CC BY
25Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
УДК 81'23
ЭЛЕМЕНТЫ ОБЫДЕННОЙ КАРТИНЫ МИРА В ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ СТУДЕНТА ПО ДАННЫМ АССОЦИАТИВНОГО ЭКСПЕРИМЕНТА
А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
В статье рассматриваются результаты ассоциативного эксперимента, проведённого с целью выявления особенностей языкового сознания русскоговорящих студентов, в частности, того, как в нём представлены наименования дней недели, наименования некоторых профессий и некоторых наук. Даются определения понятиям «языковое сознание» и «языковая картина мира», подчёркивающие различие заложенной в них методологии. Проведённый с позиций предложенных определений анализ результатов эксперимента показал, что лежащие за исследуемыми словам знания человека в существенной мере отличаются от словарных определений и кристаллизуют многогранный аффективно переживаемый опыт человека.
Ключевые слова и фразы: языковая картина мира; языковое сознание; обыденная картина мира.
ELEMENTS OF EVERYDAY WORLDVIEW IN THE STUDENT'S LANGUAGE CONSCIOUSNESS: AN ASSOCIATIVE STUDY
A.A. Yakovlev, V.V. Mankhirova
The paper discusses the associative experiment with names of days of the week, names of some professions and some sciences. The purpose of the experiment was to reveal the features of language worldview of Russian speaking student and the representations of words just mentioned. The definitions are given for such terms as "language consciousness" and "language worldview " on the methodological basis. According to these definitions the results of the experiment show that the knowledge hidden behind a word differs a lot from the dictionary definitions and integrate the multiform experience of the person.
Keywords and phrases: language worldview; language consciousness; everyday worldview.
Говоря о наивном языковом сознании, ни в коей мере нельзя считать его примитивным, поверхностным или искажающим действительность. По-видимому, прав Ю.Д. Апресян в том, что такие представления человека не менее интересны, разнообразны и сложны, чем научные [Апресян 1995: 39]. Прояснению сложных внутренних связей в языковом сознании студента посвящена настоящая статья.
Прежде чем говорить о специфике языкового сознания в нашей его трактовке, следует уточнить, почему мы используем именно это понятие.
Понятия «языковая картина мира» и «языковое сознание» нередко используются как взаимозаменяемые, мы полагаем, что их синонимичное использование недопустимо, поскольку они отражают разные модусы существования языка. Для их разграничения принципиальным нам представляется то обстоятельство, что исследования языковой
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
картины мира базируются на анализе лексики и фразеологии языка [Зализняк, Левонтина, Шмелёв 2012; Карасик 2002; Корнилов 2003; Урысон 2003]. О языковой картине мира говорится обычно относительно всего языкового коллектива, поскольку изначально в таких исследованиях она определяется как система отражённого в языковой семантике знания и опыта народа, говорящего на данном языке, которая объективно отражает восприятие мира носителями данной культуры.
Языковое сознание, как правило, соотносят с индивидуальным сознанием. Так, З.Д. Попова и И.А. Стернин толкуют его как «.. .часть сознания, обеспечивающая механизмы языковой (речевой) деятельности: порождение речи, восприятие речи и - добавим, что очень важно - хранение языка в сознании» [Попова, Стернин 2007: 45-46]. Согласно З.Д. Поповой и И.А. Стернину, языковое сознание является частью и коммуникативного, и когнитивного сознания, а языковая система выявляет лишь часть содержания сознания и мышления и способна в общении выразить лишь часть смысла. Совершенно логичным тогда является вывод: «Языковое сознание <...> исследуют традиционная лингвистика, психолингвистика, нейролингвистика, психология, логопедия, в какой-то степени - методики обучения языку. Коммуникативное же сознание не изучается до сих пор какой-либо специальной наукой, хотя изучение коммуникативного сознания, особенно его национальной специфики, уже назрело» [Попова, Стернин 2007: 49]. Но далее делается немного иной, противоречивый, вывод: «Лингвисты изучают языковое сознание человека; коммуникативисты -коммуникативное сознание человека; когнитологи изучают когнитивное сознание» [Там же: 50].
Характерно также, что З.Д. Попова и И.А. Стернин говорят о принадлежности языковых единиц языковому сознанию и их хранении в сознании, с чем мы не можем согласиться. Во-первых, само выражение «языковые единицы» наталкивает на их традиционное, системно-структурное понимание, а значит, их принадлежность теории, а не сознанию человека. Во-вторых, мы полагаем, что эти языковые единицы, даже если соотносить их с сознанием человека, не принадлежат языковому сознанию как чему-то отличному от них самих, они его и составляют. В-третьих, языковое сознание не хранится в «остальном» сознании как в неком контейнере, первое является одной из форм существования второго.
Нам ближе другая трактовка. «Языковое сознание - это знания, ассоциированные с языковыми знаками для овнешнения в процессе общения первичных и вторичных образов сознания. Первичные образы, по А.Н. Леонтьеву, - это знания, формируемые личностью, в
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
процессе восприятия объектов реального мира, а вторичные образы - это первичные образы, используемые в качестве перцептивных эталонов при последующих актах восприятия» [Уфимцева, Тарасов 2009: 20].
