CC BY
57
Вестник Института экономики Российской академии наук
2/2015
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА
О.С. СУХАРЕВ доктор экономических наук, профессор, зав. сектором Института экономики РАН
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ И ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ: ГЛОБАЛЬНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ
В статье рассматриваются проблемы организации процесса экономического роста в мировой экономической системе, а также реализации стратегий догоняющего и опережающего развития для отстающих в развитии стран. Автор приводит простую модель экономического роста системы и показывает основные факторы, которые являются детерминантами стратегии развития. Особенно важными условиями технологического развития и его траектории становятся обеспеченность ресурсами, эффективность институтов и сложившейся экономической структуры, технологичность экономики. Дается обоснование стратегии опережающего развития, адекватной России, учитываются глобальные, в том числе структурные, изменения, технологические режимы (траектории) развития, проводится анализ результатов экономического роста с 1961 по 2012 гг. включительно.
Ключевые слова: глобальные изменения, стратегия опережающего развития, экономический рост, структурные изменения, технологические изменения.
JEL: 010, 020.
1. Современные глобальные изменения и их основные тенденции
Глобальные изменения, охватившие мировую хозяйственную систему и ее отдельные элементы (регионы), вызваны небывалыми ранее в истории человечества успехами в области технологического развития, расширением возможностей самого человека и проектируемых им социальных структур (институтов). Эти изменения в основном характеризуются повышением скорости многих процессов, происходящих в общественной системе. Если ранее скорость совершенствования продукта (производства) была существенно выше скорости появления новых научных достижений, видов техники и информа-
ции, функционирования финансовых активов, то затем ситуация изменилась так, что скорость изменений в науке и технике стала обгонять скорость изменений в производстве и продукте, а в последние 20 лет самой высокой стала скорость изменений информации и финансовой сферы. Глобализация, охватившая социо-культурное развитие народов мира, технологическое и демографическое развитие, стала возможной именно благодаря научно-техническому прогрессу и резкому увеличению роли знаний и информации в современном обществе. Это сказалось на скорости развития различных экономических систем. Возникли секторы с возрастающей отдачей, темп роста населения в бедных странах затормозился, темп роста доходов увеличился, отставание стало несколько сокращаться, хотя и продолжает оставаться катастрофическим по величине. Нарушились установленные ранее экономической наукой закономерности, считавшиеся до недавнего времени верными. Так, темп экономического роста определяется темпом технологического прогресса, но он уже не так сильно, как ранее, определяется темпом роста населения. Более того, рост мирового населения замедляется, что действует в сторону увеличения дохода на душу населения и повышает требования к институтам, ответственным за распределение созданного продукта. Получение конкурентных преимуществ для фирм и государств все более зависит от скорости принятия решений, времени реализации необходимых действий, т.е. по существу сейчас время становится самым ограниченным ресурсом. Затраты на борьбу с загрязнениями уже не могут вычитаться из создаваемого продукта и рассматриваться как фактор торможения экономического роста (когда ряд исследователей рисует умозрительные «модельные» графики с двумя линиями роста - с учетом и без учета затрат на «экологическую чистоту», причем рост во втором случае оказывается по их моделям выше). Это, по сути, проблема учета в ВВП различных благ, таких как «экологическая чистота», затраты на «изготовление» которых должны быть отражены при повышении динамики роста, поскольку экологические цели требуют особых средств производства, технологий и являются результатом научно-технического прогресса в не меньшей степени, чем иные технологии. Аккумулирование «экологического дохода» означает накопление национального богатства, что влияет на общую эффективность экономической системы [3].
Стратегии развития разных стран в условиях обозначенных глобальных изменений, которые тем не менее не снимают остроты экологических проблем, бедности и расслоения, крушения многих институтов международного права и миропорядка (возникновение режима управляемых экспортируемых войн, включая войны экономические), отличаются по форме и содержанию. Исходный уровень развития,
доступ к знаниям и технологиям, состояние базовых институтов, демографические и природно-климатические условия определяют возможности выбора стратегии развития.
