Экспедиция к славянам в южную Америку Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Г. П. Пилипенко (Москва)

Экспедиция к славянам в Южную Америку

В конце 2017 г. была предпринята экспедиция в Аргентину, Парагвай и Чили для изучения славянских языков, которые используются в этих регионах. Были изучены общины украинцев и поляков в провинции Мисьонес (север Аргентины), украинцев в департаменте Итапуа (Парагвай) и хорватов на юге Чили (Пунта-Аренас). Целью экспедиции было записать нарративы на социолингвистические и этнолингвистические темы. В конце обзора приводятся образцы текстов информантов на украинском, польском и хорватском языках.

Ключевые слова: полевое исследование, славянские языки, украинский язык, польский язык, хорватский язык, Южная Америка. DOI: 10.31168/2073-5731.2018.1-2.2.05

В октябре — ноябре 2017 г. сотрудник Института славяноведения РАН Г. П. Пилипенко предпринял уже вторую по счету экспедицию к славянам-эмигрантам, проживающим в странах Южной Америки. Внимание исследователя привлекли группы славян, проживающие в Аргентине, Парагвае и Чили. Речь идет об украинцах и поляках, жителях провинции Мисьонес (север Аргентины) и департамента Итапуа (юго-восток Парагвая), а также хорватах в провинции Магальянес-и-Антарктика-Чилена (юг Чили)1. Если во время предыдущей экспедиции (в 2015 г.) был сделан акцент на изучении славянских сообществ (украинцы, словенцы, хорваты, поляки) в Буэнос-Айресе и в одноименной провинции, в городе Монтевидео (Уругвай), а также в провинции Мисьонес (украинцы из Галиции, эмигранты первой волны, а также поляки, которые наиболее многочисленны именно в этой провинции2), то в настоящей экспедиции работа проводилась с информантами, которые проживают в сельской местности и небольших городах. Таким образом было продолжено обследование украинцев в данном регионе, расширена география населенных пунктов, что позволило включить в обследование представителей более поздней волны миграции 20-30-х гг. ХХ в. Стало также возможным включить в обследование украинцев с Волыни, из Полесья, тогда как среди представителей первой волны миграции доминировали в ос-

новном выходцы из Галичины. В результате работы в Аргентине и Парагвае было опрошено 47 информантов, записано около 50 часов интервью. Полевая работа велась в Обера, Леандро-Алеме, колонии Гуарани3, Кампо-Виере, Кампо-Гранде, Сан-Висенте, в центральной части провинции Мисьонес. Кроме того, удалось вновь посетить места предыдущей экспедиции 2015 г., поэтому работа проводилась также в южной части провинции Мисьонес: в Апостолесе, Сан-Хосе, Посадасе. В парагвайском департаменте Итапуа, граничащем с аргентинской провинцией Мисьонес по реке Парана, были опрошены информанты, проживающие в Энкарнасьоне (выходцы из колоний вокруг города), а также удалось посетить колонию Капитан-Миранда. Вторая часть экспедиции была посвящена изучению хорватов, населяющих юг Чили: в городе Пунта-Аренас, столице провинции Магальянес-и-Антарктика-Чилена. Всего было проведено интервью с 10 информантами, записано более 14 часов интервью на аудио- и видеоносители. Речь идет о потомках хорватских мигрантов-крестьян, выходцах из Далмации, переселившихся в конце XIX — первой половине XX в. в Чили в силу экономических причин. Работа с хорватами (далматинцами) проводилась еще во время первой экспедиции в Буэнос-Айресе и Монтевидео, однако там хорваты являются одной из многочисленных славянских диаспор, тогда как именно в Чили (и особенно в Пунта-Аренасе) хорваты наиболее многочисленны, определяют историческое своеобразие города и всей провинции.

