CC BY
37НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ
^ . . _ вопросы НАЦИОНАЛИЗМА 2016 № 1 (25)
олег йеменский
Этноним КАК ПРЕДМЕТ политических МАнипуляций
По МАТЕриАЛАМ СТЕНОГРАММЫ судЕбного ПРОЦЕССА 1882 г. в г. Львове над Ольгой ГрАбАрь и товарищами
С наступлением в XIX веке эпохи национального строительства этнические имена стали важнейшим объектом политических стратегий по сохранению тех или иных общностей или же по созданию новых. Различные варианты написания народного имени, его изменения и заимствования его форм из других языков с теми или иными дополнениями — со всем этим начали играть в конкурирующих проектах пайоп-ЬшИ^'а. С русским именем, вследствие территориальной и политической раздробленности русской истории, сложилась особенно сложная ситуация. Своеобразное этническое, а тем самым и политическое значение придавалось различению при его написании одного и двух «с», по-разному использовались греческие и латинские варианты имени (от «Россия» и «Рутения»), вводились дополнительные определения (как то: «мало-», «бело-» и «великорусы»), или же оно и вовсе заменялось новыми этнонимами (москали, украинцы и т.д.)1. Для понимания этих процессов, актуальность которых не пропадает и в наши дни, очень важно исследовать их ранние стадии, когда, собственно, все эти различения и создавались.
Богатейший материал для исто-
1 См. об этом подробнее: Неменский О.Б.
Игры с русским именем // Вопросы национа-
лизма. 2014. №4(20). С. 72-82.
рии политических игр с русским именем представляют материалы судебного дела «Ольги Грабарь и товарищей», прошедшего в 1882 г. во Львове. Это был первый организованный австрийскими властями политический судебный процесс против деятелей русофильского движения. Поводом для него стал инцидент в галицком селе Глинички, жители которого хотели получить свой приход. Отказ со стороны местных униатских властей побудил помещика, которому принадлежало село, графа румынского происхождения и православного вероисповедания Иеронима Делла Скала, посоветовать крестьянам перейти в православие, с тем чтобы пригласить священника из Буковины. Прошение к епархиальным властям обеих церквей написал по просьбе крестьян известный общественный деятель, придерживающийся русофильских взглядов и сам на то время ещё униатский священник Иван Наумович. Этот текст, в котором православие называлось «верой наших отцов», привлёк внимание властей Галиции. Первоначальное требование крестьян об особом униатском священнике было быстро удовлетворено, но сама попытка перехода целого села в православие была расценена как опасная для государства. Было обращено также внимание на деятельность во Львове другого известного русофильского деятеля — Адольфа
Добрянского. Найденная при обыске переписка его дочери Ольги Грабарь с братом Мирославом, эмигрировавшим в Россию, стала основой для возбуждения дела по обвинению в государственной измене против целого ряда деятелей русофильского движения края.
Стенограмма судебных слушаний, состоявшихся в 1882 г., была издана в том же году в типографии Ставропи-гийского института2, однако, к сожалению, до сих пор остаётся очень мало исследованной3. Особую ценность этому тексту придаёт то, что этот процесс был первым публичным разбирательством по вопросам характера и основных идей русофильского движения, в котором рассматривались общие особенности идейной жизни славянского населения края. Особенно это касалось их отношения к Российской и Австро-Венгерской империям, а также общих представлений о своей истории и этничности. Многоязычный характер участников процесса требовал также уточнения основных понятий, их разъяснения. Впрочем, это касалось и таких слов, которые во всех используемых языках звучали примерно одинаково. Например, один из защитников (д-р Лубинский) даже в середине процесса считал нужным задавать свидетелям такие вопросы: «Обвинительный акт4 вменяет подсудимым, что они
2 Стенографическш отчетъ изъ судовой ро-справы по дЬлу Ольги Грабарь и товаришей об-жалованныхъ o преступлеше головной здрады изъ §. 58 бук. в. карн. зак. Львовъ, 1882.
3 См.: Мончаловский О.А. Житье и деятельность Ивана Наумовича. Львов, 1899; Свистун Ф.И. Прикарпатская Русь под владением Австрии. Часть II (1850-1895). Львов, 1896. С. 407-412; Пашаева Н.М. Очерки истории русского движения в Галичине XIX-XX вв. М., 2007. Гл. IV, § 8 (с. 68-70); Соколов Л. Осторожно: «украинство»! М., 2009. Гл. «Большой политический процесс русских в Галиции». С. 287-303.
4 Здесь и далее цитаты на польском языке и
являются русофилами, и отмечает их дружественный настрой и симпатию к России; кто такие русофилы, разъясните, пожалуйста?»5.
Подсудимых обвиняли главным образом в пристрастии к «российскому панславизму», характеристике которого прокурор уделил в своей обвинительной речи особое внимание. По его словам, это была идея «славянского политического единства, т.е. российского политического панславизма». Она заключается в намерении создать «большое федеративное государство под гегемонией России, которое должно охватить все славянские племена Европы»6. Впрочем, политическая часть обвинения так и не была доказана, и суд присяжных смог признать подсудимых только в вине «нарушения публичного спокойствия», за что они были приговорены к разным срокам (но не более восьми месяцев) тюремного заключения. Более того, это дело так привлекло внимание общественности, что лишь поспособствовало росту популярности русофильских идей, став важным стимулом к развитию процесса православного возрождения края.
Абсурдный характер обвинения подчеркивался и самими участниками процесса. Например, результаты обыска у о. Наумовича свидетельствовали, что он «занимается российской литературой и изучением православия»7,
западнорусских наречиях даются в переводе, оригиналы приводятся в ссылках.
5 «Akt oskarzenia zarzuca podsqdnym, ze s§ Russofilami i podnosi ich przyjazn i sympatye dla Rossyi; co to s§ Russofile, prosz^ nam wyjasnic?». Стенографическш отчетъ. С. 258.
6 «Politycznej slowiañskiej jednosci, t. z. rossyjskiego pansiawizmu politycznego», «wielkiego federacyjnego panstwa pod hegemonic Rossyi, obejmujqcego wszystkie plemiona slowiañskie Europy». Стенографическш отчетъ. С. 319.
7 «Zajmuje si^ literatura rossyjskq i studyum prawoslawia, co dowodzq znalezione
что трудно было признать виной подсудимого. Как указывал защитник д-р Дулемба, «симпатия к российскому народу ничего предосудительного представлять собой не может»8. Кроме того, в общественном мнении процесс представлялся как суд поляков (занимавших большинство государственных должностей в крае) над галицкими русскими активистами, то есть приобретал характер межэтнического конфликта. Прокурор вынужден был специально заявить, что идёт разбирательство именно персональных дел, а не национального вопроса: «Тут не поляк русина9 судит, здесь не проводятся различия между вероисповеданиями, здесь не политическая арена или форум, тут решает всё справедливость с завязанными глазами»10.
При этом процесс активно комментировался в прессе и привлекал к себе всеобщее внимание. Ведь по сути от его результатов зависел дальнейший ход всей гражданской жизни края, характер его межэтнических отношений и пути развития национальной культуры его восточнославянского населения. Вот как выразил это на суде И. Наумович: «Весь наш письменный язык является государственной изменой, и, как я говорил, даже само имя Руси. А если и признают какую-нибудь Русь, то только такую, язык которой будет лишь русифицированным польским»11. Факти-
ksiqzki — i posiada wielki wplyw na cz^sc kleru ruskiego i inteligencyi wiejskiej, b^dqc nazywanym "prorokiem i patryarchq ojczyzny». Стенографическш отчетъ. С. 265.
8 «Sympatya do narodu rossyjskiego nic karygodnego stanowic nie moze». Стенографическш отчетъ. С. 379.
9 Все этнонимы и их производные в переведённых фразах даны максимально близкими по форме к оригиналу.
10 «Tu nie sadzi Polak Rusina, tu nie ma röznic wyznan, tu nie jest arena ani forum polityczne, tu rozstrzyga sprawiedliwosc z zawiqzanemi oczyma». Стенографическш отчетъ. С. 391.
11 «Nasz caly j^zyk pismienny jest zdradq stanu,
чески этот суд стал важнейшим событием в истории формирования двух основных культурно-политических лагерей края («партий», как их называли) — русофильского и украинофиль-ского. При этом он уже де-юре свидетельствовал о сложившемся к тому времени положении, при котором именно украинофильская партия получала всестороннюю государственную поддержку. На это указывал Наумович: «А разве это не правда, что терпим, что всюду терпим поражение в неравной борьбе с партией, на стороне которой стоит правительство со всем своим авторитетом и силой! Разве помешало бы той партии, если бы мы имели на одного депутата больше, чем получили? Да если бы нас и больше выступило от имени народа русского, наш голос не будет услышан. Факты говорят о том, что дело идёт об уничтожении Руси12 »13.
В действительности обвинение касалось не столько идей общеславянского единения, сколько идеи объединения всего восточнославянского населения как единого русского народа (т.е. панрусизма), а значит и присо-
i jak mówilem, i imi^ Rusi. A jesli si^ uznaje jakq Rus, to tylko takq, której j^zyk jest tylko zruszczonq polszczyznq». Стенографическш отчетъ. С. 319.
12 В большинстве случаев употребление слова «Русь» («Rus») в нашем источнике имеет значение этнонима и по правилам русского языка должно писаться с маленькой буквы — «русь». Но так как затруднительно точно определить в каждом данном случае, страна подразумевается или народ, в настоящем тексте в переводных частях это слово оставлено в написании с большой буквы.
