CC BY
660
УДК 339.924
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАН В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ МИРОВОГО ХОЗЯЙСТВА Л.В. Шкваря, ФГОУВПО «Российская экономическая академия им. Плеханова» Е.В. Захарова, ФГОУВПО «Российский государственный университет туризма и
сервиса», г. Москва
І. Состояние и основные черты интеграционных процессов в развивающемся мире
Глобальная тенденция к усилению процессов региональной экономической интеграции — важнейшая черта развития не только промышленно развитых, но и развивающихся стран. Здесь так же, как в Европе и Северной Америке, она проявляется в создании межгосударственных экономических организаций стран Азии, Африки и Латинской Америки. Становление и развитие данных объединений носит объективный характер, происходит на основе заинтересованного взаимного сотрудничества на региональном уровне и уже не рассматривается как принципиально новое явление в системе современных международных экономических отношений.
Несмотря на наличие многочисленных интеграционных блоков развивающемся мире (их число, по данным различных международных организаций, колеблется между 35 и 40), реальные результаты, полученные многими из них, менее значительны, чем декларируемые цели и ожидаемые эффекты. Во многом это является результатом «преждевременности» появления таких блоков среди стран третьего мира, хотя процесс их создания имеет уже свою историю.
Начало попыткам инициировать взаимное сотрудничество, в том числе в экономической сфере, развивающихся стран было положено в 1950-1960-е гг. — в период обретения политической независимости большинством колоний и зависимых территорий. Разнообразные формы экономического сотрудничества между этими государствами, объединенными под условным названием «Юг», имели основной целью создать противовес традиционным отношениям с бывшими метрополиями, с мировыми центрами, получившими название «Север» (или «Запад»).
Причинами зарождения этих тенденций были, во-первых, стремление преодолеть экономическую, технологическую и культурную отсталость, равно как и зависимое положение в Международном разделении труда (МРТ), и по возможности быстрее догнать в этом отношении промышленно-развитые державы.
Противостояние «Севера» и «Юга» вызвало для развивающихся стран необходимость «опоры на собственные силы», а региональная экономическая интеграция представлялась адекватной материальной базой для достижения экономической самостоятельности, противовесом тенденции все большей привязки стран «Юга» к производственной системе центров мирового хозяйства.
Вторая группа факторов связана с внутренними социально-экономическими процессами в развивающемся мире, дифференциацией и даже поляризацией стран в отношении как темпов развития, так и уровня жизни. Эти тенденции сохраняются и до настоящего времени.
В-третьих, имели место примеры успешной интеграции в ЕС (1958 г.) и ЕАСТ (1960
г).
Изначально роль основной инициирующей силы формирования и развития основ взаимного экономического сотрудничества развивающихся стран взяли на себя многочисленные региональные и международные политические организации. Эти организации нередко провозглашали целью своей деятельности развитие региональной экономической интеграции. В рамках подобных решений оперативными центрами многостороннего экономического сотрудничества развивающихся стран становились группировки, объединяющие две или более стран субрегиона (региона).
В то же время на международном уровне также имели место попытки осуществлять подобную деятельность. Так, в программе действий по установлению Нового международного экономического порядка (НМЭП) была поставлена задача содействовать, налаживать или укреплять экономическую интеграцию на региональном уровне.
В материалах многочисленных международных форумов (ООН и др.) 1960-1970-х гг., посвященных этим вопросам, подчеркивалась необходимость осуществления следующих мероприятий.
1. Развития двустороннего сотрудничества между странами, непосредственно заинтересованными в отдельных совместных проектах.
2. Становления организационных центров сотрудничества.
3. Претворения в жизнь принимаемых решений и вытекающих из них конкретных мероприятий.
Большинство резолюций по политическим и экономическим вопросам сотрудничества принималось на международных форумах единогласно или на основе консенсуса. Тем не менее, претворение в жизнь конкретных мероприятий, вытекающих из этих резолюций, сталкивается с большими препятствиями. Многие решения, принятые в
1970-х гг., до сих пор осуществлены лишь частично или вообще не реализованы по экономическим и организационным причинам. Сказываются также социальные и политические разногласия между развивающимися странами и недостаточная убежденность отдельных участников в том, что предлагаемые мероприятия по сотрудничеству быстро принесут им ощутимые выгоды.
Представители развитых стран на международных форумах проявили по большей части сдержанное отношение к инициативам государств «третьего мира», стремясь устранить антизападную направленность предлагаемых мероприятий и обеспечить свободу деятельности транснациональных корпораций (ТНК) в рамках экономических группировок развивающихся стран.
Областью взаимного экономического сотрудничества, где развивающимся странам удалось продемонстрировать весомые успехи, стала торговля.
В результате предпринятых этой группой государств усилий объем их взаимной торговли возрос. Так, по данным ЭКОСОС, экспорт между развивающимися странами увеличился с 6,1 млрд долл. в 1960 г. до 158,5 млрд долл. в 1980 г. В 1991 г. этот показатель составил 24,6% от общего объема экспорта развивающихся стран, что равно 297 млрд долл., а в 2003 г. — соответственно 33% (всего 2,4 трлн долл.), что свидетельствует о значительном увеличении взаимной торговли. Этот процесс шел весьма неравномерно, а доля взаимной торговли развивающихся стран в мировом товарообороте оставалась незначительной.1 Что касается товарной структуры внешней, в том числе взаимной, торговли развивающихся стран, то ее можно охарактеризовать как нерациональную.
