CC BY
79
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Экономическая политика Японии в конце XIX в. и Дальневосточный регион России
Н.А. Алепко
На основании проведенных исследований установлены значение и роль торговли в Российско-японских международных отношениях второй половины XIX в. Особое внимание уделено деятельности японских коммерческих агентов и официальных лиц по оценке экономического потенциала Дальневосточных территорий России, а также незаконной деятельности японцев, выражавшейся в ведении разведки. Автор также указывает на причины, вызывавшие экономический интерес Японии к природным богатствам Дальневосточного региона России.
The article given above is devoted the history of international Japan and Russia in Russian Far East in end XIX century. The author make particular accent to the Japanese business man and State employee, which have important meaning for economy of Japan. The article given above is devoted reason motive, which arose economic interest in government and business man of Japan in Pacific coastal zone of East Siberia.
Ключевые слова: внешняя торговля, экономическое сотрудничество, государственные субсидии, таможенные пошлины, репреватизированные предприятия, дзайбацу, государственные интересы, система протекционизма, внешнеторговый оборот, коммерческий агент, экспорт, грузооборот, технология, экономическая разведка, внешнеэкономический потенциал.
Key wards: enterprise, coastal zone, business man, government, diplomatic act.
Российско-японские экономические отношения являются одним из существен- ных факторов межгосударственных отно- шений. Особое значение они могут иметь для Дальневосточного региона Российской Федерации. Современный экономический потенциал Японии и богатые природные ресурсы российского Дальнего Востока могли бы стать условиями для взаимовы- годного экономического сотрудничества двух стран. В связи с этим, изучение исто- рии экономической политики Японии яв- ляется актуальным.
Отметим, что отдельные аспекты дан- ного вопроса изучали такие известные авторы как А.Л. Нарочницкий, Е.В. Вери- соцкая, В.Г. Дацышен, П.Э. Падалко, В.В. Кожевников и др. Тем не менее, пробле- ма, заявленная в данной статье, остается малоизученной. Особый интерес вызыва- ют работы японских авторов, большин- ство которых, в силу известных причин, находится сегодня вне поля зрения рос-
сийских историков.
В 70-е - 80-е гг. XIX в. японское правительство, несмотря на сложную обста- новку внутри страны, стремилось уста- новить равноправные дипломатические отношения с иностранными державами. Для достижения этой цели оно считало не- обходимым как можно быстрее проводить модернизацию страны и способствовать развитию внешней торговли. За границей закупались пароходы, благодаря чему в стране развивалось торговое мореплава- ние. Развивались средства связи. В 1869 г. был открыт телеграф, в 1871 г. - почта. Значительно улучшилось состояние до- рог. Взяв очередной заем (был возвращен в 1882 г.) в Лондоне, Япония приступила к строительству железной дороги. Первое железнодорожное сообщение было открыто в 1872 г. между токийским районом Сим- баси и г. Иокогама [1].
Благодаря государственным субсиди- ям, выделяемым прядильным фабрикам,
Алепко Наталья Александровна - ст. преподаватель японского языка, аспирант Хаба ровской государственной академии экономики и права (г. Хабаровск). E-mail: n_alepko@hotboxru
стекольным заводам, цементной промышленности, писчебумажным магазинам, бурно развивались индустрия и тяжелая промышленность. В 1881 г. все государ -ственные предприятия были переданы в частные руки на очень выгодных усло- виях. Частные банки и банки-эмитенты были превращены в национальные банки. В 1882 г. был создан Национальный банк Японии (Нихон гинко).
Вплоть до Японо-китайской войны 1894 -1895 гг. правительство Японии продолжа- ло активно поощрять развитие промышленности. Сначала оно сдавало построенные на государственные средства предприятия в аренду, а затем продавало их по снижен- ным ценам частным компаниям, в первую очередь, Мицуи, Мицубиси, Фурукава и др. Японские историки приводят в своих ра- ботах названия десятков реприватизиро- ванных
предприятий, явившихся основой
промышленной мощи будущих концернов (дзайбацу) [2].
Глава министерства внутренних дел Т. Окубо (Окубо Тосимити) (1830 - 1878) был убежден, что вмешательство государства является необходимым условием быстрой индустриализации Японии. После посещения хлопковых фабрик в г. Бирмингем и верфей в г. Глазго в составе миссии Ива- кура в 1871 - 1873 гг. Т. Окубо писал, что изучение европейского опыта не содержит примеров того, чтобы производительная сила страны была бы увеличена без покро- вительства и ободрения со стороны прави- тельства и его чиновников [3].
