CC BY
9
Ю.А. Гусаров
Обеспечение европейской безопасности в новых геополитических условиях
Ensuring European security in the new geopolitical conditions
годы прошлого столетия. Изменилась расстановка сил на международной арене, все больший экономический вес набирают Китай, страны Юго-Восточной Азии; главные очаги напряженности перемещаются на Ближний и Средний Восток, в Южную Азию; США остались по существу единственной сверхдержавой в мире, хотя и она не в состоянии решить всех проблем, в первую очередь в сфере безопасности, в одиночку, без поддержки союзников. Ситуация в Европе также стала иной. Ведущие государства континента - Германия, Франция, Великобритания, Россия - уже не играют той роли в сфере безопасности, как в конце прошлого века. Основное значение в этой области принадлежит теперь наднациональным организациям, прежде всего НАТО и ЕС/ЗЕС, причем каждая из них находится в процессе переосмысления стратегических концепций и трансформации своих структур, что не в последнюю очередь связано с их расширением за счет стран ЦВЕ, а также с необходимой модернизацией их вооруженных сил.
Безопасность в XXI столетии будет такой,
какой мы ее сделаем
Х. Солана
оложение в мире в начале XXI в. в значительной мере отличается от того, которое существовало не только во время холодной войны, но и в 90-е
Дебаты о природе и значении безопасности в изменяющемся мире становятся в среде ученых и политиков все более острыми. Как считает профессор Ганноверского университета Ханс-Хайнрих Нольте, «происходящая в мире глобализация со всей очевидностью показала, что старая концепция международных отношений уже не может рассматриваться в качестве надежного инструмента, когда речь идет об исследовании того, что происходит в мире сегодня»(4, с. 49). Немецкий ученый подчеркивает, что на передний план в исследованиях обществоведов вновь вышли «религия и этничность, менталитет и мышление», что, в свою очередь, предполагает верное осознание происходящего только при успешном сотрудничестве различных отраслей науки. Это относится и к проблеме безопасности.
Расширенное понимание безопасности появилось в конце прошлого столетия; о нем писали такие известные ученые, как К. Дойч, Э. Адлер, М. Барнетт и многие другие; они проводили мысль о необходимости создания сообщества безопасности, главной чертой которого является не просто отсутствие войны, но отход от силовых методов в отношениях между государствами. Как считают Хайнц Гертнер, профессор Венского университета, и Эдриен Хид-Прайс, профессор университета Бирмингема, установить мир нельзя без создания новых отношений сотрудничества не только в Европе, но и во всем мире, причем это требует сходных ценностных установок и взаимной открытости. Таким образом, речь идет о построении всеобъемлющей системы безопасности, ибо изменилась (и продолжает меняться) сама природа международных отношений (10, с. 3-8).
Известно, что вызовы безопасности стали весьма многообразными, на первый план вышли различные проявления терроризма и распространение оружия массового уничтожения. Для Европы основные опасности связаны с нарастанием социальной напряженности; усилением религиозного фанатизма в Северной Африке; увеличением объемов экспорта оружия на Ближний Восток; наличием «государств-изгоев» (Ирак); продолжением этнической неразберихи на Балканах; усилением кризисного потенциала в Средиземноморском регионе, который способен нарушить стабильность глобальной политико-экономической системы и т.д.
Все эти факторы требуют разработки новой стратегии в области безопасности, улучшения механизмов кризисного регулирования, в том числе сохранения и поддержания мира путем проведения в случае серьезного кризиса военных операций, которые должны достигать результата гораздо быстрее и эффективнее, чем прежде, и с участием всех заинтересованных сторон. Проф. Х. Гертнер считает, что управление кризисами является краеугольным камнем новой международной системы безопасности. Более того, все европейские государства должны в принципе быть способны к участию в операциях по поддержанию мира, чтобы не повторилась ситуация с кризисами в Боснии и Косово (10, с. 145-146).
Обеспечение европейской безопасности на нынешнем этапе развития осуществляют прежде всего две организации - НАТО и Европейский союз. При этом Североатлантический альянс остается, вне всяких сомнений, основным гарантом евроатлантической безопасности. Роль же ЕС в этом плане пока еще довольно скромна, что не означает сохранения подобного положения в будущем.
После окончания конфронтации по линии Восток - Запад многие, как известно, предрекали распад НАТО, но этого не произошло. Атлантический союз, таким образом, как бы «выпадает» из логики общей теории альянсов. Суть здесь заключается, по мнению Х. Гертнера и многих других специалистов, в том, что НАТО продемонстрировала замечательную способность к изменениям как структурного, так и концептуального характера. И эти изменения продолжаются.
