CC BY
20
3. Сочивко Д.В., Бурцев А.О. Проблема психопа-тизации личности осужденных к лишению свободы // Прикладная юридическая психология. 2014. № 1.
4. Бурцев А.О. Психологическая помощь осужденным с различной выраженностью психопато-подобного поведения // Прикладная юридическая психология. 2014. № 2.
5. Бурцев А.О. Психоклинический профиль личности осужденных, состоящих на профилактическом учете и на медицинском учете, в местах лишения свободы // Вестник Владимирского юридического института. 2014. № 3.
6. Сочивко Д.В., Бурцев А.О. Функциональная психодинамика психопатоподобного поведения осужденных, отбывающих наказание в исправительных учреждениях // Вестник Кузбасского института ФСИН России. 2014. № 2.
7. Бурцев А.О. История, теория и методология понимания психопатий и личностных расстройств в отечественной и зарубежной медицинской и психологической литературе // Личность в меняющемся мире: здоровье, адаптация, развитие. 2014. № 3 (6).
8. Бурцев А.О. Исторические предпосылки психодинамического подхода к исследованию психо-патизации личности осужденных в трудах класси-
ков психиатрии XIX—первой половины XX века // Деевские чтения. 2014.
9. Сочивко Д.В., Щелкушкина Е.А. Проблема психодинамической типологии личности осужденных за убийство // Прикладная юридическая психология. 2010. № 1. С. 6-21.
10. Блинникова И.В., Савченко Т.Н., Сочивко Д.В. Научно-практический семинар «Прикладная юридическая психология» // Прикладная юридическая психология. 2011. № 1. С. 201-213.
11. Датий А.В., Бовин Б.Г. Анализ динамики умышленных убийств и численности осужденных за убийства в России // Прикладная юридическая психология. 2011. № 2. С. 23-29.
12. Датий А.В. Характеристика мужчин, осужденных к лишению свободы (по материалам специальной переписи 2009 г.) // Прикладная юридическая психология. 2013. № 4. С. 126-133.
13. Сочивко Д.В. Гендер организованной преступности // Прикладная юридическая психология. 2007. № 1. С. 52-63.
14. Сочивко Д.В. Психодинамика когнитивного устройства личности // Прикладная юридическая психология. 2008. № 3. С. 24-40.
15. Сочивко Д.В. Проблема методологии прикладной (юридической) психологии // Прикладная юридическая психология. 2011. № 2. С. 8-18.
ЭТНОФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЛИЧНОСТИ ЗАКЛЮЧЕННЫХ ПОД СТРАЖУ, СКЛОННЫХ К СУИЦИДУ
А. В. Сухарев, А. П. Чулисова
Аннотация: в статье приведены результаты исследования этнофункцио-нальных особенностей личности и искажений развития заключенных под стражу, склонных к суицидальному поведению. У осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суициду, по сравнению с законопослушными респондентами более выражены следующие особенности эт-нофункционального развития личности: 1) воспоминания образов природы и сказок чаще относятся ими к возра-
сту старше 5 лет; 2) субъективные представления о Боге у них реже возникают до 8 лет. Кроме того, они реже предпочитают образы родной природы (этноинте-грирующие), чаще отвергают этноинте-грирующие образы зимы и чаще предпочитают этнодифференцирующие образы животных, растений и продуктов питания. Полученные результаты могут свидетельствовать о рано возникшей в онтогенезе личности осужденных и заключенных склонности к тоскливым и апатическим эмоциональным состоя-
ниям, а также наличии позже сформировавшейся тревожности. У заключенных, склонных к суициду, по сравнению с осужденными за насильственные преступления и законопослушными респондентами более выражена тревожность. Данные этнофункциональные особенности являются маркерами преобладания у заключенных, склонных к суициду, ведущих апато-тоскливых состояний в сочетании с тревожностью, а у осужденных за насильственные преступления - тоскливо-апатических состояний с тревожностью. Кроме того, заключенные, склонные к суициду, по сравнению с осужденными за насильственные преступления и законопослушными респондентами чаще обнаруживают эмоционально обусловленную дезорганизацию когнитивных процессов. По сравнению с другими изучавшимися группами у заключенных, склонных к суициду, выявлены: а) более гармоничное взаимодействие когнитивной и аффективной сфер; б) более гармоничный когнитивный контроль реакций настроения и тревоги.
