CC BY
87
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Редакторы раздела:
ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ ЖАТКИН - доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой перевода и перевоведения Пензенской государственной технологической академии (г. Пенза) ЛАРИСА МИХАЙЛОВНА ВЛАДИМИРСКАЯ - доктор филологических наук, профессор Алтайской академии экономики и права (г. Барнаул)
УДК 81
Alekseeva A.V., postgraduate student, Department of the Russian Language and Methods of Russian Language Teaching,
South-Ural State Humanitarian Pedagogical University (Chelyabinsk, Russia), E-mail: a_disinchuk@mail.ru
EMOTIONAL VERBS IN LOVE LYRICS OF ROBERT ROZHDESTVENSKY. The article gives a complex analysis of emotive verbal vocabulary in Robert Rozhdestvensky's love lyrics. The research reveals the lexico-semantic features of the use of these linguistic units in order to comprehend the poet's artistic design. Special attention is given to the description of the semantic class of verbs of the emotional state, namely, the lexico-semantic group of verbs in the emotional state and the subject's verbs in the emotional state. The place and role of emotive verbs in the poet's love themes is clarified. The subject of the study are love poems and poems by Robert Rozhdestvensky, covering the period of the poet's creative activity from 1951 to 1985, collected in a three parts collection of works.
Key words: emotional vocabulary, lexical unit, category of emotiveness, verb, semantic class, lexico-semantic group, semantics.
А.В. Алексеева, аспирант каф. русского языка и методики обучения русскому языку Южно-Уральского
государственного гуманитарно-педагогического университета, г. Челябинск, Е-mail: a_disinchuk@mail.ru
ЭМОТИВНАЯ ГЛАГОЛЬНАЯ ЛЕКСИКА В ЛЮБОВНОЙ ЛИРИКЕ РОБЕРТА РОЖДЕСТВЕНСКОГО
В данной статье дается комплексный анализ эмотивной глагольной лексики в любовной лирике Роберта Рождественского, выявляются лексико-семантические особенности употребления данных языковых единиц с целью постижения художественного замысла поэта. Особое внимание уделено описанию семантического класса глаголов эмоционального состояния, а именно лексико-семантической группы глаголов приведения в эмоциональное состояние и глаголов пребывания субъекта в эмоциональном состоянии. Выясняется место и роль эмотивных глаголов в любовной тематике поэта. Объектом исследования являются любовные стихотворения и поэмы Роберта Рождественского, охватывающие период творческой деятельности поэта с 1951-го по 1985-й годы, собранные в трехтомном собрании сочинений.
Ключевые слова: эмотивная лексика, лексическая единица, категория эмотивности, глагол, семантический класс, лексико-семантическая группа, семантика.
Язык является важнейшим средством выражения эмоций человека, его личного, субъективного отношения к предмету высказывания и ситуации. Эмоции являются формой познания, отражения объективной действительности, неотъемлемой частью языковой личности. Эмоциональная сфера жизни человека непосредственно и опосредованно связана с деятельностью во всех ее формах и проявлениях.
В современной лингвистике в рамках антропоцентрической парадигмы языка всестороннее, многоаспектное описание лексики эмоций и чувств является предметом научных изысканий многих ученых-лингвистов. Еще В.В. Виноградов отмечал, что «отрицать наличие эмоций в языке - значит вступать в противоречие с совершенно очевидным фактом» [1, с. 40].
На языковом уровне эмоции отображаются в семантике слова, являются семантической интерпретацией отношений человека к миру. Эмоции - форма отражения оценочного отношения человека к миру, эмотивность - лингвистическое выражение эмоций, семантическое средство репрезентации эмоций. Об этом говорится во многих современных исследованиях, в частности, в работах В.И. Шаховского, известного исследователя эмотивной лингвистики, основателя волгоградской школы лингвистики эмоций.
Под эмотивностью учёный-лингвист понимает «имманентно присущее языку семантическое свойство выражать системой своих средств эмоциональность как факт психики...» [2, с. 24],
а также «отраженность эмоций в слове, обусловливающая его семантическую способность выражать эмоции» [3, с. 69].
