CC BY
66
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» № 01-2/2017 ISSN 2410-700Х_
16. Allen R.C. Farm to Factory: a Reinterpretation of the Soviet Industrial Revolution. Princeton: Princeton University Press, 2003.
17. Gregory P.R. Economic Growth and Structural Change in Tsarist Russia: a Case of Modern Growth // Soviet Studies. 1972. Vol. XXIII. No. 3.
18. Mosse W.E. An Economic History of Russia: 1856-1914. N.Y., 1996.
19. Owen T.C. Dilemmas of Russian Capitalism: Fedor Chizhov and Corporate Enterprise in the Railroad Age. L., 2005.
20. Shanin T. Russia as a «Developing Society».Basingstoke; L., 1985.
21. Pallot J. Peasant responses to Stolypin's project of rural transformation. N.Y., 1999.
22. Rudolph А. Agriculture Structure and Proto-Industrialization in Russia. Economic Development with Unfree Labor // The Journal of Economic History. 1985. Vol. XLV.IVI.P. 48.
23. Harcave S. Count Sergei Witte and the twilight of imperial Russia: a biography. N.Y.; L., 2004.
© Бодрова Е.В., Калинов В.В., 2017
УДК 93
Гресь Роберт Андреевич
студент, СПбГУ г. Санкт-Петербург, РФ E-mail: [email protected]
ЭНДОЭТНОНИМЫ КОРЕННЫХ МАЛОЧИСЛЕННЫХ НАРОДОВ СЕВЕРА РФ - СЛЕДСТВИЕ ХАРАКТЕРА ЭТНОГЕНЕЗА ИЛИ ЯЗЫКОВОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ?
Аннотация
В данной статье рассматриваются две теории возникновения эндоэтнонима «человек» применительно к эндоэтнонимам коренных малочисленных народов Севера РФ. Проанализированы эндоэтнонимы чукчей, эксимосов, коряков, ительменов, нганасан и других малочисленных народов с привлечением исторического и лингвистического материала. Сделаны выводы о том, что возникновение эндоэтнонима «человек» в первую очередь зависит от наличия или отсутствия независимого этногенеза.
Ключевые слова
Эндоэтноним. Этноним. Этническое самосознание. Этнос. Народы Севера.
Этническое самосознание является одним из ключевых понятий этнологии и несмотря на то, что подходы к нему еще однозначно не определены [11], существует некоторое согласие внутри научного сообщества по отдельно взятым вопросам. Так, эндоэтнонимы (самоназвания этносов) смело относят к категории этнического самосознания, предполагая, что они являются его материальным проявлением [15], а также то, что самоназвание является обязательным компонентом этнического самосознания [10] и в тоже время его ключевым моментом, поскольку именно в самоназвании проявляется идентификация индивида с определенной этнической общностью [8]. Значительную роль эндоэтнонимов и экзоэтнонимов в этническом самосознании можно объяснить тем, что этноним - это выражение антитезы «мы»-«они», которая в свою очередь присуща любому этносу и обеспечивает индивидам механизм этнической самоидентификации (роль этнонима в котором достаточно велика), что в конце концов позволяет выделить и сам этнос. Таким образом, этноним является внешним проявлением этнического самосознания [3] и следствием антитезы «мы» - «они». В тоже время, как отмечает Харченко В.Д.: «Наличие этнонима само по себе предполагает, что у членов данной общности есть этническое самосознание, то есть они позиционируют себя как народ» [10]. Обобщая это утверждение с предыдущими, можно говорить о том, что этноним и этническое самосознание имеют двухстороннюю связь и не могут существовать вне друг друга. Но остается понять, какое из понятий (эндо-
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» № 01-2/2017 ISSN 2410-700Х_
или экзоэтноним) имеет более значительную системную связь с этническим самосознанием.
