CC BY
164
поверхностный слой протоплазмы, обладающие свойствами полупроницаемых мембран. При помещении этих клеток в растворы с различной концентрацией наблюдается осмос.
Заканчивая краткий очерк избранных философско-методологических проблем физико-химии живого организма, мы считаем необходимым отметить, что представленное в статье исследование не претендует на полноту освещения заявленной в заглавии проблемы — по вполне объяснимым причинам это рассмотрение сфокусировалось на том, что наиболее близко научным интересам его авторов, стремившихся показать, как «переплетение» различных научных отраслей, связанных с живым организмом, иллюстрирует частные проявления философско-методологических закономерностей: диалектики категорий «явление» и «сущность», «форма» и «содержание», феноменологического и сущностного подходов, описания явлений и вскрытия их «микромеханизмов». Что же касается непосредственно содержания представленного материала, то подытоживая, следует, на наш взгляд, еще раз подчеркнуть, что особенностью современного постнеклассического познания является все более и более широкое проникновение философии в естественные науки: являясь своеобразным синтезом научно-теоретического (рационального) и духовного (иррационального) подходов к анализу явлений окружающего мира, философия буквально пронизывает все области естествознания и это явно ощущают на себе их представители. В постнеклас-сическом естествознании задействуются — и, причем, все в большей степени — различные аспекты и функции философии и среди них мировоззренческая, методологическая, аксиологическая (ценностная), гносеологическая и ряд других. В представленном исследова-
нии мы всячески старались показать не столько все их многообразие, сколько «синтез» этих функций в том или ином конкретном проявлении, каждый раз делая акцент на истории развития обсуждаемой отрасли знания — физико-химии живого организма.
Завершая изложение заявленных проблем, мы считаем необходимым отметить, что эта отрасль знания становится неотъемлемой составной частью медицинской науки. Как отмечает Ю.М.Хрусталев, «правильное понимание роли и значения медицинского познания не может быть достигнуто без учета таких взаимосвязанных подходов к его анализу, как диалектика внешнего и внутреннего понимания природы ее объекта, эмпирического и теоретического знания. Следует особо отметить и такое обстоятельство, что современное теоретическое мышление в медицинской науке имеет тенденцию становиться все более синтетическим, предполагая единство каузального, системно-структурного и эволюционно-генетического подходов при решении проблем. Соответственно, построение теоретической медицины, вероятно, будет связано с многоуровневой трактовкой обЪекта медицины и его противоречий.» [4, с.244]. Развивая эту мысль, автор указывает, что целостная медицина обладает огромным собственным экспериментальным и клиническим материалом и опирается на значительный теоретико-методологический материал ряда естественнонаучных дисциплин. Философским кредо медицинских наук становится сегодня стремление к целостному познанию противоречивых факторов жизнедеятельности человека — представленное в нашей статье физико-химическое знание в контексте междисциплинарной рефлексии является неотъемлемым компонентом этой целостности и ждет своих новых исследователей.
SELECTED METHODOLOGICAL PROBLEMS OF PHYSICS AND CHEMISTRY OF THE ALIVE
ORGANISM
E.V. Schevchenko, A.V. Korguev (Irkutsk State Medical University)
The interpretation of living organism physics laws and concepts, based on symmetrical approach is presented in the article.
2.
ЛИТЕРАТУРА
Готт В. С. Философские вопросы физики. — М.: Наука, 1988.
Егер Ф.М. Лекции по принципу симметрии и его применению во всех естественных науках. — М.: Мир,
3. Ключарев Г.А. «Симметрия и асимметрия в физике» // Сборник научных. трудов МГПИ. — М.: Прометей,
4. Хрусталев Ю.М. Этюды философских мыслей и идей. — М.: ВУНМЦ по непр. мед. образованию, 1997.
О НРАВСТВЕННОСТИ
© ОБУХОВ А. -
ЭТИКА ЖИЗНИ ИЛИ БИОЭТИКА. СОВРЕМЕННЫЕ ЕЕ ПРОБЛЕМЫ
(сообщение 1)
А. Обухов
(Красноярская государственная медицинская академия, ректор — д.м.н., проф. И.П. Артюхов)
Резюме. В обзоре представлено православное осмысление современных проблем биоэтики. Ключевые слова. Биоэтика. Проблемы. Православие.