Общеизвестно, эмотивность реализуется на разных уровнях языковой системы, в том числе лексическом. Описание языковых единиц эмотивной лексики сегодня носит дискуссионный характер, однако категориальный статус эмотивности доказывается рядом фундаментальных исследований в этой области (Иорданская 1970, 1972; Лукъянова 1986; Бабенко 1989; Васильев 1971, 1981; Пиотровская 1995; Трипольская 1999, 2013; Мягкова 2000; Крылов 2010; Шаховский 1983, 1987, 1995, 2008, 2012 и др.).
В лингвистическом рассмотрении категорию эмотивности составляют лексические единицы, выражающие эмоции и чувства. С лингвистической категорией эмотивности в языкознании взаимодействуют категории эмоциональности, оценочности, образности и экспрессивности.
Эмотивная лексика (лексика эмоций и чувств) носит ситуативный характер эмоциональной деятельности, ориентирована на позицию субъекта и позицию объекта, тем самым связывает субъект и объект в эмоциональном аспекте. Категория состояния и категория отношения находятся в неразрывной связи с понятийной категорией эмотивности, выражая состояние субъекта и его отношение к объекту.
Общепризнанно, приоритет для проявления и выражения эмоций в русском языке принадлежит глаголу. По справедливому
замечанию Л.Г. Бабенко, «...глагол является именно той частью речи, которая наиболее приспособлена для отражения эмоций» [4, с. 65]. Эмотивная глагольная лексика обладает большим потенциалом отображения чувств и эмоциональности. К основным классам эмотивной лексики Л.Г. Бабенко относит эмотивные глаголы.
Эмотивная глагольная лексика включает языковые единицы, непосредственно связанные с эмоциональной сферой человека. Эмотивные глаголы служат для отражения ситуативной семантики эмоций. Л.Г. Бабенко отмечает следующее: «Эмоции передаются глаголом как состояние (грустить) и как становление состояния (влюбиться), как отношение (любить) и как воздействие (влюбить), а также как внешнее проявление эмоций (целовать, обнимать)» [4, с. 65].
Семантический анализ эмотивной глагольной лексики в любовной лирике Роберта Рождественского показал, что по частотности употребления языковых единиц наиболее полно представлена лексико-семантическая группа (далее - ЛСГ) глаголов пребывания субъекта в эмоциональном состоянии и глаголов приведения в эмоциональное состояние. В процентном соотношении этот показатель составляет 1:1. Выделенные ЛСГ глаголов представлены в соответствии с классификационной системой, принятой в «Толковом словаре русских глаголов» (2007) под ред. Л.Г. Бабенко [5].
ЛСГ глаголов эмоционального состояния выделяются на основе общего лексико-семантического признака - состояние с учетом ряда категориальных признаков. Глагольные лексические единицы, описывающие эмоции, классифицируются по признаку «принадлежности к эмоциональной зоне» -положительных, отрицательных, амбивалентных эмоций [2, с. 107].
Глаголы, используемые Робертом Рождественским, обладают огромными возможностями для отображения чувств, имеющих как положительную, так и отрицательную окраску. Эмотив-ное значение лексических единиц носит как денотативную, так и коннотативную направленность.
Любовь для Рождественского - вневременное воплощение окружающей действительности, она созвучна с самой жизнью, со светом, источником эмоций, страстей и чувств. Любимая поэта - это целый мир душевных смятений, переживаний, невзгод и страданий, по словам Р.И. Рождественского, она - «соавтор практически всего». С самых первых сборников стихов «Флаги весны», первой поэмы «Моя любовь» читателю открывается возвышенно-идеалистическое представление поэта о любви, которое он пронесет через всю свою жизнь.
Любовь для Рождественского - венец чистоты и верности, образец доверия и преданности во взаимоотношениях между двумя возлюбленными.
Первая названная выше ЛСГ глаголов пребывания субъекта в эмоциональном состоянии репрезентируется базовым глаголом-идентификатором испытывать какое-л. чувство, пребывать в каком-л. состоянии с общей типовой семантикой - «испытывать (испытать) чувства, эмоции; быть, находиться в эмоциональном состоянии».
В стихотворении «Придет и к Вам любовь» поэт провозглашает декларацию верной любви, глубокое чувство сопричастности к судьбе Женщины. Доминирует по частотности употребления лексема «любить» и семантически близкие глаголы в значении «чувствовать, испытывать сердечную привязанность или влечение к кому-л.».
