CC BY
35Закон и право. 2022. № 2. С. 159-161. Law and legislation. 2022;(2):159-161.
Научная статья УДК 343
https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-2-159-161
NIION: 1997-0063-2/22-102 MOSURED: 77/27-001-2022-2-302
Экстремистский мотив и его значение для уголовно-правовой квалификации геноцида
Ольга Викторовна Левашова1, Екатерина Андреевна Глушакова2
1 2 Елецкий государственный университет имени И. А. Бунина,
Липецкая область, Елец, Россия
Аннотация. В данной статье раскрывается влияние экстремистского мотива на установление наличия основополагающего признака геноцида — цели, выражающейся в стремлении уничтожить какую-либо демографическую группу полностью или частично.
Ключевые слова: геноцид; мотив; экстремистский мотив; национальные, этнические, расовые, религиозные группы; квалификация; преступления экстремистской направленности; преступление против человечества.
Для цитирования: Левашова О.В., Глушакова Е.А. Экстремистский мотив и его значение для уголовно-правовой квалификации геноцида // Закон и право. 2022. № 2. С. 159—161.Ы1^:/Мо1.огд/10.24412/2073-3313-2022-2-159-161.
Original article
Extremist motive and its significance for the criminal legal qualification of genocide
Olga V. Levashova1, Ekaterina A. Glushakova2
1 2 Yelets State University named after I.A. Bunin, Lipetsk Region, Yelets, Russia
Abstract. This article reveals the influence of the extremist motive on the establishment of the presence of the fundamental feature of genocide — the goal expressed in the desire to destroy any demographic group in whole or in part.
Keywords: genocide; motive; extremist motive; national, ethnic, racial, religious groups; qualification; crimes of extremist orientation; crime against humanity.
For citation: Levashova O.V., Glushakova E.A. Extremist motive and its significance for the criminal legal qualification of genocide // Law and legislation. 2022;(2):159—161. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-2-159-161.
В теории уголовного права одним из эле ментов субъективной стороны преступле ния является мотив; по общему правилу он выступает в качестве факультативного элемента, однако для ряда конкретных составов преступлений мотив наделен статусом основного элемента, имея большое значение для правиль-
© Левашова О.В., Глушакова Е.А. М., 2022. LAW & LEGISLATION • 02-2022
ной квалификации общественно опасного деяния. Например, для преступлений экстремистской направленности обязательным признаком при квалификации является наличие экстремистского мотива.
Под экстремистским мотивом в уголовном законодательстве РФ понимается ненависть или вражда к объекту посягательства по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принад-
лежности к какой-либо социальной группе, в связи с которой лицо совершает преступное деяние [3, с. 103]. Значение экстремистского мотива для уголовно-правовой квалификации заключается в том, что он является обязательным признаком субъективной стороны не только для преступлений экстремистской направленности, но и для ряда преступлений совершенно других видов.
Наличие данного мотива является обязательным при квалификации таких деяний, как: хулиганство (п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ); вандализм (ч. 2 ст. 214 УК РФ); убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ), и ряда других составов преступлений.
Следовательно, можно сделать вывод о том, что экстремистский мотив — это не что иное, как ненависть и враждебное отношение к представителям конкретного пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, какой-либо социальной группы, соответственно, данный мотив имеет значение при квалификации любого преступления, на совершение которого умысел возник на основе такой ненависти.
Статья 357 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за совершение геноцида. Геноцид является преступлением против человечества и представляет собой полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы как таковой путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы [2].
Согласно положениям ст. 357 УК РФ и Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него потерпевшими от данного преступного деяния могут быть только представители национальной, расовой, этнической или религиозной групп, расширительному толкованию данные положения вышеуказанных нормативно-правовых актов не подлежат [1].
Одним из наиболее сложных моментов квалификации геноцида является установление в действиях виновного особой цели, а именно,
стремления уничтожить полностью или частично демографическую группу. Данная цель имеет двоякое выражение, она может заключаться как в стремлении уничтожить как можно большее количество членов демографической группы, так и в стремлении уничтожить избранных ее представителей (политическую, идеологическую, религиозную элиту).
Одним из способов установления вышеуказанной цели является определение мотивов ее возникновения, они могут быть как политическими, так и идеологическими.
