CC BY
30
Н. Г. Мед
ЭКСПЛИЦИТНЫЕ ОЦЕНОЧНЫЕ ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ В ИСПАНСКОЙ РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ
В испанском языке, так же как и в других языках, действует закон языковой экономии, состоящий в стремлении человека сократить свои умственные и физические усилия, и который «может рассматриваться в качестве движущей силы языковых изменений»1. Также любому языку свойственна избыточность языковых средств, о которой Ю. М. Лотман писал, что «естественные языки страхуют себя от искажений механизмом избыточности — своеобразным законом семантической прочности»2. Экономия и избыточность, являясь двумя основными языковыми тенденциями разговорной речи, различаются количественным отношением языковых средств к содержанию высказывания, поскольку одна и та же информация может передаваться с помощью большего или меньшего количества знаков.
Во фразообразовании также наблюдается действие принципов экономии и избыточности, которые приводят к созданию фразеологизмов, построенных на компрессии, с одной стороны, и фразеологизмов, включающих избыточные элементы, с другой. И если упрощение фразеологизма можно объяснить избыточностью семантики и наличием фонда общих знаний собеседников, то его развертывание «стимулируется недостаточностью семантики, необходимостью усилить утраченную словом (или словосочетанием) экспрессию, обновить мотивировку. Это стремление можно назвать принципом избыточности»3.
Мы считаем справедливым предложение В. М. Девкина заменить термин «избыточность» термином «развернутость» в тех случаях, когда избыточность не представляется излишней и оправдана стремлением говорящего усилить или пояснить сообщаемое4. Таким образом, развернутость речи может преследовать две цели: выражать эмоциональную информацию и служить средством уточнения какого-либо явления, факта и т. д. Исходя из этого необходимо выделить два вида развернутости: экспрессивную развернутость и развернутость смысловую (логическую). Наши наблюдения в области оценочной фразеологии испанской разговорной речи показали, что эксплицитные фразеологизмы построены на принципе экспрессивной развернутости, служащей не для уточнения смысла передаваемой информации, а для усиления коммуникативного намерения говорящего, экспрессии и эмоциональности.
1. Основным способом развертывания испанской оценочной фразеологической семантики является экспрессивная дополнительность, т. е. наращивание исходного слова или словосочетания, состоящее в добавлении определения, сгущающего экспрессивную окраску. В качестве таких определений чаще всего выступают:
а) прилагательные: Бег ипа Ъе8Йа/та1а ЪеБЙа/ЬеБЙа пе§га/Ье8Йа рагёа (букв. ‘быть зверем/плохим зверем/черным зверем/коричневым зверем’; перен. ‘быть плохим, злым, грубым, недалеким человеком’). Как можно заметить, прилагательные, квалифицирующие исходное слово, выступают не в роли уточняющих элементов (уточняющих цвет или качество), поскольку уже само уподобление человека зверю представляется ненормативным и, следовательно, дополнительные элементы лишь усиливают экспрессию.
© Н. Г. Мед, 2008
Подобные рассуждения относятся и к другим фразеологизмам, например, feto/malayo (букв. 'малайский/зародыш’; перен. ‘некрасивый человек’), foca/inmunda/reventona (букв. ‘тюлень/грязный/лопающийся’; перен. ‘толстая женщина’).
б) предлог + существительное (несогласованное определение):
Во фразеологизмах “tonto de baba/de capirote/ del haba/del higo” (букв. ‘слюнявый дурак/в колпаке/ бобовый дурак/фиговый дурак’; перен. ‘глупый человек’) наращивание исходного слова также служит лишь экспрессивным целям, создавая образ либо глупого человека-олигофрена, распускающего слюни, либо дурака в клоунском колпаке, увеселяющего окружающих своей глупостью, либо неразвитого, глупого человека, что называется, «от сохи», поскольку бобы и фиги считаются в испанском языковом сознании простой пищей, не обладающей ценностью, символами невежества и бесполезности.
Грубая, мужеподобная, властная женщина получает наименование “sargento-a/ sargentona”(6yKe. ‘сержант/сержантище’), развивающееся во фразеологизм sargentoa/sargentona de carabineros (букв. ‘сержант/сержантище карабинеров’), который также экспрессивно актуализирует данные качества.
Общая оценка плохого человека, реализуясь во фразеологизмах “cabron con pintas” (букв. ‘козел в крапинку’), “rata de alcantarilla/de cloaca” (букв. ‘канализационная/клоачная крыса’), усиливает эмоциональное отношение отвращения к подобным субъектам. Можно утверждать, что эксплицитность во фразеологии служит средством создания образности.