Ключевые слова: этнофункцио-нальный подход, развитие личности, заключенные, насильственные преступления, склонность к суициду, законопослушные личности, тревожность, ведущий тоскливый аффект, ведущий апатический аффект, ведущий тревожный аффект.
Актуальность исследования личностных детерминант суицидального поведения связана с ростом количества завершенных суицидов: за последние 10 лет данная цифра возросла с 6 тыс. до 30 тыс. случаев в год [12]. С суицидальным поведением также связаны такие относительно новые феномены,
как суицидальный терроризм [19], проблемы безопасности в целом [15, 28] и пр. По мнению исследователей,суици-дальное поведение можно определить как проявление аутоагрессии, вызванной невыносимой душевной болью, возникновение которой обусловлено кризисной ситуацией столкновения личности с субъективно непреодолимыми проблемами [12, 37 и др.]. В качестве характерных чертличности суицидента исследователи выделяют инфантильность, неустойчивость эмоциональной сферы, импульсивность, частые перепады настроения, склонность к депрессивным расстройствам, которые характеризуются чувством тревоги, страха, тоски или апатии, уныния, состоянием подавленности и безнадежности, потерей смысла жизни и др. [18, 21 22, 37]. По данным статистики, от общего количества лиц, совершивших самоубийство, 60 % приходится на больных депрессией. Кроме того, самоубийство является причиной смерти у 20 % депрессивных больных [12].
В отечественной школе аффективной патологии выделяют три основных типа ведущего аффекта при депрессивном расстройстве личности: тревожный, тоскливый и апатический [2].
Как показывает ряд исследований с позиций психологического этнофунк-ционального подхода [29], проведенных в клинике аффективных расстройств, для каждого типа ведущего аффекта характерны определенные этнофункци-ональные онтогенетические особенности личности. По данным субъективного анамнеза, для тревожного типа аффекта характерны такие особенности: появление в онтогенезе личности до 5 лет экзотических (этнодифференци-
рующих) образов природы, авторских сказок (вместо образов родной природы и русских народных сказок), а также религиозно-этических представлений. Для тоскливого типа аффекта характерно появление образов первых воспоминаний (в том числе образов природы, сказок, религиозно-этических представлений) с 5 до 7 лет. Для апатического типа характерно появление данных образов после 8 лет [29, 31].
Человек, совершивший противоправный поступок, оказавшись в заключении, нередко испытывает депрессивное состояние, что может привести к совершению самоубийства. Причины возникновения данного состояния недостаточно изучены в пенитенциарной психологии, что затрудняет осуществление профилактики суицидального поведения в исправительных учреждениях [1, 11 и др.]. Такого рода исследования в психологии по своему предмету относятся к междисциплинарным, если иметь в виду при этом разные формы междисциплинарности [4, 17].
Проведенные нами исследования свидетельствуют о том, что осужденным за насильственные и корыстные преступления свойственны более выраженные по сравнению с «нормой» искажения этнофункционального развития личности, являющиеся маркером ведущих тоскливого и апатического аффектов [33]. В связи с этим мы предположили, что для заключенных с суицидальным поведением характерны те же особенности этнофункционального развития, что и для личностей с тоскливым или апатическим типом ведущего эмоционального состояния.
Цель настоящего исследования состояла в выявлении этнофункциональ-
ных особенностей заключенных, склонных к суицидальному поведению (имеющих незавершенные попытки суицида), по сравнению с осужденными за насильственные преступления и законопослушными респондентами.
В качестве теоретико-методологических оснований исследования мы рассматриваем фундаментальные подходы к анализу прикладных проблем криминальной, клинической и других отраслей психологии [5, 9, 36]. В учетом этого мы использовали этнофунк-циональную парадигму в психологии, которая включает в себя ряд методологических принципов: этнофункциональ-ного единства микро- и макрокосма, этнофункционального развития, этно-функционального детерминизма и др. [25-27, 29, 31, 32]. Данная парадигма развивается в Институте психологии РАН [6, 7, 39], дополняя целый ряд других теоретических подходов к исследованию психологии современного человека [8, 13, 14, 24, 35].
Базовым понятием этнофункцио-нальной парадигмы является понятие этносреды, включающее в себя внутренние (антропо-биологические, психологические), внешние (природно-климатические, социокультурные), а также трансцендентные (Бог, духи природных стихий) этнические признаки. В психике человека этносреда представлена в виде совокупности вторичных образов, или образной сферы (понятие А.А. Гостева [3]).