Такой подход позволяет дать положительный или отрицательный ответ на вопрос «выражается ли данный образ сознания в языке?», позволяет проследить жизнь значения слова в сознании пользующегося языком человека. Но, как представляется, при этом довольно трудно ответить на вопросы «выражается ли этот образ целиком?», «если нет, то какие его аспекты выражаются?», «почему выражаются именно данные аспекты и что происходит с другими?».
Чтобы избежать путаницы между понятиями «языковая картина мира» и «языковое сознание», мы опираемся на разграниченные Л.В. Щербой аспекты языковых явлений [Щерба 2004], а также на идеи А.А. Залевской, показавшей, что следует говорить не о трёх, а о четырёх аспектах, четвёртым из которых является речевая/языковая организация человека [Залевская 2005: 32-37; 2007: 88-95]. Таким образом, имеется система из четырёх связанных между собой составляющих: речевая деятельность, языковая система, языковой материал, речевая организация индивида. На этом основании А.А. Залевская выделяет, с одной стороны, ЯЗЫК1 как комплекс концептов, опор и ориентиров в сознании человека, служащих для выхода на образ мира и для деятельности в мире (не только собственно речевой деятельности), а с другой стороны, ЯЗЫК2 как систему конструктов - продукт металингвистической деятельности учёных, анализирующих и обобщающих данные языкового материала (суммы всего говоримого и понимаемого в данную эпоху). На этом разграничении и базируется для нас разница между понятиями «языковое сознание» и «языковая картина мира»: первое относится к ЯЗЫКУ1, второе - к ЯЗЫКУ2.
На наш взгляд, языковое сознание следует изучать экспериментальным путём, так как это обеспечивает наблюдение именно той реальности, которая и подлежит обобщению в понятии без её редуцирования к конструктам, отражающим несколько иную реальность. Но само понятие «языковое сознание», как и любое научное понятие, тоже является научным конструктом, и важно понимать, каким образом какие существенные характеристики изучаемого явления в нём обобщаются.
Сознание отдельного индивида целостно и уникально и реализует, манифестирует себя всякий раз в речевом действии, а процесс и результат наблюдения за множеством индивидуальных сознаний интерпретируется и обобщается личностью учёного (или личностями учёных) с позиций его собственных знаний (теории) как характеристика самого
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
объекта наблюдения и познания. Способы и средства наблюдения и обобщения результатов не входят сами по себе в результат познания, их роль сводится к тому, что разные способы наблюдения объекта дадут разные результаты (пусть и незначительно), покажут разные картины изучаемого объекта, выявят разные его характеристики. Поэтому сами эти способы и средства входят в итоговое знание об объекте, но именно в качестве особенностей знания о самом этом объекте, а не в качестве средств его познания как таковых. Характер способов познания кристаллизуется, опредмечивается в характере знания об объекте, в специфике приписываемых объекту свойств. Поэтому те свойства, которые теорией трактуются как относящиеся к языковому сознанию, вовсе не обязательно присущи во всей полноте сознанию каждого носителя данного языка, они суть «издержки» познания и обобщения его результатов. В этом состоит специфика обобщения явлений в понятии «языковое сознание» - характеристики способа наблюдения интерпретируются в конечном итоге как свойства самого наблюдаемого объекта. Наблюдаемая в эксперименте активность различных индивидуальных сознаний «очищается» посредством теоретической интерпретации и обобщения от индивидуальных, приходящих, незначимых свойств в пользу наиболее значимых и ценных для целей исследования. Последние как раз и фиксируются в понятии «языковое сознание», что даёт обобщённое представление о значении слова как достояния индивида и позволяет делать выводы о месте и роли данного слова в целом в языковом сознании «среднестатистического» представителя некоторой лингвокультуры или социальной группы вне строгой зависимости от конкретной ситуации использования данного слова, но с сохранением наиболее значимых его свойств.
Анализируя языковую картину мира, учёный единовременно рассматривает либо один элемент системы языка со стабильной в заданном периоде времени семантикой, либо группу элементов с общим семантическим компонентом. В этом отношении «языковая картина мира» - именно фиксированные знания о мире, то есть именно и только та их часть, которая может быть фиксирована в языке. «Языковая картина мира» отражает намного более стабильные элементы, чем «языковое сознание», кроме того, первые обособлены от содержания индивидуального сознания, вторые же тесно связаны с тем, что в психологии называется личностным смыслом [Леонтьев 2001: 100-103].
Учитывая сказанное, мы можем дать определения интересующим нас понятиям, которые помогут, во-первых, непротиворечиво их использовать, во-вторых, опираться при истолковании описываемых ниже данных эксперимента. «Языковое сознание» - это психолингвистическое понятие, описывающее общие черты индивидуальных речевых
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
организаций (ЯЗЫКА ¡) группы людей и упорядочение речевого опыта группы в его зависимости от внешних условий и внутренних факторов (профессия, возраст, социальное положение и т.д.), а также обобщённое отражение в нём отношения индивидов (упорядоченного, т.е. регулярно проявляющегося или не упорядоченного) к этим условиям или конкретным их составляющим (предметам действительности). Такое отношение выражается эмоцией и личностным смыслом, т.е. личностным смыслом слова в его отличие от значения. Комплекс индивидуальных речевых организаций (ЯЗЫК1), описываемый языковым сознанием, может быть от профессиональной группы до этноса и лингвокультуры. Границы группы устанавливаются теорией в зависимости от целей конкретного исследования.
