CC BY
91
Раздел 1 ФИЛОЛОГИЯ
Редакторы раздела:
ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ ЖАТКИН - доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой перевода и переводоведениия Пензенской государственной технологической академии (г. Пенза) ЛАРИСА МИХАЙЛОВНА ВЛАДИМИРСКАЯ - доктор филологических наук, профессор Алтайской академии экономики и права (г. Барнаул)
УДК [008:2-174:2-265.3]:512.153=811.161.1
Abdina R.P. EXOTIC WORDS THAT DENOTE THE SPIRITUAL WORLD OF MAN IN THE KHAKASS HEROIC EPIC. Exotic words in translation accuracy are used as a method of transmission characteristics of the culture of the people. Through of exotic words in Russian language in the Bill concerns heroic epic are the beliefs of the people associated with the spiritual world.
Key words: exotic words in Russian language, translation, khakass heroic epos, folk culture, intercultural dialogue, the human spiritual world.
Р.П. Абдина, канд. филол. наук, ст. науч. сотрудник Научно-образовательного центра «Проблемы эффективной коммуникации» Хакасского гос. университета им. Н.Ф. Катанова, г. Абакан, E-mail: rabdina@mail.ru
ЭКЗОТИЗМЫ, НОМИНИРУЮЩИЕ РЕАЛИИ,
СВЯЗАННЫЕ С ДУХОВНЫМ МИРОМ ЧЕЛОВЕКА В ХАКАССКОМ ГЕРОИЧЕСКОМ ЭПОСЕ
Экзотизмы в межъязыковом переводе используются как способ передачи особенностей культуры народа. Посредством экзотизмов в переведенном на русский язык хакасском героическом эпосе передаются верования народа, связанные с духовным миром человека.
Ключевые слова: экзотизмы, русский язык, перевод, хакасский героический эпос, народная культура, межкультурный диалог, духовный мир человека.
В данной статье мы предприняли попытку рассмотреть средства выражения национального своеобразия духовного мира человека на материале русского перевода хакасского героического эпоса. Одним из наиболее ярких средств выражения национально-культурного своеобразия народа являются экзотизмы - номинации, не имеющие своего однословного наименования в переводящем языке. Непереводимые языковые конструкции являются результатом различия культур, и многими учеными трактуются по-разному. Чаще всего в литературе встречаются термины «безэквивалентная лексика», «этнокультурная лексика» или «этнокультуроведческая лексика», «лексические лакуны», «слова с нулевым эквивалентом» и другие. Понятие «безэквивалентная лексика» встречается у многих авторов, которые, однако, трактуют его по-разному: как синоним «реалии», несколько шире - как слова, отсутствующие «в иной культуре и в ином языке», несколько уже - как слова, характерные для действительности какого-то периода времени, и, наконец, просто как непереводимые на другой язык слова. С точки зрения Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова, безэквивалентная лексика - это слова, которые нельзя семантизировать с помощью перевода (они не имеют устойчивых соответствий в других языках, не имеют смысловых соответствий в системе содержания, свойственных другому языку), то есть «слова, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями». Поэтому понятие «безэквивалентная лексика» включает в себя не только отсутствие эквивалента, но и причину такого отсутствия - «отражение словом специфической материальной и духовной культуры» [1, с. 115]. Г.В. Чернов толкует такие реалии как экзотическую лексику [2], а Г.В. Быкова связывает подобные слова с понятием лакуны [3].
По замечанию Л.П. Крысина в описании «экзотизмов» лингвистические работы существенно варьируют: одни из них настаивают на необходимости различения собственно экзотизмов, т.е. слов, передающих разнообразные понятия инокультурной действительности и не теряющих своей экзотичности в принимающем их языке; «условных экзотизмов» — слов, выражающих реалии и понятия, первоначально чуждые заимствующей их культуре, но постепенно внедрявшихся в бытовую повседневность, профессиональную деятельность и язык принимающей культуры; «стилистических экзотизмов», т.е. слов, хотя и имеющих свои исконные синонимические обозначения в русском языке, но употребляющихся для функционально-коммуникативной маркировки, мотивируемой экспрессивными особенностями включающего их текста и т.д. Другие придерживаются того мнения, что любое иноязычное слово, входящее в русский язык, следует рассматривать как экзотизм до того момента, пока не заимствовался обозначаемый им предмет [4].
