CC BY
128
В связи с этим, становится очевидным, что эффективная работа образовательно-научнопроизводственного кластера является ведущим механизмом сохранения процесса преемственности поколений в железнодорожной отрасли в период ее реформирования.
Литература
1. Об образовании: Закон российской Федерации
[Электронный ресурс]. - http://www.rzd.ru.
2. Постановление Правительства РФ от 17 сентября 2001 г. № 676 «Об университетских комплексах».
3. «Инновационный форум - 2009». - Иркутск, 2009. -С. 33 - 40.
4. Стратегия развития железнодорожного транспорта в Российской Федерации до 2030 года: по материалам Мини-
стерства транспорта РФ // Федеративные отношения и региональная социально-экономическая политика. - 2008. -№ 5 (112). - С. 8-34.
5. Сайт ОАО «Российская железная дорога [Электронный ресурс]. - http://www.rzd.ru.
6. Хоменко А.П. Образовательно-научно-
производственный кластер, как основа системы подготовки социально и профессионально мобильных и конкурентноспособных специалистов, материалы форум-выставки /
А.П. Хоменко // Материалы форума-выставки.
7. Цихан, Т.В. Кластерная теория экономического развития / Т.В. Цихан // «Теория и практика управления». -2003 г. - № 5. - С. 57-67.
8. Шереги, Ф.Э. Основы прикладной социологии: учебник / под ред. Ф.Э. Шереги, М.К. Горшкова. - М.: Центр. Социал. прогнозирования и маркетинга, 1995. -199 с.
Дмитриева Анастасия Александровна - преподаватель кафедры социальной философии и социологии Института социальных наук Иркутского государственного университета, г. Иркутск, e-mail: Dmitrie-va_aa@mail.ru.
Dmitrieva Anastasia Alexandrovna - is a teacher of the chair of social philosophy and sociology of the institute of social sciences at Irkutsk State University, Irkutsk, e-mail: Dmitrieva_aa@mail.ru.
УДК 39 (571.54)
И.Б. Г алсанова
ЭТНИЧЕСКИЕ, ЭКОНОМИЧЕСКИЕ, КУЛЬТУРНЫЕ УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ БУРЯТ
Этническая культура бурят складывается под влиянием кочевого образа жизни, экологической этики, приоритетности рода и семьи, шаманизма и ламаизма. Перечисленные предпосылки явились основой формирования культуры бурят.
Ключевые слова: современная этническая культура, духовная культура, материальная культура, кочевой мир, российское село.
1.В. Оа^апоуа
ETHNIC, ECONOMIC AND CULTURAL CONDITIONS OF FORMATION OF SOCIAL STRUCTURE OF THE BURYATS
The ethnic culture of the Buryats is developing under the influence of the nomadic way of life, ecologic ethics, priority of kindred and family, shamanism and Lamaism. Listed prerequisites were a basis for foundation of the Buryat culture.
Key words: modern ethnic culture, intellectual culture, material culture, world of nomads, Russian rural areas.
С древнейших времен на территории Бурятии жили различные племена и народы, частично исчезнувшие с исторической арены. В течение многих столетий их история и культура развивались во взаимосвязи с историей и культурой не только монголов, но и других народов Центральной Азии, поскольку Прибайкалье и Забайкалье с населявшими их племенами являлись ее составными частями. Хронологические рамки этого процесса охватывают период с середины I тысячелетия до н.э. до XVII в.
С XII по XVI столетие Бурятия была частью Монгольского государства, и ее большую часть
населения составляли монголоязычные этнические группы.
С распадом империи Чингисхана, разгоревшимися междоусобицами, маньчжуро-китайской экспансией и продвижением русских на Восток «появились условия для новых этнообразований в тех или иных частях страны. Именно такая ситуация сложилась в Северной Монголии (Ара Монгол), оказавшейся в XVII в. в составе России и получившей позднее название Бурятия.
А.А. Елаев, как и многие другие специалисты, также связывает появление бурят с закономерным концом монгольской империи, который
«стал началом процесса возникновения новых этнических общностей из состава монгольского суперэтноса: халхасцев, ойратов и бурят» [1, с.56].
Присоединение к России в XVII столетии в начале Западной, а затем и Восточной Бурятии (Забайкалья) было длительным по времени и сложным по содержанию историческим процессом. С этого времени начался российский период истории бурятского народа. Присоединение к России оценивается специалистами как прогрессивное для бурят явление. «В кочевую стихию бурятской жизни ... пришел порядок в лице государства с его правовыми, социальными и экономическими институтами» [1, с. 66]. Это благоприятно повлияло на внутриэтническую консолидацию бурят.
Российский период был противоречив и многозначен. Сопротивление и самооборона чередовались со смирением. В конечном итоге он завершился объединением бурят в единую общность. По мнению А.А. Елаева, «к концу XIX века завершилась в общих чертах консолидация бурят в этносоциальную общность, бурятскую нацию» [1, с. 145].
В XIX-XX вв. история Бурятии - часть истории России и СССР, затем Российской Федерации. В результате образования Бурят-Монгольской автономной области, затем Бурят-Монгольской АССР и ее раздела в 1937 г. на 3 автономных образования изменялось положение забайкальских бурят - закаменских и агинских бурят. Закамен-ские буряты с 1958 г. жили в составе Бурятской АССР, а ныне (с 1993 г.) проживают в Республике Бурятия, а агинские - в Агинском Бурятском автономном округе, который объединен с Читинской областью, образовав Забайкальский край.
Поясним основания выбора этих двух групп, а также кратко охарактеризуем их.
