CC BY
51
Экономическая наука современной России
№ 1, 2003 г.
Экономические порядки и институциональная среда национальной экономики
© А.П. Градов, Е.А. Иванова, С.С. Гутман, 2003
Рассматриваются проблемы формирования институциональной системы национальной экономики. Сравниваются особенности некоторых системообразующих формальных институтов для централизованно управляемой и социально ориентированной рыночной экономики. Интерпретируются закономерности систем к процессу формирования институциональной среды национальной экономики. Исследуются траектории исторического развития некоторых институтов России и стран Западной Европы. Обсуждаются проблемы влияния неформальных институтов на продолжительность периода перехода к новому экономическому порядку.
Понятие экономический порядок введено еще в 40-х годах XX в. В. Ойкеном. «Экономический порядок страны, - писал он, - состоит из совокупности тех реализованных в каждом случае форм, в которых предприятия и домашние хозяйства связаны между собой и в которых, следовательно, протекает in concreto экономический процесс» (Ойкен, 1995. С. 76).
В своей концепции экономических порядков В. Ойкен исходит из институциональной парадигмы регулирования хозяйственной деятельности в отличие от фор-мационной парадигмы, характеризующей понятие экономический строй. Эти понятия различны по содержанию и сфере применения. Если в первом случае речь идет о системе управления и регулирования хо-
зяйственной деятельности, то во втором случае мы имеем дело с политэкономичес-кой категорией - общественно-экономическими формациями (первобытнообщинный, рабовладельческий строй и т.п.). Он утверждает, что за всю историю человечества можно выделить лишь две основные формы экономического порядка - централизованно управляемый и конкурентный.
Каждый экономический порядок представлен своей институциональной средой, т.е. определенным набором институтов, регулирующих хозяйственную деятельность, что и предопределяет систему взаимоотношений между экономическими агентами. Следует учитывать, что важную роль в формировании того или иного экономического порядка играют как формаль-
ные (жесткие), так и неформальные (мягкие) институты. Причем последние существенно влияют не только на экономический, но и на государственный и общественный порядки, сложившиеся в данной стране.
При замене одного экономического порядка на другой содержание формальных институтов в корне меняется, поскольку иной становится вся институциональная инфраструктура, обслуживающая систему взаимоотношений экономических агентов. Неформальные же институты более устойчивы к подобным трансформациям. Изменить их в процессе перехода к новому экономическому порядку значительно сложнее, чем устаревшие законы и другие нормативные акты.
Казалось бы, формальные институты при таком переходе преобразуются практически независимо от ментальных особенностей нации. Неформальные же институты по существу складываются под влиянием этих особенностей. Однако такой упрощенный подход не отражает реальных процессов, происходящих в любом обществе. Более корректно говорить о взаимозависимости (интердепенденции) формальных и неформальных экономических и иных общественных институтов (традиций, обычаев, норм морали, религиозных убеждений и пр.).
Законодательные и прочие нормативные акты в той или иной мере отражают общепринятые нормы поведения людей в любой (в том числе и хозяйственной) деятельности. Вместе с тем, под влиянием преобразовавшихся формальных институтов, регламентирующих в своем новом качестве отличное от прежнего поведение экономических агентов, возникают и по-
степенно распространяются иные традиции и этические нормы. Этот процесс, естественно, значительно сложнее и продолжительнее создания и освоения современной законодательной базы и других адекватных формальных институтов, ибо он связан с перестройкой психологии, сложившейся на основе жизненного опыта предшествующих поколений. Поэтому одной из главных стратегических целей перехода к новому экономическому порядку является изменение мировоззрения граждан.
Характер того или иного экономического порядка можно рассматривать как характер совокупности формальных и неформальных институтов, т.е. институциональной среды, регулирующей, или регламентирующей, хозяйственную деятельность. Иначе говоря, экономический порядок — это система экономических и иных общественных институтов, регулирующих (регламентирующих) хозяйственную деятельность.
Необходимо обратить внимание на идентификацию институциональной среды с понятием системы. Это означает, что она является не набором случайных правил, а совокупностью взаимоувязанных по характеру институтов, цель ее функционирования - обеспечение взаимодополняющих, непротиворечивых по сути условий осуществления деятельности на всех уровнях, в любых комплексных и простых экономических единицах (агентах). Эффективность той или иной институциональной системы определяется уровнем инициируемых ею трансакционных издержек.