Глобальные изменения сопровождаются политическим и экономическим доминированием одних стран и центром мировой системы над другими странами. В экономической науке это издавна называется отношением центр-периферия. Режим структурной и технологической зависимости, возникший по причине историко-техноло-гического отставания и социо-культурной специфики, определяет стратегические возможности этих стран. Стратегия лидерства (пионерная стратегия) - это форма развития, когда страна представляет собой законодателя моды в области науки и технологий, социального стандарта потребления. При этом данное лидерство может быть основано на особом режиме функционирования центр-периферия и на перенесении издержек развития (включая экологические издержки) на другие страны и континенты. Это лидерство оформлено соответствующими институтами и имеет исторические корни. Страны, в том числе сателлиты по отношению к лидеру или группе лидеров, реализующие стратегии догоняющего развития, бывают по большому счету двух типов. Первый тип - страны «второго эшелона», осваивающие технологические достижения и институты, созданные в странах-лидерах (пионерах), демонстрирующие довольно высокий социальный стандарт жизни населения, занимающие вспомогательную нишу относительно лидеров, осуществляющие доводку основных технико-технологических решений и приложений знаний, рождаемых в странах-пионерах. В них может быть развитый государственный сектор, осуществляющий государственные инвестиции, эти страны сохраняют в целом контроль над своим внутренним рынком. Второй тип - страны третьего эшелона, стратегия развития которых полностью подчинена целям стран-пионеров, поскольку развитие осуществляется исключительно за счет масштабного заимствования технологий и знаний из стран-лидеров. Бюрократия второго типа стран не является самостоятельной в решениях, государственный сектор может быть различным по величине, но внутренний рынок находится под контролем иностранных транснациональных компаний (в производительной («несырьевой») деятельности страна обычно не имеет компаний транснационального уровня).
Глобальные изменения были подготовлены всей историей ХХ в., который характеризовался, согласно С. Кузнецу, увеличением темпа прироста производства на душу населения, прироста производительности, структурных изменений, а также качественными сдвигами в структуре экономики в пользу сектора услуг. Особую роль приобрел сектор высоких технологий, создавший эффект «технологической
гонки». Средний темп экономического роста увеличился с 1 до 3%. При этом на долю наиболее развитых стран (пионеров) приходилось около половины мирового продукта и две трети оборота мировой торговли. На сегодняшний день данные цифры сохраняют свое значение и являются еще более рельефными показателями роли стран-лидеров. Однако важнейшим качественным изменением явилось выдвижение в лидеры по темпу экономического роста Китая, Индии и стран БРИКС. Нужно отметить, что такое их выдвижение ранее, к концу 1980-х годов, еще не прогнозировалось. В XX в. три четверти населения Земли были отстранены от благ, которые дает экономический рост, даже несмотря на рост в среднем с 2 до 5-6% скорости увеличения производства.
Как бы ни определять ход глобализации, данный процесс зависим от фундаментальных сдвигов в структуре мировой экономики и распределения технологий. Структурные изменения охватывают следующие направления экономической системы:
- продукты и услуги, технико-экономические характеристики, формы сервиса и обслуживания;
- глобализацию (как явление, целенаправленное управление которым проблематично), предполагающую изменение международных институтов и рынков;
- информационные технологии;
- финансовые рынки;
- рынок труда, продуктов и услуг;
- инфраструктуру, включая транспорт, обмен информацией и международную торговлю;
- макроэкономическую политику и управление (включая транзитивные процессы и реформы в отстающих странах).
Здесь есть ряд серьезных вопросов. Не затормозит ли реформа экономический рост при реализации стратегии догоняющего или опережающего развития? Можно ли ее применять как некий инструмент реализации такой стратегии, и в каком объеме? Видимо, имеются ограничения на масштаб реформ, вытекающие из целей устанавливаемой стратегии. Иногда управление организуется так, что стратегия подчиняется реформе, а не наоборот. Это говорит не только о социально-экономическом, но и об информационном, и даже ментальном отставании в развитии данной страны.
Структурные изменения в мировой экономике характеризуются наличием нескольких разрывов:
1. Между финансовым и «реальным» секторами экономики.
2. Между обрабатывающими и добывающими производствами, а также между традиционной индустриальной экономикой и экономикой, воспроизводящей знания, вклад которых в создание добавленной стоимости резко увеличивается.
3. Между производством и потреблением, между государственным и частным секторами экономики, граница между которыми постепенно становится все более призрачной [3].
В период с 1960 по 2012 гг. население мировой системы увеличилось с 3 до 7 млрд чел., то есть более чем в 2 раза. При этом скорость изменения численности мирового населения увеличивалась с 1961 по 1971 гг. и затем с 1977 по 1989 гг. С 1990 -х гг. по настоящее время скорость изменения численности населения мира несколько снизилась и стабилизировалась примерно на 80 млн чел. в год. Общий тренд изменения скорости демонстрирует ее возрастание, правда, с убывающей силой [4].