«Стихотворение А.К.», посвященное жене поэта - Алле Киреевой, как и большинство лирических произведений поэта, заканчивается признанием в высоком чувстве любви: «Я люблю тебя такою» [6, с. 38] или в стихотворении «Алене» - торжествующий гимн истинной любви: Я хочу,
чтобы мы любили друг друга столько,
сколько нам жить
осталось. [7, с. 485] Принцип вечной, подлинной любви лежит в основе любовной лирики Рождественского. Поэма «Письмо в XXX век» - попытка адресовать потомкам смысл вечного существования любви, осознание её как дара судьбы: Мы будем жить на земле, пока будем
любить!
Мне,
будто плаванье кораблю, слово: «люблю!» [8, с. 116]
Класс глаголов эмоционального состояния представляет своей семантикой проявление субъектом таких чувств, которые обусловлены его отношением к объекту, оценкой его чувств. Глаголы данной ЛСГ в любовной лирике поэта служат специфическим средством самовыражения автора (лирического героя).
Любовная лирика Рождественского отличается художественным автобиографизмом рассматриваемых произведений. Мотив прощания, расставания с лирической героиней - один из основных в поэзии Рождественского. Среди глаголов чувств со значением «испытывать чувство уныния, вызванное непреодолимой потребностью в ком-л., волнения, из-за отсутствия кого-л.» довольно многочисленны лексемы «грустить», «скучать», «вздыхать». В стихотворении «На Севере был я однажды» любовь поэта сопряжена с печалью, находясь вдали от родного дома, он тоскует без жены, чем определяется настроение лирического героя, об этом поэт лаконично напишет: мечтал о Москве я, грустил о тебе я [6, с. 169].
Драматизм душевных переживаний усиливается нежданными расставаниями с возлюбленной. Где бы ни был поэт, его неизменно влечет к родному дому, к «берегам ее мечты». Мотив встречи, свидания - один их характерных в любовной лирике Рождественского.
Эмоциональное состояние тревоги, душевной боли субъекта репрезентируется посредством глагольных лексем «тосковать», «скорбеть», «страдать». В стихотворении «Я снова дома, дома» лирический герой, не успев возвратиться, вновь испытывает щемящее чувство тоски. Семантика глагола «тосковать» определяет психологическую природу эмоций и настроений лирического героя: Я снова Уезжаю по дому
тосковать [8, с. 314] . Мотив разлуки, воспоминаний о возлюбленной - один из ключевых в любовной тематике поэта. Ощущение разлуки является причиной тяжелых душевных переживаний лирического героя, делает его жизнь невозможной, невыносимой без любви. Грусть и тоска становятся главными чувствами «близких душ», не знающих границ и расстояний. В стихотворении «Сон» лирического героя одолевают былые воспоминания о неугасаемой любви, рефреном неоднократно повторяется глагол «вернись», что придает эмоциональную выразительность поэтической речи. Колючим деревцем
вернись, глазастой девочкой
вернись [6, с. 361]. Воспоминания поэта о встречах, свиданиях с возлюбленной в стихотворении «Стихи о сложности» он завершает просьбой: - Вернись, та,
первозданная сложность [8, с. 210].
Сложный мир взаимоотношений между Мужчиной и Женщиной отличается у Рождественского «несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям» [9, с. 601]. Главная ценность мира лирического героя - любовь, нежная и искренняя, в ней он находит силы к созиданию, творчеству, вдохновению, преображению души.
Своеобразным авторским прочтением отличается одна из глав («Когда любил» ...) поэмы «До твоего прихода», посвященная главной Женщине в жизни поэта - Алле Киреевой. Лирическим героям предстоит преодолеть сложный путь взаимоотношений между Мужчиной и Женщиной, диалога, конфликта, взаимных страданий, поражений и нового обретения сокровенного чувства любви. Люб-
(Царствуй, рабыня!
Бесчинствуй, учитель! Неистовствуй, женщина!)
лю!
(Вот и глаза твои. Жалкие, долгие
и сумасшедшие!..) Люб-
(Чертовы горы уставились в небо темными бивнями.)
лю!
(Только люби меня!
Слышишь,
люби меня, знаешь, люби меня!) Люб-
(Чтоб навсегда! Чтоб отсюда - до гибели... Вот оно... Вот оно...)
лю!
(Мы никогда, никогда не расстанемся... Воздуха...