Институциональная система, как и любая другая, формируется и функционирует, подчиняясь определенным закономернос-
§
а о 2 К Л
а а о
р
о
N3
о
О
ы
тям: целостности, иерархичности, интег-ративности, эквифинальности, необходимого разнообразия. Так, в соответствии с закономерностью целостности взаимодействие ее отдельных институтов обеспечивает достижение синергического эффекта деятельности, превышающего суммарный результат автономной работы каждого института в отдельности. Закономерность иерархичности проявляется в том, что система имеет несколько уровней: наднациональный, национальный, региональный (для страны с федеральным устройством), внутрифирменный. Интегративность означает существование в ней системообразующих элементов, изменение которых может привести либо к совершенствованию, либо к ухудшению условий хозяйствования. Закономерность эквифинальнос-ти предопределяет предельные потенции институциональной системы стимулировать экономическую деятельность, их расширение требует привлечения дополнительных ресурсов. Наконец, закономерность необходимого разнообразия говорит о том, что система должна обладать определенной гибкостью, достигаемой превышением возможностей ведения (диапазона правил) деятельности над потенциалом складывающихся в тот или иной момент ситуаций, в которых последняя осуществляется.
Институциональная система национальной экономики (ее «облик») тесно связана с принятыми в стране государственным и общественным порядками, стратегическими целями развития и обусловленными ими приоритетами экономической и социальной политики. Кроме внутренних факторов на характер данной системы влияют внешние моменты - импуль-
сы, выдаваемые мировой экономикой и политикой.
Для сегодняшней России с ее делением на федеральные округа, субъекты Федерации и т.д. институциональная система экономики также должна иметь иерархическую структуру: это институты федерального уровня, федеральных округов (пока данная позиция не четко прописана законодательством), субъектов Федерации и корпоративные. В общем виде институциональная система страны представлена на рис. 1, где в схематичной форме предпринята попытка увязки прямых и обратных связей между институтами разных уровней.
Итак, внутренние и внешние факторы функционирования предприятия любой формы собственности задаются институциональными условиями. Каждая фирма должна руководствоваться ими для определения внешнего поведения и внутренней организации. Нам представляется, что сегодня - при переходе на новую социально-экономическую концепцию развития страны - внешняя для хозяйствующего объекта институциональная среда (на схеме представлена как система общественных и экономических институтов, генерирующих правила и моральные нормы осуществления деятельности) имеет принципиальное значение. Эффективно формализованные экономические и социальные институты общества ориентированы на уменьшение трансакционных издержек предприятий в процессе их взаимодействия между собой, с другими внешними объектами и собственной внутренней средой.
Перед любой фирмой всегда стоит сложная задача приведения своей внутренней организации в соответствие с требова-
2 ♦
о сх
>к о я я
а со о
и л я я
к я и
я 2 о
я §
со
Факторы, влияющие на институциональную среду
31
Мировая экономическая система
Доминирующие группировки стран
Мировая институциональная система
Формальные Неформальные
Ф1 Ф2 Ф3 Ф4 Ф5 НФ1 НФ2 НФ3 НФ4 НФ5
Страна
(Российская
Федерация)
V
Государственный и
общественный
порядок
и
Стратегические цели развития
социально-экономическои
сферы
I__^
Федеральный Региональный <------
уровень уровень
/ \
1 ■ 1 Субъекты Федеральный
■ 1 Федерации округ
\ > 1 1
Институциональная система
т
Фирма
Институты фирмы, регулирующие
взаимоотношения фирмы с внешней средой внутрифирменные взаимоотношения
Формальные Неформальные
Ф1 Ф2 Ф3 Ф4 Ф5 НФ1 НФ2 НФ3 НФ4 НФ5
Рис. 1. Схема взаимосвязи внешней и внутренней институциональной системы страны
ниями внешней среды. Это означает, прежде всего, что цели предприятий как экономических агентов должны быть согласованы со стратегическими установками государства. Причем структурная конфигурация фирмы, содержание деятельности и механизм ее принуждения к исполнению норм формального и неформального характера имеют динамический характер, что обусловлено постоянным видоизменением внешней среды. Благодаря этому собственные институты фирмы, регулирующие ее связи с внешней средой, и внутренние взаимоотношения, направленные на оптимизацию деятельности на долгосроч -ном горизонте, увязываются со стратегическими целями, миссией и производственным профилем предприятия, т.е. с элементами, определяющими его предназначение и роль в социально-экономической системе государства.
