Эмоционально-личностные особенности подростков из детского дома, родительской и патронатной семьи Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

УДК 159.922.767

Попова Татьяна Ананьевна

кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии

ФГБОУ ВПО «Пермский государственный гуманитарно-педагогический

университет», Пермь, Россия 614990, Пермь, Сибирская, 24, (342) 212-85-90, e-mail: [email protected]

ЭМОЦИОНАЛЬНО-ЛИЧНОСТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОДРОСТКОВ ИЗ ДЕТСКОГО ДОМА, РОДИТЕЛЬСКОЙ И

ПАТРОНАТНОЙ СЕМЬИ

Tatiana A. Popova

Ph.D., assistant professor, chair of psychology

Federal State Budget Educational Institution of Higher Professional Education «Perm State Humanitarian Pedagogical University»

24, Sibirskaja, 614990, Perm, Russia, e-mail: [email protected]

EMOTION AND PERSONALITY CHARACTERISTICS OF TEENAGERS LIVING IN ORPHANAGES, BIOLOGICAL FAMILIES, AND FOSTER FAMILIES

Аннотация: В статье приводятся результаты сравнительного исследования самооценки, тревожности, агрессивности и субъективного переживания одиночества подростков, живущих в детском доме, родительской и патронатной семьях. По итогам исследования представлены данные сравнительного анализа показателей, а также их корреляты в изучаемых выборках. Установлено, что подростки из детского дома отличаются более высоким индексом общей тревожности, субъективного ощущения одиночества и агрессивности, у них выше показатели страха, переживания социального стресса, фрустрации потребности в достижении успеха, нежели у их сверстников из родительских и патронатных семей. Обращается внимание на то, что изменение социальной ситуации развития при помещении из детского дома в патронатную семью может усиливать отрицательные переживания подростков, закрепляясь в их самооценке и личностных качествах.

© Попова Т.А., 2014

Ключевые слова: подросток; детский дом; патронатная (замещающая) семья; родительская семья; агрессивность; тревожность; субъективное переживание одиночества; потребность в достижении успеха; переживание социального стресса; страх не соответствовать ожиданиям окружающих; самооценка.

Abstract: The paper presents results of comparison of emotionality and selfesteem between teenagers brought up in orphanages, foster families or biological families. We focus on a comparative analysis of teenagers’ anxiety, self-esteem, aggression and feelings of loneliness as well as their affective and personality correlates, in the samples under study. As compared to teenagers who live with parents, teenagers from orphanages were characterized by higher general anxiety, loneliness, aggression, fear of knowledge check and fear of not complying with expectations of others. Thus, the study confirmed that affective states of teenagers from orphanages, biological families and foster families are essentially different. It is emphasized that altering social environment associated with transferring from an orphanage to a foster family can increase negative feelings and manifest itself in their self-esteem and personal traits.

Key words: teenager; orphanage; foster family; biological family; aggression; anxiety; feelings of loneliness; fear of self-expression; need for achievement; social stress; fear of not complying with expectations of others; self-esteem.

Исследования эмоционально-личностной сферы в подростковом возрасте, являясь предметом многочисленных обсуждений и дискуссий в науке и практике, остаются и сегодня актуальными и востребованными. Как известно, психическое развитие детей и подростков опосредовано общением и взаимодействием со взрослыми и прежде всего с родителями. Семья как ближайшее социальное окружение удовлетворяет потребность в принятии, признании, защите, эмоциональной поддержке и уважении. Именно в семье приобретается первый опыт социального и эмоционального взаимодействия, а детско-родительские отношения оказывают существенное влияние на формирование мировосприятия ребенка.

Многие авторы подчеркивают решающую роль родительского отношения в психическом развитии детей (А.И. Захаров, А.Я. Варга, О.А. Карабанова, Д.С. Корниенко, М.И. Лисина, А.С. Спиваковская, Э.Г. Эйдемиллер,

В. Юстицкис и др.).

Изучение проблем подростковой тревожности и агрессивности необходимо для понимания механизмов эмоционально-личностного развития, оценки закономерностей и возрастных особенностей, профилактики и коррекции эмоциональных состояний подростка. Именно тревожность, как отмечают многочисленные исследователи, лежит в основе целого ряда психологических трудностей детства и проблем развития (В.М. Астапов, А.М. Прихожан, З. Фрейд, А. Фрейд и др.).

