CC BY
97
УДК 94(497.1) ББК 63.3(о)3
А.В. МИШИН
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СТРАТЕГИЯ ВЕЙМАРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ НА БАЛКАНАХ (германо-югославские отношения)
Ключевые слова: Веймарская республика, германо-югославские отношения, репарационные платежи, рынок сбыта, план Дауэса, торговые договоры, экспортируемая продукция.
Анализируются германо-югославские отношения 1920-х гг. Подчеркивается взаимовыгодный характер сотрудничества, поскольку Германия нуждалась в поставках сырья и сельскохозяйственной продукции, а государство югославян - в расширении рынка сбыта сельскохозяйственных товаров и новых технологиях. Рассматриваются такие формы экономического взаимодействия, как экспорт-импорт продукции, совместные промышленные объекты, торговые договоры.
A. MISHIN
ECONOMIC STRATEGY OF WEIMAR REPUBLIC IN BALKANS (German-Yugoslavian relations)
Key words: the Weimar Republic, German-Yugoslavian relations, reparation payments, trade market, Dawes Plan, trade contracts, exported production.
The author analyses the German-Yugoslavian relations in the 1920s pointing out a mutually beneficial character of their cooperation due to Germany's need of raw materials and agricultural products, and Yugoslavia's need of new technologies and desire to extend its market for its agricultural products. The author regards such forms of cooperation as export-import of the produce, joint industrial projects, and trade contracts.
Время существования Веймарской республики (1918-1933) является одним из сложных и драматичных периодов в истории Германии. «Кризис республики, - отмечает Х. Мёллер, - начался уже с момента ее возникновения -времени для консолидации изменившихся вследствие войны политических и общественных структур у нее не было» [1. С. 118]. Однако, несмотря на острые внутриполитические и экономические проблемы, Германия продолжала двигаться к стратегически важной цели - расширению влияния в международном сообществе. В данной статье предпринята попытка рассмотрения одного из аспектов внешнеэкономической деятельности Германии в 1920-х гг. - взаимоотношений с балканскими странами, в частности с государством сербов, хорватов и словенцев (Королевством СХС). В отечественной исторической науке заявленная тема остается практически неизученной.
Экономическая составляющая германо-югославских отношений велика на всем протяжении их развития. Экономический интерес Германии к Королевству СХС был определенным и неизменным - это государство рассматривалось как сырьевой придаток. Германия не обладала такими большими естественными ресурсами для промышленного прогресса, как Великобритания и США. Страна не располагала в достаточной степени ни фосфатами, ни железной рудой, а залежи меди и свинца были незначительны. Основу, на которой работала немецкая промышленность, составляли уголь, соль и калий [9. С. 169]. Белград воспринимал Германию не просто как рынок сбыта сельскохозяйственных товаров, какие уже имелись в лице Италии, Австрии и Франции, но и как центр высоких технологий и производителя продукции металлургии и металлообработки, которой остро не хватало в Королевстве. Таким образом, деловые контакты между государствами осуществлялись в разных сферах экономики и включали в себя как масштабные долговременные проекты, так и разовые, имеющие локальное значение.
1920-е гг. в истории экономических взаимоотношений двух стран являются периодом становления и постепенного укрепления. Экономическая ситуация в Германии была столь сложной, что заставляла искать новые контакты и выгодное сотрудничество. Годы с 1920-го по 1924-й в истории Веймарской республики единодушно оцениваются исследователями как период кризиса. Страна переживала тяжелейшую инфляцию, которая была непосредственным следствием войны и послевоенных обязательств: «финансирование войны за счет займов и чрезвычайное бремя, возложенное на государство из-за поражения в войне» [1. С. 134]. Раскладка «чрезвычайного бремени» была такова: «репарационные платежи, проведение демобилизации армии, выплата военных пенсий, поддержка лишенных возможности трудиться как следствие вызванной войной безработицы, падение объемов потребительской (мирной) продукции и вследствие этого сильное увеличение импорта после войны» [1. С. 134].
