CC BY
208ЭВОЛЮЦИЯ ИСЛАМСКОГО ЭКСТРЕМИЗМА В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Г.Ф. Сафарова
Российский университет дружбы народов,
Москва, Россия
Аннотация. Целью данной статьи является проведение комплексного сравнительного анализа религиозно-политической обстановки, сложившейся в странах Центральной Азии к середине второго десятилетия XXI в. За годы независимого развития государства Центральной Азии столкнулись и сталкиваются, хотя и в разной степени, с деятельностью исламских радикалов, для которых наиболее приемлемыми становятся силовые методы борьбы, которые делают ставку на дестабилизацию обстановки и создание новых мусульманских режимов. Их активность не превратила Центральную Азию в своего рода полигон противостояния между светскими и религиозными моделями, а приход к власти исламистов (по образцу «арабской весны») выглядит в настоящее время маловероятным сценарием. Тем не менее, возможность слияния социальных и окрашенных в исламские тона протестных движений полностью исключить нельзя с учетом развития социально-экономической ситуации в наиболее бедных и уязвимых центральноазиатских странах.
При негативном сценарии исламские экстремисты могут значительно расширить базу своей поддержки. В то время как неблагополучная внутренняя обстановка в ряде государств Центральной Азии является главным фактором появления и укоренения местных экстремистов, внешний фактор играет большую роль в их подпитке. Финансирование, обучение, распространение соответствующей литературы, деятельность иностранных проповедников - все это в комплексе обеспечивает существование и определенную привлекательность экстремистской идеологии среди наиболее обездоленных и маргинализо-ванных слоев. Не случайны опасения, что после вывода войск коалиции из Афганистана там могут активизироваться ислам-
ские экстремисты, заинтересованные в поддержании связей со своими единоверцами в государствах Центральной Азии.
Многие международные террористические организации стали использовать страны СНГ как своеобразное убежище, территорию, где за деньги можно заказать, приобрести и вывезти (доставить) в любую точку мира и практически в неограниченном количестве все необходимые средства осуществления террористической деятельности.
Одним из факторов, способствующих ухудшению общественно-религиозной обстановки в странах Центральной Азии является слабая религиоведческая подготовка большинства представителей законодательной и исполнительной власти, включая сотрудников правоохранительных органов. При сохранении текущего положения дел, в будущем это может иметь пагубные последствия, так как провоцирует часть мусульман к принятию идей радикального ислама и переходу некоторых граждан на позиции религиозно мотивированного противостояния с существующим конституционным строем.
Статья посвящена рассмотрению религиозно-политической обстановки, сложившейся в государствах Центральной Азии к середине второй декады XXI в. Во многом, именно на ней основывается как внутри-, так и внешнеполитический курс этих стран. При помощи аналитического и сравнительно-политологического методов автором выявляются как характерные, так и общие закономерности, формирующие сегодня общественно-политический ландшафт в указанном регионе.
Ключевые слова: Центральная Азия, экстремизм, ислам, общество, развитие, межнациональные противоречия.
THE EVOLUTION OF THE ISLAMIC EXTREMISM IN THE COUNTRIES OF CENTRAL ASIA
G.F. Safarova
RUDN University, Moscow, Russia
Abstract. The purpose of this article is to conduct a comprehensive comparative analysis of the religious and political situation pre-
vailing in the countries of Central Asia by the middle of the second decade of the 21st century. Over the years of independent development, the states of Central Asia have collided and face, albeit to varying degrees, with the activities of Islamic radicals, for which the most acceptable methods are the methods of fighting that rely on destabilizing the situation and creating new Muslim regimes. Their activity did not turn Central Asia into a kind of political confrontation between secular and religious models, and the coming to power of Islamists (following the pattern of the "Arab spring") now looks like a poorly probable scenario. Nevertheless, the possibility of merging social and Islamic-colored protest movements cannot be completely ruled out, given the development of the social and economic situation in the poorest and most vulnerable Central Asian countries.
Under the negative scenario, Islamic extremists can significantly expand the base of their support. While the dysfunctional internal situation in several Central Asian states is the main factor in the emergence and rooting of local extremists, the external factor plays a big role in fueling them. Financing, training, dissemination of relevant literature, activities of foreign preachers - all this in a complex ensures the existence and a certain attractiveness of extremist ideology among the most disadvantaged and marginalized strata. It is not accidental that after the withdrawal of the coalition troops from Afghanistan, Islamic extremists may be activated there, interested in maintaining ties with their fellow-believers in the Central Asian states.
Many international terrorist organizations began to use the CIS countries as a kind of refuge, a territory where money can be ordered, purchased and transported (delivered) to anywhere in the world and in virtually unlimited quantities by all the necessary means of carrying out terrorist activities.
One of the factors contributing to the deterioration of the socio-religious situation in the countries of Central Asia is the weak religious studies of most representatives of the legislative and executive branches, including law enforcement officers. If the current situation is maintained, in the future this can have grave consequences, since it provokes some
Muslims to accept the ideas of radical Islam and the transition of some citizens to positions of religiously motivated opposition to the existing constitutional system.
The article is devoted to the consideration of the religious and political situation prevailing in the states of Central Asia by the middle of the second decade of the 21st century. In many ways, it is on this basis that both the domestic and foreign policies of these countries are based. With the help of analytical and comparative-political methods, the author reveals both the characteristic and general laws that form today the socio-political landscape in this region.
Key words: Central Asia, extremism, Islam, society, development, ethnic contradictions.
Последняя треть XX — начало XXI в. ознаменованы широкомасштабным оживлением религиозных течений в регионе традиционного распространения ислама. Сегодня известия о деятельности постоянно возрастающего числа экстремистских организаций, в названиях которых используется понятие «джихад», звучат в сводках новостей практически ежедневно [Кадырова 2014: 140].
Киргизия
В период независимого развития Кыргызской Республики (КР) ситуация в этой стране во многом определялась ростом влияния религиозного (исламского) фактора на общественную и политическую жизнь страны. Фактически можно утверждать о последовательно нараставшем процессе исламизации политической, социальной и, в определенной мере, экономической сфере жизни общества. Ислами-зация Кыргызстана с самого начала приобрела политизированный характер и, как следствие, привела к проявлениям исламизма (т.е. идеологии и практики использования ислама в политических целях). Постепенно наметилась тенденция к радикализации взглядов исламистов, переходу части из них на позиции экстремизма. Растущая политическая неопределенность Кыргызстана и его ухудшающаяся экономика делают его более уязвимым для исламского экстремизма.
Большая часть нынешних проблем страны связана с годами коррупции в правительстве и растущим экономическим разрывом между сторонниками бывшего Президента и остальной частью страны. Общественное разочарование в конце концов привело к отстранению К.С. Бакиева в апреле 2010 г., но новая коалиция пострадала от внутреннего раскола и отсутствия поддержки на юге Казахстана. Вместо того чтобы строить широкую базу поддержки (что К.С. Бакиев сделал после прихода к власти в 2005 г.), Временное правительство исключило многих видных политиков и не смогло заручиться значимой поддержкой со стороны важных политических семей на юге, маргинализировав ключевых фигур и потеряв власть в некоторых областях. Стоит упомянуть и о том, что в Кыргызстане живет большая диаспора узбеков, и именно после смены власти в 2010 г. начались разногласия между этническими киргизами и узбеками в этой стране.
