CC BY
73УДК 398(5)
А 13 © Н.В. Абаев
ЭТНОТОПОНИМЫ «ЭРГЕНЕКОН», «ЭРГУНЭ-ХУН» И ТАННУ-УРЯНХАЙ
В статье в результате критического анализа теорий бурятских ученых Зорик-туева Б.Р., Чагдурова С.Ш., Коновалова П.Б. о местоположении легендарной прародины «всех монголов» Эргунэ-Хун автор делает вывод о том, что это место находилось не на территории Маньчжурии («аргуньская версия» Зо-риктуева) или Западной Бурятии (Чагдуров, Коновалов), а на территории Урянхая (Современная Тува). Автор утверждает, что первоначальной основой этнотопонима Эргунэ-Хун стала мифологема о прародине тюрков Эргенекон, локальным тувинским «диалектным» вариантом которой и является этнотопоним Урянхай.
Ключевые слова: Эргунэ-Хун, Эргенекон, Урянхай, Тува, монгольский, тюркский.
N. V. Abaev
ETHNOTOPONYM «ERGENEKON», «ERGUNE-HUN» AND TANNU- URIANHAI
In an article in the result of a critical analysis of theories of the Buryat scientists Zoriktuev B.R., Chagdurov S.Sh., P.B. Konovalov of the location of the legendary ancestral home of «all the Mongols» Ergune-Hun author concludes that this place was not in Manchuria («argunskaya version» of Zoriktuev) or Western Buryatia (Chagdurov, Konovalov) and in Uryanhaya (Modern Tuva). The author argues that myth of ancestral Turks Ergenekon, local Tuvan «dialect» version which is ethnotoponym Uryanhay, was the original basis ethnotoponym Ergune-Hun.
Keywords: Ergune-Hun, Ergenekon, Urianhai, Tuva, Mongolian, Turkic.
В отечественной и зарубежной литературе существует несколько разноречивых версий относительно прародины «всех монголов», мифической (точнее, легендарной) стране Эргунэ-Хун (Эргуне-Кун), которую источники описывают как горную котловину, окруженную со всех сторон крутыми хребтами, расположенными в форме почти правильного круга (т.е. подобно огромному перевернутому колоколу). По преданиям, зафиксированным в знаменитых летописях Рашид-ад-Дина, «все монголы», среди которых были и урянхайцы (урянкат, урянх), предки современных тувинцев, вышли из этой горной местности, которую Б.Р. Зо-риктуев, следуя версии японского ученого Сиратори Куракити, первоначально располагал в бассейне реки Аргунь (Маньчжурия, КНР), поэтому сам топоним «Аргунь» он этимологически отождествляет с «Эргунэ-Хун» (Зориктуев, 1997: 20-21).
В данной статье ставится задача на основе анализа некоторых этимологических связей этнотопонима «Эргунэ-Хун» с названием легендарной прародины тюрков «Эргенекон» и древним названием Тувы -
«Урянхай» показать, что все три этнотопонима имеют общие истоки и указывают на одну и ту же территорию в восточной части современной Республики Тыва на стыке границ с Бурятией и Монголией. Критический анализ версий бурятских ученых Б.Р. Зориктуева, С.Ш. Чагдурова и П.Б. Коновалова позволил также уточнить местоположение прародины одновременно и тюрков, и монголов на территории древнего Урянхая, которая, как мы полагаем, наиболее соответствует средневековым описаниям этого места и находится в центре пограничной зоны между тюркским и монгольским мирами, на стыке наиболее интенсивного пересечения этнокультурных связей между двумя родственными суперэтносами, а потому представляется вполне логичным наличие у прото-тюркских и прамонгольских племен общей мифологемы, указывающей на общую прародину.
