CC BY
186
Раздел 3 КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ведущие эксперты раздела:
ЛИДИЯ ПАВЛОВНА ГЕКМАН - доктор культурологии, профессор Алтайской государственной академии культуры и искусства (г. Барнаул)
ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА ПЕРВУШИНА - кандидат культурологии, доцент, проректор по научной работе АлтГАКИ (г. Барнаул)
УДК 316.344.42:316.344.3
Aksenov P. V. ELITE EDUCATION AS A FACTOR IN THE FORMATION OF AN INTELLECTUAL ELITE. The intellectual elite is one of the most important and simultaneously one of the complex formations of elite configuration. Its degree of «intellectual» is largely dependent on the level of education. The paper deals with the dividing line between elite and elitist education. The entire educational system is presented in the form of two corridors - for the elite and for the masses, which are separated by insurmountable socio-cultural barriers.
Key words: intellectual elite, corridor of elite, elite, elitist, mass education, elite education, brain drain, stratification, social elevator.
П.В. Аксенов, аспирант КемГУКИ, г. Кемерово, E-mail: [email protected]
ЭЛИТНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ЭЛИТЫ
Интеллектуальная элита является одним из важных и одновременно одним из сложных образований элитной конфигурации. Степень ее «интеллектуальности» во многом зависит от уровня ее образования. В статье проводится водораздел между элитным и элитарным образованием. Вся образовательная система предстает в виде двух коридоров - для элиты и для массы, которые отделены друг от друга непреодолимыми социокультурными барьерами.
Ключевые слова: интеллектуальная элита, элитный коридор, элитный, элитарный, массовое образование, элитное образование, утечка мозгов, стратификация, социальный лифт.
В современную постиндустриальную информационную эпоху важное место занимает образовательный процесс. От того насколько адаптирован отдельно взятый индивид к быстро меняющимся тенденциям в обществе зависит его конкретное положение в нем. Проблема социальной дифференциации посредством образовательной системы, приобретает сегодня особый интерес, так как является одной из главных в общественной стратификации и социальной мобильности. Особое значение для нас представляет образование представителей современной интеллектуальной элиты, которое совместно с воспитанием и окружающей средой формирует их сознание, умение особо мыслить, их интеллектуальный и моральнонравственный облик. Появляется возможность проследить процесс становления и воспроизводства этого сознания, увидеть связь между общественной дифференциацией и уровнем образовательных учреждений, в которых проходит становление будущей элиты. В результате значимости этого явления начало синтезироваться новое неизвестное до этого научное направление как «элитопедагогика». Инициаторами этого нововведения выступили отечественные элитологи Г.К. Ашин, П.Л. Карабущенко и др. Они осторожно относят ее к философии элитарного образования, пока опасаясь возводить ее в ранг прикладной науки. Несмотря на это им удалось обосновать значимость этого направления, предложить адекватные научно-теоретические подходы к исследованию, четко проследить зарождение этого явления, начиная с античной Греции, выявить исторические закономерности. Элитопедагогика «особенно интересна с точки зрения впитывания современными образовательными институтами традиций, накопленных многовековым опытом элитного образования» [1, с. 84], «элитопедагогика изучает генезис гениальной лично-
сти, т.е. процесс ее самовоспитания, а также анализ тех педагогических систем, которые позволяют ей раскрыть свое творческое начало» [2, с. 145].