По мнению премьер-министра Франции Э. Эррио, положение Германии в этот период характеризовалось высоким учетным процентом, давлением налогового бремени, большим внешним долгом, растущей безработицей [4. С. 398]. Высокий учетный процент обременял сельское хозяйство и промышленность. Введение новых налогов, безусловно, ухудшало положение населения, но было необходимо, «дабы обеспечить само существование государства» [4. С. 398]. Все затруднительнее становилась выплата внешнего долга по причине прогрессивного сокращения активного внешнеторгового баланса. Безработица в Германии была больше, чем в какой-либо другой стране; от 20 до 25% населения состояло на иждивении касс общественной помощи [4. С. 398].
Не подлежит сомнению, что, несмотря на кабальные условия, в которых в 20-е гг. оказалась Германия, состояние ее экономики было несравнимо лучше, чем экономическая ситуация в Королевстве СХС. Было бы неточно определить статус Югославии как аграрной страны - она являлась отсталой аграрной страной. В 1921 г. 80% населения было занято в сельском хозяйстве. И через десять лет, в 1931 г., эта цифра была так же велика, составляла 77% [10. С. 280]. Имели место принципиальные различия в развитии северных и южных регионов страны, что не давало возможности провести эффективные аграрные реформы. Сельскохозяйственные преобразования в южных областях означали ликвидацию феодальных отношений (известно, что здесь при обработке земли активно использовался деревянный плуг), аграрные нововведения в северной части страны, например, в Воеводине, способствовали развитию капиталистических отношений [10. С. 280]. В 1921 г. занятость населения этого балканского государства в промышленности составила 1,3%. Этот показатель был намного выше в северных и северо-западных регионах, за которыми следуют Белград, Земун и Панчево. В Словении и Воеводине процент работающих в промышленности достигал, соответственно, 22,15% и 15,88% от общей численности населения. Что касается технической оснащенности, то количество предприятий в самой развитой отрасли в обрабатывающей промышленности насчитывало 1831 [10. С. 286].
Таковы исходные данные, характеризующие югославскую экономику к моменту установления послевоенных деловых отношений с Германией. Прогресс в этой сфере наблюдается с самого начала десятилетия. Уже в 1920 г. многочисленные экономические представители Германии посещали Белград с целью установления контактов. Основой торговых отношений двух стран можно считать заключение в 1921 г. прелиминарного торгового договора, который из-за французского влияния был подписан только 5 декабря 1921 г. Заключая это соглашение, правительство в Белграде не воспользовалось
привилегиями держав-победительниц, установленными Версальским договором [8. Б. 125].
Динамику германо-югославского взаимодействия фиксируют и британские дипломаты. Они констатируют факт значительного улучшения в течение 1921 г. отношений между Германией и Королевством СХС и приводят ряд серьезных доказательств. В начале года между сторонами были закончены переговоры по заключению временного торгового договора, однако внезапно они были прерваны. Дипломаты делают обоснованное предположение о том, что переговоры прекратились по настоянию Франции, которая заявила, что заключение Королевством торгового договора с Германией до того, как подобный договор заключен с Францией, противоречит союзническим обязательствам. Вопреки этим обстоятельствам отмечено в донесении, договор был подписан и должен действовать до 30 июня 1922 г. Значение принятого документа определяется и тем, что наряду с подписанием договора Королевство СХС получило, как и Британия, от немецкой стороны подтверждение соблюдения п. 18 второй части VIII раздела Версальского договора - о выплатах странам-победительницам. По мнению британских дипломатов, Королевство извлекает большую выгоду из немецких репараций, денежные выплаты и поставки продукции способствуют снижению затрат на восстановление страны. Дипломатическое донесение содержит конкретный пример эффективности репараций - Белградом получено большое количество вагонов и локомотивов [6. 1921, 1922. № 65, 66, 68].