Несмотря на относительные экономические успехи, узбеки в значительной степени недопредставлены в правительстве и разочарованы своим политическим положением. Отталкивая южных киргизов, коалиция Р.И. Отунбаевой поддержала националистических политиков, участвующих в предстоящих президентских выборах. Узбеки опасаются, что националистический президент ограничит их доступ на внутренние рынки. Без достаточного представительства в новом правительстве узбеки могут обратиться за поддержкой к экстремистским элементам в попытке оказать большее политическое влияние. Разочарование коррумпированных государственных чиновников в сочетании с экономическими проблемами может также дать узбекам стимул для принятия исламского экстремизма. Этнические узбеки уже имеют историю обращения к экстремизму и, как правило, более православны, чем этнические киргизы в Кыргызстане.
Сдвиг в сторону более парламентской системы управления мог бы решить некоторые из этих проблем, однако проведенные парламентские реформы находятся под угрозой, поскольку население в целом
уже выразило разочарование, в связи с этим процессом.
На территории Кыргызстана активно действует «Исламское движение Узбекистана»1 («ИДУ»)2, основанное в 1990-х гг. и осуществлявшее теракты в Кыргызстане. Несмотря на то, что в 2001 г. группа была в основном ликвидирована во время вторжения США в Афганистан, у нее есть потенциал вновь выйти в свет и создать реальную угрозу для региона.
Лондонская «Хизб-ут-Тахрир»3 является самой популярной исламистской организацией в Кыргызстане4. Как и «ИДУ», «Хизб-ут-Тахрир» надеется создать исламскую систему управления во всем регионе. Несмотря на официальное заявление группы о ненасилии, многие региональные эксперты считают, что «Хизб-ут-Тахрир» поддерживает насильственные методы для осуществления политических изменений. Действительно, поступали сообщения о том, что данная организация уже породила жестокие колющие клетки. Особенно это тревожно для Кыргызстана, потому что этнические узбеки были особенно привлечены к этой организации. Известно, что наряду с беднейшими членами общества узбекские предприниматели и торговцы, профессионалы, студенты университетов и активисты НПО принадлежат к данной организации.
Кыргызстан, давно считающийся «островом демократии и надежды» в Центральной Азии, явно регрессирует. Многие из его нынешних проблем проистекают из существующих проблем, которые становятся все более острыми и трудными для решения, чем в прошлом.
Конфликты, произошедшие на территории Кыргызстана, показывают, что вли-
1 Деятельность организации запрещена на территории РФ
2 Информационный портал «Sputnik Таджикистан & Sputnuk Узбекистан». URL: https://ru.sputaiknews-uz.com/multimedia/20171211/7041520/Religioznyi-ekstremizm.htm (дата обращения: 06.05.2018).
Деятельность организации запрещена на территории РФ
4 Информационный портал «Sputnik Таджикистан & Sputnuk Узбекистан». URL: https://ru.sputaiknews-uz.com/multimedia/20171211/7041520/Religioznyi-ekstremizm.htm (дата обращения: 06.05.2018).
яние исламского движения в Кыргызстане растет быстрыми темпами. Власти запретили деятельность около 20 исламских групп, признав их экстремистскими и террористическими организациями. В число запрещенных групп входят «ИГИЛ»1, «Аль-Каида»2, «Талибан»3, «Хизб-ут-Тахрир», «Туркестанская исламская пар-тия»4, «Джабхат-Ан-Нусра»5, «Исламский джихад»6 и другие, деятельность которых направлена на свержение светских режимов в Центральной Азии [Саидазимова 2000: 7-14].
Наиболее многочисленной и распространенной организацией является «Хизб-ут-Тахрир», которая смогла сохранить свои позиции, несмотря на преследования, запреты и репрессии со стороны правительства.
Киргизские власти регулярно задерживают предполагаемых членов «Хизб-ут-Тахрир», которая запрещена во всем регионе, и пытаются расправиться с радикализацией молодых мусульман, в том числе желающих уехать воевать в Сирию или Ирак в рядах групп, имеющих связи с экстремистскими организациями «Аль-Каида» и «Исламское государство». Цели «Хизб-ут-Тахрир» и «ИГИЛ» схожи: создание исламского государства или Халифата, что подразумевает свержение конституционного строя в его нынешнем виде. Это вызывает большую озабоченность у государственных органов в Центральной Азии. По данным ФСБ России7, «Хизб-ут-
1 Деятельность организации запрещена на территории РФ
2 Деятельность организации запрещена на территории РФ
Деятельность организации запрещена на территории РФ
4 Деятельность организации запрещена на территории РФ
5 Деятельность организации запрещена на территории РФ
6 Деятельность организации запрещена на территории РФ
7 Грозин А.В. Религиозный экстремизм в Центральной Азии: основные общие причины появле-
ния. URL: https://www.turkishnews.com/ru/content/2017/08/16/р елигиозный-экстремизм-в-центральной-азии (дата обращения: 30.04.2018).
Тахрир» вербует исламских радикалов в ряды боевиков «ИГИЛ» в Ираке и Сирии, хотя партия отрицает это. В настоящее время, по оценкам специалистов, около 500 человек из Кыргызстана борются в рядах «ИГИЛ» в Сирии, в том числе 120 детей в возрасте до 16 лет8.
В условиях растущей опасности радикализма и конфликта между умеренной частью мусульманского общества и властями сложно определить, кто является экстремистом, а кто - умеренным мусульманином.
Уже сейчас различные силы умело извлекают выгоду из этого положения, чтобы обострить конфликт. Правительство Кыргызстана должно четко различать умеренный ислам и исламский экстремизм. Ошибочная оценка угрозы, включая подавление умеренного ислама правительственными учреждениями, угнетение религиозной свободы и агрессивное запугивание может привести к радикализации общества, заставив сторонников умеренного ислама присоединиться к «Хизб-ут-Тахрир» и «ИГИЛ».
Для Киргизии имеет огромное значение этнический аспект экстремизма. Этнические узбеки из Киргизии, нежели этнические киргизы, больше всего вступают в ряды экстремистских и террористических организаций. По этой причине властям Киргизии необходимо найти эффективные методы снижения данной статистики и создать благоприятную почву для ассимиляции узбекского населения страны с киргизами. Также нужно в первую очередь решить экономические и социальные проблемы в обществе, чтобы полностью искоренить эту проблему в стране.
Узбекистан
Первая встреча независимого Узбекистана с насильственным экстремизмом произошла вскоре после его рождения с образованием «Исламского движения Узбекистана» («ИДУ») в 1998 г. У «ИДУ» были две цели: свергнуть светский режим
8 Информационный портал «Sputnik Таджикистан & Sputnuk Узбекистан». URL: https://ru.sputniknews-uz.com/multimedia/20171211/7041520/Religioznyi-ekstremizm.htm (дата обращения: 06.05.2018).