Буряты традиционно подразделяются на четыре основные группы (большие племена): хо-ринцы, булагаты, эхириты и хонгодоры.
Агинские буряты - выходцы из группы хо-ринцев (хори-бурят).
Хоринцы непосредственно перед появлением на территории Забайкалья проживали во Внутренней Монголии. Вплоть до установления русско-монгольской границы в 1727 г. они, как и остальное кочевое население Забайкалья, довольно свободно перемещались до пределов территории халхи и обратно. Хотя агинские буряты выделяются в отдельную этнотерритори-альную группу, в основном, они представлены хоринскими родами, кочевавшими по территории от р. Селенги и Кударинской степи до Нер-
чинска, от Еравнинских озер до южной части Баргузина. Ц.Б. Цыдендамбаев, по данным родословных хроник, выяснил, что, кроме самих хоринцев, в состав агинских бурят входят монголы и омонголенные этнические группы, хам-ниганы, эвенки, онхоты, долоты, нелюды, намяты, токчин, узон, гочиты, (маньчжурские) дауры и др. Агинские буряты расселены в низовьях р.Онон, в долине р.Аги и в среднем течении р.Ингоды [2, с. 49, 55].
В отличие от других хоринцев агинские буряты в течение длительного времени жили и продолжают жить компактно, с конца 30-х гг. ХХ в. - в составе Агинского Бурятского автономного округа. Это, по нашему мнению, способствовало лучшему сохранению у них черт традиционной культуры, чем у других забайкальских бурят.
Закаменские буряты расселены в западной части горного хребта Хамар-Дабана, в верховьях реки Джиды и ее притоков. Их основу составляют малые племена, группы хонгодоров, була-гатов и эхиритов, сартулов и атаганов, а также сойоты и тунгусские племена, которые в течение XIX в. были ассимилированы бурятами [2, с. 54].
До появления русских Закаменский регион имел бурятское топонимическое название Ара-газар - земля, расположенная за горами (т.е. за реками Селенгой и Джидой). Видимо, проживая еще в долине реки Иро в Монголии, будущие жители Закамны предварительно провели обследование выбранной территории, и она оказалась свободна. Первые поселенцы назвали ее «за горами и камнями» - отсюда образован топоним: «За камнями» - «Закамень».
В 1822 г. были учреждены степные думы. К Забайкальской области относились Тункинская, Кударинская, Баргузинская, Селенгинская и Хо-ринская. В состав Селенгинской степной думы в 1824 г. вошла Закаменская инородческая управа, объединившая закаменских бурят. В 1837 г. из состава Хоринской степной думы выделилась Агинская степная дума.
Таким образом, Закаменский и Агинский районы уже тогда получили независимые территориальные управления. В дальнейшем территория Забайкалья неоднократно подвергалась реформированию. Закаменская и Агинская управы сохранились, благодаря этому сохранилась целостность этнических групп бурят, проживающих на их территории.
Основой экономики бурят традиционно являлось кочевое и полукочевое скотоводство, коневодство, овцеводство и козоводство.
Остановимся на некоторых особенностях хозяйственной деятельности забайкальских бурят. Ведущим типом их хозяйствования и было кочевое экстенсивное скотоводство, которое обусловило уклад жизни, особенности культуры. Пять видов скота (табан хушуу мал) - крупный рогатый скот, лошади, овцы, козы и верблюды -были основой хозяйственной жизни.
Агинские буряты разводили все пять видов скота, а самые богатые хозяйства имели до тысячи лошадей и несколько тысяч овец.
В Закамне разводили, в основном, лошадей и крупный рогатый скот, в том числе яков и хай-наков (помесь яка и коровы монгольской породы). Довольно небольшим в силу природноклиматических условий было поголовье овец. Буряты также занимались охотой, рыболовством, собирательством, земледелием, ремеслами. Закамна относилась к числу немногих таежных, горных местностей Бурятии, где одним из систематических промыслов была охота.
Ремесло, хотя и имело подсобное значение, было распространено повсеместно. Наряду с изготовлением войлока, упряжек, деревянной и берестяной посуды, выделкой шкур, шитьем одежды, обуви и т.д., которые производились в каждом хозяйстве, высокого уровня мастерства достигли кузнечное дело, обработка драгоценных и цветных металлов.
В XVIII-XIX вв. в Забайкалье наряду с кочевым скотоводством развивалось и полукочевое. Единственным районом, где до начала ХХ в. сохраняется кочевой тип хозяйствования, являлось Агинское ведомство, что было обусловлено его специфическими природными условиями [3, с. 249].
Весь скот в то время был местной малопродуктивной породы, но зато хорошо приспособленной к суровым условиям природы, способной переносить холод, зной, недостаток кормов, длительное время находиться на подножном корму.
Материальная культура бурят была полностью связана с их основной хозяйственной деятельностью - животноводством. Типы поселений, жилища (юрты), постройки, домашнее убранство, утварь, одежда, кухня и все другое, так или иначе, было взаимосвязано с кочевым животноводством. Выделяют четыре типа животноводческих хозяйств: кочевой, полукочевой, полуоседлый и оседлый. Кочевое животноводство представляло собой пастбищную форму. Полукочевому типу животноводческого хозяйства присуща была пастбищная форма в сочета-
нии со стойловым содержанием скота. Полу-оседлый и оседлый типы животноводства были выгонным способом содержания скота в сочетании со стойловым.