Шумагер пишет о том, что экзотизмы отличаются от прочих иноязычных слов дополнительными связями с реальным миром и отражают в своей совокупности специфику определенной культуры, обусловленную особой структурой материальных и духовных ценностей, сложившейся в процессе становления и развития данной культурно-генетической общности. Для экзотических номинаций характерна, прежде всего «способность хранить в общеупотребительной и стабильной форме актуальное куль-турноисторическое достояние наций на данном этапе развития, конденсировать социально-исторический опыт народа» [5, с. 15].
Таким образом, в обобщенном виде проблема таких номинаций - это проблема, вскрывающая соотношение «национальная история и культура одного народа - язык - история
и культура других народов». Язык и слово, как важнейшие компоненты культуры, играют решающую роль в репрезентации, трансляции культурных особенностей народа. «В языке находят свое отражение и одновременно формируются ценности, идеалы и установки людей, то, как они думают о мире и о своей жизни в этом мире, и соответствующие языковые единицы представляют собой "бесценные ключи" к пониманию этих аспектов культуры» [6, с. 297].
На формирование реалий и экзотизмов, характеризующих специфику культуры народа, значительное влияние оказывает географическая и природная среда, традиции и верования народа. Эти понятия роднит национальная, историческая, местная, бытовая окраска, отсутствие соответствий в переводящем языке. Перевод, как вид посредничества между лингвосоциокультурны-ми общностями, является не только средством межъязыковой, но и средством межкультурной коммуникации. Рассмотрение перевода, как средства межкультурной коммуникации, вытекает из
понимания языка как компонента культуры, как единого социально-культурного образования, а культуры - как совокупности материальных и духовных достижений общества, включающей всю многогранность исторических, социальных и психологических особенностей этноса, его традиции, взгляды, ценности, институты, поведение, быт, условия жизни -словом, все стороны его бытия и сознания, в том числе и язык [7]. При таком понимании язык трактуется как единое социально-культурное образование, отражающее особенности этноса как носителя определенной культуры, выделяющей и отличающей его среди других культур, поэтому экзотизмы в переводной литературе выступают в качестве способа познания культуры другого народа.
Так, посредством использования экзотизмов в переведенном на русский язык хакасском героическом эпосе, переводчик имеет возможность познакомить читателя с верованиями хакасов о духовным мире человека.
Жанр героических сказаний хакасов является одним из наиболее древнейших, который, по мнению историков, складывался первоначально в период первобытнообщинного строя, а затем продолжал развиваться в народном творчестве [8]. Тема духовного мира человека разработана на основе шаманских верованиях хакасов о странствиях души человека, которая в переведенном на русский язык героическом эпосе обозначается несколькими экзотизмами.
В тексте экзотизм «чула» приводится со сноской «душа, которая может покидать человека при жизни». Посредством знакомства с этим экзотизмом мы узнаем о том, что у человека есть душа-чула, которая может отделяться от его физического тела при жизни. Далее по тексту Алтын Арыг под воздействием выпитого вина, которым поила ее эта женщина, потеряв всякую осторожность, выдает ей тайну своей души-чула и души своего коня, которые в виде двуглавой Золотой Кукушки находятся на
Золотой скале хребта Ах-сын. Облик неизвестной женщины приняла Пора-Нинчи - враг главной героини, которая находит и убивает душу-чула Алтын Арыг. Алтын Арыг погибает, не успевая спасти чула и душу своего коня.