И.А. Каримова и заменить его «Исламским государством», управляемым шариатом.
По имеющимся сведениям, «ИДУ» был ответственен за серию нападений в Узбекистане в 1999 и 2000 гг., закончившиеся расправой, которая привела «ИДУ» в соседние Афганистан, Таджикистан и Кыргызстан. [Мамытова 2000: 57-63]. Режим И.А. Каримова уделял приоритетное внимание внутренней безопасности и сохранению режима; его чрезмерная бдительность отчуждала многих граждан и помогала «ИДУ» вербовать недовольных узбеков в свои ряды.
Расколотая группа «ИДУ» и «Союз исламского джихада»1 устроили в 2004 г. взрывную кампанию в Узбекистане и в 2005 г. роковой протест в Андижане, который, возможно, был вдохновлен исламистами. Но, по словам бывшего посла США в Узбекистане, эта страна «на самом деле - довольно безопасное место»2.
Президент Узбекистана Ш. Мирзиёев в своем выступлении в июне 2017 г. сказал, что «обеспечение социальной стабильности, сохранение чистоты нашей священной религии - это вызов времени»3. Он напомнил, что Узбекистан был древней колыбелью исламской науки и культуры, а затем сказал имамам, чиновникам и представителям гражданского общества, что «защита молодежи от влияния различных религиозных экстремистских групп является главной задачей для всех нас».
Светский Узбекистан может вести успешную работу по дерадикализации при сотрудничестве имамов, правительства и гражданского общества. Но советское наследие атеизма оставило в Центральной
1 Деятельность организации запрещена на территории РФ
2 Курбанова Н. Религиозный экстремизм в Кыргызстане: причины появления, проявления и вероятные сценарии развития // Stan Radar. 2016, 22 ноября. URL: http://www.stanra dar.com/news/full/23017-religioznyj-ekstremizm-v-kyrgyzstane-prichiny-
poj avlenij a-proj avlenij a-i-veroj atnye-stsenarii-razvitija.html (дата обращения: 3.05.2018).
3 Fiona Hill. Central Asia: Terrorism, Religious Ex-
tremism, and Regional Stability. URL: https://www.brookings.edu/testimonies/central-asia-terrorism-religious-extremism-and-regional-stability (дата обращения: 27.04.2018).
Азии не сильно укоренившиеся религиозные традиции, чтобы сформировать противовес экстремизму.
Учитывая это, правительство создало центр по изучению исламской цивилизации в Ташкенте, а также исламские образовательные центры в Самаркандской, Ферганской, Бухарской и Кашкадарьин-ской областях для подготовки квалифицированных имам-хатибов.
В начале 2000-х гг. Узбекистан оказался мишенью комиссии США по международной религиозной свободе, будучи обвиняемым за ограничения прав религиозных групп, пытаясь контролировать их религиозную деятельность и проводя цензуру религиозных материалов. Госдепартамент США добавил Узбекистан в список стран, вызывающих особую озабочен-ность4 и высказал мнение, что необходимо наказывать страну, которая соблюдает строгое разделение церкви и государства.
Мнение этой комиссии было опровергнуто учеными, которые указали, что в Узбекистане существуют правила защиты светских мусульман, женщин и меньшинств от религиозного принуждения.
Узбекистан отказался назначить ислам в качестве официальной государственной религии и поддерживает светские законы и суды (в отличие от основных не входящих в НАТО союзников США, таких как Афганистан и Пакистан).
Онлайн радикализация в Узбекистане была трудна, но она предложила узбекам возможности, чтобы они были менее подвержены экстремистской вербовке (никто из нападавших в Стамбуле, Стокгольме и Нью-Йорке не был завербован в Узбекистане). Молодежь должна быть слишком занята образованием, работой и семьей, чтобы не стать жертвами радикалов. Президент Ш. Мирзиёев сказал: «Мы сосредоточимся на улучшении экономики. Мы надеемся способствовать возвращению 2 млн узбеков, работающих в России. Помимо объединения рабочих со своими се-
4 Kucera J. State Department Downplays ISIS Threat in Central Asia // Bug Pit (blog) // EurasiaNet. 2015, June 12. URL: http://www.eurasianet.org/node/73836 (дата обращения: 25.03.2018).
мьями, их возвращение даст стране больше свободы в общении с Москвой»1.
Узбекистан сейчас находится на пути к достижению 5,6% экономического роста в 2018 г., по данным Всемирного банка, который поддерживает усилия Ташкента по модернизации сельского хозяйства и развития частного сектора. Европейский банк реконструкции и развития - крупнейший институциональный инвестор в Центральной Азии - вернулся в Ташкент и подписал соглашения по поддержке малых и средних предприятий, а также принял участие в финансировании торговли и АПК.
В 2017 г. Россия вложила до 12 млрд дол. США инвестиций (включая продолжающиеся усилия национальных лидеров, таких как «Лукойл») и торговых соглашений на общую сумму 3,8 млрд дол. США. Китай также подписал соглашения с Ташкентом в 2017 г. на сумму 20 млрд дол. США2.
Возможности Китая и России в области торговли и инвестиций, какими бы желанными они ни были, должны быть компенсированы аналогичной деятельностью западных фирм для диверсификации внешнеэкономических связей Узбекистана. Западные акционеры и активисты могут быть завоеваны усилиями Узбекистана по дерадикализации, которые подчеркивают усилия всего сообщества, чтобы спасти своенравную молодежь от экстремизма и поставить их на верный путь.
«Исламское движение Узбекистана» («ИДУ») стало предметом озабоченности в Евразийском регионе. Только в январе 2013 г. члены этой экстремистской организации столкнулись с силами безопасности в Афганистане в двух случаях во время операций в районе Бурка провинции Баг-лан. 28 января 2013 г. государственный служащий в Таджикистане заявил, что по-
1 Fiona Hill. Central Asia: Terrorism, Religious Extremism, and Regional Stability. URL: https://www.brookings.edu/testimonies/central-asia-terrorism-religious-extremism-and-regional-stability (дата обращения: 27.04.2018).
2 Сонников В. Оценка ситуации в Узбекистане. Взгляд извне. URL: http://polit-asia.kz/
ru/analytics/policy/2012-otsenka-situatsii-v-uzbekistane-vzglyad-izvne (дата обращения: 25.04. 2018).
лиция в Кубодиенском районе Хатлонской области задержала за последние два месяца 6 подозреваемых членов «ИДУ», в то время как 26 января 2013 г. другой подозреваемый «ИДУ» взорвал себя, но не сдался полиции. Министр внутренних дел Таджикистана заявил, что таджикские службы безопасности убили одного подозреваемого «ИДУ» и арестовали еще 9 подозреваемых на севере страны. Один из командиров «ИДУ» Абу зар Аль-Бурми, пакистанский гражданин Бирманского происхождения Рохингья, призвал к джихаду против Мьянмы. В 2017 г. в Мьянме имели место ожесточенные столкновения между мусульманами Рохингья и буддистами. По имеющимся сведениям, «ИДУ» надела новое одеяние исламского движения Туркестана, чтобы замаскировать его более ранним образом3.
