CC BY
484
Гофман Александр Бенционович,
доктор социологических наук, профессор, г Москва, профессор кафедры общей социологии Высшей школы экономики
ЭЛИТИЗМ И РАСИЗМ: ФИЛОСОФСКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ А. ДЕ ГОБИНО
ТОТ ФАКТ, что в истории общественной мысли так или иначе отражается история общества, в котором эта мысль развивается, не требует специальных доказательств. Любая социальная теория, наряду с различными познавательными влияниями, испытывает воздействие определенных социальных и идеологических факторов. Это воздействие осуществлялось в истории социальной мысли двумя путями. Первый путь можно назвать «позитивным»: теоретические построения в той или иной мере воспроизводят господствующие в данном обществе и в данную эпоху тенденции и умонастроения. «Позитивный» путь - наиболее очевидный и чаще всего встречается в истории социальной мысли: это воздействие в собственном смысле слова. Но существует и другой путь социальной детерминации, который может быть назван «негативным». В данном случае концепция формируется не через воспроизведение тех или иных доминирующих тенденций и образцов, а через систематическую оппозицию по отношению к ним. При этом социальное воздействие на концепцию может быть таким же интенсивным, как и в первом случае, с той разницей, что определенные тезисы эпохи вызывают столь же
определенные контртезисы в концепции.
Взгляды Артюра де Гобино (1816-1882) сформировались под прямым «негативным» воздействием современной ему европейской действительности. В.И. Ленин пи сал, что «весь XIX век, тот век, который дал цивилизацию и культуру всему человечеству, прошел под знаком французской революции»1 . Идеи французской революции и порожденная ею социальная действительность определили контридеи французского аристократа.
Граф Жозеф Артюр де Гобино вошел в историю социальной мысли как один из основоположников современной расистской идеологии. Его основное сочинение - четырехтомный «Опыт о неравенстве человеческих рас» (1853, 1855) - при жизни автора не пользовалось успехом. И вообще современники почти не замечали его творчества. Об этом свидетельствовал Анатоль Франс, лично знавший Гобино и хорошо знакомый со всеми явлениями культурной жизни Франции того времени: «Мы знали, что он пишет книги, но никто их не читал»2. Это обстоятельство, несомненно, служило одним из источников обиды тщеславного графа на современный ему мир.
Известность и признание пришли к Гобино
1 Ленин В. Я. Всероссийский съезд по внешкольному образования (1919) // Полн. собр. соч. Т. 38. С. 367.
2 Цит. по кн.: Dreyfus R. La vie et les propheties du comte de Gobineau.Paris: Calmann-Levy, 1905. P. 9.
23
только после его смерти и вначале не на родине, а в Германии1. Рост популярности основного сочинения Гобино на рубеже Х1Х-ХХ вв. объясняется, прежде всего, тем, что капиталистический мир вступил в стадию империализма и нуждался в новых идеологических обоснованиях империалистической экспансии. Германия позднее других стран включилась в процесс захвата колоний, и идеологическое обоснование колониализма было одной из наиболее важных задач господствующего класса; для ее реализации моби-лизовывались самые различные доктрины.
Еще в конце жизни Гобино сблизился с Р Вагнером, его произведения были с одобрением встречены Ф. Ницше. В 1894 г. в Германии было основано «Общество Гобино», число членов которого в 1914 г. достигло 3602. Особенно активную роль в распространении гобинизма в Германии сыграл основатель этого общества Людвиг Шеман, издавший ряд сочинений Гобино и исследований о нем. Он же в 18971900 гг. впервые издал «Опыт о неравенстве человеческих рас» на немецком языке. В 1939-1940 гг. в Германии вышло в свет уже пятое издание «Опыта». Фашистские «теоретики» оценили это сочинение так высоко, что специально подобранные фрагменты из него публиковались в 30-е годы в популярных антологиях о расах и приводились даже в обязательных школьных учебниках. Таким образом фашисты использовали идеи Гобино в работе идеологической машины третьего рейха, хотя он и не был, подобно Х. Чемберлену, возведен в ранг «народного мыслителя». Во Франции в разное время желающие причислить себя к «высшей расе» реакционные националисты и монархисты также ссылались на тезисы Гобино для обоснования своих устремлений.
Расовая концепция Гобино формировалась в условиях, когда антропология в целом находилась еще на донаучной стадии развития, что создавало благоприятную почву для всякого рода спекуляций и мифотворчества. Необходимо отметить, что расовое превосходство белой расы представлялось очевидным и не требующим специальных доказательств фактом не только расистам в собственном смысле, но и многим сторонникам лозунгов свободы, равенства и братства, провозглашенных идеологами прогрессивной буржуазии в XVIII в. Они зачастую просто не считали нужным выдвигать это представление на первый план, предполагая, что постепенное «цивилизующее» влияние европейцев приобщит другие расы к тем благам, которые несут с
собой лозунги свободы, равенства и братства; само же приобщение откладывалось на неопределенное время. Гобино был по существу первым в XIX в., то в развернутом виде сформулировал тезис о расовом неравенстве как объясняющем принципе исторического развития.
