CC BY
103
УДК 328.324
Вестник СПбГУ. Сер.7,2005, вып. 2
А. В. Лизунков
ЭЛЕКТОРАТ УКРАИНЫ: ПРОСТРАНСТВЕННАЯ СТРУКТУРА И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ
Украина, как и все остальные постсоветские государства, в начале 1990-х годов приступила к строительству гражданского общества и связанных с ним демократических институтов. С 1991 г. по настоящий момент в Украине неоднократно проводились президентские и парламентские выборы. Их итоги дали в руки специалистов достаточно обширный и репрезентативный материал для адекватного анализа не только главных особенностей электорального поведения жителей Украины, но и политической ситуации в стране в целом. Исследования в области электоральной географии представляют особый интерес, поскольку позволяют стратифицировать общество по идейно-политическому принципу и выявить его устойчивое пространственное расслоение.
Структура электората Украины очень сложна и неоднозначна. Тем не менее уже в самом общем приближении четко просматриваются три главные электоральные группы. Используя западноевропейские модели, их обычно обозначают как левый, центристский и правый электорат. В этой системе выделяются два противоположных полюса- левый и правый, которые соединяет занимающий промежуточное положение политический центр.
В условиях Украины главный идеологический спор между левым и правым полюсами можно представить как противостояние по двум жестко увязанным осям: социализм - либерализм (капитализм) и интернационализм -национализм. Этот кливаж и определяет электоральное поведение избирателей. Правые всегда отстаивают либеральные и националистические ценности, а левые, напротив, - интернационал-социалистические. Во внешней политике и экономике первые ориентируются на сближение со странами Западной Европы и соседними Польшей и Венгрией, а вторые, напротив, тяготеют к России и другим республикам бывшего СССР.
В реальности картина намного сложней. Внутри каждой группы существует огромное количество различных течений, выделяются довольно крупные подгруппы, объединяющие сотни тысяч избирателей. Они хорошо просматриваются из результатов парламентских выборов, когда голоса избирателей оказываются «растянуты» между достаточно большим числом партий и блоков. В этом случае отданные голоса часто отражают самые незначительные различия в идеологических предпочтениях избирателей, и указанные выше основные страты распадаются на ряд более мелких: радикально-левые, умеренно-левые, левоцентристы, собственно центристы, правоцентристы, умеренно-правые, радикально-правые и т. д. В отличие от парламентских, президентские выборы провести столь подробную стратификацию не позволяют. Отталкиваясь от итогов различных выборов (главным образом депутатов Верховной Рады), путем корреляционного анализа можно достаточно точно оценить размеры основных электоральных групп. Они неодинаковы, меняются от одних выборов к другим, однако в целом уравновешивают друг друга. Численность левого электората колеблется в пределах от 35 до 40%, правого - от 25 до 33%, а центристы составляют 28-37% от общего количества активно голосующих избирателей'.
Основу левого электората (примерно половину) составляют избиратели крупнейшей партии Украины - Коммунистической (КПУ). Во втором эшелоне левого электората идут Прогрессивная Социалистическая партия Украины (ПСПУ) и блок «Трудовая Украина». Их избирательская поддержка колеблется в районе 4-процентного барьера. Радикальное крыло на левом фланге отсутствует. Избиратели крайне левой ориентации не образуют обособленной группы, выдвигающей собственных акторов, и голосуют главным образом за КПУ. Электорат компартии - самый большой и самый комплексный левый электорат. КПУ поддерживают как леворадикалы, так и многие умеренно-левые. Среднестатистический избиратель-коммунист одновременно и наиболее типичный представитель левого сектора, и самый радикальный.
Несколько правее - электорат ПСПУ, еще ближе к центру - сторонники блока «Трудовая Украина». Избиратели этих двух политических объединений и ряда мелких партий образуют умеренно-правый сектор. На границе левого фланга с центром балансирует Партия Зеленых Украины (ПЗУ). Вероятно, в рядах ее сторонников присутствуют одновременно и умеренно-левые избиратели, и левоцентристы. С 2002 г. на этой же границе располагается основная электоральная база другой партии «второго эшелона» - Социал-демократической (объединенной) партии Украины (СДПУ(о)).
На правом фланге картина более пестрая и изменчивая. Лидеры здесь меняются чаще. В 1998 г. около 40% всех правых избирателей-отдали свои голоса за Народный Рух Украины (НРУ). Через четыре года лидером стал блок В. Ющенко - «Наша Украина» (2/3 всех правых голосов). Во втором эшелоне - блок Ю. Тимошенко и Аграрная партия Украины (АПУ). Немногочисленные праворадикалы голосуют преимущественно за мелкие маргинальные партии, ни разу не преодолевавшие 4-процентный барьер. Максимальный их результат - это 2,7% голосов, полученных Национальным фронтом (НФ) в 1998 г. Типичные правые - сторонники НРУ и его прямого последователя - блока В. Ющенко. Хотя электорат «Нашей Украины» в 2,5 раза больше электората НРУ и носит ком-
1 Здесь и далее все цифры приводятся без учета доли абсентеистов и избирателей, голосующих «против всех». О А. В. Лизунков, 2005
центристов), избирательские базы обоих объединений генетически тесно связаны Сторонники блока Ю. Тимошенко и ряда малых партий (крупная из которых - АПУ) образуют небольшой умеренно-правый сектор.
Центральный сектор - самый раздробленный. Ни одно избирательное объединение не имело здесь полного господства. Максимального результата достиг блок «За Единую Украину» в 2002 г. (примерно 40% от всех голосов центристов). Здесь базируются многие средние партии и блоки (Социалистическая партия Украины (СПУ), Народно-демократическая партия Украины (НДП), СДПУ(о) и др.), а также большинство мелких. Собственно центристами, равноудаленными от обоих полюсов, являются только сторонники СПУ (СПУ-СелПУ) и НДП. Избиратели блока «За Единую Украину» в среднем имеют явный левоцентристский «крен» (хотя его электорат самый комплексный - за него голосовал широчайший спектр избирателей от умеренно-левых до правоцентристов). К левоцентристам следует также отнести сторонников блока «Громада». О пограничном положении избирателей СДПУ(о) образца 2002 г. и ПЗУ уже говорилось. Правоцентристский сектор - самый «слабый». В 1998 г. здесь еще базировалась достаточно популярная СДПУ(о). После ее «дрейфа» влево часть прежних сторонников этой партии «рассосалась» между соседними секторами, и общее количество избирателей-правоцентристов сократилось вооб-. ще до первых процентов.