В психологической литературе можно встретить разные определения этого понятия, хотя большинство исследователей сходится в признании необходимости рассматривать его дифференцированно - как ситуативное явление и как личностную характеристику. Мы придерживаемся определения А. М. Прихожан, которая характеризует тревожность как переживание эмоционального дискомфорта, связанного с ожиданием неблагополучия, с предчувствием грозящей опасности [16].

Тревожность в подростковом возрасте опосредуется особенностями «Я»-концепции и становится устойчивым личностным образованием, влияющим на самооценку личности, и проявляется в ее компенсаторных и защитных механизмах. В подростковом возрасте тревожность переживается особенно остро, что ни может не сказаться на особом отношении подростка к самому себе, так как именно в этот период развивается критическое рефлексирующее сознание [16].

Зачастую защитным механизмом тревожности подростка является агрессия. Подростковая агрессивность - весьма неоднозначное и сложное явление, возникновение и проявление которого во многом связано с противоречивым, конфликтным характером «Я»-концепции подростка. Когда возникают трудности и сомнения в достижении успеха, отрицательный эмоциональный опыт подростка усиливается, закрепляется в поведении, компенсации, способах защиты и становится устойчивым личностным свойством [1; 5; 12; 19]. Подростковый возраст, являясь сложным переходом от детства к взрослости, становится предпосылкой возникновения агрессивных форм поведения. Как фиксированная форма поведения, агрессивность закрепляется тогда, когда подросток не ощущает со стороны окружающих его людей, особенно родителей, ни нежности, ни любви и мечтает хоть каким-то способом привлечь внимание к себе [12].

Дисгармоничные взаимоотношения в семье (недостаток общения, внимания, родительской любви и тепла, частые конфликты, отсутствие уважения и доверия между членами семьи, насилие) являются не только причинами возникновения тревожности и агрессивного поведения, но и субъективного переживания одиночества подростка. Современные подростки зачастую переживают одиночество как недостаток поддержки значимыми другими, проявляющееся в форме тягостного эмоционального состояния, выраженного в ощущении своей отдаленности от других. Чувство одиночества в подростковом возрасте остро переживается как заброшенность, покинутость, непонятость и отверженность [8; 9; 20].

У детей и подростков, оставшихся без родительского попечения и воспитывающихся в детском доме, тревожность и агрессивность усиливается факторами депривации (материнской, эмоциональной, социальной), психологической травмы разлуки с семьей, недостаточностью развития познавательных процессов [10]. Это зачастую приводит к неконструктивным формам поведения, отражается на психоэмоциональном благополучии

подростков и вызывает негативные личностные изменения, формируя неадекватную самооценку и фрустрированную потребность в признании. Развитие всех аспектов «Я» (представления о себе, отношения к себе, образа «Я», самооценки) у воспитанников детских домов не просто отстаёт, но имеет качественно специфическую форму [18]. Отсутствие родительской любви и заботы, воспитание в условиях приюта, детского дома приводят к «расстройствам привязанности» [3], «психической депривации» [10], нарушениям мотивационно-потребностной сферы, личностной идентичности [17; 18]. Ранний детский опыт ребенка-сироты формирует один из

серьезнейших феноменов сиротства - «утрату базового доверия к миру», который проявляется в агрессивности, подозрительности, неспособности к автономной жизни. Агрессивная позиция ребенка-сироты по отношению к другим людям является следствием дефицита любви и нередко распространяется даже на братьев и сестер. Любые действия окружающих воспринимаются подростком-сиротой как повод для конфликта. Также сильно выраженной может быть и агрессивность воспитанников в отношении взрослых [19]. Нарушение или отсутствие детско-родительских отношений ведет к депривации психического и личностного развития ребенка, которая проявляется в деформации базового доверия к миру.