Вопрос о теоретических источниках расизма Гобино весьма сложен, так как он не склонен прямо на них указывать; ссылки, которые имеются в «Опыте о неравенстве человеческих рас», касаются различных конкретных фактов, призванных обосновать предсуществующую концепцию. Относительно теоретических истоков концепции цивилизаций у Гобино и социально-психологических корнях его расизма речь пойдет далее. Что же касается теоретических источников собственно расовой проблема тики в сочинении Гобино, то исследования последних лет указывают на произведения известного немецкого биолога и врача Карла Густава Каруса и французского историка и философа Виктора Курте3. Книга Каруса «О неравных способностях различных человеческих рас к высокому духовному развитию» (1849) содержит ряд положений, развитых впоследствии Гобино, но различия между их концепциями все же довольно значительны. Гораздо ближе «Опыт» Гобино примыкает к сочинению Курте «Политическая наука, основанная на науке о чело веке, или исследование человеческих рас в философском, историческом и социальном отношениях» (1838) и в особенности к его докладу, сделанному на ту же тему в декабре 1835 г. в Парижском этнологическом обществе. В нем обнаруживаются многие основные положения концепции Гобино: связь между антропологическими различиями и социально-политической организацией, интеллектуальное неравенство рас, смешения как фактор исторического развития и т. д.4
Для того чтобы правильно понять специфику расизма Гобино, дать ему истинное истолкование и оценку, выявить его сходства и различия с другими разновидностями расизма, необходимо учитывать два момента. Во-первых, следует рассматривать расизм Гобино в контексте его общей философско-исторической концепции, так как расизм Гобино -это прежде всего неотъемлемая составная часть его философии истории. Во-вторых, для понимания концепций Гобино важное значение имеют особенности его личности, в которой с удивительной эмоциональной силой проявились если не интересы, то отчаяние и тоска того класса, к которому он при-
1 Необходимо отметить, что и серьезная критика концепций Гобино также началась в Германии. А. Ф. Потт, крупный немецкий лингвист, по просьбе Гобино написал рецензию на его главное произведение, которая выросла до размеров книги. Труд Потта, опубликованный в 1856 г., назывался «Неравенство человеческих рас, преимущественно с лингвистической точки зрения, с рассмотрением главным образом работы того же названия графа де Гобино». Несмотря на личную симпатию Потта к Гобино, он, детально проанализировав труд французского философа, подверг его серьезной критике (см.: Lemonon M. Les debuts du gobinisme en Allemadne. Quelques precisions sur Pott, premier critique de I'«Essai sur I'inegalite des races humaines» // Etudes gobiniennes.1968—1969. Paris, 1969).
2 См.: Lemonon M. А ргороs do !а diffusion du gobinisme en Allemagne // Etudes gobiniennes. 1967. Р. 264.
3 Imhoff G. Charles Gustave Carus, precurseur de Gobinea // Etudes gobiniennes, 1968-1969; Boissel J. Un theoricien des races, precurseur de Gobineau, Victor Courtet de I' Isle // Ibid. 1971.
4 Ibid. P. 204.
24
надлежал1. И не просто принадлежал от рождения, объективно, но был связан с ним глубокими эмоциональными узами; он любил свой класс и обожествлял ту эпоху, когда он был на вершине общественной иерархии.
Гобино происходил из захиревшей дворянской семьи в 1835 г. он приехал «завоевывать» Париж, где испытал ряд острых разочарований. Честолюбивому аристократу пришлось работать служащим во Французской компании газового освещения, затем в почтовом ведомстве, одно временно подрабатывая журналистским и литературным трудом. В 1849 г. А. де Токвиль, непродолжительное время занимавший пост министра иностранных дел, принимает его на службу в качестве начальника своей канцелярии. После отставки Токвиля Гобино находится на дипломатической службе, являясь первым секретарем, а за тем главой дипломатических миссий в Берне, Ганновере, Франкфурте-на-Майне, Тегеране, Афинах, Рио-де-Жанейро и Стокгольме. Однако послом он не стал и вынужден был раньше времени уйти в отставку. Дипломатическая Карьера не принесла Гобино удовлетворения, так как его успехи на этом поприще явно не соответствовали его высоким притязаниям. Но его деятельность отнюдь не ограничивалась сферой дипломатии.
Гобино был талантливым писателем, выступавшим в самых различных жанрах: новеллы, романа, поэмы, драмы2. Он писал труды по истории Востока и оставил лингвистический «Трактат о кли-нописях»3. Публицистическая деятельность Гобино также была активной. Если к этому добавить его увлечение скульптурой, то станет ясно, что диапазон его творческих интересов был весьма широк. Ромен Роллан отмечал у Гобино «одаренность мыслителя и художника»4.