Темп прироста численности населения неуклонно снижался с 1961 по 2011 гг. с 2,1% до 1,2%. Темп прироста мирового ВВП всегда был положительным, за исключением 1982, 1998 и 2001 гг., когда он почти равнялся нулю, и 2009 г., когда он стал отрицательным, впервые в послевоенной истории (анализ проводился с 1961 г., но в послевоенные годы наблюдался восстановительный экономический рост) [4]. Скорость абсолютного изменения ВВП неуклонно увеличивалась за данный период, но росла и амплитуда изменения скорости, что говорит об увеличении неравномерности экономического развития мировой экономической системы, что дает о себе знать особенно в настоящий период, который обозначают как глобализацию мировой экономики. То же относится и к динамике жизненного стандарта, который возрос в несколько раз и составляет более 10 тыс. долл. на человека. Скорость его изменения и темп прироста отвечают динамике мирового ВВП. Чем выше темп экономического роста, тем выше ВВП на душу, то есть жизненный стандарт потребления. Такое соотношение сохранялось для мировой системы стабильно. Рост численности населения происходил одновременно с ростом жизненного стандарта, который увеличивался, но скорость этого увеличения постоянно замедлялась. Скорость изменения численности мирового населения никак не влияла на величину жизненного стандарта (ВВП на душу населения). Когда скорость возрастала, жизненный стандарт также увеличивался, потому как рост ВВП существенно опережал рост численности населения. Когда скорость снизилась с 90 млн чел. в год до 79-82 млн чел в год1, то жизненный стандарт возрастал почти вертикально, не завися от скорости изменения численности населения, которая уже практически не изменялась и ее можно считать постоянной.
Интересна связь мировой инфляции и темпа прироста жизненного стандарта (ВВП на душу населения). При годовой инфляции от 5 до 8% наблюдался наибольший темп прироста жизненного стандарта,
1 http://data.worldbank.org/indicator.
а при инфляции меньше 5% и более 8% был самый низкий темп прироста ВВП на душу. Та же зависимость сохранялась и для темпа роста мирового ВВП и инфляции.
Для каждой экономической системы будет свой график соотношения среднегодового темпа инфляции и темпа экономического роста. Следовательно инфляция выступает некоторым сопровождающим условием экономического развития и политика снижения инфляции ниже некоторых значений, имманентных для данной экономики, может выступить тормозящим фактором развития.
Два или три типа стратегий не исчерпывают весь список возможных действий на траектории развития данной страны. Далее покажем принципиальные условия для стратегии догоняющего развития, а также содержание стратегии опережающего развития, которая не может отождествляться с известными трактовками стратегии догоняющего развития.
2. Догоняющая и опережающая стратегии развития и простейшая модель роста
При всей похожести догоняющая и опережающая стратегии развития экономики являются различными вариантами развития, как по смыслу, так и по системе возможных правительственных мероприятий, охватываемых рамками этих стратегий. Хотя по большому счету стратегия опережающего развития строится исходя из общих условий догоняющего развития. Стратегия догоняющего развития призвана сократить расстояние между рассматриваемыми странами, сохраняя при этом движение отстающей страны по известной траектории [1-3]. Действительно, сегодня имеется ряд исследований, утверждающих, что протекционизм может быть иногда полезен даже в условиях глобальной экономической системы и резкого расширения международной торговли. Догоняющее развитие можно осуществлять, опираясь на собственные силы, если имеются необходимые ресурсы, либо за счет заимствования недостающих технологий и приобретения необходимых ресурсов. В любом случае центральным момент догоняющей траектории является сохранение самой траектории и необходимость повысить темп роста промышленного производства и экономики.
В связи с этим рассмотрим элементарную модель экономического роста. Введя ряд простых обозначений, покажем: ресурс Я ( I - энергия) превращается в продукт (Р), результатом чего являются загрязнения (У). Географическое распределение ресурса по т - странам представляется вектором Я = (Я^ Я2,...Ят}, Я = ГЯ-, а продукта по странам Р = (Р^ Р2,.--Рт}, Р = £Р;. Загрязнение, при прочих равных, не имеет границ, хотя, конечно, это допущение не совсем корректно, поскольку
загрязнение земельных угодий и даже воды, несмотря на кругооборот веществ, тем не менее от одного географического района к другому имеет свои отличия. Пусть r - природный ресурс на душу населения, g -жизненный стандарт (качество жизни, без учета качества функций) - доход (продукт) на душу населения, S(t) - функция производительности, превращения ресурса в продукт, N - население глобальной системы, обозначение i - для отдельной страны, тогда [3]:
m
Y p
R P Ti 1
r = -
N' N N
Реально для одних стран gj > g (относительно богатые страны), для других gi <g (относительно бедные страны). Или Pj / Nj > P/N и P( / N( < P/N. Задача состоит в том, чтобы увеличить gi для отдельных стран до уровня жизненного стандарта P/N. При этом жизненный стандарт богатых будет всё равно выше, то есть Pj / Nj > P/N = Pi / Ni.
