CC BY
40
Этнический аспект миграционных процессов в Северо-Кавказском федеральном округе
Аннотация: Рассматриваются современные миграционные процессы в регионах Северо-Кавказского федерального округа, раскрывается этно демографическая структура населения и ее изменения под влиянием миграционных процессов. Обосновывается тезис о том, что основные миграционные потоки, возникающие в регионах СКФО, здесь же и гасятся, не выходя за пределы федерального округа, а иными крупными территориями миграционного обмена являются Южный и Центральный федеральные округа. Предлагаются меры по улучшению миграционной политики в Округе с учетом региональных особенностей. Ключевые слова: миграционные процессы, регион, Северо-Кавказский федеральный округ, миграции, этносы, турки-месхетинцы
Abdulmanapоv P.G. Ethnic dimension of migration to the North Caucasus federal district
Abstract: Examines the current migration processes in the regions of the North Caucasus Federal District, disclosed ethno-demographic structure of the population and its changes under the influence of migration processes. The thesis that the main migration flows originating in the regions of the North Caucasus Federal District, here are suppressed and not go beyond the limits of the Federal District and other major areas of migration exchange are Southern and Central federal districts. Proposes measures to improve migration policies in the District from a regional perspective Key words: migratory processes, region, North Caucasus federal district, migrations, ethnos, Meskhetian Turks
В конце XX столетия Россия встала на путь кардинальных социально-экономических преобразований, которые с новой силой актуализировали проблему интенсификации и диверсификации внутренних и внешних миграционных процессов. Их развитие во многом было обусловлено не только сменой общественно-политического строя и суверенизацией бывших советских республик, но и факторами распределения собственности на средства производства на постсоветском пространстве, интенсивным распространением рыночных отношений и форм хозяйствования, нарушением экономических связей между субъектами некогда единого народнохозяйственного комплекса. В создавшихся условиях существенно осложнились межнациональные отношения, в этой связи миграция приобрела глобальный характер, ярко выраженные этнические черты, существенно изменилась направленность, качественные и количественные параметры миграционных потоков.
Учет специфики регионов, их объективных потребностей в стимулировании или ограничении миграционных потоков через нормативно-правовые инструменты крайне затруднен, а иногда фактически невозможен. Возникает ряд драматичных противоречий между интересами федеральной и региональной власти, характером и методами регулирования миграционных процессов и интересами регионального бизнеса, между задачами региональной власти, федеральных ведомств и органов местного самоуправления. Легитимного выхода из них в рамках действующего законодательства, вероятно, найти невозможно. В связи с этим миграционная политика на уровне регионов формируется как система формальных (правоприменительных) и неформальных практик региональной власти, ведомств (в том числе судов, сталкивающихся с серьезными пробелами в миграционном и административном законодательстве, отсутствием значимых прецедентов), муниципалитетов, бизнес-структур.
Трудовая и этническая миграция играет ключевую роль в этносоциальных и демографических изменениях современной России. Северокавказский регион демонстрирует наиболее высокие показатели динамики миграционных процессов. Деиндустриализация и кризис в агропромышленном комплексе в 1990-е гг. наиболее сильно ударили по республикам Северного Кавказа. Это привело к деградации социальной сферы и общему падению уровня доходов и качества жизни. Ситуация усугубляется вследствие избытка трудоспособного населения, что побуждает значительную часть его жителей искать средства к существованию за пределами первоначального места проживания. В свою очередь массовая трудовая миграция в сопредельные регионы зачастую сопровождается увеличением степени межэтнической напряжённости в регионах-реципиентах и переводит экономическую проблему в межнациональную плоскость.
Абдулманапов Пирмагомед Габибуллаевич
К.э.н, н.с. ИСЭИ ДНЦ РАН
В 2000-е гг. общественно-политическая ситуация в регионе заметно улучшилась, однако общая социально-экономическая неустроенность по-прежнему делает проблему массовой миграции актуальной для Северокавказского региона. За последнее десятилетие массовый отток населения продолжился практически из всех северокавказских республик, что обусловлено их экономической и социальной депрессивностью, а также общественно-политической нестабильностью. На современном этапе можно выделить целый комплекс миграционных потоков и направлений: внутреннюю миграцию в рамках СКФО, межрегиональную миграцию (за пределы СКФО), международную миграцию - приток мигрантов из стран Ближнего зарубежья и выезд населения Северокавказского региона за рубеж.