Предложенная стратификация может показаться довольно спорной, главным образом потому, что позиции некоторых электоральных групп на шкале «правые - левые» не соответствуют позициям тех акторов, за которые эти группы отдают свои голоса. Например, сторонники СПУ (СПУ-СелПУ), отнесенные нами к центристам, оказываются намного умереннее лидеров своей партии, в частности А. Мороза, всегда тяготевшего к левому флангу. Примерно то же можно сказать и об избирателях блока «Трудовая Украина». Однако полученная на основе корреляционного анализа результатов выборов стратификация электората Украины хорошо согласуется с выводами ряда социологических исследований, которые рисуют схожую картину [1, 2]. Причины расхождения взглядов украинских политиков и их избирателей требуют отдельного рассмотрения.
Идейно-политический раскол украинского общества имеет весьма четкую пространственную локализацию. Левые избиратели доминируют в юго-восточной Украине, а правые - на северо-западе страны. Этот раскол чрезвычайно устойчив. Он подтверждается как результатами всех проводившихся за последние 10—12 лет выборов, так и данными различных социологических исследований.
Оплот праворадикалов - Галичина - включает в себя три западные области: Львовскую, Тернопольскую и Иванофранковскую. В этом регионе, у северо-западной границы Украины, правый электорат составляет по результатам различных выборов 70-90% от-общего числа избирателей, принимающих участие в выборах. Левый сектор здесь, напротив, сокращается до минимума - 4-7%. Противоположный полюс электоральной карты образуют Донбасс (Донецкая и Луганская области) и Автономная республика Крым. Здесь преобладают левые - 50-70% Правый электорат, напротив, минимален - 6-12%.
От одного полюса к другому происходит постепенное изменение соотношения сил: размеры доминирующего сектора сокращаются, а противоположного - растут. Причем уменьшение одного всегда сопровождается увеличением второго. Коэффициент корреляции между ними весьма высок и колеблется незначительно (от -0,8 до -0,9). Столь высокая отрицательная корреляция между правыми и левыми наглядно показывает, что описанная выше биполярная модель украинской электоральной системы является точной и вполне исчерпывающей.
Действительно, если бы существовала достаточно большая электоральная группа, идентификация которой лежала бы за рамками генерального для Украины идеологического спора (интернационал-социализм - национал-либерализм), то она наверняка имела бы свою собственную, независимую пространственную структуру избирательской поддержки, которая накладывалась бы на описанную выше. Следовательно, территориальное распределение рассматриваемых электоратов заметно менялось бы, а значит, нарушалась бы строгость соблюдения правила, согласно которому увеличение правого сектора всс1 да сопровождается сокращением левого, и наоборот. В этом случае коэффициент корреляции был бы намного ниже.
Рассматриваемые изменения в территориальной структуре электоральных групп происходят достаточно последовательно и равномерно. Анализируя итоги любых выборов, мы наблюдаем одну и ту же картину: при движении по электоральной карте Украины с северо-запада на юго-восток, от Галичины к Донбассу и Крыму, каждая последующая область относительно предыдущей будет характеризоваться от близкого к нулю до значительного роста левого электората и постепенным сокращением правого. Устойчивые отклонения от данной модели отсутствуют. За весь исследуемый период с начала 90-х годов XX в. по 2004 г. только 2-3 примера могут быть интерпретированы как мало значимые флуктуации (например, неожиданно малые размеры левого электората в Днепропетровской обл. по результатам парламентских выборов в 1998 г.).
Градиент электорального перехода от одной области к другой постоянен, но его значение может существенно меняться со временем. Для любых выборов можно определить свои дифференцирующие линии - рубежи, по которым происходит наиболее ощутимый раскол между «левым» юго-востоком страны и «правым» северо-западом. Характерно, что эти рубежи не имеют четкой однозначной локализации и свободно «блуждают» по большей части территории Центральной Украины от одних выборов к другим. Так, в 1998 г. наиболее выраженная дифференцирующая линия проходила по границам Винницкой обл. с Хмельницкой и Житомирской. Через четыре года она сместилась намного восточнее и южнее: к рубежам Одесской и Винницкой, Черкасской и Кировоградской, Полтавской и Днепропетровской областей.
Нередко делаются попытки провести границу между Западной и Восточной Украиной именно по линиям электоральных разломов [3]. Однако непостоянство пространственного положения этих разломов ставит под сомнение факт существования более-менее устойчивой географической границы между электоральными Юго-Востоком и Северо-Западом страны. Скорее, речь может идти о достаточно широкой переходной зоне, в пределах которой отдельные электоральные группы могут существенно менять свои размеры как с течением времени, так и при перемещении в пространстве. При этом левый и правый секторы здесь в целом уравновешивают друг друга, и ни одна из групп не доминирует постоянно.
Переходная зона представляет собой широкую полосу в центральной части страны и простирается с северо-востока на юго-запад от Черниговской и Сумской областей до Одесской и Винницкой. Кроме уже перечисленных, к этой зоне следует отнести Полтавскую, Кировоградскую, Черкасскую и Киевскую области. Территории Украины, лежащие к северо-западу от очерченного ареала, это электоральный Северо-Запад, а к юго-востоку - электоральный Юго-Восток. Единственное исключение составляет расположенный в пределах переходной полосы Киев. Как самостоятельный избирательный округ, он резко выделяется из своего окружения и принадлежит, скорее, к северо-западному, а не к центральному макрорегиону. Необходимо заметить, что такое разграничение все-таки достаточно условно. С одной стороны, Киевщина и Кировоградчина, например, по ряду критериев могут быть отнесены: первая - к Северо-Западу, вторая - к Юго-Востоку; с другой - спорное положение у «правой» Житомирской и «левой» Днепропетровской областей, которые имеют некоторые черты переходного макрорегиона.