Частные структуры делегируют государству часть прав по контролю и организации своей деятельности, полагая, что это обеспечит более эффективное функционирование экономической жизни общества в целом и каждой фирмы в отдельности (например, защиту прав собственности, в том числе интеллектуальной, отраслевую организацию, патентное право и т.д.). Из сказанного следует, что оптимальные границы такого вмешательства государства должны определяться кругом тех действий (сделок), в которых оно выступает более результативно. В качестве порога его эффективности теоретически может быть принято обеспечение нулевых трансакци-онных издержек. В целом государственное регулирование деятельности в рыночной экономике проявляется как активное влияние на институциональную среду.
Однако не все виды такого вмешательства можно считать приемлемыми. Действительно, государство, задавая формальные правила ведения предпринимательской деятельности, может с их помощью как способствовать образованию эффективных рыночных институтов, так и, наоборот, создать институциональную среду, не позволяющую проявиться преимуществам конкурентного порядка. Все зависит от конкретных исторических условий, сравнительной эффективности той или иной системы хозяйственной координации.
Думается, что именно поэтому в современных российских условиях не могут быть в «чистом виде» реализованы рекомендации тех или иных зарубежных школ, ибо они рассчитаны на иную институциональную среду. Так, школа позиционирования в качестве одного из методов определения поведения фирмы в стратегических зонах хозяйствования предлагает матрицу БСО. Для сегодняшней российской экономики с ее неустоявшейся институциональной средой целесообразнее использовать матрицу СПбГПУ, в которой предусмотрены другие критерии и варианты поведения (Экономическая стратегия фирмы, 2000). Как видим, проблема учета особенностей институциональной среды при формировании стратегии фирмы имеет не столько теоретическое, сколько сугубо практическое значение.
Как нам кажется, серьезные институциональные преобразования остаются актуальной задачей и нынешнего этапа реформирования отечественной экономики. В частности, вмешательство в хозяйственную деятельность в виде института государственного регулирования должно при-
2 ♦
о сх
>к о я я
а со о
и л я я
к я и
я 2 о
я §
со
водить к повышению уровня (или созданию, возрождению) конкурентоспособности национальной экономики на мировом рынке. Кроме этого на формирование внутренней микросреды фирмы существенно влияют следующие элементы институциональной среды: правовая среда, бюджетная, налоговая и промышленная (в том числе антимонопольная и поддержка конкуренции) политики, а также различные формальные и неформальные правила и соглашения по регулированию отдельных рынков. Не менее важен в данном плане сложившийся в результате проведения общей социально-экономической политики предпринимательский климат. Думается, что именно неразвитость институциональной среды, в частности государственных институтов защиты собственности и договоров, привела к высокому уровню транс-акционных издержек легального бизнеса, расцвету рэкета, чрезмерной дифференциации уровней доходов различных слоев населения.
Попытаемся проследить различие формальных экономических институтов для централизованно управляемой и социально ориентированной рыночной экономик -двух разных экономических порядков.
Институты централизованно управляемой экономики
Важнейшими элементами, регламентирующими экономическую деятельность в условиях централизованного планирования, являются:
институт государственной собственности, задающий порядок управления государственной собственностью на средства производства и порядок владения гражданами недвижимым и движимым имуществом;
институт права, определяющий юридические отношения государства и экономических агентов;
институт директивного ценообразования, устанавливающий процедуру формирования и корректировки цен на товары и услуги, производимые государственными предприятиями;
институт государственного директивного планирования, обеспечивающий разработку и доведение до исполнителей разных планов (НИОКР, производства и распределения товаров и услуг в отраслях и секторах национальной экономики, обеспечения хозяйствующих субъектов ресурсами всех видов, взаимоотношений с государственным бюджетом и т.п.);
институт трудовых отношений, определяющий порядок взаимоотношений государства (администрации) и наемных работников, их права и обязанности, формы и размеры оплаты труда;
институт государственного предприятия, устанавливающий взаимосвязи государственной собственности на средства производства с обладателями рабочей силы на уровне первичного звена народного хозяйства;
институт социальных гарантий, задающий нормы взаимоотношений государства и граждан в социальной сфере (здравоохранение, образование, пенсионное обеспечение, торговля, сфера коммунальных услуг и т. п.);
институт внешней торговли, регламентирующий порядок выхода экономических агентов на мировой рынок.