В изучении вопросов об этническом самосознании и его связи с этнонимами прерогатива должна быть отдана именно эндоэтнонимам, поскольку они отражают специфичные черты этнического самосознания, такие как этноцентризм [15], в то время как экзоэтнонимы тяготеют к этническому сознанию (а не самосознанию), поскольку направлены во вне и гораздо более зависят от ряда внешних факторов [9], нежели эндоэтнонимы. Вдобавок если эндоэтноним является компонентом этнического самосознания этноса, то экзоэтноним того же самого этноса в большинстве случаев (кроме тех, когда экзоэтноним и эндоэтноним совпадают) относится к этническому сознанию и отчасти к самосознанию того этноса, который и дал этот экзоэтноним. Еще одно утверждение в пользу эндоэтнонимов приводит Набок И.Л.: «Экзононимы /экзоэтнонимы - прим. автора/, как мы уже отмечали, носят ситуативный характер и могут отражать какие-либо территориальные и географические особенности и признаки, особенности культуры, обычаев, неприемлемые, непонятные для данного народа...» [9]. Ситуативный характер экзоэтнонимов не позволяет ставить их в один ряд с эндоэтнонимами, характер коих в свою очередь никак не может быть таковым. Несмотря на то, что, по мнению Арутюнова С.А., эндо- и экзоэтнонимы находятся в сложной взаимосвязи с возможными «петеканиями» экзоэтнонимов в эндоэтнонимы и наоборот [1], тем не менее это все-таки разные категории, которые могут в определенных условиях и с определенными оговорками рассматриваться по отдельности, вне связи друг с другом. Учитывая выше сказанное, стоит остановить взгляд именно на самоназваниях этносов и их самоидентификации для того чтобы лучше увидеть как связаны этногенез, этнические контакты и этнонимы.
Эндоэтноним можно считать исторически складывающимся в процессе этногенеза явлением, отражающем на себя в том числе и те условия, в которых проходил этногенез. В этом отношении интересен тот факт, что многие гомеостатичные (реликтовые) этносы имеют схожие по своему смыслу самоназвания. Самый распространенный такой эндоэтноним - "человек" (включая многочисленные вариации - "настоящий человек", "настоящие люди" и т.п.). Почему же возникает такой эндоэтноним? Ответы на этот вопрос даются несколько разные. Так, Л.С. Клейн объясняет такие эндоэтнонимы отсутствием представлений о человечестве как о едином виде. Хотя Лев Клейн рассуждает в антропологическом ключе, его суждения могут быть легко переведены в инструментарий этнологической науки: "У большинства отсталых народов в языке нет слова "человек" как обобщающего, глобального понятия <.> То слово, которое приобрело такую функцию, первоначально (у первобытных и отсталых народов) охватывало только соплеменников. И других названий, кроме этого слова для своего племени у таких людей нет. Так обстоит дело у хантов и цыган" [7]. Бутаков Я.А., можно сказать, продолжает идею Клейна, объясняя возникновение эндоэтнонима "человек" у айнов: "Как и многие народы Земли в древности, айны только себя считали людьми, долгое время даже не подозревая о существовании других народов. Сознанию этой исключительности у айнов способствовала их длительная островная изоляция" [4]. Из этого можно заключить, что на формирование эндоэтнонима "человек" оказывает влияние в первую очередь отсутствие этнических контактов в процессе этногенеза (понимая под этим не только процесс формирования этноса, но и вообще всю его жизнь), что действительно можно наблюдать у большого количества гомеостатитчных этносов. Однако, по мнению ряда других ученых, эндоэтноним "человек" формируется в первую очередь вследствие языковых различий, и как пишут даже в учебной литературе: ". представление о других народах, как "не человеческих" по причине мнимого отсутствия у них вербальности, т.е. речи, поскольку она, обычно, непонятна соседям" [15]. Эти два принципиально разных объяснения сходятся в одном важном положении - эндоэтноним "человек" формируется в следствии того, что людьми признаются лишь члены данного этноса. Другой вопрос, по какой причине это происходит - независимого этногенеза, в ходе которого не происходило никаких этнических контактов или языковой дифференциации? Ответ на этот вопрос нужно искать у гомеостатичных этносов, поскольку именно они могут наиболее адекватно продемонстрировать механизмы связи между этногенезом, эндоэтнонимами, этническими контактами и языком. Достаточно много таких гомеостатичных этносов сосредоточено в циркумполярной области, при этом значительная их часть проживает на территории России, где они именуются коренными малочисленными народами Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации (КМНС РФ). Эндоэтнонимов "человек" среди КМНС РФ выделяется достаточно много. Так,