13 «A czyz to nie prawda, ze cierpiemy, ze upadamy w nierównej walce z partyq, po strone której stoi rzqd z calq swojq powagq i silq! Cóz zaszkodzilo by tej partyi, gdybysmy mieli jednego posla wi^cej czybysmy co zyskali? Czy gdyby nas i wi^cej wystqpilo imieniem narodu ruskiego, glos nasz nie b^dzie wysluchanym. Tu mówiq fakty, ze idzie o zniszczenie Rusi». Стенографическш отчетъ. Там же.
149
единения Галичины, Буковины и Под-карпатья к России. Обвиняемые специально указывали, что их взгляды касаются не вопросов политики, а лишь культуры, в первую очередь языкового развития. Например, редактор русофильской газеты «Слово» Венедикт Площанский оправдывался: «Вообще "Слово" редактируется в умеренном духе, и в нём нет ни одной статьи, в которой говорилось бы о политическом объединении Руси»14. Наумович настаивал, что «единая Русь» в его словоупотреблении — это лишь этнографическое понятие, в нём нет политического звучания: «Русь в этнографическом понятии едина, у неё есть свой язык образования и науки, своё поэтическое малорусское наречие и свой священный, уважаемый старославянский язык. Никогда великорус не скажет, что малорусская песня ему чужая, что всё малорусское ему чуждо. Нельзя сказать, что церковный язык для нас иностранный, он для всех велико-, мало- и белорусов общий... Можно ли написать историю Малой Руси, не начав её от Рюрика, они связаны и должны восприниматься как единое целое. Надлежит ли нам не любить Киев по той причине, что он за границами Австрии, хотя там наши предки приняли крещение, можем ли мы не любить давнего прошлого Новгорода, и не признавать своими все земли, о которых писал Нестор, называя земли полян, древлян и северян "русской землёй"? Он подразумевал под этим всю Русь, как же не любить всей Руси? Как поляк не должен любить Варшаву, Познань? Только из-за того, что они находятся за границами Австрии? так не может быть: он должен любить свою землю, своих людей, своё польское отечество целиком»15.
150
14 «W ogóle "Slowo" jest redagowane w duchu umiarkowanym, i nie ma w niem ani jednego artykulu, któryby mówil o politycznem zjednoczeniu Rusi». Стeногрaфичeскiй отчеть. С. 309.
15 «Rus w etnograficznem pojçciu jedna, ma
Однако в век национализма властям было уже понятно, что выбор русского языка московской нормализации в качестве литературного неизбежно подразумевает и формирование национальной общности, которая рано или поздно может заявить о своих правах на объединение. Вопросы культуры, литературы и веры в это время имели прямое политическое звучание. Так, когда защитник д-р Дулемба спросил свидетеля преподавателя гимназии в Станиславове Евгения Желехов-ского о том, в чем заключается различие между русофилами и украинофи-лами: «Это касается только литературы, или ещё и политики?», — тот ответил: «Я так понимаю, как и все понимают, что речь идёт о литературном языке». На уточняющий же вопрос: «А какова основа этого наименования?» — был получен ответ, который трудно счесть исключительно лингвистическим: «В русской общности, в языковом различии»16. Однако
swój jçzyk naukowy wyksztalcony, ma swoje poetyczne narzecze maloruskie i swój swiçty, powazny, starocerkiewny jçzyk. Nigdy nie powie Wieikorus, ze piesn maloruska nie jest jej piesniq, ze wszystko maloruskie jest jej obce. Nie mozna powiedziec, ze jçzyk cerkiewny jest obcym dla nas, on jest wszystkim nam Wielko-Malo- i Bialorusom wspólny,... Czyz mozna napisac historyç malej Rusi, zeby nie zaczqc od Ruryka, to wiqze siç razem i musi jako calosc byc pojçte. Czy nalezy nam nie kochac Kijowa, dla tego, ze jest za granicq Austryi, chociaz tam nasi przodkowie przyjçli chrzest, czy mozemy nie kochac starej przeszlosci Nowgorodu, nie uwazac za swoje wszystkie ziemie, o których pisal Nestor, nazywajqc ziemiç i Polan i Drewlan i Siwerian "рyccкaя земля?" On rozumial pod tem calq Rus, jakzez nie kochac tej calej Rusi? Jak Polak nie ma kochac Warszawy, Poznania? Czy tylko dla tego, ze one lezq za granicq Austryi? To byc nie moze, on musi kochac swojq ziemiç, swoich ludzi, swojq polskq ojczyznç calq». Стeногрaфичecкiй отчеть, С. 318-319.
16 «Czy to siç odnosi tylko do literatury, czy i polityki?», «Я тaкъ понимaю, якь и всЬ пони-мaють, то есть o литeрaтyрный языкь», «A под-
строить обвинение в государственной измене на основе лишь литературных пристрастий было всё же невозможно.
Одно или два «с»
С целью различения местного восточнославянского населения, называвшего себя «русским», от восточных славян Российской империи, имевших то же самосознание, придумывались различные лексические и грамматические ухищрения, во многом нашедшие своё отражение во время судебных прений. Во-первых, это было как раз то время, когда стала внедряться идея различения одного и двух «с» («б») в написание русского этнонима. Например, указывается, что ежегодник «^¡ятель дЪтей», «издание для народа и на народном языке», «в 1880 г. писало "гшкЬ>, а в 1881 г. "msski"»17. Два «б» означало подражание написанию этнонима согласно грамматике русской литературной нормы, а соответственно приобретало своеобразный смысловой оттенок, который можно назвать пан-русистским. Этот тренд проявился и в стенограмме Дела Грабарь. Например, слово «русофил» почти во всех случаях записано с двумя «с» («гцббоА1», «руссофил»), что, очевидно, подчёркивало пророссийскую смысловую нагрузку этого понятия.
У нас нет информации о стенографистах, работавших во время суда, но несомненно, что их было несколько, и в целом по их записям можно судить о грамматических веяниях того времени. Употребление двух «б» в польских словах было явным нарушением уже давно устоявшихся норм польского языка, а значит, делалось сознательно (в отличие, например, от двух «б» в слове «КцББорЫ1е» немецкоязычных высту-
става той назвы?», «Въ русской суспольности, языкови рожницЬ». Стенографическш отчетъ. С. 297.
17 «Р18то ludowe w j?zyku 1Мо%ут», г. 1880 р18а1о "гшИ" а 1881 "гшзкТ'». Стенографическш отчетъ. С. 281.
плений, так как этого в любом случае требуют нормы немецкого языка18). Так, в польскоязычных текстах слово «гцббоА1» встречается почти всегда с этим нарочитым удвоением «б»19. Однако и из этого есть исключения. Например, в записи слов редактора одной из газет Аполлона Ничая это слово зафиксировано один раз с одним «б», и сразу же после опять с двумя20. Происходит удвоение «с» и в русскоязычных записях21, однако здесь можно сказать, что и в российской литературной норме этого времени нередко употреблялись слова с корнем «русс» вместо «рус» («белоруссы», «руссизм» и т.п.).
В материалах дела, относящихся к собственноручным текстам подсудимых, написание слова «гцбЫ» через два «Б» оказалось поводом для выдвижения обвинений в русофильстве. Наумович специально оправдывался по этому поводу: «В моём письме я имел в виду языковый вопрос, который послужил основой для обвинения, раз написание слова "гцбЫ" через два "бб" сыграло здесь такую роль»22. Вопро-
18 Стенографическш отчетъ. С. 76, 302.
19 Стенографическш отчетъ. С. 6, 8, 23, 143, 258, 273, 297, 339, 340, 358, 369, 386.
20 «Co do slowa: "panslawizm" podano w akcie oskarzenia, ze charakter jego jest niebezpieczny. Nazywanie kogos " moskalofilem" lub "rusofilem" oznacza, ze on nalezy do pewnej partyi, ktôra wyznaje jakies zasady. Jezeli miç kto nazywal "moskalofilem", to nie dlatego, bym nalezal do Rosyi, tylko dlatego, ze mam zasady rôzne od innych partyj. Gdyby panslawizm i russofilizm byl nawet az tak niebezpieczny rzeczq, jak przedstawiono w akcie oskarzenia, to sqdzç, ze jako czlowiek z rozsydkiem, wiem, jak siç mam zastosowac w charakterze obywatela panstwa austryjackiego i wiem, ze muszç postçpowac tak, jak mi kazy prawa istniejyce. Zreszty na polu politycznem wolno kazdemu myslec jak chce, byle zachowal siç jak ustawa wymaga, — a ja przeciw tejze nigdy nie wystçpywalem». Стенографическiй отчетъ. С. 23.
21 Стенографическш отчетъ. С. 297, 298, 335.
22 «W moim liscie mialem na mysli sprawç
сы «как написано?» ставились применительно к русскому этнониму во всех сомнительных случаях в цитатах из личных писем или статей. Например, при разборе вопроса, что именно было написано в телеграмме Площан-ского в Москву в связи с годовщиной Пушкина: «г wielko-ruskim пагс^ет» или «г wielkim ruskim narodem». После вопроса прокурора «Как написано?» и ответа председателя «Через два "с"», следует специальное объяснение самого Площанского: «Если пишем по-польски, то с одним V, так как они не придерживаются строгой этимологии, а мы потому пишем "сс", что оно происходит от слова "Русь", к которому мы прибавляем концовку "ский" и получаем "русский", подобно тому как "муж" и концовка "ской" даёт "мужской", а по-польски "т^Ы". Мы оставляем корень и прибавляем к нему концовку "ский", и в этом разница. Это вопрос чисто этимологический. Подобным образом "пражский"». Далее после вопроса председателя «А, например, "прусский"?» и ответа Площан-ского «Мы пишем через "сс". таков уж способ написания», — следует примечательная отметка о высказываниях с мест: «Голоса из зала: так и есть!»23.