В 1960-х — начале 1979-х гг. наиболее динамично действовали латиноамериканские группировки, например, ЦАОР, опиравшиеся на исторические традиции межгосударственного сотрудничества в регионе. Так, доля внутрирегиональной торговли в ЦАОР в 1970 г. составила 26% к общему экспорту, что, однако, не говорит о ее эффективности.
С начала 1980-х гг. впечатляющих успехов добилась АСЕАН (Ассоциация стран Юго-Восточной Азии). Она была основана в 1967 г. пятью странами ЮВА с целью ускорить экономический рост, социальный прогресс и культурное развитие региона, содействовать активному сотрудничеству, установлению мира и стабильности, способствовать активному сотрудничеству и взаимодействию в экономической,
1 ООН, ЭКОСОС. Обзор мирового экономического положения, 2006. — С. 442.
социальной, культурной, научно-технической и других сферах. Таким образом, создатели объединения ставили перед собой цели, выходящие за рамки собственно экономического сотрудничества, а в деятельности АСЕАН наглядно проявились прямые и обратные связи: быстрое развитие промышленности и других отраслей экономики способствовало расширению взаимной торговли, а региональное сотрудничество — росту национальной экономики каждой из стран-участниц. Сегодня АСЕАН объединяет все 10 государств ЮВА и функционирует в целом достаточно успешно, но нуждается в лидере, которым быстро становится Китай.
Вместе с тем ряд региональных группировок, учрежденных в 1960-х гг. странами развивающегося мира впоследствии распался. В качестве примеров можно вспомнить Региональное сотрудничество в целях развития, в состав которого входили Иран, Пакистан и Турция; Восточноафриканское экономическое сообщество, членами которого были Кения, Танзания и Уганда; Совет арабского сотрудничества в составе Египта, Ирака, Иордании и Йеменской Арабской Республики, созданный в начале 1989 г. и др.
Многие группировки, образованные в прошлом, все еще находятся на организационно-подготовительной стадии своего развития2 или сворачивают (замораживают) свою деятельность. К последним можно отнести, например, Союз Арабского Магриба.
Оценивая общие итоги деятельности региональных блоков развивающихся стран почти за полувековой период, большинство исследователей подчеркивают двойственность этого процесса. Не подлежит сомнению, что сотрудничество в рамках этих группировок стало одним из главных и наиболее перспективных его направлений. Вместе с тем многие экономисты считают результаты развития региональных интеграционных блоков разочаровывающими, не оправдавшими первоначально возлагавшихся на них надежд. Отчетливо выявился ряд факторов, тормозящих продвижение в этой области.
Важнейшим из них был и остается низкий уровень развития производительных сил в рассматриваемых странах. Во многих из них не закончен даже процесс национальной интеграции, т.е. слияния отдельных предприятий и экономических районов в единый национальный хозяйственный комплекс. Слабодиверсифицированная, зачастую монокультурная экономика не создает того уровня взаимодополняемости хозяйственных
Например, региональная группировка стран Южной Азии, в состав которой входят Бангладеш, Бутан, Индия, Мальдивские острова, Непал, Пакистан и Шри-Ланка, фактически не занималась вопросами торгово-экономического сотрудничества; взаимная торговля между ними очень невелика, не исчерпал себя конфликт между Индией и Пакистаном.
структур, который обеспечивал бы ускорение развития взаимного сотрудничества. В отличие от региональной экономической интеграции промышленно развитых стран, которая является результатом высокого уровня социально-экономического и научнотехнического развития, интеграция в развивающемся мире — средство ускорения экономического роста и создания современной хозяйственной структуры.
Одним из факторов, тормозящих субрегиональные интеграционные процессы, может быть названа унаследованная от колониального периода и все еще ощутимая до настоящего времени экономическая зависимость от Запада. В большинстве случаев страны-участницы региональных интеграционных группировок вынуждены ориентироваться в своих внешнеэкономических, и особенно во внешнеторговых связях на бывшие метрополии. При этом, по мнению некоторых известных исследователей, данная тенденция далеко не всегда является экономически выгодной3. К тому же индустриальные державы проявляют стремление не к ликвидации региональных группировок развивающихся стран, а к контролю их деятельности и внедрению в эту деятельность в качестве направляющей силы. В последние годы эта тенденция усилилась.
Страны-участницы многих региональных группировок имеют однотипную экономику, каждая из которых может экспортировать только определенный, и весьма ограниченный, ассортимент топливно-сырьевых товаров, в которых не нуждаются их соседи, выступающие конкурентами на мировых рынках. Бывает, что одна страна располагает, например, хлопком, а другая расширяет свою текстильную промышленность. Но и в этом случае страна-экспортер хлопка часто предпочитает продать его на мировом рынке промышленно-развитому государству за свободно конвертируемую валюту, а не поставлять его в соседнюю развивающуюся страну на условиях клиринга или в кредит. Новые предприятия взаимодополняющего профиля получили пока недостаточное развитие в большинстве региональных группировок развивающегося мира. Страны Северной Африки и Ближнего Востока отнюдь не являются здесь исключением.