Жизненный стандарт можно определить:
g=N=^W)1; R{t)=r{t)n{t);g=r{t)s
Таким образом, он зависит от величины ресурса на душу населения и функции переработки (производительности) этого ресурса. Если ресурсов на душу населения остается все меньше, тогда общий уровень качества жизни можно поддерживать только за счет технико-технологических изменений, увеличивающих функцию s(t). Функция возможностей создания дохода (продукта) для i-ой страны примет вид:
P = ^ S (t).
' N (t) л'
Функция S(t) сильно зависит от институциональных условий, инвестиций в образование и науку, исходного состояния фондовой базы экономической системы и производственной (технологической) эффективности. Когда существенно увеличивается функция N(t) и сокращается функция R(t) , т. е истощаются ресурсы, то чтобы сохранить P(t), понадобится технологический прорыв. Одновременно рост численности населения может резко увеличить давление функции спроса в экономике, но для системы с широкой ресурсной базой это могло бы стимулировать развитие, включая и технологии, а при ограниченной или сокращающейся ресурсной базе это способствует только угнетенному состоянию системы. Высокий спрос остается без удовлетворения и дестабилизирует систему. Как показывает опыт африканских стран, возникает ситуация нехватки продовольствия и голода [3].
Взяв производную по времени «жизненного стандарта», получим выражение, связывающее скорости изменения g, P, N (соответственно V uPi, uNi) для i-ой страны:
g - gi ^ min dg/dt = dgi /dt; vgl = ^^uPl - P, (t)uN,,
где: vPi = dP(t)/ dt, vNt = dNl (t)/ dt.
В точке экстремума мы имеем подобие малой и большой системы, так как изменение произведения ресурсообеспеченности на ресурсную производительность системы по времени для малой и большой системы одинаковы. Если такую задачу сформулировать для всех i = 1...m, где m - число стран, то получим многопараметрическую задачу оптимизации, которая при снижении r(t) может быть решена за счет функции s(t), а при r(t) = 0 не имеет решения, точнее решение тождественно нулю. Поэтому вид функции s(t) должен быть такой, чтобы эта функция могла противостоять снижению r(t), иными словами, r(t) в общем виде должно зависеть от s(t). Подбор этих функций может осуществляться только эмпирически на основе накопленных данных по мировой экономике и экономикам отдельных стран.
Пусть Q - разведанные, начальные запасы энергетических ресурсов. Пусть скорость исчерпания равна Vi и не изменяется, а Уг - скорость нахождения новых источников (запасов) энергии. Тогда за время T будет исчерпан запас Q = V T. Откуда время, через которое не будет ресурсов равно T = Q / Vr Это в предположении, что число живущих людей Ni не меняется. Но за это время число живущих людей (Ni) может увеличиться (либо теоретически уменьшиться) - N2 = N1 + Vn T, где VN - средняя скорость прироста населения (знак скорости означает увеличение или уменьшение населения). Можно записать выражение для объема ресурса, приходящегося на душу населения ко времени t:
/ч Q - Vt + V2t /ч Q - Vt + V2t /ч
r(t) = \т „ , или g(t) = * 1 2 s(t).
N + VNt N 1 + VNt
Следовательно, качество жизни в экономической системе зависит от начального ресурса и величины населения, скорости исчерпания ресурса и возможностей по открытию и использованию новых ресурсов, либо расширению запасов использования известных ресурсов, и от производительной переработки ресурсов s(t) [3]. Таким образом, возможности реализации догоняющей стратегии развития определяются исходной ресурсообеспеченностью экономики (национальным богатством), величиной технологического уровня, задающей производительность (скорость) переработки ресурсов, институциональными условиями, позволяющими поддерживать такой темп роста, который бы сокращал
отставание от лидеров. При этом важным окажется и система конкуренции, структура экономики, торговые связи, масштаб экономики, уровень образования и здоровья населения и многие иные параметры, включая уровень загрязнения окружающей среды и структурную и технологическую зависимость от экономических систем лидеров.