«Блуждание» электоральных разломов и резкие изменения в избирательских предпочтениях жителей центральной части страны породили предположение об отсутствии вообще центристов в Украине как самостоятельной обособленной группы [4, 5]. По мнению сторонников этой точки зрения (А. Толпыго и др.), центр украинской политической системы занимают не убежденные приверженцы центристских идей и ценностей, которые видят будущее своей страны где-то посередине между прозападным национал-капитализмом и пророссийским интернационал-социализмом, а аморфная масса аполитичных обывателей, лишенных сколько-нибудь четких взглядов. Псевдоцентристы голосуют не исходя из своих политических убеждений (у них нет никаких убеждений), а почти случайным образом. Однако, имея предубеждение против радикализма, они в большей степени склонны отдавать голоса умеренным, центристским акторам. Это легко объясняет частые и широкомасштабные изменения в электоральных предпочтениях жителей Центральной Украины: аполитичные избиратели могут периодически пополнять то умеренно-правый, то умеренно-левый лагерь. Их выбор каждый раз определяется случайными параметрами (размахом агитационной кампании, особой политической конъюнктурой и т.п.). Если согласиться с данным предположением, то центральная часть украинского электората представляется не отдельным и самостоятельным его элементом, а всего лишь широкой переходной зоной от левого фланга к правому и вообще не заслуживает отдельного рассмотрения.
Вряд ли такая точка зрения полностью верна. Картографический анализ показывает огромные различия в территориальной специфике избирательской поддержки центристских блоков и партий. Так, электорат НДП рассредоточен по территории страны сравнительно одинаково. В 24 избирательных округах (из 27) количество голосов, полученных партией на парламентских выборах 1998 г., колебался от 3,03 до 6,28%, т.е. различался примерно в 2 раза. При этом нигде НДП не провалила выборы, преодолев в большинстве областей 4-процентный барьер, и только в двух областях она набрала значительно больше, чем в среднем по стране. Столь малые региональные различия почти уникальны для Украины. Среди четырех округов, в которых народные демократы получили максимальную избирательскую поддержку, два юго-восточных (Николаевская обл. и г. Севастополь), один центральный (Винницкая обл.) и один северо-западный (Закарпатская обл.). Та же картина и с округами, где НДП ощутимее всего проиграла: один юго-восточный округ (Днепропетровская обл.) и один северо-западный (г. Киев). То есть * сторонники этой партии примерно в равных пропорциях присутствуют во всех фех электоральных макрорегионах страны и, следовательно, действительно безразличны к кливажу «левые - правые».
Данный вывод хорошо согласуется с рассмотренными выше взглядами А. Толпыго и др. Избиратели НДП на самом деле выглядят в целом как аполитичная масса, лишенная четких убеждений. Их объединяют не центристские ценности, а, вероятно, несколько ббльшая, чем у сторонников других партий, удовлетворенность существующими условиями жизни и порядком в обществе. Деидеологизированная, но настроенная всегда пропрезидентски НДП представляется таким избирателям самым лучшим представителем своих интересов в Верховной Раде. Отсюда и однородность пространственной структуры электората партии, и явно стохастическое его распределение по регионам, которое никак не связано с противостоянием «юго-восток - северо-запад».
Совершенно иную картину демонстрирует другой центристский электорат - электорат СПУ. Он сосредоточен в Центральной Украине. 6 из 7 областей, где блок «СПУ-СелПУ» набрал наибольшее количество голосов в 1998 г., принадлежат именно к переходной зоне между Юго-Востоком и Северо-Западом. И в 2002 г. социалисты получили максимальную поддержку здесь же: все 7 первых областей были центральными. Ни в том, ни в другом случае они не провалили выборы ни в одном из восьми избирательных округов Центральной Украины. Из всех центральных округов только в Одесском СПУ не пользуется устойчиво высокой популярностью, но и здесь размеры ее электората колеблются в районе среднеукраинских, не опускаясь существенно ниже последних.
При движении от центра к периферии электоральной карты Украины наблюдается значительное сокращение числа сторонников СПУ. Причем происходит оно с приблизительно равной скоростью как в северо-западном, так
и в юго-восточном направлениях. Минимальная избирательская поддержка социалистов наблюдается в полярных регионах: на Галичине, в Донбассе и Крыму. Характерно, что ее размеры чрезвычайно близки на обоих полюсах.
Необходимо отметить, что в данном случае результаты президентских выборов, несмотря на их меньшую репрезентативность, полностью подтверждают результаты парламентских выборов. Территориальное распределение избирательской поддержки лидера социалистов А. Мороза на президентских выборах 1999 и 2004 гг. имело абсолютно те же особенности, что и голосование за возглавляемую им партию в 1998 и 2002 гг.
По сравнению со сторонниками НДП, избиратели-социалисты рассредоточены по территории страны в несколько раз более неравномерно. Если последних в центральных областях - в среднем 12-20%, а на Львовщине и в Крыму - около 1-1,5%, то первые, как уже говорилось, «размазаны» почти по всей Украине в диапазоне от 4 до 7%. Территориальное распределение важнейших правых и левых электоральных групп, напротив, более дифференцировано, чем сторонников СПУ. Так, во многих областях переходной полосы социалисты имеют большую избирательскую поддержку, чем крупнейшие правые и левые партии (НРУ - блок В. Юшенко и КПУ), но в целом размеры всех трех групп здесь достаточно близки. В полярных регионах соотношения кардинально меняются. На Галичине, где полностью доминируют сторонники правых партий, электорат СПУ резко сокращается, но в меньшей степени, чем электорат КПУ. В «вотчине» левых - Севастополе и Донецке картина обратная: избирательская поддержка социалистов падает, но не так резко, как у НРУ или у «Нашей Украины».
Как мы видим, уровень голосования за СПУ четко, хотя и несколько слабее, чем за более радикальные партии, увязан с идеологическим противостоянием юго-восток - северо-запад (правые - левые). Значит, избиратели-социалисты в отличие от сторонников НДП не случайные участники выборов, а достаточно искренние и последовательные приверженцы истинно центристских (для Украины) взглядов. Они имеют наибольший вес в Центральной Украине, выразителями интересов населения которой в противовес «западникам» Галичины и «москалям» Крыма с Донбассом и являются. Промежуточное положение социалистов на электоральной карте по отношению к типично левым и типично правым избирателям, а также меньшая дифференциация их пространственного распределения еще раз характеризуют и подтверждают их умеренную, промежуточную (но не нейтральную) позицию в генеральном для страны идеологическом споре.