Славянские сообщества очень неоднородны по конфессиональному, идеологическому, языковому критерию. В ходе экспедиций мы ориентировались на группы славян, мигрировавших в страны Южной Америки по экономическим причинам и концентрирующихся в определенном регионе (в сельской среде), где они составляют значительное сообщество (провинция Мисьонес, Чилийская Патагония). В данной заметке речь пойдет о двух сообществах: об украинцах в Мисьонесе и Итапуа и хорватах в Пунта-Аренасе. Интерес представляет социолингвистическая и этнолингвистическая ситуация общины, ее взгляд на собственные традиции, язык, история переселений, а также восприятие ею культуры окружающих народов. Интересовали нас и прагматические особенности высказываний, инкорпорация испанских фонетических, лексических, морфологических и синтаксических элементов, а также факты переключения языкового кода. Следует отметить, что культура соседей изучаемых сообществ также неоднородна. Это может быть как официальная испаноязычная культура конкретной страны, так и культура других переселенческих сообществ — немцев,

итальянцев, японцев. Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос взаимодействия с культурой аборигенов, в частности, для севера Аргентины и для Парагвая это контакт славянских народов с культурой индейцев гуарани4. При общении с информантами используется метод полуструктурированного интервью, этнолингвистическая часть беседы базируется на вопроснике Полесского этнолингвистического атласа5 (для украинцев и поляков) и на вопроснике, составленном А. А. Плотниковой (для южных славян)6. Нас интересовали именно те информанты, которые владеют славянскими языками, на которых и проводились интервью. Иногда основным языком интервью был испанский, когда информантам было легче говорить на определенные темы именно на этом языке. Тем не менее мы стремились в первую очередь зафиксировать славянскую речь, которая представляет безусловную ценность для лингвистики. Во-первых, это пример «островного» развития говора той зоны, откуда происходят информанты, их предки; во-вторых, многочисленные интерференционные явления пронизывают ее на всех уровнях; в-третьих, в результате ассимиляции число носителей славянских языков непрерывно сокращается7; в-четвертых, системное описание функционирования славянских языков в этих странах на сегодняшний день отсутствует8.

Перейдем к описанию экспедиции, проводившейся в г. Пунта-Аренас. Юг Чили является одним из центров хорватской эмиграции наряду с северными провинциями. Отличительной особенностью чилийской диаспоры по сравнению с аргентинской является то, что Чили приняла очень мало хорватов после Второй мировой войны, в основном современные потомки хорватов являются выходцами из Далмации, крестьянами, переселившимися в поисках работы. Хорваты появляются на юге Патагонии уже в конце XIX в., их привлекала возможность заработать, «золотая лихорадка»9, многие стали торговцами, фермерами, на эстансиях юга Патагонии и соседней Огненной Земли разводили овец. Большая часть местных хорватов происходят с острова Брач (удалось пообщаться с выходцами из сел Пражница, Пучишча), соответственно, их родным языком является южночакав-ский говор чакавского наречия (с икавским рефлексом *ё, местоимениями са, со, наличием t', переходом конечного т в п, а также j в Тем не менее записанная речь информантов демонстрирует влияние хорватских штокавских диалектов, а также стандартного хорватского языка, особенно заметное у собеседников, родившихся еще на острове Брач, а также принимающих активное участие в деятельности культурных хорватских организаций. Идентичность информантов также

менялась, эмигранты называли себя croata, а также dälmata, austriaco, yugoslavo — по региону/стране происхождения, эти же этнонимы фигурировали в официальных названиях культурных организаций (например, Sociedad austriaca de socorros mutuos, основанное в 1896 г.), после обретения Хорватией независимости большее распространение получило название croata10. Несмотря на то что выходцы из Хорватии и их потомки составляют, по разным данным, от четверти до трети населения города (население чуть более 120 000), говорящих на хорватском языке очень мало11. В основном это первое-второе поколение мигрантов, люди старшего возраста. Есть также группа молодых людей (четвертое-пятое поколение мигрантов), которые выучили язык в самой Хорватии, отправившись туда на учебу, а позднее вернувшись в Чили. Однако подобные случаи мы не рассматриваем, поскольку нас интересовали примеры непрерывного сохранения примарного говора, кроме того, язык молодого поколения является литературным хорватским. В религиозной сфере также преобладает испанский язык, мессы на хорватском не проводятся.