«ИДУ» возник после развала Советского Союза. Его основной целью было создание шариатского государства и общества в Узбекистане и других частях Центральной Азии. Его основатели - Т. Юл-дашев и Дж. Намангани - были нацелены на создание Халифата, включающего бывшую Советскую Центральную Азию и Синьцзянский регион Китая. Они бросили вызов режиму И. Каримова и сыграли активную роль в поощрении насилия. Позже Дж. Намангани был убит в Афганистане, а Т. Юлдашев переместил свою базу в район Вазиристана на территории Пакистана. Центрально-азиатские государства были не склонны к своей радикальной идеологии, но «ИДУ» нашло готовое признание в кругах «Аль-Каиды» и «Талибана». «ИДУ» не только получило убежище и средства к существованию в приграничных районах Афганистана и Пакистана, но и способствовало распространению насильственных действий этих организаций.
Поскольку Северный Афганистан граничит с Узбекистаном и Таджикистаном,
3 Королев О. Центральная Азия - новая горячая точка на карте мира. Ликвидация угроз дестабилизации Центральной Азии становится приоритетом для России // Федеральное агентство политических новостей. 2016, 3 марта. URL: http://fapnews.ru/238176-tsentralnaya-aziya-novaya-goryachaya-tochka-na-karte-mira (дата обращения: 23.04.2018).
«ИДУ» стало удобно использовать границы и чинить хаос в Центральной Азии. Его двоюродные братья в Центральной Азии, такие как «Джундалла» (солдаты Аллаха), недавно были активными в таких странах, как Казахстан. Как и «ИДУ», «Джундалла» имеет свою базу в приграничных районах Пакистана и Афганистана, поскольку в Афганистане проживают этнические узбекские и таджикские меньшинства, поэтому этим организациям удобно мобилизовать этих людей. Кроме того, сочетание этих центрально-азиатских организаций с такими международными организациями, как «Аль-Каида», «АФ-Пак», «Талибан» и «Хаккани», делает их еще более смертоносными при проведении операций. Эти центрально-азиатские организации, помимо разгула террористической деятельности в ЦА и Афганистане, подвергли бомбардировке пакистанские города.
Международные события экстремизма и терроризма не могут быть полностью разделены. Радикализация меньшинств во многих этнических и плюралистических обществах является ключевым мотивом «Аль-Каиды», которая, несмотря на меры по ее уничтожению, подняла голову не только в Афганистане, но и в других частях мира - в Ливии, Сирии, Мали, Мьян-ме и многих других регионах. Лидер «Аль-Каиды» Айман Аль-Завахири был ключевым мотиватором деятельности повстанцев в Ливии и Сирии. Сговор «Аль-Каиды» и «Талибана» в Афганистане может стать еще большим вызовом для стран Евразии. Афганистан находится среди многих линий разломов. Нынешняя политика талибов заключается в том, чтобы застраховаться от правительственного режима и выиграть время до тех пор, пока международные силы не уйдут, с тем чтобы они могли при поддержке сочувствующих держав захватить Кабул. При таком раскладе моральный дух «ИДУ» будет усиливаться не психологически, а материально. Правительство «Талибана» будет иметь ресурсы и способствовать деятельности «ИДУ» по распространению идеологии радикализма с помощью бомб.
Как заявил командующий «ИДУ» Аль-Бурми, огонь экстремизма распространит-
ся, как лесной пожар, если талибы вернутся к власти1. Афганистан окружен многонациональными и плюралистическими государствами, которые имеют этнические основания для недовольства. Этнические меньшинства, в настоящее время находящиеся под режимом светских демократий, будут легкой мишенью радикальных сил. Мечты о Халифате в Туркестане или Кавказском Халифате будут энергично преследоваться с помощью легких денег, поступающих от торговли наркотиками, и благотворительных денег от некоторых экстремистских режимов из разных частей мира.
Мусульманство, существовавшее на территории нынешнего Узбекистана еще с VШ-X вв., считалось в течение дальнейших тысячелетий главенствующей религией как кочевых, так и оседлых народов Центральной Азии. С конца 1980-х гг. в Узбекистане стали усиленно осуществляться процессы религиозного возрождения, главными признаками которых были резкое повышение количества людей, считающих себе мусульманами; заметное повышение количества мечетей (с 300 в 1989 г. до 6000 к 1993 г.); увеличение количества учащихся и слушателей церковных учебных учреждений в несколько раз; объявление мусульманских праздников Кур-бан Байрам (ид аль-курбан) и Ураза Бай-рам (ид аль-фитр) в качестве национальных; торжество памятных дат, сопряженных с фамилиями крупных религиозных деятелей Центральной Азии в государственном масштабе; легальное распространение информации, пропагандирующей ценности и нормы ислама (книги, листовки, теле- и радиопередачи и т.д.); увеличение интернациональных контактов с мусульманскими государствами, вступление Узбекистана в интернациональные исламские формирования (ОИК, ЕСО и т.д.); формирование и активирование работы общественно-политических течений под
1 Королев О. Центральная Азия - новая горячая точка на карте мира. Ликвидация угроз дестабилизации Центральной Азии становится приоритетом для России // Федеральное агентство политических новостей. 2016, 3 марта. URL: http://fapnews.ru/238176-tsentralnaya-aziya-novaya-
исламистскими лозунгами, их объединение с иными оппозиционными силами в республике и т.д. [Сидиков 1999: 84-95].
С этого периода религиозная обстановка в республике претерпела существенные перемены. Невзирая на огромное число литературы по этой теме, недостаточно исследованными остается целый ряд вопросов: В какой степени целостен и однороден ислам в сегодняшнем Узбекистане? В какой степени бесконфликтны его взаимоотношения с иными религиями Узбекистана (в первую очередь с разными христианскими конфессиями)? В какой степени настоящие конфессии воздействуют на позиции ислама в республике? Каково воздействие интернациональных и региональных «центров сил» в религиозную обстановку в Узбекистане? И, в итоге, каково воздействие региональных столкновений?
В соответствии с этим нашей целью является исследование динамики ислама в республике в трех плоскостях:
1) этногеографической (согласно трем главным этно-геогрфическим регионам республики);
2) относительно-религиозной (взаимоотношения ислама с неисламскими конфессиями в нынешних общественных условиях в республике);
3) геополитической (воздействие внешних условий в религиозные движения в республике).
Проанализируем каждый из этих аспектов.