Формирование и развитие биоэтики связано с процессом трансформации традиционной этики вообще, медицинской и биологической этики в частности. Оно обусловлено, прежде всего, резко усиливающимся вниманием к правам человека (в медицине — это права па-
Биоэтика — это соединение биологических знаний и человеческих ценностей.
В.Р. Поттер
циента, испытуемого и т.д.) и созданием новых медицинских технологий, порождающих множество проблем, требующих решения как с точки зрения права, морали, так и морали и религиозных убеждений.
Кроме того, формирование биоэтики обусловлено
грандиозными изменениями в технологическом оснащении современной медицины, огромныши сдвигами в медико-клинической практике, которые стали возможными благодаря успехам генной инженерии, трансплантологии, появления оборудования для поддержания жизни пациента и накопления соответствующих практических и теоретических знаний. Все эти процессы обострили моральные проблемы, встающие перед врачом, пфед родственниками больных, перед средним персоналом. Существуют ли пределы оказания медицинской помощи, и каковы они в поддержании жизни смертельно больного человека? Допустима ли эвтаназия? С какого момента следует отсчитытать наступление смерти? С какого момента зародыш можно считать живыш существом? Допустимы ли аборты? Вот лишь некоторые из тех вопросов, которые встают перед врачом, а также перед широкой общественностью при современном уровне развития медицинской науки.
Биоэтика как исследовательское направление междисциплинарного характера сформировалась в кон. 60-х — нач.70-х гг. Термин «биоэтика» предложил американский биолог, онколог-исследователь В.Р.Поттер в 1969 г. Он в книге «Биоэтика, мост в будущее» (1971) определил эту науку как науку выживания, как новую дисциплину, как мост между биологией и этикой, отсюда — «биоэтика». Известный философ — биоэтик профессор И.В. Силуянова рассматривает «биоэтику как форму духовно-практической защиты жизни, а сам термин биоэтика — этика жизни — оказытается весьма информативным». «В определенном смысле биоэтика, -утверждают АИванюшкин, Е.Ярославцева, - это современная трактовка понятия медицинской профессиональной этики» Г8]. Збигнев Банковский, ответственный секретарь Совета международных медицинских научных организаций, пишет, что биомедицинская этика «охватывает этические принципы, которыми должны руководствоваться медицинские работники» [2]. Некоторые исследователи вместо термина «биоэтика» используют термин «современная медицинская этика», «биомедицинская этика» или просто «медицинская этика», имея ввиду ее современный этап [3]. Трактовка термина разнородна. Прежде всего, биоэтику пытаются отождествлять с биомедицинской этикой, ограничив ее содержание этическими проблемами отношений «врач — пациент». Более широкое понимание биоэтики включает в себя ряд аксиологических, социальных проблем и проблем, связанных с системами здравоохранения и с отношением человека к животным и растениям. Кроме того, термин «биоэтика» указывает на то, что она ориентируется на исследования живых существ независимо от того, находят ли они свое применение в терапии или нет. Иными словами, биоэтика ориентируется на достижения современной биологии при обосновании или решении моральный коллизий, возникающих в ходе научных исследований.
Для того чтобы понять, какие морально-этические и ценностно-правовые принципы лежат в основе современной биомедицинской этики, следует хотя бы кратко охарактеризовать их развитие в различные исторические эпохи.
Исторические модели моральной медицины: 1. Модель Гиппократа («не навреди»). 2. Модель Парацельса («делай добро»). 3. Деонтологическая модель (принцип «соблюдения долга»). 4. Биоэтика (принцип «уважения прав и достоинства человека»).
Модель Гиппократа («не навреди»). Исторически первой формой врачебной этики быти моральные принципы врачевания Гиппократа (460-377 гг. до н.э.), изложенные им в «Клятве», а также в книгах «О законе», «О врачах» и др. Гиппократа назытают «Отцом медицины». Эта характеристика не случайна. Она фиксирует рождение профессиональной врачебной этики.
