CC BY
35Элементы животного и растительного мира как ключ к пониманию герметичного текста (роман Лены Элтанг «Картахена»)
А.Е. Самойленко
Новый роман Лены Элтанг «Картахена» (2015) рассматривается в статье как пример герметичного текста, прочтение которого требует особых усилий. Роман с детективным сюжетом ориентирован на разгадывание загадок, интертекстуальных отсылок. Предлагаемая модель прочтения текста - анализ сквозных анималистических и флористических образов. Выявленная логика и закономерность употребления элементов природы в их романном развитии (метаморфозах, трансформациях) позволяет установить некоторые принципы смысло-образования в творчестве Элтанг.
Ключевые слова: анимализм, метафора, флора, рыба, муравей, пчела, конь.
Floral and Animalistic Elements as a Key for Understanding a Hermetic Text: Lena Eltang's Novel "Cartagena"
Aleksandra E. Samoilenko
Lena Eltang's new novel „Cartagena" (2015) is considered as an example of a hermetic text the reading of which requires a special effort. Its detective plot is focused on solving the puzzles and intertextual references. The article offers a particular model of reading that includes the analysis of recurring animalistic and floral motives and images. The discovered logics and regularities in the usage of elements of nature in their development in the novel (metamorphoses, transformations) make it possible to highlight some principles of sense formation in Eltang's literary works.
Key words: animalism, metaphor, flora, fish, ant, bee, horse.
Лена Элтанг - писатель, живущий в Литве, автор четырех романов, не раз входивших в «длинные» и «короткие» списки российских литературных премий. Предмет рассмотрения данной статьи - роман Лены Элтанг «Картахена».
Анималистическая и флористическая литература прошла долгий путь от устного народного творчества к современной литературе. Именно в фольклоре сложились три основных подхода к изображению животных и растений: 1) как реалий
мира; 2) очеловечивание животных и растений; 3) наделение их волшебными качествами. В зооморфном ряде древнерусской литературы и литературы XVIII в. популярны морализирующие, поучающие образы. Реализм XIX в. Проявляет интерес к природе и животному миру как ее составляющей части, но на первый план выводятся социально-экономические (см. «Записки охотника И.С. Тургенева) или нравственно-философские (см. «Холстомер» Л.Н. Толстого) проблемы. Современная литература при помощи анималистических и растительных метафор решает вопросы «общечеловеческого порядка»: через мир флоры и фауны пытается понять, что из себя представляет человек. Метафоричные образы усложняются, становятся более аллегоричными [5].
В анализе литературных текстов исследователи различают анималистику (упоминание реально существующих животных) и бестиарий (наличие вымышленных животных существ).
Статья посвящена анималистике - образам животных и их символической метафоризации, имеющей «социально-исторический, нравственно-этический и философский смысл» [7, с. 149], а также анализу основных флористических образов романа.
В романе Элтанг мы сталкиваемся с тремя видами анима-листики [3]:
1. «Сентиментальная анималистика», когда в процессе (са-мо)рефлексии возникают приятные воспоминания, увековеченные посредством словесного тексте (поиск гнезда дрозда, дружба с гусем и проч.);
2. «Басни», рассказанные персонажами (Сказка об Осе Беспокойства [12, с. 66], Байка про ворона, который вылетал изо рта одного грека [12, с. 81-82]);
3. «Эмпатический натурализм», когда герои метафорически отождествляют себя с животными («Выходя из участка, я чувствовала себя щенком, напрудившим посреди гостиной» [12, с. 183], «Интересно, как чувствуют себя рыбы, которых заносит в лагуну, - ищут выход или покорно бултыхаются в стоячей воде?» [12, с. 278]).
Как вспомогательный мотивный комплекс к зоометафорам Элтанг использует флористические образы, помогающие раскрыть дополнительные смыслы и характеристики героев романа.
Для начала обратимся к образу главной героини романа -Петре Понте.
Имеющееся в тексте сравнение - Петра «была ростом с белку» [12, с. 43] - можно интерпретировать символически, если иметь в виду, что белки селятся в дуплах деревьев. Петра -некий дух природы, фея, вылетевшая из дупла дерева. Подобное истолкование подтверждается историей ее появления на свет: когда Петра родилась, ее старший брат, зная, что «итальянских детей находят в дуплах каштановых деревьев», положил сестру в дупло трехсотлетнего каштана, растущего в саду, чтобы «Господь забрал ее обратно» [12, с. 102]. Когда Петру доставали, она не плакала - «дерево успокоило своими скрипами и шорохами» [12, с. 102]. После этого каштан стал сбрасывать плоды, не дав им дозреть. Петра - была последним «зрелым каштаном». В христианстве каштан символизирует борьбу с искушениями, силу противостоять соблазнам. Дерево отдало часть волшебных чар Петре, которая в дальнейшем покидает деревню, чтобы вырваться из мира удовольствий. Ее брат Бри остается и, по сути дела, живет, наслаждаясь жизнью, но ничего полезного в этот мир не приносит.