Распространение ислама в Республике разнородно и практически в полном объеме схоже с этнической картой Узбекистана. Западная и северо-западная части республики, за исключением Хорезма, обладающего древнейшими исламистскими устоями, заселены в большей степени представителями тюркско-татарского контингента узбекского народа, возникшего под влиянием долгой ассимиляции с северными кочевыми племенами. Данные племена приняли мусульманство довольно поздно и, кроме того, в «облегченном», номадическом виде. Это предопределило довольно умеренный подход к исламу и его поддержку в виде обычаев и традиций. В больших городских центрах, находя-
щихся в центральной и восточной части Республики, обычно жили ираноязычные торговцы и ремесленники, довольно разумно относящиеся к исламу и считающие его, в первую очередь, только интегральной составляющей своей городской субкультуры. Сравнительно большой уровень образованности в данных городах, а также их неоднородная государственная структура обусловили установление здесь умеренных форм ислама. Но переселение в 1980-1990-х гг. русских народных меньшинств, составлявших существенную долю жителей данных населенных пунктов, привело к тому, то, что образовавшиеся «пустоты» начали усиленно увеличиваться в результате притока не городских жителей. Несмотря на это новообразовавшийся слой городского населения довольно неоднороден, его общественные настроения менее устойчивы, чем настроения коренного городского населения, а также и по отношению к исламу. Особенно это свойственно Ташкенту, так как именно тут демографические движения выступали особенно интенсивно. Следует также принять во внимание и тот факт, что Ташкент и Бухара считаются центрами ислама в Узбекистане, так как именно в них сконцентрированы ключевые административные и учебные центры регионального религиозного управления. Ферганская долина, точнее, ее часть, являющаяся собственностью Узбекистана, представляет собой довольно особый в религиозном плане район. Огороженное абсолютно со всех сторон большими высокими хребтами, местное узбекское население долины уже давно имело наиболее крепкие контакты с узбеками из других республик, жившими в долине, в том числе и с местными представителями других центрально-азиат-ских народов (прежде всего с таджиками), чем со своими соплеменниками из остальной части Узбекистана. Данный географически предопределенный сепаратизм, помноженный на объяснимую аналогичными географическими факторами меньшую развитость социально-экономической инфраструктуры, и установил особенный вид динамики ислама в данном регионе за минувшие года. С начала 1980-х гг. в долине возрастает
количество незаконных индивидуальных религиозных средних учебных заведений, в которых, помимо арабской графики, преподавались классические мусульманские дисциплины. Со второй половины 1980-х гг. с ослаблением атеистического контроля со стороны властей происходит легализация и стремительный рост данных учебных центров, а, с другой стороны, усиление их контактов с иностранными мусульманскими организациями, прежде всего с Саудовской Аравией [Сидиков 1999: 8495]. Вследствие подобных контактов совершается перемена не только нрава функционирования данных центров, но и их идеологии. Из средних учебных заведений традиционного, хотя и подпольного, исламистского образования они все без исключения быстро преобразовывались в независимые религиозные центры радикального толка, в программу которых, кроме преподавания, вступала популяризация личных общественных и общественно-
политических представлений. В тренировочных и церковных фокусах равнины разошлось воздействие ханбалитских средних учебных заведений (мазхаба) суннизма. Но данные убеждения, названые учеными и корреспондентами «вахаб-бизмом» (протяжение, образовавшееся в Аравии во второй половине XVIII в., одним из качеств которого считается агрессивный подход к почитанию мавзолеев мусульманских праведников), либо «не-оханбализмом», в реальности имеющего значительно больше общего, несмотря на «исламскую» форму, с насаждавшимися коммунистической идеологией представлениями об общественной правильности, которые выполнялись самими большевиками. Помимо практики этих «неоханба-литских» центров, которая включала безвозмездные «завтраки» для учеников и методы обработки верующих (в том числе представительниц слабого пола) на проводимых «собраниях» в частных домах, сами идеи этих центров напоминали мысли большевизма. Они включали необходимость материального равноправия и полного контролирования над жизнью людей, а также создание атмосферы нетерпимости к абсолютно всем другим идеологиям и
конфессиям. Более подробно идеология и практическая деятельность данных центров выразилась в деятельности движения «Адолат» («Справедливость»), основанной в 1991 г. в г. Намангане. Члены данного течения осуществляли патрулирование улиц и рынков, в ходе которых арестовывались все без исключения лица, представлявшиеся «стражам исламистского порядка» подозрительными. «Социалистическим» по духу было и соперничество членов движения за справедливое разделение товаров, против спекуляции. Не случайно на первых порах деятельности это течение не встретило противодействия со стороны партийной номенклатуры. Наглядно и то, что среди требований, выдвинутых руководству Республики активистами течения на массовом митинге в г. Намангане в декабре 1991 г., было объявление ислама общегосударственной религией и идеологией, предоставление течению ряда управленческих зданий в г. Намангане, узаконение оппозиционных изданий. Только последнее условие можно принять надлежащей нормой демократического общества. Данная ситуация побудила серьезную тревогу равно как у руководства Республики, так и у представителей официального духовенства, увидевшего в «неоханбалит-ском» течении в Ферганской долине сильного и агрессивного соперника, так и у представителей народных меньшинств и европеизированной интеллигенции, которые боялись взрыва религиозного фанатизма. В декабре 1992 г. была принята Конституция Республики Узбекистан, которая наравне с принципом невмешательства страны в деятельность религиозных организаций воспрещает формирование религиозных обществ, пропагандирующих религиозную вражду, а также формирование согласно религиозному признаку милитаризированных организаций и общественно-политических партий. Уже после принятия Парламентом Республики ряда законодательных действий работа «Адо-лат» была целиком прервана. Позднее многочисленные члены течения влились в круг таджикской оппозиции. В соответствии с этими же законами в том же 1992 г. была прервана и работа «Одамийлик ва
инсонпарварлик» («Гуманность и милосердие») - организации, аналогичной «Адолат», функционировавшей в г. Кокан-де, а также узбекского отделения «Исламистской партии возрождения» («ИПВ»). Последняя хоть и не имела существенного влияния в Республике, скомпрометировала себя действиями таджикского крыла «ИПВ», сыгравшего значительную роль в дестабилизации ситуации в Таджикистане. Наглядно то, что русскому отделению данной партии было отказано в регистрации и в Российской Федерации, где мусульмане составляют существенную долю населения.
В отличие от Ферганской долины, в больших городах Республики позиции ортодоксального ислама были довольно сильными. По этой причине процесс «деатеизации» никак не принял тут остроконфликтных форм. В Бухаре и Самарканде религиозная обстановка в течение всего этапа независимости сохранилась довольно стабильной. Существенное повышение количества мечетей в период «религиозного бума» в Республике в скором времени «затормозилось», многочисленные новые мечети таким образом остались недостроенными; существовали в том числе и отдельные случаи, когда местное население тайком частично разбирало недостроенные мечети, используя строительные материалы для личных нужд.
Помимо этого, за минувшие 2-3 года сократился прием слушателей в бухарское медресе Мир-Араб, резко увеличившееся в конце 1980-х гг. При этом традиционный ислам не прекращает играть важную роль в культуре данных городских центров. Особенное место занимает массовое паломничество к могиле ходжи Бахаутдина Накшбанди, чье 675-летие было торжественно отмечено в сентябре 1994 г.
В целом религиозная обстановка в больших населенных пунктах Республики, характеризующих ее общественно-политический и общекультурный «климат», в настоящее время считается стабильной. На остальной территории Республики (центральная и западная ее части) ислам имел весьма значительное влияние. Несмотря на то что уже после либерализации духовной жизни в Республике в конце
1980-х гг. тут выросло большое количество мечетей, за весь период, прошедший с того момента, в этой части Узбекистана не было зафиксировано ни одного выступления под религиозными девизами. В соответствии с этим местные власти никак не рассматривают исламизацию в виде опасности общественной устойчивости и поддерживают религиозную активность жителей. Проекты культурных мероприятий строятся с учетом исламских обычаев и культурных ценностей.