В древних культурах — вавилонской, египетской, иудейской, персидской, индийской, греческой — способность человека врачевать свидетельствовала о его «божественной» избранности и определяла элитное, как правило, жреческое положение в обществе.
Например, первые вавилонские врачи были жрецами, и основныши средствами лечения быти обряды и магия. Первый египетский целитель Имхотеп (2830 г. до н.э.) — жрец, который впоследствии быт обожествлен, и храм в его честь в Мемфисе быт одновременно и госпиталем, и медицинской школой. Медицинская практика быта исключигельныш правом магов Персии и брах-
манов Древней Индии. Исследователи предполагают, что отец Гиппократа быт одним из жрецов Асклепия — бога медицины в древнегреческой цивилизации.
Становление греческой светской медицины быто связано не только с влиянием рационального знания и накоплением опыта врачевания, но и с принципами демократической жизни городов-государств Древней Греции. Освященные и необсуждаемые права врачующих жрецов постепенно, но неизбежно сменялись моральными профессиональными гарантиями и обязательствами лекарей перед пациентами. Так, в Клятве Гиппократа быти впервые сформулированы и вытиса-ны обязанности врача перед пациентами, перед своими коллегами по ремеслу.
Гиппократ писал: «Клянусь Аполлоном врачом, Ас-клепием, Гигией и Панакеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с родителями, делиться с ним достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями, и это искусство, если они захотят его изучать, преподавать им безвозмездно и без всякого договора; наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никакому другому. Я направлю режим больных к их выпаде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости.
Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно также я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду проводить я свою жизнь и свое искусство. Я ни в коем случае не буду делать сечения у страдающих каменной болезнью, предоставив это людям, занимающимся этим делом. В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами.
Что бы при лечении — а также и без лечения — я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о томсчитая подобные вещи тайной» [5].
Практическое отношение врача к больному и здо-овому человеку, изначально ориентированное на за-оту, помощь, поддержку, безусловно является основной чертой профессиональной врачебной этики. То, что впоследствии, в христианской морали, станет идеальной нормой отношения человека к человеку — «люби ближнего своего как самого себя», «любите врагов ваших» (Мф. 5,44) — в профессиональной врачебной этике является реальным критерием и для выбора профессии и для определения меры врачебного искусства.
Нормы и принципы поведения врача, определенные Гиппократом, являются не просто отражением специфических отношений в конкретно-исторической эпохе. Они наполнены содержанием, обусловленными целями и задачами врачевания, независимо от места и времени их реализации. В силу этого, несколько изменяясь, они работают и сегодня, приобретая в том или ином этическом документе, будь то «Декларация», «Присяга» и др., свой стиль, особую форму выгражения.
Примером документа, созданного в режиме «модели Гиппократа», является «Клятва российского врача», принятая 4-й Конференцией Ассоциации врачей России в ноябре 1994 г.:
«Добровольно вступая в медицинское сообщество, я торжественно клянусь и даю письменное обязательство посвятить себя служению жизни других людей, всеми профессиональными средствами стремясь продлить ее и сделать лучше; здоровье моего пациента всегда будет для меня высшей наградой.
Клянусь постоянно совершенствовать мои медицинские познания и врачебное мастерство, отдать все знания и силы охране здоровья человека, и ни при каких обстоятельствах я не только не использую сам, но и никому не позволю использовать их в ущерб нормам гуманности.
Я клянусь, что никогда не позволю соображениями личного, религиозного, национального, расового, этнического, политического, экономического, социаль-
ного и иного немедицинского характера встать между мною и моим пациентом.
Клянусь безотлагательно оказывать неотложную медицинскую помощь любому, кто в ней нуждается, внимательно, заботливо, уважительно и беспристрастно относиться к своим пациентам, хранить секреты доверившихся мне людей даже после их смерти, обращаться, если этого требуют интересы врачевания, за советом к коллегам и самому никогда не отказывать им ни в совете, ни в бескорыстной помощи, беречь и развивать благородные традиции медицинского сообщества, на всю жизнь сохранить благодарность и уважение к тем, кто научил меня врачебному искусству.