Каждый элемент образной сферы личности наделен этнической функцией, которая принимает два значения: этноинтегрирующее, или объединяющее личность с родной этносредой, и этнодифференцирующее, или разобща-
ющее с ней. Кроме того, образная сфера содержит онтогенетическую и пространственную составляющие.
Особенности пространственной составляющей определяются этнической функцией предпочитаемых на момент обследования образов этносре-ды. В онтогенетическом плане,согласно методологическому принципу этно-функционального единства микро- и макрокосма, в развитии личности по аналогии с развитием русской культуры и этносреды в целом выделяются природная, сказочно-мифологическая, религиозно-этическая и другие стадии. Для возникновения образов природы (природная стадия) оптимальным возрастным периодом является период от 1 до 5 лет, для сказочных (сказочно-мифологическая стадия) - от 2 до 5 лет, для представлений о Боге, справедливости, грехе - от 6 до 8 лет (религиозно-этическая стадия).
На основании теоретических и экспериментально-психологических этнофункциональных исследований нами было введено понятие археге-нии (идеальной «нормы»), определяемой как идеальный прообраз развития или предел, к которому стремится эт-нофункциональный онтогенез человека [29]. Мерой приближения к данному пределу является степень соответствия содержания и последовательности стадий развития образной сферы личности этапам развития этносреды. Критерием степени приближения развития конкретной личности к архегении служит этническая функция наук о человеке (медицины, педагогики и др.), описывающих представления о содержании и последовательности этапов развития этносреды [29, с. 81, 115, 118].
Методика исследования. Мы применяли метод структурированного эт-нофункционального интервью [25, 27, 29 и др.], с помощью которого определяли этнофункциональные онтогенетические и пространственные составляющие образной сферы личности респондентов. При этом выявлялась и относительная степень приближения развития личности респондентов к ар-хегении. В качестве показателей низкой степени искажения этнофункцио-нального развития личности использовались: 1) субъективная оценка респондентами возраста возникновения у них сказочных и природных образов, а также религиозных (христианских) представлений, близкого к оптимальным возрастным периодам; 2) отсутствие в образной сфере и системе отношений личности явных этно-дифференцирующих составляющих. В исследовании также применяли тест Роршаха (шифровка и интерпретация по Э. Бому [38]). Математико-статистическая обработка эмпирических данных проводилась с помощью Ха-критерия Пирсона. Программа исследования, по нашему мнению, в полной мере соответствует тем требованиям, которые предъявляются к таким исследованиям и формулируются в пособиях по общей [16] и социальной [10, 20] психологии.
В исследовании приняли участие 198 человек в составе трех групп испытуемых (все мужчины): 1) законопослушные испытуемые (курсанты Академии гражданской защиты МЧС России) в возрасте от 20 до 25 лет (83 чел.); 2) осужденные за насильственные преступления в возрасте от 20 до 33 лет (61 чел.); 3) испытуемые в возрасте
Таблица 1
Сравнение групп законопослушных, осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суициду, по этнофункциональным онтогенетическим особенностям образной сферы личности, %
Онтогенетические особенности образной сферы Законопослушные Осужденные за насильственные преступления Заключенные, склонные к суициду
1. Образы природы с 1 года до 5 лет gg * ** 26 3 * *** 44 ** ***
3. Образы природы с 8 лет и старше 42 * ** 17 5 * *** 34 ** ***
4. Сказочные образы с 2 до 5 лет 63 * ** 30,2 * 24 **
5. Сказочные образы с 8 лет и старше 5,5 * 18,8 *, т 8 т
6. Представления о Боге с 2 до 5 лет 17g * ** 0 * 2 **
7. Представления о Боге с 6 до 8 лет 24,3 *, т 11,5 т 8 *
8. Представления о Боге с 9 лет и старше 41 g * ** 62 3 * *** 8Q ** ***
9. Представления о грехе с 2 до 5 лет 11 з * ** 0 * 0 **
10. Представления о грехе с 6 до 8 лет 15,5 * 15 т 4,1 *, т
11. Представления о грехе с 9 лет и старше 26 8 * ** 53,3 * 67,3 **
12. Представления о справедливости с 2 до 5 лет 18 4 * ** 0 * 41 * *
13. Представления о справедливости с 6 до 8 лет 316 * ** 5,1 * 12 2 * *
14. Представления о справедливости с 9 лет и старше 316 * ** 67,8 * 57,1 **
Примечание. Здесь и далее символами «*», «**» или «***» обозначены пары достоверно различающихся показателей (р < 0,05 или р < 0,01); символом «т» обозначены те пары показателей, различие которых выражено на уровне тенденции (р < 0,1).