Гибким вариантом социального родительства, способствующим формированию адекватных способов психосоциальной адаптации подростков, может являться патронатная (замещающая, фостеровская) семья [14]. Патронатная семья представляет собой форму устройства детей и подростков, оставшихся без попечения родителей, когда они юридически числятся воспитанниками детского дома, а фактически живут в семьях. В то же время в замещающей семье, как отмечает В. Н. Ослон, встречаются ситуации отказа от воспитания и возвращения подростка обратно в детский дом [13; 15]. Причиной возвращения, «запускающим механизмом» отторжения зачастую является пубертатный кризис [13]. Г. Н. Соломатина, характеризуя психологические барьеры, возникающие в патронатной семье в период адаптации, подчеркивает, что дети нередко принимаются в семью в ситуации «опустевшего гнезда» или его ожидания. Страх замещающих родителей не справиться с воспитанием провоцирует сверхконтроль и тревогу, которые бессознательно индуцируются на приемного ребенка, усиливая его эмоциональные переживания [21].

Таким образом, проблема адаптации детей-сирот в патронатной семье, их психологического самочувствия, взаимоотношений с новыми родителями, переживаний и страхов, называемых «аффектом неадекватности» [15], является актуальной и в то же время дискуссионной, неоднозначной. В данном контексте изучение эмоционально-личностной сферы подростков, воспитывающихся в патронатной семье и детском доме, нам представляется также весьма значимым.

Исходя из анализа вышеизложенного теоретического материала и актуальности проблемы в современной науке, мы сформулировали

следующие гипотезы исследования.

1) Показатели тревожности, агрессивности и субъективного

переживания одиночества у подростков из родительской семьи будут менее выражены, чем у подростков из детского дома.

2) Показатели эмоциональной сферы и самооценки подростков-сирот и оставшихся без попечения родителей, живущих в детском доме и патронатной семье, различны.

Для верификации данных гипотез были сформулированы

следующие задачи:

1. Изучить особенности эмоциональной сферы (тревожность, агрессивность, субъективное переживание одиночества) подростков из семьи и детского дома

2. Сравнить показатели средних значений изучаемых показателей в выборках подростков из семьи и детского дома по t-критерию Стьюдента.

3. Изучить и сравнить характер интеркоррелятов показателей агрессивности, тревожности и субъективного переживания одиночества подростков из семьи и детского дома.

4. Изучить особенности эмоциональной сферы (общая тревожность, ситуативная и личностная тревожность, невротические состояния) и самооценки подростков из детского дома и патронатной семьи.

5. Сравнить показатели средних значений эмоциональной сферы и самооценки в изучаемых выборках по t-критерию Стьюдента.

6. Изучить характер интеркорреляций показателей эмоциональной сферы и самооценки подростков из детского дома и патронатной семьи.

На первом этапе исследования особенностей эмоциональной сферы подростков из семьи и детского дома мы использовали следующий диагностический инструментарий: опросник Басса - Дарки для диагностики состояния агрессивности, шкалу личностной тревожности А. М. Прихожан, шкалу Тейлора и опросник Б. Н. Филлипса для изучения уровня тревожности, методику диагностики уровня субъективного ощущения одиночества Рассела и Фергюсона.

На втором этапе исследования эмоционально-личностной сферы подростков из детского дома и патронатной семьи были применены следующие методики: опросник Б. Н. Филлипса; методика диагностики оценки

самочувствия, активности, настроения (САН) В. А. Доскина,

Н. А. Лаврентьевой, В. Б. Шарай, М. П. Мирошникова; методика диагностики самооценки уровня ситуативной и личностной тревожности Ч. Д. Спилбергера и Ю. Л. Ханина; опросник К. К. Яхина и Д. М. Менделевича для выявления и оценки невротических состояний (депрессия, астения, тревожность); методика диагностики самооценки А. С. Будасси. Эмпирические данные

обработаны методами математической статистики (t-критерий Стьюдента и корреляционный анализ Пирсона) по программе Statistica-7.

Испытуемыми были подростки - учащиеся МАОУ СОШ № 127 г. Перми (49 человек, учащиеся 6-7-х классов), воспитанники ГКОУ ПК «Детский дом № 3» г. Перми (30 учащихся 6-8-х классов), а также 30 воспитанников патронатных семей. Средний возраст всех испытуемых - 13-14 лет.

Исследование было проведено в течение 2011-2013 гг.