Институты социально ориентированной рыночной экономики
Важнейшими элементами, регулирующими деятельность в рамках социально
§
а о 2 а л
а а о к<
р
о
N3
о
О
ы
ориентированной рыночной экономики, являются:
институт рынка, определяющий взаимоотношения, возникающие между экономическими агентами в процессе обмена товарами, услугами и капиталами;
институт права, устанавливающий юридические нормы отношений экономических агентов, государства и физических лиц, возникающих в процессе осуществления ими хозяйственной деятельности;
институт прав собственности, в рамках которого разрешаются коллизии, возникающие между экономическими агентами при обмене правами собственности;
институт ценообразования, координирующий взаимоотношения между экономическими агентами, возникающие в процессе согласования ими спроса и предложения в условиях разных моделей рынка (совершенной и монополистической конкуренции, олигополии, монополии, моно-псонии и др.);
институт фирмы, формирующий взаимосвязи частной или коллективной собственности на ресурсы всех видов на уровне первичного хозяйственного звена;
институт индикативного планирования, упорядочивающий взаимоотношения государства и экономических агентов, возникающие в процессе стратегического це-леполагания;
институт налогообложения, регламентирующий взаимоотношения между экономическими агентами и государством при взимании налогов и сборов всех видов;
институт трансфертов, регулирующий связи между государством, регионами и экономическими агентами, возникающие в процессе перераспределения доходов
консолидированного государственного бюджета;
институт финансов, координирующий кредитно-денежные отношения между экономическими агентами и банковской системой страны;
институт социальных гарантий, обеспечивающий согласование интересов государства, экономических агентов и различных слоев населения, возникающих при формировании и развитии людских ресурсов;
институт внешнеэкономических отношений, регламентирующий условия выхода отечественного бизнеса на мировой рынок.
Приведенные перечни институтов не претендуют на исчерпывающую полноту. Их следует рассматривать как наборы основных системообразующих элементов, формирующих институциональную среду. В целом их состав и взаимосвязи позволяют оптимизировать тот или иной экономический порядок с точки зрения минимизации трансакционных издержек. Так, модель государственного регулирования рыночной экономики предполагает реализацию этой функций путем оптимального вмешательства государства в хозяйственную жизнь через силовые, плановые и социальные институты. Отметим, что данная деятельность государства в зависимости от характера вводимых им институтов в дополнение к сумме положительных эффектов внутри рыночной системы может породить и разные сочетания отрицательных и положительных внешних результатов.
Сопоставление приведенных перечней свидетельствует о существенном качественном различии формальных институциональных сред, присущих рассматривае-
2 ♦
о сх
>к о я я
а со о
и л я я
к я и
я 2 о
я §
со
мым экономическим порядкам. Проведенное нами в ходе анализа исторических тенденций реформирования национальных экономик исследование (Градов, 2000) позволяет распространить этот вывод и на неформальные институты (национальные обычаи, исторические традиции, морально-этические нормы, религиозные убеждения и др.).
Стало банальным говорить о различии в восприятии либеральных реформ (а следовательно, и соответствующих институтов) экономическими агентами, приверженными протестантской и православной этике. Однако не только протестантизм и православие несходно трактуют роли индивида в принятии ответственности за результаты своего труда и государства в регулировании (регламентировании) экономической деятельности. Существуют значительные различия в институтах этики, провозглашающихся дзэн-буддизмом в Японии и даосизмом в Китае, англиканской доктриной в Великобритании и лютеранской в Швеции и т.п. Они существенно влияют и на характер институтов, и на величину трансакционных издержек, порождаемых последними.
При всем различии догматов наблюдается и определенная близость морально-этических институтов различных религий. Это касается так называемых общечеловеческих ценностей. Например, этика дзэн-буддизма оперирует такими понятиями, как «мгновенное просветление», «постижение истины» (сатори), «дух семьи», объединение вокруг общего «большого» дела, «концентрация на решении актуальной проблемы». Православная и англиканская религиозные доктрины построены на коллективистских принципах
(с известными различиями в подходах к их трактовке).
Чтобы показать специфику неформальных институтов России. сделаем несколько литературно-исторических экскурсов.