Внутрирегиональная миграция в рамках СКФО характеризуется неравномерностью миграционных потоков и наличием регионов доноров и реципиентов. К первым относятся большинство северокавказских национальных республик, для которых характерен отрицательный коэффициент миграции, ко вторым - Ставропольский край и Ингушетия, которые аккумулирует в себя миграционные потоки ещё с момента распада Советского Союза. Республиками с наиболее высокими отрицательными показателями миграционного прироста являются Северная Осетия-Алания, Карачаево-Черкесия, Дагестан и Кабардино-Балкария (табл. 1.)
Таблица 1
Общие итоги миграции населения по регионам СКФО в 2011 году
Прибывшие Выбывшие Миграционный прирост
Российская Федерация 3415055 3095294 319761
Северо-Кавказский федеральный округ 167566 199335 -31769
Республика Дагестан 34718 56247 -21529
Республика Ингушетия 16176 9908 6268
Кабардино-Балкарская Республика 9774 15322 -5548
Карачаево-Черкесская Республика 9792 14108 -4316
Республика Северная Осетия - Алания 11057 17139 -6082
Чеченская Республика 15516 18963 -3447
Ставропольский край 70533 67648 2885
Значительную долю в миграционных процессах в регионе играют массовые перемещения населения на уровне национальных республик. В начале 2000-х гг. фиксировался массовый отток чеченского населения главным образом в Ингушетию в связи с возобновлением боевых действий в Чеченской республике. После завершения активной фазы боевых действий наблюдался процесс возвращения чеченского населения. С 2006 г. по итогам взаимной договорённости между руководством республик Ингушетия и Северная Осетия-Алания при посредничестве Москвы начался процесс возвращения ингушских беженцев в Пригородный район РСО-А. Однако он тормозится из-за наличия целого ряда проблем: сохраняющегося напряжения и взаимного недоверия между осетинами и ингушами, отсутствия точных данных о количестве беженцев и как следствие имеющих право возвратиться в Пригородный район, утери документов на жильё. Данные обстоятельства способствуют сохранению конфликтного потенциала в Северной Осетии и Ингушетии.
Своеобразным центром притяжения мигрантов в рамках СКФО продолжает оставаться Ставропольский край, хотя в 2000-е гг. миграционный поток в этом направлении заметно снизился. Если в 1990-х гг. подавляющую массу переселенцев в Ставропольский край составляло русское и русскоязычное населения из Закавказья и республик Северного Кавказа, то в 2000-х гг. в этнической структуре миграционных потоков усилилось представительство северокавказских народностей. За последние двадцать лет доля северокавказских этносов в национальной структуре Ставропольского края увеличилась на 5%, а кавказских народов в целом (в том числе, армян, азербайджанцев и др.) на 7% [12, 2, 8]. Основную нагрузку притока мигрантов приняли на себя приграничные с северокавказскими республиками районы, в первую очередь Кировский, Курский, Нефтекумский, Левокум-ский, Степновский, Туркменский. За последние двадцать лет в этих районах произошло значительное
изменение этнического баланса в сторону увеличения представителей кавказских народностей, прежде всего даргинцев, ногайцев, чеченцев. В Регионе Кавказских Минеральных Вод усилилось представительство армянской, карачаевской, кабардинской диаспор.
В некоторых районах Ставрополья межэтнические противоречия, зачастую выливающиеся в столкновения, уже стали неотъемлемой частью повседневной жизни края. Это вынуждает русское население мигрировать в сопредельные регионы. Общая доля русских в национальной структуре Ставропольского края снизилась за двадцать лет на 4% и достигла в 2010 г. 80,1%. В некоторых районах русские составляют уже менее половины населения. Так в наиболее депрессивном Нефтекум-ском районе в сельской местности (т.е. без учёта численности г. Нефтекумск) русские составляют 37,6%, ногайцы - 26,7%, даргинцы - 12,9% [8].