В то время как после Рурского кризиса и пакта Бриана-Келлога для Германии была установлена приемлемая квота репараций в пользу Англии, Франции, США и Бельгии, в отношении восточно-европейских стран-победительниц оставалось еще много неотрегулированных моментов. В частности, известна записка дипломата Кёхера на имя доктора Бернарда от 25 января 1924 г. о визите югославской делегации в Берлин по поводу продолжения выплаты репараций, прерванной постановлением от 29 октября 1923 г. [5. А.В. VII. 111]. Плачевное финансовое положение Веймарской республики проявилось, в частности, в том, что она была не в состоянии выплатить даже остаток репарационных платежей такой стране, как Королевство СХС. Когда германская сторона заявила о невозможности передачи последней оставшихся 1,5 млн золотых марок, член репарационной комиссии Д. Джурич высказал предложение о замене денежных выплат поставками зерна на соответствующую сумму. Кёхер свидетельствует о том, что немецкая сторона охотно подхватила эту идею [5. А.В. VII. 111].
Несмотря на имевшиеся сложности, уже в начале 1920-х гг. между Берлином и Белградом имеются договоренности о крупных проектах в сфере промышленности. Известно о переговорах крупнейших германских концернов, в основном в области металлообработки и военной промышленности, с представителями югославской правящей верхушки.
Укреплению экономики Германии способствовало принятие плана Дауэса, который вступил в силу 30 августа 1924 г. План был назван по имени председателя комитета экспертов американского банкира Чарльза Дауэса. Французская доктрина «экономических репрессий против Германии» была, таким образом, заменена англо-саксонской концепцией «восстановления германской экономики» [3. С. 160]. Разработчики плана констатировали экономическое единство Германии. Важнейшая цель плана Дауэса заключалась в реструктурировании выплат Германией репараций. Ограничение ресурсов выплат тремя категориями - налоги, доходы от использования железных дорог, промышленные
облигации [2. С. 207] - предоставляло правительству Германии большую свободу в выстраивании экономической стратегии. Прямая и непосредственная выгода Германии, полученная ею в результате принятия плана Дауэса, заключалась в сокращении размеров выплат и получении внешнего займа на сумму 800 млн золотых марок.
Одним из самых крупных проектов в рамках германо-югославского сотрудничества являлось строительство Панчевского моста, который находился в Белграде и пересекал Дунай. Данный проект должен был осуществиться полностью на средства от германских репараций. Немецкой стороне этот проект казался столь важным и с экономической, и с политической точки зрения, что он обсуждается в бумагах, отправленных МИДом Германии в посольство в Белград и предназначенных лично для посланника. Один из таких документов датируется 6 февраля 1926 г. Немецкий дипломат констатирует вступление проекта в завершающую стадию и подчеркивает ценность заказа для немецкой промышленности. В послании названы изменения, внесенные в договор. Дрезднер банк, финансовое руководство которого было утверждено, должен разработать план, учитывающий новые обстоятельства, - строительство будет вестись за счет репараций, а не за счет кредита. Дипломатический документ содержит экономические выкладки: 16,5 млн золотых марок поступают из Германии в счет репараций, на эти средства и возводится мост; глубоководные работы стоимостью 13 млн золотых марок должна произвести югославская сторона. У Берлина возникает закономерный вопрос, который он и адресует через своих дипломатов Белграду: располагает ли югославская сторона такими средствами [5. В.В. III. № не указан].
Нередко постройки, возведенные на немецкие деньги либо немецкими инженерами, представлялись как проекты югославского государства без уточнения источника средств на их возведение. Так, например, в 1928 г. был закончен мост через Дунай между городами Нови-Сад и Петроварадин. Открытие этого инженерного сооружения стало важным моментом в развитии югославской инфраструктуры, так как наряду с завершением за год до этого Панчевского моста способствовало соединению Воеводины с Белградом и укреплению единства страны. Однако в освещении югославской прессы это событие фигурировало лишь как новая постройка, и ни слова не было сказано об обстоятельствах, позволивших осуществить проект. Германское консульство в Загребе незамедлительно отреагировало на подобное замалчивание и послало об этом донесение в Берлин и в посольство в Белграде. Весьма любопытно, что Германию в этом вопросе вскоре поддержали некоторые круги в хорватской прессе, например, одна газета в г. Осиек напечатала текст обращения загребского консульства и поддержала его [11. Р241. 721].