Сегодня весьма актуально звучит характеристика состояния России в конце XIX в., данная одним из крупнейших юристов того времени - профессором П.Е. Казанским. В 1897 г. он писал: « В общественных отношениях совершается ныне какой-то необычайный переворот. Происходит перестройка жизни во всех ее частях и слоях, но мы, современники, не различаем еще вполне ясно, куда ведут нас события... Мы видим всюду суетливую борьбу интересов и страстей, кипучую работу ума и рук, а здание будущего предносится нам весьма неясно. Мы скорее предчувствуем его, чем понимаем...» (Казанский, 1999. С. 6).
Тогда одной из причин такого положения являлся явно недостаточный учет менталитета большей части народа России, формировавшегося под влиянием официального православия и массового религиозного сознания. В основе православной доктрины лежит принцип соборности. Он делает упор на целостность, догматичность коллективного сознания, его неделимости («единство во множестве»). Один из основоположников славянофильства, А.С. Хомяков, считал, что «отрицание догмата [соборности] как живого предания было уделом протестантства, но протестантство у нас невозможно и... мы не можем иметь ничего общего с реформою [церковной], ибо стоим на совершенно иной почве» [цит. по (Анисимов, 1989. С. 158)].
О различии русского и западного мировоззрений очень ярко высказывался из-
о
а о S s
Л
а а о к<
Р
о
N3 О О Ы
вестный консервативный публицист, философ и психолог XIX в. П.Е. Астафьев. В книге «Философия нации и единство мировоззрения» он пишет: «Отличительные черты русского народного духа настолько характерны и слагаются в настолько своеобразный, законченный, настолько отличный от духовного строя западных народов строй, что только этим своеобразием и объясняется то обстоятельство, как этот наш народный дух, несмотря на установившееся уже более полутораста лет постоянное и живое общение с Западом - политическое, экономическое, умственное и т.д., - до последнего времени предстоял этому Западу только как грозно-таинственная загадка за семью печатями или просто как a great humibug (великий обман)» (Астафьев, 2000).
Русский философ XIX в. В.С. Соловьев, характеризуя идеи славянофилов, писал, что они «с братолюбивой сущностью православия связывали и весь строй народной жизни, основанной не на борьбе, а на общинной солидарности, обеспеченной не формальными гарантиями, а взаимным доверием» (Соловьев, 1888. C. 79-80).
И наконец, еще об одной характерной черте русского национального характера о его «геройском терпении, невероятно спокойно, без ропота и с трогательным достоинством переносящем самые тяжелые испытания, каких немало пришлось вынести ему в тысячелетней жизни своей... Не веря в осуществление на земле Царства Бо-жия, ни даже "всеобщего благоденствия", этот характер, весь сосредоточенный в интересах своего внутреннего, духовного мира, все "выносит и все прощает", не падая, - с тем знаменитым анекдотическим "ничего", которое, говорят, когда-то заставило
призадуматься великого человека» (Астафьев, 2000).
Иногда встречаются утверждения о возможности сравнительно оперативно перестроить систему неформальных институтов в соответствии с требованиями рыночной экономики или, если это не удается достаточно быстро сделать, формализовать их. И то и другое мнения связаны, на наш взгляд, с желанием нахождения скорого выхода из создавшегося несоответствия формальных и неформальных институтов российского общества. (Кстати, такое несоответствие не всегда ведет к неэффективности и рассогласованию экономической и общественной жизни.) Так, О.В. Фомичев в работе «Импорт институтов и оценка его эффективности» говорит о сравнительно коротком периоде трансформации неформальных институтов - о каких-нибудь двух-трех поколениях, т.е. примерно о вековом периоде (Фомичев, 2000). Нам представляется, что такой подход слишком упрощен. С одной стороны, век - слишком короткий период, в течение которого очень трудно изменить базовые принципы того или иного института. Примером тому служит устойчивость религиозной морали, во многом определяющей облик неформальных институтов; с другой изменение, если можно так выразится, вторичных, производных от базовых, «надстроечных» неформальных институтов может действительно проходить значительно быстрее.
Эти изменения происходят под влиянием новых формальных институтов. Так, «неправильно сконструированный» формальный институт налогообложения вызывает к жизни обычай уклонения от уплаты налогов. Подобное поведение не вызывает
z ♦
о сх
>к о я я
а и о
и
я я
к я и
к S о
я §
СО
морального осуждения со стороны значительной части общества (а это, по существу, экономическое преступление). Причем такой обычай возникает в течение весьма короткого периода, исчисляемого месяцами, а иногда и сразу же после публикации соответствующего закона и осмысления экономическими агентами последствий применения «драконовских» налоговых ставок к своему бизнесу.