Но ему было недостаточно самовыражения и самоутверждения в творческой деятельности; ему требовались всемерное и безоговорочное признание и слава среди современников, а этого он не находил и потому в душе считал себя неудачником. В 1874 г. в одном из писем сестре он писал: «... У меня в десять раз больше таланта и достоинств, чем у большей части значительных людей моего поколения, и... несмотря на старания, мужество, терпение, труд, я ничего не достиг»5. Неудивительно поэтому, что он ненавидит современный ему мир, в котором
правят и который наполняют, по его мнению, «дураки, негодяи и пройдохи»6. «...Я ненавижу и презираю современную эпоху...»7,- восклицает Гобино.
Таким образом, он ненавидит и презирает ту самую эпоху, со стороны которой ждет и требует признания. Как справедливо отмечает М. Биддис, «он испытывал некую разновидность комплекса незаконнорожденности, сочетая одновременно гордость собой вследствие вызова принятым ценностям и стремление к формальному узаконению и признанию» Это сочетание парадоксально лишь по видимости: реально отсутствие признания в значительной мере объясняет и ненависть, и презрение Гобино. Это, разумеется, не означает, что современное ему общество не давало оснований для подобного отношения. Гобино продолжает романтическую традицию критики буржуазного общества, развенчивая его действительность и идеалы. Но это критика с позиций реакционного романтизма.
Что же именно в современной действительности внушает Гобино ненависть, презрение и отвращение? Это прежде всего идея равенства во всех ее проявлениях, любые формы ее реализации и борьба за нее. Гобино отождествлял равенство с торжеством посредственности у одинаковости, серости. Подобно многим другим критикам идей социального равенства, он подменяет ее идеей тождества всех людей. В связи с этим главной проблемой, а точнее, навязчивой идеей для Гобино становится поиск реальных иерархий, а внутри них - «подлинных» элит. «Обнаружить и охарактеризовать элиту - вот ключ ко всем его разысканиям и трудам»8, - справедливо писал один из первых серьезных исследователей его творчества. Причем элита, которую стремится обнаружить Гобино, должна быть не преходящей, но неизменной и безусловной, не зависящей от случайных и привходящих обстоятельств. Она должна сиять божественным светом и быть элитой для всех времен и народов.
В произведениях Гобино мы обнаруживаем романтический культ «благородных», «королевских детей», восхищение индивидуальным и групповым «сверхчеловеком», который затем был воспет Фридрихом Ницше. Вот почему Гобино восхваляет то кастовый режим в брахманической Индии, то европейское Средневековье с его сословной иерархией9, где принадлежность к «высшему» слою обусловле-
1 Уместно вспомнить в этой связи следующие слова из Манифеста коммунистической партии»: «Французская и английская аристократии По своему историческому положению была призвана к тому, чтобы писать памфлеты против современного буржуазного общества. Во французской июльской революции 1830 г. и в английском движении в пользу парламентской реформы ненавистный выскочка еще раз нанес ей поражение. О серьезной политической борьбе не могло быть больше и речи. Ей оставалась только литературная борьба (Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд. Т. 4. С. 448).
2 См.: Гобино А. де. Век Возрождения / Пер. с фр. М.: Т- во И. Н. Кушнерев и К°, 1913; Он же. Кандагарские любовники / Пер. с фр. Пг.: Книжный угол, 1923; Он же. Великий чародей / Пер. с фр. М—Л.: Госиздат, 1926.
3 См.: Gobineau A. ds. Historié des Perses. 2 vol. Paris: Plon, 1869; Idem. Les religions et philosophies dans l'Asie centrale. Paris: Firmin-Didot, 1864.
4 Роллан Р. Столкновение двухпоколений. Токвиль и Гобино // Собр. соч. М.: Гослитиздат, 1958. Т. 14. С. 472.
5 Comte de Gobineau - Mere Benedicte de Gobineau. Correspondance. 1872-1882. Paris: Mercure de France, 1958. Vol. I. P. 102.
6 Ibid. P. 124.
7 Ibid. Vol. II. 138.
8 Dreufus R. Op. cit. P. 290.
9 Comte de Gobineau... Vol. I. P. 86-87, 124.
25
на не таким «низменным» и «второстепенным» обстоятельством, как собственность в буржуазном обществе, а самим фактом рождения в качестве «благородного». Очевидно, это неустанное превознесение достоинств элиты, принимающей в произведениях Гобино самые разнообразные обличья, служило явным или неявным обоснованием ее привилегий; отсутствие же таковых выступало как следствие деградации социального строя, его кризиса и порочности.
