CC BY
46
УДК 657.221:504.03
экологическая рента: идентификация в бухгалтерском учете и порядок распределения
И. В. ЗАМУЛА,
доктор экономических наук, доцент, профессор кафедры анализа и статистики E-mail: Irina-Zamula@yandex. ru
В. В. ТРАВИН, кандидат экономических наук, доцент кафедры политической экономии и международной экономики E-mail: Travin@ukr. net Житомирский государственный технологический университет, Украина
Неразвитость бухгалтерского учета экологической деятельности влечет за собой отсутствие информации для регулирования отношений, связанных с созданием и распределением экологической ренты, которая формируется у субъектов хозяйствования. В статье путем определения понятия «экологическая рента» обозначены объекты бухгалтерского учета экологической деятельности: экологические доходы, экологические расходы и финансовые результаты от экологической деятельности. Предложен порядок идентификации экологической ренты и распределения.
Ключевые слова: экологическая рента, бухгалтерский учет, экологические доходы, экологические расходы, экологическая деятельность.
В экономической науке одной из центральных является проблема ограниченности ресурсов, которая порождает вопрос распределения. Традиционно критерием распределения является экономическая эффективность. Современное состояние и перспективы развития
вносят новые требования, в частности относительно распределения эффекта от экологической деятельности.
Решение этой проблемы известный американский экономист Тодд Сэндлер связывает с внедрением концепции устойчивого развития. Исследователь отмечает, что каждому поколению достается в наследство природный капитал: воздух, земля, минеральные ресурсы, атмосфера, флора и фауна, источники Солнечной системы. От состояния этого капитала зависят жизнь человека и его экономическая деятельность. От способа его использования зависит величина капитала, которая остается потомкам. Внедрение модели неустойчивого развития может сократить унаследованный природный капитал. Таким образом, в качестве критерия научно-практических предложений по усовершенствованию процесса распределения необходимо рассматривать соответствие его принципам концепции устойчивого развития.
Признак ограниченности является критерием экономичности благ, который присущ не только земле, но и ряду других природных ресурсов, а также ассимиляционному потенциалу, который вместе с природно-ресурсным потенциалом формирует природный капитал. Поэтому проблема распределения касается эффекта благоприятных экологических условий хозяйственной деятельности. Вопросы ограниченности природного капитала и особенностей его использования связаны с экологической рентой.
Исследования требуют введения порядка формирования экологической ренты и механизма ее распределения, что предопределено угрозами реализации основных принципов концепции устойчивого развития, которые создают социально-экономические диспропорции. По мнению американского экономиста, лауреата Нобелевской премии (1986 г.) Дж. Бьюкенена, они связаны с тем, что общество ничего не выигрывает от воспроизводства ренты, все сводится к тому, что один класс извлекает выгоды за счет другого.
По мнению доктора экономических наук, профессора С. К. Харичкова, эта проблема связана с распространением принципа «индивидуализма» в классическом подходе, который проявляется в том, что субъекты предпринимательской деятельности всех форм собственности практически полностью присваивают доход, получаемый в результате эксплуатации общенародной собственности, которая выступает в форме природных факторов их производства. Это означает, что владелец объектов природно-ресурсного потенциала получает загрязненные природные ресурсы, ущерб здоровью, потерю определенной части национального богатства и национального дохода, которые снижают макроэкономические показатели развития общества.
Решение проблем распределения экологической ренты зависит от возможности системы бухгалтерского учета сформировать информацию, необходимую для расчета величины указанного вида ренты и обеспечения ее распределения.
Теорию ренты развивали знаменитые экономисты: К. Маркс, Дж. Милль, В. Петти, Д. Рикардо, А. Смит, Тюрго. Исследованием экологической ренты в современных условиях занимаются известные ученые: Т. М. Братенкова, О. О. Веклич, Л. Г. Елкина, В. Кузин, Н. Корх, Н. Новик, И. М. Синякевич, Ю. В. Яковец. Од-
нако теоретические наработки и предложения требуют создания механизма эффективной практической реализации, в чем система бухгалтерского учета занимает не последнее место.
Следовательно, необходимо провести комплекс исследований процесса идентификации и распределения экологической ренты субъекта хозяйствования с помощью инструментария бухгалтерского учета на основе изучения ее экономического содержания.
Необходимость распределения дохода от использования природных ресурсов способствовала возникновению и развитию теории ренты. История экономического развития свидетельствует, что, в первую очередь, это касается земли как одного из важнейших элементов национального богатства. Формирование этой экономической традиции началось с античности, когда одним из основных вопросов, вокруг которого выстраивались отношения в государстве, были отношения собственности на землю, которая признавалась Платоном основным видом имущества, а, следовательно, и богатства.
Изначально проблема ренты касалась лишь земли, экономический механизм ее формирования основывался на ограниченности земельных ресурсов, что делало землю экономическим ресурсом. Именно на это обращал внимание Д. Рикардо, отмечая, что при наличии в избытке плодородной земли рента существовать не будет: «Труд природы оплачивается не потому, что она дает много, а потому, что она дает мало. Чем скупее она раздает свои дары, тем большую цену требует она за свою работу» [13, с. 438]. По его мнению, рента — это часть продукта земли, которая оплачивается землевладельцу за использование первичных и нерушимых сил почвы.