«Языковое сознание» показывает, как изменение внутренних и внешних условий влияет на упорядочивание речевого опыта, на изменение значений и смыслов слов (закономерность изменения общих характеристик упорядочивания речевого опыта в зависимости от определённых (т.е. фиксируемых теорией) внутренних и внешних факторов). В этом понятии заключена та закономерность, что такие изменения системны, т.е. слово связано сразу со всеми компонентами некоторого образа сознания (предмет, эмоция, личностный смысл и т.д.), хотя в данной ситуации проявляется связь только с одним из них. Также в том, что знание, лежащее за словом, изменяется под действием как внутренних, так и внешних факторов, это знание как фиксируется в слове, так и определяется им.
«Языковая картина мира» - это лингвистическое понятие, объединяющее в себе выявляемые лингвистическими методами в языковой системе и в языковом материале инвариантные характеристики семантики разных единиц. Оно выражает инвариантность фиксируемых компонентов значений элементов языковой системы: при любых изменениях условий речевой ситуации данные компоненты останутся в высказывании (хотя могут быть не значимы в конкретных условиях). Эта инвариантность проявляется в разнородных единицах (лексика, фразеология, грамматика и т.д.). Кроме того, такая трактовка понятия позволяет изучать значения единиц языковой системы безотносительно к сознанию конкретных индивидов, личностным смыслам и частным ситуациям их употребления. Поскольку это понятие в силу свойственной ему высокой степени абстракции не включает в себя и в рассматриваемый предмет уникальный опыт человека (абстрагируясь от составляющих образа), то это и наталкивает на не вполне оправданный вывод об обязательности для всех носителей данного языка и всех ситуаций общения некоторого аспекта значения элемента языковой системы (инвариантное, повторяющееся принимается за
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
обязательное). Обоснованно подобный вывод невозможно сделать, используя понятие «языковая картина мира», для такого вывода неизбежен переход, во-первых, к понятию «языковое сознание», а во-вторых, переход к психолингвистическому рассмотрению слова, его значения и вообще языка (т.е. переход от ЯЗЫКА2 к ЯЗЫКУ 1), а значит, соответствующим методам познания.
Соответственно сформулированным определениям нами различается наивная и научная картины мира. «Картина мира» является не столько понятием, сколько общенаучной категорией, поэтому, мы полагаем, вполне возможно рассмотрение его с позиций лингвистики и, в частности, психолингвистики. Обыденной картиной мира мы считаем такой аспект значения слова (в психолингвистической его трактовке, т.е. как достояния человека), который кристаллизует опыт индивида по общению и познанию мира в обыденных, повседневных ситуациях с использованием слов, не являющихся терминами какой-либо науки. Научную картину мира мы считаем таким аспектом значения, который фиксирует в нём опыт терминологического использования индивидом слова, являющегося термином некоторой науки, в ситуациях общения и познания мира, связанных с наукой и научной деятельностью. Существенно отсутствие чёткой и однозначной границы между обыденной и научной картиной мира как компонентами языкового сознания. Оба эти аспекта в той или иной степени всегда остаются в значении слова, но по-разному проявляются в той или иной ситуации общения. То, что в лингвистической теории именуется научной картиной мира, можно охарактеризовать, с позиций психолингвистики, как особый способ оперирования словом и его значением - отражение, обобщение и фиксация в значении тех потенциальных коммуникативных и когнитивных задач, которые могут быть решены с помощью этого слова. Относительно языкового сознания в целом обыденную картину мира можно охарактеризовать как зафиксированный, кристаллизованный и систематически проявляющийся в связанных друг с другом словах такой аспект их значений. Обыденная картина мира, таким образом, в её психолингвистическом рассмотрении является отражением в значении слова обыденной сферы его использования данным индивидом, отражением некоторой области многогранного опыта человека. Сфера употребления слова может быть задана априорно теорией (нам известно, что некоторое слово не является термином никакой науки) либо должна определяться предварительными исследованиями (выясняется, что некоторое слово является термином, но задействованным в основном исследовании людям такое его значение не известно).
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
С опорой на изложенные теоретические положения был проведён ассоциативный эксперимент, целью которого было выяснение компонентов знаний, лежащих за словами, относящимися к обыденной сфере общения, а также внутренних связей в ментальном лексиконе, характерных для «обыденных» слов. В качестве стимулов были выбраны наименования дней недели, наименования некоторых профессий (врач, повар, менеджер, писатель, кондуктор, спасатель, учитель, сантехник, юрист) и наименования некоторых наук (археология, астрономия, биология, география, история, лингвистика, математика, психология, физика). Последние были выбраны с тем, чтобы выяснить «обыденную» составляющую в их значении в языковом сознании людей, не занимающихся этими науками. Мы исходили из того, что исследование наименований наук с психолингвистических позиций позволит более рельефно проявить различия между словарными дефинициями слов и их значением для человека.
В эксперименте были задействованы 104 испытуемых (далее - Ии.), являющихся студентами различных институтов Сибирского федерального университете (г. Красноярск), которым в письменной форме был предъявлен список из 55 слов, среди которых в хаотичном порядке были представлены интересующие нас слова. Общее количество стимулов обусловлено тем, что посредством данной анкеты нами проверялось несколько гипотез, лишь одна из которых освещается в рамках настоящей статьи. Ии. было дано задание написать до трёх реакций на предъявленные стимулы, в результате на наименования дней недели было получено 1089 реакций, на наименования профессий - 1392, на наименования наук - 1574. Как это принято в подобных исследованиях, далее стимулы будут печататься прописью, а реакции строчным курсивом.