Свидетельством развития экономических отношений между Германией и Королевством в числе прочих факторов служат торговые договоры, заключенные сторонами. На протяжении 20-30-х гг. таковых было подписано несколько. Первое торговое соглашение, как уже отмечалось, имело место в декабре 1921 г. Договор содержал только важнейшие пункты по возобновляемому товарообмену, детали были не регламентированы [8. Б. 125]. На протяжении двенадцати лет происходило продвижение к идее всеобъемлющего торгового договора, который был заключен в 1934 г. В рамках данной статьи необходимо рассмотреть договор о торговом и судоходном сотрудничестве от 17 ноября 1927 г., ставший важной ступенью в экономических отношениях двух государств. Значение этого договора было высоко оценено и третьими лицами, в частности британскими дипломатами. В отчете за 1927 г., предоставленном в МИД Великобритании, названный договорный процесс и его завершение фигурируют как главная информация. Составители отчета сообщают о выступлении министра иностран-
ных дел Королевства в Скупщине, во время которого он заявил, что Германия, будучи принятой в Лигу наций, подтвердила свою приверженность Версальскому порядку. На тот момент договор между Королевством СХС и Германией еще не заключен, но, как констатируют британские дипломаты, стороны доброжелательны друг к другу. Приведенные в донесении примеры доброжелательности красноречивы. Сто немецких автомобилей совершили пробег по Словении и Далмации и везде встречали радушный прием. Подобные обстоятельства дипломаты объясняют фактом проживания в Словении большого количества людей со смешанной кровью; предпочитая Германию Австрии, они, как часто слышал об этом английский посол, приветствуют аншлюс последней. Не может не быть свидетельством дружественности двух стран и частое посещение немецким посланником приемов у короля. Недовольство Британии сближением Королевством и Германии было столь велико, что, выходя за рамки дипломатической риторики, авторы послания сопровождают информацию эмоциональными комментариями: «...Хотя еще недавно Сербия стонала под немецким и австрийским сапогом» [6, 1927]. Обзор основных событий в сфере германо-югославских отношений завершается информацией о том, что 6 октября был подписан, а 20 декабря 1927 г. вступил в силу договор между названными сторонами.
Договор о торговом и судоходном сотрудничестве, состоящий из тридцати одной статьи, регламентировал взаимоотношения сторон в названных сферах, определял их права и обязанности. Две трети статей договора посвящены различным аспектам торгового взаимодействия государств. Статьи вторая, третья и четвертая устанавливали абсолютное равенство прав акционерных обществ, фирм и других учреждений одной стороны на территории другой. Признавались действительными все сделки, совершенные одной стороной на территории другой. Особо важным для югославского государства было установление равных цен на перевозку товаров и людей одной из сторон договора в пределах границ другой, и это касалось как железнодорожного, так и судоходного сообщения [7. МА 100863].
В договоре регулировался и вопрос о таможенных сборах, который в отношениях двух государств давно уже являлся болезненным. Согласно статьям восьмой, девятой и десятой, товары, ввозимые в Германию из Королевства СХС и в обратном направлении, не могли облагаться большими сборами, чем было зафиксировано в договоре. Следует отметить, однако, что договор регламентировал поставки не всех видов продукции, которые стороны могли выставить на продажу, а прежде всего сельскохозяйственной. Ряд статей договора посвящен таким важным в сфере торговли аспектам, как внутренние сборы и налоги.
Последние десять статей договора связаны с сотрудничеством двух стран в области судоходства. Эта область экономики была значима для обеих сторон. И Германия, и Королевство СХС являлись морскими державами. Оба государства имели на своей территории судоходные реки: в Германии крупнейшими из них были Рейн и Эльба, в Королевстве - Дунай, важнейшая водная артерия всей Юго-Восточной Европы. В статье двадцать первой договора зафиксировано равное право немецких и югославских кораблей на почетный прием, а также право на подобный прием кораблей третьих стран, если хотя бы одна из договаривающихся сторон состоит с ними в дружественных отношениях. Договор регламентировал действия его участников в экстремальных ситуациях [7. МА 100863].
Наглядно видно, что экономический договор между Германией и Королевством СХС от 1927 г. отличался глубокой проработкой материала, конкретикой, хорошим знанием ситуации и точностью формулировок. Договор не только фиксировал дружественные отношения между государствами, но и представлял собой четкий план совместных действий по активизации таких важных для обеих стран отраслей экономики, как торговля и судоходство.