Я обязуюсь во всех своих действиях руководствоваться этическим кодексом российского врача, этическими требованиями моей ассоциации, а также международными нормами профессиональной этики, исключая не признаваемое Ассоциацией врачей России положение о допустимости пассивной эвтаназии. Я даю эту клятву свободно и искренне. Я исполню врачебный долг по совести и с достоинством» [4].
Ту часть врачебной этики, которая рассматривает проблему взаимоотношения врача и пациента под углом зрения социальных гарантий и профессиональных обязательств медицинского сообщества, можно назвать «моделью Гиппократа». Совокупность же рекомендаций, которые принимает медицинское сообщество, осознавая свою особую включенность в общественную жизнь, является принципами, заданными этикой Гиппократа. Речь идет об обязательствах перед учителями, коллегами и учениками, о гарантиях непричинения вреда, оказания помощи, проявления уважения, справедливости, об отрицательном отношении к эвтаназии, абортам, об отказе от интимных связей с пациентами, о заботе, о пользе его, о врачебной тайне.
Среди перечисленных принципов основополагающим для модели Гиппократа является принцип «не навреди». В «Клятве» говорится: «Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости». В культурно-историческом контексте этики Гиппократа принцип «не навреди» фокусирует в себе гражданское кредо врачебного сословия, ту исходную профессиональную гарантию, которая может рассматриваться как условие и основание его признания обществом в целом и каждым человеком, который доверяет врачу ни много, ни мало — свою жизнь.
Модель Парацелъса («делай добро»). Второй исторической формой врачебной этики стало понимание взаимоотношения врача и пациента, сложившееся в Средние века. Выразить ее четко удалось Парацельсу (14931341 гг.). КГ.Юнг так писал о Парацельсе: «В Парацель-се мы видим родоначальника не только в области создания химических лекарств, но также и в области эмпирического психического лечения « [10].
«Модель Парацельса» - это форма врачебной этики, в рамках которой нравственное отношение с пациентом понимается как составляющая стратегии терапевтического поведения врача. Если в гиппократовской модели медицинской этики завоевывается социальное доверие личности пациента, то «модель Парацельса» -это учет эмоционально-психических особенностей личности, признание глубины ее душевно-духовных контактов с врачом и включенности этих контактов в лечебный процесс.
В границах «модели Парацельса» в полной мере развивается патернализм как тип взаимосвязи врача и пациента. Медицинская культура использует латинское понятие pater — «отец», распространяемое христианством не только на священника, но и на Бога. Смысл слова «отец» в патернализме фиксирует, что «образцом» связей между врачом и пациентом являются не только кровно-родственные отношения, для которых характерны положительные психо-эмоциональные привязанности и социально-моральная ответственность, но и «целебность», «божественность» самого «контакта» врача и больного.
Эта «целебность» и «божественность» определена, задана добродеянием врача, направленностью его воли к благу больного. Неудивительно, что основным моральным принципом, формирующимся в границах данной модели, является принцип «делай добро», благо или «твори любовь», благодеяние, милосердие. Врачевание — это организованное осуществление добра. Добро же
по сути своей имеет божественное происхождение. «Всякое даяние доброе... нисходит свыше, от Отца све-тов» (Иак. 1,17). Максим Исповедник писал: «Всякая добродетель безначальна, и время не предшествует ей, поскольку она имеет от вечности своим Родителем един-ственнейшего Бога» [12]. Парацельс учил: «Сила врача — в его сердце, работа его должна руководствоваться'Богом и освещаться естественным светом и опытностью; важнейшая основа лекарства — любовь» [10].