В работе [Залевская 2011: 140-141] приводятся несколько видов связи между стимулом и реакцией и указывается, что некоторые из них могут быть объединены как отношения координированности, субординации и суперординативности и что однозначная трактовка связи между стимулом и реакцией не всегда возможна. Применительно к нашему материалу следует несколько модифицировать данную систему, причём невозможно реакции на все три категории стимулов распределить единообразно. Обусловлено это тем, что мы распределяем реакции не только по характеру их связи со стимулом, но и по их семантическому сходству друг с другом, объединяя их, таким образом, в тематические группы.
Начнём анализ полученного материала с категории стимулов - наименований дней недели, реакции на которые представлены в таблице 1.
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Следует пояснить каждую группу реакций. «Синонимия» и «другие дни недели» отличаются тем, что в первую группу входят реакции типа ПОНЕДЕЛЬНИК - первый (2); будний день, начало рабочей недели; а во вторую - реакции типа ВТОРНИК - среда (10); четверг (4); суббота. В группу «деятельность», как следует из её названия, воли реакции, связанные с некоторой активностью субъекта, например: ЧЕТВЕРГ - физкультура (2); сон (2); военка; хип-хоп; бассейн и др. Группа «часть дня» - это реакции типа ВТОРНИК - рано; утро и др. Группа «часть - целое» выражает связь реакции с более широким по семантике словом, например: ПЯТНИЦА - неделя (3); семь и др. Тонко, но важно различие между группами реакций «оценка» и «характеристика». Первая включает в себя реакции, выражающие эмоцию или состояние самого субъекта (ПОНЕДЕЛЬНИК - тяжесть (2); ненависть; грусть и др.), а вторая - реакции, выражающие свойство самого дня недели (ПОНЕДЕЛЬНИК - день тяжёлый (16); долгий; лёгкий день и др.). Не все реакции подходят под выделенные группы, и все исключения вошли в группу «прочие»; это, например, реакции, у которых связь со стимулом не может быть непротиворечиво восстановлена (СУББОТА - браслет; поезд; шифоньер и др.).
Табл. 1.
Реакции на категорию стимулов «дни недели»
День недели « и ц цка е а о
к и к и я а а ц к я Суббота е ь
Группа н ь « <D а <D г р И т н е с <D
д е н о С о т м р С е Че т Й рк с о т г о £
кол-во реакций
Координ ированн ые Синонимия 28 26 50 20 35 28 26 213
Другие дни недели 12 18 27 15 14 3 8 97
« о р н л « л о Н Учёба/работа 34 34 10 22 11 10 16 137
рдини нные н о яо <D Досуг 6 11 2 9 49 78 69 224
о ю и День недели - часть дня; 5 2 0 4 1 2 4 18
и Й н Частное - общее; 3 5 1 1 4 6 3 23
рорди вные День недели - оценка; 25 11 4 11 16 17 16 100
я и День недели -характеристика 28 17 5 12 3 5 7 77
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Другие Прочее 4 8 45 22 25 10 17 131
Нулевые реакции 3 16 4 21 6 8 5 63
Таблица явственно показывает непохожесть дней недели друг на друга (за исключением, пожалуй, понедельника и вторника) и стремительное увеличение реакций группы «досуг», начиная с пятницы. Это, разумеется, не удивительно, но важно здесь, что в реакциях не исчезают противоположные реакции, то есть каждый день, по-видимому, - это не просто будний или выходной день, он наполнен разнообразной деятельностью, сохраняющей свою значимость для индивида.
Синонимия реакций по отношению к стимулу, представленная в соответствующей группе, весьма условна, поскольку туда вошли и реакции типа день недели; третий день; день такой в неделе есть. Такие реакции можно считать содержательно пустыми, не отражающими никаких жизненно значимых для Ии. явлений. Суммируя количество таких реакций с реакциями группы «другие дни недели», получаем, что самый содержательно пустой день недели - среда. Создаётся общее впечатление, что полной жизнью студент живёт только на выходных: количество реакций «учёба/работа» уменьшается примерно на две трети, а реакции «досуг» увеличиваются количественно в несколько раз.
Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что среди реакций немало таких, которые могли бы быть охарактеризованы как культурно-обусловленные, например: ЧЕТВЕРГ - рыба (3); ПЯТНИЦА - друг Робинзона Крузо; Даниэль Дефо; тринадцатое; ранний развод; ВОСКРЕСЕНЬЕ - Христос; православие; Толстой и др.
Уже самый поверхностный взгляд на реакции этой части эксперимента убеждает, что каждый день недели - это не отрезок времени, не часть недели, а часть жизни человека с её занятиями, переживаниями, отношениями и т.д., так сказать, сгусток деятельностей человека. Важно также, что отнесённость к жизни индивида проявляется не только в реакциях группы «деятельность», но и в других, например, ЧЕТВЕРГ - до 17:30. Наименование дня недели в языковом сознании человека имеет не столько временную отнесённость, сколько отнесённость пространственную и эмоциональную - речь идёт о пространстве жизни человека, в котором мы живём и действуем, которое чувствуем и эмоционально переживаем, но в котором наши абстракции сами по себе «не обитают», о чём писали М.М. Бахтин, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн и др.