Политическое звучание удвоенного «с» особенно выразительно в характеристике свидетеля униата Владимира Янкелевича об Адольфе Добрянском:
jçzykowq, która posluzyla za podstawç oskarzenia, skoro pisanie wyrazu ruski przez dwa "ss" takq tu rolç odegralo». Стeногрaфичecкiй отчеть. С. 325.
23 «Jesli po polsku siç pisze to piszq jedno s, bo nie trzymajq siç scisle etymologii a my dla tego piszemy ss bo to pochodzi od slowa "Rus" do którego dodawszy koncôwkç "ski" otrzymujemy "рyccкiй" podobnie jak "мужь" i koncówka "cкiй" ztqd "мужскш" a w polskim mçski. My zostawiamy korzen (zródloslów) i dodajemy koncôwkç "ski" i w tem róznica. To jest kwestya czysto etymologiczna. Podobniez "прaжcкiй."», «A np. pruski?», «My piszemy przez ss. To juz taki sposób pisania», «Го-лосы вь caли: тaкъ есть». Стeногрaфичecкiй отчеть. С. 55.
«О том, чтобы он был лидером какой-нибудь партии, я не знаю. О том, что он принадлежал к партии "русских", слышал, но не знаю, правда ли это»24. При обсуждении журнала «Родимый Ли-стокъ», который издавал в Черновцах обвиняемый Николай Огоновский, председатель зачитал экспертное заключение судебного переводчика, согласно которому он «пишет "русский", смешивая малорусскую народность с русской»25, — при этом под «гиБзкз» с двумя <«» в данном случае явно понимается основной народ Российской империи. На это Огоновский дал специальное разъяснение: «Что касается слова "ruski", то удивительно, что нигде эти два "с" не вызывают таких протестов, как именно в этом слове. Написание этого слова, как и других: "прусский", "пражский", "одесский" основано на этимологии. Писал так, пишу, и буду писать. А за то, что и те за границей — такие же "русские" ("russcy"), так за это разве что историю надо было бы привлечь к ответственности»26.
При этом русский этноним часто записывается и с одним <«», даже в тех случаях, когда речь явно идёт о значении «общерусский». Например, в выражениях «русский мир» («КшЫ swiat»), употреблённых при зачитывании председателем польского перевода статей из газеты «Слово»27. Или же
24 «O tem, by byl przewodnikiem jakiej partyi, nie wiem. O tem, ze nalezal do stronnictwa "russkich", slyszalem, ale nie wiem, czy to prawda». Стенографическш отчетъ. С. 290-291.
25 «Pisze "russki", mieszajqc narodowosc maloruskq z russkq». Стенографическiй отчетъ. С. 291.
26 «Co do wyrazu russki, to dziwna, ze nigdzie owe dwa ss nie wywolujq takich protestów, jak w tem wlasnie slowie. Pisownia i tego wyrazu, jak i innych: prusski, prasski, odesski oparta na etymologii. Pisalem tak, pisz^ i pisac b^d^. Ze i tamci za granicq sq takze russcy, to za to chyba history^ nalezaloby pociqgnqc do odpowiedzialnosci». Стенографичеcкiй отчетъ. С. 291-292.
27 «Rus jest czem raz bardziej przyciskana do
в таком выразительном моменте, когда Огоновский указывает, что русские в России сами называют себя «русскими»: «Цензор сказал, что я называю русскими и тамошних, и себя. Конечно, я их так называю, потому как они сами себя так называют. А за то, что наша народность называет себя русской, так за это тогда весь народ следовало бы привлечь к ответственности»28.
Однако в кириллических записях русский этноним почти всегда записан с двумя «с» (например, часто употребляемая фраза: «Присягаетъ на русскомъ языцЬ»). Исключение составляет пара случаев из приведённых отрывков статьи из газеты «Слово» за 1866 год29, а также один краткий диалог в стенограмме XIII заседания («Как вас спрашивали, по-польски или по-руски? — По-руски»)30. такое старательное следование прописи обеих «с» носит, возможно, идейное содержание — всё же стенограмма издана русофильским Ставропигийским институтом. Хотя можно сказать, что это написание наверняка соответствует идейному настрою тех людей, чьи речи записывались.
Интересно, что при этом чаще всего в польском языке оставляется одно ««», а в русском ставится два, то есть соблюдается различение грамматическо-
muru i utraciwszy juz nadziejç w sprawiedliwosc austryackiego rzqdu, podnioslq rozpaczliwy glos o swej narodowej i literackiej jednosci z calym dalszym ruskim swiatem», с.304; « nie mozemy w wzglçdzie jçzykowym literackim, koscielnym, narodowym odlqczac siç dluzej od reszty naszego ruskiego swiata». Стенографическш отчетъ. С. 46-47.
28 «Powiada cenzor, ze ja nazywam tamtych ruskimi i siebie. Oczewista, ja ich tak nazywam, jak siç sami nazywajq. Ze nasza narodowosc nazywa siç ruskq, wiçc za to caly narôd trzebaby pociqgnqc do odpowiedzialnosci». Стенографическш отчетъ. С. 292.
29 Стенографическш отчетъ. С. 78.
30 «Якъ васъ пытали, чи по польски, чи по руски» — «По руски». Стенографическш отчетъ. С. 168.
го строя двух языков с выбором этимологического принципа записи для русского. Например, так объясняет народное самосознание известный русофильский деятель того времени Богдан Дедицкий: «Нашей задачей было прояснить, кем мы являемся и чем были на основе истории, что мы настоящие русские, потому что так уже Хроника от Нестора до сего дня нас называет. Вот если спросить даже простого крестьянина, кто он, то он ответит: "Я русин, жена русская и дети русские". В этом можно легко убедиться. Когда, например, спрашиваем какую-либо женщину, кто она, то она ответит: "Ruska", а муж: "ruskij", а дети: "ruskii"»31. То же касается и выражений типа «русскш патрютъ»32, «русские газеты»33, «русская партя»34 и т.п. Однако такое различение заметно проведено именно в речах русофильских деятелей. В словах председателя, прокурора и других польскоязычных участников судебных слушаний нередко встречается нарочитое употребление слова «russki» с нехарактерным для польской грамматической традиции удвоением «s» — как, например, в словах председателя о «русской национальной идее» в её восприятии газетой «Слово»35.
Русские и россияне
Различение «Rusi» и «Rosji» как разных стран, вошедшее в традицию поль-
31 «Naszem zadaniem bylo wyswecic, czem my jestesmy i czem bylismy na podstawie historyi, ze jestesmy prawdziwymi ruskimi, bo tak juz kronika od Nestora do dzis dnia nas nazywa. Zapytac siç nawet chlopa, czem on, to powie: "я Русинъ, я жЬнка русская а дЬти русски". O tem latwo przeswiadczyc sie mozna. Gdy n. p. zapytamy sie jakq kobietç, kto ona, to powie: Ruski, a mqz: ruskij, а dzieci: ruskii». Стенографическш отчетъ. С.253-254.
32 Стенографическш отчетъ. С. 237.
33 Стенографическш отчетъ. С. 240.
34 «russkiej idei narodowej». Стенографическш отчетъ. С. 260.
35 Стенографическш отчетъ. С. 48.
ского языка, проводится далеко не всегда. Например, российский консул в записи слов председателя обозначен как «гшЫ коПБи1»36. А русско-турецкая война в одном месте обозначена как «гоББу'Бко-Шгеска» (это слова Наумовича)37, а в другом месте — как «^о'па гиББко-Шгеска», притом что это запись слов польского свидетеля38. то есть понимание того, что «российское» — тоже «русское», присутствует и у польских участников процесса. В основном всё же различие Руси и России довольно определённо. Так, например, свидетель говорит о Наумовиче, что тот «видит спасение Руси в том, чтобы она перешла под господство России», и что он думает «о политике русско-российской»39. Прокурор указывает, что «Слово» «вредит русскому делу, тяготея к России»40.
Примечательны свидетельства влияния идей польского публициста Франтишека Духинского, пытавшегося антропологически разделить «русских» и «россиян» как два народа разной расовой принадлежности. Так, защитник Дулемба задал вопрос свидетелю-поляку Весоловскому: «считаете ли вы россиян славянами или, вслед за Ду-хинским, монголами?», — на что, правда, получил ответ: «Славянами»41. Судебный присяжный Рыльский прочёл Наумовичу на эту тему целую нотацию: «Рассматривая малорусский народ в единстве с московским, обижаете Малую Русь, принадлежащую к арийской расе, тогда как российский народ, как известно, принадлежит к туранской».
На что получил ответ: «Я не разделяю фантазий г-на Духинского, отказывающего великорусскому народу в славянском происхождении, и, хотя я должен признать, что мы, малорусины, являемся наиболее чистым славянским народом, тем не менее и мы не без примесей чужой крови, ведь не могла она не остаться после столь многочисленных битв нашего народа с татарами, валахами и т.д. Великорусы в схожем положении, в Великой Руси много ту-ранских народов русифицируются»42. Задача максимального разведения «русских» и «россиян» как абсолютно чуждых друг другу народов была актуальна, так как соответствовала открыто заявляемым целям правительственной политики.
Написание слов «Россия» и «россияне» явно ещё не устоялось в местном польском обиходе, что особенно заметно по опять же противоречащему правилам польского языка удвоению «б» («ИоББуа» вместо современного «ИоБ'а», «ИоББуаше» вместо «ИоБ'аше»). Наумович спрашивает: «почему нам нельзя переписываться с россиянами литераторами?»43. Свидетель-униат Вл. Янкевич говорит о Добрянском, что знает его «как убеждённого (в оригинальном слово-
154
36 Стенографическш отчетъ. С. 9.