Воздуха!..) [8, с. 349-350]. Анафорическое деление повторяющегося глагола «люблю» определяет интонационный рисунок данной части главы. Обилие глагольных восклицаний-обращений обусловливает и общую восторженную тональность произведения. Особенность глагольной лексики определяется использованием приема градации: «Только люби меня! / Слышишь, люби меня, / знаешь, люби меня!».
Для выражения эмоционального отношения к возлюбленной, проявляемых к ней чувств поэт в концентрированном виде использует народные изречения, поговорки. Прием контраста в описании ЛСГ глаголов приведения субъекта в эмоциональное состояние позволяет выразить полярность рассматриваемых чувств из поэмы «Моя любовь»: если сердце теплится, вздор из мыслей выкинем, слюбится -
стерпится, поживем -
привыкнем. [6, с. 65] Мерилом любви для Рождественского иногда служит ирония / самоирония. Эмотивная глагольная лексика эксплицирует авторское к нему отношение, прежде всего, эмоциональное отношение. В стихотворении «Иронический романс» лирический герой, иронизируя о любви, прославляет высшее искусство любви. Любовь - это наивысшая ценность человека, путь к любимой индивидуален, зиждется на преодолении взаимных страданий и трудностей. В стихотворении рефреном звучат строки: Мы ближнего любим. Но все ж иногда по-своему любим. По-своему [7, с. 480].
Одним из роковых испытаний в любовной лирике Рождественского становится ревность. Основной анафорической единицей в стихотворении «Ревность» является многократно повторяющийся глагол «ревнуешь». Ревность выражается ко всему, что окружает героя, он словно пленник любви: Ревнуешь, ревнуешь, ревнуешь ты меня. Ревнуешь к любому, к серьезу,
к пустякам. Ревнуешь к волейболу, ревнуешь к стихам [6, с. 144].
В стихотворении «Телеграммы» лирическим героем овладевает тревожное чувство опасения, измены, горьких сожалений оказаться брошенным любимой, герой пишет любовное послание возлюбленной, лексические повторы глаголов с семантикой эмоционального состояния структурно оформляют данный текст: Люблю.
Тоскую.
Библиографический список
И еще одну: Тоскую.
Жду ответа [6, с. 272]. В семантический класс глаголов эмоционального состояния входит группа глаголов приведения в эмоциональное состояние. Базовым глаголом-идентификатором, репрезентирующим общую идею ЛСГ, является глагол вызывать какое-л. состояние с общей семантикой «вызывать у кого-л. эмоциональное состояние; приводить (привести) кого-л. в какое-л. эмоциональное состояние».
Единицы ЛСГ глаголов приведения в эмоциональное состояние, по утверждению И.Г. Казачук, «являются объектными, т.е. обозначающими действия, направленные на объект или проявляющиеся по отношению к объекту» [10, с. 257], употребляющимися с зависимым компонентом сложной семантики: «с одной стороны, это объект каузации (объект эмоционального воздействия, адресат вызываемого чувства, состояния), с другой стороны, это субъект-носитель вторичного предицируемого признака» [там же].
В своих произведениях Рождественский вызывает смешанные чувства, как положительные, так и отрицательные: эмоции радости / грусти, покоя / тревоги, восхищения / огорчения, гордости / стыда и т. д.
Любовь - высшая форма проявления радости, восторга, удивления. Она способна вызвать различные эмоции. Так, в стихотворении «Любовь» она «будоражила», «удивляла», «смеяться и плакать она заставляла» [6, с. 42]. В других примерах мир лирической героини наполнен чувством обиды, недовольства, уныния, злобы. В стихотворении «За тобой через года» любовь готова «как ребенок, смешить. / Злить, как пытка» [8, с. 53].
Глаголы со значением «чувствовать, испытывать недовольство, раздражение по отношению к кому-л.» преобладают в наименьшей степени.
Эмоциональное состояние гнева, злобы субъекта репрезентируется посредством глагольных лексем «сердиться», «возмущаться», «злиться». В стихотворении «Сердце в руках» поэт, подтверждая мысль о неизведанности женской натуры любви, наделяет лирическую героиню чувством переменчивости в проявлениях ее женских эмоций: А ты опять рассердишься, -есть из-за чего. А ты не примешь сердца, сердца моего [6, с. 168].
Эмоции, обозначаемые глаголами у Рождественского, различны по характеру эмоциональной оценки, лексики, выражающей авторское отношение к происходящим явлениям, событиям и пр.