Предлагаемая некоторыми специалистами легализация неформальных институтов, т.е. их трансформация в формальные, придание им вида нормативных актов, не всегда эффективна ввиду эволюции самих обычаев, традиций и сознания населения. Отметим, что российский менталитет с начала кардинальной перестройки нашего общества существенно изменился. Вместе с тем, согласно Д. Норту, «вчерашние институциональные рамки остаются значимыми и ограничивают варианты выбора сегодня и в будущем» (Норт, 1997), т.е. предшествующие институты (груз прошлого) существенно влияют на эволюцию существующих и их адаптацию к новым общественно-политическим и социально-экономическим реалиям.
Еще одной проблемой, обсуждаемой в печати, является проблема эффективности импорта институтов. Задается и такой вопрос: что выгоднее, переносить на нашу почву институты, оправдавшие себя в других странах, либо из «собственной истории»? А может, выгоднее разрабатывать новые институты, соответствующие современным политическим, экономическим и социальным реалиям? Выбор того или иного варианта трансплантации предлагается осуществлять на основе соизмерения издержек, возникающих при
его реализации, с достигаемым результатом.
Подобная постановка теоретически может быть оправданна. Естественно, прежде чем переносить любое «что-то» на отечественную почву, необходим тщательный анализ эффективности этого акта. Однако практически оценить и издержки, и выгоды при введении того или иного института, а тем более целой институциональной системы весьма трудно, ибо нельзя достоверно и полно определить, во что обойдется, скажем, обращение в иную «веру » народа даже самой маленькой страны. Российская история ХХ в. тому наглядное подтверждение: это не только физическое уничтожение миллионов людей во имя насаждения новой идеологии и соответствующей ей институциональной системы, но и существенное ухудшение генофонда народа, последствия которого еще в полной мере не осознаны.
С этой проблемой тесно связан вопрос выбора между революционным и эволюционным путями импорта институтов, т.е. между «шоковой терапией» и градуализмом. Немало специалистов стоит на точке зрения, что первый путь более предпочтителен. По нашему мнению, данный вопрос должен каждый раз решаться с учетом исторических тенденций развития национальных экономик и ментальных особенностей населения стран-доноров и стран-реципиентов.
Если реформы Дэн Сяопина осуществлялись по присущей китайской традиции формуле «переходить реку, нащупывая камни», то для нашей страны великий русский реформатор С.Ю. Витте дал иную рекомендацию: «В России необходимо проводить реформы быстро и спешно, иначе
§
а о 2 а л
а а о к<
р
о
N3
о
О
ы
они большей частью не удаются и затормаживаются...» (Витте, 1997). Отметим и такой важнейший фактор успеха китайского скачка в современную цивилизацию: приведенная выше формула была озвучена и использована фактическим правителем Китая. А в соответствии с доктриной даосизма о «совершенном правлении» указания любой власти (императора или генерального секретаря КПК) имеют некое «божественное» происхождение и должны безоговорочно выполняться. Здесь уместно сравнить «обожествление» власти, присущее даосизму, с тем, что М. Вебер назвал «относительно прочным иммунитетом народов с пуританским прошлым против цезаризма». Он говорил в связи с этим о большей внутренней свободе англичан по отношению к своим государственным деятелям: «.они [англичане] готовы "признавать" их, но совершенно не склонны к какому бы то ни было истерически-восторженному поклонению и не допускают даже мысли, что политическое повиновение может быть проявлением какой-либо "благодарности"» (Вебер, 1990).
Вернемся к проблеме «импорта институтов из собственной истории». Так, О.В. Фомичев в уже цитированной нами работе говорит о дискуссионности утверждения, что отклонение России от традиционной траектории развития, происшедшее за годы советской власти, было «кратковременным» и что в 1987 г. произошел возврат на эту траекторию (Фомичев, 2000).