37 Стенографическш отчетъ. С. 180.
38 Стенографическш отчетъ. С. 225.
39 «Widzi zbawienie Rusi w tem, 2еЬу опа ргсу-szla pod panowanie Rossyi», «о ро1йусе russko-rossyjskiej». Стенографическш отчетъ. С. 223.
40 «Szkodzi sprawie ruskiej, grawituj§c ки Ros-syi». Стенографическш отчетъ. С. 366.
41 «^у рап liczysz Rossyan6w do Slowian, czy
jak to Duszynski гоЫ, do Mongol6w», «Do Sfo-
wian». Стенографическш отчетъ. С. 224.
42 «Вющс nar6d mafo-ruski jako w cafosci z то-skiewskim, krzywdzi ks. proboszcz Mal§-Rus, т-1е2§с§ do szczepu aryjskiego, gdy rossyjski nar6d, jak wiadomo, т1е2у do szczepu turanskiego». «Ja nie podzie1am fantazyi р. Duchinskiego, odmawia-j§cego szczepowi wie1koruskiemu slowianskiego pochodzenia i chociaz przyznaC musz^, 2е my Ma-
jestesmy najczystszym szczepem sfowian-skim, to nie jestesmy takze bez przymieszek obcej krwi, a1bowiem те mogla ona те pozostaC ро ty1okrotnych wa1kach naszego narodu z Tatarami, Wofochami i t. d. Wie1korusowie s§ w podobnych stosunkach, w Wie1kiej Rusi duzo narod6w Ш^-skich ruszczy si^, 1ecz to nie ma nic do rzeczy». Стенографическш отчетъ. С. 321.
43 «Шк czeg6z nam те wo1no, Ьу korespondo-waC z Rossyanami 1iteratami?». Стенографическш отчетъ. С. 204.
употреблении «твёрдого». — О.Н.) русина, который говорит, что русины в Галиции являются россиянами»44 (интересно, что признание местного населения «россиянами» ассоциируется у него именно с характеристикой «твёрдого русина»).
При этом для польской стороны «россияне» — это всё же совсем другой народ. Прокурор говорит об идее «гегемонии российского племени над остальными славянами»45 и указывает, что славянофилы ищут в простом народе «истинный корень российской народности»46. Обвиняя Площанско-го, он указывает на намерение «объединить русинов с россиянами»47. Интересна цитата из письма А. Добрян-ского В. Площанскому, в котором встречается выражение «русское общество России»48 применительно к выходцам из Галиции, живущим в России. При этом Площанский пытается сломать логику такого противопоставления и говорит об интересах «галицко-российского народа»49, то есть сознательно применяет «российское» имя в отношении восточных славян Галиции, как бы подчёркивая полную взаимозаменяемость двух этнонимов. Русский литературный язык в одних местах обозначается как «ШегасЫ гшЫ j§zyk»50 (о котором Площанский говорит с сожалением, что им «nasi ruscy» владеют хуже, чем польским), в других же местах как «rossyiski». Так, предсе-
датель настойчиво замечает, что правительство «не допустит российского языка в школах и администрациях, только краевой»51.
Употребление русского литературного языка обыкновенно подчёркивается. Осип Марков отмечает, что «было обращено внимание на то, что мы говорили по-российски, что я не считаю преступлением»52. Письмо на взгляд председателя «написано по-русски или по-российски»53. Председатель говорит, что русофилы вводят «в русскую литературу российский язык»54 и указывает, что «тенденция приближения русского языка к российскому как литературному... является вопросом политическим, а не литературным»55.
Примечателен шутливый рассказ А. Мазура о встрече с россиянином: «Я познакомился с Соколовым в русском кафе во Львове в прошлом году. Меня туда потянуло. Долго кричали: Соколов, Соколов из Петербурга — ну я и пошёл на него посмотреть. В кафе было множество людей, русских и польских журналистов. Показали мне Соколова издалека. На второй или третий день я снова пришёл, разговаривал с ним немного по-российски, на что он отозвался: "хорошо, но нужно ещё немного лучше говорить по-русски"»56. То есть гость из России
44 ^ако twardego Яшта, когу то"ш, ¿е Яшь т w Galicyi Яо88уаиат1». Стенографически отчетъ. С. 291.
45 «Hegemonii plemienia rossyjskiego nad ге8714 Slowian». Стенографически отчетъ. С. 356.
46 «Prawdziwy pierwiastek rossyjskiej narodo-wosci». Стенографическш отчетъ. С. 355.
47 Rusin6w z Rossyanami». Стенографическш отчетъ. С. 47.
48 «Яшке spoleczenstwo Rossyi». Стенографическш отчетъ. С. 50.
49 «Galiсyjsko rosyjskiego narodu». Стенографическш отчетъ. С. 49.
50 Стенографическш отчетъ. С. 50.
51 «№1е dopusci j?zyka rossyjskiego tylko kгa-jowy w szkolach i uгz^dach». Стенографическш отчетъ. С. 47.
52 «Zwracano takze uwag^ dla tego гевту m6wi-Н ро rosyjsku, то ja nie uwazam za przest^pstwo». Стенографическш отчетъ. С. 89.
53 (^1) «pisany ро rusku czy ро rosyjsku». Стенографическш отчетъ. С. 33.
54 «Шо literatury ruskiej j?zyk rossyjski». Стенографическш отчетъ. С. 357.
55 «ТеМешуе zblizenia j?zyka ruskiego do rossyjskiego jako literaturnego^ 1о pгzedsta-wia si^ kwestyз poHtyczщ, nie ШегаШт^». Стенографическш отчетъ. С. 320.
56 «Sokofowa poznalem w ruskiej kawiarni we Lwowie, zeszlego roku. Zaci§gni^to mi^ tam. Ктеу-czano Sokol6w, Sokol6w z Petersburga —
155
156
сказал, что ему, Мазуру, надо учиться ещё лучше говорить «по-русски», хотя в его восприятии он и так каждый день говорит по-русски, а с ним он говорил «по-российски». Но для россиянина его речь казалась уже не русской. Далее в стенограмме указано, что эта история вызвала в зале «веселость».
Москали
Несколько чаще, чем слово «rossyjski», для обозначения российских реалий используется слово «moskiewski», «Moskwa» как наименование страны, «Moskale» в качестве этнонима и, соответственно, «moskiewski j^zyk». Например, речь идёт о брошюрах, «написанных так называемым московским языком» (Площанский57), «по-московски написанных» (прокурор58). При этом определённое тождество между «русским» и «московским» всё равно осознавалось. Например, польский свидетель Франтишек Гаргу-линский об одной книге, данной ему За-лусским: «Но я и той мало читал, потому что она была немного по-московски, а я по-русски слабо читаю»59.
Надо отметить, что в это время, очевидно, в связи с постепенным восприятием наименования «Rosja» и «Rosjanie», этноним «Moskal» стало приобретать выраженный идеологический оттенок и общий нарицательный характер, став обозначением не только представителей России, но и мест-
wi^c poszedlem zobaczyc go. Bylo mnöstwo ludzi, dziennikarzy ruskich i polskich w kawiami. Poka-zano mi tam z daleka Sokolowa. Na drugi czy trze-ci dzien znowu przyszedlem, rozmawialem z nim nieco po rossyjsku, na co zrobil mi uwag^ "chara-szo" — ale jeszcze potrzeba troch^ lepiej möwic po rusku». Стенографическiй отчетъ. С. 327.
57 «Pisanych tak zwanym moskiew-skim j^zykiem», «po moskiewsku pisanych. Стенографическiй отчетъ. С. 159.
58 Там же.
59 «Ale ja i tej nie czytalem wiele, bo byla tro-ch^ po moskiewsku, a ja po rusku slabo czytam». Стенографическш отчетъ. С. 209.
ных жителей с определёнными взглядами. Защитник Дулемба, указав на характеристику, данную одним из свидетелей Исидору Трембицкому (он был «ярым москалём»), даже специально отозвался об этом слове: «Мы знаем по опыту, как неразумно разбрасываемся мы этим эпитетом»60. И действительно, основания для его использования даже по материалам этого дела находились самые разные.
Так, Осип Марков говорит: «А что касается слова "москаль", так у нас каждого твёрдого русина называют "москалём"», после чего стенограф отмечает «веселость» в зале61. Свидетель Зиспер признаётся, что Залусский «читает русские газеты, и представился мне как "москаль", потому что он один говорит по-московски "почтение", а не как все "Слава Богу"»62. Тот же Залус-ский жалуется на униатского священника Костецкого, что тот его с какого-то момента начал «называть схизматиком, москалём и т.п.»63. Связь наименования «москаль» с симпатиями к православию определённая. Например, свидетель-поляк Стефан Ванкевич так это формулирует: «Кто не хотел переходить в православие, о том говорили, что он "пристал к ляхам", а кто хотел, того называли "москалём". Так звали и Залусского»64. Отметим, что при таком
60 «Zajadlym moskalem», «Wiemy z doswiad-czenia, jak nierozwaznie szafujemy tym epitetem». Стенографическш отчетъ. С. 385.
61 «A co do wyrazu "Moskal", to u nas kaz-dego twardego Rusina nazywajq "Moskalem"». Стенографическш отчетъ. С. 83.
62 «czyta ruskie gazety, przedstawil mi si^ jako "moskal," bo on jeden möwi po moskiewsku "pocztenie," a nie jak wszyscy "Slawa Bohu"». Стенографическш отчетъ. С. 288.