В любом случае экономический рост должен иметь такой темп, который бы превосходил темп лидирующей экономики, на которую ориентируется данная страна, чтобы сократить свое отставание. Кроме того, при догоняющей стратегии важным моментом является то, как это будет достигаться. Если правительственная политика в рамках имеющейся структуры экономики и национального богатства будет реали-зовывать догоняющую стратегию, то сама исходная структура и институты будут объективными ограничителями в реализации такой стратегии. Она может завершиться фиаско, поскольку отсталая структура не обеспечит долгосрочного экономического роста. С другой стороны, изменение структуры и качественный рывок в развитии возможны за счет концентрации ресурсов и элементов национального богатства.
При таком рывке рост не сможет быть выше, чем рост страны-лидера, которую желают догнать, ни в краткосрочной, ни в долгосрочной перспективе. Следовательно нужна такая модель, которая бы предполагала за счет качественных изменений институтов и структуры экономики обеспечение высокого темпа роста в среднесрочной и долгосрочной перспективе, когда расстояние до лидеров сокращается. Немаловажны и вопросы относительно того, по какому параметру считать, что расстояние сокращается и стратегия догоняющего развития успешна, и не приведет ли реализация такой стратегии в условиях сегодняшних индустриальных институтов к резкому увеличению загрязнений. Если догонять по какому-то одному параметру, то есть вероятность резко ухудшить общее качество по другому параметру, даже несмотря на эффект, связанный с изменением функции s(t), когда технологии позволят расходовать меньше ресурсов и производить меньше отходов.
Опережающее развитие, как известно, является разновидностью стратегии догоняющего развития. Только оно связано с тем, что страна не идет известной траекторией, чтобы догнать лидера по какому-то параметру, а стремится выбрать параллельную траекторию, новейшие технологии, в которые она начинает инвестировать и которые позволят ей в ближайшем будущем занять новое место в мировой экономике, создать и контролировать новые рынки, обеспечивая за счет этих конкурентных преимуществ, которых не окажется у стран-лидеров, свою нишу и высокий темп роста продукта (дохода), превышающий темп роста экономических передовиков.
Стратегии догоняющего развития сейчас все менее эффективны, несмотря на успешное сокращение разницы в уровне дохода между
богатыми и бедными странами, достигаемого за счет возрастающей отдачи в новых секторах глобальной экономики. Стратегия опережающего развития, вроде бы, оставляет шанс на успех для всех стран и символично связана с возможностью реализации эффекта возрастающей отдачи в масштабах мировой системы. Значительное число технологий и специализация на различных типах технологий разных стран (причем технологий, основанных на полученном новом знании) делают вероятной возможность опережения.
Этому способствовало широкое распространение информации и знаний к 1990-2000 гг., расширение международной торговли на фоне интеграционных процессов в мире и снятия ограничений в торговле, иногда и государственных границ (например, в Европе), что привело к росту уровня образованных людей в мире, особенно в отстающих в развитии странах. Данный факт способствовал повышению темпа экономического роста и замедлению роста населения, что вывело многие беднейшие страны из «демографической ловушки», обеспечило повышение уровня их жизни и темпов роста. Данные процессы породили тенденцию к сокращению разницы в уровне жизни между богатыми и беднейшими странами. Однако ее величина все равно остается очень высокой. Отдельные исследователи отмечают резкое сокращение этого разрыва, хотя пока стоит сохранить некоторый скепсис в этом отношении [2]. Важно то, по каким параметрам оценивается отставание и разрыв. Если изменились условия и по «стереотипным» параметрам этот разрыв начал сокращаться, то он сохраняется по иным параметрам - качеству жизни, политико-культурному влиянию этих стран в мире, информации, стоимости времени (в богатых странах время очень дорого и является дефицитом; бедные страны имеют более низкую оценку этого ресурса) и т.д.
3. Темп роста и технологическое развитие экономики
Темп роста сильно зависит от технологического уровня, изменения занятости, числа образованных занятых, накопленных знаний (результатов НИОКР) и правительственной научно-технической политике, задающей режим технологического развития посредством институтов. При этом нужно отметить, что для мировой экономической системы и для отдельных стран темп экономического роста в наименьшей степени зависел от величины расходов на исследования и разработки (как доля в ВВП). Так, для периода 1996-2009 гг. для мировой системы темп роста изменялся в границах от 1,5 до 4%, а величина расходов на исследования и разработки была от 2 до 2,15%. Для России за тот же период темп роста изменялся от отрицательных значений до положительных, при том довольно высоких, и достигал значений, превышающих 9%,
но доля затрат на исследования и разработки была устойчиво ниже 1%, как при высоком, так и при низком темпе экономического роста. Для США большему экономическому росту соответствует меньшая доля расходов на исследования и разработки, но она в этой стране всегда выше 2,5% ВВП и изменялась от этой величины до 2,9% ВВП.