Основные результаты первого этапа исследования

Качественный анализ средних значений показателей в выборках испытуемых из детского дома и родительской семьи показал, что у подростков из детского дома индекс агрессивности выше средних значений, индекс враждебности выше средних нормативных значений в обеих выборках. Выше средних значений показатели тревожности и субъективного ощущения одиночества подростков из детского дома.

В результате сравнения средних значений изучаемых показателей по t-критерию Стьюдента выявлено, что показатели косвенной агрессии и негативизма выше у подростков из семьи, нежели из детского дома (t-кр. =-2,2*). В то же время показатель страха проверки знаний (t-кр.=3,25 **) и несоответствия ожиданиям окружающих (^кр.=3,77 **) выше у подростков, проживающих в детском доме, нежели у подростков, проживающих в семье.

Корреляционный анализ Пирсона выявил следующие взаимосвязи в выборке подростков из родительских семей: показатель субъективного ощущения одиночества положительно коррелирует с показателями физической агрессии (0,49**), раздражительности (0,31*) и обидчивости (0,39**).

Корреляционных взаимосвязей между показателями агрессивности и субъективного ощущения одиночества в выборке подростков, воспитывающихся в условиях детского дома, не обнаружено. В данном случае мы согласны с мнением А.М. Прихожан и Н.Н. Толстых, что ощущение одиночества подростка из детского дома может компенсироваться какими-то психологическими защитами, связанными с чувством общности и социальной поддержки сверстников [18].

Анализ корреляций между показателями тревожности и субъективного ощущения одиночества подростков из семьи выявил следующие результаты. Показатель субъективного ощущения одиночества у подростков из семьи коррелирует с показателями школьной (0,34*), самооценочной (0,41**), межличностной тревожности (0,44**), общей тревожности (по методике А.М. Прихожан, 0,45**), тревожности по Тейлору (0,57**); общей тревожности (0,35*), переживанием социального стресса (0,41**), фрустрации достижения успеха (0,32*), страха самовыражения (0,48**), страха проверки знаний (0,38*) и низкой физиологической сопротивляемости стрессу (0,34*) по Филипсу.

Далее рассмотрим характер корреляций между показателями агрессивности и тревожности в выборке подростков из родительской семьи. Показатель физической агрессии положительно коррелирует с показателем

страха самовыражения (0,59**), показатель раздражительности коррелирует с показателями школьной тревожности (0,33*), самооценочной тревожности (0,41**), общей тревожности (0,38*) по методике А. М. Прихожан и тревожностью по Тейлору (0,31*). Показатель вербальной агрессии коррелирует с показателем страха проверки знаний (059**), чувства вины -с общей тревожностью по Филлипсу (0,43**).

Таким образом, у подростков, живущих в семье, физическая агрессия может проявляться как механизм защиты от тревоги в ситуациях выражения собственного Я, чувства вины и страха оценивания. Проявления тревожности, агрессивности и переживания одиночества могут закрепляться как в поведенческих паттернах, так и в личностных качествах подростков [1; 5; 6].

Далее рассмотрим характер корреляций между показателями агрессивности и тревожности в выборке подростков из детского дома. Имеют место только две корреляционные связи показателя субъективного ощущения одиночества - с межличностной тревожностью (0,33*) и общей тревожностью (по методике А. М. Прихожан). Чем же объяснить данные различия? Вероятно, отсутствие связи между показателями тревожности и субъективного переживания одиночества может быть объяснено личностной незрелостью, недоформированностью механизма комплексного реагирования подростков из детского дома на ситуацию тревоги. Переживание одиночества коррелирует с общей тревожностью (диффузно, как общий механизм, с меньшей возможностью дифференциации и тонкого реагирования), а также с межличностной тревожностью. Межличностные отношения являются для ребенка из детского дома очень значимыми, он не может компенсировать их отношениями в семье или вне школы, как это возможно для ребенка, живущего в семье. В данном случае полученные факты совпадают с результатами исследований А.М. Прихожан и Н.Н.Толстых [16; 17].

Изучение интеркоррелятов показателей агрессивности и тревожности в выборке испытуемых из детского дома выявило следующее.