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Вторая область пространства жизни человека, интересующая нас, объединяется вокруг наименований профессий. Отметим, что стимулы были выбраны на следующем основании: это профессии, с представителями которых Ии. имеют опыт общения в повседневной жизни (кондуктор, учитель); профессии, которые в современном обществе считаются престижными (менеджер, юрист); профессии, которые можно считать престижными, но низкооплачиваемыми (спасатель, врач); и профессии, которые не престижны (повар, сантехник). Кроме того, в списке было слово писатель, которое тоже может быть рассмотрено наряду с перечисленными профессиями и охарактеризовано как обозначающее творческую профессию («Поэт в России - больше, чем поэт»). Общая картина представлена в таблице 2.
К этой таблице также необходимы пояснения. Группы реакций «синонимия» и «разновидности профессии» различаются следующим образом. Синонимия: ВРАЧ - доктор (6), медик (3); ПОВАР - кулинар; Разновидности профессий: ВРАЧ - хирург (8), педиатр (2); ПОВАР - кондитер (4); шеф (2).
Табл. 2.
Реакции на категорию стимулов «профессии»
Группа Профессия Итого реакций
Врач Повар Менеджер Писатель Кондуктор Спасатель Учитель Сантехник Юрист
кол-во реакций
Координированные Синонимия 15 1 13 7 0 5 1 1 0 43
Разновидность профессии 25 9 12 7 0 5 5 3 12 78
Профессии той же сферы 0 0 2 3 3 0 11 4 3 26
Профессия - объект действия 12 0 0 1 0 2 4 58 15 92
Профессия - место действия представителя 20 22 13 2 33 19 27 5 2 143
к ® & « а Профессия - одежда представителя 22 10 3 0 6 5 0 9 2 57
и я Профессия - орудие деятельности 10 9 2 18 40 26 14 11 5 135
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Суперординативные Профессия -деятельность 15 9 8 1 1 3 10 6 2 55
Частное - общее 10 9 32 16 11 31 12 26 47 194
Профессия - результат действия представителя 5 48 3 34 0 0 4 2 8 104
Профессия - оценка 2 11 0 0 1 0 2 0 0 16
Профессия - характеристика представителя 8 3 13 4 12 6 28 4 10 88
Профессия -характеристика труда 0 1 9 1 5 9 3 2 10 40
Гендерная/возрастная принадлежность 0 3 1 0 6 0 4 2 0 16
Другие Связь с личной жизнью 5 4 2 2 5 2 6 2 13 41
Внешний вид 0 6 0 0 8 1 4 0 0 19
Цвет 6 4 1 1 2 4 0 2 1 21
Персоналии/ персонажи 0 0 0 52 0 19 3 6 0 80
Сходство по звучанию 3 0 1 0 0 0 0 0 0 4
Прочее 7 18 16 8 18 16 6 11 4 104
Отказы 5 1 9 3 3 5 6 4 4 40
Из таблицы видно, что нет ни одного стимула, реакции на который распределялись бы по всем выявленным группам, т.е., несмотря на определённую гиперонимическую общность значений слов-стимулов, реакции на них обладают своими особенностями. Однако нет и группы реакции, которая была бы характерна для всех стимулов. Это позволяет сделать предварительный вывод о том, что смысл слова - названия профессии для индивида обусловлен его собственным опытом общения (в самом широком смысле) с представителями этой профессии и тем, как этот опыт окрашен эмоционально: каждое слово - наименование профессии кристаллизует в своём значение комплекс типичных ситуаций встречи с представителями данной профессии.
Слово, обозначающее профессию, может быть связано не только с деятельностью, этой профессии соответствующей, но и, например, с местом, где могут встретиться представители данной профессии (ПОВАР - кухня (8); УЧИТЕЛЬ - школа (21)), с орудием
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
деятельности (ВРАЧ - лекарства (3); шприц (3); ПИСАТЕЛЬ - перо (11)) и проч. К тому же немало реакций выявляют эмоционально-оценочный компонент, который выражается в оценке самого представителя профессии (КОНДУКТОР - злой; злобные создания; орёт; ЮРИСТ - зануда; УЧИТЕЛЬ - строгий (4)) и в оценке труда (МЕНЕДЖЕР - стрёмная работа), но также в имплицитном виде может содержаться и в других реакциях, например, группа реакций «внешний вид» (ПОВАР - жирный; толстячок; КОНДУКТОР - яркие плохо накрашенные ногти; грязный) или «результат труда» (ПОВАР - вкусняшки).
Можно полагать, что такая уникальная эмоциональная окрашенность значений слов-наименований профессий обусловливает отношение индивида ко всем представителям данной профессии и к конкретному её представителю в конкретной ситуации общения. Иначе говоря, существует диалектика значения слова и соответствующего явления действительности: с одной стороны, типичные ситуации общения с представителями некоторой профессии отражаются в значении соответствующего слова, с другой стороны, само это значение влияет на отношение индивида к той или иной профессии и её представителям (а значит, частично и на его деятельность в таких ситуациях). Изменение одного неминуемо повлечёт за собой изменение другого: изменение образа какой-либо профессии в сознании как отражении опыта познания и общения (деятельности личности) приведёт к изменению значения слова и его связей с другими словами в языковом сознании как отражении речевого опыта индивида (речевой деятельности личности).