При меньшем росте, в 1-1,5%, доля затрат на НИОКР была выше. Возможно, это являлось отражением политики правительства, стремящегося интенсифицировать факторы научно-технического прогресса, как базовое условие экономического роста. Интересна Япония, где темп роста за указанный период был невысок, от 0,4 до 2,5%, но затраты на исследования и разработки были стабильно высокие и составляли от 3, до 3,5% ВВП. В противоположность Японии Китай демонстрировал высокий темп экономического роста при в 2 раза меньшей величине расходов на исследования и разработки по доле в ВВП нежели Япония. Темп роста китайской экономики от 7,8 до почти 13% сопровождался расходами от 0,6 до 1,8% ВВП. Причем интересна ветвь точек на графике, когда планомерное увеличение темпа роста связано с увеличением почти в 2 раза расходов на исследования и разработки.
В Германии темп экономического роста такой же скромный, как и в Японии, расходы на исследования и разработки по доле в ВВП несколько ниже, но они были стабильны и составляли около 2,5% вне зависимости от темпа роста.
В Индии темп роста изменялся от 4 до почти 10%, но доля расходов на исследования и разработки была довольно низкой - 0,8% ВВП. В Бразилии темп роста за период 2000-2010 гг. был от 1,2 до почти 7%, но затраты на исследования и разработки составляли стабильно около 1-1,2% ВВП.
Иное дело, что при росте ВВП общая сумма этих затрат увеличивается, даже если доля неизменна. Чем выше темп роста ВВП, тем выше и темп роста этих затрат в абсолютной величине. Кроме того, видимо, результаты НИОКР оказывают большой кумулятивный эффект на темп роста, связанный с тем, что позже, с течением какого-то времени (лагом), они превращаются в инновации и тем самым поддерживают либо, наоборот, замедляют темп роста экономической системы. Конечно, величина затрат даже в 3% ВВП или меньше - это не тот параметр, который может определить текущую динамику общего показателя, в который он входит как составная часть. Интересно судить об изменении тех частей ВВП, которые занимают долю в 15, 20 или 30%. Их изменение внесет определяющий вклад в экономический рост и его темп. Что касается некоторых статей расходов, то они задаются институционально, то есть вводится некий норматив, скажем, не менее 2% ВВП, и правительства стараются его соблюдать.
Конечно, частные расходы осуществляются исходя из иных мотивов. Затраты на исследования и разработки возрастали планомерно во всех без исключения странах, взятых для рассмотрения, и наибольшие по доле в ВВП были в США, Японии, Германии (более 2 и до 3,5% ВВП). Однако в экспорте высоких технологий начиная с 2004 г. и по настоящее время лидирует Китай, почти в 2 раза обогнавший США по этому показателю.
Следовательно складывается уникальная ситуация, когда доля расходов на исследования и разработки в ВВП никак не связана с величиной экспорта высоких технологий и расширяющимся вследствие этого технологическим влиянием данной страны, осуществившей «экспортный рывок» по технологиям в считанные годы. Россия в период экономического роста 1999-2009 гг. увеличила экспорт технологий примерно с 2 до 4 млрд долл., однако эти показатели являются незначительными даже в той группе стран, которые имеют «однопорядко-вую» величину экспорта технологий в мире (Бразилия - 8 млрд долл., Индия - 12 млрд долл., Испания - 11 млрд долл.)2. Для сравнения: Китай экспортирует технологий примерно на 400 млрд долл.
При всей разнице в расходах на исследования и разработки, а также разнице по скоростям развития экономик различных стран, каждая из них имеет свои приоритеты в научно-техническом развитии, что находит отражение в международных патентах, а также в технологической специализации стран. Дальнейший рост расходов связан с реализацией на практике метода развития науки и техники от достигнутого, но если доля расходов в ВВП остается низменной, а в экономике возникает стагнация или кризис, то часть научных направлений может быть потеряна в результате свертывания или недофинансирования каких-то работ. Исследования в этом случае могут быть отложены до лучших времен.
