CC BY
295
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 4 (258).
Философия. Социология. Культурология. Вып. 23. С. 122-125.
В. В. Мануковский
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ПОНЯТИЙ ‘ВСТРЕЧА’
Г. МАРСЕЛЯ И ‘ПОГРАНИЧНАЯ СИТУАЦИЯ’ К. ЯСПЕРСА
Статья посвящена анализу понятий ‘встреча’ Г. Марселя и ‘пограничная ситуация’ К. Ясперса. В ней рассматриваются основные характеристики данных понятий и их связь между собой. В статье утверждается, что данные феномены человеческого бытия аналогичны по своему содержанию. И поэтому по отношению к ним возможно использовать единый термин ‘бытие - в - ситуации’.
Ключевые слова: экзистенция, ситуация, встреча, пограничная ситуация, бытие - в - си-
туации.
В экзистенциальной философии содержание человеческой жизни рассматривается при помощи понятия ‘ситуация’. Для экзистенциалистов жизнь есть череда сменяющих друг друга ситуаций, и нельзя выйти из одной и не попасть в другую. Человек всегда занимает ту или иную определенную позицию по отношению к миру и другим людям, и именно эта неизбежность меняющихся положений человека по отношению к реальности и называется «ситуацией» в экзистенциализме.
Таким образом, жизнь человека в целом -это «бытие - в - ситуации». В «бытии - в -ситуации» нет разделения на внешнее и внутреннее, субъективное и объективное, данные понятия в ситуации едины. Ситуация - это, фактически, пространство встречи мира и человека. Мир и человек в ситуации проникают друг в друга и образуют единую структуру. Ситуация - это способ существования человека в мире. Только в пространстве ситуации человек может объективировать свое возможное бытие.
В экзистенциализме потенциальное бытие, т. е. то, каким человек может стать, выражается понятием ‘экзистенция’. Это понятие, давшее название всему направлению, в философский обиход вводит датский мыслитель С. Кьеркегор в первой половине XIX века. Экзистенция в его учении - это понятие, определяющее человеческое существование как таковое.
Современные итальянские историки философии Д. Реале и Д. Антисери, анализируя основополагающее понятие экзистенции, выделяют в качестве ее главной характеристики интенцию возможности1, т. е., иными словами, экзистенциальность бытия предполагает, что человек сам выбирает - каким ему быть и
какими путями к этому идти. Уникальность человека состоит в том, что его существование предшествует его сущности, и он может ее приобрести, уже существуя, только предпринимая те или иные действия.
Эта латентная способность к принятию решений кардинально отличает человека от камня или животного, находящихся в блаженном неведении, и ввергает человека в кризисные состояния выбора, поэтому его осознанное существование сопряжено с риском, опасностью и необходимостью выхода за собственные пределы в акте самоконстру-ирования. Следовательно, овладение собственной экзистенцией определяет для человека возможность творчества в отношении самого себя, ведь человеческая сущность не изначальна и не априорна, она изобретается в акте самоконструирования.
В этом процессе очень важен тот материал, из которого эта сущность начинает само-выстраиваться. Таким материалом человеку служит мир, причем мир в его конкретных эмпирических характеристиках, который человек застал, находясь в своей неповторимой экзистенциальной ситуации. Следовательно, экзистенция и «бытие - в - ситуации» одинаково важны для формирования человеком своей сущности.
Понятие ‘ситуация’, прежде всего, связано с именами К. Ясперса, Ж. П. Сартра, реже в этой связи упоминается М. Хайдеггер и никогда Г. Марсель. Известный специалист по французскому экзистенциализму Т. М. Тузова упоминает лишь вскользь, что понятийное содержание «ситуации» Ж. П. Сартра аналогизирует внутреннему смыслу понятия ‘встреча’ Г. Марселя2, но более подробно она не останавливается на этой проблеме.
Сам Г. Марсель посвятил две небольшие статьи рассмотрению понятия ‘ситуация’, которое он встречал у других экзистенциалистов, - «Феноменологические заметки о бытии в ситуации»3 и «Фундаментальная и пограничная ситуация в философии Карла Ясперса»4. Но и в них он не обнаруживает параллели между одним из своих центральных понятий ‘встреча’ и бытием человека в ситуации других экзистенциальных авторов.
