CC BY
135. Маркова С.М. Проектирование образовательных систем: теоретический аспект // В мире научных открытий. 2012. № 9.2 (33). С. 402-412.
6. Маркова С.М., Наркозиев А.К. Политеоретические основы профессионально-педагогического образования // Вестник Мининского университета. 2016. № 3 (16). С. 2.
7. Медведева Т.Ю., Кривоногова А.С. Требования к оцениванию результатов подготовки обучающихся вуза в условиях компетентностного подхода в практико-ориентированной реализации образовательных программ // Вестник Мининского университета. 2016. № 4 (17). С. 4.
8. Мирзоева М.М. Сущность проектной деятельности педагога профессионального обучения // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. 2015. № 3. С. 173-180.
9. Смирнова Ж.В., Ваганова О.И., Трутанова А.В. Перспективы использования облачных технологий в образовательном процессе вуза // Балтийский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6. № 3 (20). С. 284-286.
10. Царапкина Ю.М. Электронное портфолио как основа саморазвития студентов // Вестник Московского городского педагогического университета. серия: Информатика и информатизация образования. 2017. № 3 (41). С. 82-87
11. Царапкина Ю.М., Петрова М.М. Рефлексивные технологии в информационно-коммуникативной среде как фактор саморазвития // Муниципальное образование: инновации и эксперимент.2018. №1. С. 72-75.
12. Цыплакова С.А. Моделирование проектной деятельности педагога профессионального обучения: дис. ... канд. пед. наук: 13.00.08 / Цыплакова Светлана Анатольевна. - СПб., 2015. - 181 с.
13. Markova, S. and Depsames, L. and Burova, I. and Tsyplakova, S. and Chigarov, E. Role of education in development of professional values of specialists // Journal of Entrepreneurship Education, 2017. Vol. 20, № 3
Педагогика
УДК 372.8
кандидат педагогических наук, доцент Чайковская Елена Николаевна
Новокузнецкий институт-филиал Кемеровского Государственного университета (г. Новокузнецк)
ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ ШКОЛЬНИКОВ ПРИ ИЗУЧЕНИИ ПОВЕСТИ С. ТОТЫША
«СЫН ТАЙГИ»
Аннотация. В статье рассмотрено содержание повести шорского писателя С. Тотыша «Сын тайги» с точки зрения значимости этого текста в процессе воспитания у школьников бережного отношения к природе. Приведены цитаты из книги, раскрывающие особенности поведения охотника в тайге, морально-этнический кодекс и законы, по которым живет шорский охотник; приводится фрагмент урока по организации экологического воспитания на уроке изучения одного из рассказов повести.
Ключевые слова: экологическое мировоззрение, экологическое воспитание, шорская литература, моральный кодекс охотника, методика родной литературы.
Annotation. The article describes the contents of the Shor story writer S. Totysha "the Son of the taiga" from the point of view of the importance of this text in the process of education of pupils a caring attitude to nature. The above quotation from the book, revealing the peculiarities of behavior of hunters in the forest, moral and ethnic code, and laws, on which Shor hunter, a fragment of the lesson on the organization of ecological education in the lesson study of one of the stories of the story.
Keywords: ecological о^^к, ecological education, shor literature, moral code of the hunter, methods of native literature.
Введение. Экологическое воспитание - это сравнительно новое направление педагогики, которое является частью большой работы по ознакомлению детей с природой. Это ознакомление касается не только воспитания бережного и вдумчивого отношения к окружающему миру, о чем пишется в многочисленных методических рекомендациях для учителей, но и формированию новых (особенно городских детей) знаний по природному многообразию, о повадках животных, природных примет и т.д. Одним из источников такого воспитания, помимо непосредственного наблюдения за явлениями природы во время экскурсий, походов, конечно же, может стать литературное произведение.
В русской литературе для детей немало примеров осмысления единства человека и природы: это рассказы и повести М.М. Пришвина, К.Д. Ушинского, В.Л. Бианки, Г.А. Скребицкого. За удивительно тонкое и в тоже время восторженное отношение к природе средней полосы России, оставленное в их текстах, они вошли в историю отечественной литературы как «певцы родной природы», «мастера-натуралисты».