от 20 до 32 лет, склонные к суицидам (совершавшие ранее попытки самоубийства), содержащиеся под стражей в следственных изоляторах (СИЗО-7 и СИЗО-3) УФСИН России по г. Москве (54 чел.). На период проведения исследования респонденты группы 3 подозревались, обвинялись или уже были
осуждены за различные преступления: убийство, нанесение телесных повреждений различной степени тяжести, кражу, грабеж, разбой, сбыт, приобретение или хранение наркотических веществ и др.
Все обследуемые родились и прожили первые 5 лет в средней полосе Рос-
сии и считали себя русскими по самоидентификации. Результаты исследования приведены в таблице 1.
Из таблицы 1 видно, что в группе законопослушных респондентов по сравнению с осужденными за насильственные преступления и заключенными, склонными к суициду, возникновение первых образов природы чаще относятся к оптимальному возрасту от 1 года до 5 лет (1-й пункт); возникновение сказочных образов чаще относится к оптимальному возрасту от 2 до 5 лет (4-й); первые образы природы реже относятся к 8 годам и старше (3-й); первые представления о Боге, грехе и справедливости реже относятся к 9 годам и старше (8-й, 11-й, 14-й). Заключенные, склонные к самоубийству, чаще, чем законопослушные, относят возникновение первых воспоминаний к 8 годам и более позднему возрасту и соответственно реже - к возрасту до 5 лет (р < 0,01). Кроме того, заключенные, склонные к суициду, чаще, чем законопослушные и осужденные за насильственные преступления, вспоминают в качестве первых травмирующие события (р < 0,01) (например, у одного из респондентов, склонного к суициду, первое воспоминание было следующим: «упал головой на гвоздь, получил травму, было больно»).
Вместе с тем у всех заключенных, по сравнению с законопослушными респондентами, реже встречаются воспоминания об этноинтегрирующих образах природы в возрасте 1-5 лет и чаще - с 8 лет и старше (соответственно р < 0,01, р < 0,05). В то же время у респондентов, осужденных за насильственные преступления, и заключенных, склонных к суициду, реже, чем у за-
конопослушных, встречаются этноин-тегрирующие сказочные образы в оптимальном возрастном периоде от 2 до 5 лет (р < 0,01).
Другими словами, у заключенных, склонных к суициду, выявлены отличия от осужденных за насильственные преступления только по признаку нарушения оптимальных возрастных границ (задержки) начала природной, сказочно-мифологической и религиозно-этической стадий этно-функционального развития личности. Сравнение групп осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суициду, по количеству этнодифференцирующих и этно-интегрирующих представлений в онтогенезе различий не выявило. Установлено, что меньшее количество этноин-тегрирующих образов природы во всех возрастных периодах отличает группы осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суициду, от законопослушных респондентов.
Из таблицы 2 следует, что группа законопослушных респондентов по сравнению с осужденными за насильственные преступления и заключенными, склонными к суициду, отличается следующими показателями: у них чаще встречается положительное и реже отрицательное отношение к этноинтегри-рующим образам зимы (2-й, 3-й пункты), они чаще предпочитают этноинте-грирующие образы природы (1 -й), а также этноинтегрирующие образы постоянного места проживания (4-й), чаще предпочитают этноинтегрирующие и реже этнодифференцирующие образы растений, животных и продуктов питания (7-й, 8-й, 9-й).