Какой же должна стать Организация Североатлантического договора, в чем ее успехи и каковы проблемы, которые еще предстоит решить? На встрече Североатлантического совета глав государств и правительств, проходившей в Праге в конце ноября 2002 г., обсуждались два основных вопроса - прием новых членов и дальнейшее совершенствование возможностей альянса для ответа на новые серьезные вызовы безопасности XXI в. В первом случае было достигнуто соглашение о приеме в члены организации семи стран ЦВЕ - Болгарии, Латвии, Литвы, Румынии, Словакии, Словении и Эстонии. Протоколы о вступлении были подписаны в марте 2003 г., а процесс их ратификации предполагается завершить к саммиту альянса, намеченному на май 2004 г. (11, с. 1, 2). Как отмечал летом 2002 г.
генеральный секретарь НАТО Дж. Робертсон, «у стран Центральной и Восточной Европы есть законные основания для притязаний на получение своей справедливой доли "Европы" <...> включая трансатлантическое измерение безопасности» (6, с. 6).
Не следует забывать, что события 11 сентября 2001 г., операция в Афганистане и назревавшая война с Ираком оказали воздействие на позиции стран - членов НАТО; политический климат стал иным, появились новые фундаментальные проблемы. Вот почему новым критерием для кандидатов на вступление стал вопрос их вклада в антитеррористическую борьбу. Тот факт, что в организацию были приглашены Болгария и Румыния, дал альянсу более широкое «южное измерение».
Но расширение не было основным вопросом на саммите в Праге. Значительное внимание было уделено трансатлантическим отношениям, роли НАТО в предотвращении глобальных рисков и модернизации вооруженных сил альянса, т.е. улучшению военных способностей в целом. Решение о расширении означает, считает бывший председатель Военного комитета НАТО Клаус Науманн, что «Североатлантический союз берет на себя обязательство защищать расширяющуюся территорию, так как новые члены на начальной стадии будут скорее потребителями, чем творцами безопасности» (3, с. 20). Для НАТО, состоящей из 26 членов, требуются организационная реформа, упрощение процедуры принятия решений, сокращение количества различных комитетов и т.п. Но, что более важно, необходимо повысить оперативные возможности альянса, и это является кардинальным фактором для его будущего успешного развития.
Положительную оценку в Праге получила деятельность двух механизмов - программы «Партнерство во имя мира» и Совета евроатлантичес-кого партнерства (СЕАП), с помощью которых удалось в значительной мере повысить уровень безопасности и стабильности на континенте. Взаимодействие с партнерами следует продолжать во всех областях, подчеркивается в декларации, - в планировании, активизации участия в совместных операциях по поддержанию мира, проведении реформ в военной сфере и т.д. (11, с. 3).
На Пражском саммите были одобрены конкретные задачи по улучшению военных возможностей альянса. Это - создание сил быстрого реаги-
рования НАТО, которые должны быть полностью готовы к действиям не позднее октября 2006 г.; совершенствование системы военного командования путем создания двух новых стратегических командных структур -для оперативных целей и для переосмысления и изменения военных возможностей; принятие военной концепции защиты от терроризма.
Были приняты и другие решения, касающиеся дальнейшего совершенствования деятельности альянса, реформы его вооруженных сил, улучшения положения в сфере безопасности, в том числе за пределами зоны ответственности НАТО.
Несомненно, одной из основных задач НАТО остается оборона территории стран-членов, но все более неотложной проблемой становится урегулирование кризисных ситуаций. В этом плане очень важным представляется тесное взаимодействие альянса с ЕС (и ЗЕС), которые в последнее время сделали немало в плане становления европейской политики в области безопасности и обороны (ЕПБО), хотя этот процесс еще не завершен.
Европейский союз, как и НАТО, находится сейчас в процессе переосмысления своих будущих задач, структурных изменений и расширения своего состава. На Копенгагенском заседании Совета ЕС, проходившем в декабре 2002 г., был дан «зеленый свет» приему в организацию десяти новых государств. Таким образом, в 2004 г. Союзу, насчитывающему 25 стран, придется взять на себя новую ответственность за судьбы народов большей части Европы, изменить громоздкий бюрократический механизм принятия решений, добиваться дальнейшего продвижения новых (и будущих) членов организации по пути рыночных реформ и демократических преобразований.
Однако столь мощная в экономическом плане организация пока еще не имеет, по свидетельству большинства аналитиков, единой внешней политики и политики в сфере безопасности, а без этого она не может с должной эффективностью влиять на решение международных проблем, в том числе на урегулирование кризисов на Европейском континенте и в соседних регионах. Поэтому Евросоюзу необходимо выработать новые подходы к своей внешней политике и политике безопасности в быстро меняющемся мире. Одним из таких подходов была идея создания ЕПБО.