Не меньшей художественной значимостью обладают и тексты писателей из числа коренных народов Сибири - шорцев, многие из которых сами были охотниками, а их произведения стали пропагандой шорских культурных ценностей средствами художественного слова. Один из таких мастеров - Софрон Тотыш -писатель ХХ века, оставивший нам литературное наследие на русском языке, но мысль, заключенная в его произведениях, - оформлена сугубо в традициях мировоззрения своего родного шорского народа.
Цель статьи - на примере фрагмента урока родной литературы показать возможности текста повести шорского писателя С. Тотыша в процессе экологического воспитания школьников в среднем звене.
Изложение основного материала статьи. Вышедшую в свет в 1980 году книгу Софрона Тотыша «Сын тайги» по праву называют самым лучшим сборником писателя, именно этот сборник способен в полной мере «погрузить» читателя в мир сибирской тайги и его обитателей, рассказать об особенностях быта шорского охотника, моральном кодексе человека, живущего по законам природы, о «сердце охотника» и «таежных экзаменах», которые приходится сдавать подрастающему охотнику-подростку Анчолу своему деду и всей Тайге.
Постижение правил поведения в тайге и взаимоотношений с природой С. Тотыш называет «лесной наукой», «таежной грамотой» (рассказ «Зимой за орехами») [3]. Эта наука многогранна и содержит не только целый комплекс знаний: природных примет, поведения птиц и животных, но и специальных умений, необходимых охотнику, личностных качеств, многовековой мудрости, сокрытой в незатейливых поговорках и пословицах главного героя книги - охотника Постана. Так, для лучшей охоты Постан натирает капкан
еловыми ветками, кладет около капкана вяленых лягушек или ящериц; в тайгу собирается «серьезно и деловито», в обувь кладет траву-озагат.
Речь старого Постана постоянно перемежается народными присказками: «правда светлей солнышка», «что наяву деется, то и во сне грезится», «у каждого слова надо ждать конца», «мороз любого заставит хвост поджать», «птицам всякая ягода, что нам блин с маслом», «лиса сытнее волка живет», «юг - сахар, а Родина - слаще» [3].
Текст С. Тотыша - это и энциклопедия бытовой жизни человека в тайге: названия предметов обихода, уходящих из повседневной жизни шорцев, предметов охотничьего промысла (лыжи, обитые лосиной шкурой), еды, одежды (охотник от всякой болезни и для укрепления сил заваривает «чай из золотого корня», делает лекарство из рябины; среди блюд - «суп из рябчиков», жареная зайчатина, сотовый мед, чай на маральем корне).
Но главное, что делает повесть С. Тотыша «таежной энциклопедией», - это подробное описание повадок животных, их характеров, напоминающих характер и манеры поведения человека: бурундук, «видимо еще молодой, не знает хорошо, как сохранить жизнь зимой», косачи, «как только солнце закатится за лес, кидаются в глубокий снег на поляне. Там и коротают ночь. Когда сыты, спят долго», «медведь не ходит там, где рябчики» [3].
По следам животным, как по буквам, охотник читает книгу леса: колонок «бежит не быстро, проваливается с головой, местами проходит под снегом», «ныряет под снег, потом снова выходит, словно пляску устроил.»; у зайца «петляющий след», по которому охотник видит, что заяц сначала «запутывал», потом «сам запутался», «стриганул, как ошалелый, почуяв врага». У рыси «ровный, веревочный след таежной кошки», «неохота ей гнаться за таежным бегунцом, лень ее берет. Куда-то идет не спеша. Хочет что полегче взять» [3].
Не видя животного, охотник словно восстанавливает события: «рысь на открытое место не вышла. Она резко повернула вправо, в густой ельник».