Другая важнейшая характеристика электората СПУ - его чрезвычайно высокая устойчивость. Коэффициент корреляции между голосованием за социалистов в 1998, 2002 гг. и за их лидера в 1999 и 2004 гг. колеблется от 0,84 до 0,92 - показатель столь же высокий, как и у главных более радикальных политических объединений (КПУ и НРУ - блок В. Ющенко). Следовательно, за блок «СПУ-СелПУ» в 1998 г., за СПУ в 2002 г. и за А. Мороза голосовали одни и те же избиратели.
Таким образом, с концепцией А. Толпыго можно согласиться лишь частично, признав не полное отсутствие идейно-иентристского (центристского по сути, а не по форме) электората, а лишь присутствие в совокупном центристском электорате (центристском - в широком смысле этого слова) значительной доли случайных, неидеологи-зированных избирателей. В некотором количестве они присутствуют также на левом и правом флангах, однако именно в центральном секторе составляют весомую и, возможно, большую часть. Вместе с тем пример СПУ показывает, что и идейные центристы (убежденные приверженцы центристских для Украины идей) есть в не малом количестве. В действительности их меньше, чем национал-либералов или интернационал-социалистов, но они образуют обособленную сплоченную группу.
Представленная нами в общих чертах структура электората Украины отличается достаточно высокой стабильностью. Все основные электоральные группы возникли еще в начале 1990-х годов и сохраняются до настоящего времени. Их приблизительные размеры и характер взаимоотношений остаются практически неизменными. То же можно сказать и о региональных особенностях избирательских предпочтений. За прошедшие годы они не претерпели серьезных трансформаций.
Изменение расстановки сил в Верховной Раде, произошедшее в 2002 г., не должно вводить в заблуждение. Оно в очень малой степени было связано со структурной динамикой украинского электората. Победа национал-либералов на последних парламентских выборах в первую очередь явилась следствием не расширения правого сектора, а того, что голоса почти всех правоориентированных избирателей были аккумулированы двумя блоками, прошедшими 4-прбцентный барьер. На предыдущих выборах, напротив, их голоса оказались в основном рассеянными между мелкими партиями, оказавшимися вне Верховной Рады. На левом фланге сложилась противоположная ситуация, отсюда и их поражение в 2002 г.
На уровне отдельных акторов наблюдалось несколько большее их «блуждание» по электоральному полю. Избирательская база ряда партий и блоков смещалась то влево, то вправо. Однако масштаб подобных «блужданий» был незначительным: они не выходили за пределы ближайших соседних секторов.
Единственным настоящим исключением, как уже говорилось, можно считать СДПУ(о). Среди достаточно мощных и популярных политических организаций Украины она отличилась наибольшим непостоянством. В 1998 г. за социал-демократов голосовали в основном правоцентристы, в 2002 г. - умеренно-левые избиратели. Резко сменилась и главная база ее электоральной поддержки: в первом случае она находилась в Закарпатье и Черновицкой обл., а во втором - на юго-востоке страны.
Тем не менее столь серьезная электоральная «подвижка» может и не обозначать заметных перемен в идейно-политических и мировоззренческих пристрастиях определенной части населения Украины (например, общего «поправения»), как это может показаться на первый взгляд. Объяснение данного феномена лежит в совершенно
иной области. Созданная финансово-промышленной олигархией Украины для лоббирования своих интересов в Верховной Раде, СДПУ(о) очень слабо привязана к каким-то конкретным идерлогическим предпочтениям и с легкостью их меняет. Для руководства СДПУ(о) в значительно большей степени, чем для руководства любой другой украинской партии, участие в выборах - это не способ отстаивать собственные ценности и убеждения, а расчетливый бизнес, открывающий дорогу к обладанию административным ресурсом. Неудивительно, что за четыре года программа партии принципиально изменилась, ведь для имиджмейкеров и хозяев олигархического капитала переход с одного электорального поля на другое - всего лишь способ получить новые дивиденды (в данном случае -большее количество голосов избирателей). В 1998 и 2002 гг. социал-демократов поддержали не просто разные избиратели, а избиратели с различными политическими взглядами.
Остальные крупные акторы демонстрируют гораздо большее постоянство, занимая более-менее стабильные электоральные ниши. Отсутствие резких и однозначных изменений в структуре электората Украины породило противоречивые оценки существующих и намечающихся тенденций его развития.
Неоднократно высказывалось мнение о том, что между электоральными северо-западом и юго-востоком страны происходит постепенная конвергенция. Тем не менее лишь некоторая часть фактического материала может свидетельствовать в пользу этой концепции. Так, в ее поддержку Р. Туровский, например, приводит результаты президентских выборов 1994-1999 гг. [6]. Действительно, Л. Кравчук, выступавший в 1994 г. как кандидат правых сил, набрал в первом туре от 5,62% голосов в Севастополе до 90,96% в Тернопольской обл. Спустя пять лет Л. Кучма, в 1999 г. также опиравшийся на национал-либеральные силы, получил в первом туре выборов от 17,1% голосов в Винницкой обл. до 70,4% в Ивано-Франковской. Сравнение четырех приведенных выше показателей вроде бы говорит о заметном сглаживании электоральных противоречий между регионами (разница между предельными результатами сокращается с 16,? до 4,1 раза). Однако можно ли делать еывсд о наличии устойчивой тенденции на основании анализа столь малой выборки?
Нельзя забывать, что Л. Кучму на выборах 1999 г. поддержали не только правые избиратели, но и центристы, и даже отчасти левые. Этот электорат был комплексным. Отсюда и меньшая территориальная дифференциация его избирательской поддержки, и минимум голосов, полученных им не на юго-востоке страны, а в центральной (даже более близкой к северо-западу) Винницкой обл. Это вполне естественно, ведь широкая поддержка правых была обеспечена президенту не их искренней симпатией, а лишь тем, что его главный оппонент (еще с первого тура) П. Симоненко, будучи чисто левым кандидатом, имел устойчивый имидж леворадикала.
Пятью годами ранее расстановка сил была противоположная. Более радикальный Л. Кравчук опирался почти исключительно на правый фланг, а более умеренный Л. Кучма - на левый и центристский. Характерно, что сопоставление региональных различий итогов голосования за Л. Кучму в первом туре президентских выборов 1994 г. и за П. Симоненко в первом туре президентских выборов 1999 г. показывает тенденцию, обратную той, которую подметил Р. Туровский: территориальная дифференциация резко возрастает с 24,5 до 34,2 раза.