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» № 01-2/2017 ISSN 2410-700Х_
подобное самоназвание имеют ненцы ("настоящий человек"), коми-ижемцы, коми-пермяки, коми-зыряне (слово «ком» переводится как «человек»), ханты, манси, кеты, энцы, нганасаны, эскимосы, алеуты, нивхи [9, 12, 14]. Противоположность им составляют этносы, имеющие совсем другие эндоэтнонимы: эндоэтноним саамов связан со словом «земля», у селькупов распространены три эндотнонима, соответсвующие их субэтническим группам, они переводятся как «лесной человек», «земляной человек» и «таежный человек». Общим эндоэтнонимом стало самоназвание северной группы, то есть «лесных людей» [19]. Эндотноним «долган» переводится как «средний», «внутренний»; юкагиров как «сильный», «могучий» [14], чуванцев как «приморские», «береговые жители»; самоназвание эвенков «орочон» означает «оленный», при этом отмечается что этноним «тунгус» имеет корень тун, что значит «человек». Возможно, эвенки в определенный момент времени поменяли свое самоназвание. Однако другие исследователи считают, что этот этноним восходит к якутскому корню «тонг», что переводится как «холодный», «мерзлый» [18]. Вопрос об эндоэтнониме этого народа остается открытым, так же как и вопрос об эндоэтнониме якутов1. По поводу этимологии эндоэтнонима саха до сих пор идут споры. Так, одни исследователи связывают его происхождение с именем правителя якутов Саха, другие указывают на татарские корни, третьи связывают его с главным божеством якутов - Сахой [17], четвертые - с «акой» (оленем) [6]. Однозначно можно сказать лишь то, что эндоэтноним саха не связан с понятием «человек» или «настоящий человек». Эндоэтноним эвенов переводится исследователями в несколько разных вариациях: «спустившийся с гор», «здешний», «местный» [14]. При этом нужно сделать уточнение, что внутри самих эвенов есть микро эндоэтнонимы - на берегу Охотского моря эвены зовут себя орочел, что означает «оленные», а нижнеколымские эвены именуют себя илкан («Настоящие люди») [16]. И здесь можно столкнуться с еще одним блоком вопросов: Как возникают эндоэтнонимы и почему в условиях одной этнической общности наблюдаются разные микро эндоэтнонимы? Как это связано с возникновением субэтносов и вообще этногенезом? Можно ли говорить об иерархичности эндоэтнонимов? Все эти вопросы остаются открытыми и ждут своего исследователя. До тех пор приходится обходить подобные эпизоды стороной и рассматривать только те эндоэтнонимы, которые существуют без ярко выраженных микро эндоэтнонимов принципиально различного смыслового содержания. Несколько похожую ситуацию можно наблюдать с эндоэтнонимом коряков, в целом его можно перевести как «оленный человек» [5], однако среди этого народа выделяются береговые и тундровые коряки, самоназвание первых - намылан означает «местный житель», а вторых - чавчыв, что означает «оленевод» [14]. Практически такое же разделение и у чукчей: хоть и существует общий этноним переводящийся как «люди», тем не менее береговые и тундровые чукчи противопоставляют себя друг другу, именуясь «приморскими» и «богатыми оленями» [2]. Условно эндоэтноним чукчей можно отнести к первой группе (к эндоэтнонимам «человек»). Среди других эндоэтнонимов стоит выделить самоназвания ительменов -«сущий», «живущий здесь», ороков - «оленные», орочей - «местный житель» и «имеющий оленей» (первый эндоэтноним был перенят от нанайцев), негидальцев - «местные люди» и нанайцев «человек земли», а также эндоэтноним кереков («приморские люди») [14]. Таким образом, на примере КМНС РФ в большинстве случаев (за исключением тех, которые требуют более детального разбора, как например эндоэтнонимы эвенов и чукчей,) отчетливо видно разделение эндоэтнонимов на «людей», «настоящих людей» и на «оленеводов», «местных жителей» и т.д. Действительно ли в основе этого деления лежат языковые различия или же все-таки это есть отражение этнических контактов/изоляции?
С одной стороны, будет некорректно разводить по углам языковые и этнические контакты, но с другой стороны, ставить знак тождества между ними тоже нельзя. Есть множество примеров, когда этнолингвистическое деление не совпадает собственно с этническим. С другой стороны, лингвистические различия скорее более воздействуют на экзоэтнонимы, чем на эндоэтнонимы. Например, именно так появился экзоэтноним немцы (от слова немой), но ведь русские же не стали после контактов с немцами называть себя «настоящими людьми». Этнические контакты могут происходить как с близкими по языку
1 Несмотря на то, что якуты формально не отнесены к КМНС РФ в первую очередь из-за своей численности, этот народ тесно связан этногенетически и исторически с большим количеством соседних этносов, что заставляет рассматривать и его.
