CC BY
147
УДК 339.9
DOI 10.17238/ISSN1815-0683.2017.2.39
И. В. СТАВРОВ*
Экономический коридор Китай - Монголия - Россия в стратегии социально-экономического развития провинции Хэйлунцзян
Статья посвящена изучению программы «Экономический коридор Китай - Монголия - Россия» в контексте стратегии социально-экономического развития провинции Хэйлунцзян. Автор считает, что экономическое развитие провинции Хэйлунцзян испытывает типичные для КНР процессы замедления темпов роста. Периферийное положение, а также несбалансированная производственная структура усиливают негативные тенденции в хозяйственной сфере региона. В связи с этим власти провинции пытаются найти новые источники роста, одним из которых должна стать международная кооперация в рамках инициативы Экономического пояса Шелкового пути. Однако экономическая конъюнктура последних лет не благоприятствует успешной реализации проекта.
Ключевые слова: КНР, провинция Хэйлунцзян, социально-экономическое развитие, региональная политика, российско-китайские экономические отношения.
СТАВРОВ Иван Валерьевич -кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела китайских исследований. [email protected].
STAVROV I. V. - Candidate of Historical Sciences, senior research associate, at the Department of Chinese studies.
I. V. STAVROV
«The Economic Corridor of China-Mongolia-Russia» in the Strategy of Social and Economic Development of Heilongjiang Province
This article is devoted to the study of the "China-Mongolia-Russia Economic Corridor" program in the context of the socio-economic development strategy of Heilongjiang Province. The author believes that the economic development of Heilongjiang Province experiences the typical slowdown in China's growth rates. The peripheral position, as well as an unbalanced production structure, strengthens negative trends in
* Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН. 690001, г. Владивосток, ул. Пушкинская, 89.
Institute of History, Archaeology and Ethnography of the Peoples of the Far East, Far Eastern Branch of the Russian Academy of Sciences. 89, Pushkinskaya street, Vladivostok, Russian Federation, 690001.
the economic sphere of the region. In this regard, the province authorities are trying to find new sources of growth, one of which should be international cooperation in the framework of the initiative of the Economic belt of the Silk Road. However, the economic situation in recent years is not conducive to the successful implementation of the project.
Keywords: PRC, Heilongjiang Province, socio-economic development, regional policy, Russian-Chinese economic relations.
Экономические реформы, стартовавшие после проведения 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва (декабрь 1978 г.), превратили Китай в современное государство. Впечатляющи достижения КНР в социально-экономической и политической сферах: страна в значительной мере преодолела бедность, экономическую отсталость и стала играть одну из ведущих ролей в международных делах. Население Поднебесной и других стан привыкло к «китайскому чуду» и двузначным темпам роста ВВП (в 2007 г. он достиг 14,6 %!), однако в настоящее время от года к году рост показателей замедляется. Региональная экономика особенно чувствительна к таким вызовам, что ставит перед правительством КНР и региональными властями задачу по преодолению их последствий. В настоящей работе предпринимается попытка анализа роли экономического коридора Китай - Монголия - Россия в стратегии экономического развития приграничной с Дальним Востоком России провинции Хэйлунцзян.
Экономическое развитие провинции Хэйлунцзян и проблема замедления экономического роста. Провинция Хэйлунцзян относится к территориям размещения старопромышленной базы Северо-Восточного Китая. На ее развитие оказывает немалое воздействие наличие значительной доли госсобственности, в особенности крупных промышленных предприятий, масштабных добывающих производств, в целом периферийный статус провинции, расположенной на крайнем северо-востоке страны. Несмотря на окраинное положение, у территории имеется немалый потенциал для успешной внешнеэкономической деятельности благодаря наличию продолжительной границы с Россией.
С начала эпохи реформ в КНР (1978 г.) роль территории в экономике страны стала постепенно снижаться, что вполне закономерно в условиях слома плановой системы хозяйства. Значительный рывок в росте ВРП был отмечен здесь на рубеже 2000-2010-х гг., когда в условиях мирового экономического кризиса правительство Китая увеличило инвестиционную накачку региона для поддержки госпредприятий, развития инфраструктуры [13, табл. 9-1]. В 2010 г. рост ВРП составил 12,7, в 2011 г. - 12,3 %, а с 2012 г. сокращение стало еще более заметным - 10,0, в 2013 г. - 8,0 % [17, табл. 3-9]. И если до 2013 г. прирост экономики Хэйлунцзяна был выше средних значений по стране (8,9 % в 2011 г. и 7,1 % в 2013 г.), то с 2014 г., как это показано на рис. 1, замедление темпов роста стало ниже средних значений, что в перспективе может сказаться на еще более существенном экономическом отставании региона.