Для начала разберемся в понятийном аппарате для максимально эффективного анализа системы образования элит. Сегодня это образование принято называть двумя терминами
- элитное, либо элитарное. На практике их словоупотребление является неоднозначным и трактуется в различных смыслах, либо же они вообще представляются как синонимичные, что вносит путаницу в исследовательский анализ. Наиболее адекватной сегодня представляется точка зрения Г.К Ашина на эту проблему. «Элитарное образование - говорит он - это образование для узкого круга, предназначенное для выходцев из знатных («элита крови») и наиболее состоятельных семей (элита богатства)» ... «Ясно, что элитарное образование - это закрытая система» [1, с. 83]. Оно является уделом выходцев из высших привилегированных классов и страт общества. Элитное же образование напротив, применимо к «такому типу высококачественного образования, которое носит открытый характер, т.е. им охвачены дети, отличающиеся высокими интеллектуальными способностями, выходцы из любых социальных слоев, классов, групп, где критерием отбора являются не знатность, богатство или связи, но именно интеллектуальные и иные качества личности, ее таланты» [1, с. 83]. Как мы видим, в размышлениях Ашина прослеживается деление на «элиту крови» и «элиту способностей», что соответствует двум альтернативным подходам социологии образования -элитаризму (социологии неравенства) и эгалитаризму (социологии равенства). Красной нитью через его труды проходит приверженность именно элитному открытому для всех образованию. Только таким способом можно получить высокоин-
теллектуальную элиту с высокой моральной производной, что отвечает требованиям здоровой демократии. Но так ли это на самом деле?
Посредством образования происходит социализация индивида, причем оно адаптирует индивида к группе в соответствии с общим характером социальной структуры. Образовательная система при этом выполняет двоякую функцию: она социализирует и селекционирует одновременно. От того к какой образовательной системе привержен индивид во многом зависит возможность его инкорпорации в элиту, так как система эта наряду с интеллектуальным развитием личности осуществляет и ее отбор по интеллектуальным показателям. Этот посыл в равной степени применим как элитному, так и элитарному образованию, так как и в том и в другом случае признается селективная направленность образовательной системы, посредством учета интеллектуальных качеств личности. Поэтому уже в школе «возникла раздвоенная, разделенная социально школьная система, направляющая поток детей в два коридора (то, что в коридор элиты попадала и некоторая часть детей рабочих, не меняет дела). Это - «школа капиталистического общества», новое явление в цивилизации» [3, с. 249]. Это только де-юре даже самая обычная школа является общей и равной для всех и детей и носит гордое имя «общеобразовательной», де-факто происходит разделение учеников и их дальнейшее прохождение по двум коридорам. В первый попадают те дети, которые интеллектуально превзошли своих одноклассников и продолжают идти по нему непрерывно повышая свой образовательный уровень, во второй - все остальные, кто не смог этого сделать и поэтому автоматически попадают в разряд массы. Это меритократическая трактовка селекции элиты в рамках концепции эгалитаризма является на первый взгляд справедливой, но даже она не признается большинством второго коридора (потому что кто захочет открыто признать свою несостоятельность), поэтому ее приходится искусно вуалировать, путем легитимации уже на первоначальной стадии формирования страт общества. Сама школа является инструментом культурной легитимации, так как формирует у людей массы определенную систему ценностей, формирует групповую лояльность, обеспечивает принятие индивидом его места в общественной иерархии.
Если рассматривать элитарное образование как институт, не взирая на приверженность к нему той или иной страты, то оно представляет собой самоценность. Элитарные учебные заведения воспитывают и образовывают саму элиту, морально-нравственные аспекты личности, ее интеллект. «Здесь -говоря про элитарные школы Г.К.Ашин пишет - преподают высококлассные педагоги, в старших классах порой - профессора, в классе всего несколько учеников, ... подход к ученику
- строго индивидуальный, ... тут не только обеспечивается обучение по лучшим академическим программам, тут обучают хорошим манерам, в этих школах завязываются светские знакомства, полезные в дальнейшем в жизни. Ученикам стараются дать всестороннее развитие, и интеллектуальное, и физическое (в школе есть роскошные бассейны, поля для гольфа, теннисные корты). Подавляющее большинство выпускников таких школ поступают в элитные университеты» [4, с. 39]. Так выглядит элитарная школа, по окончанию которой ученик, посредством достаточно богатого накопленного интеллектуального багажа, гарантированно поступает в элитарный университет, а после него гарантированно входит в состав элиты, концепт селекции при такой модели конечно же присутствует, но его доля ничтожно мала и до элитных кресел добирается заявленное число учащихся.