Показатель физической агрессии положительно коррелирует с показателями самооценочной (0,33*) и межличностной тревожности (0,39*), страхом самовыражения (0,37*) и общей тревожности (0,36*). Показатель косвенной агрессии связан с показателем межличностной тревожности (0,33*), показатель раздражительности положительно коррелирует с показателями страха проверки знаний (0,34*) и страха несоответствия ожиданиям (0,32*). Показатель вербальной агрессии взаимосвязан с показателем межличностной тревожности (0,42**). Страх самовыражения - негативные эмоциональные переживания ситуаций, сопряженных с необходимостью самораскрытия, предъявления себя другим, демонстрации своих возможностей.

В этом случае можно говорить о том, что агрессивное поведение подростков из детского дома сопряжено со страхом необходимости самораскрытия, предъявления себя, выстраивания межличностных отношений и несоответствия ожиданиям окружающих. Данные факты соответствуют

результатам исследования Е. В. Силиной, подчеркивающей, что воспитанники детского дома находятся постоянно в ситуации «вынужденного контроля» окружающей действительности и это в дополнение к уже пережитой травме утраты семьи, что усиливает ситуации чрезмерного беспокойства и тревоги [19].

Таким образом, структуру симптомокомплекса эмоциональноличностной сферы подростков из детского дома характеризуют корреляты личностной тревожности (связанной с ситуациями, опасными для самооценки, самоуважения, самопринятия личности) и страхов и проблем отношений с другими людьми. Как отмечают A. М. Прихожан и Н. Н. Толстых, подростки, имеющие опыт социальной депривации, по определению являющиеся «трудными», подкрепляют эту тревогу своим поведением [17; 18].

Обобщая результаты первого этапа исследования, мы сформулировали следующие выводы.

1) Подростков - воспитанников детского дома отличает более высокий индекс общей тревожности, субъективного ощущения одиночества и агрессивности, нежели подростков, живущих в родительской семье. Индекс враждебности выше средних нормативных значений в обеих выборках.

Подростков, живущих в семье, отличает более высокий уровень косвенной агрессии и негативизма, тогда как в выборке подростков из детского дома более выражен страх проверки знаний.

2) В выборке подростков из родительской семьи выявлены связи между показателем субъективного переживания одиночества и показателями физической агрессии, раздражительности и обидчивости, тогда как в выборке подростков из детского дома корреляции между показателями агрессивности и субъективного ощущения одиночества не выявлены.

3) В обеих выборках испытуемых подростков выявлены корреляты показателей агрессивности и тревожности. В выборке подростков, живущих в семье, показатель физической агрессии коррелирует с показателем страха самовыражения, показатели раздражительности и чувства вины связаны с показателями школьной, самооценочной и общей тревожности, показатель вербальной агрессии - с показателем страха проверки знаний.

4) В выборке подростков из детского дома показатели физической, вербальной и косвенной агрессии связаны с показателями самооценочной, межличностной тревожности, страхом самовыражения и общей тревожности, показатель раздражительности связан со страхом проверки знаний и несоответствия ожиданиям окружающих.

Таким образом, выявленные различия эмоционально-личностной сферы подростков из детского дома и семьи подтвердили в целом первую гипотезу исследования.

Основные результаты второго этапа исследования

Сравнение средних значений изучаемых показателей по ^критерию Стьюдента в выборках подростков из патронатной семьи и детского дома также выявило ряд значимых различий в показателях тревожности (табл. 1).

Таблица 1

Различия показателей тревожности в выборках подростков из детского дома и патронатной семьи по ^критерию Стьюдента

Показатели х- ср. патронатная семья х- ср. детский дом t р

Общая тревожность 14,9 16,8 -2,20 0,03*

Переживание социального стресса 5,1 6,2 -2,01 0,04*

Фрустрация потребности в достижении успеха 4,5 8,3 -5,99 0,000***

Страх самовыражения 6,3 4,4 5,20 0,003***

Страх ситуации проверки знаний 5,3 4,4 3,15 0,002**

Страх несоответствия ожиданиям окружающих 5,4 2,9 7,47 0,000***

Низкая физиологическая сопротивляемость стрессу 6,0 4,0 6,09 0,000***

Реактивная тревожность 24,9 32,5 -3,22 0,002**

Личностная тревожность 27,3 37,9 -5,14 0,003***

В результате исследования обнаружено, что показатели общей тревожности (;-кр.=2,2*), переживания социального стресса (;-кр.=2,1*), фрустрации потребности в достижении успеха (>кр.=5,99***), а также реактивной (>кр.=3,22**) и личностной тревожности (;-кр.=5,14***) выше у подростков, воспитывающихся в детском доме, чем у их сверстников, живущих в патронатной семье. В то же время страх самовыражения (;-кр.=5,2***), страх ситуации проверки знаний (;-кр.=3,15**), страх не соответствовать ожиданиям окружающих (>кр.=7,47***) выше у подростков из патронатной семьи. У этих испытуемых ниже, чем у их сверстников из детского дома, физиологическая сопротивляемость стрессу (>кр.=6,09***).