Таким образом, расизм у Гобино - неотъемлемая составная часть его элитистского мировоззрения. Ему внушают отвращение все виды равенства: классовое, сословное, расовое и т. д. Но расовое неравенство представляется ему наиболее фундаментальным, исходным и первичным, из него, по его мнению, проистекают все остальные иерархии, а потому оно и выдвигается на первый план. Все вышесказанное подтверждает признание, сделанное Гобино в предисловии ко второму изданию «Опыта о неравенстве человеческих рас». «...Эта книга есть основа всего, что я смог сделать и сделаю впоследствии. В каком-то смысле я ее начал еще в детстве. Это выражение инстинктов, присущих мне с рождения. С самого первого дня, когда я начал размышлять, а начал я размышлять рано, я жадно стремился понять свою собственную сущность; завороженный максимой «познай самого себя» я считал, что не смогу познать себя, не узнав, чем является среда, в которой я живу и которая отчасти внушала мне самую страстную и нежную симпатию, отчасти внушала отвращение и наполняла меня ненавистью, презрением и ужасом»1.
Центральная проблема, которую Гобино ставит и стремится разрешить в своем главном труде,-это проблема упадка и гибели различных цивилизаций. «Падение цивилизаций - самый поразительный и в то же время наиболее непонятный из феноменов истории»2, - пишет он. Все цивилизации смертны, утверждает Гобино, и европейская цивилизация в этом отношении отличается от других только тем, что впервые начинает осознавать «неизбежность своей гибели»3.
Что же такое «вырождение» общества в понимании Гобино и каковы его признаки? Ответ таков: «Я думаю... что слово выродившийся применительно к народу должно обозначать и обозначает, что у этого народа нет больше внутренней ценности, которой некогда он обладал, потому что у него не течет в венах та же кровь, изменившая вследствие непрерывных примесей свою ценность; иначе говоря, сохраняя прежнее имя, он не сохранил ту же расу, что его создатели; что, наконец, человек декаданса, тот, которого называют выродившимся человеком, есть продукт, отличный с этнической точки зрения от ге-
роя великих эпох»4.
Важно подчеркнуть, что изначально в концепции Гобино в качестве основного предмета рассмотрения и главного субъекта исторического процесса выступает раса, или, что для Гобино является синонимом, этническая группа. По его мнению, социальные институты не детерминируют жизнедеятельность рас (этнических групп), но, напротив, детерминируются ими: «Это следствия, а не причины»5. Институты, которые не согласуются с глубинными тенденциями расы, не прививаются, если не происходит расового смещения. Вследствие этого Гобино отрицает цивилизующую роль мировых религий, в частности христианства, которое, будучи воспринято самыми различными народами, не может само по себе поколебать их глубинных характеристик и наклонностей.
Прежде чем ответить на вопрос о причинах вырождения цивилизаций, Гобино задается другим вопросом: существуют ли серьезные различия во внутренней ценности различных рас и можно ли их оценить? Учитывая элитистские и иерархические установки, заложенные в мировоззрении Гобино, его ответ нетрудно предугадать. Этот ответ уже, собственно, дан в самом названии его основного сочинения и затем многократно повторяется и детализируется. В трактовке происхождения человеческих рас Гобино тяготеет к полигенетической концепции, согласно которой различные расы имеют различное происхождение. Однако свою приверженность полигенетической концепции он выражает очень осторожно, так как это столкнуло бы его с христианской точкой зрения на антропогенез; подобного же столкновения Гобино как добропорядочный католик и традиционалист позволить себе не может. Поэтому он ограничивается указанием на то, что рассматривает человека не на первоначальном этапе его творения, но на вторичном, оставляя в стороне исходного «адамова индивида».
Цвет кожи служит для Гобино основанием выделения трех основных рас: белой, желтой и черной. «Таковы три чистых и первоначальных элемента человечества»6, - утверждает он. Эти «элементы» Гобино рассматривает в виде трехступенчатой иерархической лестницы с белой расой вверху и черной - внизу. Внутри белой расы высшее место занимают, по Гобино, «арийцы». Расы, по его мнению, отличаются постоянством и неуничтожимостью физических и духовных черт.
Сравнительная характеристика рас у Гобино носит фантастический характер и поражает своей грубой примитивностью. Вся аристократическая утонченность графа вдруг исчезает, обнажая этноцентризм дикаря, верящего в силу и величие своей
1 Gobineau A. de. Essai sur l'inegalite des races humaines. Paris: Firmin-Didot, 1884. T. I. P. XIX.
2 Gobineau A. de. Essai sur l'inegalite des races humaines. Paris: Didot, 1853. T. I. P. l.
3 Ibid. P. 4.
4 Ibid. P. 39.
5 Ibid. P. 66.
6 Ibid. P. 247. Что касается «чернокожих», то они для Гобино являются результатом смешения «желтых и черных».
26
«крови». Следует отметить, что «Опыт о неравенстве человеческих рас» был написан в то время, когда Гобино еще ни разу не покидал Европу, а контакты с неевропейцами были чрезвычайно редки. Правда, он оговаривается, что сравнивает не индивидуальных представителей различных рас, что, по его мнению, «слишком недостойно науки»1, но группы. Кроме того, подчеркивая интеллектуальное превосходство белой расы, он отмечает превосходство других рас в области чувств: «Белый гораздо менее одарен, чем черный и желтый, в чувственном отношении»2. Чернокожие, по Гобино, выше остальных рас в области художественного творчества, и искусство возникает только при смешении с черной расой3.