Рис. 1. Динамика ВРП КНР (1) и провинции Хэйлунцзян (2), % [11; 12; 14; 16, с. 417; 17, табл. 3-9; 19]. Данные за 2016 г. предварительные
Правительство КНР в рамках новой региональной политики, стартовавшей в начале XXI в., выдвинуло комплекс мер, направленный на ускоренное развитие отстающих регионов. В частности, в Северо-Восточном регионе предполагалось снизить долю госсектора, увеличить степень маркетизации, перейти к глубокой переработке сырья. Важное место в планах по реструктуризации экономики занимает рост третичного сектора, который по известным причинам имел подчиненное значение в хозяйстве провинции [9]. Тем не менее, как это видно из рис. 2, в Хэйлунцзяне смогли увеличить долю третичного сектора с 36,2 до 50,7 % за пять лет (с 2011 по 2015 г.), что в целом соответствует среднестрановым значениям (50,5 % в 2015 г. и 51,6 % в 2016 г.). Возросло значение сельского хозяйства (рост на 4 % за пять лет), вызванное не столько увеличением обрабатываемых площадей, сколько ростом интенсивности производства.
8
6,7
5,7
2013 г
2014 г
2015 г
2016 г
1
2
2011 г. 2012 г. 2013 г. 2014 г. 2015 г.
Рис. 2. Размещение ВРП провинции Хэйлунцзян, %: 1 - первичный сектор, 2 - вторичный сектор, 3 - третичный сектор [16, с. 417; 17, табл. 3-9]
Несмотря на обнадеживающие результаты по реструктуризации экономики, сокращение роста ВРП продолжается темпами выше средних значений. Это связано с несколькими обстоятельствами: сравнительно высокой долей предприятий
тяжелой промышленности, наличием немалого числа моногородов, большинство из которых относятся к депрессивным (фактически, лишь нефтедобывающий Дацин справляется с основными социально-экономическими проблемами) (подробнее см.: [10]), а также изменившейся мировой конъюнктурой цен на сырье [13, табл. 4-1] и, в первую очередь, уголь, которым богата провинция (его добывают в 4 из 11 моногородов). К вероятным факторам замедления роста экономики провинции также можно отнести сокращение товарооборота с Россией - основным внешнеторговым партнером региона.
Рассмотрим подробнее состояние внешнеэкономической деятельности и международного туризма в провинции Хэйлунцзян. Из данных рис. 3 видно, что Россия - ведущий партнер провинции. Доля нашей страны во внешнеторговом обороте региона в период с 2013 по 2014 г. составляла 57,5 и 59,8 % соответственно, увеличившись с 22 364,52 млн до 23 283,18 млн долл. США. К сожалению, детализированная статистика за 2015 г. еще не была опубликована, поэтому о тенденциях последних лет можно составить представление из ряда разрозненных источников. Так, согласно Докладу о работе правительства провинции Хэйлунцзян (23 января 2017 г.), внешнеторговый оборот региона с нашей страной в 2016 г. составил 16,54 млрд долл. США, сократившись на 21 % по отношению к предшествующему году. Подобная ситуация, вероятно, была и в 2015 г., однако в аналогичном документе за соответствующий год конкретные данные не приводятся (что косвенно свидетельствует о желании регионального правительства не афишировать плачевные результаты в сфере ВЭД). Товарооборот с другими странами был сравнительно невелик и заметно сократился в отношении Японии и европейских стран, незначительно вырос с Республикой Корея и заметно возрос с Монголией (более чем в 1,5 раза) и США.
Наступивший 2017 г. дает определенные надежды на улучшение ситуации в области внешнеэкономической деятельности. Так, по данным газеты «Жэньминь жибао» (2017 г., 20 февраля), объем товарооборота провинции за январь 2017 г. вырос на 24,7 %, что превышает среднестрановые показатели (13,3 п.п.). Товарооборот с Россией увеличился еще сильнее - на 37 %, и составил 840 млн долл. США. Рост товарооборота вызван улучшением социально-экономической ситуации в нашей стране и укреплением курса рубля, непосредственно влияющего на рост импорта.