Мы предполагали, что замещающая семья дает ощущение более устойчивого эмоционального благополучия и личностной защищенности, нежели детский дом. Тем не менее оказалось, что эмоциональное самочувствие подростка в патронатной семье далеко не всегда благополучно. В.Н. Ослон отмечает, что для многих замещающих семей характерна склонность к гиперопеке. Страх родителей не справиться с воспитанием может провоцировать тревогу и сверхконтроль [13; 15].

Вероятно, эмоциональное и личностное благополучие подростка зависит от многих факторов: длительности жизни в патронатной семье, ее

психологического климата, стиля детско-родительских отношений, личностных

качеств патронатных родителей (воспитателей) и др. С одной стороны, потребность в принятии и любви, с другой - конфликтное взаимодействие усиливают страх несоответствия подростка ожиданиям окружающих взрослых и возвращения в детский дом. По мнению Г. Н. Соломатиной, какой бы ни была жизнь ребенка в детском доме, она была для него привычной. Страхи ребенка связаны с резкой сменой социальной ситуации, которая является стрессовой, усиливающейся сменой места жительства [21].

Изучение характера корреляций показателей эмоционально-личностной сферы подростков из детского дома и патронатной семьи выявило следующие результаты.

В выборке подростков - воспитанников детского дома обнаружено, что показатель «реактивная тревожность», (которая рассматривается как временное, устойчивое состояние только в определённых жизненных ситуациях), положительно коррелирует с депрессивностью (г=0,45*), астенией (г=0,45*), тревожностью (г=0,53**), отрицательно - с активностью (г= -0,39*) и настроением (г= -0,40*) подростков. Показатель «самочувствие»

отрицательно взаимосвязан с показателем «фрустрация потребности в достижении успеха» (г=0,37*) и с показателем «страх ситуации проверки знаний» (г=-0,39).

В результате мы получили следующий симтомокомплекс корреляций показателей эмоциональной сферы: переживания неудовлетворенности

потребности в успехе, неудовлетворенности в достижении высокого результата и тревоги в ситуациях проверки знаний. Интеркоррелятов показателей эмоциональной сферы и самооценки в данной выборке не обнаружено.

В то же время корреляционный анализ показал иной характер взаимосвязей изучаемых свойств в выборке подростков из патронатной семьи (табл. 2).

Анализ характера корреляций показателей эмоциональной сферы и самооценки показал, что в выборке подростков из патронатной семьи с отрицательными эмоциональными состояниями («депрессивность» (г=0,46*), «астения» (г=0,41*), «тревожность» (г=0,43*)), коррелирует личностная, а не реактивная тревожность, как это было в выборке подростков из детского дома. Обнаружено, что показатель «страх не соответствовать ожиданиям окружающих» положительно коррелирует с депрессивностью (г=0,48**), показатель «проблемы и страхи в отношениях с учителями» положительно связан с показателями «самочувствие» (г=0,42*) и «настроение» (г=0,42*).

Таблица 2

Характер корреляций между показателями эмоциональных состояний подростков, воспитывающихся в патронатной семье

Показатели 1 2 3 4 5

Страх не соответствовать ожиданиям окружающих 0,48*

Окончание табл. 2

Показатели 1 2 3 4 5

Самочувствие 0,42*

Активность -0,37*

Настроение 0,42*

Личностная тревожность 0,46* 0,41* 0,43*

Самооценка 0,60**

Примечание: 1 - депрессивность, 2 - астения, 3 - тревожность; 4 - страх ситуации проверки знаний, 5 - проблемы в отношениях с учителями

Обнаружено также, что показатель «активность» отрицательно коррелирует с показателем «страх ситуации проверки знаний» (г=-0,37*). Показатель самооценки - с показателем «проблемы и страхи в отношениях с учителями» (г=0,60**). Оказалось, что чем выше самооценка (нахождение подростка в патронатной семье может способствовать ее повышению), тем более выражены его проблемы и страхи в отношениях с учителями. Данное противоречие может переживаться подростком как внутриличностный конфликт.

