CC BY
31
И.Ю. Трушкова, Е.И. Титова
ЭТНОГРАФИЯ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ СТАРООБРЯДЧЕСКИХ ОБЩИН В РОССИЙСКИХ РЕГИОНАХ В АТЕИСТИЧЕСКУЮ ЭПОХУ (на примере Кировской области)
Статья посвящена изучению некоторых аспектов старообрядчества как особой этноконфессиональной группы. Авторы прослеживают, каким образом элементы традиционной культуры старообрядческих общин, прежде всего в повседневной жизни, входили в процессы адаптации к изменяющейся социальной среде. Сделан вывод о том, что бытовая сфера в условиях модернизации является важным фактором сохранения духовной и культурной идентичности, ресурсом выживания в неблагоприятных обстоятельствах.
Ключевые слова: адаптация, Вятка, микроистория, повседневность, старообрядчество, традиция, фольклор, церковь, этноконфессиональные сообщества, этноэкономика.
Постановка данной научной проблемы связана с тем, что с начала XXI в. актуализировались вопросы исследования этноконфессиональ-ных сообществ в различных регионах мира, их нынешнего состояния,
Трушкова Ирина Юрьевна - заведующая кафедрой археологии, этнологии и культурной антропологии Вятского государственного гуманитарного университета (г. Киров), профессор, доктор исторических наук;
Титова Елена Ивановна - старший преподаватель кафедры всеобщей истории и поли-тических наук Вятского государственного университета (г. Киров), кандидат исторических наук.
адаптации к современному реформированию жизни и активности в ней. В этой связи важно изучение такого уникального явления в этноконфес-сиональной истории русского народа как старообрядчество, с его яркой палитрой региональных особенностей и вариантами воспроизводства в эпоху атеизма - в советский период, т.е. примерно за 70 лет XX в.
Анализ исследований этой проблемы подразумевает колоссальный список публикаций по истории и культуре староверия в общероссийском и зарубежном масштабе, но он явно недостаточен для конкретного -Вятского - региона [6; 9; 10; 16]. Между тем, именно Вятка - особый этнокультурный перекресток, где контактировали культурные модели Поморья и Поволжья (Севера и Юга), Нижегородской и других западных традиций с Уралом и Сибирью как восточными традициями.
Цель и задачи статьи - анализ традиционных, этнических характеристик старообрядческих сообществ Вятского региона, их проявлений в повседневной жизни. Мириады экспедиционных материалов, мемуары, архивные источники помогают восстановить картину повседневности, микроистории староверческих общин в Вятской губернии / Кировской области не только в 1917-1991 гг., но и позднее.
Основной материал по теме представлен следующими сюжетами. Традиционные черты быта у староверов, прежде всего, проявлялись в сельской местности и в отдаленных от городов уездах / районах. Экспедиционные сведения рисуют картины воспроизводства хозяйственного уклада. Основу существования местных староверческих общин составляла этноэкономи-ка. Известный старообрядец Б. Черезов писал, что в XX в. в семьях была четкая субординация, все работы по дому и в поле, а также религиозные обряды проводились строго по времени. Утром вставали в четыре часа и раньше ложились спать в десять вечера, иногда позднее. В поле работали с 8 до 70 лет. Приучали к труду с 2-3 лет. Жили по 87-95 лет, были и долгожители, по 105-106 лет. Семьи были многодетные от 8-12 до 26 человек. Непослушание считалось грехом. Каждый имел свои обязанности [17]. Своеобразный иммунитет к экономическому развитию в неблагоприятных условиях, религиозная аскеза с ее рациональным и иногда чуть заниженным потреблением способствовали стабильному хозяйствованию [13, с. 485]. Хозяйство продолжало давать доход и в советское время.
В доме особо почитались иконы. «Дом без икон - хлев». «Красный угол» в некоторых случаях напоминал иконостас, в некоторых избах
существовали отдельные комнаты для молитв. На Вятке полотенца не висели у икон в домах староверов («.. .Это дьявольщина все, язычество...»). Медные литые иконы - «складни» широко использовались [1, л. 32; 3, л. 1, 5 доп.]. Духовная чистота подразумевала физическую чистоту - опрятность жилища, его частую санитарную обработку. Даже в татарских селениях о соседях-старообрядцах говорили: «.в домах у старых веров чисто, как в раю.» [4, л. 1]. Иногда отмечалось более длительное отсутствие туалетов и бань в непосредственной близости к жилой части усадьбы [14, с. 352].