В средние века характер и уровень развития медицинских знаний находился в гармоничной связи с христианской антропологией, в частности с постановкой ирешением проблемы взаимоотношения души и тела. Патологические процессы в организме человека проявляли себя и фиксировались в опыте и медицинском знании только на уровне болевых ощущений. Средневековое понимание собственно болезни — это, прежде всего, состояние переживания боли. Но боль так же, как и радость, благодарность — это человеческое чувство. «А чувство, - учил Августин Блаженный (354-430 гг.), -есть то, благодаря чему душа осведомлена о том, что испытывает тело». Чувство боли, например, от ножевой раны испытывает душа, «боль не содержится в ножевой ране, так как чисто механическое повреждение не заключает в себе боли» [11]. Душа же является для тела деятельным и управляющим принципом [1].
Десять веков спустя христианский философ Иоанн Жоденский так сформулирует этот принцип христианской антропологии: «Я верю и тверд в убеждении, что субстанция души наделена естественными способностями, чья деятельность независима от каких бы то ни было телесных органов. ... Такие способности относятся к более высокому уровню, чем телесность, и намного превосходят ее возможности» [7].
Несомненно, под влиянием христианской антропологии Парацельс рассматривал физическое тело человека «лишь как дом, в котором обитает истинный человек, строитель этого дома; поэтому, рассматривая и изучая этот дом, нельзя забывать главного строителя и истинного хозяина — духовного человека и его душу» [10].
Считается, и не без достаточных оснований, что христианское понимание души способствовало становлению суггестивной терапии (терапии внушения), которую активно применял выдающийся врач XVI столетия Джероламо Кардано, рассматривая ее как необходимую и эффективную составляющую любого терапевтического воздействия. Кардано понял роль фактора доверия и утверждал, что успешность лечения во многом определяется верой пациента во врача: «Тот, кто больше верит, излечивается лучше».
В терминологии современной психоаналитической медицины пациент, который верит, т.е. всецело расположен к своему терапевту, готов поделиться с ним своими секретами, находится в состоянии «позитивной трансференции».
В конце XIX века З.Фрейд десакрализирует патернализм, констатируя либидоносный характер взаимоотношения врача и пациента. Его понятия «трансфер» и «контртрансфер» являются средством теоретического осмысления сложного межличностного отношения между врачом и пациентом в психотерапевтической практике. С одной стороны, Фрейд констатирует «целебный» характер личной включенности врача в лечебный процесс, с другой — говорит о необходимости ее максимальной деперсонализации (со стороны врача), в частности и как средстве психоэмоциональной защиты врача, работающего, как правило, одновременно с несколькими пациентами.
Условием и средством достижения деперсонализации является этичность поведения врача. З.Фрейд полагал, что всякий психотерапевт, а деятельность врача любой специальности включает в себя психотерапевтическую компоненту, «должен быть безупречным, особенно в нравственном отношении» [15]. Очевидно, речь идет не только о «безупречности» как теоретически выверенной стратегии терапевтического поведения, основывающегося и на особенностях природы лечебной деятельности, и на сущностных принципах человеческой жизни, но и о «безупречности» как почти механической точности соответствия поведения врача тем или иным нормативам этических требований.
Деонтологическая модель (принцип «соблюдения долга»). Нравственная безупречность — в смысле соответствии поведения врача определенным этическим нор-
мативам — составляет существенную часть медицинской этики. Это ее деонтологический уровень или «де-онтологическая модель».
Термин «деонтология» (от греч. deontos — должное) был введен в советскую медицинскую науку в 40-х годах XX века профессором H.H. Петровым.
Н.Н.Петров использовал этот термин, чтобы обозначить реально существующую область медицинской практики — врачебную этику, которая в России была «отменена» после переворота 1917 года за ее связь религиозной культурой. Но от этой связи никуда не уйти. Истоки представлений о «должном» находятся в религиозно-нравственном сознании, для которого характерно постоянное соизмерение, соблюдение себя с «должным» и осуществление оценки действия не только по результатам, но и по помыслам.
Деонтологическая модель врачебной этики — это совокупность «должных» правил, соответствующих той или иной конкретной области медицинской практики. Примером этой модели может служить хирургическая деонтология, H.H. Петров в работе «Вопросы хирургической деонтологии» выделял следующие правила:
- «хирургия для больных, а не больные для хирургии»;
- «делай и советуй делать больному только такую операцию, на которую ты согласился бы при наличной обстановке для самого себя или для самого близкого тебе человека»;
- «для душевного покоя больных необходимы посещения хирурга накануне операции и несколько раз в самый день операции, как до нее, так и после»;
- «идеалом большой хирургии является работа с действительно полным устранением не только всякой физической боли, но и всякого душевного волнения больного»;
- «информирование больного», которое должно включать упоминание о риске, о возможности инфекции, побочных повреждений.