Таким образом, структуру симптомокомплекса эмоциональноличностной сферы подростков из патронатной семьи характеризуют корреляты личностной тревожности, связанной с ситуациями, опасными для самооценки, самоуважения, самопринятия личности, страхов и проблем отношений с учителями. Как отмечает А. М. Прихожан, при трудностях и сомнениях в достижении успеха отрицательный эмоциональный опыт подростка усиливается, закрепляется в поведении, компенсации, способах защиты и становится устойчивым личностным свойством [16]. Можно утверждать, что возрастные подростковые проблемы, совпадая с изменением социальной ситуации развития, новой жизнью в патронатной семье, могут проявляться более кризисно, длительно и интенсивно.

Результаты нашего исследования подтверждают результаты В.Н. Ослон, которая обнаружила, что проблемы пубертатного кризиса у подростков, с которыми трудно справиться любой семье, в замещающей зачастую становятся той «последней каплей», которая запускает и актуализирует механизмы отторжения [13]. Анализируя последствия влияния возвращения подростков в детский дом и динамики последующей реадаптации, она отмечает значительный регресс в их личностном развитии.

Обобщая результаты второго этапа исследования эмоциональной сферы подростков из детского дома и патронатной семьи, мы сформулировали следующие выводы:

1) Подростков - воспитанников детского дома отличает более высокий уровень общей школьной тревожности, переживания социального стресса и фрустрации потребности в достижении успеха, реактивной и личностной тревожности.

2) Подростков - воспитанников патронатных семей отличает более высокий уровень страха самовыражения, ситуации проверки знаний, несоответствия ожиданиям окружающих и низкой физиологической сопротивляемости стрессу.

3) В выборке подростков - воспитанников детского дома выявлены корреляции реактивной тревожности, депрессивности, астении, плохого настроения с переживаниями неудовлетворенности потребности в успехе, проблем в отношениях с учителями, тревоги в ситуациях проверки знаний.

4) В выборке подростков - воспитанников патронатных семей выявлены корреляции эмоциональных состояний (депрессии, астении и тревожности) с личностной тревожностью, «проблемы и страхи в отношениях с учителями»

- с показателями самооценки.

Выявленные различия показателей эмоционально-личностной сферы подростков из детского дома и патронатной семьи подтвердили вторую гипотезу.

В целом, обобщая результаты исследования эмоционально-личностной сферы подростков, воспитывающихся в детском доме, патронатной

и родительской семье, мы сформулировали заключительные выводы:

• подростков - воспитанников детского дома отличает более высокий индекс общей тревожности, переживания социального стресса, фрустрации потребности в достижении успеха, реактивной и личностной тревожности, субъективного ощущения одиночества и агрессивности, нежели подростков, живущих в родительской и патронатной семье;

• подростков, живущих в родительской семье, отличает более высокий уровень косвенной агрессии и негативизма, тогда как в выборке подростков из детского дома более выражен страх проверки знаний.

• у подростков из родительской семьи показатель переживания

одиночества взаимосвязан с показателями физической агрессии, раздражительности и обидчивости, а в выборке подростков из детского дома данные корреляты отсутствуют;

• у подростков из детского дома тревожность, депрессивность, астения связаны с переживаниями неудовлетворенности потребности в успехе, страхом проверки знаний и отношений с учителями;

• у подростков из патронатных семей выявлены более высокие

показатели страха самовыражения, ситуации проверки знаний, несоответствия ожиданиям окружающих, нежели у их сверстников из детского дома;

• у подростков из патронатной семьи личностная тревожность (опасная

для самооценки, самоуважения, самопринятия личности) коррелирует с негативными эмоциональными состояниями (депрессией, астенией и тревожностью), страх оценивания (отношений с учителями) -

с самооценкой.