Символика каштана включает в себя также заботу о других людях и вещах. Петра берет на себя роль следователя по делу об убийстве брата. Ее цель - восстановить репутацию Бри и воздать его убийце по заслугам. Но добравшись до преступника, она не смогла совершить задуманного, ибо духи природы не могут убивать - им дано лишь порождать и охранять созданное ранее.
Расследуя убийство брата, Петра устраивается работать в отель «Бриатико» -пространственный центр детективного действия романа. Необъяснимые силы собирают в его стенах всех персонажей романа. Будто завороженные, они становятся его пленниками.
Рядом с отелем растут бузина и олеандр. Олеандр - это растение-предатель. Легенда гласит, что розмарин увял и спрятал под своими ветками спасающегося от погони Христа, мирт стал пахнуть сильнее и усыпил евреев, а олеандр зацвел и привлек к себе внимание преследователей [9, с. 126]. Подобно олеандру, «Бриатико» предает своих хозяев: отдает заветное «сокровище» хозяйки имения прямо в руки ее убийцы и тем самым лишает наследства последнего потомка семьи - незаконнорожденную внучку.
Бузина же, согласно преданиям, растет лишь там, где пролившаяся человеческая кровь «впиталась будто дождевая вода» [12, с. 80]: на территории «Бриатико» умирает шесть человек. В славянской мифологии куст бузины посадил черт, который сам же и поселился в его корнях [11, с. 153]. Более того, ведьмы для передвижения по воздуху используют ветки бузины в качестве лошадей [8]. В тексте довольно много ведьмовской атрибутики, связанной со Стефанией, прежней хозяйкой поместья.
История отеля в романе включает в себя такой факт: Стефания, посадившая кусты вокруг дома, была искусной наездницей, погибшей, тем не менее, под копытами своей лошади1. Конюх хозяйки поместья также трагически погиб: «говорили, что перед смертью он стоял на коленях, а во рту у него была сухая трава» [12, с. 100]. Подобного рода образ можно прочитать как предсмертное оборотничество (превращение в коня) или знак тотемного животного, которое оказалось не способным защитить семью.
На лингвистическом уровне обнаруживается следующая закономерность: в тексте романа употребляется лексема «конь», если речь идет о наездниках и их взаимодействии с животными, но если повествуется о смерти Стефании, автор прибегает к слову «лошадь». В русской литературной традиции важна разница между семантическим наполнением этих лексем. Конь, как пишет Михаил Эпштейн [13], - воплощение «необузданных сил природы», стихии, несущей человека на своей спине. Зоометафора «конь» выражает активность, страстность героя. Цель езды на коне - самореализация, «утверждение личности над миром», покорение стихии. Если мы вспомним пушкинского «Медного всадника», то там образ поднятого на дыбы коня демонстрирует повелителя судьбы. Стефания, принявшая смерть от лошади, не смогла реализовать свое стремление властвовать, править судьбами людей и была за это наказана. Возможно, мотив сброшенного с коня всадника связан в романе с другой литературной мифологемой - со сражением человека и зверя в пространстве человеческой души. От человека зависит, какая его часть - звериная или человеческая - возьмет верх. В любом случае, слабость и несостоятельность претензий Стефании выражена и через об-
'В ходе детективной интриги окажется, что ее убил арендатор отеля Аверичи.
156
раз «лошади» (символизирующей, в противовес коню, жалкое, забитое [13]).
Помимо животных, в тексте встречаются образы насекомых. В мифологии насекомые соотносятся с хтоническими животными и считаются посланцами богов, которым дана власть над всеми тварями, кроме морских жителей [8]. Отель «Бриатико» несколько раз сравнивается с муравейником (в том числе, благодаря множеству тайных ходов, комнат и дверей). В романе муравьи символизируют смерть как таковую. Например, мать говорит своему убитому сыну: «я знаю, что тебе пора возвращаться, потому что в твоей спальне завелись муравьи» [12, с. 205], то есть она знает, что его нет среди мира живых, ибо он пришел сюда в сопровождении посланников-муравьев. Другой пример: «Сейф выпал на руки Аверичи [убийцы - A.C.], как муравьиная личинка, из которой вылупились его смерть и позор» [12, с. 301]. Когда мертвого Аверичи нашли рано утром, то «у него в носу были муравьи» [12, с. 208], то есть те, кто пришел забрать его душу и увести в низший из миров.