Следовательно, налицо серьезные проблемы и ограничения на пути развития взаимной торговли развивающихся стран, в том числе внутриблоковой, что видно из табл. 1.
Таблица 1
Объем внешней торговли некоторых интеграционных блоков в 2005 г.
3 См., например, Баскин В.С. Проблемы развития внешней торговли стран Африки в конце ХХ — начале XXI в. — М., Институт Африки РАН, 2004; Виганд В.К. Африка. Национальное богатство и международное перераспределение ресурсов. — М., Институт Африки РАН, 2004.
и динамика его изменения в 1990-2005 гг., млрд долл. и %
Оборот 2005 Доля в общем объеме (%)
1990 1995 2000 2005
ЕС (25)
Весь экспорт 4001 - - 100,0* 100,0
Внутрирегиональный экспорт 2673 - - 67,5* 66,8
Весь импорт 4135 - - 100,0* 100,0
Внутрирегиональный импорт 2673 - - 64,1* 64,6
НАФТА (3)
Весь экспорт 1477 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный экспорт 824 42,6 46,0 55,6 55,8
Весь импорт** 2268 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный импорт 782 34,4 37,7 39,6 34,5
АСЕАН (10)
Весь экспорт 653 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный экспорт 162 20,1 25,5 24,0 24,9
Весь импорт 594 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный импорт 144 16,2 18,8 23,5 24,3
МЕРКОСУР (4)
Весь экспорт 163 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный экспорт 21 8,9 20,5 21,0 12,9
Весь импорт 114 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный импорт 22 14,5 18,1 19,7 19,7
Андская группа (5)
Весь экспорт 51 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный экспорт 4 4,0 8,6 7,7 8,7
Весь импорт*** 46 100,0 100,0 100,0 100,0
Внутрирегиональный импорт 5 5,1 6,7 8,8 10,2
Примечание: * — ЕС—15; ** — импорт Канады и Мексики, фоб; *** — импорт Венесуэлы, фоб.
Источник: составлено по: Handbook of International Trade & Development Statistics 2006, Table I.10, p. 35.
Данные таблицы говорят о неоднозначности роли внутрирегионального (внутриблокового) экспорта и импорта и соответствующего показателя в отношении третьих стран для различных интеграционных блоков.
В частности, чем более развитыми являются страны блока, тем более важное значение для них имеет внутриблоковая торговля и тем более устойчиво (стабильно) она развивается (ЕС). Наличие же в интеграционном блоке хотя бы одной развивающейся страны (НАФТА), а тем более состоящем из государств третьего мира (АСЕАН и др.), приводит к необходимости усиления во внешнеторговых связях блока (или отдельных более развитых его участников) роли третьих стран, как правило, «центров силы».
Препятствием для расширения субрегиональной экономической интеграции стран третьего мира выступает также слабо развитая (или даже вовсе отсутствующая) инфраструктура. Речь, прежде всего, идет о транспортных коммуникациях между странами-участницами субрегиональных интеграционных экономических группировок в развивающемся мире. Например, система железных и автомобильных дорог в странах Ближнего Востока и Северной Африки ориентирована, прежде всего, на выходные порты,
4
а не на соседние страны .
Слабость материальной базы интеграционного процесса в развивающемся мире обусловливает его постоянную чувствительность к влиянию политических факторов — как внутреннего, так и субрегионального уровня. В большинстве случаев политические разногласия между участниками вызываются разным подходом к целям и методам интеграционного процесса и обусловлен их экономической и политической дифференциацией. Сильно сказываются также социальные разногласия и недостаточная убежденность отдельных участников в том, что предполагаемые мероприятия быстро принесут им ощутимые выгоды. Ряд противоречий и столкновение интересов в результате этой дифференциации нашли свое выражение, в частности, в том, что увеличение числа межгосударственных организаций экономического сотрудничества не привело к формированию их в законченную систему хозяйственного сотрудничества развивающихся стран.
Совокупность экономических и политических факторов определяет чрезвычайно нестабильный характер интеграционных процессов в развивающемся мире. При общей тенденции к увеличению числа группировок и входящих в их состав государств, количество участников во многих организациях меняется. Наряду с притоком новых членов отдельные участники покидают интеграционные объединения.
По мере увеличения числа интеграционных группировок все чаще имеет место одномоментное участие одной страны в нескольких организациях. Особенно это распространено в Африке. Например, Египет является одновременно членом Общего рынка Восточной и Южной Африки (КОМЕСА) и Союза арабского Магриба (САМ), не говоря уже о создании зоны свободной торговли с США и участия в деятельности МЕФТА (средиземноморской зоны свободной торговли).
С одной стороны, это свидетельствует о том, что преимущества, создаваемые в рамках таких объединений, незначительны и не удовлетворяют интересам стран-участниц,
4 См., например: Восточный мир: опыты общественной трансформации. Сб. статей / Отв. ред. и сост. М.С. Мейер, А.М. Петров. — М.: Муравей, 2001.
что побуждает их вступать в процесс сотрудничества (искать иные возможности) с новыми партнерами в других группировках. С другой стороны, подобная практика говорит о том, что взаимосвязи между партнерами весьма слабы и ни в одной из организаций не достигнут еще такой уровень сотрудничества, который затруднял бы одновременное участие в другом объединении.