Таким образом, траектория научно-технического развития многих стран и мировой системы в целом связана, во-первых, с наращиванием величины затрат в структуре ВВП на исследования и разработки, что должно сопровождаться повышением качества научно-исследовательских работ и образования, во-вторых, с расширением экспорта технологий в конкретных технологических нишах, которые сумели занять конкретные государства, и, в-третьих, с трансформацией самих ниш, когда границы их становятся все более расплывчатыми, а число технологических ниш увеличивается.
Для эффективного дальнейшего развития важно установить формы взаимодействия науки, образования и экономики, потому что эти формы определят динамику появления новых знаний и исполь-
2 Безусловно, для космической и ядерной державы подобные цифры смотрятся уничтожающе.
зования их для создания конкретных продуктов и услуг, что и задаст некоторый темп экономического роста. Исследования показали, что сама по себе величина расходов на НИОКР не гарантирует высокого темпа роста и даже на отдельных участках развития совершенно не способствует его увеличению. Для проблемы обеспечения устойчивого и высокого темпа роста куда большее значение имеет структура экономики и институтов, включая организацию технологических цепочек по всем направлениям деятельности. Видимо, величина расходов на НИОКР и создание правила, что она не может быть меньше некоторой величины для экономики, связаны не с необходимостью поддержания определенного темпа роста, а с тем, чтобы обеспечить развитие факторов будущего роста, неустанно поддерживая конкурентоспособность технологий и технического аппарата.
Для того чтобы выстраивать стратегии научно-технического развития отдельных стран, необходимо хотя бы примерно определить по базовым параметрам возможности для реализации какой бы то ни было стратегии.
С этой целью требуется алгоритмизировать анализ и объективно оценить исходное (текущее на момент рассмотрения) состояние экономической системы, приняв в качестве такой оценки, например, уровень трех базовых показателей: 1) ресурсов (включая природный, физический, человеческий капитал); 2) институциональный потенциал (включая базовые институты, социальный строй - траекторию общественного развития, уклад и образ жизни, традиции, религиозную ориентацию и влияние и т.п.)3; 3) научно-технический и технологический потенциал (включая фундаментальную и прикладную науку, технику и техническую политику, а также существующий на данный момент уровень образования и технической оснащенности всех процессов).
Далее составим матрицу, где строки будут означать указанные выше параметры, задающие вектор развития экономической системы и обусловливающие за счет определенной и часто уникальной для каждой страны комбинации этих трех параметров темп ее роста (скорость развития). Обозначив ярко выраженное наличие каждого параметра отдельно для данного субъекта (лидерство в нем) как «развитость» или «высокий уровень» знаком «+»4, а отсутствие любого из них как «-», получим довольно упрощенную, но полезную для анализа траекторий развития, включая научно-техническое развитие, матрицу состояния
3 Фактически этот второй пункт определяет траекторию экономического развития, стилистику и качество институтов, отвечающих за функционирование социальной системы.
4 Можно обозначить и как 1 (единицу), а отсутствие и слабую развитость как ноль.
субъекта в начальный период. Как видно из таблицы, возникает 8 возможных состояний - стратегий развития системы (столбцы) в зависимости от сочетания (присутствия-отсутствия) базовых параметров.
Таблица
Траектории развития экономической системы
Базовые параметры 1 2 3 4 5 6 7 8
1) ресурсы + + + + — — — —
2) институциональный потенциал + + — — — — + +
3) научно-технический и технологический потенциал + — — + — + + —
Таким образом, возникает восемь (по сочетанию уровней развитости/неразвитости базовых параметров) моделей5 развития экономики. Модель 1 - идеальная траектория роста и научно-технического развития, когда все три параметра имеют высокий уровень, причем усиливают друг друга (примером является экономика США; с течением времени, вероятно, станет китайская экономика). Модель 2 -экспортирующие нефть страны ближнего Востока, которые, не обладая собственными научно-техническими достижениями, за ресурсы покупают научно-техническую продукцию (для этих стран институциональный потенциал не является низким - они имеют свое общественное устройство, опирающееся на традиции и религию). Модель 3 - развивающиеся страны, где кроме ресурсов пока ничего не развито и низок институциональный потенциал развития. Модель 4 - самодостаточные по ресурсам и уровню научно-технического развития страны, но с переходными и неустойчивыми режимами, либо с неотлаженной институциональной системой ( транзитивные страны, например, Россия, отдельные страны СНГ, Восточной Европы). Модель 5 представляет собой худший эталон, в противоположность модели 1 (условно за эту модель можно принять какую-либо сильно отсталую или очень бедную страну, в частности, принадлежащую региону Субсахарской Африки, где известна проблема голода). Модель 6 является теоретической конструкцией, которая вероятна, но на нынешний момент яркий пример
5 Каждой модели соответствует своя стратегия роста и его качество и своя траектория научно-технического развития. Подобная упрощенная классификация тем не менее полезна при выработке приоритетов научно-технического развития и формирования соответствующей стратегии государства.