Еще один внешнеэкономический фактор - это объем въездного иностранного туризма (подробнее см.: [8]). Данные табл. 1 свидетельствуют о тенденции к снижению числа иностранных туристов. После пикового 2011 г. число зарубежных путешественников постоянно сокращается. Причем после 2012 г. произошло обвальное падение числа российских туристов в провинцию. Как мне представляется, это вызвано ростом курса юаня по отношению к рублю и увеличением индекса потребительских цен в КНР, что снижает привлекательность региона в глазах россиян и гостей из третьих стран (шопинг является ведущей причиной въезда из регионов Дальнего Востока России).
38 877,85 38 900,37
22 364,52
23 283,18
2 149,59
137,22 437 82438,16 433,68177 1957,46 п 2 415,41 1 954,02
87,46 137,22 437,82
Всего РФ МНР РК
Япония США Европа (без
РФ)
□ 1 □ 2
Рис. 3. Внешнеторговый оборот провинции Хэйлунцзян, млн долл. США: 1 - 2013 г., 2 - 2014 г. [13, табл. 10-4]
Таблица 1
Численность иностранных туристов провинции Хэйлунцзян, тыс. чел. / раз
Страна 2010 г. 2011 г. 2012 г. 2013 г. 2014 г.
Респ. Корея 146,1 210,8 194,2 185,7 178,9
Япония 59,2 116,9 47,9 23,8 21,5
Россия 1 317,3 (79,9 %) 1 463,3 (73,9 %) 1 527,8 (92,7 %) 972,8 (67,0 %) 919,0 (69,5 %)
Всего 1 648,3 1 978,4 1 648,3 1 450,1 1 322,8
Примечание. Без учета туристов из Сянгана, Аомэни и Тайваня.
Источник: [13, табл. 15-18].
Снижение числа иностранных туристов приводит к падению доходов туристской отрасли Хэйлунцзяна (табл. 2). При этом обвально снизились доходы от внутреннего туризма - с 134,8 до 103,1 млрд юаней за период с 2013 по 2014 г., однако в следующем 2015 г. вновь началась восходящая тенденция, и доходы вернулись к показателям 2013 г. Внешний туризм оказывает сравнительно небольшое влияние на экономику провинции. В 2015 г. доходы от него снизились по отношению к предыдущему году на 176 млн долл. США (около 384 млн долл. США или 2,441 млрд юаней), что свидетельствует о невысокой роли въездного туризма в экономике региона, т. к. его доля в доходах туристской отрасли (136,143 млрд юаней)составляет 1,8 %.
Некоторые положительные тенденции, согласно предварительным данным, сложились в городских округах Муданьцзяне и Цзямусы. Здесь в 2016 г. наблюдался рост въездного туризма и доходов от него. В Муданьцзяне иностранный турпоток возрос на 5,5 %, а доходы от него - на 17,9 % [20]. В Цзямусы рост численности не известен, однако увеличение поступлений от него составили 1,5 % [21]. В связи с этим можно говорить лишь о сдержанном оптимизме в развитии въездного туризма провинции, рост которого в определенной степени влияет на экономику именно приграничных городов (таких как Суйфэньхэ, Муданьцзян и т. п.).
Таблица 2
Доходы туристской отрасли провинции Хэйлунцзян
Год Туризм
внутренний, млрд юаней внешний, млн долл. США
2003 20 244
2005 25 340
2007 38 643
2010 83 762
2011 103 918
2012 125 840
2013 134,8 600
2014 103,1 560
2015 133,7 384*
* Приведен приблизительный расчет в долларах США. Объем доходов от иностранного туризма составил 2,441 млрд юаней [16, с. 370]. Источники: [8, с. 60; 13, табл. 15-1; 16, с. 370].