С одной стороны, в «Картахене» подчеркивается усердие и старание муравьев: работники отеля много трудятся и качественно исполняют свои обязанности. Благодаря отелю у жителей деревни есть деньги и средства для жизни: подобно запасам зерна в муравейнике, «Бриатико» дает «корм» своим служащим. Герои романа не обделены и «муравьиным терпением»: они несколько лет прилежно выжидают подходящего момента для достижения своей цели - мести, убийства и др. С другой стороны, постоянное, хаотичное и беспорядочное движение муравьев символически истолковывается как бессмысленная земная суета, бесцельное движение людей ради удовлетворения своих нужд и желаний [4], что также совпадает с суетными жизненными перипетиями персонажей романа.
С образом муравейника связан мотив «щелки», помогающей герою проникнуть в потусторонний мир. Сам отель «Бриатико», подобно муравейнику, является неким порталом в иной мир: чтобы умереть и воскреснуть, надо попасть вовнутрь отеля. Петра говорит: «в детстве я читала, что индийский бог <...> решив раздобыть еды, превратился в муравья, проник в муравейник, украл там зерна маиса и передал их людям» [12, с. 141]. Героиня, подобно этому 6oiy, проникает в «Бриатико», чтобы распутать клубок убийств и вынести людям «зерно» правды и справедливости. Петра ищет воронку, в «ко-
торой спряталась личинка муравьиного льва» [12, с. 140]. Личинка - тайна либо истина. Символика достаточно прозрачна: отдельные персонажи романа (они же муравьи) пытаются раскрыть тайну либо обрести истину (личинку муравьиного льва), что вполне соответствует логике жанра детективного романа.
Выше указывалось, что одним из видов литературной художественной анималистики является введение в текст «басен». Элтанг вплетает в роман небольшие байки, рассказанные героями произведения. Центральными, с нашей точки зрения, являются сказка об Осе Беспокойства [12, с. 66] и притча о «сухарях с сушеными пчелами» [12, с. 245]. Для славян пчела - «чистая, божья тварь», дающая мед, воск для свечей, освещающих дома и церковь (поэтому убить пчелу -большой грех). Существует легенда, что Бог даровал пчел людям за послушание, а дьявол, соперничая с Богом, создал «своих» насекомых - ос и шмелей. По другой версии, осы получились после удара пчелы о лицо черта [2, с. 448-486]. Думается, что в «Картахене», согласно детективной пружине ее сюжета, главным героям, как и читателям, необходимо понять, кто есть божья пчела, а кто - дьявольский шмель. На метафорическом уровне это выражено достаточно отчетливо. Петра говорит: «комиссар считает его [сына погибшей под копытами лошади Стефании] невинной пчелкой, но я буду рыть землю, пока не доберусь до этого шмелиного гнезда» [12, с. 185]. Как указывалось, Петра, добравшись до убийцы ее брата, не смогла убить его. Одна из причин - неуверенность в том, что это действительно преступник. Если она ошибается и убивает «пчелу» вместо жалящей «осы», то ей придется отвечать за это перед Природой, Богом (?) и собственной совестью.
Убийцей брата все-таки оказался изгнанный сын бывшей владелицы имения - Ли Сопра. Его смерть для героев романа была самой «загадочной»: кто-то сбросил его со скалы, на которой «росло несколько кипарисов, один из которых был странной формы и смахивал издали на кадило» [12, с. 171]. Гибель капитана в тексте постоянно маркируется образами кипарисов. По одной из легенд, в кипарис превратился сын царя острова Кос, во время охоты нечаянно убивший златорогого оленя. Юноша был неутешен, и боги, внемля его просьбе, превратили его в стройное вечнозеленое дерево. По этой аналогии развивается линия преступления Ли Сопра, который,
как юный Кипарис, во время охоты за «сокровищем» Стефании нечаянно убивает «священного оленя» - брата главной героини, Бри. Горе охватывает капитана (он не находит того, что искал). Мать Бри - сеньора Понте, как легендарные боги, в наказание убивает «юношу» (превращение в кипарис).