В «Сборнике летописей» знаменитого персидского историка Рашид-ад-Дина отмечается: «Примерно за две тысячи лет до настоящего (времени) у того племени, которое в древности называли монгол, случилось распря с другими тюркскими племенами и закончилась сражением и войной. Имеется рассказ (...) заслуживающих доверия почтенных лиц, что над монголами одержали верх другие племена и учинили такое избиение (среди) них, что (в живых) осталось не более двух мужчин и двух женщин. Эти две семьи в страхе перед врагом бежали в недоступную местность, кругом который были лишь горы и леса и к которой ни с одной стороны не было дороги, кроме одной узкой труднодоступной тропы, по которой можно было пройти туда с большим трудом. Название этой местности Эргунэ-Кун. Значение слова кун - косогор, эргунэ -крутой, иначе говоря, «крутой хребет». А имена этих двух людей Нукуз и Киян. Они и их потомки долгие годы оставались в этом месте и размножились. Каждая их ветвь стала известной под определенным именем. В настоящее время у монгольских племен так установлено, что те, которые появились от этих ветвей, чаще всего состоят меж собой в родстве, и монгол-дарлекины - суть они» (Рашид-ад-Дин, 1952: т. 1, кн. 1, с. 153-154).
Из летописей Рашид-ад-Дина следует, что в котловине Эргунэ-Хун размножившимся монголам стало тесно, и они вышли оттуда, расплавив богатой железной рудой, крутой склон и сделав проход сквозь горный хребет, расселились на просторах степи; при этом персидский историк указывает, что двумя первопредками этих людей были Нукуз, легедарный предок тюрков, который одновременно почитался тюрками как «прародитель Ной (тюркск. Нух)», и Киян, который считался предком царского рода Кият-Борджигин, из которого происходил сам Чин-гис-Хан, впервые объединивший всех тюрков и монголов Центральной Азии, а затем и всей Великой Евразийской Степи в одну «татаро-монгольскую» державу. Очевидно, что эта горная страна, которая в легендах и мифах как тюрков, так и монголов стала почитаться как их историческая родина расположена на Саяно-Алтайском нагорье, и предки монголов Чингис-Хана перекочевали туда с юга, а конкретнее -
из Восточного Тибета, как об этом сообщается в других исторических источниках, а на юг они переместились еще в период создания Империи Хунну все из той же саяно-алтайской прародины, будучи этноге-нетически связанными с «сибирскими скифами», как и тюрки (подробнее см.: Абаев, 2005: 61-69). Тюрко-язычные же этносы Юго-Западной и Южной Сибири, этногенетически связанные с финно-угорскими этносами Протоуралии и принадлежащие к теле-уйгурской и уйгур-урянхайской группе, а также шорцы и хакасы, по нашему мнению, являются автохтонными насельниками этой этнокультурной зоны, значительную роль в формировании которой на первоначальных этапах этногенеза еще в эпоху бронзы и раннего железа сыграли так называемые скифы и гунны-хунну - прямые предки тюрков, а также и монголов (Абаев, 2009: 5-9).
Представляется также очевидным, что версию о происхождении «всех монголов» из одной легендарной прародины следует увязывать с древнетюркскими легендами о своей прародине Эргенекон, поскольку, во-первых, до эпохи Чингис-Хана (XIII в.) тюркоязычные и протомон-гольские этносы жили чересполосно, во-вторых, их этногенетические связи тесно переплетались, да и вообще в полном смысле этого этнопо-литонима термин «монгол» есть «изобретение» самого первого «Великого Монгола», «Сына Неба» Чингис-Хана, который тем самым хотел сплотить всех тюрко-монголов, включая все предшествующие тюркоя-зычные этносы, входившие в ту часть суперэтнической общности, которая называлась «татары», в единый монолитный суперэтнос, объединяющим началом которого явилась общая тюрко-монгольская религия тэнгрианство, имеющая бесспорное тюркское происхождение, но оказавшая огромное влияние на этнокультурогенез монгольских народов (Абаев, Аюпов: 41-59).