В настоящее время наблюдается обратная тенденция - рост выездного туризма из КНР в целом и провинции Хэйлунцзян в частности. За 2016 г. Россию посетило 1,27 млн туристов из КНР, а Приморье - 420 тыс. За первый квартал 2017 г. этот показатель по Приморью возрос на 36 % по сравнению с аналогичным периодом прошлого года [5]. Росту числа китайских туристов способствует ослабление курса рубля по отношению к доллару США и юаню, реализация договора о безвизовом въезде туристских групп и другие факторы. К сожалению, статистика численности туристов из Хэйлунцзяна отсутствует, но очевидно, что большинство гостей Приморья именно из приграничных областей. Путешественники из провинции Хэйлунцзян въезжают на территорию Дальнего Востока как посредством сухопутного транспорта, так и воздушного. Например, в летнем расписании международного аэропорта Владивосток значатся рейсы трех авиакомпаний на маршруте Харбин - Владивосток: авиакомпания «Аврора» (РФ), Южные
китайские авиалинии (China Southern airlines, КНР) и Сычуаньские авиалинии (Sichuan airlines, КНР). Еженедельно всеми перевозчиками выполняется семь авиарейсов в Харбин1.
Итак, перед правительством Китая и властями Северо-Восточного региона Китая в последние годы встала фундаментальная проблема замедления экономического роста. За годы пятой пятилетки (2011-2015 г.) темпы увеличения ВВП КНР сократились с 9,5 до 6,9 %. В общественно-политическом дискурсе Поднебесной такая ситуация получила наименование «новой нормальности» (синьчантай), что не случайно. Сохранять высокие темпы экономического роста на протяжении более чем трех десятилетий практически невозможно, и задача удвоения ВВП с 2010 по 2020 г. становится существенно более сложной для второй экономики мира, чем такое же удвоение в период с 1980 по 2000 г. На сессии ВСНП в 2016 г. премьер Госсовета КНР Ли Кэцян, объясняя масштаб проблемы, отметил, что текущее возрастание ВВП на 1 % равно полуторапроцентному увеличению пять лет назад и 2,5 % росту 10 лет назад [3]. Обозначившееся «замедление» в действительности свидетельствует о немалом росте экономики КНР, учитывая ее объемы. Здесь уместно вспомнить, что согласно «закону кумулятивного роста» при увеличении ВВП на 1 п.п. в год через 30 лет рост составит около 35 %, а при росте в 5 п.п. увеличение за тот же период составит 332 % (иными словами, объем экономики утроится) [4, с. 90]. Соответственно, говорить о «рецессии» и тем более «кризисе» экономики Китая пока еще преждевременно (о чем иной раз упоминается в материалах СМИ).
Однако если для развитых стран даже однопроцентный рост в долгосрочной перспективе не влечет негативных последствий для социально-экономического развития, то для такой развивающейся и многонаселенной страны, как КНР, заметное замедление роста экономики может иметь иные результаты. Китай по-прежнему представляет собой страну с сравнительно невысокими средними доходами на душу населения, поэтому снижение темпов роста экономики может привести и к замедлению улучшения благосостояния значительного числа граждан страны, а также вызвать напряженность в депрессивных районах.
Программа «Экономический пояс сухопутно-морского пути провинции Хэйлунцзян»: основные параметры и характеристика. Вполне предсказуемое замедление экономического развития поставило перед властями страны новые вызовы. Руководство Китая во главе с Си Цзиньпином предложило программу действий, утвержденную на 3-м пленуме ЦК КПК 18-го созыва (9-12 ноября 2013 г.). Одним из направлений проекта преобразований стало претворение стратегии «Один пояс - один путь», представляющей собой совершенствование старой
1 В последние годы в целом растет турпоток в Россию и в Приморский край. В летнем расписании аэропорта Владивосток в 2017 г. значатся рейсы в следующие города КНР: Вэньчжоу, Гонконг, Далянь, Пекин, Санья, Тяньцзинь, Харбин, Чанчунь, Шанхай, Шэньян, Яньцзи (подробнее см.: http://vvo.aero/ schedule.html).
и создание новой логистической системы, интенсификацию экономических связей вдоль «нового Шелкового пути» и, в первую очередь, с приграничными странами. По мнению властей, этот курс должен придать новый импульс экономике КНР и быть выгодным странам-партнерам.
В контексте реализации стратегии между КНР, Россией и Монголией была подготовлена «Программа создания экономического коридора Китай - Монголия -Россия» (подписана 24 июня 2016 г. в Ташкенте представителями трех стран на основе меморандума от 9 июля 2015 г.) [6], представляющая собой рамочный документ в сфере международного сотрудничества трех стран, направленный среди прочего на сопряжение Евразийского экономического союза, Экономического пояса Шелкового пути и монгольской инициативы «Степной путь». Основными механизмами, способствующими углублению сотрудничества, должны стать развитие транспортной инфраструктуры, пунктов пропуска и совершенствование таможенного контроля.