Наименования профессий в большей либо меньшей степени соотнесены по смыслу и эмоциональной оценке с различными явлениями, связанными с образом конкретной профессии в сознании индивида, что обусловлено, по-видимому, опытом индивида и местом образа данного явления (профессии, её представителя, места его работы и т.п.) в его сознании и опыте. Представляется, что из совокупности значений и смыслов таких слов невозможно составить содержательное наполнение понятия «профессия»; грубо говоря, в сознании индивида «профессии вообще» не существует, существует «профессия повара», «профессия юриста» и т.д. Это обстоятельство существенно для анализа языкового сознания индивида: есть вероятность, что далеко не каждому элементу языкового сознания соответствует некоторое явление действительности, непосредственно «извлекаемое» из опыта.
Третья интересующая нас область жизненного пространства объединяется наименованиями наук. Выбор стимулов обусловлен, во-первых, тем, что часть из наук изучается в качестве школьных дисциплин, во-вторых, тем, что среди них есть
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
гуманитарные, социальные и естественные науки. Распределение реакций по группам приведено в таблице 3.
Первый взгляд на таблицу убеждает в том, что наименования наук связаны главным образом с их объектами, однако это впечатление обманчиво. Если учесть не только количество, но и качество реакций, становится понятно, что объект той или иной науки осмысляется Ии. с позиций людей, далёких от науки в целом. Иллюстрацией этого могут служить следующие реакции: АСТРОНОМИЯ - звёзды (61); космос (17); небо (10); ПСИХОЛОГИЯ - мозг (8); человек (5); душа (4); сознание (3); АРХЕОЛОГИЯ - кости (17); динозавры (5); скелет (4) и д.р. Последние примеры особенно показательны, поскольку в них высвечивается, что Ии. не замечают разницы между археологией и палеонтологией, которая как раз и занимается изучением ископаемых останков животных прошлых геологических периодов.
Табл. 3.
Реакции на категорию стимулов «науки»
Группа Наука Итого реакций
Археология Астрономия Биология География История Лингвистика Математика Психология Физика
кол-во реакций
Координир ованные Науки той же области 9 1 3 5 3 2 3 3 10 39
Синонимия 0 0 0 0 0 3 0 0 0 3
Субординированные Наука - раздел науки 0 0 4 0 26 1 13 1 10 55
Учёный 2 5 2 0 0 3 1 5 0 18
Наука - объект изучения 66 125 112 62 43 63 87 64 39 661
Наука - средства познания 8 17 7 64 9 1 17 8 33 164
Суперординативные Частное - общее 29 14 13 11 33 41 16 22 24 203
Наука - оценка 5 0 0 6 6 2 8 4 8 39
Наука - характеристика 1 0 4 4 7 11 8 20 5 60
Наука - процесс/место познания 41 2 4 5 11 5 10 12 14 104
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Связь с личной жизнью 1 1 0 1 6 4 4 4 2 21
и и (ч Персоналии/персонажи 5 2 2 1 12 2 9 4 21 58
а Прочее 3 20 13 17 14 8 8 17 13 113
Отказы 6 2 5 3 2 9 3 4 0 34
Примечательно, что наиболее частотной реакцией является наука, причём в группе «частное - общее» она является самой частотной во всех без исключения случаях.
Обыденные представления о науках «распределены» по всем группам реакций, например: ФИЗИКА - предмет (дисциплина) («частное - общее»); сложно (2) («оценка»); школа (7); урок (3) («процесс/место познания») и др. Однако в сравнении с днями недели и профессиями крайне мало реакций, содержащих эмоциональный компонент, что может натолкнуть на мысль об абстрактности, отдалённости представлений о некоторой науке от реальных жизненных ситуаций. Такой вывод был бы неверным, потому что, хотя связь с личной жизнью напрямую выражена в реакциях соответствующей группы (МАТЕМАТИКА - на три балла; классрук; ПСИХОЛОГИЯ - мама (2)), она косвенно выражается и в других реакциях. Так, реакции группы «наука - объект изучения» весьма далеки от реальных научных абстракций и близки конкретным ситуациям, в которых Ии. встречались с этими явлениями, хотя бы в школе. Действительно, реакции этой группы выражают довольно конкретные явления (частные понятия данной науки), через которые Ии. «соприкасались» с наукой. Можно сделать вывод, что общее (образ конкретной науки в целом) формируется через частное, конкретные предметы, с которыми человек вступает во взаимодействие, связываются в систему представлений об области действительности, которую охватывает наука.
Уместно здесь вспомнить идею М. Планка о том, что понятия физики давно удалились от антропоморфизма повседневности и не имеют почти никакой наглядной связи с явлениями, непосредственно воспринимаемыми органами чувств [Планк 1975: 614-615]. То же, надо полагать, характерно и для других наук (ср., например, биологическое понятие «вид» или лингвистическое понятие «дифференциальный признак»). Но верно это как раз для научных теорий, а не для обывателя, который организует свой опыт в удобной для себя форме, а не в форме абстрактных положений науки. Именно этот опыт повседневного общения (в самом широком смысле) с миром и фиксируется в значениях слов.
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Можно, следовательно, сделать вывод, что в сознании среднестатистического носителя некоторого языка не содержится научной картины мира «в миниатюре», его представления о той ил иной науке остаются на обыденном уровне, что отвечает его повседневным потребностям общения и познания. И тогда оправдано предположение, что слова, являющиеся помимо прочего научными понятиями, остаются по своему значению отражениями переживаемой здесь и сейчас ситуации взаимодействия с конкретными людьми и предметами.