В ХрС слово «чула» трактуется следующим образом «душа, духовный двойник человека, который может покинуть человека при жизни», здесь же слову чула приводится синоним хут, который означает «1) дух умершего человека 2) душа живого человека»^]. В тексте наряду с сочетанием «арыи чулау» приводится сочетание «арыи тыныу», которое здесь является синонимичным к экзотизму «чула» и переводится как «душа, дыхание». Например: тыны сыиариа - умирать, (букв.: его душа уходит).
По мнению информантов, словом чула можно назвать душу, которая может покинуть человека при жизни, например во время сильной болезни, или в состоянии сильного опьянения, но затем вернуться, либо душу умершего человека; хут - душа живого человека, либо умершего до сорока дней, слово тын -душа, связанная с физическим телом человека, которая исчезает после его физической смерти. В эпосе из трех близких по значению слов автор и переводчик использовал именно экзотизм чула, чтобы как можно точнее передать этот факт духовной культуры хакасов.
Следующий экзотизм сюне в переводе приводится со сноской - душа умершего человека от момента наступления смерти и до последних поминок.
В ХРС сюне трактуется как душа человека, отделившаяся от тела после смерти, призрак умершего человека [10]. Например: к/з/ сенез/' чjрче -душа (призрак) человека бродит. Здесь же приводится синоним этого слова сюрюн и обозначает 1) дух, душа, жизненная сила; 2) дух- призрак. Например: jлген серешу пу чирге айланмас - дух твой после смерти не вернется сюда. По мнению информантов сюне - это души давно умерших предков, которые не могут обрести покой и порой вмешиваются в жизнь живых людей, если те их чем-то не устроили (не сделали обряд в местах их обитания, остановились на их тропе и др.). Этих душ сюне могут видеть некоторые люди-фЫ, особенно на похоронах, куда сюне собираются, чтобы послушать горловое пение - хай, которое они очень любят. Использование переводчиком экзотизма сюне помогает читателю понять причину скитания этой души: на вопрос Хан-Миргена «Кто Вы такой?» умирающий богатырь отвечает:
В хакасском героическом эпосе богатыри, совершившие злодеяния против безвинных людей, подвергаются самой большой каре - народному проклятию, и, видимо, поэтому их души после смерти не могут обрести покой и превращаются в сюне.
Еще один экзотизм, обозначающий душу человека нами был обнаружен в «Фольклоре саянских тюрков 19 в. Из собрания Н.Ф. Катанова»
Так окуривай священным дымом тени тех, кто умер, - защищай вечерами от юзютов нас [12]
Здесь слово юзют обозначается как душа умершего человека, которая порвала всякую связь с миром живых, приносящая вред. В ХРС юзют трактуется как дух, душа умершего человека [10]. По мнению информантов словом юзют можно назвать злые души умерших людей, которые приносят вред людям и могут служить правителям подземного мира.
Таким образом, в переводном на русский язык хакасском героическом эпосе и фольклоре нами было выявлено три экзотизма, номинирующие реалии, связанные с духовным миром человека, «чула», «сюне», «юзют», одно слово «тын» выступает в качестве синонима к слову «чула» в эпосе на хакасском
Твоя чистая душа-чула При тебе ли? - спрашивает. Или же, Алтын Арыг, При тебе ее нет [9]? Арыи тыныу, арыи чулау Позыуда ба? - Tin турадыр.-Алай ба Алтын Арыи, Позыуарда чоиыл ба?
В этом эпизоде неизвестная женщина расспрашивает главную героиню о ее душе-чула, на что та отвечает:
«Зачем понадобилась тебе Моя чистая душа -Моя чистая чула? С чего это ты так хочешь узнать о ней? Моей чистой души-чула Со мною нет», - сказала.... «Моей чистой души-чула На этой земле нет, До чистой души-чула моей И скакун не доскачет, Мою чистую душу-чула И большой богатырь не найдет» [9] Мижу арыи тынным, Мижу арыи чулам айдаи кирек полиан? Хайдаи тыу харасчазар? Арыи тынным, арыи чулам Позымда чоиыл», - теен.... Мижу арыи тынным, чулам Пу чирде чоиыл Арыи тынным, арыи чулама Аран-чула ат чит полбас, Арыи тынным, чуламны Улуи алып таап полбас»
На седловине шириной с конскую спину Человек лежит, богатырь. Достойнейший из мужей не умер еще, Лежит и страдает,
Дыхание богатыря не прервалось еще, В черный сюне вот-вот он превратится [11].