Поэтому несомненным представляется тот факт, что самой первоначальной прародиной как тюрков, так и монголов является северная часть Внутренней Азии, т.е. Южная Сибирь (особенно - Саяно-Алтайское нагорье), где находилась и прародина скифо-ариев (сако-скифские племена), которые вместе с гуннами (хунну) приняли непосредственное участие в этногенезе как тюрков, так и монголов, т.е. являются прямыми предками и тех и других. Поэтому представляется вполне логичным, что эта общая прародина скифо-арийских и «туранских» этносов должна находиться в одном месте, на максимальном «пересечении» этногеогра-фических, а значит и этногенетических, этнокультурных и этноконфес-сиональных связей сибирских скифов, прототюрков и прамонголов, а именно - в горно-таежной части Южной Сибири.
При этом следует учитывать, что древнейшим этногенетическим ядром прототюрков были уйгуры и родственные им урянхайцы, вот почему центральная часть этой горной страны от Алтая до Восточного Саяна называлась «Танну-Урянхай», а этимология слова «уйгур» напрямую связана с этногеографическим понятием «лесные народы» (ойрат, предположительно от «ой» - «лес», «арат» - «народ»; по такому же
принципу, по-видимому, образовано и словосочетание «хоин-урянх» -«лесные урянхайцы»), а сам этноним уйгур буквально означает, по нашей интерпретации, «народ из горной долины», причем здесь «уй» может означать как горную долину или котловину, так и пещеру или волчью нору, из которой произошел первопредок уйгуров Огуз-Хан, вскормленный волчицей, а слово «гур» явно связано с тотемным предком скифов «Олень Золотые Рога» и с общим метаэтнонимом скифо-ариев и тюрко-монголов «народ хор», означающим «народ Солнца», а также этногеографическое понятие «страна Хор» (Хоорай, Хонгорай), локальным, «диалектным» вариантом которого и является «Урянхай» (Абаев, 2005: 57-81).
О том, что Эргенекон и есть Эргунэ-Кун, т.е. что это - одно и то же место, и о продолжительности пребывания двух предков «всех монголов» по имени «Киян» и «Нукуз» на своей прародине можно найти указания (причем в годах) в сочинении хивинского хана чингисида Абуль-Гази (1603-1664) «Родословное древо тюрков»: «Более 400 лет они жили в Эргене-кон. Им стало тесно... Стали искать дороги для выхода. Таким образом они выбрались из теснины и возвратились в юрт праотцовский. Так через 450 лет монголы отомстили за кровь свою и за имение свое и стали жить в юрте прадедов. Татары некоторых областей, соединившись с монголами, стали сами себя назвать монголами» (Абуль-Гази: 33-34). Поэтому бесспорной представляется и этимологическая связь между этнотопонимом Эргенекон и племенным названием «аргун» (варианты: аргын, аригун), связанным со множеством тюркских топонимов - Орхон, Аргун, Арын, Арыг-Узуу, Аргы, Аргу и т.д.
В связи с этим большой интерес вызывает этногенетическая концепция Тургуна Алмаса о прародине тюрков-теле, в частности телеуйгуров, ближайших этнических родственников урянхайцев (с точки зрения этногенетических связей, тувинские урянхайцы являются, по нашему мнению, северными уйгурами, а потому до недавнего времени назывались «уйгур-урянхами»), изложенная в его фундаментальном исследовании «Уйгуры»: «Согласно предположениям крупнейших исследователей Центральной Азии в области геологии и археологии, примерно восемь тысяч лет тому назад в природе Центральной Азии произошли огромные изменения, выразившиеся в засухах. Это явилось причиной того, что наши предки были вынуждены переселиться на восточные и западные просторы Азии. В то время, часть наших предков, живших в восточной части Центральной Азии, и именно, в районе Таримской долины, переселилась за Алтай, а именно в район современной Монголии и озеро Байкал (в древние времена оно называлось «Байкель - богатое озеро»). Переселившиеся в 840 г. нашей эры из Монголии Синьцянь (т.е. Уйгуристан, «Восточный Туркестан» - Н.А.) восточные уйгуры являлись, таким образом, потомками тех, кто восемь тысяч лет тому назад переселился из Таримской долины в Монголию и окрестности Байкала» (Алмас, 2008: 7).