Система протекционизма способство- вала достижению двойной цели, пресле- дуемой правящими кругами Японии. С одной стороны, уже к 1880 г. создались экономические предпосылки для быстрого роста крупной промышленности, и правительство могло сосредоточить внимание на развитии военно-стратегических отрас- лей. С другой стороны, традиция сильной централизованной власти, унаследованная Японией от эпохи феодализма, в услови- ях недостаточного развития капиталисти- ческих отношений привела к сохранению и дальнейшей эволюции активного государственного вмешательства в экономику страны.
С усилением экономических позиций буржуазии и развитием японского капитализма, вступающего в стадию своего упрочения, открылись возможности перехода к политике решительного привлечения част-
ного капитала на о. Хоккайдо, остававше- гося до конца 80-х гг. XIX в. на положении «внутренней колонии» Японии. С начала 90-х гг. ХБС в. остров стал рассматривать- ся как богатый сырьевой район, сфера вло- жения свободного капитала и в перспекти- ве -обширная сельскохозяйственная база, крупный рынок сбыта продукции. Новый этап в политике освоения о. Хоккайдо начался с распродажи государственных предприятий по переработке сельскохо- зяйственной продукции частным лицам на льготных условиях. Торговля на о. Хок- кайдо осуществлялась через порты Отару (с 1889 г.), Кусиро (с 1890 г.), Муроран (с 1896 г.), которые были объявлены специ- альными портами по экспорту товаров [4].
По мере того, как развивались воен- ная, промышленная и торговая сферы, экономика Японии расшатывалась из-за огромных расходов на ускоренную модер- низацию страны. Хотя баланс внешней торговли был относительно устойчив, пра вительству Мэйдзи необходимо было най- ти новые каналы сбыта, поскольку поку- пательная способность в Японии, а также жителей о. Тайвань и Кореи была низкая. Кроме того, увеличение притока жителей японской деревни в город привело к сни- жению и задержке выплат зарплат и, как следствие, - к росту нищеты в деревне и го- роде. В итоге, правительство Японии стало постепенно склоняться к курсу на завоева- ние новых земель, поощрение эмиграции наименее трудоспособной части населения и стремление к упрочнению власти и ав- торитета японского императора в странах материковой Азии.
Отметим, что во внешней торговле Японии первое место занимала Англия. В 1892 г. на неё приходилось 35% (1890 г. -41%) внешнеторгового оборота, на США - 27%, на Францию - 14%, на Китай - 12%, на Германию
- 4%. По официальным дан- ным японской статистики, доля импорта из Англии исчислялась в 1891 г. в 30,7 млн. иен, в 1894 г.
- в 61,8 млн. иен, 1895 г. - в 64 млн. иен и 1897 г. - в 107 млн. иен. Экс- порт из Японии в Англию был относитель- но невелик и состоял из шелка, чая и др. товаров [5].
Что касается российско-японской торговли, то до середины 70-х гг. XIX в. ее объем был невелик. Развитие внешнетор- говых отношений замедлялось отсутствием спроса в России на японский шелк и чай. Основными импортируемыми товарами
из Японии являлись продукты питания, металлоизделия, различное оборудование, строительные материалы, текстиль. Из России в Японию вывозили рыбу, крабов, трепангов, ламинарию и др. морепродукты, а также панты и оленьи шкуры. В 1879 г. объем японского импорта в Россию состав- лял 1 млн. 647 тыс. 781 руб. Эта цифра в 6 раз превышала объем российского экспор- та в Японию, который составлял 263 тыс. 388 руб. [6].
Известный советский историк, А.Л. На-рочницкий, отмечал, что доля Японии во внешнеторговом обороте Владивостокского порта была незначительна. Японский экспорт в российские порты состоял, в основном, из провианта и в 1879 г. исчислялся в 49 тыс. иен, а легальный вывоз из России мехов и рыбы - в 10,3 тыс. иен [7].