Симптоматично, что с точки зрения H.H. Петрова «информирование» должно включать не столько «адекватную информацию», сколько внушение «о незначительности риска в сравнении с вероятной пользой операции» [14].
Еще одним примером деонтологической модели являются правила относительно интимных связей между врачом и пациентом, разработанные Комитетом по этическим и правовым вопросам при Американской медицинской ассоциации. Они таковы:
- интимные контакты между врачом и пациентом, возникающие в период лечения, аморальны;
- интимная связь с бывшим пациентом может в определенных ситуациях признаваться неэтичной;
- вопрос об интимных отношениях между доктором и пациентом следует включить в программу обучения всех медицинских работников;
- врачи должны непременно докладывать о нарушении врачебной этики своими коллегами [9].
Характер этих рекомендаций достаточно жесткий. Очевидно, что их нарушение может повлечь за собой определенные дисциплинарные и правовые последствия для врачей, которых объединяет данная Ассоциация.
Принцип «соблюдения долга» - основной для деон-тологической модели. «Соблюдать долг» - это значит выполнять определенные требования. ^должный поступок — тот, который противоречит требованиям, предъявляемым врачу со стороны медицинского сообщества, общества и его собственной воли и разума. Когда правила поведения открыты и точно сформулированы для каждой медицинской специальности, принцип «соблюдения долга» не признает оправданий при уклонении от его выполнения, в том числе аргументы от «приятного и неприятного», «полезного и бесполезного» и т.п. Идея долга является определяющим, необходимым и достаточным, основанием действий врача. Если человек способен действовать по безусловному требованию «долга», то такой человек соответствует избранной им профессии, если нет, то он должен покинуть данное профессиональное сообщество.
Шборы «точно сформулированных правил поведения» разработаны практически для каждой медицинской специальности. Многочисленные советские издания по медицинской деонтологии периода 60-80-х годов представляют собой перечень и характеристику этих
правил практически по всем медицинским областям.
Биоэтика (принцип «уважения прав и достоинства человека»). В отличие от медицинской этики на уровне деонтологической модели, например, в акушерстве и гинекологии, где речь идет об «осторожности в высказываниях при пациентах», «о завоевании доверия», «о ровном, спокойном, разумном поведении врача, сочетаемым с заботливым и внимательным отношением к пациентке» [13], в биоэтике основным становится конфликт прав, в данном случае, «права плода на жизнь» и «правом женщины на аборт». Еще одним примером таких проблем является отношение к эвтаназии. Здесь правовое сознание пациента, восходящее до осознания «права на достойную смерть», вступает в противоречие с правом личности врача исполнить не только профессиональное правило «не навреди», но и заповедь — «не убий» (Исх. 20,13).
В современной медицине речь идет уже не только о «помощи больному», но и о возможности управления процессами патологии, зачатия и умирания с весьма проблематичными «физическими» и «метафизическими» (нравственными) последствиями этого для человеческой популяции в целом.
Медицина, работающая сегодня на молекулярном уровне, все более становится «прогностической». Французский иммунолог и генетик ЖДоссе полагает, что прогностическая медицина «поможет сделать жизнь человека долгой, счастливой и лишенной болезней». ^ только одно «но», с точки зрения ЖДоссе, стоит на пути этой светлой перспективы. Это — «лицо или группа лиц, движимых жаждой власти и нередко зараженных тоталитарной идеологией» [6].
Прогностическую медицину еще можно определить как бессубъектную, безличностную, т.е. способную к диагностированию без субъективных показателей, жалоб и т.п. пациента. И это действительно реальный и беспрецедентный рычаг контроля и власти как над отдельным человеческим организмом, так и над человеческой популяцией в целом. Эти процессы высвечивают, почему в 60-70-х годах XX века формулируется такая форма медицинской этики как биоэтика, которая начинает рассматривать медицину в контексте прав человека.