Говоря об этногенетических связях между теле-уйгурами, тюрками-огузами и мифическими «динлинами» Саяно-Алтая, а значит и уйгур-урянхами, предками современных тувинцев, Т. Алмас пишет: «Если древнекитайский историк Сыма Цянь (родился около 145 года до нашей эры) в своей книге: «Исторические записки», в главе «Повествование о гуннах», называет предков уйгуров «динлинами», то Бань Гу (жил с 32 по 92 год до нашей эры) в своей: «Хронике династии Хань. Повествование о гуннах» называет их - «дили». Обозначения «дин-лин» и «дил», применяемые Сыма Цянь и Бань Гу, ни что иное как китайская транскрипция слова «тура». Именно эти туры и являлись предками восточных уйгуров, живших за несколько веков до нашей эры в окрестностях озера Байкал. В связи с тем, Сыма Цянь и Бань Гу не имели возможности что-либо сказать по поводу западных туров, живших за несколько столетий до нашей эры на территории, начиная от берегов Иртыша и до Байкала, они не упоминают о западных турах в своих произведениях» (Алмас 2008:11). В целом соглашаясь с этой версией, мы можем лишь добавить, что уйгур-урянхов Саяно-Алтая точнее следовало бы называть не «восточными» а «северными уйгурами» или «северо-восточными».
Выдающийся бурятский ученый С.Ш. Чагдуров на основе обширного свода историко-лингвистических, мифологических, этнографических и источниковедческих данных дает четкую и конкретную локализацию Эргунэ-Хун в западной части Республики Бурятия, непосредственно на границе с Восточной Тувой (т.е. Тоджинский кожуун). Как отметил в связи с опубликованными на эту тему публикациями Чагдурова С.Ш., П.Б. Коновалов, «опубликованные им статьи на эту тему... красноречивы уже своими заголовками» (Коновалов, 1999: 123), например, «Эргу-не-Хун - прародина монголоязычных родов и племен» (1997) и «Горная Бурятия - прародина всех монголов» (1998). В целом поддерживая версию С.Ш. Чагдурова, П.Б. Коновалов отмечал, что его предшественник подошел к данному вопросу как филолог, сделав попытку лингивисти-ческого обоснования идентификация легендарного Эргунэ-Куна и его героев - Бортэ-Чино, Кияна и Нукуса - с этническими и топонимическими реалиями Восточно-Саянского и Хамар-Дабанского горного узла, названного им Горной Бурятией. Он впервые среди исследователей обратил внимание на целый ряд антропо-этно-топонимических соответствий в исторических источниках, эпосе «Гэсэр» и географической номенклатуре современного Околобайкалья (Коновалов, 1997: 168-172, 1998: 190-193).
Ввиду этого с «определенной долей сомнения», как он пишет сам, П.Б. Коновалов «условно принимает предложенную С.Ш. Чагдуровым реконструкцию названия Эргунэ-Хун, которое он предлагает Эрхуу-Нэхун» (Коновалов, 1999: 123-126). В таком варианте прочтения первая часть этнотопонима совпадает и с названием р. Иркут (бур.-монг. Эрхуу, что по значению Чагдуров связывает с термином е^и - мужская сила, а в корневой основе лежит древнейший корень из группы ар//эр//ор//ур,
выражающих понятия, относящиеся к мужскому, отцовскому началу), вторая часть перекликается с именем одного из ушедших в Эргуне-Кун братьев (Нукус, в разночтении - Нэкус или Нэкун//Некун - хорошо известное из «Сокровенное сказания монголов» имя). В основе этого термина лежит корень из группы ах//эх//ох//ух//, преобразуемых древнейших ан//эн//он//ун - корней со значением женского, материнского, начала. В силу этого, по реконструкции С.Ш. Чагдурова, с термином нэ-кун ~ нэхун может быть связано название р. Ока (бурят. Аха) - главный гидроним в горном Окинском районе Бурятии в Саянах (Чагдуров, 1997; Чагдуров, 1998).