Не могут внести какую-либо определенность и результаты выборов 2004 г. Электората главных соперников в первом туре - В. Ющенко и В. Януковича - продемонстрировали обычный для прежних лет уровень территориальной дифференциации. Для сторонников первого кандидата она составила 30,3 раза, второго - 19,4 раза.
Результаты парламентских выборов позволяют сделать вывод скорее, о наличии дивергенции, чем конвергенции. Территориальное расхождение избирательской поддержки крупнейшей левой партии - КПУ - увеличилось с 15,9 раза в 1998 г. до 25,6 раза в 2002 г. На правом фланге расхождение также выросло, с 18,1 раза у НРУ в 1998 г. до 27,7 раза у наиболее близкого к нему блока В. Ющенко в 2002 г. Сравнение совокупных левого и правого элен-торатов позволяет говорить о той же закономерности (за обозначенный период все левые и правые секторы расширились, а центристские сузились). И хотя динамика избирательской поддержки некоторых политических объединений демонстрирует обратные тенденции, общая картина, вероятно, все-таки свидетельствует об отсутствии ярко выраженных подвижек в направлении схождения или расхождения электоральных полюсов.
Согласно другой широко распространенной (особенно в Киеве и на северо-востоке страны) концепции, происходит постепенное, но неуклонное и даже нарастающее смещение главных дифференцирующих линий (электоральных рубежей) в юго-восточном направлении, т.е. национал-либеральные идеи в целом по Украине начинают доминировать над интернационал-социалистическими. В перспективе предполагается широкомасштабная «вестер-низация» не только центральных, но и юго-восточных областей. Хотя многие сторонники данной концепции признают возможность реализации других сценариев, для большинства из них описанная перспектива представляется не просто наиболее вероятной, но, главное, очень желанной. Идеологизация «национал-либеральной» точки зрения на тенденции развития политической ситуации в стране прекрасно видна по крайне эмоциональной аргументации ее апологета А. Сушко [3].
Эмпирически представленная концепция вроде бы подтверждается сравнением результатов президентских и парламентских выборов, проводившихся до 2004 г. На президентских выборах в 1994 г. победил «левый» Л. Кучма, а в 1999 г. - он же «правый». На парламентских выборах победа левых блоков и партий в 1998 г. сменилась торжеством правых в 2002 г. В обоих случаях дифференцирующие линии, расколовшие украинское общество, действительно сместились в юго-восточном направлении.
Однако, во-первых, указанная тенденция, Как мы видим, проявляется не на всем исследуемом временном промежутке, а только на его небольшом отрезке - с конца 1990-х годов по 2002 г. Для начала 1990-х годов был характерен обратный процесс: всегда опиравшийся преимущественно на правый, а не на левый фланг Л. Кравчук побе-
дил в 1991 г. и проиграл в 1994 г. Период между 1994—1998-гг. отличался если не укреплением позиций интернационал-социалистов, то, по крайней мере, сохранением прежней расстановки сил. Только с 1999 г. можно говорить об экспансии национал-либеральных сил.
Распространять период этой экспансии за 2002 г., по нашему мнению, также нет достаточно веских оснований. Во втором туре президентских выборов 2004 г., по официальным данным ЦИК Украины, победил «левый» В. Яну-кович. Третий же тур проходил фактически в постреволюционной обстановке, и оценивать его результаты наравне с итогами обычных «гражданских» выборов и по их стандартам нецелесообразно. Даже если согласиться с точкой зрения украинских «правых» и признать итоги второго тура сфальсифицированными, а итоги третьего тура - честными (что вовсе не очевидно), то победа В. Ющенко, набравшего 26 декабря 2004 г. менее 52% голосов, после, казалось бы, всенародной революции, представляется не очень убедительной. В любом случае причина успеха национал-либералов в борьбе за власть кроется не в расширении правого сектора электората, а в отличной организации массовых беспорядков на улицах Киева в ноябре-декабре прошлого года.
Во-вторых, торжество правых акторов и торжество правых идей - не одно и то же. Если первое реально имело место, то второе во многом эфемерно. Победа блоков В. Ющенко и Ю. Тимошенко была обусловлена не столько расширением правого электората, сколько его консолидацией. Размеры собственно правого сектора с 1998 по 2002 г. увеличились примерно в 1,5 раза, умеренно-правого - менее чем в 1,1 раза, а их представительство в Верховной Раде в то же время выросло примерно в 4 раза! На левом фланге наблюдалась обратная картина: в то время как число собственно левых и умеренно-левых незначительно увеличилось, их представительство в парламенте существенно сократилось. При этом рост правого электората происходил главным образом за счет избирателей переходной полосы. На юго-востоке страны он практически не изменился. Если учесть, что идейно-центристские силы в основном сохранили свои позиции, то национал-либеральная экспансия в Центральную Украину оказывается всего лишь масштабным притоком под знамена правых акторов псевдоцентристской «аполитичной массы». Такое пополнение не может быть надежным и устойчивым и никак не может обусловить долгосрочные тенденции в изменении общественных настроений.
Что же касается президентских выборов, то и их пример не слишком убедителен. Считать Л. Кучму левым кандидатом в 1994 г. и правым в 1999 г. можно только с большой натяжкой. В обоих случаях единственными его искренними сторонниками были центристы. Слабый (на данный момент) полярный электорат каждый раз поддерживал «центриста» Л. Кучму лишь в противовес более сильному полярному электорату, выдвигавшему собственного кандидата, имевшего шансы на победу. В 1994 г. сильным полюсом был правый - к нему все больше тяготел действующий на тот момент президент Л. Кравчук. Левые объединили свои усилия с большей частью центристов и победили. В 1999 г. после впечатляющего успеха на прошедших годом ранее парламентских выборах сильным полюсом оказался левый. Правые активно поддержали легко порвавших со своими прежними союзниками центристов и одержали верх. Естественно, что центристский сектор каждый раз распадался, и отдельные его части поддерживали противоположные лагеря. Однако распадался он неравномерно, и большая часть центристов, иногда даже вопреки воле собственных лидеров (например, сторонники А. Мороза в 1999 г.), блокировалась со слабым полюсом. Именно позиция центристского большинства определяла в конечном счете, кто будет следующим президентом Украины.
Концепция А. Сушко и др., как мы видим, также не находит достаточного подтверждения, если основываться на фактическом материале. Довольно противоречивые электоральные данные могут создать впечатление, что динамика избирательских предпочтений в Украине хаотична и лишена всяких закономерностей.