Ат ариазы пил естенде Алып ^ чатчадыр, jлбеен позы ир чахсызы jзелiп чадып чададыр, езелбеен тыны алып Хаара сене саап парыбысхан
Мое имя-прозвище Алып-Хусхун, Который ездит на девятисаженном Темно-гнедом коне. Когда по земле ходил, Безвинных много я уложил, В добром солнечном мире Много убил безгрешных, Под великую землю Проклятьем людей я низвержен [11].
Тоиыс хулас сунны Хаара торыи аттыи Алып Хусхун ады-солам. Чир естенде чjркеткенде, Чазыиы чохты ф чатхысхам, Кенжг чахсы чиршде Обалы чохты ф jдiргем, Хаара чирдiy алтына Хариысха фт килгем.
языке. Выявлены близкие по смыслу экзотизмам термины «хут», «сюрюн»:
1) чула - душа, духовный двойник человека, который может покинуть человека при жизни;
2) хут - 1) дух умершего человека 2) душа живого человека;
3) тын - душа, дыхание;
4) сюне - душа человека, отделившаяся от тела после смерти, призрак умершего человека;
5) сюрюн - 1) дух, душа, жизненная сила; 2) дух, призрак;
Библиографический список
6) юзют - дух, душа умершего человека.
Использование в русскоязычном переводе хакасского героического эпоса определенных экзотизмов, называющих душу человека, позволили переводчику раскрыть особенности миро-видения, верования хакасов, согласно которым душа человека может стать сюне, сюрюн, либо юзют, в зависимости от того, какую жизнь прожил этот человек. Эти экзотизмы выступают в качестве способа воплощения, хранения особенностей духовного мира народа и их трансляции для другого народа.
1. Верещагин, Е.М. Язык и культура / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. - М., 1990.
2. Чернов, Г.В. К вопросу о передаче безэквивалентной лексики при переводе советской публицистики на английский язык: Ученые записки 1-го МГПИИЯ. - М., 1958. - Т. 4.
3. Быкова, Г.В. Лакунарность в лексической системе русского языка. - Благовещенск, 1998.
4. Крысин, Л.П. О некоторых изменениях в русском языке конца XX века // Исследования по славянским языкам. - Сеул. - 2000. - № 5.
5. Шумагер, Е.И. Слова-этнореалии в составе лексики современного немецкого языка (На материале словарей): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Калинин, 1986.
6. Шмелев, А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. - М., 2002.
7. Введение в переводоведение. - М., 2006.
8. Унгвицкая, М.А. Хакасское народное поэтическое творчество / М.А. Унгвицкая, В.Е. Майногашева. - Абакан, 1972.
9. Хакасский героический эпос «Алтын Арыг» / под ред. В.Е. Майногашевой. - М., 1988.
10. Хакасско-русский словарь. - Новосибирск, 2006.
11. Хакасский героический эпос «Ай-Хуучин». - М., 1988.
12. Фольклор саянских тюрков 19 в. Из собрания Н.Ф. Катанова: в 2 т. / сост., переводы, лит. обраб., заключит. статья и коммент. А.В. П-реловского. - М., 2003. - Т.1.
Bibliography
1. Verethagin, E.M. Yazihk i kuljtura / E.M. Verethagin, V.G. Kostomarov. - M., 1990.
2. Chernov, G.V. K voprosu o peredache bezehkvivalentnoyj leksiki pri perevode sovetskoyj publicistiki na angliyjskiyj yazihk: Uchenihe zapiski 1-go MGPIIYa. - M., 1958. - T. 4.