Каждому животному или птице, которых встречает Анчол и Постан, наблюдательный охотник дает меткое и точное определение-характеристику: «первый бегунец тайги» (о зайце), «быстроногий соболь»; рысь «одела обутки по-зимнему, ходит, как на лыжах», «настырный, как дятел», «вороны ходят важно и чинно». Даже не зная, как выглядит то или иное животное, читатель легко может представить себе его внешний вид: колонок «меньше кошки, с длинным туловищем, чуткими ушами и острыми глазами».
На страницах книги мы встретим почти всех обитателей сибирской природы: жучиков, певчих дроздов, синичек, росомаху, рысь, маралов, пчел, соек и жуланчиков - узнаем приметы, связанные с животными тайги: бурундук на зиму запасает в норе кедровые орехи, но «об этом каждый колонок знает»; чтобы узнать, живут ли в дереве дикие пчелы, нужно постучать по дереву, «этот зверь на дерево лазил неспроста» (о колонке); «неуклюжая росомаха не шибко мастер бегать. Её по глубокому снегу легко можно догнать. Это разбойница такая навязчивая. Бывает, она свою кормилицу съедает. Зимою росомахе добывать еду тяжело: на коротких ногах по рыхлому снегу не всякого догонишь. Тогда хитрая росомаха ходит за проворной охотницей рысью. Бродит за ней по следу, как тень Глаз с нее не спускает. Рысь добудет зайца или рябчика - пока она ест, росомаха в стороне в стороне ждет, что останется. Уйдет рысь дальше -росомаха тут как тут. Подкрепляется остатками пищи. Потом, когда лесной кот состарится, росомаха нападает на него и съедает» (рассказ «Первый урок») [3].
Все, что вместе с Анчолом и Постаном мы видим в тайге, создает картину общего, взаимоподдерживающего проживания человека и обитателей тайги в одном, общем для всех, мире: «охотник от птиц и зверьков в тайге все узнает». Из этого миропонимания и ощущения себя частью большого таежного мира и складываются главные постулаты и обычаи шорского охотника: «Теперь за колонком не пойдем, - вдруг решительно сказал дед.- Пусть он живет, раз показал нам орехи и мед. Это тоже обычай охотников».
Тайга в повести многогранной жизнью, в каждое время года она наполнена своими цветами, звуками, запахами, причудливыми образами: в сильный мороз она трещит деревьями, «на снегу разбросаны миллионы серебристых звездочек», стоит «крепкая и белая тишина»; весной в ней слышится «многоголосное птичье торжество», «голоса синичек, словно звон маленьких колокольчиков».
Вопросы, которые задает Анчол себе, интересны и читателям: где зимуют птицы, не улетевшие на юг, если их перья и пушок «все равно, что легкие рубашки». А ответы, которые здесь же приводит автор, складываются в точные научные ответы сибирской тайги. Так, мы узнаем, что птицы во время сильного мороза «сидят головами вместе, а хвосты распустили веером. Все они дышат под себя и этим теплом согреваются. Все греют одного, и каждый греет всех».
Постан передает своему внуку Анчолу вековую шорскую традицию содружества с природой, бережного и гуманного с ней отношения: «человек не только сам для себя родится».
Постан - талантливый воспитатель. Он редко когда прямо рассказывает внуку о тех или иных тайнах тайги, чаще провоцирует его догадываться и додумываться самому, разжигая его природную любознательность, его желание самостоятельно разобраться, выяснить, принять то или иное решение (правильное решение - признак настоящего охотника и взрослого человека). Но главные постулаты шорской охотничьей этики он повторяет часто, сформулировав их в виде выводов и наставлений: «Охотник - не тот, кто живет рядом с тайгой и хорошо стреляет», «охотник умеет понимать и беречь все живое», «охотник стреляет только при крайней необходимости», «на охоте непросто: пошел в лес да поймал зверя. Походишь-походишь по тайге, и покажется дело-то тягостным», «все интересно в тайге, все здесь надо», «когда ружье в руках держишь, крепко думай, прежде чем на курок нажать», «весной убивать птиц и зверей - большое зло» и т.д.