Для республик Северного Кавказа по-прежнему актуальной остаётся проблема миграции по линии село-город вследствие кризисного состояния сельского хозяйства и роста сельского населения. Несмотря на то, что статистика фиксирует падение удельного веса горожан в структуре населения северокавказских республик за последнее двадцатилетие, процесс переселения жителей высокогорья в города был и остаётся достаточно активными. Падение удельного веса горожан в республиках Северного Кавказа объясняется массовым оттоком русского и русскоязычного населения, которое было сосредоточено в основном в городских центрах. Так, в Махачкале за период с 1989 по 2002 гг. процент русских снизился с 21,9 % до 9,1%, то есть более чем в два раза; в Кизляре с 62% до 49,2%; в Грозном с 52,9% до 1,3%, то есть завершился полным исходом русского населения; во Владикавказе с 35,6% до 27,2%; в Нальчике с 41,4% до 29,4%, в Черкесске с 67,8% до 55,5% [11, с.133-134].
Убывающее русское городское население активно замещалось представителями северокавказских народов, прежде всего, жителями горных районов. Данный процесс наметился ещё в советский период. В 1990-е гг. он получил новый импульс. Социально-экономическая депрессивность и трудоизбыточность сельских районов северокавказских республик способствовали оттоку «горского» населения на равнину, прежде всего в города. В результате удельный вес горожан среди представителей титульных этносов заметно увеличился. Особенно заметным он был у вайнахских народов -ингушей и чеченцев, доля горожан среди которых за период с 1989 по 2002 гг. увеличилась с 35% до 44,6% и 25% до 34,5% соответственно. У дагестанских народностей также наблюдалось увеличение процента горожан, особенно среди «горских» народов - аварцев (с 30,8 до 35,%), даргинцев (с 31,5 до 34,9%), лакцев (с 62,3 до 66,1%), табасаранцев (с 33% до 36%). У равнинных, достаточно урбанизированных народов Дагестана удельный вес горожан практически не изменился (например, у кумыков он остался прежним - около 47%). Активная миграция жителей сельских районов в города зачастую приводит к обострению конфликтов между переселенцами и старожильческим населением, в том числе внутри одного этноса.
Общая миграционная картина по миграции на постоянное место жительства показывает четкое разделение территории Республики Дагестан на абсолютно неравнозначные по количеству субъектов и площади зоны. Первая зона миграционного оттока населения охватывает тридцать один район, это количество несколько сократилось по сравнению с предыдущими годами. Вторая зона включает в себя десять муниципальных районов Дагестана, в которых отмечается приток мигрантов, т.е. сальдо по миграции с учетом внешней и внутренней положительный. Сюда же можно относить и два города, в которых приток мигрантов превышает над оттоком - Дербент и Южно-Сухокумск.
Районы с отрицательным сальдо миграции в большинстве своем недостаточно успешны в экономическом отношении, имеют ограниченные возможности для трудоустройства населения, низкий уровень заработной платы, плохие климатические условия. Кроме того, миграционный отток усугубляется слабой развитостью социальной инфраструктуры в горной зоне, из-за чего основная масса молодежи переселяется в города республики или уезжает за её пределы.
В Северо-Западном и Центральном субрегионах Кавказа динамика изменений доли городского и сельского населения среди титульного населения происходила неравномерно. Так, наименее урбанизированные карачаевцы долю городского населения увеличили с 30 до 34,9%. У кабардинцев прирост городского населения был ниже - с 43,1 до 45,7%, у наиболее урбанизированных осетин - с 59,4 до 62,9%. Наблюдались за этот период и обратные процессы - отток горожан в сёла. Так, доля горожан у балкарцев снизилась с 58,7 до 46,8% [11, с.143].
В Ставропольском крае, в отличие от северокавказских республик, доля горожан в структуре населения несколько выросла, что объясняется оттоком населения (главным образом - русских) из сельских регионов в города.
Таким образом, для северокавказского региона основная доля миграции приходится на внутренние перемещения в рамках СКФО. Это подтверждают данные РОССТАТа, фиксируя также, что вторым и третьим по привлекательности межрегиональных миграций регионами являются Южный и Центральный федеральные округа (рис.1, рис.2).