В качестве основных целей регионального взаимодействия в экономической сфере развивающихся стран можно выделить следующие.
1. Расширение границ рынков сбыта для производимой в странах региона продукции.
2. Создание взаимодополняющего регионального хозяйства в сферах производства и реализации, а также координации внутренней и внешней экономической политики, кредитного обслуживания производства и сбыта, научного и технического развития.
3. Совместное решение социальных задач: проблем занятости, миграции рабочей силы, обеспечения платежеспособного спроса населения в регионах.
4. Обеспечение защиты экономических и политических интересов региона в системе МЭО.
При этом можно утверждать, что последняя цель — едва ли не преобладающая в процессе основания (создания) субрегиональных интеграционных блоков. Именно она заставляет развивающиеся страны несмотря на их социально-экономическую неподготовленность, на отсутствие необходимых предпосылок к формированию регионального блока даже на уровне зоны преференциальной торговли (может быть, за исключением политической воли), как правило, отсутствие собственных концепций региональной экономической интеграции (т.е. внутренних факторов), снова и снова стремиться к формированию регионального интеграционного объединения.
Отношения «Юг — Юг» в настоящее время предстают как сложное и многогранное явление. Наиболее заметно эти отношения развиваются в области торговли, деятельности региональных экономических группировок и товарных ассоциаций экспортеров сырья. Важную роль играет также сотрудничество развивающихся стран в финансовой, кредитной и валютной областях. Все эти формы и направления в определенной мере связаны между собой. Однако было бы преждевременно утверждать, что взаимное экономическое сотрудничество развивающихся стран представляет уже органически скоординированную систему.
Исходя из этих соображений, представляется интересным рассмотрение вопроса о правомерности применения к региональным группировкам развивающихся стран термина «:интеграционные». В общем понимании оно должно означать высшую степень межгосударственного сотрудничества, когда экономические связи партнеров приобретают
устойчивый, интенсивный и всесторонний характер, имеет место тенденция к устойчивому разделению труда и на этой основе — к слиянию национальных экономик отдельных стран в единый хозяйственный организм. При этом создается наиболее желательная структура межрегионального хозяйства путем устранения искусственных преград для оптимальной деятельности и сознательного введения всех желательных элементов координации и унификации.5
Если это справедливо для интеграции развитых стран, то в отношении развивающихся в него следует внести, по крайней мере, две поправки. Первая заключается в том, что созданию оптимальной структуры хозяйства препятствуют не только искусственные ограничения в виде таможенных и иных барьеров, сколько естественные преграды, связанные с низким уровнем развития стран-участниц интеграционных организаций, слабой взаимодополняемостью их экономических структур и другими факторами, устранить которые можно лишь путем производственного сотрудничества (глубокого и долгосрочного экономического взаимодействия). Интеграция рынков в этом случае не предшествует, а скорее следует за интеграцией в производственной сфере. Вторая поправка определяется тем, что производственное сотрудничество требует не меньшей, а большей координации, чем интеграция, осуществляемая путем сближения рынков. Создание совместными усилиями партнеров промышленных, сельскохозяйственных, транспортных и иных объектов ведет к усилению роли государства в интеграционном процессе.
Таким образом, на современном этапе и в обозримом будущем экономическая интеграция развивающихся стран может представлять собой институционально-организационную форму согласованного регулирования взаимного сотрудничества стран-участниц объединений, результатом которого должно стать постепенное сближение их хозяйственных структур. Поэтому можно сказать, что в подавляющем большинстве случаев региональные экономические организации развивающихся стран по характеру и содержанию своей деятельности не отвечают в полной мере критериям региональной экономической интеграции. Взаимодействие входящих в них стран, как правило, находится на доинтеграционном уровне. В этой связи, на наш взгляд, правильно говорить о ней как о региональном сотрудничестве. С другой стороны, если рассматривать экономическую интеграцию как процесс, то правомерно применять понятие «интеграционные» и к региональным группировкам развивающихся стран как оценку рассчитанных на длительную перспективу намерений и стремлений, тем более что в настоящее время эта группа государств принимает новые важные инициативы по развитию интеграционного процесса. Эти страны стремятся совершенствовать методы и инструменты взаимного сотрудничества, более соответствующие потребностям их и возможностям, и проводят преобразования в национальных экономиках.
5 Tinbergen J. International Economic Integration. —Amsterdam, 1965, p. 93.
Подобные инициативы находят свое отражение в новых международных и региональных стратегиях развития, в планах и программах организаций государств третьего мира. Подобная деятельность, несмотря на значительные трудности, с которыми сталкивается хозяйственное сближение этой группы государств, рассмотренное выше состояние и черты интеграционных процессов в развивающемся мире, свидетельствует о наличии чрезвычайно мощного стимула, сообщающего новое качество международной экономической интеграции развивающихся стран, которую они рассматривают как необходимое условие международной интеграции. Мы утверждаем, что таким стимулом служит глобализация мировой экономики, сообщающая новое качество и глубину процессам региональной экономической интеграции, которая, в свою очередь оказывает заметное воздействие на глобализационные процессы.
2. Глобализация и региональная интеграция развивающихся стран — проблемы и возможности
Одной из особенностей современного развития мировой экономики выступает наличие двух тенденций — глобализации и регионализации.
Известно, что в современных условиях речь идет о более масштабных процессах, качественно возросшем уровне интернационализации, затрудняющем изолированное развитие.