Казалось бы, подобные характеристики могли привести Гобино к релятивизму в оценке достоинств различных рас: одни выше в одном отношении, другие - в другом. Но такого вывода сторонник неравенства, конечно, не делает. По Гобино, белая раса превосходит остальные в физической силе, красоте, упорстве и т. д. Но самый главный для него критерий места в расовой иерархии - это интеллект: «...Степень ума означает степень возвышения»4. Поскольку умственные способности белой расы Гобино оценивает как самые высокие, постольку он помещает ее на верхней ступени иерархической лестницы.
Необходимо отметить, что реальное существование трех «чистых» расовых типов Гобино относит к далекому прошлому. В процессе исторического развития возникали непрерывные комбинации их между собой, затем комбинаиии образовавшихся комбинаций и т.д.5 Таким образом, «чистых» первоначальных рас давно уже не существует, и в современную эпоху, согласно Гобино, имеют место расовые типы, бесчисленное множество раз смешанные между собой. Этот момент игнорировали многие почитатели Гобино, стремившиеся использовать его идеи для обоснования превосходства «белой» расы или же «арийцев» внутри нее. Можно только поражаться, с какой категоричностью и безапелляционностью Гобино, ссылаясь на авторитет науки, описывает столь удаленные от него во времени типы. При этом он описывает их в настоящем времени, как будто забывая об их временной удаленности или же действительно забывая о ней. Поэтому нередко эти типы фигурируют в концепции Гобино как существующие в настоящее время. Так, различия в силе и красоте внутри белой расы он рассматривает на современных европейских нациях; характеристика этих различий д емонстрирует уровень рассуждений Гоби-но в области расовых и этнических сравнений6.
Нисколько не колеблясь, он утверждает, что итальянцы красивее, чем немцы, швейцарцы, французы и испанцы; то англичане стройнее телом, чем славяне, и обладают самой большой силой кулака среди европейцев; что французы и испанцы обладают лучшей сопротивляемостью усталости, лишениям, климатическим условиям, чем другие европейцы.
Понятие «раса» является у Гобино крайне неопределенным. Он трактует его не как определенную совокупность реальных антропологических черт, а придает ему символический смысл. Отсюда непосредственно вытекает мифологическая интерпретация исторического процесса, который Гобино пытается объяснить, исходя из расового детерминизма.
Именно в сфере рас ищет он решение проблемы «вырождения» цивилизаций. Гобино отказывается видеть причину падения цивилизаций в моральном или политическом разложении обществ, в специфике географических условий. Он стремится обнаружить внутренние, «естественные законы, управляющие социальным миром», которые обладают «неизменным» характером. Такими двумя законами, по Гобино, являются законы отталкивания и притяжения между человеческими расами7. В качестве конкретизации этих «законов» в концепции Гобино выступает фатальный феномен смешения разделенных рас и их бесчисленных комбинаций. Смешение рас трактуется как фундаментальный процесс, определяющий весь ход исторического развития; сложная и замысловатая «игра кровей» призвана объяснить судьбы цивилизаций. Смешение представляет собой необходимый источник возникновения и развития цивилизаций (с обязательным участием «белой» расы)8, но оно же в дальнейшем является причиной их вырождения - такова, согласно Гобино, трагическая диалектика истории. Суть элитистского расизма в его философии истории выражена в следующих словах: «Итак, если смешения полезны в определенной мере для массы человечества, возвышают и облагораживают ее, то это лишь в ущерб самому этому человечеству, поскольку они его унижают, ослабляют, оскорбляют, обезглавливают в его самых благородных элементах, и если даже допустить, что лучше превратить в посредственных людей несметное множество существ, чем сохранить расу принцев (кровь которой, расщепленная, обедненная, смешанная, становится от подобного превращения обесчещенным элементом), остается еще то несчастье, что смешения не останавливаются. Посредственные люди, только что сформировавшиеся в ущерб тому, что было великим, объединяются с новыми посредственностями, и из этих браков, все
1 Ibid. P. 304.
2 Ibid. P. 354.
3 Ibid. T. II. 78-100. Любопытно, что аналогичные тезисы относительно художественной «сущности» африканских народов выдвигают современные теоретики «негритюда».
4 Ibid. T. I. P. 305.
5 Ibid. P. 354 - 355.
6 Ibid. P. 257.
7 Ibid. P. 47-48.
8 Ibid. P. 47-48, 355-357, 359.
27
более и более низменных, возникает мешанина, которая, подобно вавилонскому столпотворению, приводит общества к полному бессилию и неисправимому ничтожеству»1.
Смещения, по Гобино, обусловливают и прогрессирующее уменьшение населения на земном шаре. Подобное представление о ходе демографической эволюции было до вольно распространенным в XVШ-XIX вв. Поэтому наряду с «омассовлени-ем» Гобино пророчит «обезлюдение» земли; сегодня этот «прогноз» выглядит более чем странным.