Таблица 2
Сравнение групп законопослушных, осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суицидальному поведению, по этнофункцио-нальным пространственным особенностям образной сферы личности, %
Пространственные особенности образной сферы Законопослушные Осужденные за насильственные преступления Заключенные, склонные к суициду
1. Предпочтение этноинтегрирующего образа природы 82,3 * 75,5 ** 50 *, **
2. Положительное отношение к образу зимы 716 * ** 57 4 * *** 35 ** ***
3. Отрицательное отношение к образу зимы 74 * ** 27 9 * *** 62 5 ** ***
4. Предпочтение этноинтегрирующего места постоянного проживания 76 * ** 60 * 46 **
5. Предпочтение этнодифференцирующего образа места проживания 20 т, * 33,3 т 48,6 *
6. Предпочтение этноинтегрирующих образов растений 83,9 * 84,4 ** 41 7 * **
7. Предпочтение этноинтегририрующих образов животных 64,2 * 64,5 ** 38,9 *, **
8. Предпочтение этноинтегрирующих и этнодифференцирующих (смешанных) образов растений 25,9 * 16,1 ** 47 2 * **
9. Предпочтение этноинтегрирующих и этнодифференцирующих (смешанных) образов продуктов питания 65,3 *, ** 39 * 41,6 **
Заключенные, склонные к суициду, отличаются от осужденных за насильственные преступления следующими показателями: первые реже положительно относятся к этноинтегрирую-щим образам природы (1 -й) и зимы (2-й, 3-й); реже предпочитают этноинтегри-рующие образы растений, животных и продуктов питания (с 6-го по 9-й пункт).
Из таблицы 3 следует, что во всех группах (от законопослушных к осужденным за насильственные преступления и, далее, к заключенным, склонным к суициду) нарастает выраженность показателей теста Роршаха: количество «отказов» (тотального эмоционального торможения когнитивных процессов); «Т - М» - ответов (показателя со-
Таблица 3
Сравнение групп законопослушных, осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суициду, по некоторым показателям теста Роршаха, %
Показатели теста Роршаха Законопослушные Осужденные за насильственные преступления Заключенные, склонные к суициду
1. Отказы 17 * ** 12 *, т 16,8 **, т
2. П-1<1+ 2 * 1 ** 13 * **
3. РРЬ+ 4,9 т 3,4 * 7,4 т, *
4. «Т - М» - ответы 191 * ** 30 6 * *** 37 ** * **
Примечание. Здесь символом «т» обозначена пара показателей, различие между которыми выражено на уровне тенденции (р < 0,1)..
циальной незрелости, то есть преобладания ответов «животные», шифровка «Т», над ответами «люди», шифровка «М»). У заключенных, склонных к суициду, по сравнению с осужденными за насильственные преступления и законопослушными респондентами имеет место также более высокий уровень контроля реакций настроения и тревоги РШ+ и более выражена гармоничность взаимодействия эмоциональной и когнитивной сфер РРЬ+.
Обсуждение результатов. Тот факт, что законопослушные респонденты имели в онтогенезе меньше этнодиф-ференцирующих представлений, чем обе группы заключенных под стражу, но больше ранних религиозных или этических переживаний свидетельствует о том, что у законопослушных возникшая вследствие этого тревожность связана с нравственностью, а у заключенных -с некоторой общей дезадаптировано-стью [29, с. 177-193]. В целом в онтогенезе у законопослушных респондентов по сравнению с двумя другими изучавшимися группами чаще встречаются воспоминания, относимые ими к оптимальным возрастам: для образов
природы от 1 года до 5 лет, сказочных образов - от 2 до 5 лет, переживаний религиозно-этических образов - с 6 до 8 лет. Такие признаки, как отнесение данных образов к возрасту после 8 лет и отсутствие или возникновение представлений о Боге после 9 лет, согласно нашим исследованиям, связаны с наличием в психике ведущего апатического аффекта (в патологии) или склонности к апатическому эмоциональному состоянию (в условной норме) [29, с. 177-193]. Эти результаты мы интерпретируем как возможную обусловленность и криминального, и суицидального поведения наличием ведущего апатического эмоционального состояния и тревожности.
