CC BY
70
Психология
УДК 159.955
М.Г. Алексеева
Экспертное мышление как высший профессиональный уровень
эксперта-криминалиста
Expert thinking as the highest professional level of forensic expert
АЛЕКСЕЕВА, Мария Геннадьевна, адъюнкт кафедры юридической психологии Санкт-Петербургского университета МВД России. Адрес: Россия, 198216, Санкт-Петербург, ул. Лётчика Пилютова, д. 1. Тел.: 8-952231-74-55. Е-mail: amg-kpn@yandex.ru.
ALEXEEVA, Maria Gennadievna, associate of the Department of legal psychology of St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. Address: Russia, 198206, St. Petersburg, Lyotchika Pilyutova, 1. Phone: 8-952-231-74-55. Е-mail: amg-kpn@yandex.ru.
Данная статья отражает новые подходы и взгляды на проблему экспертного мышления, раскрывает его сущность и содержание, определяет ключевые компоненты, затрагивая наиболее дискуссионные вопросы. Также в статье обосновывается необходимость теоретического переосмысления и практической переоценки методов, влияющих на профессиональный уровень эксперта-криминалиста.
Ключевые слова: экспертное мышление, экспертная рефлексия, импровизация, творческая интуиция, инсайт, поисковая деятельность, познавательная деятельность, интеллектуальная деятельность, субъект, профессиональные компетенции, профессиогенез.
The article reflects new approaches and views on the problem of expert thinking, reveals its essence and content, identifies key components, touching upon the most controversial issues. Also, the article substantiates the need for some theoretical rethinking and practical reassessment of methods that affect the professional level of the criminalist expert.
Keywords: expert thinking, expert reflection, improvisation, creative intuition, insight, search activity, cognitive activity, intellectual activity, subject, professional competence, professional genesis.
В настоящее время в органах внутренних дел сложилась универсальная практика морально-психологического обеспечения сотрудников, которая использует общие принципы работы с представителями всех видов оперативно-служебной деятельности. Точно так же и в образовательных организациях отсутствует выраженная специфическая направленность системы психолого-педагогического обеспечения в отношении курсантов и слушателей различных факультетов, в то время как назрела потребность в применении специальных психолого-педагогических методов для формирования и развития у курсантов
эксклюзивных способностей и компетенций. Именно такими компетенциями отличаются специалисты в области оперативной, следственной и экспертно-криминалистической деятельности.
Однако в настоящее время проблема развития экспертного мышления у будущих экспертов-криминалистов во многом отстаёт от запросов практики, также явно недосточно научных исследований в этой области. Так, М.С. Орлов и А.С. Гаврилова утверждают, что понятие «экспертное мышление» ещё не оформилось в научном сообществе в качестве устоявшегося термина. Авторы также указывают на
междисциплинарную природу данного концепта, источником которого выступают следующие виды профессиональной деятельности: 1) естественнонаучная - экспертизы связанные с естественнонаучной средой, технологические экспертизы производства и др.; 2) социально-гуманитарная - экспертизы, связанные с историческими, культурологическими, искусствоведческими, религиоведческими знаниями; 3) политико-управленческая - экспертизы, проводимые в процессе разработки нового политического решения либо проекта общественного развития [12].
Данная позиция хоть и не раскрывает в полной мере сущности экспертного мышления, но помогает сориентироваться в многообразии видов экспертной деятельности и вплотную приблизиться к пониманию многообразия сущностей экспертного мышления.
Ю.Е. Швец и С.Э. Воронин также попытались определить специфику экспертного мышления. В своей работе они отметили, что данная проблематика в современной литературе разработана недостаточно. Авторы попытались представить экспертное мышление в качестве одной из форм профессионального мышления, которая обусловлена спецификой деятельности эксперта, поисковой направленностью его познавательной деятельности [17].
Мы согласны с гипотезой, что познавательная деятельность эксперта имеет поисковую направленность. Но ограничивается ли она только поиском оптимального решения? Для ответа на этот вопрос необходимо обратиться к механизму работы экспертного мышления.
Механизм работы экспертного мышления попытался описать О.С. Анисимов. Он считает, что функциональная локализация мыслительной деятельности эксперта находится в той части рефлексивного пространства, в которой не просто выстраивается концепция индивидуального опыта эксперта, но и выявляется существенность инновации, «заставляя» эксперта импровизировать в рамках своей деятельности [1]. Как представляется, в этом случае импровизация действительно играет существенную роль в презентации атрибутов субъектности, которая выражается в способности личности эксперта к порождающей, творческой активности, к интуитивному постижению смысла незнакомой или сложной ситуации, быстрому и эффективному достижению цели деятельности, в т.ч. посредством внутреннего «видения» или перевоплощения [2]. По этой причине момент встречи субъекта экспертной деятельности с ситуацией импровизации сопровождается коррекцией его опыта экспертной рефлексии [8]. Именно «в ситуации встречи» подобного рода сокрыты источники творческой активности эксперта [9].