Включаясь в дискуссию, отметим следующее. Если проследить развитие некоторых институтов Древней Руси и России, Франкского государства и Франции, германских княжеств и Германии, а также Англии, то можно убедиться в исторической
оправданности утверждения о возврате в конце ХХ в. (естественно, на новом уровне) к траектории, которая была характерна не только для России, но и для других государств. Так, нами рассмотрена динамика формирования институциональной среды, регулирующей экономическую деятельность в перечисленных странах. При этом были выделены следующие события данного процесса: 1) регламентация прав собственности; 2) земельная награда за военную службу; 3) введение крепостного права; 4) ослабление крепостного права; 5) отмена крепостного права; 6) становление рыночных отношений (включая формирование соответствующей инфраструктуры);
7) становление рыночных отношений;
8) завершение перехода к рыночным отношениям. Сравнение этапов по странам позволяет сделать вывод о большом сходстве траекторий формирования отдельных элементов и институциональной среды в целом в России и Германии. Эти страны позже других в Западной Европе обрели государственность; в них продолжительнее был период крепостничества; они стали интенсивно двигаться к рыночным отношениям только в XIX в.; причем в первой трети ХХ в. данная тенденция у них была трагически прервана (см. рис. 2).
Что касается Англии и Франции, то их траектории близки друг к другу, однако и с Россией у них также наблюдается сходство содержания исторических событий, но с разрывом в четыре-шесть веков. Например, Всеанглийская поземельная перепись проведена в 1086 г., а в России аналогичную акцию (Перепись «податных сил») Михаил Романов осуществил лишь в 1619 г. Выкуп большинства вилланов на волю в Англии происходил в XV в., а отме-
2 ♦
о сх
>я о я я
а со о
и л я я
к я и
я 2 о
я §
со
Прогнозы
' \ У
/ 1\
/ < / /
А у
х> SJ
" ; ! '
vi vi vm к х xixnxmxivxv xvixvnxvmxix хх xxi
. Века
- Франция
— — — — Англия
— — — — Германия
- Россия
Рис. 2. Тенденции движения к рыночным отношениям
на крепостного права в России - в XIX в. Если частная, свободно отчуждаемая собственность на движимое имущество и индивидуально-семейная собственность на землю во Франкском государстве регламентировались «Саллической Правдой» еще в V-VII вв., то система наказаний за посягательство на собственность и способность к ее «зарабатыванию» - «Русской Правдой» на рубеже XI-XII вв. Бенефици-альная собственность, т.е. пожалование земли за военную службу (позднее превращенная в феод (лен) - наследственное условное держание земли, связанное с несением этой обязанности), была введена во Франкском государстве в IX в. На Руси же система землевладения, предусматривавшая наделение в награду за службу поместными владениями, вводилась Иваном III и Иваном IV в XIII-XVI вв.
Эти сопоставления можно было бы продолжать. Но и приведенных фактов достаточно, чтобы продемонстрировать
сложность и продолжительность процессов формирования институциональной среды национальной экономики, их историческую обусловленность и невозможность ее игнорирования при принятии решений о современных реформах.
Затронем еще одну актуальную проблему - влияние внешних факторов на национальную институциональную систему страны. Их воздействию подвержены в той или иной степени как доминируемые, так и доминирующие страны (и их группировки). Естественно, степень зависимости у первых значительно выше. Это, однако, не означает, что та или иная страна в угоду политико-экономическим целям должна импортировать в чистом виде отдельные формальные институты или всю институциональную систему, действующую в доминирующих странах (Полтерович, 2001). Необходимо тщательное изучение исторически обусловленных тенденций формирования национальной экономики, уровня ее развития, ментальных особенностей стран-доноров и страны-реципиента. Отдельно нужно проанализировать готовность страны-реципиента к подобной трансплантации и выработке стратегии и тактики ее осуществления. Должны прогнозироваться возможные последствия переноса на отечественную почву институциональных систем даже в том случае, когда они положительно зарекомендовали себя в других странах, чтобы предотвратить возможность их отторжения подавляющим большинством экономических агентов.
Особое внимание следует уделять влиянию неформальных институтов на успех трансплантации формальных. Известно высказывание Бенджамена Дизраэли (премьер-министра Великобритании в
о
а о 2 К Л
а а о к<
Р
о
N3 О О Ы
1874-1880 гг.) о том, что в прогрессивной стране реформы должны проводиться с должным уважением к нравам, обычаям, законам и традициям народа, а не в соответствии с абстрактным принципом, общими доктринами и по произволу. Иначе говоря, неформальные институты играют главенствующую роль в принятии населением страны предлагаемого правящей элитой экономического порядка, т.е. институциональной системы национальной экономики.