Тем не менее одна важная, но, к сожалению, выпавшая из поля зрения многих исследователей особенность развития пространственной структуры украинского электората просматривается вполне явственно. Речь идет о почти полном исчезновении на рубеже XX и XXI вв. субрегиональных электоральных групп. Парламентские выборы 1998 г. еще показывали наличие ряда небольших социальных групп, локализованных на строго ограниченной территории одной или двух-трех соседних областей, члены которых отдавали свои голоса местным партиям и блокам, представляющим интересы местной финансово-политической элиты. Отличительная черта таких партий и блоков - чрезвычайно высокий (относительно среднеукраинского) уровень избирательской поддержки в одной-двух соседних областях при почти «нулевой» поддержке в других частях страны.
Наиболее ярким примером субрегиональной группы был в 1998 г. электорат Всеукраинского объединения «Громада», подконтрольного днепропетровскому политическому клану П. Лазаренко. Именно в Днепропетровской обл. «Громада» набрала максимальное количество голосов избирателей (более 35% от общего их количества) и уверенно заняла первое место, обойдя более маститых соперников. Вторая по результативности - соседняя Кировоградская обл. - принесла объединению лишь 6,27% голосов избирателей (примерно в 5,5 раза меньше, чем в первой). Остальные избирательные округа Украины дали «Громаде» в основном от 1,5 до 3% голосов избирателей, причем лишь в 3 из 27 округов она смогла преодолеть 4-процентный барьер. Несмотря на это, исключительный успех днепропетровского блока в родной области позволил ему не только занять 6-е итоговое по стране место, но и пройти в Верховную Раду.
Среди других субрегиональных партий и блоков, имевших в 1998 г. ярко выраженные ареалы исключительной электоральной поддержки, следует отметить ПСПУ (ареал максимальной поддержки - Сумская обл.; отрыв поддержки в ареале от средне-украинского - 5 раз), СДПУ(о) (ареал - Закарпатская обл.; отрыв - почти 9 раз), АПУ (ареал - Волынская и Ровненская области; отрыв - 4 раза), партию «Реформы и Порядок» (ареал - Львовская обл.;
отрыв - более 4 раз), «ТрудовуюУкраину» (ареал - Донецкая обл.; отрыв - почти 5 раз), «Народный Фронт» (ареал - Тернопольская и Ивано-Франковская области; отрыв - 7 раз) и блок «Вперед, Украина» (ареал - г. Киев; отрыв- более 5 раз). Все перечисленные политические образования набрали в среднем по стране не менее 1,74% голосов избирателей, а два из них сумели преодолеть 4-процентный барьер. Конечно, на территориальное распределение электоральной поддержки таких партий и блоков, как «Трудовая Украина» и «Народный Фронт», огромное, если не решающее, влияние оказал идеологический фактор (четкая ориентация их сторонников в генеральном для Украины идеологическом споре: национал-либерализм - интернационал-социализм). Однако значительную роль играл и региональный фактор (стремление избирателей в первую очередь ориентироваться не на общенациональные интересы, а на нужды своего субрегиона).
Итоги парламентских выборов 2002 г. показали существенное снижение за прошедшие четыре года влияния регионального фактора на фбрмирование пространственной структуры украинского электората. Перечисленные выше субрегиональные партии и блоки либо сошли с политической арены, либо растворились в рядах более крупных объединений, либо стали скорее общенациональными, чем субрегиональными (например, СДПУ(о) и ПСПУ). Самое крупное по итогам выборов 2002 г. чисто субрегиональное политическое объединение - блок «Единство» -сумело набрать только около 1% голосов избирателей. Пространственное распределение избирательской поддержки более крупных блоков и партий уже почти полностью зависело лишь от идеологического фактора. Этот фактор становится не просто важнейшим, а единственным определяющим. Все многообразие политических противоречий, существующих в современной Украине, все больше увязывается с одним генеральным противостоянием: «правые» - «левые» или северо-запад - юго-восток. С описанным процессом связан другой, непосредственно не отраженный на географической карте, - неуклонное расширение крупных электоральных групп при резком сокращении малых. Центром этого расхождения можно считать рубеж прохождения в Верховную Раду, т.е. 4% от всего активно голосующего населения. Так, в 1998 г. парламентский рубеж преодолело 8 избирательных объединений. Из них только одно набрало более 10% голосов избирателей, а пять - от 4 до 5,5%. Через четыре года в Верховной Раде оказалось только 6 партий и блоков. Но 3 из них получили более 10% голосов, а последняя, преодолевшая 4-процентный барьер, - 6,27%. При этом в 1998 г. победители вместе собрали только 65% от общего числа голосов избирателей, в то время как в 2002 г. - на 10% больше.
В обоих случаях результаты партий, участвовавших в выборах, укладываются достаточно близко друг к другу в плотную последовательность. Обе последовательности разрываются, образуя как бы группу лидеров и группу аутсайдеров. Но в первом случае в лидирующей группе было 12 избирательных объединений, из которых только 4 не преодолели 4-процентный барьер, а отрыв последнего «лидера» от первого «аутсайдера» составлял всего 1,5 раза. А во втором случае в «лидеры» пробились лишь 6 партий и блоков, а отрыв первого от последнего из них достиг 3 раз. Группа аутсайдеров выросла за этот период с 18 до 26 избирательных объединений, причем в 1998 г. самый последний «аутсайдер» набрал 0,14% голосов избирателей, а в 2002 г. сразу 9 объединений не дотянули даже до этого уровня. Расхождение двух групп вполне очевидно
Частично этот процесс объясняется значительной консолидацией мелких и средних акторов вокруг более сильных, но сама консолидация во многом является следствием расхождения крупных и малых электоратов. Основная причина такой дивергенции кроется, вероятно, в том, что избиратели, постепенно адаптируясь к реалиям еще недавно новой политической системы, все больше начинают руководствоваться не только личными симпатиями к кандидатам и блокам, но и вопросами вероятности их победы. Каждый стремится не «выбросить» голос впустую, а отдать его «проходному» актору. Следовательно, местные интересы, направляющие избирателя под знамена мелкой субрегиональной партии, отходят на второй план, вперед же выходит общеукраинская проблематика выбора между идеями национал-либерализма и интернационал-социализма, ориентирующая его на более крупные объединения. Таким образом, отмеченная нами бсс большая идеологизация электорального поведения украинцев представляется совершенно очевидной и естественной.