Да л ьнев о сточный 1924 1 2042
Сибирский 3087 ■ 2519
Уральский 4900 ■ 2657
Приволжский 3982 ■ 2946
Северо-Кавказский 120767
Южный 12041
Северо-Западный 2983 1 2000
Центральный 8198 ■ 4054
0 20000 40000 60000 80000 100000 120000 140000
2011 1 2000
Рисунок 2.2. Миграция в СКФО по территориям выбытия, человек
Д а л ьнев о сто чный Сибирский Уральский Приволжский Северо-Кавказский.
Южный
Северо-Западный Центральный
О 20000 40000 60000 80000 100000 120000 140000
2011г. "2000г.
Рисунок 2.3. Миграция из СКФО по территориям прибытия, человек
Миграция за пределы СКФО носит в основном социально-экономический характер и продиктована стремлением занять определённую нишу в хозяйственном, главным образом сельскохозяйственном и коммерческом, секторе того или иного региона. Так, наиболее предрасположенные к миграциям даргинцы активно осваивают территории некоторых субъектов ЮФО, прежде всего, Ростовской области, Калмыкии, Астраханской области. За период с 2002 по 2010 гг. по официальной статистике даргинская диаспора в Ростовской области выросла с 6,7 тыс. до 8,3 тыс., в Калмыкии с 7,3 тыс. до 7,6 тыс. (третий этнос в республике после калмыков и русских), в Астраханской области с 3,5 тыс. до 4,2 тыс. человек. Чеченцы также представлены в Ростовской области (Ремонтненский, Зимовни-ковский и другие восточные районы), Волгоградской, Астраханской области, Калмыкии, хотя за пери-
од с 2002 по 2010 гг. численность их диаспор согласно официальной статистике несколько снизилась [6, 7].
Широко представлены практически все северокавказские диаспоры в Центральном федеральном округе, прежде всего в Москве, что объясняется столичным статусом региона и его близостью к финансовым, хозяйственным и транзитным потокам. За последний период наблюдается рост числа инцидентов с участием выходцев с Северного Кавказа в различных регионах России, что свидетельствует о необходимости выработки системных мер по предотвращению и профилактики межнациональных конфликтов.
Динамика международной миграции в СКФО на порядок ниже внутрироссийской. Она обусловлена, прежде всего, наличием небольших диаспор северокавказских народов в странах СНГ, а также разделением некоторых народов государственными границами после распада СССР. Так, основная доля выбывших и прибывших мигрантов по Чеченской республике и Ингушетии приходится на Казахстан, где проживает ингушская и чеченская диаспоры, сохранившиеся там после репатриации депортированного в 1944 г. чеченского и ингушского народов. В Дагестане наиболее активны в процессах международных миграций лезгины и азербайджанцы. Значительная часть лезгин проживает в Азербайджане, что является ключевым фактором двусторонней миграции этого южнодагестанского этноса; азербайджанцы, являясь, одним из титульных народов Дагестана, тесно поддерживают связи с исторической родиной [10, с.448,454].
Справедливо считается, что официально привлекаемая (легальная) рабочая сила в России и СКФО - это только «видимая часть айсберга». Основная часть трудовых иммигрантов работают нелегально, по самым разным причинам избегая официальной регистрации. Неоформленной занятости иммигрантов способствует довольно либеральный порядок учета рабочей силы и отсутствие серьезных санкций за его нарушение работодателями в России. Большое количество трудовых мигрантов-иностранцев, работающих в России, прибывают в законном порядке в условиях безвизового режима.
Под нелегальными (незаконными) мигрантами можно понимать тех людей, которые незаконно пересекли границу или сделали это по поддельным документам; не имеют официальной регистрации по месту пребывания или жительства; «транзитные» мигранты, пытающиеся выехать в третью страну и находящиеся сверх срока действия визы; мигранты, нарушившие сроки законного пребывания в России; мигранты, цели пребывания и занятия которых не соответствуют заявленным при въезде в страну.