Вернемся, однако, к анималистическим образам. Помимо насекомых, к хтоническим существам также относятся рыбы. В мифологическом делении вселенной рыба является зооморфным классификатором нижней космической зоны, противопоставляемой верхней (птицам) и средней (животным). Образ рыбы связан как с символом жизни и плодовитости, так и смерти. В романе используются обе символические коннотации рыбы. Например, когда мать одного из персонажей покончила с собой, «от постели почему-то пахло рыбой. Мамино лицо куда-то пропало. Вместо мамы на меня смотрел кто-то другой. Это, наверное, была смерть. У смерти было гадкое, гладкое лицо» [12, с. 429].
В романе для обитателей деревни рыба, вернее, рыбный рынок - лицо и сердце деревни, поэтому когда убитого Бри, подобно «туше тунца» [12, с. 286], бросают на рыбном рынке в корыте с солью, то местные жители воспринимают этот жест как попрание святынь - «это все равно, что осквернить двери храма» [12, с. 100]. Маркусу [герою, пишущему роман о своей возлюбленной и работающему в «Бриатико» пианистом] «контур прибрежных скал» деревни напоминает «плавник окуня» [12, с. 19]. Согласно египетской мифологии, окунь - сакральная рыба египетской богини Нейт, охранительницы мертвых против всех врагов, которые ненавидят и хотят в чем-то обвинить умерших [10]. Представляется, что Маркус не случайно в начале романа именно так воспринял береговые линии деревни: именно ему удается раскрыть все убийства, оправдать невиновных и уличить виноватых.
За пределами пространства, в котором развиваются основные события романа, рыбы используются как конкретные реалии. Если обитатели деревни находятся вне «дома», в чужом мире, то рыба вызывает неприязнь. Например, вспоминая Англию, Маркус говорит, что задыхался от «запаха жареной рыбы с картошкой. Той Англии, которую он любил, уже не было» [12, с. 22]. Будучи изгнанной Стефанией, ее внучка-«Флейтист» жила в крошечной квартире «с окном на консервную фабрику, откуда тянуло рыбными потрохами и уксусом» [12, с. 155]. Мотив рыбы сопровождает и амбивалентное про-
странство отеля «Бриатико». Такова, на наш взгляд, метафора Петры, которая сравнивает свое поселение в отеле с «оголением», с потерей «своей защитной чешуи».
Символическая образность рыбы как немого существа2 проявляется в романе на смысловом и композиционном уровне: на определенные темы у героев романа существует запрет на их проговаривание [1]. Не имея возможности рассказать о содеянном или случившемся, они пишут письма, книги, ведут дневник и др.
Возможно, поэтому мотив рыбы интерпретируется и как определенная помеха. Герои Элтанг пытаются «проглотить», «разжевать» мир, то есть понять, распутать случайности и осознать закономерности. Вспоминая свое состояние после гибели брата, Петра говорит: «Плакать мне не хотелось, но в горле так саднило, будто я быстро глотала мелкие рыбные косточки. Давилась, но глотала» [12, с. 32]. Маркус, узнав о действительной причине исчезновения возлюбленной, подводит итог: «Нет загадки, которая сидела занозой, рыбьей костью в моем подъязычье, заставляя меня задыхаться от ярости» [12, с. 344]. Но именно эта «рыбья» помеха заставляют героев двигаться вперед: лишь преодолев преграду, то есть проглотив кость, они чувствуют облегчение, а сдавшись, то есть оставив кость в горле, они обрекают себя на муки и страдания.
С другой стороны, рыба символизирует абсолютную свободу (в том числе и от мирских желаний). В Древней Греции верили, что души умерших могут переселяться в рыб и так обретать новую жизнь [14]. Возлюбленная Маркуса Паола хотела, чтобы ее похоронили в морской воде: «Не хочу, чтобы меня сожгли <...> пепел бесполезен, другое дело накормить собой стаю голодных плотвичек» [12, с. 299]. Заметим, что плотва считается символом женского начала [2, с. 755]. Таковой предстает в романе и Паола - идеальная женщина, сожженная заживо за грехи человечества. Не случайно с ней связан образ яблока, символизирующего красоту и совершенство. Его круглые формы отражают женское начало, оно связано с библейским сюжетом грехопадения3, поэтому в романе
2У славян запрещалось кормить детей рыбой до тех пор, пока те не научатся говорить. В противном случае, они могут навсегда остаться немыми [2, с. 747].
3 Как известно, ветхозаветный культурный смысл акта вкушения яблока заключается в познании добра и зла. Другими словами, через поедание яблока можно узреть Истину. Это смысл также задействован в романе: «Я [Маркус]
яблоко появляется и в эротическом подтексте: Паола «научила Маркуса протыкать обсыпанное сахаром яблоко острым сучком и держать над огнем, пока шипящая кожица не лопалась, обнажая мякоть» [12, с. 24].