Любопытно, что тезис о пагубном характере расовых смещений определяет антиколониалистс-кую позицию Гобино, так как колониальные захваты, по его мнению, способствуют смещениям и, следовательно, вырождению, европейской цивилизации. Это, однако, отнюдь не помешало истолкованию его идеи «превосходства» белой расы для обоснования колониалистских устремлений.
Гобино даже не замечает тавтологичности своего основного утверждения: смещение рас выступает в его концепции одновременно как признак вырождения цивилизаций и как его причина; отсюда вытекает бессмысленность этого утверждения. Здесь же обнаруживается и другое: в действительности под проблемой «жизненности» цивилизаций Гобино понимает проблему «жизненности» рас. Именно последняя волнует его в первую очередь, так как цивилизации и вообще всемирная история по существу является для него превращенной формой «игры кровей». Концепция Гобино в конечном счете выступает как антисоциология и антиистория, так как глубинный смысл и объяснение социально-исторической действительности он ищет за ее пределами.
Отмечая необходимость и неизбежность смещения рас, их взаимозависимость в процессе создания и развития цивилизаций, Гобино ведущую роль в этом процессе отводит «белой» расе, которой в наибольшей мере присуще «мужское» начало. «Белая раса», по его мнению, содержит «жизненный элемент», без которого остальные расы пребывают в состоянии неподвижности. Этот тезис Гобино перекликается с делением человечества на «активные» и «пассивные» расы, которое ранее было выдвинуто немецким историком Г. Клеммомх. Гобино выделяет в истории десять цивилизаций; все они будто бы обязаны своим возникновением инициативе «белой расы» - это индийская, египетская, ассирийская, греческая, китайская цивилизации, древняя цивилизация италийского полуострова, западная цивилизация, созданная германцами, и три цивилизации Америки.
В трактовке судеб цивилизаций фатализм у Го-
бино тесно связан с пессимизмом. Он констатирует вырождение европейской цивилизации и пророчит ее близкий конец. Гобино отрицает существование общественного прогресса и считает, что европейская цивилизация отнюдь не выше предшествующих. Он скорее верит в регресс: во всех его рассуждениях постоянно присутствует мысль о том, что «золотой век» является достоянием далекого прошлого, и ничто не может его возродить.
Отрицание общественного прогресса и трактовка цивилизаций как локальных, замкнутых организмов, проходящих одни и те же циклы развития (от рождения - к смерти), в XIX в. было новым явлением в сравнении с буржуазно-просветительской концепцией однолинейного прогресса или же контовс-кой идеей трех стадий в социальной эволюции: теологической, метафизической и позитивной. Само понятие «цивилизации» приобретает у Гобино новый смысл. Если ранее оно истолковывалось как оценочная категория, обозначающая некоторое состояние совершенства и применимая только к западной культуре, то Гобино трактует это понятие как чисто описательное, применяя его к самым различным обществам. Таким образом, европоцентризм многих предшествующих философско-исторических систем сменяется у Гобино культурным релятивизмом, а тезис о расовом неравенстве сосуществует с положением о равноценности различных цивилизаций.
Концепция множественных локальных цивилизаций у Гобино была в известной мере подготовлена идеями французских историков-романтиков, которые в противовес просветителям с их концепцией однолинейного прогресса подчеркивали роль исторического разнообразия и специфическую значимость всех народов и эпох в историческом развитии2 . У романтиков обнаруживается и интерес к проблеме гибели цивилизаций, которую Гобино выдвигает на первый план. Однако, отмечая разнообразие путей исторического развития, романтическая историография все же исходила из представления о том, что в целом осуществляется совершенствование общества и человечества. Гобино отбрасывает идею совершенствования у романтиков, полностью релятивизируя историческое развитие человечества.
Концепция Гобино предваряет наиболее значительные философско-исторические системы, рассматривающие всемирно-исторический процесс как смену замкнутых эквивалентных культур: теорию «культурно-исторических типов» Н.Я. Данилевского, «морфологию культуры» О. Шпенглера, концепцию локальных цивилизаций А. Тойнби3. Гобино пророчил «закат западного мира» более чем за полвека до того, как о нем возвестил Шпенглер: обоих мыс-
1 Ibid. P. 358-359.
2 Реизов Б.Г. Французская романтическая историография (1815-1830). Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1956. С. 523-525.
3 Об этих концепциях см, в частности: Кон И. С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М.: Соцэкгиз, 1959; Араб-Оглы, Э. А. Концепция исторического круговорота // Исторический материализм и социальная философия современной буржуазии. М.: Соцэкгиз, 1960; Маркарян Э.С. О концепции локальных цивилизаций. Ереван: АН Арм. ССР, 1962; Семенов Ю.Н. Общественный прогресс и социальная философия современной буржуазии. М.: Наука, 1965; Давыдов Ю.Н. Искусство и элита. М.: Искусство, 1966; Аверинцев С.С. «Морфология культуры» О. Шпенглера // Вопр. литературы. 1968. №1; Рашковский Е. Б. Структура и истоки философско-исторической концепции А. Тойнби // Вопр. философии. 1969. №5.