63 «Ганьбити и называти мене, ты шизма-тикъ, москаль и т.п.». Стенографическш отчетъ. С. 149.
64 «Kto nie chcial na prawoslawie, möwiono o nim, ze "приставь до Ляховъ", a kto chcial, to zwano go Moskalem. Tak nazywano Zaluskiego». Стенографическiй отчетъ. С. 210.
раскладе получается, что всё местное восточнославянское население разделялось в восприятии на «приставших к полякам» и «москалей». Можно привести и такой интересный диалог председателя со свидетелем: «— Вы сказали для протокола, что о. Наумовича знаете как ярого москаля, а откуда вы это знаете? — Так по крайней мере все говорили, с кем я разговаривал об о. Наумовиче. — А на каких основаниях? — Потому что он не скрывал этого. — Чего не скрывал? — Как хвалил тамошние порядки. — Это из-за того, что он их хвалил, вы так решили? — Да, так»65.
Таким образом, чтобы быть названным «москалём», можно было или проявлять интерес к православию, или употреблять иногда русские (российские) словечки, или быть «твёрдым русином», или просто хвалить российские порядки — в конечном счёте, как-либо свидетельствовать о своём нежелании быть «приставшим к ляхам». Впрочем, обязательного пейоративного оттенка слово явно ещё не имело, так как «москалём» можно было и позиционировать самого себя. Так, прокурор в обвинительной речи указал, что О.Марков «сам называет себя москалём и искренне православным и признаёт, что является сторонником литературного федеративного панславизма»66.
Примечательна игра с этнонимами «славяне», «россияне»и «московиты»
65 «— Powiedzial pan do protokolu, ze ks. Naumowicza znasz pan jako zagorzalego Moska-la, zkqd pan to wie? — Tak przynajmniej kazdy powiadal, z kim mówilem o ks. Naumowicza. — Na jakiej podstawie? — Bo nie tail si^ z tym objawem. — Z jakim objawem? — Jak chwalil tamtejsze stosunki. — Dla tego, ze chwalil, pan wnosil? — Tak, tak». Стенографическш отчетъ. С. 225.
66 «Sam nazywa si^ Moskalem i szczerze prawoslawnym i przyznaje, ze jest zwolenni-kiem literackiego federacyjnego panslawizmu».
Стенографическш отчетъ. С. 366.
в окончательной речи прокурора, в той её части, в которой он говорит о панславизме: «эта теория заставила их обратить своё внимание не только на народ, живущий в границах российского государства, но также и на всё славянское племя, и хотя они всегда были скорее россиянами, чем славянами, и скорее московитами, чем россиянами, они не ограничились в своих целях территорией государства, но придали своим устремлениям политический характер, направленный за границу»67. Таким образом, можно сделать вывод, что этноним «московиты» (тжд. «москали») воспринимался по крайней мере в польской среде как ещё более отдаляющий московских русских от других восточных славян. И действительно, это во многом так: если русское и российское наименование имело общее для всех восточных славян историческое происхождение и во многом по-прежнему общее значение, то привязка этнонима к Москве как к политическому центру как бы дополнительно ограничивало описываемое им сообщество именно границами старой «Москвы», то есть Московского государства.
Однако сама же польскоязычная среда активно вводила употребление слова «москаль» и в самой Гали-чине применительно к местным жителям. По ходу судебных слушаний многократно отмечалась роль польской прессы, причём в основном подчёркивался её неадекватный характер в этих вопросах. Например, О. Марков объясняет некоторую путаницу в понимании перевода одного его тек-
67 «Ta teorya zniewolila ich zwrócic uwag^ swq nietylko na naród w granicach panstwa rossyjskiego istniejqcy, ale takze i na cale plemi^ slowianskie, a chociaz oni zawsze byli raczej Rossyanami, anizeli Slowianami, raczej Moskwitami anizeli Rossyanami, nie ograniczyli swych celów na obszarze panstwa, ale nadali swym dqznosciom charakter poli-tyczny, poza granice si^gajqcy». CTeHorpa^HHecKÍH oonerK C. 366.
157
ста: «Там есть слово "russisch", переведённое так, как это делают некоторые польские журналисты, переводя слово "русский" как "московский"»68, — тогда как он имел в виду местные реалии. Термин «русофилы» в польской прессе обыкновенно значится как «моска-лофилы», что также было специально отмечено69. Свидетель Алексей Щер-бан из Ставропигийского института говорит: «А что в том письме сказано, что "Марков настоящий москаль", так каждого русина польская журналистика называет "москалём"»70. Свидетель о. Александр Стефанович, учитель семинарии во Львове, так определил главную оппозицию «партии "Слова"» (русофилов): «Против них выступает вся польская журналистика, кроме теперь только "Straznicy". "Дело"71 за то, что выступала за права русского народа, и за то, что выступает против полонизации школ, стало тоже москалём»72.
В статье «Процесс о государственной измене» из польской газеты «Gazeta Narodowa», описывающей первое заседание суда и процитированной на втором, говорилось о «московской» пропаганде73, «московских агентах»74 и даже о «большом движе-
158
68 «Jest tam ten wyraz russisch przetlumaczony tak, jak sobie tlumaczq niektôrzy polscy dziennika-rze, tlumaczqc wyraz "русскш" na "moskiewski"». Стенографическiй отчетъ. С. 76.
69 Стенографическш отчетъ, см. с.99.
70 «А що въ томъ письмЬ сказано, що "Мар-ковъ настоящш Москаль", то кождого Русина польская журналистика называетъ "Моска-лемъ"». Стенографическiй отчетъ. С. 231-232.
71 Одна из русофильских газет.
72 «Противъ нихъ выступаетъ цЬла журналистика польска, кромЬ, теперь, одной "Straznicy". "ДЬло" за то, що упоминалося за правами русского народа, що выступаетъ противъ полонизацiи школь, зостало также москалемъ». Стенографическш отчетъ. С. 249.
73 «propaganda moskiewska». См. Стенографическш отчетъ. С. 15 и др.
74 «We Lwowie Zubrzycki byl pierwszym ajen-
нии агентов Москвы»75. Целью этих «агентов» было убеждение «русинов, что они являются не особым народом, а частью московского, и провоцирование их на борьбу с поляками»76. То есть общерусский взгляд в польскоязыч-ной среде вполне мог быть описан как включение местного населения в «московский народ».
Надо понимать, что польская пресса в Галиции была абсолютно господствующей в информационной среде: польский оставался основным языком образованного слоя, и восточнославянским изданиям самой разной ориентации приходилось выдерживать большую конкурентную борьбу с польскими. На уровне интеллигенции борьба была скорее неравной, но вот в широких народных слоях у кириллической печати были особые возможности. Та система номинаций, которую устанавливала польская пресса, оказывала огромное влияние на самосознание населения края, и оппонировать ей становилось важнейшей задачей, особенно для изданий общерусской ориентации.
Малорусы и великорусы
Для обозначения «россиян» также иногда используется такой скорее этнографический термин как «великорусы». Например, Наумович перечисляет великорусов среди других «заграничных славян»: «Для меня всё дорого, что славянское. Мой Шевченко, мой Пушкин, мой Мицкевич, мой Коже-невский, мой Коллар, мой Вук Стефанович Караджич, это всё моё, потому что славянское. И нет здесь никакого страха, чтобы обнять этой любовью и славян зарубежных, великорусов,
tem moskiewskim». Стенографическiй отчетъ. Там же.
75 «Wielki ruch ajentöw Moskwy». Стенографическш отчетъ. С. 15.
76 «Rusinöw, iz nie s§ odr^bnym narodem, lecz moskiewskim, i pobudzanie do walki przeciw Pola-kom». Стенографическiй отчетъ. Там же.
болгар и т.д. Для меня как для русского человека наиболее близкое всё что русское, потому как весь русский народ могу считать своим собственным, но это не мешает мне быть добрым австрийским подданным»77. Богдан Де-дицкий даже говорит однажды о «великорусском языке»78, а Огоновский отмечает, что «Костомаров, товарищ Шевченко, писал по-малорусски и по-великорусски»79. В другом месте он это повторяет: «вот тут есть портрет Костомарова, историка российского, а в то же время и русского. То есть: писавшего и по-мало- и по-великорусски»80. Площанский цитирует свою телеграмму, в которой содержатся слова о «духовном единстве с великорусским простым народом»81.
На фоне этого ещё ярче заявлено малорусское самосознание русофильских деятелей. Тот же Площан-ский пишет: «Мы тут в Галиции являемся русинами в Австрии, мы обрезок народа и принадлежим к Малой Руси, но Малая Русь очень велика, и так как есть Малая и Великая Польша, есть
77 «Dla mnie wszystko jest drogiem, co jest slowiañskie. Mój Szewczenko, mój Puszkin, mój Mickiewicz, mój Korzeniowski, mój Kollar, mój Wuk Stefanovic Karadzic, to wszystko moje, bo to slowiañskie. I nie ma tu zadnego strachu, objqc tq milosciq i Slowian zagranicznych, Wielkorusów, Bulgarów i t. p. Dla mnie, jako ruskiego czlowie-ka, najblizsze wszystko ruskie, bo caly ruski naród musz^ uwazac za mój wlasny, ale to nie przeszka-dza mi byc dobrym austryackim obywatelem». Стенографическiй отчетъ. С. 203.
78 «Wielkoruskim j^zyku». Стенографически отчетъ. С. 254.
79 «Kostomarow, towarzysz Szewczenki, pisal po malorusku i wielkorusku». Стенографическiй отчетъ. С. 300.