В «пространственном» отношении (то есть отношении респондентов к этническим признакам на момент обследования) у законопослушных респондентов по сравнению со всеми группами заключенных по всем показателям было выявлено меньшее количество этнодифференцирующих предпочтений. У заключенных, склонных к суициду, по сравнению с осужденными за насильственные преступления более выражено негативное отношение
к этноинтегрирующим образам зимы. Заключенные, склонные к суициду, по сравнению с осужденными за насильственные преступления реже предпочитают этноинтегрирующие образы растений и животных, у них чаще отсутствует интерес к природе, преобладают смешанные этноинтегрирующие и этнодифференцирующие образы. Наличие этнодифференцирующих предпочтений у склонных к суициду заключенных является маркером ведущего тревожного аффекта (в патологии) или тревожности (в норме). По этнофункци-ональным маркерам у законопослушных испытуемых тревожность выражена меньше, чем в обеих группах заключенных. Склонность к суициду у заключенных под стражу, согласно этнофунк-циональным признакам, обусловлена относительно более выраженной апатией в сочетании с более выраженной, чем у осужденных за насильственные преступления, тревожностью. И.Л. Степановым была высказана гипотеза, что у личности переход от одного типа ведущего аффекта к другому возможен только для рядом расположенных типов [23]. Сочетания относительно далеких» типов аффектов (например, апатии и тревоги) свидетельствуют об определенной дискардантности, или неоднородности, психических состояний, что представляет дополнительные трудности для диагностики этиологии данного сочетания. Согласно результатам настоящего исследования, можно предположить, что у заключенных, склонных к суициду, в онтогенезе были сформированы предпосылки для возникновения склонности к апатическому эмоциональному состоянию, а в более позднее время - дополнительно сформиро-
валась тревожность. Можно говорить о том, что этнофункциональным маркером склонности заключенных к суицидам является более выраженное дис-кардантное апато-тревожное эмоциональное состояние, причем апатическое состояние, судя по этнофункци-ональным маркерам, имеет в онтогенезе личности более раннее, а тревожность - более позднее происхождение.
В целом, на основании результатов этнофункционального интервью можно предположить, что заключенные, склонные к суициду, и осужденные за насильственные преступления отличаются от законопослушных респондентов относительно повышенным уровнем тревожности. Наряду с этим у заключенных, склонных к суицидам, по сравнению с осужденными за насильственные преступления более выражена относительно рано сформировавшаяся склонность к апатии и сформировавшаяся существенно позже тревожность. Тревожность повышает мотивацию к деятельности для разрешения возникающих конфликтов при отсутствии необходимого адаптационного потенциала, энергии для ее осуществления (апатия), что может выхолащивать последние силы и еще более усугублять субъективно переживаемую тяжесть ситуации и чувство безысходности. Похоже, что для совершения самоубийства все же необходим определенный уровень напряженности мотивационно-потребностной сферы, появление которого может быть обусловлено тревожностью, сформированной в более позднем онтогенезе.
Представляют интерес результаты сравнения исследуемых групп по показателям теста Роршаха (табл. 3). По-
лученные результаты неоднозначны. У заключенных, склонных к суицидам, по сравнению с другими респондентами, чаще проявляется дезорганизация когнитивных процессов в стрессовой ситуации (ответы типа «отказ») при наличии более высокоорганизованной структуры взаимодействия когнитивной и эмоциональной сфер (РРЬ+), хорошего контроля реакций настроения и тревоги (FHd+). Наличие у респондентов данной группы более высокого организационного потенциала психической структуры при сниженном энергетическом (адаптационном) потенциале личности также может быть для нее дополнительным источником стресса и усугублять чувство безысходности. Тот факт, что в группе заключенных, склонных к суициду, позже, чем у респондентов других групп, возникают представления о природе, не только обусловливает снижение у первых энергетического потенциала, но и негативно влияет на формирование полноценного отношения к заповедям Закона Божьего [34]. Последнее препятствует совершению самоубийства. Важным результатом является то, что у респондентов, склонных к суициду, по сравнению с другими их группами, более выражена склонность к депрессивному апатическому аффекту и в то же время более выражены цветовые ответы (FFb+), характеризующие гармоничность взаимодействия когнитивной и эмоциональной сфер. Однако этому противоречат данные Э. Бома, свидетельствующие о том, что при депрессиях отсутствуют цветовые ответы ^Ь, FbF, FFb+) [38, р. 287].
Результаты проведенного исследования дают дополнительный инструмент для ранней диагностики и профи-
лактики рецидивов криминального поведения и склонности к суицидам у заключенных. Для целей психопрофилактики и психокоррекции в таких случаях может служить метод психологической этнофункциональной коррекции образной сферы личности [26, 30, 34].
Выводы. У осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суициду, по сравнению с законопослушными респондентами более выражены следующие искажения этно-функционального развития личности: 1) отнесение образов природы и сказок к возрасту старше 5 лет; 2) возникновение переживаний, связанных с представлениями о Боге и грехе, после 8 лет. Кроме того, они реже предпочитают эт-ноинтегрирующие образы родной природы, чаще отвергают этноинтегрирую-щие образы зимы и чаще предпочитают этнодифференцирующие образы животных, растений и продуктов питания.