28
лителей объединяет фатализм и пессимизм в оценке будущего европейской культуры. Задолго до Шпенглера Гобино поставил проблему «жизненности» культур; у него же обнаруживается столь характерное для немецкого философа понятие «судьбы» применительно к культурам, цивилизациям, народам.
Критики «массового общества» на Западе, и прежде всего X. Ортега-и-Гассет, в лице Гобино также имели своего предшественника.
В произведениях Гобино нельзя не заметить множества высказываний, которые находятся в явном противоречии с исходными расистскими постулатами и отличают его от многих других расистов. Гобино подвергает критике европоцентристские оценки других народов: «Из-за того, что внешность их цивилизаций не напоминает соответствующую часть нашей, мы склонны часто поспешно заключать, что либо они варвары, либо они ниже нас в достоинствах. Нет ничего более поверхностного и, следовательно, более подозрительного, чем заключение, сделанное из подобных посылок»1. Выше уже отмечалось, что для него европейская цивилизация не превосходит предшествующие. Более того, Гобино, всегда питавший страсть к восточной экзотике, склонен иногда превозносить величие и достоинства Востока. Иногда это выражается в высказываемых им симпатиях в отношении восточных религий, иногда в подчеркивании роли Азии в происхождении человеческой культуры. Так, книга Гобино «Религии и философии Центральной Азии» (1865) начинается словами: «Все, что мы мыслим и как мы мыслим, имеет свое происхождение в Азии»2. В этой же книге он отмечает, в частности, отсутствие фанатизма на Востоке3.
Любопытно, что в художественных произведениях Гобино часто встречаются высокие оценки неевропейских народов. Так, в новелле «Кандагарс-кие любовники», вошедшей в сборник «Азиатские новеллы», он восхищается благородством и мужеством афганцев. В другой новелле того же сборника -«Шамаханская танцовщица» - автор отмечает такие черты азиатов, как сердечность, воображение, развитую способность к самопожертвованию и любви. О героине этой новеллы лезгинке Омм-Джейхан (а лезгин Гобино почему-то рассматривает как татарскую народность т.е., по его классификации, принадлежащих к «желтой» расе), он, словно забыв о провозглашенном ранее интеллектуальном превосходстве «белой» расы, пишет: «...Как все азиаты, и в особенности люди ее нации, она обладала превосходным умом...»4.
Чем же объяснить этот релятивизм в оценках
достоинств различных народов? Прежде всего следует иметь в виду, что суждения Гобино не противоречат в принципе его основному утверждению относительно изначального превосходства «белой» расы, так как, с его точки зрения, все цивилизации, как европейские, так и неевропейские, созданы ею. Поэтому Гобино не ограничивает себя никакими географическими рамками в оценке достоинств той или иной цивилизации; ее достоинства определяются, по его мнению, главным образом вкладом, внесенным «высшей» расой. С другой стороны, элитизм, составляющий фундаментальное ядро его мировоззрения, нередко выходит за рамки расизма. Гобино готов иногда пожертвовать последним ради первого, ради воспевания «лучших» и «благородных», кто бы они не были: норвежские пираты, афганские воины или осколки современной аристократии.
Элитистское мировоззрение Гобино теснейшим образом связано с его патологическим стремлением к самоутверждению. Его последней опубликованной при жизни книгой была генеалогия его семьи, которую он возводил к норвежскому пирату Оттару Ярлу, жившему в 1Х-Х вв., покинувшему родину и высадившемуся в Нормандии5. Почему именно к норвежскому? Да потому, что, по его мнению, «Норвегия - земля, где жили боги»6. В книге об Оттаре Ярле Гобино демонстрировал себя в качестве одного из последних представителей той самой элиты, исчезновение которой воспринималось им как признак безнадежного вырождения. Элитистский характер расизма Гобино выражается, в частности, в том, что свой «Опыт о неравенстве человеческих рас» он рассматривал как предисловие к книге об Оттаре Ярле7. Подобно тому как в качестве аристократа он стремился воплощать элиту по отношению к различным классам и слоям общества в качестве представителя «высшей» расы он подчеркивал свое превосходство по отношению к другим расам человечества. Можно полагать, что даже его увлечение восточной экзотикой было вызвано стремлением к самоутверждению в глазах себе подобных: представляя «высшую расу» по отношению к «желтым» и «черным», он в о же время жаждал воплощать «иное» начало, «иные» ценности по отношению к европейцам, что должно было выражать его «непохожесть» по отношению к ним.
