CC BY
94
Буркин Дмитрий Олегович
аспирант кафедры экологического, земельного и трудового права Северо-Кавказского федерального университета _(тел.: 88652354446)
Эколого-правовая культура научных исследований
В статье рассматриваются эколого-правовые аспекты развития современной науки. Особое внимание уделено искоренению правового нигилизма и повышению ее эколого-правовой культуры.
Ключевые слова: научные исследования, окружающая среда, эколого-правовая культура, правовой нигилизм.
D.O. Burkin, post-graduate of the chair of есо1одюа1, land and labor law of North Caucasian Federal University; tel.: 88652354446.
Ecology-legal culture of scientific researches
Ecological-law aspects of modern science's development are shown in this article. The main attention is paid to liquidation of law nihilism and improvement of its ecological-law culture.
Key words: scientific researches, environment, ecological-law culture, law nihilism.
Связь эколого-правовой культуры с научными исследованиями трудно переоценить, т.к. зрелое эколого-правовое сознание не может возникнуть лишь на основе повседневного опыта. Передовые научные разработки являются питательной средой для стабильного функционирования и качественного развития право-эко-сознания, катализатором формирования эколого-правовой культуры. Пункт 3 ст. 70 Федерального закона «Об охране окружающей среды» от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ (в действ. ред.) гласит, что научные исследования в области природоохраны ведутся научными организациями в соответствии с законом о науке и государственной научно-технической политике.
Экологическая составляющая признается одним из наиболее важных приоритетов современных научных представлений и в Федеральном законе «О науке и государственной научно-технической политике» от 22 августа 1996 г. №127-ФЗ. Пункт 1 ст. 11 этого закона определяет улучшение экологической обстановки в качестве одной из основных целей государственной научно-технической политики, а п. 4. ст. 14 называет экологическую безопасность в числе наиболее значимых критериев эффективности создаваемых производств и объектов, использующих достижения науки и техники. Указанная статья обязывает органы государственной власти осуществлять экспертизу научных и научно-технических программ и проектов, финансируемых за счет бюджетных средств, с учетом критерия экологической безопасности, а также своевременно и в полном
объеме информировать население о результатах таких экспертиз.
Мониторинг экологической безопасности внедряемых в производство научных и научно-технических достижений представляет собой актуальную проблему современных теоретических и прикладных исследований. Многие ученые осуществляют свои разработки без учета экологических факторов, что вызывает понятную озабоченность со стороны специалистов в сфере охраны окружающей среды и экологического права. «Несмотря на явную угрозу экологического коллапса в России, - пишет А.И. Казанник, - ученые и инженеры разрабатывают научные концепции, проекты и технологии освоения природных богатств, которые способны причинить колоссальный ущерб окружающей природной среде. Они находятся в непримиримом противоречии с объективными законами взаимодействия общества с природой, тормозят процесс повышения экологической культуры материального производства» [1, с. 83].
Вместе с тем, Федеральный закон «Об охране окружающей среды» уже в ст. 1 вводит термин «наилучшая существующая технология», под которой подразумевает технологию, основанную на последних достижениях науки и техники, и направленную, главным образом, на снижение негативного воздействия на окружающую среду. В законе неоднократно указывается на необходимость использования лишь наилучших существующих технологий, которые следует иметь в виду при выработке технологических нормативов для стационарных и передвижных источников
115
воздействия на окружающую природную среду. В качестве общеобязательной нормы закон, таким образом, закрепляет внедрение новейших достижений науки и техники в производство с целью уменьшения негативных воздействий на окружающую среду. Так как данная практика в России регламентирована законодательно, то ее проведение в жизнь является примером реализации высокой эколого-правовой культуры.
Однако на деле так называемые новейшие достижения науки и техники далеко не всегда соответствуют современным экологическим стандартам и интересам общества в сфере охраны окружающей среды. Решение актуальных научных задач зачастую происходит без учета указанных факторов, которые, несмотря на все принятые законы, все еще воспринимаются рядом ученых-специалистов как несущественные. «Некоторые рекомендации ученых в области природопользования, - отмечает А.И. Казанник, - сформулированы с чисто отраслевых позиций, без учета сложных экологических взаимосвязей в природе. Зачастую они носят конъюнктурный характер и направлены на получение сиюминутных экономических выгод» [там же, с. 83].
Поэтому в настоящее время важны не просто правовые предписания по использованию новейших достижений науки и техники в производстве, но и обеспечение обществом и государством полного соответствия этих научно-технических достижений не только узкоотраслевым интересам, но и новейшим стандартам в области охраны окружающей среды. Это может быть достигнуто лишь при достаточно высоком уровне экологической и, что самое главное, эколого-правовой культуры ученых-специалистов, которые должны учитывать природоохранные факторы и требования современного экологического права в своих научных разработках.
С другой стороны, Федеральный закон «Об охране окружающей среды» обусловливает и обратную зависимость динамики самого экологического права от эволюции научных представлений. Например, п. 3 ст. 19 устанавливает, что нормативы и нормативные документы по охране окружающей среды разрабатываются, утверждаются и вводятся в действие на основе современных научно-технических достижений, а также с учетом международных правил и стандартов. Статья 20 гласит, что разработка нормативов в сфере охраны окружающей среды достигается путем проведения научно-исследовательских работ по обоснованию указанных нормативов.