Система жизнеобеспечения, развитие натурального полукочевого и кочевого скотоводства, коневодства и овцеводства (и козоводства) бурят Забайкалья не способствовали возникновению постоянных улусов бурят. Их поселения состояли из нескольких юрт - айлов родственников. Стойбище айлов было основным социально-экономическим компонентом жизнеобеспечения. Все айлы-стойбища бурят располагались по долинам рек, озер и по степи, между собой имели связи.
С переходом на полуоседлый и оседлый образ жизни буряты во многом сохранили культуру, обусловленную традиционными видами трудовой деятельности. Культуре забайкальских бурят свойственны, прежде всего, общебурятские черты, продиктованные, кочевым образом жизни, основополагающим значением рода, семьи, влиянием шаманизма и буддизма.
Кочевой мир - это особый тип культуры, адаптированный к экологической нише, занимаемой этносом, и сознательно ориентированный на гармонию с природой. Различия между кочевой и земледельческой культурами мы находим в отношении к обществу, государству, родине. Концепция бытия, жизни и смерти человека неразрывно связана с пониманием природных циклов, устройством и функционированием окружающего мира. Все это отражается в особенностях мировосприятия кочевника и характеризует сознательный мировоззренческий выбор, который определяет и путь развития. Практически все символы человеческого существования наполнены экологическим смыслом. Единые экологические идеи связывали природные и социальные аспекты жизнедеятельности человека в кочевом обществе.
Кочевой образ жизни формировал природный и социальный баланс. Кочевые общества существуют по нормам, правилам и укоренившимся традициям родовой организации социума, поддерживают их сохранение. Они воспроизводят свою структуру, страты, отторгают радикальные инновации, способствуют успеху индивидов. Культурные традиции призваны были поддерживать устойчивое развитие традиционных систем. Экоэтический баланс был необходим в условиях кочевой культуры. Этноэкоэтика рассматривается И.С. Урбанаевой как первичный и фундаментальный регулятор естественного поведения человека, который обретается в
соблюдении традиций. Автор раскрывает идейно-регулятивный комплекс, выражающий особенности центрально-азиатской онтологии, где особое значение имеет феномен рода. Экоэтика определяла образ жизни, нормы отношения к земле, основные ценности жизненного мира, нормы взаимоотношений между собой и другими этносами. Родовая принадлежность была необходима как единственный способ выживания [4, с. 55].
Кочевой образ жизни определил тип герметически замкнутого компактного жилища -сборно-разборного сооружения из деревянного решетчатого каркаса и войлочного покрытия, круглого в основании и с полусферическим верхом. Юрты подразделялись на войлочные ^эеы гэр) и деревянные (буулгаhан).
К материальной культуре наряду с другими вещами относится национальная одежда. Влияние западной и восточной культур отразилось и на костюмных комплексах, тем не менее, они все сохраняют этнические черты. Костюм бурят сохранил архаичность, простейшую конструкцию, одинаковость некоторых элементов мужского и женского костюмов. При наличии общих черт в ряде деталей покроя, особенностей головных уборов, обуви и украшений в одежде бурят наблюдаются различия, которые специфичны для населения определенных районов [5, с. 57].
Эти различия были обусловлены целым рядом сложных причин исторического, географического, хозяйственно-экономического и идеологического порядков.
Покрой бурятского костюма характерен для степных скотоводов-кочевников. Мужчины и женщины носили длиннополые дэгэлы с малых лет, халаты разделялись на мужские, женские, девичьи. Традиционно костюм, как мужчин, так и женщин состоял из нательной рубахи (самса), штанов с широким шагом (умдэн), верхней одежды (тэрлиг, дэгэл) с запахом левой полы на правую, со специфичными для бурят головными уборами и обувью.
Традиционный костюм также являлся обязательным фактором социализации молодоженов, их социального статуса.
Одежда девушки по покрою ничем не отличалась от мужской, внешний же облик подчеркивался украшениями, цветом ткани, орнаментом, вместе с тем отмечалась скромность одежды. С переходом девушки в другой социальный статус после замужества, одежда претерпевала кардинальные изменения.
«Женский костюм состоял из нательной и верхней одежды, головных уборов, обуви. Разнообразные украшения дополняли его. Женский костюм более чем мужской сохранил традиционные территориально-локальные признаки, возрастные и семейные нормы. Женская одежда выделялась сложностью покроя, своеобразием силуэта и соответствовала положению женщины в обществе, семье» [6, с. 55].
«Мужской костюм состоял из нательной и верхней одежды, головного убора, обуви. Дополняли костюм пояс, нож, огниво и другие предметы. Своеобразие покроя, способ ношения отдельных элементов костюма, их назначение, детали дополнения, терминология строго отличали мужские костюмы скотовода и охотника. Различался он и по сезону - зимний, летний; по назначению - производственный, будничный, нарядный» [6, с. 40]. Пояс использовался в обрядовой деятельности и был элементом социального разграничения. По поясу определяли служебное положение и социальный статус бурята.
Головные уборы были разнообразными, наряду с традиционными самодельными буряты носили и покупные. Они различались по районам. В Забайкалье головной убор был связан с родовой принадлежностью костюма. Форма на-верши, цвет камней обозначал знатность и должность мужчины.
Все разнообразие бурятской обуви Р.Д. Бадмаева сводит к двум основным типам, отличающимся по покрою: поршневидный и башмаковидный. Обувь определялась хозяйственнокультурной и социальной жизнедеятельностью, являясь частью прикладного искусства. Костюм бурят с древних времен был связан со свадебными, погребальными и другими бытовыми обрядами.