Это обусловлено рядом новых явлений в мировом развитии:
а) широким внедрением новых информационных технологий, созданием глобальной компьютерной, радио и телевизионной сети;
б) переходом командных высот в экономической жизни наиболее развитых стран к новым субъектам хозяйственной деятельности — ТНК и ТНБ;
в) углублением МРТ, функционированием во многих районах мира интеграционных объединений, уже доказавших свою жизнеспособность;
г) крушением механизмов централизованного планирования экономики в странах Восточной Европы, государствах, сложившихся на постсоветском пространстве. Их переход к модели рыночной экономики, а также преобразования в Китае, открывшие его для доступа иностранного капитала, повысили степень целостности мирового хозяйства.
Глобализация выступает внутренне противоречивым процессом. Она открывает новые возможности экономического развития, взаимодействия народов и государств, но в то же время обостряет существующие или порождает новые проблемы, связанные во многом с возможностью появления каких-либо новых факторов в мировом развитии, ставящих под вопрос нормальное функционирование механизмов воспроизводства общественной жизни,
стабильность системы международных отношений, устойчивость мировой экономики и т.д. Другими словами, глобализация увеличивает общую неравномерность и противоречивость в мировом развитии.
Именно это объясняет, на наш взгляд, активизацию процесса регионализации современной мировой экономики, и прежде всего — формированием и усилением влияния в ней трех основных блоков. В первую очередь, это зона НАФТА, которая сегодня объединяет США, Канаду и Мексику. При этом США, претендуя на мировую гегемонию, даже в рамках НАФТА действуют в соответствии с «двойными стандартами»: ратуют за свободное перемещение товаров и факторов производства и в то же время под предлогом борьбы с демпингом ограждают себя от нежелательной иностранной конкуренции, укрепляя границы с Мексикой и Канадой в целях пресечения притока нелегальных иммигрантов.
В настоящее время США продвигают проект создания Зоны свободной торговли обеих Америк (Free Trade Area of Americas, БТАА), объединяющего государства всего Западного полушария (за исключением Кубы), который должен служить инструментом распространения американского влияния. Но проект наталкивается на сильное сопротивление, как среди латиноамериканцев, так и со стороны крайне правых в США (общество Джона Берча). Существуют альтернативные бразильский и венесуэльский проекты интеграции. Обсуждение американского проекта на саммите 34 американских государств 16 ноября 2003 г. не привело ни к каким результатам.
Поддержанное президентом Дж. Бушем, предложение о создании Зоны свободной торговли обеих Америк еще раз потерпело поражение на саммите Организации американских государств в ноябре 2005 г. в Мар дель Плата (Аргентина). Против выступили главы Бразилии, Аргентины, Уругвая и Парагвая, возглавляемые президентом Венесуэлы Уго Чавесом. Саммит в Мар дель Плата вылился в мощнейшие антиамериканские и антиглобалистские демонстрации, вновь, после двух форумов антиглобалистов в Порту Аллегру (Бразилия), подтвердившими, что Латинская Америка превращается в главный в мире центр сопротивления глобализму.
В то же время саммит выявил линию раскола внутри самой Латинской Америки: 29 из 34 американских государств (два из них США и Канада) выступили за предложение Буша, причем президент Мексики Висенте Фокс предложил вести переговоры о Зоне свободной торговли без «мятежной пятерки». Такая ситуация ставит под угрозу планы южноамериканской региональной интеграции.
Во-вторых, это Европейский Союз. Конечно, Европа далее других продвинулась в развитии интеграционного процесса. Создан Центральный банк ЕС, введена
общеевропейская валюта. Однако при ближайшем рассмотрении очевидно, что Европа ведет борьбу «на два фронта», защищаясь как от третьего мира, так и от США с их экономическим и политическим, а также военным давлением.
С другой стороны, Великобритания, формально принадлежа к Европе, фактически является младшим партнером США. На Востоке в роли младшего партнера США выступает Япония, постепенно вместе с восприятием американской модели утрачивающая пассионарность своего экономического подъема и влияния в Восточноазиатском регионе. К тому же положение Японии в Северо-восточной Азии и ослабление ее влияния на Азиатском континенте вынуждает ее идти на активизацию отношений с Китаем.
И, в-третьих, это так называемый Большой Китай — сфера усиленной интеграции Китая, которая носит достаточно скрытую форму, но, тем не менее, чрезвычайно интенсивна и энергична. По сути, эта страна, декларируя официально открытость, неофициально делает заявку на роль второй супердержавы.
Борьба этих центров (в том числе за периферийные государства) и их усиливающееся взаимовлияние, «уже не связаны ни с завоеванием территорий, ни даже с прямым подчинением экономического пространства противника. Они скорее нацелены на навязывание окружению своей политической воли и видения будущего, на установление и поддержание желаемой топологии мирохозяйственных связей, на достижение стратегических горизонтов, определяемых закономерностями геоэкономической конкуренции и масштабного управления рисками, на упрочение либо подрыв той или иной системы социально-экономических ориентаций» .
Большое значение в этой борьбе-зависимости имеют ТНК. Достаточно сказать, что в списке 100 крупнейших экономик мира (понимаемых как национальные и транснациональные экономические организмы) 51 позицию занимают ТНК.