В связи с этим местом из летописей Рашид-ад-Дина, где упоминается имя Нукуз, ученый из Внутренней Монголии Сайшиял пишет: «Если сослаться на это сочинение, то получается, что древнейших племен монголы воевали против других племен и уничтожили себя в бесконечных войнах. Историк Ту Жий упомянул в этой связи войну между тунгусским князем и гуннским Метеу Цэн Иой. Итак, местечке Ноху (в «Собрании сутр», т.е. «Сборнике летописей» - Н.А., пишется «Нукус», в сочинении «Начало и конец дел Южной Монголии» пишется «Ноку», в «Истории монголов Доссона» пишется «Тэгус») остались двое мужчин и две женщин по прозвищу Киан. Они перекочевали в горное местечко Эргунэ Хон, богатое тучными пастбищами, чистыми водами, заросшее лесом, и стали жить» (Сайшиял, 2009: 144-145).
В связи с именем предка тюркоязычной части монголо-татарских племен - Нукуза, который идентифицируется с именем прародителя всех тюрков, «пророка Ноя» (казахск. Нух-Пайгамбар) про племя урян-кат Рашид-ад-Дин писал: «Это племя пошло от рода вышеупомянутых Кияна и Нукуза, имеется другая группа, которую называют «лесные урянкаты», но эти [последние] отличаются от них. Это лесное племя [находится] в пределах Баргуджин-Токума, там, где обитают племена: кори, баргут и тумат: они близки друг к другу. Их племена и [племенные] ветви, - как то было упомянуто в предшествующем разделе, - не есть коренные монголы. Урянкаты притязают на то, что они помогали и принимали участие в разжигании семидесяти очагов Эргунэ-Куна. У них есть такой обычай: когда падает много молний, они поносят и небо, и тучи, и молнии и кричат на них. Если молния упадает на животное и оно подохнет, они не едят мяса, а сторонятся и убегают от него. Они твердо уверены в том, что если они так поступают, то гроза прекратится. Другие монголы поступают, напротив: во время грозы они не выходят из кибиток и в страхе сидят [дома]. Есть рассказ, что в Могулистане бывают частые грозы. У монголов же считается, что молния исходит от некоего животного, подобного дракону, и в их областях жители [будто бы] видят, своими глазами, как оно падает с неба на землю, бьет по земле хвостом и извивается, а из его пасти извергается пламя» (Рашид-ад-Дин, 1952: 156).
Кроме того, С.Ш. Чагдуровым в Горной Бурятии выявлена система топонимов с основой «мон», основные из которых: Мон уула у с. Мон-
ды, Мон хада, хр. Монго западнее с. Хойто гол, речка Монгол - приток река Зуун Мурин в Тункинском долине, местность Монголжон в долине р. Оки. Исходя из этого, Чагдуров приходит к выводу: «...Мнение Доржи Банзарова о том, что слово «монгол» образовалось путем сложения двух слов «мон+гол» совершено верно. Следует только сделать одну оговорку.. Вряд ли этот этномин возник в Южной Монголии, на берегах Желтой реки, как думал в свое время Доржи Банзаров. Самого этноса, который был назван эти словом, еще не было в ту пору, когда род Бортэ-Чино обитал в районе Кукунора у историков Хуанхэ. Там в ту пору могли быть только монголоязычные тогоны или (тугухуни), то-ба (или даба), муюны (или баяты), но никак монголы. И поэтому этноним «монгол» мог впервые появиться только в Ш-УШ веках н.э. и только севере монгольского современного мира, т.е. на северо-востоке от озера Хубсугул..., там, где находятся вышеперечисленные топонимы» (Чагдуров, 1998:192; см. также: Коновалов, 1999: 123-125).