В 2000-е гг. на Северный Кавказ усилился приток трудовых мигрантов из стран Ближнего Зарубежья (Узбекистан, Таджикистан и др.), что связано со строительным бумом в Чеченской республике, а также ряде других национальных республиках СКФО. В ближайшей перспективе - возведение туристических объектов в рамках создания туристического кластера на Северном Кавказе. Это может повлечь массовый приток в регион значительного числа трудовых мигрантов из-за рубежа, которые составят серьёзную конкуренцию местным жителям, страдающим от безработицы. Высоки, в этой связи, риски появления новых очагов межнациональной напряжённости.
Особую актуальность за последнее десятилетие приобрела проблема активизация сравнительно новых для Северокавказского региона этнических групп, в частности миграция в СКФО турок-месхетинцев, традиционно занятых в сельском хозяйстве. Они значительно усилили своё представительство в ряде республик, прежде всего, в Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Адыгее. По официальным данным только в КБР за период с 1989 по 2010 г. численность турок-месхетинцев выросла с 4,2 тыс. до 14 тыс. человек, обеспечив им четвёртое место в национальной структуре республики после кабардинцев, русских и балкарцев [8,1]. Наибольшую активность турки-месхетинцы демонстрируют в Прохладненском и Майском районах республики, где традиционно проживает значительная часть русского и казачьего населения КБР. В связи с высокой конкуренцией в сфере сельскохозяйственного производства и торговли и постепенном вытеснении из этих сегментов местной экономики приезжими старожильческого населения, в регионе в ближайшей перспективе может возникнуть ещё один очаг межнациональной напряжённости.
Таким образом, миграционная динамика на Северном Кавказе в полной мере отражает весь спектр политических и социально-экономических противоречий не только в регионе, но во всей стране. Одним из важнейших аспектов миграционных процессов выступает проблема интеграции мигрантов в культурное и правовое поле регионов-реципиентов. Именно данная проблема приобретает особую значимость на современном этапе и останется актуальной в ближайшей и среднесроч-
ной перспективе. Для решения данной задачи необходимо задействовать весь потенциал государственного аппарата и гражданского общества. Только в этом случае процесс складывания единой
гражданской идентичности в России может получить реальное ускорение.
Литература
1.Всероссийская перепись населения 2002 года. Национальный состав населения по регионам России. Ставропольский край // http://d emoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_02.php?reg=39
2.Всероссийская перепись населения 2002 года. Национальный состав населения по регионам России. Кабардино-Балкарская республика // http://d emoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_02.php?reg=33
3.Демографический ежегодник России: Стат. сб. / Госкомстат России.- М., 2010
4.Денисова Г.С., Уланов В.П. Русские на Северном Кавказе: анализ трансформации социокультурного статуса. -Ростов-на-Дону, 2003. - С. 259.
5.Красинец Е.С., Тюрюканова Е.В. Нелегальная миграция в России// Народонаселение. - № 1, 1998. - С. 44.
6.Национальный состав населения по субъектам РФ // http://www.gks.ru/free_doc/new_site/population/demo/per-itog/tab7.xls
7.Национальный состав населения Российской Федерации // http://www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/perepis_itogi1612.htm
8.Официальный сайт Всероссийской переписи населения 2010 года. Информационные материалы об окончательных итогах Всероссийской переписи населения 2010 года // http://www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/perepis_itogi1612.htm
9.Российский статистический ежегодник. 2011: Стат.сб./Росстат. - М., 2011.
10.Справочный материал УФМС по РД за 2002-2007гг
11.Сущий С.Я. Демография и расселение народов Северного Кавказа: реалии и перспективы (модернизацион-но-трасформационные процессы). Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2009.
12.Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Ставропольскому краю. Численность отдельных национальностей населения городов и районов Ставропольского края по данным переписи населения 1989 года // http://www.stavstat.ru/perepis/vpn2002/nsn/Naz_1989.zip
13.Топилин А.В. СНГ: Демографический потенциал, миграция, рынок труда. - М.: «Экон-информ», 2002. - С. 132.
14.Файзуллина А.Р. Миграционная политика в современной России: Федеральный и региональный аспекты. -Автореф. дис... канд. полит. наук. Уфа, 2007. С. 8