В наставлениях и уроках Постана скрыт целый комплекс не только экологических и мифологических знаний шорцев, в них содержится и эстетическая сторона мировоззрения народов Сибири. Так, в рассказе «Таежный экзамен», который открывает сборник, Анчолу предстоит выдержать первый и главный экзамен -увидеть в обитателе тайги воплощение благородства и особой избранности. Таким животным считают таежные охотники марала: «Запомни, Анчол! Крепко-накрепко, как буквы в букваре! Здесь прошло стадо благородных оленей. Это очень стройные и красивые звери. Самые красивые в тайге!».
Восхищение старого охотника передано с помощью портрета: «Каждое слово Постан произносил горячо и торжественно. Глаза его ярко блестели, на щеках разгорелся румянец и даже, казалось, морщины на лбу разгладились».
Понимание красоты и благородства животного формулируется в речи Постана в нравственно-эстетический закон, часть охотничьего кодекса: «настоящий человек, даже когда голодный, пожалеет стрелять в оленя или марала». Отсюда здесь же встречаем антитезу: «есть еще низкие люди, плохие люди» -это о тех, кто может посягнуть на красоту зверя и самой природы.
Подобное уважение к маралу мы встретим не в одном произведении шорских писателей и поэтов, например, у Степана Торбокова в одноименном стихотворении «Марал», анализ которого на уроках изучения повести Тотыша может стать хорошим дополнением к пониманию идейного замысла писателя. Здесь камни в ледяном узоре, И кружит голову обрыв. А вон - марал. Встречает зорю, Рога на спину положив. Ему спокойно на вершине, Прохладно пантам молодым. Лесного гнуса нет в помине, И рысь не гонится за ним. Во все края открыты дали; Они ясны, июнь погож. Высок в горах обрыв маралий. Марал невиданно хорош. Я начеку, и зверь на страже, Опасность чудится ему. Мылтык* со мной, и он заряжен, Но я его не подниму. И не хлестнет упругий выстрел Над синекаменной грядой... Марал на кромке ледянистой Бодает месяц молодой [2]. *Мылтык по-шорски - ружье.
Все та же торжественность, выраженная в метафорах и образах: у человека кружится голова от высоты ледяной скалы, на которой стоит животное, а ему «спокойно», «прохладно» над синими бескрайними горами, «все дали открыты»; он - часть этой природы и олицетворение ее непостижимости и недосягаемости для человеческого бытия. Задевая небо и месяц рогами, он подчеркивает высоту природы над человеком. Торбоков воплощает ту же мысль, что и Тотыш: на марала не поднимается рука охотника («мылтык заряжен, но я его не подниму»).
Если в начале рассказа Постан обозначает составляющие основ поведения охотника (он должен быть осторожным, чутким, знать следы и угадывать повадки животных, обладать терпением и выдержкой), то в конце рассказа все эти уроки аккумулируются в кульминации сюжета - экзамене Анчола: он должен не только продемонстрировать все отмеченные Постаном качества, но и принять нравственное решение. Анчол встречает марала и видит его уже своими глазами: статного, спокойного и кроткого, «с глазами, как у дедушки», марал «смотрит спокойно и умно», не предполагая опасности от человека. Постан радуется решению внука и подводит главный итог своих суждений: «У охотника должно быть чистое сердце». Это - главный закон взаимоотношения природы и человека, основополагающий принцип совместного проживания человека и природы. Подтверждение этой мысли мы опять находим в стихотворении Степана Торбокова «Анчы» (охотник), и ими можем закончить урок по изучению рассказа: Без промаха по цели Бьет Порфирий-анчы. Волосы поседели. Но глаза как мечи. Сердце доброе стойко. Сил запас не иссяк. [2]
В сборнике есть и рассказ с названием «Сердце охотника», поэтому ответы на вопросы «что такое чистое сердце», «сердце охотника» становятся главной целью уроков по изучению текста повести.