Исключительная роль «идеологического» фактора должна в будущем еще больше сглаживать субрегиональные флуктуации и приближать электоральную карту Украины все ближе к двухполярному «идеалу». Возможно развитие наметившегося на рубеже XX и XXI вв. обострения противоречий между северо-востоком и юго-западом и, как следствие, дальнейшее возрастание территориальной дифференциации избирательских предпочтений. Правда, отмеченный процесс может быть временным, и такая перспектива совсем не обязательна. А вот чего однозначно не будет, так это сглаживания электоральных противоречий между макрорегионами Украины.
Масштабы правой экспансии в начале XXI в. явно преувеличены, а действительно имевшее место некоторое расширение правого сектора, скорее всего, явление временное. Вообще любые долгосрочные модели развития украинского электората не находят да и не могут найти надежного подтверждения фактическими материалами на имеющемся в распоряжении столь коротком отрезке времени в 10-12 лет. Для описания интересующей нас динамики скорее применима циклическая модель. В нее гораздо лучше укладываются электоральные данные.
В 1994 г. союз левых и идейных центристов приносит победу Л. Кучме. Поражение кандидата «правых» Л. Кравчука в борьбе за президентский пост, доставшийся новому более умеренному политику, воспринимается прежде всего как успех интернационал-социалистических сил и приносит на время большую популярность в массовом сознании левому сектору. Сразу же следует приток на этот фланг значительной части псевдоцентристов и его заметное расширение. Неудивительно, что через четыре года популярные левые партии и блоки добиваются самостоятельной победы, еще больше укрепляя свои позиции. В 1999 г. «сильные» левые обладают уже достаточ-
но обширным электоратом, чтобы собственными силами продвинуть своего кандидата (П Симоненко) во второй тур президентских выборов. Но чрезмерное их усиление вызывает вполне обоснованные опасения не только ослабленных правых, но и идейных центристов. Последние отказывают в поддержке прежним союзникам и отдают свои голоса более умеренному претенденту (Л. Кучме), а правые - если не в первом, так во втором туре - вынуждены поддержать центристского кандидата. Л. Кучма побеждает.
В этот момент складывается ситуация, обратная той, что была в 1994 г.: национал-либерализм популярен, ин-тернационал-социализм - нет. Далее все повторяется с точностью до наоборот. На парламентских выборах 2002 г. правый сектор несколько расширяется относительно левого за счет псевдоцентристов. И уже через два года правые выдвигают собственного, достаточно радикального кандидата на пост президента.
В предложенной интерпретации электоральных данных легко заметить цикличность. Ее главная причина - последовательное чередование президентских и парламентских выборов в Украине. Если во время президентских выборов основные электоральные группы вынуждены определенным образом консолидироваться («слабый» фланг всегда поддерживает идейных центристов в противовес «сильному» флангу), то во время парламентских выборов все они выступают самостоятельно. Консолидация с идейными центристами каждый раз меняет расстановку сил между полярными группами за счет «дрейфа» псевдоцентристов, которые могут присутствовать только либо в собственно центристском секторе, либо на «популярном» в данный момент фланге.
Циклическая модель полностью соответствует всем электоральным данным с 1994 до 2004 г. Исходя из этого логично было бы ожидать на последних президентских выборах следующее: во-первых, выход во второй тур ставленника действующей власти и «правого» кандидата, во-вторых, последующую победу первого над вторым.
Реальные результаты выборов расходятся с таким прогнозом. Если в первых двух турах все шло вроде бы по предложенной схеме, то третий тур принес окончательную победу национал-либералу В. Юшенко. О специфике этого тура, который никак нельзя ставить в один ряд с любым прежним голосованием, уже было сказано выше. Но, даже исключив его из рассмотрения, необходимо признать, что победа ставленника «партии власти» В. Януковича еще в предыдущем туре выглядела не очень убедительной. Перевес голосов, отданных за действующего премьера, над голосами, отданными за лидера оппозиции, тогда составил всего 2,85% - немного больше статистической погрешности. И это без учета возможных фальсификаций. Будь преимущество В. Януковича над оппонентом столь же серьезным, как в 1994 и 1999 гг. у Л- Кучмы, ни уличные акции, ни поддержка Запада не позволили бы оппозиции оспорить итоги второго тура.
Неожиданная слабость коалиции левых и центристов на выборах 2004 г. объясняется, с нашей точки зрения, как ни странно, резким «полевением» действующей власти. На последних президентских выборах «партия власти» впервые позиционировала себя исключительно на интернационал-социалистическом электоральном поле. Прежде такого не было. Л. Кучма выступал всегда как достаточно умеренный кандидат. В 1994 г. его основной электоральной базой были левоцентристы, а в 1999 г. — правоцентристы. Причем каждый раз ставка делалась главным образом на центральный сектор, а фланги оказывали вынужденную поддержку. Оба соперника Л. Кучмы по «финалам» президентских выборов выступали как более радикальные акторы. Л. Кравчука в 1994 г. поддерживали преимущественно умеренно-правые, а П. Симоненко в 1999 г. - чисто левые избиратели. На парламентских выборах 1998 г. пропрезидентские блоки и партии также группировались вокруг электорального центра.
Все резко меняется в 2002 г. Правящая элита делает ставку на избирателей юго-восточной части страны. Создается новое крупное пропрезидентское политическое объединение (блок «За Единую Украину»), ориентированное на умеренно-левый сектор украинского электората. Однако ставка оказывается неудачной. За новый блок голосуют в основном левоцентристы и в меньшей степени умеренно-левые избиратели. Основная же часть интерна-ционал-социалистов сохраняет верность более традиционным для левого фланга партиям. В то же время значительная часть центристов, прежде относившихся к действующей власти лояльно, уходит в оппозицию.