В рамках программы создания экономического коридора власти Хэйлунцзяна выступили с инициативой по ее реализации в провинции. В апреле 2015 г. на региональном уровне была утверждена программа «Экономического пояса сухопутно-морского Шелкового пути провинции Хэйлунцзян» [18], в которой сформулированы следующие цели:
- углубление реального делового сотрудничества с окружающими КНР государствами;
- развитие китайско-российской базовой инфраструктуры и транзитных переходов, расширение торгово-экономических отношений двух стран;
- расширение открытости с Россией, странами Северо-Восточной Азии (СВА), Европой и Северной Америкой.
Реализация данных целей предполагает максимальное использование возможностей транспортной инфраструктуры провинции Хэйлунцзян и России. Программа намечает развитие следующих элементов логистической системы:
- мультимодальные перевозки (товары из СВА через Владивосток/Находку - Суйфэньхэ - Харбин - Маньчжоули (Маньчжурия) - Транссиб/БАМ -Западную Европу);
- железнодорожный транзит: линия «восток - запад» (Владивосток - Суйфэньхэ - Маньчжоули - Транссиб); линия «юг - север» (Далянь - Харбин -Цзямусы - Тунцзян - Биробиджан);
- автотранзит: необходимо связать все погранпереходы, транспортные узлы и индустриальные парки сетью шоссейных дорог;
- речной транзит: развитие перевозок по Сунгари и Амуру и далее с выходом в море;
- воздушный транзит: развитие связей между аэропортами провинции Хэйлунцзян и Россией, странами Азии и Европы;
- передача электроэнергии.
По замыслу авторов программы, транспортная система должна связать основные производственные центры провинции Хэйлунцзян - Харбин, Цицикар, Дацин с основными экономическими центрами КНР, России, Монголии и других стран.
Реализация программы намечена до 2025 г. и предполагает прохождение трех этапов: на первом этапе (2014-2015 гг.) требовалось связать провинциальную программу с общекитайской стратегией «одного пояса - одного пути» («подготовительный этап»).
На втором этапе (2016-2020 гг.) предполагается связать основные транспортные сети Хэйлунцзяна наиболее удобными транзитными коридорами с Европой и Азией.
На третьем этапе (2021-2025 гг.) следует завершить создание трансграничной транспортной сети через Россию в Европу, сформировать больший эффект масштаба и придать ускорение экспортно ориентированной экономической системе.
Сейчас реализуется второй этап программы, направленный на объединение транспортной системы провинции с российскими регионами. В китайском Приамурье уже в основном создана развитая сеть современных железных и автодорог. В начале 2010-х гг. вся транспортная сеть Северо-Восточного Китая представляла собой систему «одна ось - четыре пояса». «Ось» связала крупнейшие центры региона: Харбин - Чанчунь - Шэньян - Далянь, а «пояса» расположены вдоль границы КНР: Эрэн-Хото - Маньчжоули - Мохэ - Хэйхэ - Фуюань -Суйфэньхэ - Хуньчунь - Цзиань - Даньдун - Далянь; Суйфэньхэ - Маньчжоули; Хуньчунь - Аршан; Даньдун - Цзиньчжоу. В настоящее время представленная схема дополняется еще несколькими «осями»: Хулунбуир - Цзиньчжоу; Хэйхэ -Харбин - Далянь; Мохэ - Цзиньчжоу [15, с. 88-91]. Следует отметить и качество дорог - основные магистрали представляют собой скоростные шоссе и железные дороги. Если в 2007 г. из Хуньчуня (провинция Цзилинь) не было железнодорожного сообщения, то в 2016 г. уже действовала скоростная железнодорожная магистраль. В 2016 г. открыто сообщение по реконструированной железнодорожной магистрали между Суйфэньхэ и Муданьцзяном, а в 2018 г. должна заработать высокоскоростная железная дорога из Муданьцзяна в Харбин [1, с. 259-260].