В течение последних пяти лет ежегодно кафедрой «Национальная экономика» Санкт-Петербургского го суд ар ственного технического университета проводились международные конференции по теме «Экономические реформы в России», в которых принимали участие сотрудники научных и учебных заведений из многих городов Российской Федерации, представители властных структур, предприниматели, зарубежные гости. В рекомендациях этих конференций (они публиковались в периодической печати, доводились до руководителей страны высокого ранга в рамках Санкт-Петербургского экономического форума) постоянно констатировалось, что правящая элита так и не сформулировала концепции экономического порядка, предлагаемого к построению в стране.
Эта проблема неоднократно поднималась и на страницах периодической печати, в научных трудах. Однако до сих пор не ясно, какой экономический порядок мы хотим построить. Маловразумительные разговоры о неких «рыночных отношениях» не дают ответа на вопрос о природе, об основных чертах институциональной системы, формируемой в стране. Мы разделяем точку зрения, высказанную В. В. Зотовым,
В.Ф. Пресняковым и О.В. Розенталем о том, что «неэффективность функционирования и неопределенность будущего российской "смешанной" экономики отражается среди прочего в невнятности высказывания политиков относительно целей реформирования общества» (Зотов, Пресняков, Розенталь, 2001. С. 61). Без ответа на данный важнейший стратегический вопрос говорить об импорте либо отечественной разработке (и внедрении) той или иной институциональной системы по меньшей мере некорректно.
Нами предложены (Градов, 1999) индикаторы, характеризующие условия, сложившиеся в стране в период, предшествующий переходу к новому экономическому порядку. Они сведены в следующие группы:
экономико-географическое и геополитическое положение страны;
исторические тенденции формирования и развития национальной экономики;
менталитет правящей элиты и населения страны;
характер предреформенного экономического порядка;
характер предреформенного общественного и государственного порядка;
уровень жизни населения страны в предреформенный период;
уровень развития производственного аппарата экономики;
наличие у отечественной экономики предпосылок для достижения конкурентных преимуществ;
потенциальные инвестиционные возможности страны.
Анализ условий, сложившихся в России в предреформенный период, по всей совокупности перечисленных групп инди-
2 ♦
о сх
>я о я я
а со о
и л я я
к я и
я 2 о
я §
со
каторов позволит, на наш взгляд, более обоснованно определить предпочтительность того или иного экономического порядка (т.е. того или иного облика институциональной системы).
Думается, что широкая общественность должна быть не только «проинфор-
мирована» о том, что решили сильные мира сего, но и привлечена к непосредственному участию в обсуждении этого вопроса. Ибо только поддержка гражданским обществом предлагаемой институциональной системы может обеспечить успех проводимых в стране реформ.
Литература
Анисимов Е.В. Время петровских реформ. - Л.: Лениздат, 1989.
Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. - М.: Москва, 2000.
Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма / ВеберМ. Изб. произв.: Пер. с нем. - М.: Прогресс, 1990.
Витте С.Ю. Воспоминания: В 2 т. - М.: ТЕРРА, 1997.
Градов А.П. Алгоритм экономических реформ -возможно ли такое? // МОСТ. 1999. №26. С.14-16.
Градов А.П. Реформирование национальных экономик мирового сообщества // МОСТ. 2000. №34. С. 4-5; №35. С. 14-18.
Зотов В.В., Пресняков В.Ф., Розенталь О.В. Институциональные проблемы реализации системных функций экономики // Экономическая наука современной России. 2001. №3. С. 51-70.
Казанский П.Е. Власть всероссийского императора / Сост., вступ. статья и примечания М.Б. Смолина. - М.: Москва, 1999.
Клири Т. Японское искусство войны. Постижение стратегии: Пер. с англ. - СПб.: Евразия, 2000.
Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М.: Начала, 1997.
Ойкен В. Основные принципы экономической политики. - М.: Прогресс, Универс, 1995.
Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Экономическая наука современной России. 2001. №3. С. 24-51.
Соловьев В.С. Национальный вопрос в России. 2-е. изд. - М.: 1888.
Экономическая стратегия фирмы / Под ред. А.П. Градова. 3-е изд., испр. - СПб.: СпецЛит, 2000.
Фомичев О. В. Импорт институтов и оценка его эффективности. - М.: 2000.
http://economy.boom.ru/Diser_last.htm (интернет издание).
Статья поступила в редакцию 10.04.2002 г.