Информативны данные об объемах экспорта и импорта Королевства СХС в первой половине 1920-х гг. Ввоз в Германию югославских продуктов в 19191921 гг. намного превышал экспорт в Королевство немецкой индустриальной продукции. Это объясняется чрезвычайной потребностью Веймарской республики в сельскохозяйственной продукции и тяжелым положением немецкой промышленности в этот период. В дальнейшем баланс выравнивается и германский экспорт в Королевство СХС значительно возрастает [7. МА 100863].
По данным германской статистики, в 1921 г. импорт в Королевство составлял 4,1 млрд динаров при совокупном весе в 0,7 млн т. А в 1926 г. показатели уже составляли 7,6 млрд динаров и 1,2 млн т. В то же время аналогичные показатели в экспорте югославской продукции были следующими: в 1921 г. стоимость вывезенной продукции составляла 2,5 млрд динаров, а вес - 1,5 млн т, в 1926 г. - соответственно, 7,8 млрд динаров и 4,9 млн т. Очевиден вывод о типично аграрном характере югославского государства, которое импортирует высокоценные товары с небольшим весом, а вывозит малоценные, которые обладают большим весом. В процентном соотношении в импорте первые три места занимали хлопковые изделия, шерстяная продукция, машины и аппараты, составлявшие 13%, 9%, 7% и 5%, соответственно. Что касается экспорта, то здесь также наблюдалась традиционная для подобного государства картина: три верхние позиции занимали кукуруза, пшеница и древесина с 17,12%, 10,82% и 10,26% [7. МА 100863].
Подробная информация о товарах, ввозимых Королевством СХС в Германию с начала 20-х гг. до 1928 г. содержится в югославских источниках. Перечень экспортируемой продукции красноречив: строительный лес, изделия из дерева, мясо, дрожжевые и бездрожжевые лепешки и хмель, средства для дубления кожи, удобрения, одежда из льна и джута, фетровые и соломенные шляпы, олово и изделия из олова, медь и изделия из меди, электроды [9. С. 165-167].
Несмотря на активно развивающиеся экономические отношения, в 1926 г. среди импортеров Королевства СХС Германия занимала лишь четвертое место, ввозя 12% от общего количества производимых югославами товаров и уступая Австрии, Чехословакии и Италии [7. МА 100863]. Невелика была доля югославской продукции и в импорте Германии - в 1924 г. она составляла 9%; по этому показателю Германия уступала Румынии [7. МА 100863].
Картину германо-югославских экономических отношений в 1920-е гг. существенно дополняет документ от 15 января 1929 г., предоставленный Генеральным консульством Королевства СХС баварскому министру иностранных дел [7. МА 100863]. Документ составлен Национальным банком Королевства и представляет собой отчет об экономической деятельности государства в 1927 г., который сопровождается анализом состояния югославской экономики в целом. 1927-й год назван составителями отчета периодом постепенной стабилизации динара, которому, как хорошо известно, было чрезвычайно сложно конкурировать на европейском рынке с такими сильными валютами, как, например, франк. На конец 1927 г. за 100 динаров полагалось 9,13 швейцарского франка (в данный период все расчеты составлялись в соотношении с этой самой твердой мировой валютой). Несмотря на все неблагоприятные обстоятельства, югославская валюта сохраняла такой уровень на протяжении нескольких месяцев.
Обращаясь к состоянию сельского хозяйства, специалисты Национального банка констатируют отсутствие четкой программы развития этой ведущей для Королевства сХс отрасли экономики. 1927-й год отмечен ростом промышленного производства, однако в ряде сегментов, в частности, в сфере производства муки и мяса, существуют серьезные проблемы. Поднять югославскую промышленность на новый уровень, по мнению специалистов, могут продуманное планирование и вложение капиталов. Логично предположить, что отчет Нацио-
нального банка Королевства СХС был направлен в Германию с определенной целью. Его составители хотели продемонстрировать определенные успехи югославской экономики, являющиеся, в частности, результатом сотрудничества с Германией, и завуалированно обозначить необходимость дальнейшего вложения немецких капиталов в экономику Королевства [7. MA 100863].