Подводя итоги, можно сказать, что в тексте романа нет противопоставления миров людей и природы. Оба мира взаимосвязаны. Сквозное присутствие анималистических и флористических метафор и сравнений поддерживает одну из идей романного мира Элтанг: теснейшую связь современной цивилизации с древним и вечным миром природы. В романном мире Элтанг человеческое существование прочитывается через символическую образность представителей животного и растительного мира.
Употребление зоо- и флористических метафор вносит дополнительные смыслы и значения в сюжет и образы героев романа. Животные и растения воплощают названные и неназванные желания и стремления персонажей, которые нередко переносят свои мысли и чувства на «язык животных страстей» [13], восстанавливая первоначальную (даже первобытную) часть себя самого. При этом Элтанг использует и традиционные, закрепленные культурой функции образов флоры и фауны («природа-защитник» [Петра вдупле каштана], «животное-помощник» или «спаситель от одиночества» [Маркус и собака]).
Амбивалентность и этическую неоднозначность героев, которые словно не умещаются в собственные рамки, Элтанг реализует, с одной стороны, достаточно традиционно, описывая раздвоение личности, с другой стороны, не столь тривиально - акцентируя в расщеплении персонажей зооморфные черты.
Обращает на себя внимание сплетение библейских и мифологических мотивов, связанных с животным и растительным миром, а также контаминация интерпретаций животного и растительного мира разными культурами.
Литература
1. Гаврилина О.В. Анималистические образы и их функции в современной женской прозе России / / Уроки словесности. 25 января 2012. URL: http://kab307.ucoz.ru/publ/obo_mne/obo_mne/ animalisti
почувствовал себя червяком, незаметно проевшим мякоть своего яблока и внезапно узревшим кожуру, сквозь которую пробивает солнечный свет» [12, с. 148].
cheskie_obrazy_i_ikh_funkcii_v_sovremennoj_zhenskoj_proze_rossii/39-1-0-173 [2016-01-07]
2. ГураА. В. Символика животных в славянской народной традиции. М.: «Индрик», 1997. С. 746-759.
3. Караковский А. Литературный анимализм как метод и руководство к действию / / Русский эпиграфъ. Информационно-образовательный Интернет-портал. 2002. URL: http: //www. epygraph.ru/text/8 [2015-11-05]
4. Книга символов. URL: http://www.symbolsbook.ru/ Article.aspx?id =330 [2016-01-09]
5. Козлова А.Г. Русская литературная анималистика: история и современность // Литература и жизнь: сб.трудов к 90-летию соднярождения и 60-летию научно-педагогической деятельности д-ра филологических наук, проф. М.Ф. Гетманца. Харьков, ХНПУ им. Г. С. Сковороды. 2013. С. 127-134. URL: http://worldlit.hnpu.edu.ua /8/2.php [2015-11-05]
6. Лихина Н.Е. Бестиарный мотив в русской литературе // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2011. Вып. 8. С. 149-154.
7. Лихина Н.Е. «Звериные» образы в современной русской литературе // Научно-популярный портал ученых БФУ им. И. Канта. URL: http://www.intellika.info/publications/255/ [2015-11-20]
8. Мифологическая энциклопедия. URL: http://myfhology.info [201601-07]
9. Сиднева С.А. Легенды о происхождении растений в новогреческом фольклоре / / Этноботаника: растения в языке и культуре. СПб.: «Наука», 2010. С. 121-130.
Ю.Томашевич О.В. Богиня Нейт- охранительница мертвых // Мероэ. Вып. 3. М. 1985. С. 227-237.
П.Усачева В.В. Судьба благословенных и проклятых деревьев в традиционной культуре славян / / Этноботаника: растения в языке и культуре. СПб.: «Наука», 2010. С. 130-164. 12.ЭлтангЛ. Картахена. М.: «Классик Рипол», 2015. 544 с. 13.Эпштейн М. «Природа, мир, тайник вселенной...». Система пейзажных образов в русской поэзии. М.: «Высшая школа», 1990. 304 с. URL: http://www.nvkz.kuzbass.net/dworecki/other/e/enter.htm [201511-10]
14.Greif P. SYMBOLARIUM. Краткая энциклопедия символов. URL: http:/ /www.symbolarium.ru/index. php/%D0%A0%D 1%8B%D0%B 1%D 0%B0 [2016-01-07]