П.Б. Коновалов не сомневается в том, что приход с юга племени предков Бортэ-Чино, т.е. «чиносцев» из племени «киян» (по-хуннусски -«хуян») на «землю Дзад» в Северной Монголии в район к востоку от озера Хубсугул (Коновалов, 1995: 34). При этом он утверждал, что эти миграции «нельзя считать единовременным конкретно-историческим актом, так же как спорно предложение, что это историческое лицо». Его «правомерно рассматривать в качестве мифологического персонажа, в котором заложено в тотемической форме представление монголов об их происхождении, воплощено их родовое самосознание» (Коновалов, 1983: 36-46). С.Ш. Чагдуров считал, что это - «север Монголии», «район четырех бурятских аймаков Присаянья» [Чагдуров, 1998: 79], но мы считаем, что это - ни что иное, как «Чатская земля», т.е. восточная высокогорная часть Тувы, вплотную прилегающая к Окинскому и Тункин-скому аймакам Бурятии, где до сих пор проживают близкородственные тоджинцам сойоты, а в домонгольскую эпоху проживали различные урянхайские племена, родственные тоджинским племенам (ак, кол, ба-раан, хойук и др.).
Дополнительным аргументом в пользу нашей версии о местоположении как Эргунэ-Хун, так и Эргенекон, в Восточной Туве (т.е. древнем Урянхае) служит этимология самого этнотопонима Урянхай, который явно делится на две части, обозначающих соответственно мужское и женское начала: 1) «Ур» - «Восходящее Солнце», «ярость», «свирепость», «воинственность» (ср. древнерусск. Бог Солнца Ярило и производное от него «ярость»), причем «ур» в данном случае является обычным сокращением имени Верховного Бога урянхайцев - Курбусту, которое, в свою очередь, является тувинизированным (диалектным) вариантом произношения имени Верховного Бога скифо-ариев Хормазд (бур.-монг. Хормуст-Тэнгри) и органично вписывается в этимологический ряд, имеющий ярко выраженный «мужской характер» и явную связь с понятиями «Солнце», «мужчина», «янское начало»: /х/ор, ар, эр, ир, ер и т.д. К первой части данного трехсложного онима, как мы счита-
ем, примыкает корнеслово «ан», представляющее собой сокращение от «хан», «ган» - «гора», в смысле «царь-гора», «Гора-Царь», «бог» (ср. Хайыракан - Медведь-гора, Царь-гора), а вторая часть состоит из «хаяа» - «утренняя заря», в результате чего получаем примерно следующее: «горная котловина, из которой восходит солнце», т.е. выходит Бог Солнца, что полностью соответствует скифо-арийской мифологеме о том, что священный «Олень Золотые рога», тотемное божество скифов-саков выносит Солнце из жерла вулкана на своих рогах.
Что касается топонима «Аргунь», на котором Б. Р. Зориктуев строит свою версию, то на основании всего вышеизложенного он действительно связан через древнетюркский этноним аргын, а также через понятие «Царь-Солнце» (тюркск. варианты: орхон, аргун, урхан, урген), восходящее к имени одного из первых скифских царей - Колоксай (при тюр-кизации здесь имеет место переход «кол» - «хор», где это корнеслово одинаково означает человека царского/каганского/ханского рода; ср. Куль-тегин), а ар/эр/ер/ир/ор во всех вариантах обозначают мужское-солнечное начало, в чем С.Ш. Чагдуров был безусловно прав. Но в его интерпретации второй части этнотопонима как «нэхун» - «яма», хоть и действительно присутствует связь с женским началом, но не через само понятие «яма», а через имя Нукуз, который произошел из волчьего логова, т.е. в монгольском этнотопониме связь с женским началом идет от тотемного предка тюрков - волчицу, а также, вероятно, через этноним уйгур, который указывает на происхождение предков всех тюрков из пещеры/горной долины/ущелья/горной котловины, которые, впрочем, все равно так или иначе связаны с архетипом женского лона. Вместе с тем, представляется вполне доказанным, что те пласты этнотопонима Эргунэ-Хун, которые связаны с древнетюркской мифологией, явно более архаичны, чем монгольские напластования.