по этой модели не подыскивается, (возможно, это Украина, где неустойчивая институциональная структура, при весьма скромных ресурсах, все-таки сочетается с накопленным научно-техническим заделом советского периода). Модель 7 - Япония, Финляндия, Швеция, которые обладают скромными ресурсами, особенно Япония, но высоким институциональным потенциалом развития и научно-техническим потенциалам. Модель 8 - Швейцария, малые государства, например, Кипр, островные государства, специализирующиеся на туризме, услугах, включая финансовые, обладающие развитым сельским хозяйством и очень незначительной промышленностью, либо не обладающие ею. Ресурсы у них крайне ограничены, научно-технические достижения отсутствуют либо чрезвычайно скромны, но система институтов стабильна и поддерживает их специализацию на услугах и индустрии туризма.
Можно выделить три главные «причины» спроса на технологии:
1) жизнедеятельность человека и его базовые потребности (биологические, физические - в пище, одежде, культурные - коммуникации и т.д.;
2) защита от внешних угроз (природы и общества - катаклизмы, экология, изменение климата, войны, конфликты, космос и т.д.); 3) познание окружающего мира (микро- и макро мира).
По большому счету эти три направления возникновения спроса на технологии обусловливают как возникновение, так и развитие, совершенствование технологий. В связи с этим процесс возникновения технологий, который до сих пор слабо раскрыт экономической наукой, описывается тремя способами, которые проявляются отдельно или могут каким-то образом сочетаться.
Во-первых, «эвристический» способ появления технологий, когда возникают совершенно новые технологии, которых не было до сих пор, в силу некоего открытия, изобретения, создания нового материала, приспособления, устройства. Частота таких событий сокращается, то есть «эпохальные» события происходят все реже.
Во-вторых, «инкрементальный» способ развития технологий, когда после «эпохальных» событий происходит улучшающее совершенствование известных технологий, ставших традиционными способами производства, что обеспечивает повышение эффективности.
В-третьих, «комбинаторный» способ развития технологий, при котором происходит появление новых технологий либо усовершенствование традиционных вследствие параллельного и последовательного соединения отдельных технологий. При этом больших инвестиций не требуется и не нужно ожидать нового эпохального открытия.
Важно отметить, что темп экономического роста может быть как связан, так и не связан с уровнем технологического развития данной страны. Так, США и Япония относятся к странам, где распространены три метода технологического развития, включая «эвристический».
Однако их темп роста уступал росту китайской экономики за последние двадцать лет, когда Китай только наращивал свой технологический потенциал, демонстрируя при этом очень высокий темп экономического роста, и явно ориентируясь на применение комбинаторного метода развития технологий, полагая в основу этого метода заимствование технических решений и их последующее улучшение (с применением инкрементального и комбинаторного способа). Отсутствие подобной сильной связи говорит, что экономический рост зависим не только от научно-технического фактора, но и от иной системы факторов, обеспечивающих совокупную производительность.
Литература
1. Лукас Р. Лекции по экономическому росту. М.: Изд-во института им. Е. Гайдара, 2013.
2. Хэлпман Э. Загадка экономического роста М.: Изд-во института им. Е. Гайдара, 2011.
3. Сухарев О. С. Экономический рост, институты и технологии. М.: Финансы и статистика, 2014.
4. Статистические данные Всемирного банка. http://data.worldbank. org/indicator.
O.S. SUKHAREV
doctor habilitatus in economics, professor, head of the Sector of the Institute of economics
of the Russian Academy of sciences, Moscow, Russia
ECONOMIC GROWTH AND TECHNOLOGICAL CHANGES: GLOBAL TENDENCIES The paper is dedicated to the issue of the organization of economic growth in the global economic system, as well as the strategy of catching up and advanced development for the retarded countries. The author gives a simple model of economic growth of the system and shows the main factors that are determinants of development strategy. Especially important conditions are endowments, institutions and the effectiveness of the current economic structure, technological economy - terms of technological development and trajectory of this development. Given adequate justification advanced development strategy for Russia, the author takes into account global changes, structural changes, technological regimes (trajectory) development carried out an empirical analysis of economic growth from 1961 to 2012. Keywords: global changes, the strategy of rapid development, economic growth, structural change, technological change. JEL: O10, O20.