В настоящее время ведется строительство трансграничной линии Тунцзян -Ленинское (Еврейская автономная область), после открытия которой станет возможна транспортировка грузов по Транссибу и БАМу. Власти Приморского края совместно с партнерами из КНР прорабатывают вопросы реализации проекта «Приморье-1», который свяжет логистические центры провинции Хэйлунцзян с портами Владивосток и Восточный.
Итак, каково значение программы «Экономический пояс сухопутно-морского пути провинции Хэйлунцзян»? Несмотря на новое звучание, данная программа представляет собой набор рекомендаций, предложенных ранее в различного рода центральных и региональных документах [2, с. 93-94 и сл.]. Основная
инфраструктура провинции была построена (либо строительство было запланировано) до провозглашения инициативы «Экономического пояса Шелкового пути», и ее работу не следует связывать с реализацией изучаемой программы. Как видно из представленных выше данных, в последние годы товарооборот между Россией, европейскими странами и регионом существенно сократился, иностранный турпоток также невелик, что не дает оснований говорить об успешности реализации проекта.
Однако настоящая программа, как и предшествующие предложения руководства Хэйлунцзяна, ориентирована не столько на развитие отношений с Россией, сколько на получение инвестиций и преференций из Пекина, на что в конце концов и направлена риторика документа (подробнее см.: [2, с. 87-116])2. К тому же сопряжение китайской инициативы с российскими буксует в бюрократических согласованиях, поэтому к настоящему моменту китайской стороной используются альтернативные маршруты через Центральную Азию, минуя Россию.
Таким образом, экономическое развитие провинции Хэйлунцзян испытывает типичные для КНР процессы замедления темпов роста. Периферийное положение, а также несбалансированная производственная структура усиливают негативные тенденции в хозяйственной сфере региона, что проявляется в росте ВРП ниже средних по стране значений. В связи с этим власти провинции пытаются найти новые источники роста, одним из которых должна стать международная кооперация в рамках инициативы «Экономического пояса Шелкового пути». Однако экономическая конъюнктура последних лет (падение цен на ресурсы, экономический спад в России и др.) не благоприятствует успешной реализации проекта. В связи с этим значение региональной инициативы для социально-экономического развития провинции Хэйлунцзян невелико. Тем не менее настоящая инициатива региональных властей, используя риторику последних лет, вероятно преследует цель не только «выхода во вне», но и привлечение ресурсов из центра.
Список литературы
1. Александрова М. В. Новое видение транспортного положения Северо-Востока Китая в свете концепции «Один пояс, один путь» // Китай в мировой и региональной политике. История и современность. Вып. 21. М.: ИДВ РАН, 2016. С. 256-272.
2. Иванов С. А. Участие властей провинции Хэйлунцзян в российско-китайском экономическом сотрудничестве (1979-2009): дис. ... канд. ист. наук. Владивосток, 2015. 277 с.
3. Ли Кэцян. Доклад о работе правительства [2016]. URL: http://russian.news. cn/2016-03/17/c_135198801.htm (дата обращения 17.04.2016).
2 Интересно отметить, что в материалах «Хэйлунцзян жибао» (главный печатный орган хэйлунцзянского комитета КПК), освещающих реализацию инициативы ЭПШП, внимание сосредоточено лишь на внутренних проблемах. В заметках о реализации трансграничных проектов Россия практически «отсутствует», и возникает ощущение, что строительство инфраструктуры - это путь в тупик (подробнее см.: [7]).
4. Пикетти Т. Капитал в XXI веке. М.: Ad Marginem Press, 2015. 592 с.
5. Приморский край - в тройке лидеров по объему турпотока из Китая в России. URL: http://primorsky.ru/news/127942/?type=special (дата обращения 20.05.2017).
6. Программа создания экономического коридора Китай - Монголия -Россия. URL: http://minpromtorg.govrb.ru/rus-ch-mn.pdf (дата обращения 20.05.2017).
7. Ставров И. В. Образ России на страницах газеты «Хэйлунцзян жибао» // Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2017. № 1. С. 54-60.
8. Ставров И. В. Политика по развитию туристической отрасли СевероВосточного Китая как фактор экономического роста // Известия Иркутского университета. Сер. «Политология. Религиоведение». 2013. № 2.1. С. 57-64.