К политическим мотивам можно отнести захват территории проживания представителей той или иной расы (например: резервация индейского населения в США), устранение радикально настроенных к власти национальных меньшинств или религиозных групп. Под идеологическими мотивами следует понимать ненависть, вражду и стремление искоренить представителей какой-либо национальности, расы, этнической или религиозной группы как неугодных и не подпадающих под принципы и основополагающие заветы главенствующей идеологии (например, холокост).
Таким образом, идеологический мотив, который может быть положен в основу главной цели геноцида, это не что иное, как усеченная форма экстремистского мотива, заключающаяся в ненависти и вражде к представителям определенной национально, расовой, этнической или религиозной группы ввиду их несоответствия основополагающим постулатам давлею-щей идеологии.
Мировая история знает ряд печальных примеров данного преступления против человечества, а именно: геноцид еврейского народа и цыган в период фашизма, геноцид армян в начале XX в. В Османской империи, геноцид сербов в Боснии в 90-х годы, геноцид народа тутол в Руанде [7, с. 84]. История XX в. имеет множество кровавых страниц, и не последнее место среди них занимает геноцид, совершаемый по идеологическим причинам, проводимый под эгидой «этнической чистки» или «борьбы за чистоту расы».
С учетом вышесказанного можно сделать вывод о том, что подавляющее большинство случаев геноцида в мировой истории совершалось по идеологическим соображениям, другими словами, по экстремистскому мотиву. Наличие экстремистского мотива является важным обоснованием цели уничтожения представителей ка-
ЗАКОН И ПРАВО • 02-2022
кой-либо демографической группы, которая является определяющим признаком при квалификации общественно опасного деяния по ст. 357 УК РФ.
Список источников
1. Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него (принята резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 09.12.1948) // https://base.garant.ru/2540376/
2. Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 30.12.2020) // https://base.garant.ru/ 2540376/
3. Абдулгамеев P.P., Турышев А.А. Экстремистский мотив преступления / / Вестник Казанского юрид. ин-та МВД России. 2019. № 1 (35). С. 103-108.
4. Бидова Б.Б., Ганаева Е.Э. Влияние экстремистского мотива на совершение преступлений экстремистского характера // Евраз. науч. журнал. 2016. № 5. С. 351-354.
5. ГизатуллинД.Т. Проблемы квалификации преступлений против мира и безопасности человечества // Modern science. 2020. С. 121—123.
6. Кибальник А.Г., Мартиросян А. С. Эволюция уголовной ответственности за геноцид в XX веке // Общество и право. 2012. № 4 (41). С. 118—121.
7. Цамаев P.P. Геноцид: историческая и правовая характеристика // Евраз. науч. журнал. 2017. С. 83—86.
References
1. Convention on the Prevention and Punishment of the Crime of Genocide (adopted by the UN General Assembly resolution of09.12.1948) / / https://base .garant.ru/2540376/
2. The Criminal Code of the Russian Federation № 63-FZ of 13.06.1996 (as amended on 30.12.2020) // https://base .garant.ru/2540376/
3. Abdulganeev R.R., Turyshev A.A. Extremist motive of the crime / / Bulletin of the Kazan Law Institute of the Ministry of internal affairs of Russia. 2019. № 1 (35). Pp. 103—108.
4. Bidova B.B., Ganaeva E.E. The influence of an extremist motive on the commission of extremist crimes // Eurasian Scientific Journal. 2016. № 5. Pp. 351—354.
5. Gizatullin D.T. Problems of qualification of crimes against the peace and security of mankind // Modern science. 2020. Pp. 121—123.
6. Kibalnik A.G., Martirosyan A.S. Evolution of criminal responsibility for genocide in the XX century // Society and Law. 2012. № 4 (41). Pp. 118—121.
7. Kamaev R.R. Genocide: historical and legal characteristics // Eurasian Scientific Journal. 2017. Pp. 83—86.
Информация об авторах
Левашова О. В. — кандидат юридических наук, доцент Глушакова Е.А. — магистрант
Information about the authors
Levashova O.V. — сandidate of Law, аssociate Professor Glushakova E.A. — master's student
Вклад авторов: авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 09.12.2021; одобрена после рецензирования 08.01.2022; принята к публикации 14.01.2022.
The article was submitted 09.12.2021; approved after reviewing 08.01.2022; accepted for publication 14.01.2022.
LAW & LEGISLATION • 02-2022