Гобино разделяет тот предрассудок относительно мистической силы «чистой крови», который был широко распространен среди французского дворянства вплоть до конца старого режима и впервые был оформлен в философско-историческую концепцию Анри де Буленвилье (1658-1722) в его
1 Gobineau A. de. Essai sur l'inegalite... T. I. P.149.
2 Gobineau A. de. Les religions et les philosophies dans l'Asie centrale. P. l.
3 Ibid. P. 21.
4 Ibid. P. 59.
5 Gobineau A. de. Historie d'Ottar Jarl, pirate norvegien, conguerant du pays de Bray, en Normandie et de sa descendance. Paris: Didier, 1879.
6 Comte de Gobineau. Vol. l. P. 73.
7 Ibid. Vol. II. P. 95. Гобино идентифицировал себя со своим предполагаемым предком-викингом: многие свои последние письма сестре он подписывал именем «Отар».
29
произведении «Опыты о дворянстве современной Франции: рассуждение о его происхождении унижении». Предрассудок относительно «чистоты крови» был одним из средств поддержания падающего престижа вырождавшейся традиционной аристократии. Это показал Андре Девиве в своем интересном исследовании о расовых предрассудках французского дворянства при старом режиме1. У Буленвилье и Гобино обнаруживается ряд общих тезисов, хотя первый применяет их к Франции, а второй - к человечеству в целом: изначальная завоевывающая и циви-лизуюшая элита смешивается с коренным населением, ее кровь «портится», и это приводит к неизбежному вырождению и упадку общества2.
Специального рассмотрения заслуживает вопрос об отношении К. Маркса к концепциям Гобино3. Маркс очень внимательно читал «Опыт о неравенстве человеческих рас» и оставил ряд критических замечаний на его страницах. Он подверг резкой критике концепции Гобино, прежде всего, за искажение исторической истины и произвольное толкование исторических фактов. Маркс подчеркивал абсолютную несостоятельность тезисов о превосходстве белой расы и пагубном влиянии смешения рас, указывая на множество противоречий в доказательствах этих тезисов. Маркс дал глубокую характеристику позиции Гобино, квалифицировав его как «рыцаря варварства»4. Ему же принадлежит и точная оценка личностных особенностей этого «рыцаря»: «...Для таких людей всегда является источником удовлетворения сознание того, что они считают себя вправе кого-то презирать.»5.
Предрассудкам своего класса и стремлению к самоутверждению Гобино был готов принести в жертву все, в том числе и стремление к истине. Отдавая дань позитивизму, он квалифицировал жанр, в котором написан «Опыт о неравенстве человеческих рас», как «моральную геологию».
В сочинении Гобино мы находим множество ссылок на ученых - представителей различных областей конкретного знания. На самом деле позитиви-
стско-сциентистская оболочка концепции Гобино скрывает в себе романтико-мифологическую интерпретацию всемирной истории. Метод Гобино лишен минимальной научной строгости и носит чисто интуитивный характер. Неудивительно, что концепция в целом изобилует массой порочных кругов, тавтологических утверждений и противоречий. Но, с точки Гоби-но, отсутствие логической обоснованности и соответствия фактам не должны смущать «королевских детей», «благородных» потомков викингов. «..Чем больше владеют могучие страсти, тем лучше они обходятся без логики и умеют отбрасывать непоследовательности»6, - читаем мы в генеалогии Гобино.
Расистская концепция Гобино неоднократно использовалась в реакционных целях внутригосударственной и международной политики. Несмотря на то, что субъективно он был противником колониализма, его тезисы служили средством обоснования колониальной экспансии. Использование его концепции расистской идеологией германского фашизма не было случайностью. Разумеется, фашисты не стеснялись истолковывать концепцию Гобино для своих пропагандистских целей, ее искажению, подвергая интерпретации, так же как они поступали с Гете, Шиллер, немецкой классической философией и т. д. Они игнорировали тот факт, что Гобино считал немцев еще более смешанной нацией, чем другие европейские нации, относя его ненаучные рассуждения о германцах на свой счет. Фатализм и пессимизм Гобино исключали практическое применение расистских постулатов, за что и подвергал его критике один из апостолов германского фашизма X. Чем-берлен.
Но значит ли это, что Гобино как мыслитель не ответственен за использование его доктрины фашистской идеологией? На этот вопрос следует ответить отрицательно. Расовый детерминизм и элитизм явились реальным вкладом в развитие мифов германского фашизма. Гобино с ужасом пророчил торжество безликости, серости и посредственности. Фашизм продемонстрировал, что он в определенной мере способствовал тому, о чем пророчествовал.
1 Devyver A. Le sang epure. Les prejuges de chez les gentils-hommes francais de l'Ancien Regime (1560-1720). Bruxelles: Ed de l'Universite de Bruxelles, 1973.
2 См: Ibid. P. 436-437.
3 Этот вопрос подробно освещается в статье: Делин В.М. У истоков расизма. Маркс иГобино // Далин В.М. Люди и идеи. М.: Наука, 1970.
4Там же. С. 353.
5 Маркс — Лауре и Полю Лафарг. Письмо от 5 марта 1870 г. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 32. С. 546.
6 Gobineau A. de. Histoire d'Ottar Jarl... P. 208.