Традиционная одежда в XX в. в староверческих селениях Кировской области воспроизводилась как моленная. Современный вариант такого костюма соотносился с русским костюмом северных губерний России конца XVIII - начала XIX вв. [12, с. 113-114]. В системе питания оставалось много от дореволюционной жизни, в том числе и воспроизводился режим. Ели пять раз в сутки (завтрак, полдник, обед, паужинок, ужин). Обед проходил с двенадцати до двух часов, чтобы накормить лошадь и отдохнуть [17].
Календарные и семейные праздники в старообрядческих общинах Вятского края характеризовались так. Календарь был наполнен в основном православными датами. Многие праздники связывались с храмом. «У приверженцев «австрийского согласия» в церкви сохранялись строгие правила поведения; во время службы категорически запрещалось ходить, достаточно много было как поясных, так и земных поклонов. Различались мужская и женская половины, даже - двери. У поморцев выдержавшие пост старушки стояли впереди, у перил - молодые, а сзади - «поженивые», молодушки [1, л. 33].
Семейные праздники включались в жизнь не только близких родственников, но и в жизнь общины в целом. Он также были пропитаны древлеправославием. Важную часть повседневности составляли традиции воспитания. Местная старообрядческая этнопедагогика включала, прежде всего, правила обращения с книгами. Основным источником знания считалась традиционная христианская книга - Псалтырь, до сих пор являющаяся важной для уржумских старообрядцев [15, с. 126].
Значительной, весьма уважаемой оставалась личность учителя, в том числе - и старца, обучавшего детей в общине «староверческой грамоте». Малмыжский старообрядческий писатель Б. Мосунов относит к бескорыстным подвижникам А.А. Черезова и И.В. Овечкина, посвятивших жизнь обучению и воспитанию народа [8, с. 67].
Как символ этнической и конфессиональной идентичности воспроизводились некоторые черты в языке и особый фольклор. «Отнюдь не сольное, а коллективное пение - пение клирошан объединяло, употребляются и ныне слова и фразы «отче», «сыне», «зело скучаю...», «карала себя (вместо «винила»)», «благословляю (книгу)», «трапезничаем сидим» [3, л. 2-3].
Контакты с внешним миром во время советской власти и воинствующего атеизма у местных староверов строились филигранно и драматично. Среди начальных проблем - борьба с религией в 1920-30-х гг. закрытие молелен и храмов, конфискация и воровство уникальных дониконовских икон и книг, репрессии - печальные страницы в истории староверия и в Вятском крае. Некий позитив видится в создании на волне «этнического Ренессанса» 1920-х гг. старообрядческого музея в селе Рожки Малмыжско-го уезда Вятской губернии. Его основатель А.И. Янкин отмечал: «Научная работа в музее главным образом рождается в текущей работе. Посетителей за 1923 год перебывало в музее 2178 человек. А с момента основания музея в 1921 году - 4873 человека» [5, л. 66]. Выпускался в рукописном виде свой научный журнал «Музейные проблески». Только в 1923 г. вышло 6 номеров, экспонатов насчитывалось более 2000. При музее имелась научная библиотека [5, л. 67]. В докладе на уездной конференции в Малмыже в августе 1923 г. А.И. Янкин отмечал: «.условие, благоприятствующее для организации в деревне Тушке музея заключается в повышенном культурном уровне местного населения. Мысль о необходимости сохранения старинных предметов оказалась особенно близкою старообрядческому населению, и мне не пришлось потратить много труда для разъяснения полезности начатого мною мероприятия» [5, л. 72]. Во время обустройства колхозов особую работоспособность староверов отмечали приверженцы официального православия. «Но работали они здорово, были честны до щепетильности, и местные начальники старались завхозами, завскладами поставить выходцев из старообрядческих семейств» [7, с. 207].
В 1930 г. шло раскулачивание и в Ст. Тушке. Из окон дома Л.А. Гребнева выбрасывали шрифт, свинцовые вкладки, тюки отпечатанных книг. Сельчане увозили их для оклеивания домов и растопки печей. Затем ими пользовались для письма между строк в школе [18]. Во время Великой Отечественной войны большинство староверов ушли на фронт. В тылу спасались огромным трудом и молитвами. «Вот мама наша, в войну очень тяжело было, еле выдержала она, а после войны
случилось еще одно горе - дочь ее, старшая сестра моя умерла. Когда маме сказали, с ней чуть шок не случился, чуть с ума она не сошла, и мама наша пока бежала с работы в больницу, и потом - все молилась про себя, и Бог ей разум оставил.» [2, л. 4]. Среда старообрядчества дала немало знаменитых личностей [19].