Таким образом, анализ версий бурятских ученых Б. Зориктуева, С.Ш. Чагдурова и П.Б. Коновалова и сопоставление этих версий с данными исторических источников позволяет уточнить местоположение прародины, как тюрков, так и монголов, и идентифицировать ее с территорией древнего Урянхая, которую мы рассматриваем как наиболее совпадающую со средневековыми описаниями этого места, к тому же находящуюся в центре пограничной зоны между тюркским и монгольским мирами, что дает основания предполагать, что средние века границы «Большого Урянхая» значительно превосходили современные административные границы Республики Тыва и включала в себя значительную часть территории Западной Бурятии и Северо-Западной Монголии, причем эти сопредельные земли населяли не, только так называемые уйгур-урянхи, прямые предки большинства тувинских родов и племен, но и родственные им этносы и этнические группы, влившиеся в состав монголов и бурят - сойоты, тофалары, цаатаны, гураны, дауры, буруты, саха-урянхайцы и др. При этом нужно также учитывать, что языковая «монголизация» западной части Бурятии началась только в эпоху Чин-гис-Хана (до этого подавляющее большинство родов и племен, насе-
ляющих весь Циркум-Байкальский регион было тюркоязычным) и начинает завершаться только с приходом русских, а у некоторых этносов (сойоты, тофалары) тюркский язык в различных вариантах тоджинского диалекта тувинского языка сохраняется до XX в.
Литература
1. Абаев Н.В. Ранние формы религии и этнокультурогенез тюрко-монгольских народов. - Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2005.
2. Абаев Н.В. Тэнгрианский культ священных гор в связи с генеалогическими мифами скифов // Социальные процессы в современной Западной Сибири: сб. науч. тр. - Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2009.
3. Абаев Н.В., Аюпов Н.Г. Тэнгрианская цивилизация в духовно-культурном и геополитическом пространстве Центральной Азии. - Ч. I. Тэнгрианство и этно-экологические традиции тюрко-монгольских народов Внутренней Азии. - Абакан, 2009.
4. Абуль-Гази. Родословное древо тюрков / пер. и предисл. Г.С. Саблукова, послесл. и примеч. И.О. Катанова. Казань, 1906.
5. Алмас Т. Уйгурлар. - Алматы, 1993.
6. Алмас Т. Уйгуры / пер. Хамита Хамраева. - Алматы: Мир, 2008. - 520 с.
7. Зориктуев Б.Р. К вопросу о времени и путях формирования монголоязыч-ного ядра бурят в Прибайкалье //Актуальные проблемы истории Бурятии. - Улан-Удэ, 1987.
8. Зориктуев Б.Р. Прибайкалье в середине VI - начале XVII в. - Улан-Удэ, 1997.
9. Коновалов П.Б. Этнические аспекты истории Центральной Азии (древность и средневековье). - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1999. - 214 с.
10. Коновалов П.Б. К истокам этнической истории тюрков и монголов // Этнические и историко-культурные связи монгольских народов. - Улан-Удэ, 1983.
11. Рашид-ад-Дин. Сборник летописей. - Т.1, кн. 1 / пер. О.И. Смирновой. М.-Л., 1952.
12. Сайшиял. Сказание о Чингисхане / пер. со старомонгольского Н. Очиро-ва. - Чингисиада. В 3 т. - Т. 2, Агинское. - Улаан-Баатар, 2009.
13. Чагдуров С.Ш. Происхождение Гэсэриады. - Новосибсирк, 1980.
14. Чагдуров С.Ш. Эргунэ-Хун - прародина монголоязычных родов и племен // Доклады Российской делегации: международный конгресс монголоведов. (Улан-Батор, август 1997 г.). - М., 1997.
15. Чагдуров С.Ш. Горная Бурятия - прародина всех монголов // Филологический сборник. - Улан-Удэ, 1998.
Абаев Н.В. - д-р ист. наук, профессор, Тувинский государственный университет.
AbaevN.V. - Doctor of History, Professor, Tuva State University.