Исторически бурятский род находился в постоянном развитии, движении. По мере увеличения численности его членов он дробился на новые роды, которые объединялись в родовые группы и племена. Такие объединения имели непостоянный характер и возникали под влиянием разных причин: проживание на одной территории, состояние войны, климатические или хозяйственные обстоятельства. Кроме этого, существовали союзы племен, вероятно, объединенные одним общим предком или противостоянием недружественным племенам.
В «Уставе об управлении инородцев» М.М. Сперанского, изданном в 1822 г. и действовавшем до начала ХХ в., говорится, что первичной административной единицей управления «ино-
родцев» считался род, за которым закреплялись ясачные табельщики без права на «перебежки» и определенная территория - «породная земля». Эти «официальные» родовые деления этнических групп бурят не были только административной фикцией, родоплеменные группы коренного населения края сохраняли нормы патрили-нейной родовой экзогамии, генеалогической родословной, что проявлялось в единстве языка, традиций, обрядов, обычаев, ритуалов и религиозных культов.
Основой этноса выступала семья, представляющая собой семейно-родовую общину, которую описали И.А. Асалханов, К.Д. Басаева, Е.М.Залкинд, Ф.А. Кудрявцев, И.А. Манжигеев, Ю.Б. Рандалов, А.П. Щапов и др.
Родовая организация бурятского общества состояла из таких общностей:
1) большая семья или улус;
2) род - союз кровных родственников;
3) союз родов.
Система родовой организации фактически отражала этническую социальную структуру бурят. Значение рода, семьи сохранилось и в последующие периоды, и это тоже сыграло важную роль в становлении этнической культуры современных бурят.
В 70-80-е гг. ХХ в. материальная культура развивалась в основном в направлении создания материальной базы для сближения уровня жизни города и деревни. Все исследователи отмечают бурный рост сельского строительства, дифференциацию населенных пунктов в зависимости от их производственно-административных функций, развитие жилищного фонда, совершенствование коммунального хозяйства, расширение и улучшение сферы обслуживания, быта сельского населения.
В 1939 г. количество населенных пунктов в Бур. АССР с числом жителей до 100 человек составляло 65,4% от общего числа сельских населенных пунктов. В 1989 г. таких населенных пунктов стало лишь 17,3%. Если в 1939 г. около половины (48,0%) жителей проживало в населенных пунктах до 100 и 101-500 человек, то в 1989 г. в этих населенных пунктах стало проживать лишь 19,2%, более половины населения (59,8%) сосредоточилось в селах с численностью 1001 и более человек.
Укрупнение поселений, проводившееся в советское время, оказало положительное воздействие на комфорт и культурную жизнь бурятского села. К 1980-м годам большинство бурятских сел имело уличную планировку. Люди жили в добротных теплых деревянных домах, ис-
пользовали в быту современную технику.
Многое делалось для улучшения культурной среды жителей села. В частности, обновлялись помещения сельских учреждений культуры. Например, в селе Санага Закаменского района вместо деревянного клуба, состоящего из прихожей, зрительного зала со сценой простейшего типа и небольшой артистической комнаты, выстроен большой кирпичный Дом культуры с оборудованной сценой, фойе, раздевалкой, комнатами для кружковой работы и служебных целей [7, с. 28].
Однако концентрация большого числа людей и домашних животных в крупных населенных пунктах нередко приводила к тому, что вокруг сел, земля полностью вытаптывалась, а отдаленные земельные ресурсы вообще не использовались. Удаленность главного средства производства в сельском хозяйстве - земли - от мест проживания людей приводит к высоким транспортным и другим издержкам, что, в свою очередь, снижает экономическую эффективность отрасли.
Здесь необходимо сделать отступление и вернуться к проблемам российского села. Размышляя о судьбе сельского хозяйства России, В. А. Пуляркин основывается, в частности, на высказывании выдающегося русского ученого середины XIX в. А.В. Советова: «Россия в своих обширных пределах заключает местности, совершенно различные по климату, почве, народной деятельности; однообразия в ее системах земледелия, казалось бы, быть не должно, а, однако вследствие преобладания одинаковых общественных и экономических условий, повсюду видим мы у себя поразительное однообразие форм земледелия, несмотря на все различие территориальных условий».
В.А. Пуляркин пишет: «Это однообразие аграрной действительности в середине XIX в. уже служило косвенным свидетельством отсталости России». Верно отмечая связь прогресса с углублением процессов дифференциации, ученый называет большевистские идеи противостояния ей «охранительными и утопическими. А семена утопии никогда не давали добрых всходов. Примечательно, что искомую усредненность русская деревня в полной мере обрела сразу после войны 1941-1945 гг.» [8, с. 44]. В подтверждение своего тезиса об однообразии, однородности сельского хозяйства России В. А. Пуляркин приводит слова публициста А.Салунского: «Ровной и равной была послевоенная деревня в своей бедности».
Прослеживая эволюцию сельского хозяйства, ученый утверждает, что в агропроизводстве
«универсальный подход не пригоден» [8, с. 45].
Те черты кочевого образа жизни бурят, о которых говорилось выше, во многом совпадают с особенностями аграрного, крестьянского уклада: та же неотрывность от природы, та же слитность труда и быта, более медленный темп жизни и более близкая дистанция между людьми в поселениях кочевников и селах, деревнях, чем в городах, приверженность традиции, весомость родственных отношений, консерватизм и т.д.
Заметим, что во многих публикациях о российском селе упускается факт многонациональ-ности российской деревни, в связи с этим отмеченная В. А. Пуляркиным однородность и однообразие перекочевывают уже в научные работы.