Данные результаты могут свидетельствовать о рано закрепившихся в онтогенезе личности осужденных за насильственные преступления и заключенных, склонных к суицидам, тоскливых и апатических эмоциональных состояний, а также о наличии относительно позже сформировавшейся тревожности. У заключенных, склонных к суициду по сравнению с осужденными за насильственные преступления и законопослушными респондентами тревожность более выражена.
Заключенные, склонные к суициду, по сравнению с осужденными за насильственные преступления и законопослушными респондентами чаще обнаруживают эмоционально обусловленную дезорганизацию когнитивных процессов. При этом им свойственно
более гармоничное взаимодействие эмоциональной и когнитивной сфер. По сравнению с другими группами респондентов у заключенных, склонных к суициду, выявлен и более гармоничный контроль настроения и тревоги.
В исследовании также подтвердилась возможность применения этно-функциональной диагностики для выявления склонности к криминальному поведению, а также склонности к суицидам и психопрофилактики суицидального поведения среди заключенных.
Литература
1. Борисова С.Е. Психология личности преступника. Орел: Орловский юридический институт МВД России, 2008.
2. Психопатологические критерии диагностики депрессий: метод. рек. / О.П. Вертоградова [и др.]. М.: Минздрав СССР, 1980.
3. Гостев А.А. Психология вторичного образа. М.: Институт психологии РАН, 2007.
4. Журавлев АЛ. Специфика междисциплинарных исследований в психологии // Психологический журнал. 2002. Т. 23. № 6. С. 83-88.
5. Журавлев АЛ. Психологические факторы физического и психического здоровья человека (по материалам исследований ИП РАН) // Психологический журнал. 2004. Т. 25. № 3. С. 107-117.
6. Журавлев А.Л. Основные тенденции развития психологических исследований в Институте психологии РАН // Психологический журнал. 2007. Т. 28. № 6. С. 5-18.
7. Журавлев А.Л. Основные направления (программа) развития Института психологии РАН на ближайший период // Психологический журнал. 2008. Т. 29. № 5. С. 5-20.
8. Журавлев А.Л. Актуальные проблемы социально ориентированных отраслей психологии. М.: Институт психологии РАН, 2011.
9. Журавлев А.Л. Взаимодействие фундаментальной психологии и психологической практики: направления развития // Прикладная юридическая психология. 2011. № 3. С. 8-13.
10. Журавлев А.Л, Соснин В.А, Красников М.А. Социальная психология: учеб. пособие для студентов вузов. М.: Форум; ИНФРА-М, 2008.
11. Кузнецова Л.А. Опыт психокоррекционной работы с осужденными, требующими повышенного контроля // Актуальные проблемы деятельности воспитательных колоний ФСИН России: мате-
риалы Междунар. науч.-практ. конф. Ч. 2. М.: НИИ ФСИН России, 2008. С. 73-78.
12. Логинова О.И. Психология и человек. 2011. URL: http://narod.ru/Suizid.htm (дата обращения: 15.09.2013).
13. Методология комплексного человекозна-ния и современная психология / отв. ред. А.Л. Журавлев, В.А. Кольцова. М.: Институт психологии РАН, 2008.
14. Парадигмы в психологии: науковедческий анализ / отв. ред. А.Л. Журавлев, Т.В. Корнилова, А.В. Юревич. М.: Институт психологии РАН, 2012.
15. Проблемы психологической безопасности / отв. ред. А.Л. Журавлев, Н.В. Тарабрина. М.: Институт психологии РАН, 2012.
16. Психология XXI века: учебник для вузов / под ред. В.Н. Дружинина. М.: ПЕР СЭ, 2003.
17. Психология: современные направления междисциплинарных исследований: материалы науч. конф., посв. памяти члена-корреспондента РАН А.В. Брушлинского (8 окт. 2002 г.) / отв. ред. А.Л. Журавлев, Н.В. Тарабрина. М.: Институт психологии РАН, 2003.
18. Ромек В.Г., Конторович В.А., Крукович Е.И. Психологическая помощь в кризисных ситуациях. СПб.: Речь, 2004.
19. Соснин В.А. Операциональные уроки противодействия суицидальному терроризму государством Израиль // Прикладная юридическая психология. 2014. № 1. С. 125-140.
20. Социальная психология: учеб. пособие для вузов / отв. ред. А.Л. Журавлев. М.: ПЕР СЭ, 2002.