Подводя итог проведённому анализу, можно сказать, что при кажущейся пустоте или абстрактности семантики слова, выражаемой словарным определением, значение слова, рассматриваемого с позиций языкового сознания, всегда наполнено жизнью человека. И это не удивительно, ведь, с одной стороны, слово нужно человеку для решения конкретных коммуникативных и мыслительных задач, а с другой стороны, использование слова в таких целях фиксирует и организует лежащие за словом знания и опыт переживания мира. Не только интеллигибельное, разумно постигаемое знание (социально выработанное и зафиксированное в слове), но также, а иногда и в большей степени, эмоциональное и телесное чувствование мира.
Выше было дано определения языкового сознания как понятия, отражающего зависимость общих (т.е. не одинаковых, а основных, главных!) черт в индивидуальных речевых организациях группы людей от внешних и внутренних факторов, как они переживаются самими людьми. В соответствии с этим определением можно сделать вывод, что в значениях исследуемых нами слов отражены разнообразные ситуации встречи человека с обозначаемыми явлениями и отношение человека к этим ситуациям в целом, а не только к словам. Отсюда следует, что, хотя с позиций семантики некоторые слова объединяются в родовое понятие (неделя, профессия, наука), с психолингвистических позиций они далеко не во всём сводятся к этому последнему, поскольку опыт, фиксированным каждым словом, по -своему уникален и дополнительной уникальности и неповторимости ему добавляет его аффективное переживание человеком.
Кстати сказать, что проблема психолингвистического рассмотрения отношений гипонимов и гиперонимов, меронимов и холонимов ещё ждёт своего решения (смеем выразить надежду, что в будущем совместными усилиями психолингвистов удастся построить непротиворечивую психолингвистическую семантику). Эта проблема не рассматривается нами здесь, потому что заслуживает отдельного, подробного рассмотрения.
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Скажем об этом лишь несколько слов, связанных непосредственно с изложенным материалом.
Мы уже касались того, что объединение реакций в семантико-тематические группы неизбежно сглаживает специфику связи реакции со стимулом, но при этом позволяет говорить более обобщённо о значении тех или иных слов, не отвлекаясь на конкретику каждого отдельного случая. И такое обобщение, в свою очередь, даёт возможность судить о характеристиках образа, стоящего за тем или иным словом, который в большей или меньшей степени характерен для всех (или для многих) представителей данной лингвокультуры или выбранной группы людей.
Можно, однако, предположить существование некоторого уровня допустимого обобщения, допустимой абстракции, выше которого рассматриваемые значения слов предстают уже в совершенно ином виде, теряют свою специфику и принадлежность сознанию человека. Иными словами, их анализ с точки зрения языкового сознания как психолингвистического понятия теряет свой смысл. За этим уровнем начинается уже чисто лингвистический анализ значений слов, объединяющий их по некоторому общему для них признаку, не выводимому из речевого опыта индивида, т.е. их анализ с позиций понятия «языковая картина мира». Для индивида же подобный переход от сознания к не зависящей от него действительности (от ЯЗЫКА1 к ЯЗЫКУ2) связан с его метаязыковой деятельностью, его рефлексией над языком и речью, но не собственно опытом общения и взаимодействия с конкретными явлениями и конкретными людьми. Так, например, значение слова «профессия» «выводится» не из непосредственного опыта взаимодействия с представителями разных профессий, а из обобщения такого опыта, рефлексии над ним и над словами, в значениях которых этот опыт кристаллизуется. То же верно, как представляется, для слов «неделя» и «наука», хотя для каждого из них со своей спецификой.
Сопоставительные исследования разных лингвокультур и языков требуют учёта не индивидуальных, а общих характеристик ментального лексикона и языкового сознания. Обобщённое представление о значении слова как достояния индивида, фиксируемое понятием «языковое сознание», позволяет делать выводы о месте и роли данного слова в целом в сознании «среднестатистического» представителя некоторой лингвокультуры или социальной группы вне строгой зависимости от конкретной ситуации использования этого слова (хотя возможность отличия частного случая от общей закономерности тоже должна учитываться теорией). Такое обобщённое представление о значении слова, положенное в основу сопоставительных исследований с представителями разных социальных групп и
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
разных возрастов, даёт возможность выявлять особенности инвариантного образа мира, фиксируемого в предметных значениях, а не в личностных смыслах, и различных его вариаций. То же обобщение даёт возможность прослеживать движение значения слова, недоступное для лексикографических методов (см., например, [Залевская 2011]), а также движение значения от ЯЗЫКА1 к ЯЗЫКУ2 - когда выработанное в непрерывных речевых действиях множества человек значение стереотипизируется настолько, что становится общепринятым и фиксируется в словаре.
В этом отношении понятия «языковое сознание» и «языковая картина мира» можно считать не исключающими, а дополняющими друг друга. Это два разных подхода к анализу разных по своей природе явлений, но без их совместного применения к многообразию языковых явлений последние не могут быть поняты во всей их полноте.
Список литературы
Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. № 1. С. 37-67.
Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. М.: Гнозис, 2005. 543 с.
Залевская А.А. Введение в психолингвистику: учебник. 2-е изд. испр. и доп. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2007. 560 с.