Глаголы ЛСГ эмоционального состояния образуют антонимическую оппозицию, будучи противопоставленными по набору дифференциальных сем ««испытывать эмоции» / «вызывать эмоции». Обостренное чувство любви к лирической героине вызывает разные оттенки его проявления. В стихотворении «Нахожусь ли в дальних краях» поэт акцентирует внимание на данном аспекте:
Нахожусь ли в дальних краях, ненавижу или люблю, -от большого, от главного я -
четвертуйте -не отступлю [6, с. 322.
Для любовной лирики Рождественского характерным является употребление эмотивных глаголов, обозначающих эмоции в высокой и средней степени интенсивности. Они маркированы абстрактными лексическими категориями интенсивности, качественной характеристики субъекта и т. д. Эмотивная глагольная лексика, отображая различные эмоции, конкретизирует специфику их протекания, степени интенсивности, обусловленности и т. п.
1. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке. Труды Института русского языка АН СССР. Москва; Ленинград, 1950; Т. 2: 41 - 68.
2. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж: Издательство Воронежского ун-та, 1987.
3. Шаховский В.И. Лингвистическая теория эмоций: монография. Москва: Гнозис, 2008. 4. Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Екатеринбург: Издательство Уральского ун-та, 1989.
5. Большой толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы. Английские эквиваленты. Под редакцией Л.Г. Бабенко. Москва: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2007.
6. Рождественский Р.И. Собрание сочинений. В 3-х т. Т.1. Стихотворения. Поэмы. Песни Москва: Худож. лит., 1985.
7. Рождественский Р.И. Собрание сочинений. В 3-х т. Т.3. Стихотворения. Поэмы. Песни. Москва: Худож. лит., 1985.
8. Рождественский Р.И. Собрание сочинений. В 3-х т. Т.2. Стихотворения. Поэмы. Песни. Москва: Худож. лит., 1985.
9. Аннинский Л.А. «Зона, незабвенная шестая часть земли». Век мой, зверь мой...: Русское, советское, всемирное свидетельство стиха. Иркутск: Издатель Сапронов, 2004: 594 - 602.
10. Казачук И.Г. Управление процессуальных единиц семантической группы «приведение в эмоциональное состояние». Вестник Челябинского государственного педагогического университета. Научный журнал. 2009; 1: 256 - 267.
References
1. Vinogradov V.V. O kategorii modal'nosti i modal'nyh slovah v russkom yazyke. Trudy Instituta russkogo yazyka AN SSSR. Moskva; Leningrad, 1950; T. 2: 41 - 68.
2. Shahovskij V.I. Kategorizaciya 'emocij vleksiko-semanticheskojsisteme yazyka. Voronezh: Izdatel'stvo Voronezhskogo un-ta, 1987.
3. Shahovskij V.I. Lingvisticheskaya teoriya 'emocij: monografiya. Moskva: Gnozis, 2008. 4. Babenko L.G. Leksicheskie sredstva oboznacheni-ya 'emocij vrusskom yazyke. Ekaterinburg: Izdatel'stvo Ural'skogo un-ta, 1989.
5. Bol'shoj tolkovyj slovar' russkih glagolov: Ideograficheskoe opisanie. Sinonimy. Antonimy. Anglijskie 'ekvivalenty. Pod redakciej L.G. Babenko. Moskva: AST-PRESS KNIGA, 2007.
6. Rozhdestvenskij R.I. Sobranie sochinenij. V 3-h t. T.1. Stihotvoreniya. Po'emy. Pesni Moskva: Hudozh. lit., 1985.
7. Rozhdestvenskij R.I. Sobranie sochinenij. V 3-h t. T.3. Stihotvoreniya. Po'emy. Pesni. Moskva: Hudozh. lit., 1985.
8. Rozhdestvenskij R.I. Sobranie sochinenij. V 3-h t. T.2. Stihotvoreniya. Po'emy. Pesni. Moskva: Hudozh. lit., 1985.
9. Anninskij L.A. «Zona, nezabvennaya shestaya chast' zemli». Vek moj, zver' moj...: Russkoe, sovetskoe, vsemirnoe svidetel'stvo stiha. Irkutsk: Izdatel' Sapronov, 2004: 594 - 602.