Таким образом, можно констатировать, то что в настоящее время исламизация никак не представляет собой значительную опасность для стабильности Узбекистана.
Очевидно, что обстановка вокруг ислама в Узбекистане вступила в свою новую стадию развития. Если первый период (конец 1980-х гг.) характеризовался стремительным и по сути бесконфликтным расширением зоны и роли ислама как в обыденной жизни, так и в виде государственной идеологии, а второй период (1990-1993 гг.) - активизацией неправительственных исламистских движений в Ферганской долине и угрозой раскола в Духовном управлении, происходящими на фоне разгорания таджикского конфликта, что заставило руководство Республики принять наиболее активные меры, то нынешняя фаза развития религиозной ситуации в Республике может квалифицироваться как участок стабильного развития ислама, его деполитизация.
Таджикистан
Таджикистан с наименьшей территорией и ВВП - страна в регионе Центральной Азии, в которой много разных этнических групп жили вместе в советское время и после него. После развала Советского Союза Таджикистан обрел независимость от СССР, а затем пережил гражданскую войну 1992-1997 гг., которая унесла жизни почти 100 000 жителей этой страны1. После распада СССР Таджикистан стал одной из наиболее значимых стран в этом регионе с точки зрения региональной безопасности, наркотрафика, вторжения США в Афганистан и энергетического хаба в Цен-
1 Вейцель Р. ИГИЛ - не религиозная организация // Ислам в СНГ. 2015, 26 января.
тральной Азии. После заключения мирного соглашения в 1997 г. США осуществили вторжение в Афганистан с южной границы Таджикистана.
После терактов 11 сентября 2001 г. повстанцы, перебравшиеся из Афганистана в Таджикистан, представляли собой постоянную угрозу, нарушающую стабильности Таджикистана. Можно даже утверждать, что главной опасностью, угрожающей стабильности Таджикистана, является наркотрафик из Афганистана. В Таджикистане есть много внутренних акторов, которые играли значительную роль во время и после гражданской войны. «Объединенная таджикская оппозиция» («ОТО») является зонтичной группой, включающей некоторые партии, такие как Исламская партия возрождения, Растохез, Демократическая партия Таджикистана и группа Лали Ба-дахшан. С одной стороны, Растохезское движение и Демократическая партия Таджикистана хотели либерализации, парламентской демократии и рыночной экономики, с другой стороны, Исламская партия возрождения хотела объединить все мусульманские группы в Таджикистане. Группа Лали Бадахшан хотела автономии от правительства и защищала права па-мирцев.
В конце советской эры Таджикистан столкнулся со многими серьезными проблемами, лежащими в основе начала гражданской войны в 1992 г., например, загрязнение окружающей среды, недоедание, рост неофициальной экономики, повышение младенческой смертности и преступности, а также перестройка, проводимая советским лидером М. Горбачевым с начала 1980-х гг. Можно говорить о том, что Россия была широко обвинена в проблемах в Таджикистане и вспышке протестов со стороны многих таджикских граждан. Они действительно верили, что перестройка дала противникам не только форму, но и право критиковать коммунистическое правительство. В связи с этим Россия была признана ответственной за гражданскую войну в Таджикистане1.Хотя эта война в
1 David Trilling. Remittances to Central Asia Fall Sharply, as Expected //
Таджикистане началась как идеологическая конфронтация, она резко приняла форму межрегионального конфликта из-за этнического состава региона. После провозглашения независимости страны Центральной Азии возродили религию, давно подавляемую СССР.
К 1990 г. главный чиновник мусульманского правления в Душанбе, старший кади Хаджи Акбар Тураджонзода стал независимым общественным деятелем с широким кругом полномочий. В политической битве между фракциями, последовавшей за обретением независимости, Ту-раджонзода критиковал коммунистов -сторонников жесткой линии и поддерживал политические реформы и официальное признание важности ислама в таджикском обществе. В то же время он неоднократно отрицал обвинения сторонников жесткой линии в том, что он добивался создания исламского правительства в Таджикистане. После победы в гражданской войне в конце 1992 г. Тураджонзода покинул Душанбе и был обвинен в измене.
Мусульмане в Таджикистане также начали организовываться по политическим соображениям в начале 1990-х гг. В 1990 г., когда граждане многих частей Советского Союза формировали свои общественные организации, мусульмане из различных частей СССР организовывали Исламскую партию возрождения2. К началу 1990-х гг. рост массовой политической активности среди мусульман Центральной Азии побудил все политические партии, включая коммунистическую партию Таджикистана, принять во внимание мусульманское наследие подавляющего большинства жителей Таджикистана.
Ислам также играл ключевую политическую роль для режима, находящегося у власти в начале 1990-х гг. Коммунистическая старая гвардия вызвала внутренние и международные опасения, что фундаменталистские мусульмане дестабилизируют
https://eurasianet.org/remittances-to-central-asia-fall-sharply-as-expected (дата обращения: 30.04.2018).
2 Авчи А. Гражданская война в Таджикистане. URL: http://en.akademikperspektif.com/
2014/03/30/tajikistani-civil-war (дата обращения: 21.04.2018).
правительство Таджикистана, когда это сообщение было целесообразно для укрепления позиции сторонников жесткой линии против оппозиционных сил в гражданской войне. Однако режим Набиева также был готов представлять себя в качестве союзника исламской Республики Иран, изображая таджикскую оппозицию как неверных мусульман.
Правительство Таджикистана, которое является конституционно светской Республикой, предприняло активные шаги по включению ислама в ткань государственности, в отличие от других среднеазиатских республик». В 2008 г. Президент Э. Рахмон объявил Абу Ханифу (699-765 гг.), основателя одной из четырех основных суннитских школ исламской юриспруденции, этническим таджиком, а через год инициировал законодательство, объявляющее ханафитский мазхаб, практикуемый большинством таджиков, официальным вероисповеданием страны. Исламская партия возрождения Таджикистана была допущена к законному и свободному функционированию (несмотря на некоторые недавние неудачи), в результате чего «таджикские исламисты отказались от мечты исламского государства и присоединились к государственному созданию.
В ходе национального опроса общественного мнения, проведенного в 2010 г., 81% опрошенных согласились с тем, что правительство уважает их свободу вероисповедания; соответствующие показатели по другим правам и свободам были гораздо ниже. Таким образом, включение ислама в официальный политический дискурс можно рассматривать как успех для правительства. Его прогресс - в продвижении Таджикистана. Однако тот же опрос показал, что «национальность плюс регион» и «регион» по-прежнему являются основными маркерами идентичности для людей, соответственно, 50 и 25% по сравнению с 9% тех, кто считает себя «гражданами Республики Таджикистан», и 4%, которые выбрали «национальность» в качестве своей основной ассоциации1.