Для того чтобы узнать, действительно ли существует между ними некое подобие, мы сопоставим следующие понятийные структуры философов - ‘пограничную ситуацию’ К. Ясперса и ‘встречу’ Г. Марселя, и постараемся найти их точки соприкосновения и даже возможные аналогии. И далее, выясним - не объединяются ли понятия ‘встречи’ и ‘пограничной ситуации’ одной общей категорией -«бытие - в - ситуации».
Экзистенция, как искомое и подлинное бытие, может обнаруживать себя как внутренняя реальность человека в некий момент кардинального переосмысления им наличного бытия на основе сугубо личного опыта, т. е. в ситуации экзистенциального озарения, которое резко изменяет глубинное субъективное начало человека. В этот момент человек открывает для себя свое призвание, обретает смысл и ценность жизни через приобщение к экзистенциальному измерению бытия, он начинает ощущать подлинность и наполненность проживаемой им жизни. Так, например, произошло с М. Лютером, когда он осознал, что человека спасает искренняя вера в Бога5. Но на месте М. Лютера может оказаться любой другой человек, который страстно ищет ответ на вопрос, кто он, и этот ответ дается ему в качестве ясной и непреложной истины его субъективности в акте экзистенциального озарения.
Доказательством того, что экзистенция не фикция, а, как считает отечественный исследователь экзистенциализма П. П. Гайденко, «реальность особого рода»6, служит то, что она может сообщаться с другой экзистенцией и с миром в целом, существовать в пространстве данной связи. Таким образом, экзистенция преодолевает рамки одной субъективности и становится интерсубъективной реальностью. Именно как интерсубъективная реальность экзистенция обнаруживает себя во «встрече» Г. Марселя.
Г. Марсель рассматривает ‘встречу’ как «духовный феномен», возникающий во взаи-
модействии с другим человеком, который радикально меняет человека внутренне, оставляет неизгладимый отпечаток его личности на судьбе, тем самым изменяет ее линию7. Французский мыслитель поясняет: «Таким образом, мы оказываемся перед лицом таинства <...>, реальности, уходящей своими корнями в область непроблематизируемого <...>; в действительности я не могу занять позиции ни “вне” ни “перед” ней; я вовлечен в эту встречу, завишу от нее, я как бы внутри нее, она включает меня в себя, и пусть я ее не объясню, но она объясняет меня <...>. Она имманентно способствовала моему развитию, она действовала во мне как мой внутренний принцип»8. Именно в момент такой ‘встречи’ человек прозревает возможность экзистенциального бытия, удостоверяется в существовании Бога и прозревает свое предназначение.
Для Г. Марселя жизнь фактически представляет собой путь от одной судьбоносной ‘встречи’ к другой. Но такие ‘встречи’ в человеческой жизни не могут происходить каждый день. Духовные взлеты, связанные со ‘встречей’, в жизни происходят редко. Поэтому пространство между ними заполняют банальные повседневные ситуации, которые человек преодолевает ежедневно. Это и позволяет философу соглашаться с К. Ясперсом и Ж. П. Сартром в том, что сущность человека есть бытие в ситуации9.
Теперь обратимся к философии К. Ясперса. Он считает, что человеческие ситуации бывают двух видов: во-первых, ситуации, которые поддаются изменению, и человек в итоге справляется с ними; во-вторых, ситуации, которые неизменны по своей сути и угрожающи для человека. Последние К. Ясперс называет пограничными. ‘Пограничные ситуации’ неизбывны для человеческого существования. К таким ситуациям он относит: смерть, страдание, зависимость от случайности, борьба, вина10.
Разное отношение к идее Бога в философских системах Г. Марселя и К. Ясперса объясняет и разность оснований ‘встречи’ и ‘пограничной ситуации’. Г. Марсель - религиозный мыслитель, у которого вера доминирует над разумом, и человек в обращении к Богу способен преодолеть любые свои страдания и даже смерть. В философии Г. Марселя центральное место занимает любовь к Богу, людям и миру. Бог и любовь образуют вместе
необходимый противовес смерти, именно поэтому ‘встреча’ с ее экзистенциальными прорывами - неизменно позитивный феномен человеческого бытия.
У К. Ясперса такого противовеса нет. В его философии и Бог, и религиозная вера, и любовь секуляризировались и превратились, соответственно, в трансценденцию, философскую веру и экзистенциальную коммуникацию. Единственное, что не удалось преодолеть К. Ясперсу - это смерть человека в ее трагической окончательности. И поэтому человек прозревает подлинное бытие только тогда, когда переживает «пограничную ситуацию», приближается к смерти в тех или иных ее обличиях и достигает дна отчаяния.