Выгодно выделяются на этом фоне труды ученых, исследующих национальное своеобразие сельского хозяйства России [9, с. 78-82]. К числу таких исследователей относится и В.С. Потаев, посвятивший ряд работ проблемам традиционного животноводства бурятского и монгольского народов.
В своей книге «Традиционное животноводство Бурятии: экономика и организация» он пишет: «Опустошение хуторов малых деревень привело к утрате нравственности, потере духовных ориентиров, ухудшению демографической ситуации. Для бурят насильственная коллективизация, «сгон» их в деревни и села, последующее целенаправленное укрупнение центральных усадеб явились национальной трагедией. Буряты в отличие от русских никогда не жили деревнями и селами, а проживали по хуторскому принципу. Перемена типов поселений бурят изменила весь комплекс их материального быта и культуры, что не могло не отразиться на национальном самосознании» [10, с. 32-33].
Обратимся к более подробному рассмотрению духовной составляющей этнической культуры бурятского народа.
Духовная культура бурят развивалась с древнейших времен. Она включала в себя постоянно пополняющиеся знания о человеке, его организме, возможностях и т.д. Эти сведения стали основой народной медицины, традиционных народных игр, состязаний и т.п. Знания о природе, представления о мироздании, как и познания о человеке, были неотрывны от образа жизни и хозяйственной деятельности бурят. Неоспоримыми являются их достижения в народной медицине, которая с приходом русских и проникновением ламаизма обогатилась опытом европейской и тибетской медицины, изучением окружающего растительного мира, связанного с
животноводством, земледелием и другими видами производственной деятельности. Особенно обширными были познания бурят в зоотехнии и ветеринарии, поскольку основой их жизнедеятельности было животноводство. Начала математики, физики, астрономии, географии и других наук также основывались на передаваемых новым поколениям и постоянно пополняемых эмпирических данных.
Эти и другие богатства духовного наследия, как сокровищница неоценимого опыта адаптации многих поколений к природной и социальной среде, как средоточие культуры их жизнеобеспечения и природопользования в условиях конкретного ландшафта и климата, ждут еще своих исследователей.
Богатство духовной культуры бурят отразилось и в религиозных верованиях, устном фольклоре, песенном творчестве, языке и т.д.
Остановимся на некоторых традиционных религиозных верованиях и обычаях забайкальских бурят.
Исконными родоплеменными верованиями бурят были шаманистские верования, которые с XVI-XVII вв. стали вытесняться ламаизмом. Становление ламаизма у хоринских бурят, в том числе агинских, происходило в XVIII в., у большинства прочих групп, в т.ч. закаменских бурят,
- в XIX в.
Шаманизм, буддизм, а в некоторых случаях и православие выполняли, как и религия в целом, важные социальные функции. Дюркгейм рассматривает религию как систему коллективных представлений, выполняющую функцию сплочения общества, установления связи между индивидом и обществом или между группами и обществом. При таком рассмотрении религия предстает как система институционализированных норм, верований и ценностей, в той или иной степени разделяемых всеми членами общества, что и скрепляет его целостность.
Буряты с древнейших времен использовали шаманизм - «огромный комплекс верований, воззрений, обрядов, сформулировавшихся на протяжении многих веков» [1, с. 6].
Не ставя задачу характеризовать системы бурятского шаманизма, остановимся на некоторых его особенностях. К ним относится система культов: духов местности, природных стихий, семейных, родовых и общинных покровителей, предков, в том числе старших членов рода и др.
Символика культа Вечного Синего Неба, культа предков, культа земли-воды, «хозяев местности» обеспечивала жизнеспособность этноса на протяжении тысячелетия, которая способ-
ствовала сохранению устойчивого экологического базиса общества. Культ огня является наиболее архаичным. Буряты, разжигая очаг, сначала угощали огонь, т. е. духа - хозяина домашнего очага.
Во многом бурятское традиционное общество определялось отношением к людям старшего возраста, их почитанием. Отношение к культу старейшин особое, оно не зависит от их социального статуса и выражается при передвижении, во время трапезы, переговоров, общественных собраний, церемоний, ритуалов, благословения, примирения между конфликтующими группами и племенами и др.
Главную роль в семейно-культовых отношениях играл обычно глава семьи, самый старший: дедушка или бабушка, которые решали и организационные вопросы. Им полагалось знать культовые правила и обычаи, они консультировались с шаманами, гадателями, приглашали «специалистов» для жертвоприношения, определяли характер оплаты их труда. Обряды, как правило, требовали присутствия всех членов семьи, иногда только ближайших родственников.
У шаманистов имелись свои семейные святыни, пенаты - онгоны, фетиши, предметы культа. В рамках семейного сообщества поддерживались, распространялись, передавались новым поколениям религиозные традиции, устраивались традиционные (раз в месяц, в год или раз в жизни) обязательные жертвоприношения с приглашением шамана. Так называемое кормление онгонов совершалось в семье систематически. Кроме того, семья участвовала во всех общественных молебствиях.
В бурятском шаманизме особое место принадлежит культу кузнецов. Кузнечный культ восходит к древнейшим эзотерическим ритуалам. Сверхчеловеческие способности бурятских кузнецов, умение шаманов управлять природными стихиями восходят к источнику, благодаря которому регулируется равновесие космических сил.
Шаманизм занимал важное место в традиционной культуре бурят, выполнял ряд социальных функций, в том числе этнообъединяющую, регулятивную, соционормативную и др. Однако с массовым распространением буддизма в форме ламаизма в Забайкалье именно он становится ведущей конфессией. Более прочные позиции традиционно занимал шаманизм в Предбайкалье.