80 «Oto tu jest portret Kostomarowa, historyka ros-syjskiego, ale zarazem ruskiego. To jest: писавшого по мало- и no великорусски». Стенографически отчетъ. С. 291. См. также «великорусский язык» в речи одного из свидетелей, с.260.
81 «Duchowej jednosci z ludem wielkoruskim».
Стенографически отчетъ. С. 44.
и Велико-Русь, а значит мы считаем себя частью южной Руси, и как здешние, русины-австрийцы, мы оторваны от Малой Руси»82. Приводятся также рассуждения того же Площанско-го и Наумовича о малорусском языке в соотношении с «общерусским»: «Далее на вопросы г-на присяжного заседателя Рыльского отвечает свидетель — о малорусском языке, о его литературе, после чего голос взял о. Наумович и г-н Площанский — о русском языке в его литературе, опираясь на теорию Шафарика и сопоставляя общерусский и малорусский языки с немецким hochdeutsch a plattdeutsch, показывая, что немцы имеют один язык для всех, что вовсе не ограничивает прав отдельных немецких наречий, которых очень много, так же не ограничатся и права малорусского наречия, если принять общерусский язык как литературный»83.
В одном месте судебных препирательств возник спор о том, написан ли представленный текст на русском литературном или на местном наречии: «Марков: В этих словах, представленных как российские, я вижу малорус-
82 «My tutaj w Galicyi jestesmy Rusinami w Au-stryi, jestesmy okrawkiem narodu i nalezemy do Malej Rusi, ale Mala Rus jest bardzo wielkq, i tak jak jest Malo i Wielko Polska jest i Wielko-Rus wi^c uwazamy si^ jako cz^sc poludniowej Rusi i jako tu-tejsi, Rusini austryaccy, jestesmy oderwani od Malej Rusi». Стенографическш отчетъ. С. 46-47.
83 «Дальше на вопросы г. присяжного судьи Рыльского отвЬчаетъ свЬдЬтель о малорусскомъ языцЬ, о его литературЬ, послЬ чего забралъ го-лосъ о. Наумовичъ и г. Площаяскш о русскомъ языцЬ в его литературЬ, опираючись на теорiт Шафарика, сопоставляючи общеруccкiй и малоруccкiй языкъ съ нЬмецки съ hochdeutsch a plattdeutsch, подносячи, що НЬмцы имють одинъ языкъ для всЬхъ, а совсЬмъ по обмежаютъ правъ поодинокихъ нЬмецкихъ нарЬчш, которыхъ есть дуже много, такъ само не обмежится правъ малорусского нар^я, принимаючи общеруccкiй языкъ яко литературный». Стенографическiй отчетъ. С. 260.
159
ский язык, я бы попросил о проверке, знает ли господин переводчик гали-цийский народный язык, потому что может быть, что не знает, а тогда и не может судить. Д-р Искрицкий: Я бы попросил о проверке, потому что те самые тексты, которые в административных актах венской полиции были признаны как малорусские, здесь были в административных переводах признаны российскими»84. Однако в целом можно сказать, что употребление определения «малорусский» всё же очень редко, и в основном употребляется слово «русский».
Рутены
Ещё один способ политического обыгрывания русского этнонима, получивший тогда большое распространение, было использование латинского слова «КиЛеша» и производных от него этнических наименований. Их активное внедрение началось со времени «Весны народов» — бурных событий 1848 года. В ходе судебных слушаний по «Делу Ольги Грабарь» неоднократно обращались к истории визита в том году «русской делегации» из шести человек к губернатору Галиции графу Францу Стадиону. Была зачитана вслух с переводом на польский язык статья Ивана Наумовича из газеты «Слово» за 1866 год «Взгляд в будущее»85, в которой в том числе описывалось это событие86. Уже в середи-
160
84 «Марковъ: W tych slowach naprowadzonych jako rossyjskie, ja widz^ j^zyk maloruski, prosil-bym o skonstatowanie, czy pan tlumacz zna galicyj-ski ludowy j^zyk, bo bye moze, ze nie zna, a wtedy nie moze sqdzie. Д-р Искрицкий: Jabym prosil o skostatowanie, ze te same pisma, ktöre w urz^do-wych aktach wiedenskiej policyi uznane zostaly jaki maloruskie, tu zostaly w tlumaczeniach urz^do-wych uznane jako rossyjskie». Стенографическiй отчетъ. С. 282.
85 Погляд в будучность // Слово. №59. 27.07.1866.
86 Вот краткая выдержка из текста статьи: «Въ 1848 роцЬ вопрошали васъ, що мы? Мы ска-
не судебных разбирательств этот момент в статье прокомментировал Богдан Дедицкий: «Так как статья написана против рутенцов, мы их понимали как сервилистов издавна, их практикой было вечное унижение и раболепие. Эти рутенцы пришли в 1848 году к Стадиону как депутация в составе 6 человек. Стадион спросил их: кто вы? Они на это: рутенцы. То есть представили себя такими, у которых нет ни своей истории, ни народа; потому что когда Стадион далее спросил, не являетесь ли вы тем же народом, что и в России, они на это ответили: там схизматики, мы к ним не принадлежим — и так отказались от своего рода.... И вот такое отречение от того, что мы руси-
зали, що мы всесмиреннЬйшш Ruthenen. (Господи! если бы праотцы наши узнали, що мы сами прозвали себе тымъ именемъ, якимъ окрестили насъ во время гонешя наши найлютЬйшш вороги, они въ гробахъ зашевелили-бъ ся.) И якаяжь зъ того вышла консеквенцш? Ото така, що вы-писалъ намъ ВЬденьскш жидъ-гумориста Са-фиръ: Seit der Erfindung der Ruthenen zwei Jahre, a що потому сами Поляки ругалися Rutencam, Rutenczykam. — A може вы русски? допро-шалъ насъ Стадюнъ. Мы кляли душу-тЬло, що мы не русскш, не Russen, но що мы таки собЬ Ruthenen, що границя наша на ЗбручЬ, що мы отвращаемся отъ такъ званыхъ Russen, яко отъ окаянныхъ шизматиковъ, съ которыми ничого вспольного имЬти не хочемь. Якое ваше письмо? допрошали насъ далЬй. Мы сказали, що письмо наше тое, що въ церковныхъ книгахъ, и знову кляли душу-тЬло отъ гражданки, що то serbischrussische Zivilschrift, которой мы отрицаемся, яко чужой. Такъ вовсе удивляти не можетъ никого, если намъ Рутенамъ не позволено въ пев-номъ времени употребляти ни выраженiй рус-скихъ ни гражданки русской, ни русской скорописи, но допущено лишь то, щобы намъ яко Рутенамъ свободно было поданья до урядовъ и су-довъ писати-друковати церковною кирилицею, a языкомъ такимъ, якимъ бесЬдуется по окрест-ныхъ того уряда торгахъ и корчмахъ. И для чо-гожь мы не сказали въ 1848р., що мы русски, що границею нашею народною есть Збручь но що она дальше ДнЬпра?». С. 79.
ны, у которых есть свое прошлое, стало причиной тому, что им было сказано: у вас нет школьных книжек, так пусть в школах будет немецкий язык, пока ваш не образуется. Они с этим согласились. Конечно Стадион, будучи германистом, культуртрегером, опирался на правило "Drang nach Osten" и был большим противником России, потому что в 1849 г., когда он был министром, он должен был согласиться на помощь России, так он так был этим возмущен, что тронулся умом, из-за чего и умер, как fama fert87. Так вот и рутенцы были ему на руку, когда он таким способом имел гарантированный "Drang nach Osten", они как аборигены имели голос и предпочли немецкий язык русскому и польскому, и даже сказали, что и нет такого (русского языка. — О.Н.). Поэтому эти рутенцы просто нанесли большой вред как русинам, так и полякам, и против них выступила молодая партия, к которой и я принадлежал...»88.
87 «Если верить молве» (лат.)
88 «Ten bowiem artykul jest napisany przeciwko Rutencöw, mysmy ich rozumieli jako serwilistöw z dawnych czacow, ktörych studyum bylo wieczne upokarzanie si^ i sluzalstwo. Ci Rutency przyszli w 1848 roku do Stadyona, jako deputacya zlozona z 6 czlonköw. Stadyon zapytal ich, kto wy? Oni na to: Rutency. Przedstawili si^ wi^c takimi, ktörzy nie majq historyi, narodu; bo gdy Stadyon dalej zapytal, czy wy nie jestescie takim narodem jak w Rossyi, oni na to : tamci szyzmatycy, my do nich nie nale-zymy — otöz wyparli si^ swego rodu.... Takie wi^c wyparcie si^, ze jestesmy Rusinami, ktörzy majq przeszlosc, spowodowalo, ze powiedziano im: wy nie macie ksiqzek, szkolnych, otöz niech b^dzie w szkolach j^zyk niemiecki, az wasz si^ wyksztalci. Oni na to przystali. Oczywista Stadyon, germanistq,, Kulturträger, opieral si^ na prawidle "Drang nach Osten" i byl wielkim przeciwnikiem Rossyi, bo w roku 1849, gdy b^dac ministrem, musial si^ zgodzic na pomoc od Rossyi, tak si^ tem zgorszyl, ze dostal pomieszania zmyslöw, na co tez umarl, jak fama fert. Otöz ci Rutency byli mu na r^k^, gdyz on w ten sposöb mial zagwarantowany "Drang nach Osten", oni jako aborigines mieli glos i uznali lepszym j^zyk
Таким образом, именно акт официально признанного переименования народа виделся началом современных бед всего восточнославянского населения Галиции. И действительно, признание рутенов как народа, не имеющего своего литературного языка и системы образования, поставило не только народные массы, но и интеллигенцию края в условия обязательной полонизации, то есть подчинения польскому образованию и фактически польской краевой политике. Примечательно, что об этом же говорил в другой день суда и д-р Лубинский, поляк, выступавший в роли защитника: «Этот принцип "divide et impera", о котором упомянул г-н министр тиша, является очень печальным, но он имел в нашем крае последствия. На силе этого принципа в 1848 г. был изобретён народ ру-тенцев, и так как поляк рождался согласно с представлениями того времени "Hochverräterem" (государственным изменником. — О.Н.), так метрика рождения рутенца была ему патентом на лояльность, и писали о нём всегда "von erprobter Gesinnung" (проверен по плану. — О.Н.). Этот народ рутен-цев противопоставляли польскому народу и его устремлениям; этим народом парализовали все наши выступления.... Как показали свидетели, был высокий сановник в Галиции, который во время польского восстания 1863 г. побуждал газету «Слово» к острым публикациям против поляков. И была убита в тех рутенцах русская мысль и русское слово, ведь к власти они писали по-немецки, а то, что рутенцы только и были наверху и на виду, так ничего удивительного, что сложилось в крае всё большее раздвоение, и антаго-
niemiecki nad ruski i polski, a nawet powiedzieli, ze nie ma takiego. Ci Ruteñcy przeto zrobili krzywd^ tak Rusinom, jak Polakom i przeciw nim wystqpila mlodsza partya, do której i ja nalezalem i zwalismy ich "schwarzgelberami" i "swietojurcami", lecz nie w tym sensie, jak to jest tlómaczone w polskich ga-zetach». Стенографическш отчетъ. С. 253-254.