Личностное осознание конечности человека и трагичности бытия в целом осуществляется в различных формах. Так, например, смерть близкого человека напоминает нам о нашей собственной смерти. Болезнь заставляет нас страдать. Стихийные бедствия напоминают нам о случайности и хрупкости нашего бытия. На войне мы боремся за собственную жизнь. Оказавшись на границе окончательного исчезновения, пережив возможность реализации собственного трагического сценария, человек ощущает чувство вины за то, что он жил без осознания смысла собственной жизни до возникновения пограничной ситуации.
‘Пограничная ситуация’ является пусковым механизмом, помогающим экзистенции проявить себя, актуализироваться в действиях и поведении человека. За осознанием ситуации следует изменение собственной жизни, пусть сами ‘пограничные ситуации’ неизменны и неизбывны, зато человек после того, как прошел их, перестает быть слепым, ибо в переживании пограничной ситуации ему открывается подлинное бытие.
Как вы видим, французский и немецкий мыслители во многом аналогично трактуют человеческую жизнь. Но Г. Марсель лишь интуитивно приближается к тому, что для К. Ясперса очевидно. ‘Встреча’, как и ‘пограничная ситуация’, располагает человека к постижению его предназначения, приближает его к Богу, как в случае философии Г. Марселя, или к трансцендентальному, как в размышлениях К. Ясперса. И ‘встреча’, и ‘пограничная ситуация’ связаны с глубоким потрясением человека, в результате которого он осуществляет свой прорыв к личностной экзистенции.
Однако стоит отметить, что ‘встреча’ - это потрясение, связанное с переживанием положительных эмоций, а ‘пограничная ситуация’, напротив, - отрицательных. Но, тем не менее, очевидно, что при различных основаниях данные феномены идентичны по глубине своего переживания и итоговым экзистенциальным последствиям и играют в дальнейшей человеческой судьбе определяющую роль.
Если представить себе жизненный путь человека как прямую горизонтальную линию и определить ее как некую модель «бытия -в - ситуации», то ‘встречу’ Г. Марселя с ее положительной энергетикой можно представить как взлет человека над этой прямой, его прикосновение к трансцедентальному, а ‘пограничную ситуацию’ К. Ясперса с ее негативными переживаниями как его провал вниз и столкновение с трагической бездной. Эти прорывы, разрушающие банальную ежеднев-ность, друг другу эмоционально противоположны, но сущностно едины, ибо с помощью них человек соприкасается с экзистенцией.
Таким образом, является правомерным употреблять в отношении обоих описываемых нами феноменов термин ‘бытие - в -ситуации’, ибо их характеристики похожи, а назначение - едино. Они различаются только по эмоциональным полярностям. Подобное совпадение в мировоззрениях немецкого и французского философов свидетельствует о том, что экзистенциализм в одном из главных своих постулатов зафиксировал характерную черту эпохи. Человек должен развивать себя, обнаруживать свой путь и сохранять ему верность в постоянно меняющихся условиях и обстоятельствах, которые нередко угрожают его существованию.
Примечания
1 Реале, Д. Западная философия от истоков до наших дней : в 4 т. / Джованни Реале, Дарио Антисери. СПб. : Петрополис, 1997. Т. 4. С. 397.
2 Тузова, Т. М. Ответственность личности за свое бытие в мире : критика концепций французского экзистенциализма. Минск : Наука и техника, 1987. 158 с.
3 Марсель, Г. Феноменологические заметки о бытии в ситуации // Марсель, Г. Опыт конкретной философии. М. : Республика, 2004. С.66-84.
4 Марсель, Г. Фундаментальная ситуация и пограничные ситуации у Карла Ясперса // Там же. С. 170-198.
5 Соловьев, Э. Ю. Прошлое толкует нас : очерки по истории философии и культуре. М. : Политиздат, 1991. С. 74.
6 Гайденко, П. П. Человек и история в экзистенциальной философии Карла Ясперса // Ясперс, К. Смысл и назначение истории. М. : Республика, 1994. С. 17.
7 Марсель, Г. Трагическая мудрость философии. М. : Изд-во гуманитар. лит., 1995. С. 8283.
8 Там же. С. 83-84.
9 Марсель, Г. Опыт конкретной философии. М. : Республика, 2004. С. 67.
10 Ясперс, К. Введение в философию. иЯЬ : http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/ yasp/vvedfil.php.
