культур не является универсальной в аспекте фиксирования и описания реальности, что исключает тезис о превосходстве одной культуры над другими. Важнейшим его результатом станет внутреннее совершенствование каждого отдельного индивида, а также гармонизация внутрисоциальных отношений. Одним из практических методов реализации своих идей Парекх видит в создании государством благоприятного климата для протекания межкультурных процессов: поощрении и стимулировании гражданской активности, построении сетевого общества, а также отказе от общенациональных морально-этических и политических концепций и доктрин18.
В целом, рассуждая о сути современной концепции справедливости, можно говорить об идее уважения незападных культур, культур традиционных сообществ, веками угнетаемых западными империями. Это идея воздаяния за агрессию Запада и его нетолерантность к «иному», причем список «жертв» Запада отнюдь не ограничивается мигрантами из стран третьего мира: сюда относятся представители ЛГБТ-сообществ, женщины, некоторые расовые, этнические и конфессиональные группы, борьбой за права которых был отмечен XX в. Данная тенденция выразилась в новейшем социальном феномене — «позитивной дискриминации», суть которого состоит в предоставлении преимуществ и привилегий представителям тех или иных меньшинств, причем зачастую в ущерб представителям большинства.
18 Хомяков М.Б. Хрестоматия по дисциплине «Современная политическая философия: Либерализм, коммунитаризм, мультикультурализм». Екатеринбург, 2007. С. 80—92.
Нельзя не отметить, что подобная идея справедливости и понимание общего блага символизирует колоссальный разрыв с наследием классической западной философской мысли. Разумеется, не все принципы и критерии справедливости прошлого действительно применимы к современности, так как вместе с историческим контекстом неизбежно меняется сама суть понятия. Так, изначально государство благосостояния мыслилось как инструмент уравнивания индивидов в возможностях и предотвращения возникновения популистских и тоталитарных режимов, во многом основываясь на принципах меритократии и нивелируя ее издержки путем перераспределения благ. Однако меняющаяся гендерно-возрастная структура населения развитых стран приводит к дополнительной финансовой нагрузке на работающее население, дебаты об экономической несостоятельности и этико-правовой противоречивости данного проекта порождают сомнения относительно его обоснованности.
Не менее острой является проблема социальной дифференциации в условиях глобализации, также известная как «Север—Юг», угрожающая стабильности не только отдельных стран, но и всей системе мироустройства. Однако ее решение путем перераспределения благ и ресурсов во многом ставит под угрозу выработанную за последние столетия концепцию законности как систему защиты отдельной личности, ее прав, автономии и имущества от произвола властей и третьих лиц, веками являвшуюся в западной философской мысли воплощением принципа справедливости. Более того, в последние десятилетия эта проблема получила и «горизонтальное измерение» ввиду миграционных потоков в развитые страны Европы и Америки, влияние которых на социальную структуру, культуру и политическую повестку западных обществ невообразимо велико.
Совершенно очевидно, что перед современной политической философией стоит задача обновления концепции справедливости, чтобы она отвечала современным вызовам. Тем не менее крайне необходимо сохранить преемственность идей, поскольку радикальный разрыв в сфере общественных ценностей грозит не менее серьезными социальными последствиями.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Августин Блаженный. О Граде Божием. М., 2000.
Апресян Р.Г., Гусейнов А. А., Прокофьев А.В. Проблема справедливости в глобальной перспективе // Диалог культур в глобализирующемся мире: Мировоззренческие основания и ценностные приоритеты / Под ред. В.С.Степина, А.А.Гусейнова. М., 2005.
Аристотель. Политика. Афинская полития. М., 1997.
Гоббс Т. Левиафан. М., 2001.
Канарш Г.Ю. Социальная справедливость: Философские концепции и российская ситуация. М., 2011.
Капустин Б.Г. Мораль и политика в западноевропейской политической философии // От абсолюта свободы к романтике равенства. М., 1994.
ЛоккДж. Два трактата о правлении. М., 2009.
Нозик Р. Анархия, государство и утопия. М., 2008.
Платон. Государство. СПб., 2005.
Роулз Д. Теория справедливости. Новосибирск, 1995.
Соловьев Э.Ю. Категорический императив нравственности и права. М., 2005. Хомяков М.Б. Хрестоматия по дисциплине «Современная политическая философия: либерализм, коммунитаризм, мультикультурализм». Екатеринбург, 2007. Цицерон Марк Туллий. Диалоги: О государстве; О законах. М., 1994. Штраус Л. Введение в политическую философию. М., 2000. Baker J.W. Heinrich Bullinger and the covenant: The other reformed tradition. Athens, 1980.
Jackson R. Sovereignty: The evolution of an idea. Cambridge, 2007.