161
низм двух народов с каждым днём возрастал. И что эти рутенцы, будучи партией чисто правительственной, умели вместе внушить своим братьям русинам, что они заботой тогдашних властей смогут Русь поднять, и тогда действительно некоторой пользы в то же время для Руси добились, но нет и ничего удивительного, что в руках рутен-цев руль остался и только они всё решали. А раз много есть людей слабого духа, и с расположенностью легко их соблазнить, то и стало, что количество рутенцев было так велико, что поляки стали отождествлять с ними русский народ. Виноваты в этом деле также и русины, и виноваты главным образом в том, что не смотрели на собственные силы, что молчали о том, что партия рутенцев предпринимала... В конце концов виноваты в этом деле также поляки, что вместо того, чтобы отделить рутенцев от русинов, в своих публичных текстах и разговорах заявляли, что все русины являются рутенца-ми, или же инструментами тогдашних властей, и в том что устами некоторых государственных деятелей, таких как Лешек Борковский, отрицали существование русского народа, и почти без опровержения со своей стороны в нашем сейме пропускали голоса, что нет Руси, что русский язык это наречие, как мазурский язык... в том, что каждое выступление русских патриотов было неоднократно подозреваемо в мосфовильстве»89.
162
89 «Zasada owa "divide et impera", o ktörej wspomnial p. minister Tisza najsmutniejsze, jednak sprowadzila w naszym kraju skutki. Na mocy tej zasady w roku 1848 wynaleziono naröd Rutencöw i tak jak Polak rodzil si^ wedle öwczesnych wyobrazen, "Hochverräterem" tak metryka urodzenia Rutenca byla mu patentem na lojalnosc i pisano o nim zawsze "von erprobter Gesinnung". Ten naröd Rutencöw przeciwstawiono narodowi polskiemu i jego dqzeniom; tym narodem
paralizowano wszystkie nasze wystqpienia.......
Jak zeznali swiadkowie zaprzysi^zeni, byl wysoki dygnitarz w Galicyi, ktöry w czasie powstania
Сложившаяся ситуация, по которой де-юре огромной части славянского населения Империи как особого народа просто не существовало, приводила к перекосам в межэтнических отношениях и дополнительным политическим проблемам. Правда, она же помогала блокировать пророссийские настроения в обществе и не допускать развития общерусского самосознания, что воспринималось, очевидно, как задача первоочередной важности. Для нас в этом примечательно, что делалось это
polskiego w 1863 roku zach^cal dziennik "Slowo" do ostrego pisania przeciw Polakom. I zabito w tych Rutencach mysl ruskq i ruskie slowo, bo pisywali oni do wladzy po niemiecku, a ze Rutency tylko byli u góry i na widoku, wi^c nic dziwnego, ze powstawalo rozdwojenie w kraju coraz wi^ksze i antagonizm obydwóch narodów z kazdym dniem /////// wzrastal. Ze zas owi Rutency umieli równoczesnie, b^dqc partyq czysto rzqdowq, wmówic w swoich braci Rusinów, iz oni laskami ówczesnych rzqdów Rus podniosq i gdy rzeczywiscie pewne korzysci równoczesnie dla Rusi uzyskali, wi^c nic dziwnego, ze w r^ku Rutenców ster pozostal i oni tylko w sprawie decydowali. A ze wielu ludzi jest slabego ducha, a takze pieszczoty latwo uwodzq, wi^c stalo si^, ze liczba Rutenców byla tak wielkq, iz Polacy identyfikowali z nimi naród ruski. Winni s§ w tej sprawie takze Rusini, a winni s§ glównie temu, ze nie patrzyli na wlasne sily, ze milczeli wobec
tego, co partyq Rutenców przedsi^brala......W
koncu winni s§ tej sprawy takze Polacy, ze zamiast rozróznic Rutenców od Rusinów, w swoich pismach publicznych i przemówieniach, sqdzili, iz wszyscy Rusini s§ Rutencami, czyli narz^dziami rzqdów ówczesnych, ze zaprzeczali przez usta niektórych m^zów stanu, jak Leszka hr. Borkowskiego, istnienia narodu ruskiego, i prawie bez zaprzeczenia ze swojej strony w naszym sejmie przepuszczali glosy, ze nie ma Rusi, ze j^zyk ruski jest takiem narzeczem, jak j^zyk mazurski, a literackie j^zyki s§ tylko dwa: polski lub rossyjski, ze pisma nasze publiczne nietylko nie karcily jednostki za wykroczenia, lecz bl^dy jednostek bardzo czysto generalizowaly, ze kazde zywsze wystqpienie patryotów ruskich bylo nieraz podejrzywane o moskalofilstwo». Стенографическiй отчетъ. С. 373-374.
именно через трансформацию народного имени, а при принятой трактовке этнонима «рутены» скорее переименованию народа, благодаря чему восточнославянские жители Австро-Венгрии оказывались как бы особым, самостоятельным народом, не имеющим прямого отношения ни ко всей русской общности, ни даже к малорусской ее части.
Важнейшая фраза статьи Наумовича 1866 года звучала так: «Мы не Рутены зъ 1848 року, мы настоящш Русскш»90. Она стала своего рода девизом русофильского движения. Во время судебных слушаний по «Делу Грабарь» к ней неоднократно возвращались. Представляют особенный интерес попытки перевести эту фразу на польский и немецкий языки, и возникшие споры по поводу адекватности таких переводов. так, еще в начале процесса председатель зачитал ее следующим образом: «Nie jestesmy Rusinami z r. 1848 — my jestesmy prawdziwymi Russkiemi», и даже повторил ее по-русски: «Мы не Русины съ 1848 года але Русскш». То есть он заменил этноним «рутены» на «русины», полностью изменив тем самым смысл выражения. Это заставило Площаницкого объяснять: «Это означает, что мы не руте-ны. Всегда были русинами и только в 1848 г. сделали из нас рутенов»91. По-новому фраза предстала в заключительной речи прокурора: «my nie
90 «Для того есть мнЬшемъ нашимъ, що время уже переступити нашъ Рубиконъ и сказати откровенно въ слухъ всЬмъ: Не можемъ отдЬлитися хиньскимъ муромъ отъ братей нашихъ, и отстоя-ти отъ языковой, литературной, церковной и народной связи со всЬмъ русскимъ мiромъ! Мы не Рутены зъ 1848 року, мы настоящш Русскш; но якъ всегда были, такъ осьмо и останемъ въ буду-ще непоколибимо вЬрны нашому августЬйшому австршскому Монарху и свЬтлЬйшой династш Габсбурговъ!». Стенографичеcкiй отчетъ. С. 80.
91 «To znaczy, ze nie jestesmy Ruthenami. Zawsze bylismy Rusinami a dopiero w 1848 roku zrobiono nas Ruthenami». Стенографическш отчетъ. С. 46-47.
Rusini, ale prawdziwi Rossyanie!» («мы не русины, а настоящие россияне!»)92, на что уже нельзя было давать опровержений. Таким образом, путём подставной игры с различными вариантами одного этнонима, из фразы-отрицания навязанного особого «рутенского» самосознания было сделано отрицание исторической идентичности в пользу той, которая в это время уже прочно ассоциировалась с Москвой. Для суда присяжных это было, наверно, убедительным доводом в пользу идеи об антигосударственном характере деятельности русофилов.
«Рутенизм», однако, тоже виделся подозрительным, так как мог представать как форма легального существования русской идентичности. так, обвиняемый редактор русофильского издания «Приятель детей» Исидор трембицкий получил от коломыйско-го староства следующую характеристику: «По политическим взглядам он фанатичный сторонник пропагандистских принципов выходящего во Львове "Слова", здешней "Русской рады"; страстный враг всего что польское, работает под прикрытием рутенизма для русского дела»93. Интересно, что в добавочном свидетельстве того же ста-роства эта фраза несколько изменена: «под прикрытием рутенизма пропагандировал русофильство»94. Таким образом, «рутенизм» так же оказывался под подозрением — насколько за ним стоит искренний отказ от идеи общности с русскими, или же это лишь форма политкорректности.