Изучение повести «Сын тайги» как текста этнорегионального компонента программы по литературе мы предлагаем в 7 классе. По программе В.Я. Коровиной на изучение литературы народов России выделяется 1 час, кроме того, программой предусмотрено рассмотрение темы единства природы и человека на примере текстов русских поэтов о природе. К сожалению, в современной школе региональная литература изучается мало, как показало анкетирование школьников, только 13% опрашиваемых смогли ответить на вопрос «Какие произведения шорских писателей о природе, сибирской тайге и ее обитателях ты знаешь»? Отчасти это связано с недостаточной разработанностью методических материалов по литературе родного края, отчасти со снижением в целом читательского интереса в подростковом возрасте, отчасти с неосведомленностью самого учителя о многообразии национальной литературы региона.
Отметим, что в методике литературы общепринята мысль о том, что выбор методов исследования предмета (в данном случае текста) зависит от самого предмета, а, следовательно, при изучении текстов национально-этнической литературы необходимо учитывать не только методы обучения, но и методы литературного анализа (биографический, художественный, культурно-исторический и т.д.). В таком единстве чтение текста национального писателя обогащается дополнительными смыслами, заложенными под воздействием национальной среды, культурного, биографического и историко-социального контекстов. Оторванный от окружающего мира текст не позволяет ученику всесторонне увидеть художественный мир как единство смыслов, эстетики, языка, мышления, деталей и т. д.: «Раз художественная литература воздействует и на воображение, и на чувство читателя, и на его понятия, то и среди методов и приемов преподавания различаем методы и приемы эмоционально-образного постижения произведения художественного слова и методы и приемы истолкования этих произведений» [1].
В первую очередь, при изучении текста С. Тотыша необходимо двигаться «вслед за автором», соблюдая логику развития действия, логику писателя, учить детей чувствовать и понимать ее. Анализ художественного текста ведется путем постановки вопросов. Отвечая на вопрос, ученик вдумывается в текст, запоминает его содержание, улавливает особенности формы, художественных приемов и средств, художественного мастерства автора.
Современные технические средства обучения предоставляют учителю множество вариантов «иллюстрирования текста», которые не просто сопровождают картинкой прочитанное, а становятся средством обучения. В системе экологического воспитания учащихся подобные «иллюстрации» обеспечивают формирование новых знаний. Так, например, следуя логике С. Тотыша в рассказе «Таежный экзамен», урок можно проводить по составленной учителем карте, на которой изображены следы зверей, их внешний вид, пейзажная зарисовка, описанная писателем и т.д. В этом случае ученик не только анализирует художественное слово, но и приобретает знания по окружающему миру.
к
Рисунок карты
Выводы. Выявленные результаты заставляют нас внимательнее подойти к вопросам разработки регионального компонента по литературе и предложить педагогам необходимые материалы для эффективного изучения произведений шорской литературы, которая, как и само сознание древнего тюркского народа - глубоко экологично. Среди этих материалов не только подбор текстов к программе ФГОС, но и разработка методов и приемов, способствующих повышению мотивации к чтению произведений родной литературы, вдумчивому всестороннему художественному анализу текста.
Литература:
1. Никольский В.А. Методика преподавания литературы в средней школе. - М., 1971.
2. Торбоков С. Шория всюду со мной. - Кемерово, 2006 г.
3. Тотыш С. «Сын тайги». - Кемерово, 1990 г.
Педагогика
УДК 378.225
адъюнкт очного обучения Черезов Дмитрий Владимирович
Новосибирский военный институт имени генерала армии И. К. Яковлева войск национальной гвардии Российской Федерации (г. Новосибирск); доктор педагогических наук, профессор Беловолов Валерий Александрович
Новосибирский военный институт имени генерала армии И. К. Яковлева войск национальной гвардии Российской Федерации (г. Новосибирск)
ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ МОДЕЛИ ФОРМИРОВАНИЯ ГОТОВНОСТИ БУДУЩИХ ОФИЦЕРОВ ВНГ РОССИИ К РАБОТЕ С ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ
Аннотация. В статье рассмотрены вопросы методологических подходов к выбору и созданию модели формирования готовности будущих офицеров войск национальной гвардии России к работе с военнослужащими девиантного поведения, определены структурные компоненты, принципы и функции модели формирования готовности будущих офицеров войск национальной гвардии России к работе с военнослужащими девиантного поведения.