Несмотря на такой провал, правящая элита продолжает действовать в том же ключе. Действующим премьер-министром и приемником Л. Кучмы становится В. Янукович - в прошлом губернатор радикально левой Донецкой обл. Как кандидат в президенты он позиционирует себя уже исключительно на левом фланге, чем развязывает руки и существенно расширяет электоральную базу своему главному сопернику - В. Ющенко. В итоге выборы 2004 г. демонстрируют небывалый раскол украинского общества - почти пополам. Левые избиратели отдают свои голоса действующему премьеру, правые - лидеру оппозиции. Центристский сектор делится на две равные части. И в первом, и во втором туре соперники набирают практически одинаковое количество голосов. Но даже в такой ситуации небольшой перевес остается на стороне В. Януковича. Далее вмешиваются сторонние факторы. Команда В. Ющенко оказывается гораздо лучше готова к уличной борьбе, его кампания становится более масштабной и агрессивной. Как следствие, оппозиция захватывает реальную власть и административный ресурс задолго до третьего тура выборов, после чего поражение действующего премьера становится неизбежным,
Как мы видим, первый этап выборов 2004 г., выигранный В. Януковичем, четко вписывается в рамки циклической модели. Третий тур, нарушающий всю прежнюю последовательность, является результатом сторонних силовых воздействий. Значит, цикличность электоральных процессов, отмеченная в прошлом, скорее всего, проявится и в будущем.
Поспособствовать этому может политическая элита, связанная с новым президентом. Пример провальной кампании команды Л. Кучмы - В. Януковича в 2002-2004 гг. наглядно показывает, что полярный электорат не может быть надежной опорой для действующей власти. Если В Юшенко и его окружение проигнорируют печальный
опыт своих предшественников, то они могут поставить Украину на грань глубокого политического кризиса Реализация всех предвыборных национал-либеральных программ и инициатив, активное позиционирование действующего президента на правом электоральном поле вызовут еще большее взаимное отчуждение и неприязнь между северо-западом и юго-востоком страны. Ощущение жителями юго-восточной Украины унижения и ущемления своих прав, бесспорно, инициирует их консолидацию и усиление в их среде радикальных настроений. Широкомасштабная «правая экспансия» подтолкнет в ряды оппозиции и многих центристов. В условиях крайнего обострения общественных отношений шансы В. Ющенко на переизбрание через пять лет, даже ори удачном стечении обстоятельств, будут выглядеть очень спорными. В худшем же случае политическое противостояние может спровоцировать открытый, выходящий за рамки правового поля конфликт и, как следствие, распад единого украинского государства. Ни о каком построении гражданского общества, демократическом цивилизованном развитии и интеграции в Европейское Сообщество в таких условиях украинские «правые» могут даже не мечтать.
Более позитивным для В. Ющенко и Украины в целом представляется другой сценарий. Его реализация возможна, если реальная политика нового президента окажется значительно умеренней его предвыборных обещаний. Со временем это не только успокоит недовольный результатами последних выборов юго-восток страны, но и обеспечит власть устойчивой поддержкой в ее центре. Такие перемены, конечно, вызовут разочарование многих «правых» сторонников В. Ющенко, которые в следующий раз отдадут свои голоса другим кандидатам. Тем не менее эти потери будут компенсированы за счет притока в ряды искренних сторонников нового президента умеренных избирателей-центристов. Ставка на центристов не только расширит электоральную базу «партии власти», но и серьезно ослабит непримиримую оппозицию, постепенно вытеснив ее из большей части левого сектора на леворадикальную «окраину». Накал общественной напряженности в этом случае быстро пойдет на убыль.
Такой поворот событий может показаться маловероятным. Сегодняшний имидж В. Ющенко и его соратников умеренным никак не назовешь. Однако и раньше руководители украинского государства не раз демонстрировали удивительную способность с легкостью менять приоритеты проводимой политики (по крайней мере, декларируемые). Кроме того, реальная политика прежних лидеров Украины чаще всего оказывалась заметно более умеренной, чем их предвыборная риторика. Веских оснований считать, что В. Ющенко принципиальней своих предшественников, мы не находим, и предложенный сценарий кажется вполне реалистичным.
В любом случае равноудаленность власти от электоральных полюсов в большей степени отвечает интересам не только правящей элиты, но и широких слоев общества, стремящихся к спокойной стабильной жизни без политических катаклизмов. Здесь интересы элиты практически полностью совпадают с чаяньями умеренных избирателей, особенно «идейных» центристов, которые и должны стать главной опорой нового режима.
Если же президентская власть, окончательно осознав все выгоды такого шага, навсегда перенесет свою главную электоральную базу в Центральную Украину, то она надолго сможет обеспечить себе надежный контроль над всеми общественными процессами. В этом случае ей останется только разумно балансировать между полярными группами, стараясь не допустить значительного усиления ни одной из них. Внешне результаты выборов будут показывать ту же картину, что и ранее: попеременное усиление и ослабление противоположных флангов электората. В реальности контролировать ситуацию в стране будут центристский сектор и правящая элита. Амплитуда колебаний снизится, но сама цикличность может законсервироваться на десятилетия.
Говоря об отдаленной перспективе, с высокой степенью уверенности можно утверждать только одно: структура электората Украины надолго сохранит свои важнейшие характеристики в неизменном виде. Слишком глубокие, фундаментальные этно-культурные противоречия между северо-западом и юго-востоком страны лежат в основе . территориальной дифференциации избирательских предпочтений ее населения. Значит, и отмеченная нами цикличность вполне может оказаться явлением долгосрочным. Однако верность всех предположений и выводов могут подтвердить или опровергнуть только последующие выборы.
Summary
Lyzunkov А. V. Electorate of Ukraine: spatial structure, evolution, forecast.
The ideological foundation of an electoral schism is exposed by the careful analysis. Special attention is paid to the consideration of the general conception of the evolution of voters preferences. The original cyclic model of electoral dynamics as well as both short-term and long-term forecasts of the political situation in Ukraine are proposed.
Литература
1. Толпыго А. К. Украинские политические идеологии // Полис. 1994. №1.2. Толпыго А. К. Красные на Украине // Полис. 1999. № 4. 3. Сушко А. Электоральный раскол Украины: белорусизация начинается с регионов // Полггична Думка. 2002. №1-2. 4. Белецкий М. К., Толпыго А. К, Национально-культурные и идеологические ориентации населения Украины // Полис. 1998. № 4. 5. Толпыго А. К. Итоги парламентских выборов // Украина сегодня: хроника- анализ - прогноз. 1998. № 15. 6. Туровский Р. Ф. Сравнительный анализ тенденций регионального развития России и Украины // Полис. 1999. № 6.
Статья поступила в редакцию 12 января 2005 г.