Что касается традиционной культуры, повсеместно распространен обычай сажать в день св. Луции (13.XII) (Sveta Lucija) пшеницу в небольшой горшок или другую емкость и ждать до Рождества, когда пшеница должна взойти. Это символизировало благосостояние и достаток в семье. На Три Короля (Tri krajci) эту пшеницу высаживают в сад около дома, чтобы год и урожай были удачными. Также распространен обычай зажигать свечу во время Рождественского сочельника на праздничном столе, свечу зажигает хозяин дома. Когда ужин заканчивается, хозяин дома обмакивает кусок хлеба в вино и этим хлебом тушит свечу. То же самое делается и на Новый год. На Пасху красят яйца, которые называются pisanice. Гадают в основном на Иванов день (тогда как гадания в Сочельник и под Новый год утрачены): девушки берут три картофелины — очищенную, очищенную наполовину и неочищенную — и кладут под подушку, наутро не глядя вытаскивают одну из картофелин: какая попадется, таким будет жизнь с будущим мужем. Также брали бумажную салфетку, капали чернила в середину и складывали салфетку вчетверо, на следующий день смотрели, что появится: инициалы имени или какое-нибудь изображение. Традиции празднования дня св. Ивана, 24 июня, оказались полностью утрачены. В целом сведения по традиционной культуре фрагментарны. О некоторых обычаях информанты вспоминали, что так делали на Браче (например, звонить в колокола, чтобы отогнать грозовые тучи и град), тогда как в Чили это не практиковалось.

Украинцы в провинции Мисьонес и в соседнем Парагвае являются одной из крупнейших диаспор. Среди украинцев наиболее ярко выражены конфессиональные различия: представители первой волны миграции были выходцами из Галиции, поэтому являются греко-католиками, среди мигрантов второй волны также было некоторое количество приехавших из Галиции. Те же, кто приехал с Волыни, из Полесья, придерживаются православного вероисповедания12: в провинции Мисьонес они являются прихожанами Аргентинской и Южноамериканской епархии Русской православной церкви. Однако до образования отдельных приходов, как свидетельствуют наши информанты, они посещали соседнюю украинскую грекокатолическую церковь, поскольку обряды похожи. Среди мигрантов второй волны есть большое количество баптистов (верующие), как в Аргентине, так и в Парагвае. Также в Мисьонесе расположен один приход Русской православной церкви за границей (Трес-Капонес), которая не признает акт о каноническом общении РПЦЗ и РПЦ. Епархии этой же церкви принадлежит Свято-Николаевский храм в парагвайском Эн-карнасьоне. Остальные православные приходы в провинции Итапуа подчиняются Южноамериканской епархии Украинской православной церкви в США. В провинции Мисьонес существуют также культурные организации, в которые входят украинцы: «Русско-белорусское общество», действующее в департаменте Обера, и филиалы организации «Просвита». Парагвай начал активно привлекать мигрантов в межвоенный период, позже, чем Мисьонес, поэтому среди украинцев считается, что там живут представители «новой миграции». Украинцы являются носителями юго-западной группы и северной группы украинских диалектов. Среди мигрантов из Галиции распространены надднестрянский диалект, а также говоры карпатской зоны. Мигранты с Волыни используют либо волынский диалект юго-западной группы, либо полесские диалекты северной группы. В основном общение проходило с представителями первого и второго поколения переселенцев, в третьем поколении случаи полноценного сохранения языка встречаются достаточно редко. Речь идет о людях пожилого и среднего возраста, поскольку они также подробно могут рассказать о традициях.

У украинцев наиболее полно сохраняются обряды рождественского цикла. В Рождественский сочельник (с"ятий венгр) делали кутью (кутя) из пшеницы с медом, в доме застилали пол соломой, а под стол клали сельскохозяйственные орудия, чтобы в работе сопутствовала удача. Глава семьи вносил в дом «дидуха» (дгдух), сноп соломы.

Записаны также свидетельства, что приносили снопы соломы, которые называли «дед и баба» (dido i баба, tído i баба). Однако в южном полушарии в конце года лето, поэтому много соломы не было, ее заменили стебли кукурузы, которые олицетворяли умерших предков. Обязательно оставляли на столе пустую тарелку для предков. Кутью хозяин дома подбрасывал, считалось, что кто из домочадцев поймает ее, тому в новом году повезет. На столе должно было быть двенадцать (по другим данным — девять) блюд. Было распространено колядование (куляди, коляди), наряжались и шли по соседям колядовать, пели песни (ствали коляди).