Верховный представитель ЕС по внешней политике и безопасности Хавьер Солана (12) считает, что процесс становления ЕПБО является уникальным и оригинальным; его характеризуют три основных принципа. Прежде всего, это добровольные действия государств-членов: не существует никакого обязывающего документа относительно численности вооруженных сил и качества вооружений, которые предполагается задействовать. Тем не менее, если принято решение о проведении какой-либо операции, то политическая воля несомненно выразится в конкретных действиях. Далее, страны ЕС используют свои национальные средства; Союз не стремится к получению военных возможностей больших, чем необходимо для операции. Очевидна необходимость достижения взаимодополняемости, проведения совместных учений и в особенности готовности государств-членов принять участие в процессе. Наконец, еще один принцип - это логика возможного, т.е. нужды обороны должны определяться с точки зрения имеющихся возможностей, а не потенциальных потребностей. Но это не означает, что такие средства не следует изыскивать и развивать, ибо они могут понадобиться для успеха предстоящих миссий (12, с. 10-11).
В становлении ЕПБО были достигнуты определенные результаты. В течение 2000 г. проводился анализ мероприятий, осуществленных после встречи в Хельсинки (1999). Был составлен «каталог сил», согласно которому члены ЕС обладают возможностью задействовать при урегулировании кризисов более 100 тыс. военнослужащих, 400 боевых самолетов и 100 кораблей поддержки (12, с. 12).
Осенью 2001 г. в Бельгии была проведена конференция, цель которой состояла в анализе улучшения военных возможностей Союза. Речь на ней шла о преодолении существующих трудностей и о мерах, которые необходимо предпринять для осуществления эффективных операций в наиболее сложных кризисных ситуациях.
На встрече в Лакене (Бельгия) в декабре 2001 г. был разработан Европейский план действий для усиления военных возможностей, который является важным шагом в процессе реализации ЕПБО. В этом документе отмечалось, что имеющиеся у государств-членов возможности не реализуются в полной мере из-за отсутствия соответствующей координации и
непрозрачности военных планов. Иными словами, необходима рационализация оборонных усилий при соблюдении принципа добровольности и уважении национальных военных программ. Нужны большая информированность участников процесса об усилиях друг друга и совместное планирование. При этом необходимо тесное сотрудничество с НАТО в проведении политики в области безопасности и обороны, а также учет европейской политики в военном планировании альянса. Кстати, этот пункт был подтвержден в Пражской декларации Североатлантического совета.
С начала 2002 г. в рамках указанного плана начали действовать 17 рабочих групп по различным аспектам ЕПБО. И хотя осуществление плана находится на начальной стадии, он стал катализатором для усиления работы на национальном уровне, для объединения отдельных проектов, для большего сплочения стран ЕС в целом.
Одной из наиболее острых проблем осуществления ЕПБО является отсутствие достаточного финансирования. По этому пункту проект подвергается наиболее серьезной критике. Как пишут английские ученые Майкл Кларк и Пол Корниш, европейцы сейчас тратят на оборону в целом примерно 50% от средств, которые идут на военные нужды в США, но результаты не слишком ободряют, поскольку происходит «распыление» средств. Лишь Франция и Великобритания расходуют на научные разработки военного характера вдвое больше, чем все остальные члены ЕС, соответственно, 29 млрд. и 14 млрд. евро (8, с. 785). Английские авторы в своих рассуждениях идут еще дальше, утверждая, что все то, что сейчас есть у ЕС в области обороны и безопасности, страны-члены могли бы иметь вне зависимости от существования проекта ЕПБО (8, с. 786).
Х. Солана подчеркивает, что новые военные программы не должны быть простыми декларациями - необходимо искать оптимальные варианты. В целом альтернатива очень проста - либо государства ЕС довольствуются нынешними возможностями, и тогда они не достигнут необходимого уровня в деле кризисного урегулирования, либо они увеличат свой вклад в оборону или переориентируются на развитие оборонных средств Союза. Поэтому для осуществления проекта ЕПБО необходимо продолжать усилия по созданию новых вооружений, по обновлению индустриальной базы и разработке новых оборонных технологий, намечать новые планы в рам-
ках проекта, развивать европейскую оборонную промышленность в целом (12, с. 15-16).
Томас Эндерс, исполнительный вице-президент EADS (Мюнхен), считает, что «ввиду отсутствия военных потенциалов европейцы будут вынуждены отложить свои, связанные с главенствующими целями амбициозные планы по быстрому достижению боеспособности с 2003 г. на, самое раннее, 2006 г.» (7, с. 86). Вместе с тем автор полагает, что, взяв на себя повышенную ответственность, в среднесрочной перспективе «Европа должна быть в состоянии и без помощи Америки справляться с кризисами по меньшей мере на своей территории или на периферии Старого Света» (7, с. 87).