Формирование глобальных рынков, усиление конкуренции в мировых масштабах, усиление деятельности и значимости в мировом хозяйстве ТНК и ТНБ, наличие (или возможность) неурегулированных до конца конфликтов с внешним участием, развитие информационных технологий и др. связаны с открывшейся для «трех центров» возможностью масштабного перераспределения мирового дохода на основе сложноподчиненной геоэкономической конструкции. К тому же все эти процессы не
6 Неклесса А. Глобализация и новое геоэкономическое мироустройство // Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экон. фак. МГУ им. М. В. Ломоносова. М., 2002. —№ 1. —С. 88-102.
являются однозначными и однонаправленными, что усложняет их понимание и тем более урегулирование.
В международном сотрудничестве все большую роль приобретает интернационализация исследований и разработок на основе заключения различных соглашений об осуществлении совместных научных и опытно-конструкторских работ, создании образцов, проведении испытаний, налаживании серийного производства и сбыта. Подобные изменения в интернационализации хозяйственной жизни начали происходить еще в 1980-е гг., и их активность в настоящее время нарастает.
На рубеже ХХ-ХХ1 вв. мировое хозяйство постепенно стало превращаться в единый всемирный экономический организм, отдельные части которого соединены между собой не просто международным разделением труда, но и гигантскими по своим масштабам, транснациональными производственно-сбытовыми структурами, глобальной финансовой системой и планетарной информационной сетью.
По мере формирования наднациональных финансовых и прочих рынков и производственно-сбытовых структур всемирные (вненациональные) экономические связи все более обретают роль ведущих, тогда как внутристрановые отношения даже очень крупных и весьма могущественных стран, не говоря уже об остальных, вынуждены приспосабливаться к реалиям глобальной экономики. Иными словами, мировое хозяйство в эпоху глобализации постепенно становится сильнее и значимее национальных государств.
В международном сотрудничестве все большую роль приобретает интернационализация исследований и разработок, на основе заключения различных соглашений об осуществлении совместных научных и опытно-конструкторских работ, создании образцов, проведении испытаний, налаживании серийного производства и сбыта.
В этих условиях национальные государства все более теряют возможность полноценно защищать свою экономику от нежелательного внешнего воздействия традиционными методами. Они тем более не в состоянии регулировать те экономические, социальные и культурные процессы, которые выплеснулись за пределы национальных границ, обрели самостоятельность, становятся саморазвивающимися и неуправляемыми. В условиях глобализации разрыв между развитыми странами и остальным миром приобрел технологический характер и в сложившейся парадигме мирового развития стал непреодолимым. К тому же развивающийся мир не имеет ресурсов для успеха; обреченность концепции «догоняющего» развития (в частности, после работ В.
Иноземцева7) не заслуживает даже обсуждения. Конкуренция из механизма воспитания и развития слабых обществ выродилась в механизм их уничтожения.
Эти процессы не оставляют выбора государствам развивающегося мира, стремящимся им противодействовать. Более того, стратегической задачей стран третьего мира выступает перелом неблагоприятных тенденций.
Таким образом, участие в интеграционных процессах не является вопросом выбора для развивающихся стран, учитывая необратимые изменения, которые произошли в международной экономической среде за последние двадцать лет. Представляется, что в эру информационных технологий отдельному государству практически невозможно изолировать себя от мирового рыночного пространства. С другой стороны, развивающиеся страны, в том числе и арабские, могут получить значительный выигрыш от региональной экономической интеграции, которая позволит им в качестве равноправных членов войти в глобализирующееся мировое пространство. В частности, как полагают аналитики МВФ, в более открытой и интегрированной мировой экономике существуют достаточно веские основания ожидать ускорения выравнивания уровней доходов. При этом, по их оценке, в бедных странах наблюдается более быстрый рост доходов на душу населения, чем в богатых. В условиях открытых товарных и либеральных финансовых рынков арабские государства могли бы получить существенный эффект от западных технологических достижений (например, через импортируемые товары производственного назначения), а, учитывая значительный технологический разрыв, потенциал для скачка у этих стран весьма велик.
Поэтому каждое государство должно иметь, и главное—чего проводить политику, направленную на лучшее использование преимуществ глобализации с одной стороны, и на фоговосгояние ее «вызовам» и «ловушкам», с другой. Зачастую отдельному государству решение такой задачи не по силам и они вынуждены объединяться в экономические союзы. Что это имежо так подтверждает факт резгао усиления ретонашзацуи мира (ЯедспаИвт УегБиэ ОоЬаЬаИоп),
В этой связи мы согласны с Г. Г. Пироговым, который в статье «Поворот в тенденциях глобализации и контуры стратегий выживания в России» пишет о том, что: «:...в тенденции глобализации произошел надлом и политика глобализма наталкивается на сопротивление возрастающей силы. <...> Но главное свидетельство того, что
центростремительные силы глобализации начинают уступать центробежным, является, на мой взгляд, тенденция к формированию крупных регионов по цивилизационнотерриториальному признаку, ставящая под сомнение возможность однополярного мира под эгидой США».
Эта тенденция признается большинством исследователей, хотя и получает разную интерпретацию.