Распространяясь в Центральной Азии, буддизм адаптировался к местным условиям, вводя в свою культовую систему местные обряды. Так происходило и в Бурятии.
Буддийская культовая система по своей сути
синкретична, что ей позволяло целенаправленно трансформировать автохтонные религиозные традиции. Шаманские традиции, обряды, обычаи и ритуалы бурят органично вписывались в буддийские каноны, поглощались ими, утрачивая конкретную принадлежность, обретая новое звучание.
Так подверглись ламаизации древние культы родоплеменных обоо, онгонов. Некоторые древние боги шаманизма получили тибетские имена, были включены в систему ламаизма. Вместе с тем, даже там, где ламаизм проник и утвердился, древние шаманские представления, обычаи и традиции продолжают сохраняться. Отсюда двоеверие и троеверие у некоторых бурят (алар-ских, тункинских и др.). Религиозность в целом у бурятского населения Западного Забайкалья в конце XIX-XX в. представляла собой сплав различных воззрений и действий.
Составной частью буддийской и шаманист-ской культовых систем являлись священные места, где устраивались молебны. Общественные, коллективные и некоторые семейноиндивидуальные молебствия проводились на открытом воздухе, у подножия или на вершине горы, на берегу реки или озера, у родника, на месте шаманского погребения, у коновязи, необыкновенной скалы или дерева. Индивидуально-семейные обряды устраивались как на природе, так и в помещении. Места жертвоприношений относились к числу святынь улуса, рода, ведомства. На территории каждой улуснородовой общины существовал свой набор культовых мест - от двух-трех до десяти и более. Некоторые из них пользовались широкой известностью в Бурятии, служили местом паломничества, дачи клятв или принятия присяги.
Шаманизм в Предбайкалье и ламаизм в Забайкалье охватывали почти все стороны жизни бурят. Устройство тайлаганов, хуралов, рождение ребенка, свадьба, болезнь или смерть человека, начало или окончание работы - все сопровождалось обрядами.
Традиционная похоронно-поминальная обрядность мировоззренчески основана на анимистических представлениях о преемственности родства и духовного единства поколений, ведущих свое кровное происхождение от общего предка. Социальная функция этого обрядового комплекса связана с культом предков различных уровней, семейных, родовых, общинных, территориальных общностей различного ранга вплоть до ранних государственных образований на базе племенных объединений. Символом этносоциального единства служил культ родовых предков правящего клана.
В традиционном обществе священнослужители, выступая в роли посредников между природой, верхними и нижними мирами, закрепляли и совершенствовали соционормативные правила, регулировали взаимоотношения между богом и людьми, природой и обществом. У бурят ими были и являются шаманы и ламы. Личность ламы, шамана, их внешний облик, костюм играют важную социоинтегративную роль, наглядно, театрально и реально осуществляя связь миров, утверждая, таким образом, свою социальную позицию на земле. Социальная и психологическая энергия шамана подчинена идее оптимального жизнеобеспечения коллектива в его физическом, социальном и духовном пространствах.
Социальные функции шаманов и лам проявляются во всем комплексе национальной жизни бурят, они тесно связаны с политикой и административным управлением, с общественным и семейным бытом, моралью, правом и т.д.
У забайкальских, в т. ч. закаменских, бурят-ламаистов центрами просвещения были дацаны. Например, в Санагинском дацане проходило буддийское обучение более пятисот хубраков в дореволюционное время, в Бургалтайском и Цейжинском дацанах их было меньше. В дацан-ских школах они изучали тибетский, монгольский языки, санскрит, философию буддизма, религиозную символику, индийскую астрологию, медицину. Эти школы способствовали приобщению бурят к индо-буддийской культуре. По переписи 1897 г. из 1000 бурят 837 знали монгольскую грамоту, читали наиболее известные произведения индийской классической и тибетской средневековой печатной культуры.
С утверждением буддизма связаны распространение письменности и грамоты, развитие науки, литературы и искусства, зодчества, ремесел и народных промыслов. Он стал важным фактором формирования образа жизни, национальной психологии и нравственности, обеспечил по существу реформацию в духовном мире бурят.
После утверждения советской власти в Забайкалье к концу 30-х годов стали закрываться дацаны, многие памятники культуры были уничтожены, а ламы репрессированы.
Под лозунгом создания новой социалистической культуры в 30-е годы в сфере культуры стала доминировать политическая и идеологическая направленность, произошел разрыв с традициями культуры прошлого. В борьбе с панмонголизмом и бурятским национализмом, в процессе неоднократного реформирования бурятского языка и т.д. было утрачено много ценного из опыта развития культуры бурят за тысячелетия.
Вместе с тем в советский период сформировалась профессиональная бурятская культура, наука, значительных успехов достигло здравоохранение, образование, в том числе высшее. Сложилась национальная интеллигенция.
Активно развивался не только центр, но и отдаленные районы республики, в т.ч. Закаменский.
В ХХ в. с развитием горной промышленности, добычи олова и вольфрама из с. Цакир сформировался рабочий поселок, позже г. Городок, переименованный в г.Закаменск.
В Закаменском районе Бурятии, наряду с сохранением элементов традиционного образа жизни, обусловленным его отдаленностью, с прошлого столетия находятся крупные промышленные предприятия. Местное бурятское население издавна вступало в интенсивные контакты с соседними народами, особенно эвенками и русскими, представителями других народов СССР, прибывавшими на строительство предприятий и работавшими на них. В связи с этим интересно выявить, какие элементы традиционной культуры ныне сохранились у закамен-ских бурят.