Элитное образование являет собой единый и непрерывный процесс, который помимо элитной школы и университета дополняется еще непрерывным самообразованием. Элитно лишь то образование, которое пройдено от начала до конца, образование, посредством которого индивид может инкорпорироваться в элиту, по достоинству называться этим словом в его полном меритократическом содержании. Дети элитной школы в отличие от детей общей средней школы получают фундаментальное классическое образование, посредством
которого складывается их менталитет, относящий их определенной духовно-интеллектуальной культуре. В неэлитной обычной школе дается фрагментарное образование, не имеющие глубоких логических связей и последовательностей, поэтому детям такой школы часто приходится все постоянно учить и зазубривать. Их представление о культуре, равно как и знания, являются мозаичными и для человека массы этого вполне достаточно. С.Г. Кара-Мурза называет такую школу «полусредней практической» и заключает о ней, что «она активно формирует подростка как личность, в принципе несовместимую со школой для элиты. Переход в этот коридор означает не просто усилие, а этап саморазрушения сложившейся личности - разрушения и воспринятой системы знания, и метода познания, и стереотипа поведения» [3, с. 249].
Родители будущей элиты это четко понимают и поэтому стремятся во что бы это ни стало оградить своих отпрысков от второго неэлитного коридора и подготовить им элитное место в общественной иерархии. Это нормальное желание любого родителя и поэтому говорить о эгалитаристическом строении общества необходимо с определенной долей условности. Интересно замечание по этому поводу британского журналиста газеты «The Sunday Times», который в одной из своих статей говорит: «Для стремительно растущей российской страты сверхбогачей отправление своих детей на учебу в английскую частную школу является такой же необходимостью, как и владение виллой в Сардинии и яхтой, плавающей на Карибском море. Но все же для большинства дорога в Итон, Харроу и Винчестер начинается с Московской школы эконмики ... -одной из элитнейших школ в России ... Определить ребенка в эту школу - знаковое событие. Попасть туда - все равно что стать членом особого клуба» [5].
Вместе с тем чистого элитаризма в природе не существует. Элите нужен (выражаясь британо-американской терминологией) впрыск свежей крови, она нуждается в своем постоянном обновлении за счет тех индивидов, которые смогли приложить сверхусилия и приблизится к элите. На необходимость обновления элиты путем постепенного внедрения в ее состав элементов из более низших слоев указывали еще классики элитологии Г. Моска и Р. Михельс, предвосхищая опасность трансформации высшего слоя в замкнутую касту. Однако фактически доля этой свежей крови ничтожно мала и это факт, который необходимо признать, а не утопать в идеализированных представлениях. Социальный лифт работает лишь в элитарной вертикали, не допуская представителей второго коридора, что неизбежно приводит к эрозии элит, их декадансу и, как следствие, социокультурной стагнации. Если проанализировать биографию практически любого представителя современной политической элиты, то можно с легкостью зафиксировать, что «наиболее полно в профессиональных биографиях элита представляет собственный образовательный статус (наличие высшего образования, тип образования, ученые степени, опыт по повышению квалификации и др.), а также «символический капитал» (звания, награды, премии, изобретения и др.)» [6, с. 78]. А если углубится в эту биографию, то можно проследить непрерывный элитный образовательный процесс, в рамках которого уже началась инкорпорация в элиту, путем приобретения связей в элитной ученической и студенческой среде. Показательны в этом отношении сводные «рейтинги вузов по образованию представителей элиты государственного управления России», представленные в 2010 году независимым рейтинговым агентством «РейтОР». По данным агентства в состав управленческой элиты входят представители из 423 вузов страны. Рейтинг является до того подробным, что указываются даже те вузы из которых в состав элиты вошел хотя бы один человек (таковых добрая половина от общего числа). Бесспорными лидерами этого рейтинга стали хорошо известные всем МГУ им. Ломоносова и СПбГУ, а замыкает тройку лидеров МГИМО(У). Данные университеты, судя по статистическим данным, являются кузницей российской политической элиты. В конце рейтинга приводится образ статистически усредненного представителя современной политической элиты России: «это мужчина, ро-
дился в г. Москве, ему 52-53 года, окончил МГУ им. Ломоносова или СПбГУ, проходил срочную службу или служил в Советской Армии и других силовых ведомствах, имеет ученую степень кандидата экономических либо юридических наук, получил второе высшее образование (или еще учится) в Российской академии государственной службы при Президенте РФ» [7, с. 62].