21. Сочивко Д.В. Криминальный инфантилизм. М.; Рязань: Академия ФСИН России, РГМУ им. И.П. Павлова, Высшая школа психологии, 2014.
22. Старшенбаум Г.В. Суицидология и кризисная психотерапия. М.: Когито-Центр, 2005.
23. Степанов И.Л. Ангедония как диагностический, прогностический и дезадаптирующий фактор при различных типах депрессий (феноменология, динамика, принципы терапии): дис. ... д-ра мед. наук. М., 2004.
24. Субъектный подход в психологии / под ред. А.Л. Журавлева [и др.]. М.: Институт психологии РАН, 2009.
25. Сухарев А.В. Этническая функция культуры и психические расстройства // Психологический журнал. 1996. Т. 17. № 2. С. 129-137.
26. Этнофункциональный подход в воспитании и психопрофилактике / А. В. Сухарев [и др.] // Психологический журнал. 2003. Т. 24. № 4. С. 6880.
27. Сухарев А.В. Этнофункциональная психотерапия: теоретико-методологические предпосылки и эмпирические результаты // Психологический журнал. 2007. Т. 28. № 1. С. 90-100.
28. Сухарев А.В. Этнофункциональная информационная безопасность вусловиях кризиса культуры // Психологический журнал. 2009. Т. 30. № 4. С. 1-2.
29. Сухарев А.В. Этнофункциональная парадигма в психологии. М.: Институт психологии РАН, 2008. С. 177-192, 83-93.
30. Сухарев А.В, Грачев В.С. Роль восстановления этноинтегрирующих образов природы в психопрофилактике делинквентногоповеденияу подростков // Прикладная юридическая психология. 2010. № 2. С. 48-58.
31. Сухарев А.В, Степанов И.Л. Этнофункцио-нальный аспект особенностей развития депрессивных расстройств // Журнал прикладной психологии. 2006. № 3. С. 102-113.
32. Сухарев А.В, Чулисова А.П. От методологии к практике: этнофункциональная парадигма в криминальной психологии // Прикладная юридическая психология. 2009. № 4. С. 70-87.
33. Сухарев А.В, Чулисова А.П. Этнофункцио-нальный аспект суицидального поведения у личности преступников // Прикладная юридическая психология. 2011. № 4. С. 31-41.
34. Сухарев А.В, Чулисова А.П. Этнофункциональная коррекция образной сферы личности осужденных за насильственные преступления. М.: Институт психологии РАН, 2013.
35. Теория и методология психологии: Постне-классическая перспектива / отв. ред. А.Л. Журавлев, А.В. Юревич. М.: Институт психологии РАН, 2007.
36. Ушаков Д.В., Журавлев А.Л. Фундаментальная психология и практика: проблемы и тенденции взаимодействия // Психологический журнал. 2011. Т. 32. № 3. С. 5-16.
37. Шнейдман Э.С. Душа самоубийцы. М.: Смысл, 2001.
38. Bohm E. Lehrbuch der Rorschach Psychodi-agnostik. Bern: Hans Huber, 1972.
39. Zhuravlyov A. The main tendencies in psychological investigations conducted by the Institute of psychology of the Russian academy of sciences (RAS) // Social Sciences. 2008. T. 39. № 2. P. 109128.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЗДОРОВЬЕСБЕРЕГАЮЩЕИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЖЕНЩИН, ОТБЫВАЮЩИХ НАКАЗАНИЕ В ВИДЕ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ*
В. В. Яковлев, Н. В. Яковлева, И. Л. Калинова
Аннотация: работа выполнена в русле теории витальной метакомпетентно-сти, согласно которой здоровьесберега-ющая деятельность понимается как деятельность человека по управлению собственным здоровьем. Личностным новообразованием, которое формируется в процессе освоения здоровьесберегаю-щей деятельности, является витальная метакомпетентность, то есть психологическая система здоровьесберегаю-
щей деятельности личности. В структуру витальной метакомпетентности входят процессы здоровьесбережения, обеспечивающие отдельные функции сознательного управления здоровьем. К основным процессам здоровьесбере-жения относятся мотивация здоровьес-бережения, оценка состояния здоровья, формирование цели в области здоро-вьесбережения, реализация программы здоровьесбережения и контроль ре-
* Работа проведена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда. Проект регионального конкурса «Центральная Россия: прошлое, настоящее, будущее» № 13-16-62001а(р).