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» № 01-2/2017 ISSN 2410-700Х_
народами, так и совсем чуждыми, то есть язык не может создать непреодолимый барьер для этнических контактов. Другой вопрос, как сказываются языковые различия на этнических контактах, стимулируют ли они эти контакты или же наоборот создают препятствия, размываемые в ходе долгого сближения языков. Применительно к КМНС РФ можно разобрать эти отношения на примере ительменов и ительменского языка. Традиционно ительменский язык относят к чукотско-камчатской языковой семье, но при этом выделяют его в отдельную самостоятельную ветвь. Володин А.П. пишет: «Некоторые историки и этнографы называют ительменов «народ-одиночка». Да. Ни айны ему не родня, ни уж тем более коряки и чукчи. Язык ительменов обнаруживает черты структурной близости с языками коряков и чукчей. Есть и материальные совпадения, но они объясняются тем, что ительмены столетиями жили бок о бок с коряками, хочешь не хочешь - им надо было как-то общаться» [5]. За последней фразой как раз и скрываются этнические контакты, потянувшие за собой сближение языков, а не наоборот. Как только что стало понятно, ительменский язык достаточно далек от корякского языка и языка чукчей, а значит согласно концепции о происхождении эндоэтнонима «человек» в следствии языковой дифференциации (далее будем именовать языковой гипотезой), эндоэтноним «человек» должен был возникнуть у ительменов, однако их эндоэтноним означает «живущий здесь».
Казалось бы в пользу языковой гипотезы говорят и многие другие факты - например, наличие эндоэтнонимов «человек» у этносов с изолированными языками, которые нельзя отнести ни к одной из языковых семей - нивхов и кетов, причем нивхи единственные среди своих соседей, обладающие таким эндоэтнонимом. Казалось бы это надежное подтверждение языковой теории, но с другой стороны эти же факты можно объяснить и иначе - как у нивхов, так и у кетов происходил независимый этногенез, следствием которого и стало сохранение и изолированное развитие их языков. То есть можно сделать вывод о том, что сторонники языковой теории не совсем правы. Да, действительно, при анализе эндоэтнонимов велика вероятность увидеть именно то, что лежит на поверхности - языковую обособленность этноса, однако при более глубоком изучении, с привлечением исторических данных, можно обнаружить настоящий корень этого явления, заключающийся в характере протекания этногенеза.
Несмотря на существенные аргументы в пользу теории происхождения эндоэтнонима "человек" как следствия отсутствия этнических контактов (независимого этногенеза) и усмотрения в этом глубинной причины формирования подобного эндоэтнонима, необходимо проверить, действительно ли у всех народов с таким эндоэтнонимом проходил независимый этногенез, и начать стоит с одного из сложных предметов данного исследования - эндоэтнонима чукчей. Чукчи стали формироваться в этнос не раньше четвертого тысячелетия до нашей эры [13], при этом их связи с эскимосами установились только с первого тысячелетия нашей эры [15], когда чукчи вышли на побережье, перешли на другой тип хозяйствования, другие ресурсные циклы и стали выделяться в качестве береговых чукчей со своим эндоэтнонимом - "приморские". На возникновение этого этнонима повлияли как контакты с эскимосами, сопровождавшиеся ассимиляцией береговыми чукчами эскимосов, так и постепенное расхождение с тундровыми чукчами. Гораздо сложнее обстоят дела с чукотско-корякскими связями. Многие ученые отмечают изначальную культурную и языковую близость между коряками и чукчами [13]. И здесь казалось бы рушатся обе гипотезы - и гипотеза этнических контактов, и языковая. Чукчи и коряки имели множество языковых сходств и этнические контакты с коряками, но при этом чукчи именовали себя "людьми". Объяснение этому можно дать лишь с позиции трансформации эндоэтнонима чукчей при их разделении на тундровых и береговых, сопровождаемой у первых контактами с коряками, у вторых с эскимосами. Такая трактовка подкрепляется имеющейся датировкой, поскольку к моменту, когда охотская культура (именно с ней связывают происхождение коряков) [15] только возникла, чукчи уже начали разделяться на береговых и тундровых. То есть в этот весьма ощущитимый временной зазор чукчи имели независимый этногенез, следствием которого стал эндоэтноним "люди", который позднее был вытеснен другими эндоэтнонимами. Неким подтверждением этого можно считать то, что в официальный этноним чукчей легко самоназвание чаучу, а не orawetlat (оравэтльэт «человек») [2]. Возможно и то, что чукчи и коряки действительно долгое время осставляли одно целое и именовали себя "людьми", но позже разделились, и как реликт той этнической картины Чукотки сохранился эндоэтноним оравэтльэт ("человек"). Видимо нечто подобное произошло в свое время и с эвенами. Однако задачу определения причин происхождения эндоэтнонима чукчей осложняет и