Безусловно, импровизация является неотъемлемым элементом экспертного мышления, т.к. она запрашивает субъектную сторону и индивидуальность личности, делая её более осознанной и ответственной. В своих работах Ю.А. Шаранов отмечает, что если импровизация имеет осознанный характер, то она способна помочь импровизатору справиться со стрессом в нестандартной ситуации, выработать определенный опыт [16]. Этот опыт используется именно тогда, когда эксперту необходимо проявить свои субъектные качества, а именно: деловитость, инициативность, ответственность, профессионализм, креативность [11]. Безусловно, развитие именно этих качеств у эксперта определяет его способность к творчеству и импровизации.
Без творчества не представлял экспертной деятельности и экспертного мышления С.М. Вишнев, специалист Госплана СССР, эксперт международных организаций. Он отмечал, что в работе эксперта
ключевую роль играет момент творческой интуиции - инсайта [6].
Инсайт как творческая интуиция является неотъемлемой частью экспертного мышления, т.к. быстрое и своевременное принятие правильных решений - залог успешной экспертной деятельности. Творческая интуиция помогает эксперту доводить свой профессионализм до автоматизма, действовать чётко, быстро, правильно, находить нужные элементы решения поставленных задач и ответы на поставленные перед ним вопросы [3].
Следовательно, творческая интуиция (инсайт) и импровизация не просто связаны между собой. В данном случае импровизация является системообразующим интегративным качеством как в структуре профессиональной деятельности эксперта, так и в структуре его мышления. В этой связи границы экспертного мышления расширяются, т.к. импровизация требует от эксперта не только способности к творческой интуиции, но и способности к экспромту, трансценденции и личностной свободе [4].
Как представляется, успешность экспертной деятельности эксперта во многом определяется быстротой и качеством выполнения работы, которая требует от эксперта владения определёнными знаниями, мыслетехниками, компетенциями работы с различными веществами, инструментами и приборами. Поэтому, в экспертное мышление также включаются и эти «орудия познания», отработанные до уровня автоматизма [7].
Наиболее широкую характеристику экспертному мышлению дал Ю.А. Шаранов, который отнёс экспертное мышление к особой интеллектуальной деятельности субъекта, выступающей в качестве особого инструмента отбора и исследования совокупности явлений и фактов социально-правового характера, их последующего анализа, понимания, интерпретации и оценки на основе господствующих в обществе ценностей права, идеалов справедливости и законности [10].
В этом определении экспертное мышление является не только личностным и профессиональным компонентом (личности как субъекта), но и имеет прямую взаимосвязь с социальной, правовой средой. Последняя не столько расширяет границы познавательной активности субъекта экспертного мышления, сколько придаёт её результатам ценностно-правовой смысл [5].
Как правило, эксперт в своей деятельности вступает в субъект-субъектные и субъект-объектные отношения. Несмотря на то, что чаще всего эксперт работает с результатами деятельности других субъектов следственно-оперативной группы, он пытается определить и интерпретировать собранные факты и доказательства. Тем самым эксперт также взаимодействует с другими подразделениями и службами, участвующими в предварительном расследовании. Для успешного взаимодействия с другими специалистами и для предотвращения межличностных конфликтов, связанных как с предоставлением неполных фактов преступления, так и в отношении заключения, вынесенного экспертом, ему необходимы определенные навыки общения. Поэтому экспертная деятельность включает в себя компетенции, которые способствуют установлению психологического контакта и обеспечивают непрерывный обмен информацией между субъектами.
В органах внутренних дел уровень экспертного мышления не ограничивается коммуникативными навыками, оно корреспондирует со способностями эксперта-криминалиста к концептуализации на специфических языках пр ав о охранительной деятель-
Психология
ности [14; 15]. В этом смысле экспертное мышление не представляет собой синонима «правильного или лучшего мышления», оно выступает в качестве системообразующего и самореферентного гуманитарного явления, предоставляющего большие возможности для развития общекультурных, профессиональных и личностных компетенций эксперта-криминалиста. При этом экспертное мышление функционирует в определённых границах закона, что является «вертикальным» или «горизонтальным» пределом активности субъекта. Только творческая составляющая личности позволяет эксперту преодолевать естественные границы различных отраслей права и максимально мобилизовывать ресурсы права в интересах всего общества.