Этнические, традиционные черты повседневности староверческих сообществ Кировской области в период социализма больше проявлялись в сфере труда и досуга, в семейном и общинном кругу, в позиционировании себя во внешнем обществе. «Линии традиционной духовности, антитрадиционности и пострелигиозности переплетаются, внешне представляясь вполне жизнеспособным кентавром» [11, с. 7]. В начале XXI в. староверческие сообщества включились в информационное пространство. В нем сочетаются как этнические, так и этнически-маркиро-ванные черты. Полученные результаты исследования демонстрируют модель существования этноконфессиональных меньшинств в отдельном регионе, направления культурной адаптации и мимикрии, реакции на трудности и ресурсы для дальнейшего созидания.
Таким образом, старообрядческие сообщества Вятской губернии (Кировской области) в период социализма и атеизма выявляют алгоритм сопротивления трудностям, исходящим извне, и обнаруживающем возможности духовного созидания, эффективность ряда элементов До-Модерна и перехода в Пост-Модерн. Данный опыт может быть весьма востребованным в другие переходные и кризисные периоды в других регионах России и мира. Перспективы дальнейшего исследования староверческих общин, как локальных этноконфессиональных сообществ, связываются с историко-сравнительными построениями в географическом и хронологическом ракурсах.
Источники и литература
1. Вятский этнографический и археологический архив (ВЭАА). Ф. 1. -Оп. 3. - Д. 257. Малмыжский район.
2. ВЭАА. Ф. 1. - Оп. 2. - Д. 17. г. Киров.
3. ВЭАА. Ф. 1. - Оп. 2. - Д. 13. Кильмезский район.
4. ВЭАА. Ф. 1. - Оп. 3. - Д. 15. Слободской район.
5. Государственный архив Кировской области (ГАКО). Ф. Р-1266. -Оп. 1. - Ед. хр. 17.
6. Кривошеина Е.И. Специфика образования в старообрядческой культуре в Вятском регионе в период социализма // Научные проблемы гуманитарных исследований. - Вып. 2. - Пятигорск, 2010. - С. 102-109.
7. Крупин В. Избранное в двух томах. Т. 2. «Вятская тетрадь». - М., 1991.
8. Мосунов Б. Путь к прощению / Повесть. - М.: Третий Рим, 2004.
9. Поздеева И.В. Коллекция старопечатных книг XVI-XVII вв. из собрания М.И. Чуванова: Каталог. - М., 1981.
10. Семибратов В.К. Староверы федосеевцы Вятского края. - М.: «Археодокая», 2006.
11. ^вбин K.M. Пострелигия и ее становление в русском старообрядчестве. Монография. - M.: Этносоциум, 2014.
12. Трушкова И.Ю. Особенности адаптации некоторых групп старообрядцев в Вятском крае (на примере одежды) // Проблемы межэтнических взаимовлияний в сопредельных национальных и административных образованиях. - Сарапул: Сарапульская типогр., 1997.
13. Трушкова И.Ю. Система природопользования и организации труда у старообрядцев Вятского края // Старообрядчество: история, культура и современность. - М.: Принтер, 2000.
14. Трушкова И.Ю. Этнокультурная история старообрядчества Вятского региона: вопросы толерантности и консервации этничности // Этнос. Культура. Человек. - Ижевск, АНК, 2000.
15. Трушкова И.Ю., Кривошеина Е.И. Роль книжности в контексте культуры старообрядцев (на примере Вятского края) // Региональные, социокультурные, политические и экономические процессы: опыт и перспективы. - Березники, 2008.
16. Трушкова И.Ю. Старообрядчество // Традиционная культура русского населения Вятского региона в XIX - начале XX вв. (система жизнеобеспечения). - Киров, 2003. - С. 514-537.
17. Черезов Б. Старая Тушка и ее обитатели // Сельская правда (Мал-мыж). - 1996. - № 138. - 19 ноября.
18. Черезов Б. Старая Тушка и ее обитатели // Сельская правда (Мал-мыж). - 1996. - № 158. - 24 декабря.
19. Черезов Б. Фукаловы из Тушки // Сельская правда (Малмыж). -1997. - № 142. - 22 ноября.