Большие изменения произошли на селе, где росло количество учреждений культуры, распространялись грамотность, новые обычаи и традиции, т.е. происходила модернизация традиционной культуры и быта. Лекции, доклады, выставки, концерты художественной самодеятельности, профессиональных артистов, различные конкурсы, демонстрация фильмов и другие формы культурно-просветительной работы получили повсеместное распространение.
Тем не менее, в народе сохранялись многие традиции прошлого. В годы Великой Отечественной войны началось движение за восстановление буддийской церкви, а в 40-е гг. был открыт Иволгинский дацан и возрожден старый Агинский дацан.
Никогда не утрачивали своего значения некоторые традиции культуры, которые сохранились и передавались, главным образом, в семье от поколения к поколению. Это объясняется их глубокими местными историческими традициями, в прошлом данные верования были тесно связаны со всем строем жизни - социальной организацией, формой семьи, общественным, семейным и хозяйственным бытом трудящихся масс.
Определенную роль в развитии бурятской культуры сыграли проводимые в Москве декады искусства и литературы Бурятии. Наряду с новыми достижениями профессиональной культуры имело место и культурная, и языковая ассимиляция, которая постепенно вытесняла нацио-
нальную специфику из повседневной жизни населения [1, с. 247].
Наряду с общебурятскими чертами культура забайкальских бурят характеризуется, прежде всего, более длительным сохранением элементов кочевого образа жизни и доминированием ламаизма.
Правда, в некоторых районах Забайкалья, в т.ч. в Закаменском, ламаизм, в силу более позднего проникновения, не полностью вытеснил шаманизм, в результате чего произошел сплав шаманистских и ламских элементов обрядности.
Ведущая роль ламаизма в духовной жизни забайкальских бурят проявлялась, в частности, в некоторых элементах обрядности. Так, именно ламы определяли возможность брака между женихом и невестой, они же проводили отдельные свадебные обряды (например, обряд воскурения по поводу свадьбы).
Буддийская культура настолько закрепилась в духовной культуре бурят, что стала ее неотъемлемой частью.
Несмотря на бдительный контроль партийных и государственных органов, в советское время сохранялась значимость религиозного знания и практики.
С конца 1980-х годов по настоящее время бурятское село вновь переживает период кардинальных изменений. Переход к рыночным отношениям сопровождается изменением форм собственности. Так, в сельском хозяйстве Бурятии доля предприятий с государственной собственностью сократилась до 15%, удельный вес основных производственных фондов в частной собственности составил 84,9% [11, - с. 204-205]. Наряду с традиционными организационноправовыми формами в сельском хозяйстве Бурятии появились новые, в том числе фермерские хозяйства, число которых в 1996 г. составляло 3,4 тыс. Однако последние производили лишь 3% валовой сельскохозяйственной продукции.
Основная традиционная отрасль хозяйствования бурят - животноводство - стала затратной, это привело к сокращению поголовья скота: крупного рогатого скота с 559 тыс. в 1991 г. до 370,2 тыс. к началу 1997 г., овец с 1 млн 384 тыс. в 1991 г. до 357,4 тыс. за этот же период [12, с. 15].
Тем не менее, отмечается успешное развитие отдельных отраслей животноводства в Закамен-ском, Еравнинском, Окинском, Хоринском, Му-хоршибирском районах, развитие крестьянских (фермерских) хозяйств в Закаменском и Окин-ском районах.
Ю.Б. Рандалов отмечает, что из 2719 крестьянских (фермерских) хозяйств 1931 хозяйство
является бурятским, из 570 индивидуальных частных предприятий на селе 125 - бурятские. Численность бурят в общем составе владельцев крестьянских (фермерских) хозяйств достигает 71% [2, с. 569]. Очевидно, такая ориентация обусловлена традиционными видами производственной деятельности бурят, функцией семьи как оптимального производственного коллектива.
Изменения в социальной структуре села привели к распаду бурятского колхозного крестьянства, часть которого ушла в фермерство, другая в - ряды мелких торговцев, третья часть пополняла ряды сельских люмпенов. Оставшиеся в колхозах и совхозах крестьяне образуют группы ассоциированных сельскохозяйственных работников [2, с. 568-569].
Закаменский район вошел в группу с худшими условиями жизнеобеспечения (суровые природноклиматические условия, слабое развитие промышленности и сельского хозяйства, в т.ч. приостановка крупных промышленных предприятий, высокий уровень безработицы, резкое снижение доходов населения). Несмотря на это, в Закаменском и Окинском районах, где преобладает бурятское население, наблюдается его «исключительная адаптивная способность», проявляющаяся в интенсивном развитии личного подсобного хозяйства, сохранении традиционных семейно-бытовых отношений (среднедетные семьи с 3-5 детьми). Поэтому по уровню здоровья эти 2 района отнесены к относительно хорошим.
В последние годы наблюдается некоторая стабилизация социально-культурного развития, в том числе на селе.
В целом в Бурятии общественностью осознавалась «объективная потребность в принятии мер по восстановлению утраченных культурных традиций и языка» [1, с. 273]. Это активизировало деятельность бурятского населения, особенно интеллигенции. В этом направлении, а также в плане консолидации этноса состоялось празднование 1000-летия эпоса «Гэсэр» (1991г.), стали проходить всебурятские съезды, в этом же году была создана Всебурятская ассоциация развития культуры (ВАРК). В г.Улан-Удэ были созданы землячества уроженцев ряда сельских районов республики, бурятских автономных округов. Устанавливались связи с бурятскими диаспорами в России и за рубежом.