Так, В.Кувалдин9 признает, что идет стихийный процесс формирования нового мирового порядка путем кристаллизации менее крупных вокруг «наиболее сильных игроков». Он отмечает, что «на базе центров силы формируются обширные суперрегионы, взаимодействие внутри которых отмечено повышенной интенсивностью». При этом основным вопросом, по мнению В.Кувалдина, является характер формирующихся торгово-экономических блоков — будут ли они замкнутыми или открытыми. Пока, по
7 См., например: Иноземцев В. Л. Глобализация: иллюзии и реальность. / Иноземцев В. Л. На рубеже эпох. Экономические тенденции и их неэкономические следствия. — М.: Экономика, 2003.
8 Пирогов Г. Г. Поворот в тенденциях глобализации и контуры стратегий выживания в России // Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. —М., 2003.
9 Кувалдин В. Глобальность: новое измерение человеческого бытия // Грани
глобализации: Трудные вопросы современного развития. — М., 2003. С. 91-92.
крайней мере, в официальной риторике, преобладает идея открытости. Ее придерживается и крупнейший субъект мировой экономики после США — Китай.
Это дает основание В.Кувалдину рассматривать регионализацию как промежуточный этап на пути создания единого глобального экономического пространства.
Академики О.Богомолов и А.Некипелов рассматривают региональные экономические группировки одновременно и как проявление более широкого процесса глобализации и как инструмент защиты национальных государств от неблагоприятных ее последствий. Они справедливо считают, что эти группировки служат целям создания более крупного экономического пространства и ограждают при этом участвующие в них страны от опасностей конкуренции и экспансионизма10.
В. Коллонтай полагает, что форсированное создание региональных группировок является частью попыток администрации разных уровней, в первую очередь, национальных государств, выработать программы противодействия негативным последствиям глобализации. Эти программы являются следствием растущего осознания того, что продолжение нынешних тенденций глобализации чревато катастрофическими социально-экономическими потрясениями и гибелью немалой части человечества11.
А. Галкин, Ю. Красин и В. Медведев придерживаются мнения, что сегодня в мире происходит борьба двух тенденций — моно- и полицентрической. Ее отражением является появление в мировой политике и экономике новых силовых центров, сопровождаемое процессами регионализации, в противовес центрам «старым» 12.
На первый взгляд выглядит парадоксом противопоставление глобализации и регионализма, однако его нет, так как в основе обоих процессов лежит либерализация национальных экономик. На наш взгляд, региональные экономические комплексы есть важнейшие компоненты глобализации развития, а не его сегментации. Регионализация создает дополнительные возможности, стимулы, механизмы для либерализации торговли, движения капиталов, всех факторов производства в международной экономике, она один из ответов на вызовы глобализации, с одной стороны, и предпосылка его дальнейшего развития, с другой.
10 Богомолов О., Некипелов А. Экономическая глобализация и кризис мирового хозяйственного порядка // Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. —М., 2003. С. 192.
11 Коллонтай В. Западные концепции экономической глобализации // Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. — М., 2003.
12 Галкин А., Красин Ю., Медведев В. Самоопределение России в глобализирующемся мире // Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. — М., 2003. С. 447-512.
Это не взаимоисключающие, а взаимодополняющие и даже взаимовлияющие тенденции. Хотя, безусловно, между ними есть противоречия. Действительно, если регионализация усиливает обособленность отдельных торгово-экономических групп, развивает «комплексный протекционизм», то она может тормозить общий процесс глобализации, но не остановить его, поскольку это объективный процесс, покоящийся на объективности и непрерывности научно-технической революции. Ее интенсификация привела к существенным изменениям в соотношении темпов роста мирового производства и внешней торговли в пользу последней, увеличила вывоз капитала, изменила его формы и направления потоков. В настоящее время интернационализация хозяйственной жизни приобретает принципиально новые черты, свидетельствующие об изменении экономических ориентиров, усилении и укреплении научно-технической, производственной специализации и кооперации, постепенном отходе от преобладания в международных отношениях чисто торговых связей.
Создание региональных хозяйственных организаций исключает возможное негативное воздействие на глобальную либерализацию в том случае, если преференциальные внутрирегиональные связи между членами группировки не ухудшают (по сравнению с прединтеграционным уровнем) условия для внешнеэкономических связей с третьими странами. Этому способствует, например, такой новый принцип интеграции, как «открытый регионализм». Многие исследователи отмечают зарождение «открытого регионализма» с 1990-х гг. Это связано с тем, что группировки, сформировавшиеся в 1990-е гг., значительно отличаются от соглашений 1960-1980-х гг. Можно выделить несколько особенностей, характерных для вновь формирующихся или активизирующих свою деятельность региональных интеграционных группировок.
1. Новые группировки нацелены на реализацию далеко идущих целей — гармонизацию нетарифных ограничений (НТО), торговли услугами, инвестиционную либерализацию и определение общего инвестиционного режима в рамках стран-участниц, более глубокие формы интеграционного взаимодействия в рамках конкурентной политики.
2. Они носят внешнеориентированный характер, в отличие от
внутриориентированных блоков 1960-1970-х гг. Многие ранее созданные блоки (с участием развивающихся государств) исходили из экономической модели импортного замещения, отличались жесткой национальной политикой протекционизма в отношении третьих стран, т.е. в условиях высоких таможенных барьеров проводили взаимную таможенную либерализацию (главным образом, путем введения преференциальных пошлин). Напротив, нынешние блоки знаменуют отход от закрытого регионализма к
принципу открытого регионализма, когда налицо интеграция вглубь, а не только по традиционным направлениям торговой политики.