Залевская А.А. Значение слова через призму эксперимента: монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2011. 240 с.
Зализняк Анна А., Левонтина И.Б., Шмелёв А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М.: Языки славянских культур, 2012. 696 с.
Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. 2-е изд., испр. и доп. М.: ЧеРо, 2003. 349 с.
Леонтьев А.Н. Лекции по общей психологии. М.: Смысл, 2001. 511 с.
Планк М. Избранные труды. Термодинамика. Теория излучения и квантовая теория. Теория относительности. Статьи и речи. М.: Наука, 1975. 788 с.
Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. М.: АСТ: Восток - Запад, 2007.
314 с.
Урысон Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике. М.: Языки славянской культуры, 2003. 224 с.
Уфимцева Н.В., Тарасов Е.Ф. Проблемы изучения языкового сознания // Вопросы психолингвистики. 2009. № 10. С. 18-25.
Щерба Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Языковая система и речевая деятельность. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2004. 432 с.
References
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
Apresyan Yu.D. Obraz cheloveka po dannym yazyka: popytka sistemnogo opisaniya [Image of human according to the language: systematic description endeavor]. Voprosy yazykoznaniya. 1995. № 1. Pp. 37-67.
Zalevskaya A.A. Psikholingvisticheskie issledovaniya. Slovo. Tekst: Izbrannye trudy [Psycholinguistic researches. Word. Text. Selected works]. M.: Gnozis Publ., 2005. 543 p.
Zalevskaya A.A. Vvedenie v psikholingvistiku: Uchebnik. 2-e izd. ispr. i dop. [Introduction to psycholinguistics: Handbook. 2nd ed.]. M.: Rossijsk. gos. gumanit. un-t Publ., 2007. 560 p.
Zalevskaya A.A. Znachenie slova cherez prizmu ehksperimenta: monografiya [Word meaning through the prism of experiment: monograph]. Tver': Tver. gos. un-t Publ., 2011. 240 p.
Zaliznyak Anna A., Levontina I.B., Shmelyov A.D. Konstanty i peremennye russkoj yazykovoj kartiny mira [Constants and variables of the Russian language worldview]. M.: Yazyki slavyanskikh kul'tur Publ., 2012. 696 p.
Karasik V.I. Yazykovoj krug: lichnost', kontsepty, diskurs [Language circle: personality, concepts, discourse]. Volgograd: Peremena Publ., 2002. 477 p.
Kornilov O.A. Yazykovye kartiny mira kak proizvodnye natsional'nykh mentalitetov. 2-e izd., ispr. i dop [Language worldviews as derivatives of national mentalities. 2nd ed.]. M.: CHeRo Publ., 2003. 349 p.
Leont'ev A.N. Lektsii po obshhej psikhologii [Lectures on general psychology]. M.: Smysl Publ., 2001. 511 p.
Plank M. Izbrannye trudy. Termodinamika. Teoriya izlucheniya i kvantovaya teoriya. Teoriya otnositel'nosti. Stat'i i rechi [Selected works. Thermodynamics. Theory of radiation and quantum physics. Relativity theory. Articles and speeches]. M.: Nauka Publ., 1975. 788 p.
Popova Z.D., Sternin I. A. Kognitivnaya lingvistika [Cognitive linguistics]. M.: AST: Vostok - Zapad Publ., 2007. 314 p.
Uryson E.V. Problemy issledovaniya yazykovoj kartiny mira: Analogiya v semantike [Problem of studying of the language worldview: analogy in semantics]. M.: Yazyki slavyanskoj kul'tury Publ., 2003. 224 p.
Ufimtseva N.V., Tarasov E.F. Problemy izucheniya yazykovogo soznaniya [Problems of the studying of the language consciousness]. Voprosypsikholingvistiki. 2009. № 10. Pp. 18-25.
Shherba L.V. O troyakom aspekte yazykovykh yavlenij i ob ehksperimente v yazykoznanii [On threefold aspect of language phenomena and on experiment inlinguistics]. Yazykovaya sistema i rechevaya deyatel'nost'. [Language system and speech activity.]. 2nd ed. M.: Editorial URSS Publ., 2004. 432 p.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Яковлев Андрей Александрович, кандидат филологических наук, доцент кафедры романских языков и прикладной лингвистики
Сибирский федеральный университет
Россия, 660041, пр. Свободный, 82а
E-mail: mr.koloboque@rambler.ru
Манхирова Виктория Викторовна, студентка института филологии и языковой коммуникации
Сибирский федеральный университет,
Россия, 660041, пр. Свободный, 82а
E-mail: mankhirova. v@mail. ru
Экология языка и коммуникативная практика. 2017. № 1. С. 38-56
Элементы обыденной картины мира в языковом сознании студента по данным
ассоциативного эксперимента А.А. Яковлев, В.В. Манхирова
ABOUT THE AUTHORS:
Yakovlev Andrey Aleksandrovich, Candidate of linguistics (PhD), assistant professor of the department of romance languages and applied linguistics Siberian federal university
82a Svobodny prospect, Krasnoyarsk 660041 Russia E-mail: mr.koloboque@rambler.ru
Manhirova Victoria Viktorovna, student at the Institute of philology and language communication
Siberian Federal University
82a Svobodny prospect, Krasnoyarsk 660041 Russia E-mail: mankhirova. v@mail.ru