Эти и другие мероприятия проходили при поддержке органов государственной власти Республики Бурятия и бурятских округов. Были возрождены традиционные народные праздники, другие элементы традиционной обрядности
бурят, традиционный народный праздник Сага-алган - Новый год по лунному календарю -приобрел статус официального в республике.
С конца 80-х гг. началось возрождение буддизма. Были восстановлены старые и построены новые дацаны. В условиях плюрализма возрождался и шаманизм. Возникли религиозные и культурно-просветительные организации, деятельность которых была направлена на возрождение шаманизма.
Большую работу по пропаганде бурятской культуры осуществляют творческие коллективы, в том числе газеты «Буряад Унэн», «Бурятия» и ряд других республиканских СМИ, издательств, Бурятский государственный драматический театр им. Х.Намсараева, ансамбль «Байкал» и др. Проводятся конкурсы молодых исполнителей, в том числе конкурс эстрадной песни «Белый месяц», международный бурятский фестиваль «Алтаргана» и многие другие мероприятия.
В 1990-е гг. обозначились две основные тенденции этнокультурного развития бурятского народа: одна из них - резкая активизация их в начальный период и постепенный спад, а вторая
- продолжающая его деэтнизация [1, с. 297].
Как видим, культура бурятского этноса в современных условиях - сложное и противоречивое явление. Она трансформируется, адаптируется к меняющимся условиям, нуждается в дальнейшем всестороннем изучении.
К особенностям культуры забайкальских бурят следует отнести более длительное сохранение кочевого образа жизни и доминирование ламаизма над другими конфессиями, который повлиял на многие аспекты повседневной культуры.
Таким образом, этническая культура бурят складывается под влиянием кочевого образа
жизни, экологической этики, приоритетности рода и семьи, шаманизма и ламаизма. Перечисленные предпосылки явились основой формирования культуры бурят.
Литература
1. Елаев, А. А. Бурятский народ: становление, развитие, самоопределение / А.А. Елаев. - М., 2000.
2. Буряты / Отв. ред. Л.Л. Абаева, Н.Л. Жуковская; Институт этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. - М.: Наука, 2004.
3. Павлинская, Л.Р. Становление и развитие хозяйственной традиции на территории Прибайкалья и Забайкалья /Л.Р. Павлинская, С.Г. Жамбалова // Культурные традиции народов Сибири. - Л., 1986.
4. Урбанаева, И.С. Человек у Байкала и мир Центральной Азии. Философия истории /И.С. Урбанаева // РАН. Сиб.отд-ние. Бурят.науч.центр. Бурят. ин-т обществ.наук. -Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1995.
5. Санжеева, Л. В. Традиционная одежда как элемент
этнической культуры бурят: Проблемы исследования / Л.В. Санжеева. - Улан-Удэ: Издательско-полиграфический
комплекс ВСГАКИ, 2002.
6. Бадмаева, Р.Д. Бурятский народный костюм / Р.Д. Бадмаева. - Улан-Удэ: Бурят.кн-изд-во, 1987.
7. Современный быт и этнокультурные процессы в Бурятии /К.Д. Басаева, Б.Р. Зоригтуев, Т.М. Михайлов и др. -Новосибирск: Наука, 1984.
8. Пуляркин, В.А. Умеренный консерватизм - основа жизнеспособности традиционного сельского хозяйства //
В.А Пуляркин. Изв.АН.Сер.Геогр. - 2003. - № 2.
9. Ильин, И.Е. «Великий перелом» в чувашском селе. Результаты и следствия аграрной реформы / И.Е. Ильин // СОЦИС. - 2007. - №11.
10. Потаев, В.С. Традиционное животноводство Бурятии: экономика и организация / В.С. Потаев. - Улан-Удэ: Издательство БГСХА, 2006.
11. Республика Бурятия: Краткий энциклопедический справочник. - Улан-Удэ: Издательство БНЦ СО РАН, 1998.
12. Доклад президента Республики Бурятия Л. В. Потапова «Национальная политика и социально-экономическое развитие Республики Бурятия» /Материалы Первого съезда народов Республики Бурятия. - Улан-Удэ, 1997.
Галсанова Ирина Будажаповна - кандидат культурологии, заведующая отделом аспирантуры и докторантуры ФГОУ ВПО «Бурятская государственная сельскохозяйственная академия им. В.Р.Филиппова», и.о. доцент кафедры связей с общественностью, социологии и политологии, г. Улан-Удэ, Galsanova@bgsha.ru.
Galsanova Irina Budazhapovna - PhD culturology, head of the department of graduate course at Buryat State Academy of Agriculture named after Philippov, acting professor assistant of (sub) department of public relations, sociology and political science, Ulan-Ude, Galsanova@bgsha.ru.
УДК 316.56
И.З. Чимитова
НЕКОТОРЫЕ ФОРМЫ ПРОЯВЛЕНИЯ МЕЖЭТНИЧЕСКОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ НАСЕЛЕНИЯ ПОЛИЭТНИЧЕСКОГО ГОРОДА (НА ПРИМЕРЕ г. УЛАН-УДЭ)
Основными формами проявления межэтнической толерантности жителей города являются негативная оценка ими национальной нетерпимости, характер их самоидентификации и гетеростереотипов, позитивное отношение к межэтническим бракам, стремление сохранить нормальные межнациональные отношения.
Ключевые слова: межэтническая толерантность, полиэтнический город, этническая самоидентификация, этнические гетеростереотипы.