В 1860 - 1880 гг. Дальний Восток Рос- сии для простых граждан Японии был малоизвестным регионом. После заключения договора 1875 г. [8] интерес к взаимным торговым отношениям в обеих странах усилился. Правительство Японии начало отправлять в г. Владивосток делегации для исследования возможностей торговли с Россией. Японские чиновники составляли отчеты о Приморской области - «Урадзи-васутоку кэмбундзасси» («Журнал наблюдений о Владивостоке», 1875 г.) X. Сэваки, «Сибэриа никки» («Сибирский дневник», 1878 г.) Т. Эномото, «Урадзио кико» («Путе- вые записки о Владивостоке», 1878 г.) М. Мурао (Мурао Мотонага), «Урадзиосутоку кико» («Путевые записки о Владивосто- ке», 1879 г.) Д. Судзуки (Судзуки Дайсу- кэ) (1842 - 1907), «Канью никки» («Отчет о поездке за границу») К. Курода [9]. Выше- названные материалы свидетельствуют об
экономическом интересе, который прояв- ляло японское правительство к дальнево- сточной окраине России.
Служащий МИД Японии - X. Сэваки, в 1875 г. за год до вступления в должность коммерческого агента посетил г. Владивосток и написал Доклад «Урадзивасуто- ку кэмбундзасси», в котором впервые на японском языке была представлена информация об условиях жизни в г. Владивостоке. X. Сэваки отправился в путешествие 16 апреля 1875 г. из порта Нагасаки на русском военно-морском транспортном судне «Японец», вернулся в Японию 12 мая 1875 г. на торговом судне «Курьер». Во вре- мя своего пребывания в г. Владивостоке X. Сэваки скрупулезно записывал цены на
различные товары, отмечая, что они чрезвычайно высоки и превышают японские в 4-5 раз. Он писал, что рис, кирпич, соль, каменный уголь, известь, ячменная мука, лесоматериалы для хозяйственных нужд являлись для российского Дальнего Востока товарами первой необходимости. Однако поскольку тогда не существовало торговых домов, которые бы принимали импортные товары, то японцам, по мнению X. Сэва- ки, следовало открывать свои магазины и осуществлять розничную торговлю. «Если через каждые 1-2 месяца не будет при- ходить японский пароход, сообщение с Японией станет недостаточным, - писал он. - Поэтому, если решиться на отправку, например, торгового судна компании «Ми- цубиси» и быть готовыми в течение перво- го года к убыткам, то вполне очевидно, что через несколько лет доходы компании нач- нут расти [10]. Несмотря на то, что инфор- мация X. Сэваки не была опубликована в печати, она была изучена чиновниками, осуществлявшими в 1879 г. отправку в г. Владивосток из г. Ниигата торгового судна «Тоёсимамару».
Подчеркнем, что в 1877 г. начальник Колонизационного управления - генерал-лейтенант К. Курода, начал активно проводить курс, направленный на стимулирование экономической деятельности на о. Хоккайдо. Увеличение объема производ- ства сельскохозяйственной и промышлен- ной продукции этой территории требовало новых рынков сбыта. К. Курода отправил чиновников в 62 японских порта для того, чтобы изучить перспективы развития торговых отношений с о. Хоккайдо [11].
А в 1878 г. К. Курода прибыл на военном корабле «Конго» в г. Владивосток для выяснения перспектив торговли о. Хоккайдо с русскими портами и для ознакомления с положением в крае. Возможности расширения этой торговли привлекали внимание в связи с ростом грузооборотов Владивостокского порта. Важно отметить, что ввоз товаров в г. Владивосток за 1876 - 1881 гг. увеличился на 2,02 млн. руб., хотя вывоз из него за тот же период увеличился лишь на 176 тыс. руб. [12].
Сопровождавший К. Курода в этой поездке Д. Судзуки изучал внешнеэкономический потенциал города и обобщил свои наблюдения в Отчете «Урадзиосутоку кико», который был опубликован в декабре 1879 г. при Колонизационном управлении. В отчете Д. Судзуки сообщал о географии,
быте и различных сторонах жизни русско- го Дальнего Востока. Он подробно записал цены на потребительские товары, как и X. Сэваки. Согласно данным Д. Судзуки, в г. Владивостоке было зарегистрировано 435 домохозяйств, в которых проживало 4 тыс. 484 чел., в т.ч. 80 японцев. Он сообщал, что главным экспортируемым продуктом из Владивостока была ламинария, а вво- зимая водка не облагалась пошлиной. Так- же отмечалось, что в зимний период цены на товары значительно возрастали [13]. Заключительную часть отчета Д. Судзуки посвятил описанию перспектив торговли японскими товарами.