Несмотря на тот факт, что Германия и Королевство СХС имели в межвоенной Европе разный статус, их отношения были взаимовыгодны как в экономической, так и в политической сфере. Германия нашла в лице Королевства альтернативу заокеанским поставщикам сырья и продовольствия. Государство югославян крайне нуждалось в политической и экономической поддержке и обширном рынке сбыта продуктов. Укрепление контактов с Королевством позволяло Германии решать многие политические вопросы, в частности, расширять свое влияние на Балканах и планомерно идти к главной цели - к восстановлению былого положения в Европе.
Литература
1. Мёллер Х. Веймарская республика. Опыт одной незавершенной демократии: пер. с нем. М.: РОССПЭН, 2010. 311 с.
2. План Дауэса // Хрестоматия по новейшей истории: в 3 т. Т. 1. 1917-1939. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1960. С. 206-208.
3. Системная история международных отношений: в 2 т. Т. 1. События 1918-1945 гг. М.: Культурная революция, 2006. 480 с.
4. Эррио Э. Из прошлого. Между двумя войнами: пер. с фр. 1914-1936. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958.
5. Akten zur deutschen auswärtigen Politik. Göttingen, 1972.
6. Avramovski Z. Britanci o kraljevini Jugoslaviji. Beograd, 1986.
7. Bayerisches Hauptstaatsarchiv (Баварский главный государственный архив). München.
8. Höpfner H.-P. Deutsche Südosteuropapolitik in der Weimarer Republik. Diss. Fr.-a-M.-Bern, 1983. 395 S.
9. Jубиларни зборник живота и рада Кралевини СХС. Београд, 1929.
10. Petranovic B., Zecevic M. Jugoslavija 1918-1988. Tamatska zbirka documenata. Beograd, 1988. С. 274-289.
11. Politisches Archiv der Auswärtigen Amtes (Политический архив Министерства иностранных дел ФРГ). Berlin.
References
1. Möller H. Weimar: die unvollendete Demokratie. München, Deutscher Taschenbuch Verlag, 1985, 281 S. (Russ. ed.: Meller H. Veimarskaya respublika. Opyt odnoy nezavershennoy demokratii. Moscow, 2010, 311 p.).
2. Plan Dauesa [Dowes plan]. In: Khrestomatiya po novejshey istorii: v 3 t. T. 2. 1917-1939 [The modern history chrestomathy. 3 vols. Vol. 2: 1917-1939]. Moscow, 1960, pp. 206-208.
3. Sistemnaya istoriya mezhdunarodnih otnosheniy: v 2 t. T. 1 Sobitiya 1918-1945 [The systematical history of international relations. 2 vols. Vol. 1: Events of 1918-1945]. Moscow, 2006, 408 p.
4. Herriot ed. Jadis. D'une guerre a l'autre. 1914-1936. Paris, 1952 (Russ. ed.: Errio E. Iz proshlogo. Mezhdu dvumya voynami. 1914-1936. Moscow, 1958).
5. Akten zur deutschen auswärtigen Politik. Göttingen, 1972.
6. Avramovski Z. Britanci o kraljevini Jugoslaviji. Beograd, 1986.
7. Bayerisches Hauptstaatsarchiv.
8. Höpfner H.-P. Deutsche Südosteuropapolitik in der Weimarer Republik. Diss. Fr.-a-M.-Bern, 1983, 395 S.
9. Yubilarni zbornik zhivota i rada Kralevini SHS [The anniversary collection of life and work of the Kingdom of SHS]. Beograd, 1929.
10. Petranovich B., Zechevich M. Yugoslavia 1918-1988.Tematska zbirka dokumenata [Yugosla-via.1918-1988. The thematical collection of documents]. Beograd, 1988, pp. 274-289.
11. Politisches Archiv der Auswärtigen Amtes. Berlin.
МИШИН АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ - соискатель ученой степени кандидата исторических наук Института всеобщей истории РАН, Россия, Москва ([email protected]).
MISHIN ALEXEY - a competitor of scientific degree of Historical Sciences candidate of World History Institute of Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia.