В недавнем прошлом в условиях стабильного общества и правовой системы, спор субъектов права об истине мог гарантированно привести к однозначному ответу. Сегодня на один и тот же социальный факт, явление или событие люди смотрят по-разному, порой радикально расходясь в оценках. При этом в обществе по-прежнему большой резонанс вызывает вопрос о единственно верной точке зрения суда или органов предварительного следствия. Другими словами, в настоящее время никто не обладает монополией на истину. Всякое знание об истине ограничено той системой ценностей, которая входит в само его основание и институирует его сущность. При этом сам процесс познания истины обусловлен культурно-историческим контекстом и зависит от многих факторов, в т.ч. от юридической семиотики, от языка и нравственно-правовых традиций, которые выступают той «универсальной средой, в которой осуществляется понимание» юридической истины [15].
В условиях неоднозначности толкования юридической истины мышление эксперта-криминалиста как сотрудника ОВД должно отличаться ценностно-смысловой определённостью суждений и оценок, а также юридической ответственностью за результаты познавательной деятельности [1].
Безусловно, профессиональное становление эксперта-криминалиста требует от курсантов и слушателей ещё на этапе обучения, формирования и развития у него тех общих, профессиональных, интеллектуальных и личностных качеств, которые станут гарантией успешного осуществления экспертной деятельности. На наш взгляд, основными компонентами системы развитого экспертного мышления являются следующие.
- Развитое логическое мышление: эксперту-криминалисту необходимо сопоставлять факты, и они должны быть логически обоснованными.
- Высокая скорость и чёткость мыслительных операций: в большинстве случаев эксперту необходимо из множества концепций выбирать единственно верную и незамедлительно принимать решение.
- Умение выделять признаки предмета (явления), отделять существенные признаки от несущественных: здесь необходимы аналитические способности эксперта.
- Четкость сравнительной и оценочной функции мышления: сопоставление идентичных элементов, проверка на достоверность, оценка ситуации, явления, фактов.
- Наличие прогностической функции мышления: прогноз необходим для предупреждения маскировочных и иных действий субъекта правонарушения по имеющимся следовым данным.
- Системность мышления: понимание того, что разрозненные на первый взгляд явления и процессы - части единого целого, и способность охватить мыслью это целое.
- Нравственное, юридическое и профессиональное право на оценку.
- Способность к импровизации: при разрешении творческих задач, выход за пределы стереотипов профессионального мышления.
Именно эти элементы экспертного мышления должны быть сформированы у выпускников университетов МВД России, которые займут должности экспертов-криминалистов.
Особая роль в формировании компетенций и способностей курсантов и слушателей к успешному осуществлению профессиональной деятельности отводится существующим и новым моделям професси-огенеза и психогенеза.
Безусловно, профессиогенез и психогенез будущих экспертов-криминалистов являются в определённом смысле адаптивной реакцией на запрос и ожидания профессионального сообщества. Ограниченность ценностей экспертной деятельности «старыми» традициями может привести к неустойчивости, несбалансированности и противоречивости развития в целом экспертного сообщества. Поэтому необходимо внедрять в подготовку экспертов новаторские методы работы, которые ещё не достигли широкого распространения в экспертной среде, но в ближайшем будущем могут стать эталонами поведения и нравственных идеалов сотрудников полиции [13].
Естественно, что в образовательной среде культивируется особый вид истины - дидактическая истина. Это в основном выводное знание, которое продуцируется на основе ментального стиля рассуждений, опирается преимущественно на иерархизированное видение мироустройство, закрытые модели порядка и объективизм в концепциях и терминологиях. Подобного рода педагогические истины длительное время не подвергаются переоценке, т.к. они удобны для обучения. Вместе с тем доминирование вместо организации совместного поиска истины навязчивого морализаторства на занятиях и воспитательных мероприятиях дополнительно создают фантомные образы и суррогаты реальной практики, что не позволяет в полной мере приблизиться к открытию её тайны. Более того, образовательная культура находится в постоянной оппозиции между потребностью в управляемости, предсказуемости и порядке и присущими реальной практике изменчивостью, случайностью; между необходимостью познавать и оценивать реальные вещи как уже завершенные субстанции, тогда как на самом деле реальные вещи, явления и события практики являются открытыми, незавершёнными сущностями, которые требуют иных познавательных стратегий. Тем самым проблема преодоления оппозиций между гносеологическими, онтологическими и аксиологическими модусами образования и реальной практики для традиционного экспертного образования пока слишком сложна и во многом избыточна.
Таким образом, современное общество всё чаще запрашивает от специалистов органов внутренних дел новые компетенции для осуществления экспертной деятельности, а современное образование не способно в полной мере удовлетворить данный запрос общества. Вместо этого образование воспроизводит «формальных экспертов», которые в погоне за вознаграждением, осознано или неосознанно могут искажать истину в экспертных исследованиях и тем самым наносить юридический, моральный или финансовый вред потребителям.