Сведений о гаданиях в рождественский период не зафиксировано, все гадания, согласно свидетельствам информантов, проходили в святоивановскую ночь (San Juán, с 23 на 24 июня)13. Девушка брала три апельсина — один очищенный, другой очищенный наполовину, третий неочищенный — и клала под подушку, какой наутро вытащит, такой будет жизнь с будущим мужем (ср. выше гадание с картофелем). Другое гадание собеседники признавали заимствованным от местных индейцев гуарани, оно распространено повсеместно в провинции Ми-сьонес. Брали нож с широким лезвием, втыкали в ствол бананового дерева и оставляли на ночь. На следующий день нож вынимали из ствола и рассматривали оставшийся на дереве узор, могли разглядеть инициалы невесты или жениха или какое-нибудь изображение.

На Крещение (Йордансъю свята/с"та) ожидали первого гостя. Если первой приходила в дом женщина, это означало, что родится телочка, а если приходил первым мужчина, то должен был родиться бычок.

Что касается поверий о природных явлениях, то удалось записать следующее: если одновременно шел дождь и светило солнце, то говорили, что вдова выходит замуж, либо распространена более полная формула: вдова выходит замуж за дьявола (la viuda se casa con el diablo), эта примета известна в Мисьонесе повсеместно14. Как видно, многие традиции мигрантов переплелись с местными верованиями. О пятнах на луне сообщали, что это Мария и Иосиф бегут в Египет, что это младенец Иисус на осле, а также что это Илья Пророк на колеснице.

В области мифологической лексики были зафиксированы термины для ведьмы вiдъма, а также богиня, которая, в частности, могла подменивать детей. Интерес представляют местные легенды гуарани, знакомые практически каждому информанту. Речь идет о таких персонажах, как Джаси Джатере (yasy yateré), Помберо (pombero),

волк-оборотень (lobizón). Характеристики этих персонажей смешиваются в сознании информантов. Так, Джаси Джатере и Помберо живут в сельве (Помберо является духом леса), но если первый предстает в образе светловолосого мальчика, то второй похож на гнома. Ими пугают маленьких детей: так, считается, что Джаси Джатере может заманить детей в лес, а Помберо охотится на девушек, если они появляются на улице в час сиесты, нападает на них и насилует. Помберо можно задобрить, оставив ему у калитки сигары или бутылку каньи. Перцепция чужих традиций в сознании мигрантов представляется весьма перспективной темой для исследования.

Удалось записать и языковые анекдоты, которые иллюстрируют восприятие чужого языка первыми мигрантами. Так, потомки переселенцев из Галиции рассказывают, что их предки выращивали фасоль, у них были огромные плантации, засаженные фасолью. Когда приезжали местные индейцы, они смотрели на это и говорили: Oh! Mucho poroto! Mucho poroto! [Много фасоли!]. А украинцы боялись индейцев, поскольку те выглядели непривычно, отличался цвет их кожи, обычаи, тем более первые мигранты не знали еще испанского языка и думали, что индейцы приехали, чтобы их мучити i пороти.

Таким образом, исследование языка и культуры славянских сообществ представляется чрезвычайно актуальным направлением, поскольку оно остается малоизученным, а контактные ситуации с участием славянских диалектов уникальны, но, к сожалению, недолговечны.

В заключение обзора приведем небольшие фрагменты записанных текстов от информантов из Аргентины, Парагвая и Чили на украинском, хорватском и польском языках15.

[1] Ja jednóyo róku kazála | kazú | tútaj fs'i róbl'at' asádu16 ws'i cysto na r'izdvó dúze bayác'ko ws'o | a ja kazú ny búdu rubyty na r'izdvó | asády | bo ja búdu roby... ja narobl'ú yub'ít takyj jak ja kolys' | mojí bat'ky rubyly kazú tam jak | de ja narudylas'a | kazú | navaryty drayl'íw! | cholod'és' | navaryty chuludéc' to oto kazú tutó búde! (Обера, Аргентина, Ю.М., жен., 82 года, украинский язык).