в) числительное, которое через количественные показатели усиливает качественные характеристики. Так, например, соматизм “cojones” (мужские гениталии), использующийся во фразеологизмах для обозначения храброго человека или для выражения общей оценки «хороший», усиливает оценочные смыслы посредством числительных-определений: tener cojones/un par de cojones/dos cojones (быть храбрым человеком); de cojones/de tres/cinco/pares de cojones (быть хорошим человеком). При характеристике коротышки («от горшка два вершка») также используется фразеологизм с варьированием числительных: “no levantar una persona una/tres/cuarta (s) del suelo”, а ленивый человек определяется как “vago de tres/cuatro/siete/suelas” (букв. ‘лентяй с тремя/четырьмя/семью подошвами’).
Во фразеологизме “ser/ parecer un armario /ropero /empotrado/de tres c^^os”^^. ‘быть как/походить на шкаф /платяной/встроенный/трехстворчатый’) наблюдается наращивание структуры как с помощью согласованных определений, так и посредством несогласованного определения с числительным.
2. Бклинивание дополнительных элементов в исходную структуру. Подобный прием, по нашим наблюдениям, не столь характерен для оценочного фразообразования. Отметим лишь вклинивание количественного прилагательного “mucho” в глагольные фразеологизмы, включающие в свой состав соматическую лексику, не подразумевающую по своей семантике количественные приращения смысла, и тем самым создающие экспрессивность: tener /mucha/ cabeza (букв. ‘иметь /много/ голову (ы)’, перен. ‘быть умным’), tener /mucho/rostro/mucha/ cara (букв. ‘иметь много лица’; перен. ‘быть бессовестным’), tener/ muchos/hlgados/rinones (букв. ‘иметь /много/ печени/почек’; перен. ‘быть храбрым’).
3. Развертывание компаративного фразеологизма. Сама по себе структура образного сравнения является избыточной, поскольку сравнительный компонент, термин сравнения, представляющий собой эталон того или иного качества или признака, выступает в функции элатива. Однако испанское языковое сознание не довольствуется обычным компаративным фразеологизмом, состоящим из двух частей: сравниваемоего и эталона
сравнения. Эталон сравнения дополнительно развертывается за счет пояснения критериев его эталонности и таким образом достигается еще большая экспрессивность. Обычно речь идет об эталонах — именах собственных, не обладающих значимой семантикой, либо о некоей абстрактной личности, совершающей те или иные поступки. Например: ser mas guarra que la Tani, que se compro una casa redonda para no barrer las esquinas/ que se caso con un negro para no tener que lavar a los crlos (букв. ‘быть грязнее, чем Тани/ которая купила круглый дом, чтобы не подметать в углах/, которая вышла замуж за негра, чтобы не мыть детей’); ser mas tonto/ que Abundio/, que vendio el coche para comprar gasolina /que en una carrera en la que coma solo llego segundo,/ que el que afeitaba las bombillas /que hacerle la permanente a un calvo (букв. ‘быть глупее/, чем Абундио/, который продал машину, чтобы купить бензин/ который в соревнованиях по бегу бежал один, но пришел вторым/ чем тот, кто брил лампочки/чем делать завивку лысому’); ser mas feo que pegar al padre con un calcetm sudao y pedirle la paga (букв. ‘быть страшнее, чем ударить отца потным носком и попросить платы за это’). Фразеологизм общей отрицательной оценки, обозначающий плохого человека, “ser mas malo que pegarle a su mama” (букв. ‘быть хуже, чем ударить маму’) за счет развертывания своей структуры дополнительными элементами “ser mas malo que pegarle a la mama y a la abuelita en la iglesia el Dla de la Madre” (букв. ‘быть хуже, чем ударить маму и бабушку в церкви в День Матери’) интенсифицирует отрицательный смысл. Как можно заметить, это целые тексты, построенные на абсурде и имеющие своей основной целью создание комического эффекта, усиливающего экспрессию и соответственно ту или иную оценочную направленность.
Таким образом, для оценочного фразообразования, построенного на принципе экспрессивной развернутости, наиболее характерными способами являются наращивание структуры фразеологизма за счет дополнительных элементов — определений, выраженных прилагательными, числительными и существительными с предлогами, вклинивание дополнительных элементов в структуру фразеологизма, а также развертывание компаративных фразеологизмов придаточными определительными, эксплицирующими смысл сравнения.
1 Мартине А. Основы общей лингвистики // Новое в лингвистике. М., 1963. Вып. 3. С. 532.
2 Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М., 1970. С. 34.
3 Мокиенко В. М. Славянская фразеология. М., 1989. С. 131.
4 Девкин В. М. Немецкая разговорная речь. Синтаксис и лексика. М., 1979. С. 61-62,79.