3. Если ранее интеграционные группировки создавались в основном строго с учетом уровней экономического развития стран-членов (развитые страны — развитые страны, развивающиеся страны — развивающиеся страны, социалистические страны — социалистические страны), то нынешние группировки включают страны с разным уровнем развития: НАФТА, ЗСТ ЕС - Мексика, АТЭС. Во второй половине 1990-х гг. растет количество межблоковых соглашений о ЗСТ, в том числе с вовлечением разных континентов, когда принцип географической близости играет все меньшую роль (а традиционно именно он лежит в основе регионализации).
4. Этот процесс имеет две формы проявления: количественную (поток новых региональных соглашений, перезаключение ранее существовавших договоров на новых условиях и т.п.) и качественную (растет глубина регионального хозяйственного взаимодействия, использование комплексных, более развитых форм интеграции).
5. Новые черты интеграционных соглашений в 1980-1990-х гг. включали в себя широкое участие США в различных региональных инициативах; переход развивающихся стран к более открытой экономической политике; углубление и институционализация интеграции; развитие валютно-финансовой интеграции.
Указанные характеристики связаны также с особенностями осуществления экономической интеграции. Если на первом этапе международной экономической интеграции лидирующая роль в формировании интеграционных объединений принадлежала государствам, то второй этап регионализма отличается более значительной ролью капитала и международных компаний.
Критерии «открытого» регионализма, формулированные экспертами ЭКЛА, приведены в табл. 2.
Таблица 2
Критерии «открытого» регионализма
Критерий Закрытый регионализм Открытый регионализм
Устранение тарифных и нетарифных ограничений X X
Принятие единого таможенного тарифа высокий низкий
Договор о преференциальной торговле со странами с относительно низким уровнем развития X X
Создание системы компенсаций X X
Содействие развитию внешнего экспорта Незначит. внимание Приоритет. внимание
Источник: Stevens, Willy J. Trienta y cinco anos del Mercado commun centrofmericano. — Costa Rica, 1996. Р. 72.
Названные и другие особенности современного этапа регионализма отражают весьма важный, требующий осмысления процесс, — становление «нового стратегического регионализма», который призван обеспечить приращение не только экономической, но и геополитической мощи стран и регионов. Этому способствует появление и развитие «макрорегионов», мощных региональных и межрегиональных коалиций государств, имеющих общие экономические, а нередко и политические, и военные цели. Среди них такие «макрорегионы», как североатлантический, тихоокеанский, евроазиатский, «южный» (расположенный в основном в районе Индо-океанской дуги).
Формирующийся новый мировой порядок во многом вырастает снизу, постепенно кристаллизуясь вокруг наиболее сильных государств: США, объединяющейся и
расширяющейся Европы, несколько особняком стоящей Японии. На базе геоэкономических интересов этих и других центров конкуренции вырастает «межрегиональная интеграция», принимающая различные формы — от зоны свободной торговли до идущих к конфедерации объединений (ЕС).
Особый интерес к стратегическому регионализму проявляют Соединенные Штаты Америки.
1. Начиная с 1995 г. подписана серия крупных документов между США и ЕС в направлении создания нового трансатлантического рынка (NEW Nransatlantic Marketplace) и идут дебаты, в том числе на официальном уровне, по поводу дальнейшего расширения этого союза, превращения его в Трансатлантическую зону свободной торговли (ТАФТА). Высказываются идеи включения в ТАФТА всех стран ОЭСР, а также объединения ТАФТА с АТЭС (Форумом Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества).
2. Параллельно предпринимаются попытки объединения двух Америк (Северной и Южной) и создания в Западном полушарии Всеамериканской зоны свободной торговли. Его участниками будут НАФТА и страны Латинской Америки. На этот суперрегион будет приходиться 27-28% мирового ВВП.
3. Европейский Союз за счет намеченного в ближайшее десятилетие расширения сможет резко нарастить свой ресурсный потенциал, образовав рынок, охватывающий уже не 15, а 28 государств, чья совокупная доля в мировом ВВП может составить 22-23%.
4. Форум Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества уже включает в себя 21 страну, в том числе США, Японию, Канаду, Австралию, растущий Китай, Россию, новые индустриальные страны. Стратегия этого блока пока не совсем ясна, хотя провозглашена программа, как уже отмечалось выше, создания в регионе зоны свободной торговли и свободного движения инвестиций до 2020 г.
Новая политико-экономическая конфигурация мирового хозяйства все больше привлекает внимание исследователей. Некоторые аналитики полагают, что таким образом закладываются основы нового политического устройства мира. По их мнению, регионы движутся в направлении интеграции — к формированию наднациональных политических объединений со своей валютой, моделями экономического регулирования, правовыми институтами, структурами управления, системами безопасности. Регионализм (в том числе «новый регионализм» мегаинтеграционных объединений) — это один из компонентов новой парадигмы МЭО. «Открытый регионализм», основанный на
региональной экономической интеграции и рассматривающий экономическое развитие своего региона в контексте развития мировой экономики, находится в русле тенденций экономической глобализации. Он служит своеобразной предпосылкой, этапом глобализации мировой экономики