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» № 01-2/2017 ISSN 2410-700Х_
ряд других факторов, в первую очередь их (эндоэтнонимов) множественность, помимо эндоэтнонимов "приморские" и "богатые оленями" существует и эндоэтноним Ш-уПь1ь; ("настояще-язычные") в паре с экзоэтнонимом а1уа^е1ь1ь («иноязычные»), употреблявшимся по отношению ко всем соседним народам, о чем упоминает Богораз В.Г. [2]. Является ли это аргументом в пользу языковой гипотезы? Этнонимы «настояще-язычные» и «иноязычные» очевидным образом составляют единое целое, систему из двух компонентов, никак не связанных с эндоэтнонимом «человек», в добавок к этому сосуществование эндоэтнонимов «люди» и «настояще-язычные» отчетливо демонстрирует понимание чукчами того, что, условно говоря, язык и антропология разные вещи, в противном случае эти эндоэтнонимы слились бы в единое целое, чего не наблюдается. То есть языковая дифференциация согласно языковой гипотезе должна была породить эндоэтноним «человек», а дала совсем другое - эндоэтноним «настояще-язычные» и экзоэтноним «иноязычные». Таким образом, на данный вопрос можно дать скорее отрицательный, нежели утвердительный ответ.
Гораздо меньше вопросов вызывает возникновение эндоэтнонима "человек" у народов с островными и труднодоступными ареалами. Эскимосы и алеуты, располагаясь на изолированной территории обеспечили себе независимый этногенез и возникновения эндоэтнонима "человек". И здесь снова одерживает верх этническая гипотеза, поскольку для возникновения эндоэтнонима "человек" согласно логике языковой гипотезы необходим объект, с которым бы сравнивался язык, на котором говорит этнос, и только в этом случае возникнет эндоэтноним "человек", но таковой объект отсутсвовал для алеутов и эскимосов длительное время, а вот независимый этногенез как раз имелся. Нганасанам в формировании подобного эндоэтнонима помогло окраинное расположение этнического ареала, тоже можно сказать и по отношению к ненцам. Энцы также долгое время имели независимый этногенез, и только в 17 веке приобрели контакты (причем враждебного характера) с ненцами, кетами и селькупами, в результате чего были вытеснены на восточный берег нижнего Енисея [14]. Утверждать отсутствие этнических контактов у хантов и манси достаточно трудно, поскольку вопросы их этногенеза еще до конца не сняты, тем не менее теория возникновения хантов и манси в результате смешения местных аборигенов и пришлых угров [12] при отсуствии дальнейших этнических контактов не противоречит объяснению возникновения эндоэтнонима "человек" как следствия независимого этногенеза. Таким образом, можно говорить о том, что этническая гипотеза происхождения эндоэтнонима "человек" подтверждается в большинстве случаев и к ней с трудом можно подобрать контаргументы (учитывая открытость вопросов этногенеза северных народов сделать это еще труднее), в отличие от языковой гипотезы. Стоит отметить, что отсутствие четких представлений об этногенезе коренных малочисленных народов Севера РФ не позволяет точно утверждать в том или ином случае о наличии этнических контактов в прошлом или же протекании независимого этногенеза, а как следствие отсутствует необходимая доказательная база для обоснования гипотезы происхождения самоназвания "человек" в результате независимого этногенеза. То есть этническую гипотезу происхождения эндоэтнонима "человек" при ее рассмотрении на материале коренных народов Севера всегда можно подвергнуть сомнению. Тем не менее, если принять именно это объяснение и использовать его в научных изысканиях, то эндоэтнонимы смогут приподнять завесу тайны над тенью истории, доказать или опреворгнуть те или иные концепции о происхождении, истории и развитии этносов.