[Я в один год сказала, говорю, здесь все жарят мясо, все на Рождество очень много, а я говорю, не буду на Рождество жарить мясо, потому что я сделаю обед такой, как когда-то мои родители делали так, где я родилась, говорю, наварить холодца! Наварить холодец, вот это будет!]

[2] Dl'a druská robyly | takú kwytku | sukály u l'ís'i | so mála taky rostócky | na try! i wze tam robyly tíji kwytky ws'o | i wze v'in | yul'áw téje | des'

tut nas molodyj je | bát'ko i máty prósymo do perepóju | yop caj! | des je tut sus'ít | de máty chrescóna | de tut je sus'ít takyj takyj | des tut je!' a | druz'á am'igo17 takyj takyj | za káznoyo | jak je vze-e-e | colov'ík i z'ínku to obóje | a jak je jakyjs sam | to i-i-i | to chlópc'i | tak | i káznyj | tam chto idé do molodóyo putchódyt' do molodych | pozdravl'áje jich (Энкарнасьон, Парагвай, П. П., муж., 80 лет, украинский язык). [Для дружки делали такой цветок, искали в лесу, что имел три отростка, на три! И уже там делали эти цветы, и уже он танцует: «Где тут наш молодой, отца и мать просим к перепою, гоп-цай! Где тут сосед, где крестная мать, где тут такой-то сосед, где-то тут есть?!» — а друзья такой и такой, за каждого, если мужчина и женщина, то оба, а если кто-то один, это парни, и каждый там, кто идет к молодому, подходит к молодым и поздравляет их].

[3] Cysom vony isly batátuls zbyráty z bayná pryvozyly tóji | cárr'o19 | pówno batáty! | wony kazály bueno20! ty sterezy tu dytynu | i-i | bo cysom lysyly samóyo | u chát'i tam | bo mály takú hamacu21 so wony [...] zav'jizály do plánty22 i tam polozyly dytynu so voná ne móze upásty | bo | vió como es hamacaparagwaz'a23 | vió | to dytyna tam s'i zalysyt | to máje pódusku i tam lyzyt i wony dajút madéru24 i bueno | naj sydy(t) tam | a my idém u baynó zbyráty | patátu25 era época | sandía26 (Апостолес, Аргентина, А.П., жен., 70 лет, украинский язык).

[Иногда они шли собирать батат с поля [места с сильно увлажненной почвой], привозили на повозке, много батата! Они говорили: «Ты стереги этого ребенка», потому что иногда оставляли одного, дома, был такой гамак, что они [...] привязали к растению и там положили ребенка, что он не может упасть, потому что, видел, какой парагвайский гамак, и ребенка там оставят, там у него подушка, и там он лежит, и они дадут деревяшку, и хорошо, пусть сидит там, а мы идем на поле собирать картошку, было время, арбузов].

[4] Bueno chl'ip to byl tak'i | chl'ip s.. jak m'al'i mugke b'jale to rob'il'i chl'ib b'aly | jak m'al'i mugke carne | bulk'i to | to fsystko bylo | az do tera s'e rob'i bulk'i | ja az do tera rob'je | ja mam p'ec tam na dvoze | ty n'e v'idz'al? | ja rob'je f p'iecu chl'ip i to-o | bulk'i | fsystko co | co jeden chce | i fsystko v'im rob'ic' i mama mn'e n'e naucyla | ja sama! (Кампо Виера, Аргентина, М. С., жен., 65 лет, польский язык).

[Хорошо, хлеб был такой, если была белая мука, то делали белый хлеб, если была черная мука, булки это, это всё было, и сейчас делают булки, я и сегодня делаю, у меня есть печь во дворе, ты не видел? Я делаю в печи хлеб, и это, булки, всё что хочешь, и я всё умею делать, и мама меня не научила, я сама!]