10. Kazachuk I.G. Upravlenie processual'nyh edinic semanticheskoj gruppy «privedenie v 'emocional'noe sostoyanie». Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. Nauchnyj zhurnal. 2009; 1: 256 - 267.
Статья поступила в редакцию 14.09.17
УДК 801.52
Alieva S.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Theoretical and Applied Linguistics, Dagestan State
University (Makhachkala, Russia), E-mail: samaya.alieva.00@mail.ru
ONOMATOPOEIC VOCABULARY OF RUSSIAN IN THE ASPECT OF TRANSLATION INTO KUMYK. The article presents an analysis of onomatopoeic vocabulary in the Russian language from the point of view of their translation into the Kumyk language. Identical texts in Russian and Kumyk serve as a material for research. The presence of a single textual base allows operating equivalent lexemes. The sound descriptive function remains when Russian onomatopoeic vocabulary is translated into Kumyk. The work helps to find out that onomatopoeic words in the literary texts often perform the function of an intensifier of the emotional impact. Those onomatopoeias that are represented in dictionaries do not make difficulties for translating from Russian into Kumyk. On the basis of the study of Russian onomatopoeias and their translation into Kumyk, it was concluded that the common methods of translation are generalization, omission, addition, substitution, various types of substitution, categorical morphological transformation. In a number of cases transliteration is observed. A great role is played by background knowledge, which is much clearly manifested in the translation of rhyme.
Key words: agglomerate of onomatopoeic words, sound descriptive function, onomatopoeic vocabulary, translation transformations, psychoacoustic image, functional and equivalent translation.
С.А. Алиева, канд. филол. наук, доц. каф. теоретической и прикладной лингвистики, Дагестанский государственный
университет, г. Махачкала, E-mail: samaya.alieva.00@mail.ru
ОНОМАТОПОЭТИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА РУССКОГО ЯЗЫКА В АСПЕКТЕ ПЕРЕДАЧИ НА КУМЫКСКИЙ ЯЗЫК
Статья посвящена анализу ономатопоэтической лексики русского языка с точки зрения ее перевода на кумыкский язык. Материалом для исследования послужили идентичные тексты на русском и кумыкском языках. Наличие единой текстовой базы позволило оперировать эквивалентными лексемами. Особое внимание уделено функциям, которые ономатопы выполняют в художественном тексте. При переводе русской звукоподражательной лексики на кумыкский язык сохраняется звукоизобразительная функция. Кроме того, ономатопы выполняют функцию интенсификации эмоционального воздействия. Не представляют трудностей для перевода с русского на кумыкский язык те звукоподражания, которые представлены в словарях. На основе изучения русских ономатопов и их передачи на кумыкский язык установлено, что наиболее распространенными приёмами при переводе являются генерализация, опущения, добавления, подстановки, различные виды замен, категориально-морфологическая трансформация. В ряде случаев наблюдается транслитерация. Большую роль играют фоновые знания, что ярче всего проявляется при переводе рифмы.
Ключевые слова: агломераты ономатопов, звукоизобразительная функция, ономатопоэтическая лексика, переводческие трансформации, психоакустический образ, функциональный и эквивалентный перевод.
Для современной лингвистики важны поиски общего и различного в языках. Ученые стремятся не только выявить различия в системах сопоставляемых языков, но и обнаружить те универсальные закономерности, которые скрыты за внешними различиями.
С эпохи античности исследователи проявляют интерес к ономатопам, так как их изучение позволяет решить ряд проблем языка, связанных с его происхождением, соотношением с понятием, а также в них проявляется мотивированность языкового знака.
Звукоподражания по праву считают языковыми универсалиями, однако определенные трудности возникают при передаче ономатопов на другой язык, что объясняется и отсутствием в
словарях эквивалентов звукоподражательных слов, кроме того, нередко при передаче таких слов используется лишь описательный перевод.
Ономатопоэтическая лексика (к которой мы относим не только собственно звукоподражания, но и звукоподражательные глаголы и существительные) достаточно хорошо исследована с точки зрения фонетики, семантики и функционального аспекта (см. работы С.В. Воронина [1], С.С. Шляховой [2], С.А. Карпухина [3], В.С. Третьяковой [4], С.А. Алиевой [5] и др.). Однако для теории и практики перевода было бы ценным сопоставить подсистемы ономатопов русского и кумыкского языков, которые не имеют глубоких традиций взаимных переводов.