Ключевые слова: модель, структура, функция, принципы, компоненты модели, формирование готовности, курсанты ВНГ России.
Annotation. In article questions of methodological approaches to the choice and creation of model of formation of readiness of future officers of troops of national guard of Russia for work with the military personnel of deviant behavior are considered, structural components, the principles and functions of model of formation of readiness of future officers of troops of national guard of Russia for work with the military personnel of deviant behavior are defined.
Keywords: model, structure, function, principles, model components, readiness formation, cadets of VNG of Russia.
Введение. На современном этапе реформирования войск национальной гвардии значительно возросли требования к результатам подготовки будущих офицеров войск национальной гвардии России. Офицерам войск национальной гвардии, в ходе работы с военнослужащими девиантного поведения, зачастую приходится производить вариативный изменение методов работы с военнослужащими девиантного поведения, на базе существующих знаний по данной проблеме с учетом реалий современного общества, что и обуславливает большое внимание, уделяемое центральным аппаратом ФСВНГ России вопросу формирования готовности будущих офицеров к работе с военнослужащими девиантного поведения в ВООВО ВНГ России. Для решения данного вопроса нами была сконструирована структурно-функциональная модель формирования готовности будущих офицеров ВНГ России к работе с военнослужащими девиантного поведения.
Изложение основного материала статьи. В нашей исследовательской работе мы придерживались психолого-педагогического подхода к разработке и исследованию проблематики формирования готовности курсантов к работе с военнослужащими девиантного поведения. Особую позицию мы отвели проблеме моделирования процесса формирования готовности курсантов к работе с военнослужащими девиантного поведения, как инструменту разработки и апробации единых теоретико-методологических подходов, осуществления преемственности целей, содержания, методов и организационных форм формирования готовности курсантов к работе с военнослужащими девиантного поведения.
Изучив научную литературу, мы выяснили, что моделирование, как метод научного познания, рассматривается такими учеными Ю.К. Бабанский, Б.А. Глинский, В.А. Штофф, В.В. Краевский, Н.В. Кузьмина, В.И. Суравлева и др. [2, 3, 5, 7].
Мы придерживаемся мнения Н.В. Кузьминой, которая представляет моделирование как процесс создания иерархии моделей, в которой некоторая реально существующая система моделируется в различных аспектах и различными средствами. Таким образом, в качестве прообраза мы берем реально существующий процесс формирования готовности к работе с военнослужащими девиантного поведения, имеющий место в военном институте войск национальной гвардии.
Наиболее полное, на наш взгляд, определение понятия "модель" дает В. А. Штофф в своей книге "Моделирование и философия". Под моделью он понимает такую мысленно представляемую или материально реализуемую систему, которая отображая или воспроизводя объект исследования, способна замещать его так, что ее изучение дает нам новую информацию об этом объекте [1, 2, 7].
Отсюда логически выделяются следующие характеристики модели (по Н.Г. Салминой):
1) модель является заместителем изучаемого объекта;
2) модель и изучаемый объект находятся в состояниях соответствия: модель не тождественна оригиналу, она только отображает изучаемый объект.
При конструировании модели мы придерживались структуры процесса моделирования предложенной Б.А. Глинским:
- выбор известной модели в научной литературе;
- актуализация знаний об оригинале и констатация факта невозможности изучения естественным образом интересующего объекта;
-изучение модели;
-перенос на оригинал полученных сведений;
-проверка истинности данных и представление их в системе знаний об оригинале [2].
Рассматривая труды ученых (В.Г. Афанасьев, Н.В. Кузьмина, И.В. Блауберг и др.), мы предполагаем что модель формирования готовности будущих офицеров войск национальной гвардии России к работе с военнослужащими девиантного поведения представляется как систематизированные и взаимосвязанные структурные компоненты и функциональные отношения, определяющие внутреннее устройство, единство и стабильность объекта исследования.