1 Авчи А. Гражданская война в Таджикистане. URL: http://en.akademikperspektif.com/
Во время гражданской войны в Таджикистане была своя политика, поэтому для получения выгоды в этом регионе было создано много межправительственных организаций. Например, «Организация Договора о коллективной безопасности» («ОДКБ») была основана под руководством России в 1992 г. «Шанхайская пятерка» была основана в 1996 г. под руководством Китая, чтобы обеспечить безопасность в этом регионе. США использовали НАТО в качестве инструмента для политического воздействия на Таджикистан, особенно после терактов 11 сентября 2001 г. В свете этой информации следует отметить, что Китай, Россия и США, безусловно, нуждались в стабильном Таджикистане для обеспечения безопасности региона.
В 1992 г. Эмомали Рахмон был избран Президентом страны. Его основной целью было заключение мирного договора, поэтому протесты на улицах замедлились. Следует отметить, что оппозиционные группы в Таджикистане, исламские и па-мирские повстанцы, лидеры объединенной таджикской оппозиции (УТО) после победы Э. Рахмона бежали в Афганистан и другие более безопасные районы. В ходе этого процесса Афганистан и Иран поддерживали оппозиционные группы в Таджикистане. В результате мирного соглашения были разоружены ополченцы и начат процесс репатриации в Мазар-Шерифе. Хотя лидер Народного фронта (ПФ) Сангак Сафаров широко одобрил процесс репатриации, представитель фракции нон-Кулаби Файзали Саидов не поддержал это соглашение. В конце концов 27 июня 1997 г. Президент Э. Рахмон, специальный представитель Генерального секретаря Организации Объединенных Наций Саид Абдулло Нури, руководитель УТО, и Гэрб Мэррем официально подписали «Соглашение об установлении мира и национального согласия в Таджикистане в Москве»2.
2014/03/30/tajikistani-civil-war (дата обращения: 21.04.2018).
2 Хейс Дж. История гражданской войны в Таджикистане. URL: http://factsanddetails. com/central-
Внешние и внутренние субъекты.
Упомянув о предыстории и ведущих аспектах мирного процесса, необходимо разъяснить политику участников этого процесса. Региональные и международные державы были готовы положить конец гражданской войне в Таджикистане в силу своих национальных и международных интересов. Например, Узбекистан, Казахстан и Россия были готовы остановить бунт в Таджикистане. В 1993 г. Россия, Узбекистан и ООН активно участвовали в гражданской войне. Организация Объединенных Наций (ООН) может быть воспринята как один из наиболее важных миротворцев, сыгравших решающую роль в прекращении гражданской войны. В 1995 г. ООН открыла мирные переговоры между противоборствующими группировками и Правительством с помощью Исламской Республики Иран сразу после того, как Э. Рахмон консолидировал власть в Таджикистане.
Цели внешних сил четко отличаются друг от друга. Например, Узбекистан пытался стать региональной державой в Центральной Азии и беспокоился о влиянии других стран. Можно даже утверждать, что лучшим выбором Узбекистана было положить конец гражданской войне в Таджикистане и защитить и предотвратить свою собственную территорию от потенциальной угрозы исламских групп противника в Таджикистане. Причина, по которой Узбекистан должен был поддержать мирный процесс в Таджикистане, заключается в защите узбекского населения в Таджикистане. Аналогичным образом интерес России к мирному процессу в Таджикистане был в основном связан с проблемами безопасности. Самым большим страхом перед Россией была потенциальная Исламистская угроза, которая потенциально может затронуть и Чеченский регион.
Организация Объединенных Наций также заняла активную позицию по прекращению гражданской войны. В 1994 г. ООН развернула миссию наблюдателей для обеспечения прекращения огня и достижения высокой степени стабильности.
Наряду с аналогичными направлениями талибы также изменили свое мнение и крайне нуждались в мире в этом регионе после свержения в Афганистане в 1996 г. Кроме того, Китай проводил политику, направленную на поддержание мира в этом регионе в целях обеспечения безопасности в Синьцзянском регионе. Хотя Иран поддерживал Исламскую партию возрождения во время гражданской войны, он изменил свое мнение и поддержал мирные переговоры. Причина, по которой Иран изменил свою политику, была связана с изменениями в политике Узбекистана и России. Иран решил помочь мирным переговорам из-за того, что был готов к более тесным отношениям с Россией.
Потенциальное американское вторжение в регион также стало еще одним важным фактором, по которому Иран поддержал мирные переговоры.
Шииты Таджикистана. Около 5% населения Таджикистана составляют шиитские мусульмане. Памирское население Горно-Бадахшанской автономной области в основном относится к исламистской секте шиитского ислама. Памирцы говорят не на таджикском языке. Меньшую часть составляют преданные из секты шиитов «Исна Ашари» («Двенадцати»). Памирцы отличаются от таджиков культурой, образом жизни. Можно сказать, что это два разных народа. Таджики изначально были суннитами. В начале XVIII в. некоторые из них перешли в Низарийскую исмаилит-скую секту шиитского ислама. Последователи шиитского ислама признают четвертого халифа Али - зятя Пророка Мухаммеда и его потомков законными наследниками Пророка Мухаммеда.
В свою очередь, шииты подразделяются на несколько ветвей. Возьмем, например, исмаилитов, которые живут в основном на территории Горного Бадахшана. Название произошло от Исмаила, сына Джафара Ас-садика, шестого имама и главы шиитской общины. В настоящее время главой исмаилитсткой общины является Принц Карим Ага-хан IV (род. в 1936 г. в Женеве). В отличие от шиитов, сунниты не признают посредничество между Богом и народом после смерти Пророка Мохамме-
аз1а/Тапк151ап/5иЬ8 6а/еШгу-4866.Ы:т1 (дата обра-
щения: 27.04.2018).
да и отрицают идею особого происхождения Али и его потомков в качестве религиозных авторитетов.
В СССР исмаилитскому населению Памира было запрещено ежегодно отдавать дань своему духовному лидеру Ага хану в Индии, а его представитель в Таджикистане Сейд Юсофалишо был арестован в 1931 г. После распада Советского Союза 49-й духовный лидер имам Исмаи-литов Ага Хан IV несколько раз приезжал в Таджикистан, а также участвовал в мирном процессе во время гражданской войны. В лице Ага Хана IV памирцы увидели надежду на будущее в сложные времена для таджикского народа. Ага Хан IV для памирцев - больше, чем духовный лидер, его приравнивают к Аллаху, поэтому он имеет огромное влияние в Таджикистане среди памирцев.
К сожалению, разрыв между богатыми и бедными продолжает расти. Отечественная промышленность имеет незначительный рост. У Таджикистана горная география, изолированная экономика, неразвитая инфраструктура, неэффективный внутренний рынок, малый сектор услуг и зависимость от хлопка и алюминия.
Нелегко обеспечить стабильность в такой стране, которая экономически слаба. Экономика Таджикистана сильно пострадала от гражданской войны 1992-1997 гг. Безработица, жилье, коррупция и переселение, повышение уровня ВИЧ/СПИД можно рассматривать как основные проблемы, влияющие на местную экономику.
Несмотря на то что Китай и Иран в последние годы инвестировали экономические средства в Таджикистан и оказывали топливную помощь этой стране, безработица по-прежнему остается главной проблемой этого государства.