С русофильской же стороны один
92 Стенографическш отчетъ. С. 357.
93 «Pod wzglçdem politycznym jest on fana-tycznym wyznawcq zasad propagowanych przez wychodzqce we Lwowie "Slówo", tutejszq "Radç russkq"; namiçtnym nieprzyjacielem wszystkiego, co polskie i pracujqcym pod plaszczykiem ruteni-zmu dla sprawy rossyjskiej». Стeногрaфичecкiй отчеть. С. 266.
94 «Pod pokrywkq rutenizmu propagowal russofi-
lizm». Стeногрaфичecкiй отчеть. С. 340.
из важнейших упрёков в адрес рутен-ской идеи было обвинение в сервилизме. Так, Осип Марков заявил: «мы всегда держались сервилистичной политики, которая сегодня завела нас в болото, когда хотели создать какую-то самостоятельную рутенскую культуру и литературу, а Русь видели только по Збруч, и наша привязанность к правительству не была привязанностью, а лишь сервилизмом, потому что когда правительство заявляло, что в школах по-прежнему остаётся немецкий язык преподавания, а в администрациях немецкий язык управления, мы с этим соглашались, хотя, если бы мы требовали русского языка, правительство нам бы его позволило ввести, так как в то время, в 1848 г., мы были обласканы властью. Но мы отрицали остальной русский народ, его язык и его культуру»95. Смена народного имени виделась русофилам важнейшей причиной народных бед.
Одним из основных актуальных тогда для Галиции языков был немецкий, поэтому важно было уточнять этнонимы и в немецком их написании. Слово «ruthenisch» было уже принято в немецкоязычных текстах для описания восточных славян Австро-Венгрии (в отличие от «russisch» — для русских России), но русофилы сознательно ломали эту молодую ещё традицию. Неудивительно, что возникали и запутанные ситуации. Например, при споре о языке одного из обсуждаемых тек-
95 «Mysmy zawsze trzymali si^ serwilistycznej polityki, ktöra dzis zaprowadzila nas w bloto, ze chcielismy wyrobic jakqs samoistnq rutenskq kultu-r^ i literatur^, ze widzielismy Rus tylko po Zbrucz, i ze nasze przywiqzanie ku rzqdowi nie bylo przywiq-zaniem, lecz serwilizmem, bo, gdy rzqd powiedzial, zeby nadal w szkolach zostal niemiecki j^zyk wy-kladowy i w urz^dach urz^dowy, my na to przystali, chociaz, gdybysmy byli zqdali ruskiego, bylby nam takowy wprowadzil, bo w öwczas, w roku 1848 mysmy byli u rzqdu w laskach. Mysmy zaparli si^ reszty ruskiego narodu, jego literatury i kultury». Стенографическiй отчетъ. С. 309.
стов, который официальный переводчик счёл «российским», Владимиру Наумовичу (сыну Ивана Наумовича) пришлось разъяснить причину путаницы: «Это моя ошибка. Надо различать выражения "ruthenisch" i "russisch". Ко мне пришёл д-р Spilhacek, который вовсе не понимал русской речи, только меня спрашивал, как написано»96.
На суде обвиняемым приходилось специально доказывать, что слова «Russen» и «russisch» прежде применялись и для обозначения галичан. Так, Площаницкий «для подтверждения своего мнения, что ещё в новейшие времена Галицких русских называли "Russen", "russisch", предлагает сочинение известного польского литератора и редактора "Przyjaciela domow-oгo", Ипполита Ступницкого "Geografie von Galizien und Lodomеrien" и просит председателя отметить это»97. Добрян-ский же «обращает внимание, что даже во Львове, на Успенской церкви до сих пор находится надпись "Russische Gasse", а это обстоятельство доказывает, что даже официально называли нас в иосифлянские и пост-иосифлянские времена "Russen". Так же именуют Га-лицких русских в своих сочинениях все учёные, как, например, Черник, Ша-фарик, Дубровский и другие»98. Нау-
96 «Ta pomylka z mojej przyczyny. Rozchodzi si^ o wyrazenie "ruthenisch" i "russisch." Do mnie przyszedl dr. Spilhacek, ktöry nie rozumial wcale ruskiej mowy, tylko mnie si^ pytal, jak pisano». Стенографическiй отчетъ. С. 282.
97 «для потверждешя своего мнЬшя, що еще въ новЬйшш времена галицкихъ Русскихъ называно "Russen", "russisch", предлагаетъ сочиненiе извЬстного польского литератора и редактора "Przyjaciela domow-oro", Иполита Ступницкого "Geografie von Galizien und Lodomеrien» и проситъ предсЬдателя o сконстатованiи того-же». Стенографически отчетъ. С. 313.
98 «Обращаетъ вниманiе, що даже во
ЛьвовЬ, на Успенской церкви до сихъ поръ
обрЬтается напись "Russische Gasse", которое-то обстоятельство доказываетъ, що даже офищально называно насъ въ юсифинскш и поiосифинскiи
мович указывает на некорректный перевод на немецкий фраз из брошюры «Посланник св. Владимира Великого»: «Краковский корреспонденд "Wiener Allgemeine Zeitung" позволил себе фальшивый перевод отрывка из этой брошюры. Он слово "Русь" перевёл как "Russland". Там в брошюре сказано о любви к отчизне русской, так он перевёл "Liebe für Russland". А слово "Russland" имеет политическое значение, оно означает Россию как государство. Совсем иначе это понял львовский суд, потому что не в политическом смысле, а только в народном»99. При этом, когда судья попросил Наумовича предложить правильный вариант перевода, он указал на такой: «Rus — Reussen, Czerwona Rus — Roth-Reussen»100.
Однако в своих немецкоязычных текстах и заявлениях обвиняемые придерживались устоявшегося на то время употребления «рутенского» этнонима. так, во всех зачитанных председателем суда текстах А.Добрянского на немецком, везде применительно к га-лицийским реалиям встречается лишь «ruthenischen Clerus», «ruthenische Kirchen», «ruthenischen Geistlichen» и т.д. Интересно также отметить, что в зачитанном специальном письме от обер-прокурора Святейшего Синода России К.П. Победоносцева, написан-
времена "Russen". Такъ-же именуютъ галицкихъ Русскихъ въ своихъ сочинешяхъ всЬ ученый, якъ Черникъ, Шафарикъ, Дубровскш и другш». Там же.
99 «Korespondent krakowski do "Wiener Allgemeine Zeitung" pozwolil sobie falszywie prze-tlumaczyc ust^py z tej broszurki. On wyraz "Rus" przelozyl na Russland. Tam w broszurce jest powie-dzianem o milosci ojczyzny ruskiej, a on przetlu-maczyl "Liebe für Russland". A wyraz Russland ma polityczne znaczenia, ono oznacza Rossy^ jako pan-stwo. Calkiem inaczej pojql znów to sqd lwowski, bo nie w znaczeniu politycznem, lecz tylko w na-rodowem, z tej przyczyny wyszly te niejednakowe urzeczenia». Стенографическш отчетъ. С. 318.
100 Стенографическш отчетъ. С. 321.
ном по-французски, было проведено соответствующее современной немецкоязычной практике различение между «Russie» и «Ruthénie» — о чём председатель суда при чтении специально оговорился101.
Несомненно, что материалы судебных слушаний по «Делу Ольги Грабарь и товарищей»102 отражают не все нюансы лексических и грамматических игр с вариациями русского этнонима в Австро-Венгрии того времени. Например, в них почти не звучат голоса представителей «украинской партии», и в них почти не затрагивается положение в венгерских провинциях Империи103. И тем не менее этот богатейший материал иллюстрирует почти все основные пути политической работы с различными формами русского этнонима.
Так, мы видим, как эпоха национализма вынуждает всех участников политического процесса к грамматическим и лексическим играм вокруг этнонимов. Собственно, идея воссоздания единых общностей на основе древних этнонимов, как и выделения новых общностей на основе их частичного переименования — это и есть национализм в самом своём общем смысле. Только с созданием нации этническая идентичность приобретает ин-
101 Стенографическш отчетъ. С. 343.
102 Дело в своей политической части было провалено, государственная измена не доказана.
103 Впрочем, в одном месте А. Добрянский специально указывает, что венгерское правительство «офищально называетъ русскш языкъ — русняцкимъ» (Стенографическш отчетъ. С. 313), ссылаясь при этом на недавно изданный «русскш букваръ», одобренный министерством. Действительно, использование суффикса «ак», распространённого в Подкарпатской Руси, и по сей день является одним из способов выражения местных отличий, особенно распространённым в среде бачко-сремских русинов (в Воеводине).
165
ституционализацию и овеществляется в конкретных документах — личных и общих, свидетельствующих об актуальном единстве на основе конкретного имени. При этом стандартизации подвергаются все сферы жизни общества — от правового положения граждан до написания имён. Выбор стандарта этнического имени становится такой же частью процесса создания нации, как и выбор стандарта литературного языка. И хотя политические игры
с русским именем в Австро-Венгрии были способом удержания имперского пространства, на деле они запускали процессы нациообразования, подготавливая почву для скорого распада Империи. А дальнейший спор между русофилами и украинофилами был жёстко пресечён уже после Второй мировой войны пришедшей сюда коммунистической властью, наложившей строжайший запрет на всю местную традицию русофильской мысли.
rosndp.org — официальный сайт Национально-Демократической партии
На этом портале вы всегда можете узнать свежие новости о деятельности партии, о проводимых НДП гражданских кампаниях и ознакомиться с партийной программой. Кроме того, данный сайт предлагает вашему вниманию регулярные публикации об актуальных событиях в политической, общественной и экономической жизни
страны.