Основным моральным принципом биоэтики становится принцип уважения прав и достоинств человека. Под влиянием этого принципа меняется решение «основного вопроса» медицинской этики — вопроса об отношении врача и пациента. Как известно, патернализм работал в режиме неоспоримого приоритета или «первичности» авторитета врача. Сегодня остро стоит вопрос об участии больного в принятии врачебного решения. Это далеко не «вторичное» участие оформляется в ряд новых моделей взаимоотношения врача и пациента. Среди них — информационная, совещательная, интерпретационная, каждая из которых является своеобразной формой защиты прав и достоинства человека.
Конфликт «прав», «принципов», «ценностей», а по сути — человеческих жизней и судеб культуры — реальность современного плюралистического общества. Конкретной формой разрешения возможных противоречий в области биомедицины являются биоэтические общественные организации (этические комитеты). Профессор Б.Г.Юдин полагает, что «биоэтику следует понимать не только как область знаний, но и как формирующийся социальный институт современного общества» [16]. Этот институт включает этические комитеты при больницах, этические комиссии в научно-исследовательских учреждениях, специализированные биоэтические организации, объединяющие наряду с медиками священников, юристов, специалистов по биомедицинской этике и других граждан. Их задача — решение вопросов, связанных с выработкой рекомендаций по конкретным проблемным ситуациям медико-биологической деятельности, будь то ее теоретическая или практическая сторона.
Введение этических комитетов в качестве самостоятельной структуры в систему российского здравоохранения предусмотрено и в «Основах законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан» (1993 г.). В Разделе III «Организация охраны здоровья граждан в Российской Федерации» статья 16 гласит: «При органах государственной власти и управления, на предприятиях, в учреждениях, организациях государственной или муниципальной системы здравоохранения могут создаваться комитеты (комиссии) по вопро-
сам этики в области охраны здоровья граждан и в целях защиты прав человека и отдельных групп населения в этой области».
Исторический и логический анализ развития этики врачевания приводит к следующему выводу. Современной формой медицинской этики является биомедицинская этика, работающая ныне в режиме всех четырех исторических моделей — модели Гиппократа и Парацельса, деонтологической модели и биоэтики. Биомедицинское знание и практика сегодня, так же как и в предшествующие эпохи, неразрывно связано с этическим знанием, которое в пространстве европейской и
российской культуры неотделимо от христианских традиций. Пренебречь или исказить, сознательно или бессознательно, связь медицины, этики и религии — это значит неизбежно исказить сущность и назначение каждого из этих жизненно важных способов человеческого существования. Старец Нектарий Оптинский учил: «Если вы будете жить и учиться так, чтобы ваша научность не портила нравственности, а нравственность — научности, то получится полный успех вашей жизни» [12]. Сегодня, скорее всего речь идет об успехе. Связь научности и нравственности — одно из условий существования и выживания современной цивилизации.
ETHICS OF LIFE OR BIOETHICS. ITS MODERN PROBLEMS (message 1)
A. Obukhov (Krasnojarsk State Medical Academy)
The orthodox sensibility of the modern problems of bioethics is presented in the review.
ЛИТЕРАТУРА
Библия. — M.: Российское библейское общество, 2000.
1. А^205пин Аврелий. Исповедь. — M.: Renaissance, 1991. —
2. Банковский 3. Этика и здоровье // Здоровье мира. — 1989. - № 4. - C.3.
3. Тищенко П.Д. Вопросы философии. — http:/ru. philosophy.kiev.ua/libr'ary/vopros/OOhtml.
4. Врачебные ассоциации, медицинская этика и общемедицинские проблемы // Сб. официальных документов. — M., 1995. — С.7.
5. Гиппократ. Избранные книги. — M., 1936. — Т. 1. — С.87-88.
6. Доссе Жан. Научное знание и человеческое достоинство // Курьер Юнеско. — 1994. — ноябрь. — С.6.