Список использованной литературы:
1. Арутюнов С.А. Этничность - объективная реальность (отклик на статью С.В. Чешко) // Этнографическое обозрение. - М.: Наука, 1995. - №5. - С. 7-10.
2. Богораз В. Г. Чукчи: Ч. 1 //Л.: Изд-во Института народов Севера ЦИК СССР. - 1934. - 191 с.
3.Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. - М.: Наука, 1983.
4. Бутаков Я.А. Тайны древних миграций. - М.: Вече, 2012. - 272 с.
5. Володин А.П. Ительмены. - СПб.: Издательство «Дрофа», 2003. - 160 с.
6. Гоголев А.И. Якуты: (Проблемы этногенеза и формирования культуры. - Якутск: Изд-во ЯГУ, 1993. - 200 с.
7. Клейн Л.С. История антропологических учений / под ред. Л.Б. Вишняцкого. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. унта, 2014. - 744 с.
8. Кудаева С. Г. Самосознание и самоназвание как основные этноидентифицирующие категории (на примере
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» № 01-2/2017 ISSN 2410-700Х
адыгского этноса) //Новые технологии. - 2008. - №. 6.
9. Набок И.Л. Этноним в межэтнической коммуникации // Вестник Герценского университета, 2011. - № 5. -С. 59-64.
10. Харченко В.Д. Особенности изучения самосознания этноса в современных условиях // Этносоциальные процессы и риски на Юге России: материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 75-летию АГУ (25-26 сентября 2015 г., г. Майкоп). Отв. ред. Р.Д. Хунагов. - Майкоп: редакционно-издательский отдел АГУ, 2015. - С. 283-285.
11. Хотинец В.Ю. О содержании и соотношении понятий этническая самоидентификация и этническое самосознание // Социологические исследования. - 1999. - №. 9. - С. 67-74.
12. Народы мира: историко-этнографический справочник / Гл. ред. Ю.В. Бромлей. Ред. коллегия: С.А. Арутюнов, С.И. Брук, Т.А. Жданко и др. - М.: Сов. энциклопедия, 1988. - 624 с.
13. Народы Северо-Востока Сибири / отв. ред. Е.П. Батьянова, В.А. Тураев ; Ин-т этнологии и антропологии им. Миклухо-Маклая РАН ; Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН. -М.: Наука, 2010. - 773 с.
14. Энциклопедия коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации / В.А. Тураев, Р.В. Суляндзига, П.В. Суляндзига и др. - М., 2005. - 465 с.
15. Этнология (этнография): учебник для академического бакалавриата / под ред. В.А. Козьмина, В.С. Бузина. - М.: Издательство Юрайт, 2016. - 438 с.
16. Алексеева С.А. Эвены [Электронный ресурс] // Арктический многоязычный портал Wiki. - URL: http://arctic-megapedia.m/wiki/Эвены (дата обращения 09.12.2016).
17. Пестерев В.И. Этнонимика Якутии [Электронный ресурс] // Открытая дверь - из истории. - URL: http://chaika4444.narod.ru/yakutia1_4.html (дата обращения 09.12.2016).
18. Энциклопедический словарь-справочник лингвистических терминов и понятий. Русский язык [Электронный ресурс] : в 2 т. / А.Н. Тихонов, Р.И. Хашимов, Г.С. Журавлева и др. ; под общ. ред. А.Н. Тихонова, Р.И. Хашимова. - Т.2. - 2-е изд., стер. - М.: ФЛИНТА, 2014. - 814 с.
19. Происхождение селькупов [Электронный ресурс] // Коренные народы Севера в современном мире. -URL: http://etnic.ru/etnic/narod/proiskhozhdenie-selkupov.html (дата обращения 08.12.2016).
© Гресь Р.А., 2017
УДК 94(47).084.9
Маслова Ирина Ивановна
Доктор ист. наук, профессор ПГУАС,
г.Пенза, РФ Е-mail:[email protected]
ГОСУДАРСТВО И РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В ХХ ВЕКЕ: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Аннотация
В статье рассматривается историография проблем взаимоотношений российского государства и Русской Православной церкви в ХХ веке. Автор предлагает свою периодизацию процесса изучения государственно-церковных отношений в нашей стране, а также проблемный анализ наиболее значимых исследовательских работ.
Ключевые слова
Историография, государство, Русская Православная церковь, религия.