Заметим, что во время пребывания К. Курода в г. Владивостоке по инициативе японского правительства была устроена выставка различных изделий и продуктов о. Хоккайдо. На ней экспонировались зер- новые культуры, рыбные консервы, лесо- материалы, каменный уголь [14].
В 1878 г. первый чрезвычайный и полномочный посланник в России, Т. Эномото, после окончания срока своего пребывания в г. Санкт-Петербурге решил вернуться в Японию через Сибирь. В связи с этим, он, в частности, писал своей сестре, что японцы «боятся русских и думают, что они вот-вот нападут на Хоккайдо. Но я считаю, что это глупые предположения, не имеющие под собой никаких оснований. Я хочу проехать по территории России и рассеять эти подозрения японцев, описать хотя бы часть того, что я увижу в действительности» [15].
Российское правительство дало разрешение на эту поездку и обязало местные власти по пути следования Т. Эномото оказывать ему содействие в обеспечении сопровождающими, охраной, жилищем. В июле 1878 г. Т. Эномото в сопровождении К. Оока (Оока Кинтаро) и К. Тэрами (Тэ- рами Киити, изучавшего в Петербургском
политехническом университете искусство гравировки на меди) выехали из г. Санкт-Петербурга.
Проездом по Сибири Т. Эномото сделал остановку в г. Красноярске. Там он познакомился с окрестностями и местным населением, а затем посетил золотые прии- ски, расположенные недалеко от города. Им подробно изучалась технология добы- чи золота и устройство машин на Трех-Святительском прииске купца Полуянова на р. Бирюса.
В связи с этим, в газете «Сибирь» вышла статья, посвященная поездке Т. Эномото.
В ней отмечалось, что «способ промывки золота до того, говорят, понравился ему (Т. Эномото - авт.) своею простотою и незатейливостью, что при отъезде с приисков он велел снять подробный план всех технических приспособлений и выразил сожаление, что его соотечественники до сих пор еще не знакомы с простейшим средством, употребляемым для промывки золота» [16].
В то же время, важно отметить, что в дороге Т. Эномото не только вел наблюдение за обычаями местного населения, изучал рельеф местности, почвы, промышленные
предприятия и процесс добычи золота. Он также интересовался дислокацией российских войск, их моральным состоянием, искусством командиров воинских частей и подразделений [17]. Очевидно, что поездка Т. Эномото была откровенным шпионажем. После двухмесячного путешествия по Сибири Т. Эномото прибыл в Японию. Запись событий в «Сибирском дневнике» оканчивалась событиями 28 сентября 1878 г., когда он проезжал оз. Ханка [18].
В дальнейшем Т. Эномото принимал участие в разработке первой японской конституции и занимал важнейшие посты в правительстве Японии, был министром иностранных дел. В 1890-х гг. являлся активным сторонником развития японской колонизации за рубежом. В 1892 г. он создал эмиграционный отдел в МИДе, а в 1893 г., покинув пост министра, возглавил Японское колонизационное общество (Ни- хон сёкумин кёкай). В 1902 г. Т. Эномото был избран президентом впервые образо- ванного «Японо-русского общества», члены которого стремились наладить торговые контакты с Россией, снять политические разногласия [19].
Начиная с 80-х гг. XIX в., японские ученые, дипломаты и чиновники стали все чаще посещать Сибирь и Дальний Восток Российской империи. В 1880 г. по Московскому трактату возвращался в Японию Т. Ниси (Ниси Токудзиро) (1847 - 1912), исполнявший обязанности посланника в России. Итогом этой поездки стали путевые записки, получившие во всем мире высокую оценку. В августе 1886 г. через Сибирь по трактату вместе с приамурским генерал-губернатором А.Н. Корфом проехал известный японский государственный деятель К. Курода [20].
Таким образом, правительство Японии проявляло особый интерес к Сибири и Дальнему Востоку России, систематически
направляло туда своих чиновников и ди- пломатов, которые осуществляли экономи- ческую разведку. В то же время, японское правительство не ограничивалось поиском путей для налаживания торговли с Россий- ской империей. Оно пыталось изучить эко- номический потенциал российского Даль- него Востока, который привлекал японских промышленников благодаря наличию бога- тых природных ресурсов.