7. Жилъсон Э. Разум и откровение в Средние века. В кн.: «Ботословие в культуре Средневековья». — Киев, 1992.
8. Иванюшкин А., Ярославцева Е. Нужна ли врачу
биоэтика? // Врач. - 1994. - № 9. - С.40.
9. Интимная связь между врачом и больным в медицинской практике // JAMA. — 1992. — №№ 2. — С.21.
10. Корженъянц Б. Парацельс // «Мир огненный». — 1994. - №> 5. - С 86-87.
11. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. - М.: Мысль, 1979. - С.253Г
12. «О Боге, человеке и мире: из откровений святых отцов, старцев, учителей, наставников идуховный писателей Православной Церкви». - М., 1995. - С.19 и 39.
13. Персианинов Л. С. Деонтология в акушерстве и гинекологии / Сб.: Проблемы медицинской деонтологии. - М., 1977. - С.81.
14. Пе'ир56 Н.Н. Вопросы хирургической деонтологии. -
15. Шерток Л., Р. Де Соссюр. Рождение психоанализа. -М.'Прогресс, 1991. - С.34.
16. Юдин Б.Г. Социальная институционализация биоэтики / Сб-Биоэтика: проблемы и перспективы. - М., 1992.
СОДЕРЖАНИЕ № 1-8, 2005 г.
НАУЧНЫЕ ОБЗОРЫ
Аюшиева С.Ц., Сизых Т.П. Современные аспекты гепатитов............................................................................................................................№8. — С.13-19
Болормаа Б., Малое И.В., Савилов ЕД.. Некоторые эпидемиологические аспекты ТТ вирусной
инфекции......................................................................................................................................................................................................................................................................................№1. — С.13-17
Винник Ю. С., Черданцев Д.В., Маркелоеа Н.М., Титова Н.М., Первова О.В., Миллер М. С. Роль иммунологических нарушений при остром деструктивном панкреатите........................................................................................№1. — С.5-8
Тунякова В.К. Механизмы апоптоза, его значение в патогенезе вирусных гепатитов, возможности
коррекции......................................................................................................................................................................................................................................................................................№2. — С.5-13
Кицул И. С., Перфильева Н.В. Отечественный и зарубежный опыт профилактики наркомании среди
населения........................................................................................................................................................................................................................................................................................№6. — С.5-8
Ковалев В В. Современные методы мониторинга оксида азота в биологических объектах, их достоинства и недостатки............................................................................................................................................................................................................................................№3. — С.5-9
Ковальская Т.Н., Верман Н.В. Комбинированная инфузионная фармакотерапия: неблагоприятные побочные реакции..............................................................................................................................................................................................................................................№2. — С.13-17
Коновалова Т. Т. Современные представления о нарушении липидного обмена у больных ишеми-
ческой болезнью сердца (сообщение 1)....................................................................................................................................................................................№5. — С.13-19
Коновалова Т. Т., Смирнова И.П. Роль липидов в структурно-функциональной организации клеточных мембран при атерогенезе и их коррекция у больных ишемической болезнью сердца
(сообщение 2)........................................................................................................................................................................................................................................................................№6. - С.8-14
Кострюкова Н.К, Карпин В.А.. Биологические эффекты малых доз ионизирующего излучения................№1. — С.17-23
Краснопеева И.Ю. Распространение ртути и ее соединений в окружающей среде и влияние на
организм человека..........................................................................................................................................................................................................................................................№5. — С.7-13
Маслаускене Т.П., Николаева С В. Побочное действие противотуберкулезных препаратов........................№3. — С.13-20
Нечаева Л. С., Малов И.В. Противовирусная терапия хронического вирусного гепатита С на современном этапе................................................................................................................................................................................................................................................................№7. — С.5-11
Онучина ЕВ. Тромбоз воротной и селезеночных вен — предпеченочная портальная гипертензия..............№7. — С.14-17
Осипенко Т.Т, Полякова Л. О. Нитрозодиметиламин (НДМА) — гепатотропный яд и канцероген.
Токсико-гигиенические аспекты его биологического действия (сообщение 1)............................................................№4. — С.5-9