9. Ставров И. В. Социально-экономическое развитие северо-восточного региона КНР в программных документах Центра // У карты Тихого океана. Информ.-ан. бюл. № 28 (226): Китай в процессе модернизации государства и общества (к итогам XVIII съезда КПК). Владивосток, 2013. С. 34-40. URL: http://ihaefe. org/files/pacific-ocean-map/28.pdf (дата обращения 20.05.2017).
10. Hu Xiaohui, Hassink R. New Perspectives on Restructuring of Old Industrial Areas of China: A Critical Review and Research Agenda // Chinese Geographical Science. 2017. Vol. 27, N 1. Pp. 110-122.
11. Жэньминь жибао. 11.03.2017. URL: http://paper.people.com.cn (дата обращения 20.05.2017).
12. Хэйлунцзян жибао. 23.01.2017. URL: http://epaper.hljnews.cn (дата обращения 20.05.2017).
13. Хэйлунцзян тунцзи няньцзянь 2015 = Статистический ежегодник провинции Хэйлунцзян - 2015. Пекин: Чжунго тунцзи чубаньшэ, 2016. 1 электрон. опт. диск (CD-ROM).
14. Хэйлунцзян шэн жэньминь чжэнфу 2017 нянь «чжэнфу гунцзо бао-гао» - 2017 нянь 1 юэ 16 жи цзай Хэйлунцзян шэн ди шиэрцзе жэньминь дайбяо дахуй лю цы хуй и шан Хэйлунцзян шэн шэнчжан Лу Хао = Доклад о работе правительства провинции Хэйлунцзян. Зачитан на шестой сессии СНП провинции Хэйлунцзян 12-го созыва 16.01.2017 // Хэйлунцзян жибао. 2017. 23 января. URL: http://epaper.hljnews.cn/hljrb/20170123/252756.html (дата обращения 20.05.2017).
15. Чжунго Дунбэй дицюй фачжань баогао (2011). Дунбэй ланьпишу = Доклад о развитии Северо-Восточного региона КНР (2011). Синяя книга о Северо-Востоке / под ред. Фу Байчэнь. Пекин: Шэхуй кэсюэ вэньсянь чубаньшэ, 2011. 362 с.
16. Чжунго Дунбэй дицюй фачжань баогао (2016). Дунбэй ланьпишу = Доклад о развитии Северо-Восточного региона КНР (2016). Синяя книга о Северо-Востоке / под ред. Цзян Сяоцю. Пекин: Шэхуй кэсюэ вэньсянь чубаньшэ, 2017. 418 с.
17. Чжунго тунцзи няньцзянь - 2015 (Китайский статистический ежегодник - 2015). Пекин: Чжунго тунцзи чубаньшэ, 2016. 1 электрон. опт. диск (CD-ROM).
18. «Чжун Мэн Э цзинцзи цзоулан» Хэйлунцзян лухай сычоу чжилу = «Экономического пояса сухопутно-морского Шелкового пути провинции Хэйлунцзян». URL: http://www.hlj.gov.en/zwfb/system/2015/08/11/010735390.shtml (дата обращения 20.05.2017).
19. Чжунхуа жэньминь гунхэго 2016 нянь гоминь цзинцзи хэ шэхуй фачжань тунцзи гунбао = Статистическое коммюнике по социально-экономическому развитию КНР в 2016 г. URL: http://www.stats.gov.cn/tjsj/zxfb/201702/t20170228_1467424. html (дата обращения 20.05.2017).
20. 2016 нянь Муданьцзян ши гоминь цзинцзи хэ шэхуй фачжань тунцзи гунбао = Статистическое коммюнике по социально-экономическому развитию г. Муданьцзян в 2016 г. URL: http://www.hlj.stats.gov.cn/tjgb/shgb/201704/ t20170405_58148.htm (дата обращения 20.05.2017).
21. 2016 нянь Цзямусы ши гоминь цзинцзи хэ шэхуй фачжань тунцзи гунбао = Статистическое коммюнике по социально-экономическому развитию г. Цзямусы в 2016 г. URL: http://www.hlj.stats.gov.cn/tjgb/shgb/201704/t20170410_58190.htm (дата обращения 20.05.2017).
© Ставров И. В., 2017 © Stavrov I. V. , 2017
Для цитирования:
Ставров И. В. Экономический коридор Китай - Монголия - Россия в стратегии социально-экономического развития провинции Хэйлунцзян // Таможенная политика России на Дальнем Востоке. 2017. № 2(79). С. 39-50.