В целом, несмотря на имеющиеся критические оценки, проект ЕПБО продолжает жить, и Евросоюз от него не собирается отказываться, а, напротив, намерен его развивать. У ЕС есть уже многое в плане его реализации - учреждены и действуют новые институты, практически созданы силы быстрого реагирования, разработаны многочисленные совместные программы, ведется работа с общественностью с целью разъяснить гражданам суть проекта, в будущем предполагается издать Белую книгу ЕС по обороне и т.д. Как считают М. Кларк и П. Корниш, «европейские ударные силы» могли бы включать около 40 тыс. военных при соответствующей морской и воздушной поддержке; они должны быть хорошо вооружены и совместно подготовлены - этого хватило бы для проведения операций по преодолению кризисов. В принципе эти силы в Европе уже существуют, их только необходимо должным образом мобилизовать и оснастить, в частности, в техническом плане. И все это можно сделать в обозримом будущем (8, с. 787). Как НАТО, так и ЕС заинтересованы в создании системы коллективной безопасности и преодолении новых угроз, поэтому особенно важным фактором представляется взаимодействие обеих организаций в данной сфере.
В обеспечении европейской безопасности принимают участие не только государства НАТО и ЕС, но и другие страны, в первую очередь Россия, без которой стабильная система безопасности на континенте немыслима. И НАТО, и ЕС через различные механизмы взаимодействуют в этом плане с РФ; в мае 2002 г. был создан новый Совет Россия - НАТО, про-
должают действовать «Партнерство во имя мира» и СЕАП, в которые РФ входит как полноправный партнер. На саммите в Праге особо подчеркивался прогресс в таких областях сотрудничества, как поддержание мира, реформы в сфере обороны, нераспространение ОМУ, противоракетная оборона, борьба с терроризмом. В принципе отношения между Россией и НАТО основываются на объективном совпадении долгосрочных интересов в этих сферах, причем нельзя не отметить факта постепенного превращения альянса в политико-военную организацию. Однако, как отмечает профессор МГИМО Владимир Кулагин, программа нового Совета кардинально не отличается от рабочей программы предыдущего, не все страны Запада приветствуют шаги навстречу России и т.п. «Поэтому процесс сближения России и НАТО скорее всего будет поступательным, но постепенным. Его перспективы можно оценивать оптимистично, но без иллюзий», - подчеркивает В. Кулагин (1, с. 83).
Таким образом, обеспечение безопасности в Европе зависит от целого ряда факторов, прежде всего от изменений, происходящих в мировой системе и международных отношениях, от воли и стремления европейских народов и их правительств к построению на континенте стабильного мирного порядка, для чего необходимы усилия всех европейских стран, а также международных организаций, действующих в Европе, по предотвращению конфликтных ситуаций, а если это невозможно - через проведение операций по поддержанию мира и мирному урегулированию. Необходимо, прежде всего, попытаться устранить причины этих конфликтов - разногласия на национальной и религиозной почве, экономическое неравенство, социальную несправедливость, а также объединиться в борьбе с основным злом XXI в. - терроризмом.
Список литературы
1. Кулагин В. Россия - НАТО: Партнерство по расчету // Intern. Politik. - М., 2002. - № 7. -С. 73-83.
2. Миссироли А. Между предупреждением конфликта и кризисным менеджментом // Там же. - С. 23-31.
3. Науманн К. Конец Североатлантического союза: Размышления о будущем НАТО // Там же. - С. 12-23.
4. Нольте Х.-Х. Европейский союз и его место в современной мировой системе // Европа. - М^а, 2002. - Т. 2, № 1. - С. 49-97.
5. Пфлюгер Ф. «Железный кулак и протянутая рука» // Intern. Politik. - М., 2002. - № 7. -С. 91-95.
6. Робертсон Дж. Трагедия как шанс: НАТО после 11 сентября // Там же. - С. 5-12.
7. Эндерс Т. К вопросу об интероперабельнос-ти вооруженных сил // Там же. - С. 83-91.
8. Clarke M., Cornish P. The European defence project and the Prague summit // Intern. affairs. - L., 2002. - Vol. 78, N 4. - P. 777-788.
9. Desportes V. L'état de l'Union 2002, discours de guerre pour les Etats-Unis // Défense nat. - P., 2002. - A. 58, N 4. - P. 64-78.
10. Europe's new security challenges / Ed. by Gärtner H., Hyde-Price A., Reiter E. - L., 2001. -X., 469 p.
11. Prague summit declaration: The meeting of the head of state a. government; The North Atlantic Council, Prague, the 21'st nov. 2002. -4 p. - <http: //nato. int>.
12. Solana J. Le dévelopment des capacités militaires de l'Union européenne // Défense nat. - P., 2002. - A. 58, N 6. - P. 9-16.
13. Teillo F. La politique européenne de sécurité et de défense et la présidence espagnole de l'Union // Ibid. - N 2. - P. 15-23.