Отношения между Таджикистаном и Россией также являются значительным бременем для Таджикистана. 30% работников-мужчин в Таджикистане предпочитают выезжать в Россию для поиска рабо-ты1.
кистане. URL: http://factsanddetails. com/central-
asia/Tajikistan/sub8_6a/entry-4866.html (дата обра-
щения: 27.04.2018).
После терактов 11 сентября 2001 г. Таджикистан стал более значимым для внешней политики Соединенных Штатов Америки по отношению к Афганистану из-за своей территориальной границы с Афганистаном. Вмешательство США в Афганистане принесло практическую пользу Таджикистану, поскольку сюда пришли международная экономическая помощь и развитие. Между тем США предложили Таджикистану партнерство НАТО, чтобы получить преимущество в Центральной Азии. В то же время после терактов 11 сентября 2001 г. Иран также начал инвестировать значительные средства в Таджикистан. Экономическое положение Таджикистана стало постепенно улучшаться после терактов 11 сентября 2001 г. Присутствие США в Таджикистане внесло существенные изменения в политику Узбекистана по отношению к Таджикистану, после чего Узбекистан снял пограничные ограничения, открыл ворота и разрешил запустить газопровод в Таджикистан.
В Таджикистане действуют четыре внешние державы: Китай, Россия, Иран и Соединенные Штаты Америки. У каждого из них есть своя конкретная политика для оказания своего влияния на страну. Основной целью России является сохранение военной и экономической гегемонии над регионом. Китай и Иран широко используют экономические средства для получения влияния в стране и развития опоры в Таджикистане. США используют экономическое и военное оружие в отношениях с Таджикистаном в целях модернизации инфраструктуры Таджикистана. Нет сомнений в том, что афганская политика США сделала Таджикистан более важным по сравнению с другими странами Центральной Азии. В то время как США и Иран используют двустороннюю основу в Таджикистане, Россия и Китай в первую очередь используют такие международные организации, как ШОС и ОДКБ.
Таким образом, ситуация в Таджикистане отличается особенно из-за гражданской войны. На данный момент наблюдается некий спад экстремизма в стране после того, как местные СМИ в сотрудничестве с государством начали эффективную борьбу,
направленную на осведомление граждан этой угрозы. Но не стоит расслабляться, ведь угроза полностью не устранена. К сожалению, для этой страны больше всего характерна экономическая составляющая. Пока в стране высокий рост безработицы, можно считать, что это угроза будет существовать.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Кадырова К.А. Основные тенденции практического применения концепции джихада в начале XXI в. // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2014, № 3. С. 140-148.
2. Коваленко Г.В. Ферганский фактор как проблема безопасности Центральной Евразии // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2014, № 4. С. 103-111.
3. Кузнецова С.И. Центральная Азия: десять лет независимости // Реферативный сборник. Сер. "Государства Центральной Азии и Закавказья" Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем. Отдел Азии и Африки. М., 2001.
4. Курылев К.П., Курбанов Р.М., Макенова А.Б., Хотивришвили А.А. Миграционные потоки из Центральной Азии в страны Европейского Союза // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2018. Т. 18, № 2. С. 315-327.
5. Курылев К.П., Савичева Е.М. Содружество Независимых Государств // Учебно-методическое пособие для студентов направлений подготовки «Международные отношения», «Политология», «История» / Москва, 2013. (Издание 3-е, переработанное и дополненное).
6. Малышева Д.Б. Постсоветская Центральная Азия и Афганистан как сфера пересечения интересов крупных азиатских государств // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2018. Т. 18, № 2. С. 259-272.
7. Мамытова Э. Исламский экстремизм и фундаментализм Центральной Азии // Азия и Кавказ. 2000. № 5. С. 57-63. Набиев Р.А., Шакиров И.Я. Ареалы активизации исламских фундаменталистских течений в постсоветских среднеазиатских
государствах // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2015. Т. 15, № 3. С. 83-90.
8. Саидазимова Г. Исламский экстремизм в Центральной Азии. Ислам и Запад: возможен ли «Диалог цивилизаций»? // Центральная Азия и Кавказ. Lu^, 2000. № 5. С. 7-14
9. Сидиков Б. Истоки современной религиозной ситуации в Узбекистане // Центральная Азия и Кавказ. Luleo, 1999. № 4. С. 84-95.
Сведения об авторе: Сафарова Ган-джина Фаридуновна - магистр в области международных отношений, РУДН (e-mail: [email protected]).
REFERENCES
1. Kadyrova K.A. Osnovnye tendencii prak-ticheskogo primeneniya koncepcii dzhihada v nachale XXI v. // Vestnik Rossijskogo univer-siteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarod-nye otnosheniya. 2014, № 3. S. 140-148.
2. Kovalenko G.V. Ferganskij faktor kak problema bezopasnosti Central'noj Evrazii // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya. 2014, № 4. S. 103-111.
3. Kuznecova S.I. Central'naya Aziya: desyat' let nezavisimosti // Referativnyj sbornik. Ser. "Gosudarstva Central'noj Azii i Zakavkaz'ya" Centr nauchno-informacionnyh issledovanij global'-nyh i regional'nyh problem. Otdel Azii i Afriki. M., 2001.
4. Kurylev K.P., Kurbanov R.M., Makenova A.B., Hotivrishvili A.A. Migracionnye potoki iz Central'noj Azii v strany Ev-ropejskogo So-yuza // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya. 2018. T. 18, № 2. S. 315-327.
5. Kurylev K.P., Savicheva E.M. Sodruzhe-stvo Nezavisimyh Gosudarstv // Uchebno-metodicheskoe posobie dlya studentov naprav-lenij podgotovki «Mezhdunarod-nye otnosheniya», «Politologiya», «Istoriya» / Moskva, 2013. (Izdanie 3-e, perera-botannoe i dopolnennoe).
6. Malysheva D.B. Postsovetskaya Central'naya Aziya i Afganistan kak sfera pe-resecheniya interesov krupnyh aziatskih gosudarstv // Vestnik Rossijskogo uni-versiteta dru-
zhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya. 2018. T. 18, № 2. S. 259-272.
7. Mamytova EH. Islamskij ehkstremizm i fundamentalizm Central'noj Azii // Aziya i Kavkaz. 2000. № 5. S. 57-63.
Nabiev R.A., SHakirov I.YA. Arealy akti-vizacii islamskih fundamentalistskih techenij v postsovetskih sredneaziatskih gosudarstvah // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezh-dunarodnye otnosheni-ya. 2015. T. 15, № 3. S. 83-90.
8. Saidazimova G. Islamskij ehkstremizm v Central'noj Azii. Islam i Zapad: voz-mozhen li «Dialog civilizacij»? // Ce-tral'naya Aziya i Kavkaz. Luleo, 2000. № 5. S. 7-14
9. Sidikov B. Istoki sovremennoj religioznoj situacii v Uzbekistane // Central'naya Aziya i Kavkaz. Luleo, 1999. № 4. S. 84-95.
About the author: Safarova Gandzina F. Master of International Relations, RUDN University (e-mail: [email protected]).