Очевидно, назрела необходимость в перестройке парадигмы высшего профессионального образования для того, чтобы поднять качество подготовки специалистов до уровня эксперта в своей области, а также при подготовке экспертов-кримина-
листов целенаправленно развивать у них экспертное мышление, которое и будет критерием высококвалифицированного и многопрофильного специалиста в области экспертной деятельности.
Эксперт, как правило, вынужден всю свою активную профессиональную жизнь посвящать непрерывному приобретению все новых и новых компе-
тенций, расширять свой профессиональный опыт. В свою очередь непрерывное самообразование преобразует само мышление эксперта настолько, что он становится способным к прогнозированию ситуаций и быстрому принятию единственно правильного решения на основе классификации и осмысления множества фактов и событий преступления.
Список литературы
1. Анисимов, О. С. Методология и технологические формы мышления. - М. : Просвещение, 2009. - 231 с.
2. Бондаренко, А. В. Интуиция и творчество // Историческая и социально-образовательная мысль. -2014. - № 6-2. - С. 50-54.
3. Большой психологический словарь / сост. и общ. ред. Б. М. Мещеряков, В. П. Зинченко. - СПб. : Прайм-Еврознак, 2004. - 672 с.
4. Бондина, С. А., Шаранов, Ю. А. Импровизация как высший уровень регуляции деятельности следователя и педагогического работника: поиск новых парадигм // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2015. - № 2 (66). - С. 197-204.
5. Вермель, И. Г. Экспертное мышление и его значение в профессиональной деятельности судебно-медицинского эксперта // Эффективность научно-технических исследований и внедрение их в практику расследования преступлений : межвузовский сборник научных трудов. - Свердловск, 1987. - С. 76-81.
6. Вишнев, С. М. Основы комплексного прогнозирования. - М. : Наука, 1977. - 287 с.
7. Зимняя, И. А. Ключевые компетенции - новая парадигма результата образования // Высшее образование сегодня. - 2003. - № 5. - С. 34-42.
8. Карпов, А. В. Психология рефлексивных механизмов деятельности. - М. : Институт психологии РАН, 2004. - 424 с.
9. Конопкин, О. А. Участие эмоций в осознанной регуляции целенаправленной активности человека // Вопросы психологии. - 2006. - № 3. - С. 38-48.
10. Леонтьев, А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. - М. : Педагогика, 1983. - 231 с.
11. Материалы Международного конгресса по креативности и психологии искусства / под ред. Е. Маля-нова, К. Мартиндейла, Е. Березиной, Л. Дорфмана, Д. Леонтьева, В. Петрова, П. Лочера. - Пермь : Пермский государственный институт искусства и культуры, 2005. - 203 с.
12. Орлов, М. О., Гаврилова, А. С. Экспертное мышление в обществе знаний // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики.
- 2017. - № 8 (82) - C. 143-145.
13. Шаранов, Ю. А. Идеал профессиогенеза в контексте ценностно-смыслового регулирования правоохранительной деятельности // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2014. - № 3 (63).
- С. 226-231.
14. Шаранов, Ю. А. Психолого-юридический взгляд на современную стратегию развития правоохранительной деятельности в свете реформы органов внутренних дел // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2012. - № 3 (55). - С. 211-216.
15. Шаранов, Ю. А., Устюжанин, В. Н. Экспертное мышление юриста в контексте «треугольника компетенций» // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2016. - № 2. - С. 203 - 209.
16. Шаранов, Ю. А., Статный, В. М. Импровизация в структуре субъектогенеза личности сотрудника органов внутренних дел // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2013. - № 1 (57). - С. 206-214.
17. Швец, Ю. Е., Воронин, С. Э. Понятие экспертной ситуации // Научно-образовательный потенциал молодёжи в решении актуальных проблем XXI века. - 2017. - № 7 - С. 456-458.
© Алексеева М.Г., 2018
УДК 159.9
В.И. Реутова
К вопросу о формировании профессиональной успешности
руководителей ОВД
On the issue of formation of professional success ATS managers
РЕУТОВА, Валентина Ивановна, старший инспектор по особым поручениям отдела организации психологической работы Управления организации морально-психологического обеспечения Департамента государственной службы и кадров МВД России. Адрес: Россия, 125009, Москва, Газетный пер., 6. Е-mail: valreu@mail.ru.
REUTOVA, Valentina Ivanovna, Division of the Office of the psychological organization of moral and psychological performance of the Department of Public Service and the Russian Interior Ministry staff. Adress: Russia, 125009, Moscow, Gazetny line, 6. Е-mail: valreu@mail.ru.
Статья посвящена формированию профессиональной успешности руководителей ОВД в условиях реализации программ психологического сопровождения управленческих кадров с использованием активных методов и форм работы. Представлена диагностико-прогностическая модель профессионально успешных руководите-