Элитарное образование как уже говорилось, есть самоценность. Индивид, попавший в это интеллектуальное поле, развивается в нем, согласно концепции этого учебного заведения. Элитарный университет, зачисляя в свои ряды студентов, берет на себя ответственность за их подготовку, воспитывает и образовывает их как в русле передовых инновационных знаний, так и в системе глубокого философского видения первопричин (последнее, кстати, неприменимо к подавляющему большинству нынешней политической элиты). Качество элитарного образования в результате этого является одним из главных отличительных критериев от массового. Оно поэтому и уникально, что является уделом избранных, так как его крайне сложно получить, а степень закрытости и жесткий отбор говорят о его элитарной направленности. Кроме того «Сама идея элитности уже мобилизует в человеке те тайные духовные силы, которые при обычных условиях достаточно редко проявляются в индивиде, как целостной личности. Психологически относя себя к этой категории, мы уже на подсознательном уровне начинаем строительство особой учебной системы. Элитизация учебного заведения начинается именно с психологического и духовного уровней, а затем уже оформляется в материально-техническую базу» [2, с. 149].
Индивид, попавший в такое учебное заведение, априори становится представителем будущей элиты, впитывая и поглощая образ мыслей и образ действий, культивируемый в его стенах. Элитные университеты мира и России в частности, имеют за своими плечами вековую традицию воспитания элиты, у них своя субкультура, они по своему историческому определению являются именно элитарными и закрытыми для большинства. Элитарность включает в себя долю известного позитивного консерватизма, дани традициям, моральнонравственным и ценностным установкам. Однако доля «элитности» в малой степени в них все же присутствует. Происходит баланс между элитным и элитарным, но с большим перевесом в сторону последнего.
Для воспитания интеллектуальной элиты необходимо совмещение малой доли элитного и большей долей элитарного; одно невозможно без другого и наоборот. Казалось бы очевидным является то, что для повышения интеллектуального уровня и компетенции элиты в рамках эгалитарной демократии необходимо соблюдать баланс, поддерживать равновесие сил и включать в состав элиты достойных людей из всего спектра социальной системы. Однако с другой стороны, тотальная ликвидация элитаризма в образовательной среде и «усреднение» всех и вся приводит, в конечном счете, к вырождению элитарного духа нации, границы между человеком элиты и человеком массы окончательно размываются.
К сожалению сегодня ряду исследователей в области образовательных программ и процессов приходится констатировать кризис всей образовательной системы современной России. Из этого следует, что элитное образование, являясь частью общей системы образования, ждет та же учесть, если не предпринять решительных мер. Причиной сложившейся ситуации и выходом из нее многие видят отсутствие здоровой политической воли и недостаточное бюджетное финансирование всей системы, начиная от детского сада и заканчивая Российской академией наук, что, безусловно, верно. Однако в контексте заявленной темы просматриваются альтернативные пути выхода из сложившегося кризиса.