Литература и источники:
1. Фредерик, Л. Повседневная жизнь Японии в эпоху Мэйдзи / Л. Фредерик. - М. : Молодая гвардия, 2007. - С. 33 - 34.
2. Верисоцкая, Е. В. Идеология японского экспансионизма в Азии в конце XIX - начале XX вв. / Е.В. Верисоцкая. - М. : Наука, 1990. - С. 58.
3. Мак-Клейн, Джеймс Л. Япония. От сёгуната Токугавы - в XXI век /Мак-Клейн, Джеймс Л. -М. : ACT.-Астрель, 2007. - С. 311-312.
4. Хоккайдо: история и современность. -Владивосток :ДВО РАН, 1992. - С. 38-39.
5. Нарочницкий, А. Л. Колониальная политика капиталистических держав на Дальнем Востоке. I860 - 1895 гг. /А.Л. Нарочницкий. - М. : АН СССР, 1956. - С. 426.
6. Савада, К. Сборник статей / К. Савада. -Токио, 1992. - Вып.3. - С. 25.
7. Нарочницкий, А.Л. Колониальная политика... - С. 269-270.
8. В г. Санкт-Петербурге посланникам Т. Эномото и министром иностранных дел A.M. Горчаковым 25 апреля (7 мая) 1875 г. был подписан договор об обмене Сахалина на Северные Курильские о-ва. Поскольку Россия в то время не была в состоянии отстоять свои права на Курильские о-ва и Южный Сахалин одновременно, в соответствии с договором, она была вынуждена пойти на передачу Японии исконно русской территории -18 Курильских о-вов - в обмен на официальный отказ Японии от ее необоснованных притязаний на о. Сахалин. Грани- ца между двумя государствами в этом районе устанавливалась через пролив между м. Ло- патка на п-ове Камчатка и о. Шумшу. Жители указанных территорий могли вернуться в свое отечество или остаться на месте, сохраняя свободу вероисповедания, права собственности
и промыслов при условии принятия подданства и подчинения законам соответствующего государства. Россия выплачивала Японии компенсацию за 194 здания на о.Сахалин в сумме 74 тыс. 63 иен и за движимое имущество в сумме 19 тыс. 814 иен. - Авт.
9. Тамура, А. Деятельность японцев во Владивостоке: последняя треть XIX в. - 20-е гг. XX в. (по данным японских материалов) / А. Тимура // Известия Восточного института. - Владивосток, 2005. - № 9. - С. 128.
10. Савада, К. Сборник статей. - С. 25- 26.
11. Там же. - С. 26.
12. Подсчитано по: Нарочницкий, А. А. Колониальная политика... - С. 269 - 270.
13. Савада, К. Сборник стате. - С. 26.
14. Там же. Васкевич, П. Очерк быта японцев в Приамурском крае / П. Васкевич // Известия Восточного института. Т. 15. - Вып 1. -Владивосток, 1906. - С. 3.
15. Накамура, С. Японцы и русские: из истории контактов / С. Накамура. - М. : Прогресс, 1983. -С. 232.
16. Дацышен, В. Г. Японцы в Сибири (конец XIX
- начало ККв.) / В. Г. Дацышен // Известия Восточного института. - Владивосток, 2004. - № 8.-С. 49.
17. Там же. - С. 233; Подалко, П. Э. Япония в судьбах россиян: Очерки истории царской дипломатии и российской диаспоры в Японии в конце XIX - начале XX вв./ П. Э. Подалко. - М. : Институт востоковедения РАН: Крафт+, 2004. -С. 276.
18. Спустя 16 лет после смерти Т. Эномото во время большого землетрясения в районе Канто в 1924 г. был разрушен дом, в котором жил Т. Эномото, и среди бумаг был обнаружен «Сибэриа никки». 'Сибирский дневник» не был сразу опубликован, о его существовании в Японии надолго забыли. В работах японских исследователей появились неточности. Например, С. Накамура написал, что Т. Эномото знакомился с золотыми приисками в г. Иркутске, а не в г. Красноярске (см.: Накамура, С. Японцы и русские...
- С. 233).
19. Лазарев, А. Президент самурайской республики / А. Лазарев // Япония сегодня. - М., 2005. - № 6. - С. 25.
20. Дацышен, В. Г. Японцы в Сибири... - С. 49.