[5] Onamo u Evropi stalno je bila guzva | stalno! | bilo je slabo | ekonomi... ekonomicno | e-e | puno djece u kut'i | e-e | malo posla ima | onda su | poceli it' vanka | it' vanka | i-i | to su bile zemje nove | sve-e | puno posla | previse posla | i taj svit nas | vridio za sve | di ga se stavi | on je mestar! | i oto je trajalo pedeset-sezdeset godin | dolazilo | dolazilo | i tako | ovde su prosli dobro | su | naucili djecu | ali nisu ih naucili govorit | si21 | oni su radili vanka u poljima | e-e | tamo su vadili zlato | to bili dosli jedan-dva-tri puta na godinu | onda iz pocetka | claro28 | su se ozenivali sa | sa nasima | to je bilo dobro | ali poslije se pocelo misat zasto ni... | nije bilo vise | di [...] bilo je kako | skoro kak i u pocetku | nista se nije puno razvijalo | od sezdeset godin do sada | je sve sto se vidi | sve sto se vidi | to su | cetiri | pet Punt Arene | od tada | nije bilo kola | za nosit svijet | nije trebalo! | to se hodilo ná noge | cetiri-pet | ovaj | djelova | ovde kaze cuadra29 | to se hodilo ná noge | i danas se ne moze to | ne | no30 | Punt Arena od sezdeset godin do sada | je sto je! [...] mjesto je bilo | mjesto je bilo | hay que ve31... vi... | da je | da ima jedan zemljopis | od mora | gori do prvog brda | do prvog brda | od groblja | do-o | jednu sest-sedam cuadri tamo | oto je bio | Punt Arena | i bilo koja kut'a | malo onamo | malo onamo | a danas to je | danas je grad! (Пунта-Аренас, Чили, И. М., муж., 15 лет, хорватский язык).

[Там в Европе постоянно была толчея, постоянно! Было плохо экономически, много детей дома, мало работы, тогда начали уезжать из страны, это были новые земли, много работы, очень много, а наши люди были пригодны для всего, где его поставишь, но мастер! И так длилось пятьдесят-шестьдесят лет, приезжали, приезжали, и здесь все было у них хорошо, выучили детей, только не выучили их говорить, да, они работали на поле, там добывали золото, сюда они приходили один-два-три раза в год, сначала, конечно, женились на наших, это было хорошо, но после начали смешиваться, потому что больше не было, где [.] как было, как в начале, ничего не было особенно развито, с шестидесятых годов — все, что можно сейчас увидеть, все, что можно сейчас увидеть, это четыре, пять Пунта-Аренас того времени, не было машин, чтобы перевозить людей, они были не нужны! Ходили пешком, четыре-пять частей, здесь говорят квартал, ходили пешком, а сейчас это невозможно, нет, Пунта-Аренас с шестидесятых годов до сегодняшнего времени, всё, что есть [.] место было, место было, нужно посмотреть, если бы была карта, от моря, наверх до первой горы, до первой горы, от кладбища и до, шесть-семь кварталов туда, это был Пунта-Аренас, и кое-какие дома то тут, то там, а сейчас это город!]

ПРИМЕЧАНИЯ

1 За помощь в проведении экспедиции выражаю благодарность Зеноне Забчук (Zenona Zabczuk), консулу Российской Федерации в г. Обе-ра (Аргентина), а также Руди Миячу (Rudi Mijac), консулу Республики Хорватия в г. Пунта-Аренас (Чили).

2 См.: Пилипенко Г. П. Украинцы в Аргентине и Парагвае: социолингвистическая ситуация // Тезисы III Международного симпозиума «Славянские языки и культуры в современном мире». М., 2016. С. 622-623.

3 Колония — небольшое сельское поселение, основанное колонистами (в том числе славянами).

4 В Парагвае язык гуарани является официальным наряду с испанским.

5 Гура А. В., Терновская О. А., Толстая С. М. Программа Полесского этнолингвистичского атласа // Полесский этнолингвистический сборник. М., 1983. С. 21-46.

6 Плотникова А. А. Материалы для этнолингвистического изучения балканославянского ареала. М., 2009.

7 Этим, в частности, объясняется небольшое количество информантов, способных общаться на хорватском языке, в г. Пунта-Аренас.

8 В отличие от славянских языков в странах Северной Америки.

9 Городок Порвенир (исп. porvenir 'будущее'), расположенный напротив Пунта-Аренаса, был назван так, поскольку полагали, что у него большое будущее из-за предполагаемых запасов золота.