Уже давно доказано, что кризис в системе образования неуклонно влечет за собой кризисы в социально-экономической, политической и, что самое негативное, - культурной сферах. Элитное образование, несмотря на то, что является частью более общей системы, при этом сохраняет свою элитарную независимость и автономию. Политическая воля
здесь успешно заменяется волей ректорского состава, а финансирование происходит не из федерального бюджета, а из бюджета родителей учащихся. Последнему аспекту в литературе уделяется довольно много внимания, оно критикуется с этих позиций. Элитное образование является далеко не общедоступным. Оплатить дорогостоящую учебу в элитных школах и университетах могут только представители из привилегированных страт общества, что лишний раз подтверждает элитарную направленность этих учреждений, так как по мере движения вниз по социальной лестнице в геометрической регрессии падают шансы на получение элитного образования. Даже взимая непомерную на первый взгляд плату за обучение, элитарные школы и университеты ничуть не теряют в спросе на свои образовательные услуги, так как в замен дают неоценимо больше - высочайшее качество образования. Более того, Г.К. Ашин приводит довольно любопытное сведения относительно платы за обучение в элитных университетах Европы и США. По его наблюдению в ряде университетов Северной Европы, а также ФРГ и Франции доминирует бесплатное элитное образование, так как государство покрывает все расходы на обучение, стараясь максимально высоко поднять конкурентоспособность своих университетов. В США же напротив - элитная образовательная система является наиболее дорогостоящей во всем мире. В ней могут учиться только дети состоятельных родителей, а также наиболее одаренные дети из малообеспеченных семей, которым выделяются гранты из гос. казны - яркий пример баланса элитного и элитарного (о чем говорилось выше). Казалось бы что привлекательность американских университетов должна быть на порядок ниже европейских. Налицо обратная тенденция: «обнаружилось, что европейская образовательная система все больше проигрывает американской системе, причем именно в элитном образовании, потребители которого заинтересованы прежде всего в качестве, а за ценой не постоят. Немецкие исследователи элитного образования в последние годы стали часто отмечать, что даже самые элитные университеты ФРГ, в том числе Берлинский, проигрывают в конкуренции с Г арвардом и другими элитными вузами США» [4, с. 34]. К этим словам остается только добавить, что высокая плата за обучение является очень действующим психологическим стимулом для детей и особенно для их родителей, что лишний раз подчеркивает тот факт, что ребенок действительно обучается в дорогом престижном университете. Все рассуждения относительно того, что представители привилегированной страты уже не знают куда девать свои деньги и поэтому позволяют себе и своим детям вычурные излишества, не имеют под собой никаких оснований. Люди, добившиеся высокого положения в обществе, заработавшие целые состояния и получившие признание как никто другой умеют считать деньги. После окончания американского элитарного университета выпускник может не утруждать себя поиском места работы, так как аскриптивно попадает в определенную элитарную структуру (в зависимости от своей специальности), где его заработная плата за первый месяц работы может полностью покрыть все расходы за время пребывания в таком элитарно-платном университете.
Таким образом, в условиях тотального недофинансирования общего образования (особенно это касается России), когда платными фактически являются даже обычные массовые школы, говорить о безвозмездности элитарно-платного образования не приходится. В противном случае его уровень снизойдет до уровня массовой образовательной системы, так как не сможет в полном объеме предоставлять действительно качественное образование. Если мыслить в категориях эгалитаризма и меритократии и допустить тот факт, что выпускник обычной массовой школы благодаря своим талантам и усердию достоин и способен стать студентом элитного университета, то тут появляется двоякие интересы одной системы образования и другой, которые на определенном этапе общественного развития встречаются в одной точке. Проведенный водораздел между массовой и элитной средой образования продолжает нарастать и углубляться, образуя собой глубокую
интеллектуальную и культурную пропасть. Человек из массы, чтобы преодолеть ее и попасть в элитный коридор, должен приложить не просто сверхусилия, а гиперусилия, которые при условии динамично расширяющейся пропасти его не спасут уже в обозримом будущем. При таком сценарии элита превращается в замкнутую систему, не пополняемую впрыском свежей крови, так как человек из массы, даже попав туда, не может социализироваться в рамках элитной субкультуры. В случае если пропасть будет нарастать и дальше, развитие будет происходить так, как об этом писали классики эли-тологиии Г. Моска и Р. Михельс: элита превратится в замкнутую касту, что, в конечном счете, приводит ее к декадансу и, как следствие этого, необратимым революционным трансформациям всего общества.