Экологическое право следует относить к так называемым наукоемким отраслям права, потому что выработка и применение его норм не обходится без новейших достижений наук об
окружающей природной среде, без участия ученых неправовой квалификации, специалистов в сфере экологии и смежных естественнонаучных дисциплин, которые задействованы в эколого-правовом нормотворчестве и правоприменении. Проблемы эколого-правовой культуры научных разработок касаются не только всех технических новинок и проектов, связанных с воздействием на окружающую среду, но и фундаментальных исследований мировоззренческого характера. Например, юридические работы по проблематике эколого-правовой культуры позволят осознать ее роль и место в процессе развития права окружающей среды в целом, выработать предложения по ее неуклонному повышению. Исследования, направленные на выработку предложений по изменению и дополнению экологического законодательства на основе новейших естественнонаучных открытий, строят прочный научный фундамент для этой отрасли права, без которого достижение высокого уровня эколого-правовой культуры попросту невозможно. И даже изучение истории развития эколого-правовых норм дает богатейший материал для определения перспектив их дальнейшего совершенствования, показывая экологическую и правовую культуру общества в их цельной ретроспективе [2, с. 125-131].
Эколого-правовая культура актуальна, прежде всего, для естественных наук, результаты которых обусловливают содержание и динамику эволюции экологического права. Для таких исследований в законе, как известно, предусмотрены даже преференции исключительного характера - например, специальные научные квоты на вылов водных биоресурсов или поддержка проектов в области использования природных ресурсов, осуществляемых для государственных или муниципальных нужд на особых условиях. Однако указанные научные исследования, порядок ведения которых урегулирован нормами экологического законодательства, должны быть сами подчинены не только его целям, но и достаточно высоким стандартам эколого-правовой культуры научного труда. В противном случае такие явно «привилегированные», с точки зрения закона, экологические проекты будут не только малоэффективными, но и откроют путь всякого рода злоупотреблениям - негативным проявлениям эколого-правового нигилизма в научной сфере.
Как пример можно привести нашумевшую проблему необоснованного увеличения научных квот на добычу биоресурсов моря с последующей нецелевой реализацией выловленных через научные учреждения гидробионтов в коммерческих интересах третьих лиц. Эта проблема, получившая широкое распространение в рыбопромысловой отрасли, привела в 2008 г.
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2012 • № 4 (41)
116
к внесению изменений в Федеральный закон «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» от 20 декабря 2004 г. № 166-ФЗ (в действ. ред.), п. 3 ст. 21 которого был дополнен подпунктами 3.1 и 3.2, обязывающими научные организации использовать выделяемые им научные квоты на добычу водных биоресурсов только в исследовательских целях, с последующим возвращением выловленных таким образом организмов назад , в водную среду, а при невозможности сделать это - обязательно их уничтожать. Действующая до настоящего времени правовая новелла запретила организациям отраслевой рыбопромысловой науки любое, даже побочное коммерческое использование водных биоресурсов, полученных в результате освоения предусмотренных законом научных квот. В качестве обоснования данной меры законодатели сослались на процветавшую в отрасли коррупцию, которая лишала научные квоты их первоначального назначения и смысла, превратив их в источник неосновательного обогащения. Безусловно, подобная практика должна рассматриваться как проявление эколого-правового нигилизма, требующего незамедлительного вмешательства государства.
Однако принятые в этой связи меры - полный запрет научным учреждениям извлекать прибыль из добытых ими водных биоресурсов (а она могла бы стать источником дополнительного финансирования научных исследований), а также предписание уничтожать многие тонны ценных гидробионтов, добытых в рамках предоставленных таким учреждениям научных квот, - тоже нельзя назвать ни обоснованными, ни сколько-нибудь приемлемыми с позиции рационального использования природных ресурсов и защиты интересов указанной отраслевой науки.
Не «драконовскими» мерами, а последовательным усилением эколого-правовой культуры научных исследований и самой рыбопромысловой отрасли можно было бы решить эту
наболевшую проблему. Здесь имеет значение практически все: и эколого-правовая подготовка специалистов, идущих в эту отраслевую науку, и более продуктивное участие соответствующих научно-промысловых и экспертных научных советов в определении научных размера квот (которые должны быть обоснованы научно, а не продиктованы чьими-то коммерческими интересами), и эффективная работа правоохранительных органов, которым следует пресекать все случаи злоупотребления научными квотами, чтобы они не бросали тень на экологические исследования в целом.
Думается, что приведенный пример как нельзя лучше иллюстрирует значение развитой эколого-правовой культуры для эффективного преодоления проблем современной науки. Ведь она призвана решать не только важнейшие хозяйственные задачи, но и снабжать само российское экологическое право естественнонаучным материалом мировоззренческого уровня для дальнейшего развития и совершенствования его правовых норм.
1. Казанник А. И. Формирование экологической культуры в образовательных учреждениях профессионального образования России // Вестник Омского юридического института. 2005. № 3.
2. Навасардова Э.С., Нутрихин Р. В. Землеустройство на Северном Кавказе: взаимодействие обычного права горцев с межевыми узаконениями Российской Империи // Аграрное и земельное право. 2011. № 4.
1. Kazannik A.I. Forming of ecological culture in Russian educational establishments for professional education // Bulletin of Omsk Law Institute. 2005. № 3.
2. Navasardova E.S., Nutrihin R.V. Organization of the use of land in North Caucasus: interaction of highlanders' common law to bordering laws of Russian Empire // Agrarian and land law. 2011. № 4.
117