10 Так, монумент, воздвигнутый в городе в 1978 г. в честь столетия прибытия первых мигрантов, при открытии именовался Monumento al inmigrante yugoslavo, сейчас называется Monumento al inmigrante croata.

11 В Хорватском доме действуют курсы хорватского языка, а в ближайшее время в университете Пунта-Аренаса откроется лекторат хорватского языка. По свидетельству самих информантов, языком общения даже на культурных мероприятиях и заседаниях в Хорватском доме является испанский. В языковом ландшафте города и окрестностей можно найти «хорватский след»: например, расположенная на юг от города Estancia «Tamo daleko», проспект Хорватия (Avenida Croacia), магазины содержат в своем названии фамилии владельцев (Papelería Marangunic). Много хорватских надписей находится на надгробных памятниках на кладбище Сары Браун (две надписи приводятся в оригинальной орфографии):

Ovdje pociva nas Nezaboravni brat Filip Visic Kovacevic N.P.U.M.

Godine 1900 u Krusevu Dalmacija Jugoslavia Prex u Magallanes 1927

Stjepan i Ivan Braca;

Здесь покоится наш Незабвенный брат Филипп Висич Ковачевич Пусть покоится с миром В 1900 [году родился] в Крушеве Далмация Югославия Скончался [написано ргех вместо ргет] в [провинции] Магальянес в 1927 [году] Братья Стьепан и Иван

Ovde Pociva

Nas Ne zaboravni prijatelj Yuraj Santic T. Roden u Dalmaciji Kucici God 1886 Preminuo u. Punta Areni Dne 20.4. 1928.

Здесь покоится

Наш незабвенный друг

Юрай Сантич Т.

Родился в Далмации Кучичи

В 1886 году. Скончался в

Пунта-Аренасе

Дня 20.4.1928

12 Православными являются также многие белорусы, которые эмигрировали в межвоенный период из Польши в Мисьонес и Парагвай.

13 На святоивановскую ночь, самую короткую в году, в Мисьоне-се устраивают «хождение по углям»: рассыпают горящие угли, и необходимо босиком пройти по ним, считается, что, если у человека много грехов, то он обожжется, если нет — пройдет без ожогов. Информанты сообщают, что это традиция местных индейцев, хотя отмечена она и в Европе, среди басков Испании (Иванов Ю. В. Обрядовый огонь // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы: исторические корни и развитие обычаев. М., 1983. С. 119). Также традиция хождения по горящим углям известна в юго-восточной Болгарии у болгар-нестинар, обычно она исполняется в день св. Константина и Елены, см., например: Гребенарова С. Календарни обреди и обичаи // Странджа. Материална и духовна култура. София, 1996. С. 341-342.

14 Для сравнения — в Буэнос-Айресе больше распространен вариант: пожилая женщина выходит замуж за молодого (se casa una mujer anciana con el joven).

15 Пауза в текстах обозначается при помощи |, обрывок слова обозначен троеточием, пропуски в нарративах — [...].

16 Жареное мясо (здесь и далее перевод с исп.).

17 Друг.

18 Батат.

19 Повозка.

20 Хорошо.

21 Гамак.

22 Растение.

23 Какой парагвайский гамак.

24 Дерево.

25 Картофель.

26 Был сезон арбузов.

27 Да.

28 Ясно.

29 Квартал.

30 Нет.

31 Нужно увидеть.

G. P. Pilipenko Expedition to the Slavs in South America

In October-November 2017 the field research in Argentina, Paraguay and Chile was carried out. The goal of the expedition was to study the Slavic languages, which are spoken in these regions. The communities of Ukrainians and Poles in the province of Misiones (North of Argentina), the Ukrainians in the Department of Itapùa (Paraguay) and the Croats in the South of Chile (Punta arenas) were investigated. The aim of the expedition was to record the narratives about sociolinguistic and ethnolinguistic topics. At the end of this paper there are samples of the texts in Ukrainian, Polish and Croatian languages.

Keywords: field research, Slavic languages, Ukrainian language, Polish language, Croatian language, South America.