Массовая школа поэтому и является той платформой, на которой стоит школа элитная. Элитная школа хоть и занимает качественно иной уровень, но должна являться рациональным продолжением школы общеобразовательной. От того, какого качества здесь будет «общеобразовательность» напрямую зависит от выстроенной политики государства. Разобраться в этом вопросе - стратегически важная задача для современной России, так как школа, выражаясь словами С.Г. Кара-Мурзы, является «генетической матрицей» культуры. Разрешив этот знаковый вопрос, мы автоматически разрешим ряд вопросов в других областях российского жизнеустройства, которые сейчас нам кажутся неразрешимыми.
Несовершенство всей системы образования объясняется существующим социальным расслоением и отсутствием социальной перспективы для массы. Образование предстает как важное средство продвижения для элит и камнем преткновения для массы на ее пути социальной мобильности. Вся критика элитного образования базируется на идее эгалитаристи-ческого общества, признания общего равенства для вхождения в элитный коридор. В таком контексте дифференциация образования и создание элитных школ нарушает принципы социальной справедливости, что служит укреплению существующей социальной стратификации и в результате делает элиту недосягаемой для большинства. Однако если взглянуть на это с другой стороны, то элитное образование, напротив, является одним из важнейших каналов усиления социальной мобильности. Необходимо признать несостоятельность теории абсолютного эгалитаризма, который в интеллектуальной среде просто невозможен. Если политические, правовые и общественные нормы и могут быть с известной долей условности отнесены в разряд эгалитаризма, то индивидуальные духовно-интеллектуальная и субкультурные сферы элитарны по определению и не могут быть общими и равными для всех. Ровно тоже самое относится к элитному образовательному коридору, главной конечной целью которого является именно ««поштучный» выпуск Личностей с высоким коэффициентом образованности, ... носителей элитарного сознания, ... способными нести в себе пассионарный заряд своего социума» [2, с. 157].
В складывающейся образовательной системе России сегодня можно наблюдать процесс «демократизации» образования, детищем которого является т.н. ЕГЭ (единый государственный экзамен). Слово «единый» сразу обличает эгалитари-стическую направленность этого процесса. Сегодня вокруг него разгорается множество споров в рамках образовательного дискурса, о которых можно много говорить, однако, идеальная цель этого процесса при всех его существенных недостатках и пробелах - увеличить социальную мобильность общества, социализировать личность посредством равной конкуренции в рамках «общеобразовательной» школьной программы и селектировать тем самым в элитный коридор наиболее достойных. Можно заключить, что в современной России намечается тенденция эгалитаризации образовательной системы, но это, заметим, не давая указанному явлению качественной оценки, является всего лишь тенденцией, а не закономерностью, вытекающей из целого ряда других образовательных проблем.
Опасение вызывает обратная сторона проблемы российской образовательной системы «утечки мозгов» - их последующий приток в страну. Дело в том, что сегодня все больше отроков высокопоставленных родителей стремятся получить основное либо уже второе образование не у себя на родине, а за границей - в Сорбонне или Г арварде, Принстоне либо Йеле, справедливо объясняя это тем, что это элитное образование открывает им куда больше дверей в жизни. Выпускник такой высшей школы заведомо обречен на успех и далеко пойдет по элитному коридору. На первый взгляд это явление можно объяснять в негативном ключе, говоря об антипатриотичности и нежелании в дальнейшем жить (как сейчас говорят «российские антироссияне») «в этой стране». С позитивной точки зрения это явление можно представить как диалог культур и элитных (открытых в своем смысле даже для граждан иных стран) образовательных систем, однако это должен быть действительно диалог, а не монолог. Ситуация в глубинном своем смысле представляется куда более катастрофичной. Индивид, обучаясь в иностранном элитном коридоре, невольно воспитывается той страной, впитывает ту культуру, принимает ее парадигму жизни. Он становится представителем элиты другого порядка, другой общественной ментальности. Лишним будет говорить о фундаментальной значимости элитной образовательной системы как особого института с мощным идеологическим механизмом, кардинальным образом воздействующем на личность при ее складывании. И когда такое складывание будущей элиты России проходит в рамках чуждой для нее культуры, то это приводит к необратимым деструктивным процессам для всего общества. Там они обрастают тесными связями с другой национальной элитой и действуют с ней в одном ключе. Там совершенно иная культура, традиции, стереотипы мышления и поведения. О какой российской национальной элите можно после этого говорить, когда они даже думают и мыслят по-английски? Все деструктивные тенденции такого рода сейчас принято списывать на «объективно-неизбежные» глобализационные процессы, однако, потом непонятно откуда в исследованиях академического толка мы все чаще встречаем выражения следующей направленности: «Правящая сегодня в России элита, к сожалению, далеко не представитель русского народа и, конечно же, не живет его жизнью, насущными проблемами. Она откровенно проповедует западные ценности и ориентируется на западные политические эталоны, самоутверждающиеся на основе агрессивного отрицания собственной национальной традиции» [8, с. 162]. Такова складывающаяся реальность, в очередной раз доказывающая нам то, что для подчинения себе любого народа не обязательно разжигать войны и проводить насильственную экспансию, достаточно завладеть умами и настроениями будущей элиты страны.