Таким образом, можно утверждать, что возрастные проявления тревожности и агрессивности, переживания одиночества у подростков

173

усугубляются эмоциональной депривацией, негативным эмоциональным опытом жизни в детском доме, изменившейся социальной ситуацией помещения в патронатную семью и страхом возврата в детский дом. Как следствие, данные особенности закрепляются в нарушениях поведения подростков, трудностях межличностного взаимодействия, неадекватной самооценке, деструктивных личностных защитах.

Список литературы

1. Агрессия у детей и подростков: учеб. пособие/ под ред. Н. М. Платонова. -СПб.: Речь, 2006. - 336 с.

2. Астапов В.М. Тревожность у детей. - СПб.: Питер. - 2004. - 224 с.

3. Боулби Дж. Создание и разрушение эмоциональных связей. - М., 2006.

- 240 с.

4. Варга А. Я. Введение в системную семейную психотерапию. - М.: Когито-Центр, 2009. - 182 с.

5. Дубровина И. В., ЛисинаМ.И. Особенности психического развития детей в семье и вне семьи // Возрастные особенности психического развития детей.

- М.: Просвещение, 2006. - 342 с.

6. Карабанова О.А. Психология семейных отношений и основы семейного

консультирования. - М.: Гардарики, 2004. - 320 с.

7. Кирпиков А.Р. Позитивные аспекты переживания одиночества

в подростковом возрасте: автореф. дис. ... канд. психол. наук - М., 2002.

8. Корниенко Д.С. Родительское отношение как метаиндивидуальная

характеристика в связи с конфигурацией семьи и возрастом ребенка.

//Психологические исследования: электрон. науч. журн. - 2011. - № 1(15).

- С. 3-18.

9. Корчагина С.Г. Психология одиночества: учеб. пособие. - М.: Моск. психол.-соц. ин-т, 2008. - 228 с.

10. Лангмейер И., Матейчек З. Психическая депривация в детском возрасте.

- Прага, 1984. - 334 с.

11. Лисина М.И. Пути влияния семьи и детского учреждения на становление личности дошкольника //Психологические основы формирования личности в условиях общественного воспитания. -М., 2005.

12. Можгинский Ю .Б. Агрессивность детей и подростков: распознавание, лечение, профилактика. - М.: Когнито-Центр, 2008. - 125 с.

13. Ослон В.Н. Последствия возвратов из замещающих семей (по результатам прикладного исследования) //Детский дом. - 2009. - № 4. -С. 17-24.

14. Ослон В.Н. Эколого-динамический подход к психологическому сопровождению замещающей семьи // Психологическая наука и образование. - 2011. - № 1. - С. 27-37.

15. Ослон В.Н., Косьянова Е.В. Влияние травмы сиротства на аффективноличностную сферу подростка в условиях родственной и неродственной опеки //На пороге взросления: сб. науч. ст. МГГПУ. - М., 2011. - С. 227-238.

16. Прихожан А.М. Психология тревожности: дошкольный и школьный возраст: 2-е изд. - СПб.: Питер, 2009. - 192 с. - (Серия «Детскому психологу»).

17. Прихожан А.М., Толстых Н.Н. Особенности развития личности детей, воспитывающихся в условиях материнской депривации // Психологическая наука и образование. - 2009. - № 3. - С. 5-12.

18. Прихожан A.M., Толстых Н.Н. Психология сиротства. - СПб.: Питер, 2005. - 628 с.

19. Силина Е.В. Агрессия и тревожность ребенка в детском доме //Детский дом. - 2012. - № 44 (3). - С. 35-43.

20. Слободчиков И. М. Современные исследования переживания

одиночества// Психологическая наука и образование. - 2007. - № 3. -C. 27-35.

21. Соломатина Г.Н. Психологические барьеры, возникающие

в патронатной семье в период адаптации // Детский дом. - 2009. - № 34 (4). - С. 21-26.

22. Спиваковская А.С. Психотерапия: игра, детство, семья. - М.: ЭКСМО -Пресс, 2000. - 304 с.

23. Фрейд А. Норма и патология детского развития // Фрейд А., Фрейд З. Детская сексуальность и психоанализ детских неврозов. - СПб., 1997. -

С. 173-215.

24. Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В. Психология и психотерапия семьи. -СПб.: Питер, 2000. - 192 с.