3. Bihkova, G.V. Lakunarnostj v leksicheskoyj sisteme russkogo yazihka. - Blagovethensk, 1998.
4. Krihsin, L.P. O nekotorihkh izmeneniyakh v russkom yazihke konca XX veka // Issledovaniya po slavyanskim yazihkam. - Seul. - 2000. - № 5.
5. Shumager, E.I. Slova-ehtnorealii v sostave leksiki sovremennogo nemeckogo yazihka (Na materiale slovareyj): avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. - Kalinin, 1986.
6. Shmelev, A.D. Russkiyj yazihk i vneyazihkovaya deyjstviteljnostj. - M., 2002.
7. Vvedenie v perevodovedenie. - M., 2006.
8. Ungvickaya, M.A. Khakasskoe narodnoe poehticheskoe tvorchestvo / M.A. Ungvickaya, V.E. Mayjnogasheva. - Abakan, 1972.
9. Khakasskiyj geroicheskiyj ehpos «Altihn Arihg» / pod red. V.E. Mayjnogashevoyj. - M., 1988.
10. Khakassko-russkiyj slovarj. - Novosibirsk, 2006.
11. Khakasskiyj geroicheskiyj ehpos «Ayj-Khuuchin». - M., 1988.
12. Foljklor sayanskikh tyurkov 19 v. Iz sobraniya N.F. Katanova: v 2 t. / sost., perevodih, lit. obrab., zaklyuchit. statjya i komment. A.V. Prelovskogo. - M., 2003. - T.1.
Статья поступила в редакцию 16.10.12
УДК 82-32
Anisimov K.V. IVAN BUNIN'S SOCIAL AND HISTORICAL VIEWS (A CASE-STUDY OF THE SHORT STORY «A NOCTURNAL CONVERSATION». In the article Ivan Bunin's short story «A Nocturnal Conversation» (1911) is studied in the perspectives of intertextual analysis and historical commentary to the main motifs of the text. Key words: Ivan Bunin's short stories, history of the Russian literature, ideology, poetics.
К.В. Анисимов, д-р. филол. наук, доц., проф. каф. русской и зарубежной литературы Сибирского федерального университета, г. Красноярск, E-mail: kianisimov2009@yandex.ru
СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ И.А. БУНИНА (НА ПРИМЕРЕ РАССКАЗА «НОЧНОЙ РАЗГОВОР»)
В статье изучается рассказ И.А. Бунина «Ночной разговор» (1911). Исследование проводится в перспективе интертекстуального анализа и исторического комментария к главным мотивам произведения. Ключевые слова: рассказы И.А. Бунина, история русской литературы, идеология, поэтика.
В терминах современной европейской политической дискуссии, утвердившейся в XX в. и подразумевающей противоборство правого консервативного и левого демократического идейных лагерей, социальные взгляды И.А. Бунина были в высшей степени неопределенными. Известная фраза в интервью 1912 г. о тяготении «больше всего к социал-демократии» при общем дистанцировании «от всякой партийности» [1, с. 152; 2, с. 508] только запутывает ситуацию. Коллизии войн и революций, свидетелем которых был писатель, лишь усилили драматический накал его мироощущения, сделав невозможными для Бунина узкопартийные симпатии, а со временем переориентировав его на эскапистское увлечение Востоком [3].
Неизменным, однако, оставалось исторически точное и принципиально внеидеологическое понимание автором «Деревни» сути происходящего: в основе социальной трансформации России второй половины XIX - начала XX в. находилась проблема крестьянина. Однако полемика Бунина с народниками и толстовцами определялась не столько распространенным в самых разных кругах писателей и публицистов сомнением в истинно христианских качествах «народа-богоносца», сомнением, поддержанным все нараставшим числом натуралистических описаний пороков деревенской жизни, сколько проблемати-зацией роли власти как главной, по мнению многих, виновницы положения дел в деревне. В историко-литературной ретроспек-