Кратко резюмируя вышесказанное можно заключить, что роль всей образовательной системы и элитной в особенности трудно переоценить. Ее значимость легко можно представить в любых прикладных и гуманитарных величинах, как в экономической мощи страны, так и в ее культурно-интеллектуальном капитале. Растущая закономерность интеллектуальной миграции приобретает угрожающие масштабы. Если в первой четверти XX века интеллектуальная элита уплывала из страны печально известными «философскими пароходами», то уже в начале XXI века она массово мигрирует на «философских самолетах», преодолевая континенты и океаны, а в замен нее поставляется элита компрадорской направленности. В это время в пределах страны активно протекает процесс тотального разрыва между двумя образовательными коридорами, которые все больше отдаляются друг от друга и развиваются обособленно. Процесс рекрутации в элитный коридор приобрел характер закрытой системы, попасть в который человеку из массы становится тем сложнее, чем ниже его социальный статус. Элитное меньшинство обнаруживает тенденцию монополизировать элитное образование, автоматически преобразуя его в элитарное - в высококачественный продукт исключительно для внутреннего потребления, еще более углубляя этим общественную стратификацию. Непомерно высо-
кая плата и замаскированная дискриминация в практике приема в элитный коридор автоматически отстраняют от него достойных представителей из низших страт общества. В то время как одаренный и способный человек из массы шаг за шагом, долгое время, прилагая гиперусилия, восходит по кру-
той и шаткой социальной лестнице к заветной вершине - элите, его элитный «друг» быстро и уверенно достигает этой вершины посредством четко отлаженного социального лифта: элитный детский сад - элитная школа - элитный университет
- элитное положение в обществе.
Библиографический список
1. Ашин, Г.К. Элитное образование // Общественные науки и современность. - 2001. - № 5.
2. Карабущенко, П.Л. Антропологическая элитология / П.Л. Карабущенко. - М.-Астрахань: АстрМОСУ, 1999.
3. Кара-Мурза, С.Г. Манипуляция сознанием. - М.: Эксмо, 2007.
4. Ашин, Г.К. Элитный университет в системе элитного образования // Журнал социологии и социальной антропологии. - 2008. - Т. XI. -
№ 1.
5. Franchetti, M. The future ruling class of Russia // The Sunday Times / May 4, 2008. // http://www.timesonline.
co.uk/tol/news/world/europe/article3850193.ece
6. Колесник, Н.В. Биография элиты: возможности социоструктурного анализа // Социологические исследования. - 2009. - № 6.
7. Рейтинги вузов по образованию представителей элиты государственного управления России. - М.: АНО НРА «РейтОР», 2010. // http://www.reitor.ru/ ru/news/agency_news/index.php?id19=1632
8. Василенко, И.А. Диалог цивилизаций: социокультурные проблемы политического партнерства. - М.: Эдиториал УРСС, 1999.
Bibliography
1. Ashin, GK. Elite Education / Social studies and modernity. - 2001. - № 5.
2. Karabuschenko, PL. Anthropological elitologiya / PL Karabuschenko. - Moscow- Astrakhan: AstrMOSU, 1999.
3. Kara-Murza, SG. Manipulation of consciousness. - Moscow: Eksmo, 2007.
4. Ashin, GK. An elite university in the system of elite education // Journal of sociology and social anthropology. - 2008. - T. XI. - № 1.
5. Franchetti, M. The future ruling class of Russia // The Sunday Times / May 4, 2008. // http://www.timesonline.
co.uk/tol/news/world/europe/article3850193.ece
6. Kolesnik, NV. Biography of the elite: the possibility sotsiostrukturnogo analysis // Sociological research. - 2009. - № 6.
7. University rankings for the education of elite governance in Russia. - Moscow: ANO NRA «ReytOR», 2010. //
http://www.reitor.ru/ru/news/agency_news/index.php?id19=1632
8. Vasilenko, IA. Dialogue of civilizations: socio-cultural challenges of political partnership. - Moscow: Editorial URSS, 1999.
Статья поступила в редакцию 15.03.11
УДК 008:140.8(571.513)
Archimacheva M. WORLD PICTURE AND SYMBOL IN THE TRADIONAL WORLD OUTLOOK OF THE NATIVE POPULATION OF THE KHAKAS - MINUSINSK DEPRESSION. The main purpose of the research is the traditional world outlook of the Khakas people. The research object is the word picture as a text of ethnic culture. The research includes the analysis of the peculiarities of the world picture and symbol formation in the traditional world outlook of the Khakas people. The world picture and symbol as a text of culture can bear information, ideas and one of the sources for the analysis of the ethnic history, way of living, traditions and rites.
Key words: ethnic, ethnic culture, traditional world, world picture, symbol, the Upper/ Middle/Lower World, the World Tree.
М. Ю. Арчимачева, соискатель ХГУ им. Н.Ф. Катанова, г. Абакан, E-mail: [email protected]
КАРТИНА МИРА И СИМВОЛ В ТРАДИЦИОННОМ МИРОВОЗЗРЕНИИ КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ ХАКАССКО-МИНУСИНСКОЙ КОТЛОВИНЫ
Основной целью исследования является традиционное мировоззрение хакасов. Объектом исследования являются картина мира и символы как тексты этнической культуры. Статья посвящена анализу особенностей формирования картины мира и символов в традиционном мировоззрении хакасов. Картина мира и символы как тексты культуры способны нести информацию, смыслопорождение и поэтому являются источниками для анализа истории, образа жизни, традиций, обрядов и проч. этноса.
Ключевые слова: этнос, этническая культура, традиционное мировоззрение, картина мира, символ, Верхний, Средний, Нижний мир, Мировое Древо.
В условиях этнического возрождения народов России осуществляется активный поиск маркеров этноидентифика-ции. Каждая культура в процессе своего становления вырабатывает свои способы освоения пространства и временные параметры, благодаря чему любой народ обладает свойством познать мир и оценивать свое место в нем. В мировоззрении каждого этноса формировался собственный образ мира, выражавший глубинные пласты национального духа и благодаря которому возможно было обрести духовную опору с тем, чтобы не потерять качества самого этноса
Традиционное мировоззрение - это исторически исходная форма мировоззрения этноса, в рамках которой жизненно важные проблемы народа рассматриваются с позиции взаимоотношения Природы и Человека. Ранние представления, рож-
давшиеся в условиях контекста культуры - природногеографического фактора и в течение всего исторического времени, в процессе диалога Человека с Природой, легли в основу создания картины мира, символов, ритуалов и обрядов.
Основой, на которой формируются компоненты мировоззрения, является картина мира, ставшая ядром самоорганизации и функционирования этносов, в т.ч. хакасов, коренного населения Хакасско-Минусинской котловины. Понимание такого текста культуры, как картина мира, восходит к самым разнообразным источникам (философским, лингвистическим, историческим и др.) и является многоаспектным явлением. Являясь универсальным для всех народов, картина мира в то же время, имеет вариативный характер и имеет сложное семиотическое осмысление.