Подобные идеи высказывал и украинский писатель, философ М. Д. Руденко, который утверждал, что стоимость всех товаров определяется стоимостью зерна. В своих предложениях он исходил из концепции естественного порядка и утверждал, что ценообразование является истинно научным только тогда, когда им занимается сама природа.
Теорию ренты в работе «Исследования природы зернового законодательства с целью предложить новый зерновой законопроект для Шотландии» развивал шотландский экономист Дж. Андерсон. Он разделил землю на классы с разным уровнем плодородия — А, В, С и т. д.,
которые будут обрабатываться последовательно, но цена зерна не покроет производственных расходов. По его мнению, крайний класс останется свободным от ренты, остальные классы будут платить ренту в соответствии с их финансовыми преимуществами.
Проблему ренты исследовал знаменитый английский экономист А. Смит, который указывал на зависимость ренты от плодородия земли и места ее расположения. Он объяснял это тем, что один и тот же земельный участок не только кормит больше скота, но и требует меньшего количества рабочей силы для его содержания и сбора с него продукции. Землевладелец, по его словам, выигрывает дважды — от увеличения продукта и от сокращения количества труда, которое необходимо оплачивать за счет этого продукта [14, с. 207—208].
Толчком для развития теории ренты стал предложенный в 1767 г. французским экономистом Тюрго принцип убывающей доходности. Использование указанного принципа позволило английскому экономисту Д. Рикардо обосновать вывод о том, что величина ренты определяется ее качественными характеристиками, а также местом расположения.
Плодородие разных видов почв было использовано немецким экономистом К. Марксом в качестве обоснования существования дифференциальной ренты, под которой он понимал «разницу в размерах ренты, — большую или меньшую ренту, которая возникает через отличия в плодородии разных видов почвы» [9, с. 260].
По мнению Д. Рикардо, рента не является компонентом цены товаров, и не потому хлеб дорогой, что платится рента, а рента платится потому, что хлеб дорогой. Возникновение ренты связано не только с плодородием почвы, но и с ограничением в количестве и качестве земли. Это касается и других природных ресурсов. Теория ренты Д. Рикардо стала фундаментальной для понимания дефицита ресурсов. Об этом свидетельствует его вывод, что в соответствии с общими законами предложения и спроса никто не будет платить ренту за имеющуюся в избытке плодородную землю, равно как и за использование воздуха и воды или любого другого дара природы, который существует в неограниченном количестве. При данном количестве материалов машины выполняют определенную работу, ис-
пользуя давление атмосферы и давление пара, и сокращают таким образом в значительном количестве человеческий труд. Но никто не будет требовать платы за использование этих сил природы, потому что они неисчерпаемы и могут быть использованы кем угодно. Точно так пивовар, водочный заводчик, красильщик постоянно используют воздух и воду при производстве своих товаров, но, так как запасы их безграничны, то они и не будут иметь никакой цены [13, с. 433].
Раскрывая проблему ренты, шотландский экономист Дж. Милль отмечает, что ее величина имеет тенденцию к постоянному увеличению без каких-либо усилий и расходов со стороны владельца: такие владельцы будут формировать в обществе слой, который естественным путем будет постоянно обогащаться при полной бездеятельности с их стороны.
Возникновение экологической ренты (специфического дополнительного дохода) связано с возможностью минимизации общественных расходов на удовлетворение эколого-экономи-ческих потребностей. В основе такого поведения субъекта ведения хозяйства находится мотивация, которую описал А. Смит: «Когда землевладелец или тот, кто получает ежегодную ренту, или капиталист имеет больший доход, чем нужно, по его мнению, для содержания его семьи, он тратит весь этот избыток или его часть на содержание одного или несколько людей прислуги. И когда этот избыток увеличивается, он, соответственно, увеличивает количество этой прислуги» [12].
Таким образом, размышляя современными категориями, наличие политического капитала обеспечивает дешевый доступ к природным ресурсам. Поэтому традиционная аксиома об ограниченности ресурсов трансформируется в аксиому об ограниченности доступа к ресурсам. Как следствие, народ Украины как владелец ресурсов недр в лице государства, которое от его имени осуществляет управление национальным богатством, оказался отстраненным от распределения полученных сверхдоходов.
С внедрением концепции устойчивого развития экономики приобрели развитие исследования экологической ренты. Наиболее комплексный подход к изучению проблемы экологической ренты предложила украинский экономист О. О. Веклич [2]. Она выделила следующие аспекты исследования этой категории:
— с позиции процесса производства экологическая рента выражает экономическую ценность экологических благ разного качества, свойств, их состояния как естественного фактора осуществления трудового акта, т. е. продуцируемого эффекта (дохода) от трансформации экологически разнокачественных приобретенных стоимостей в экономическом (производственном) кругообороте;
— в социально-экономическом аспекте экологическая рента является формой реализации специфических экономических отношений по поводу приобретения, владения, распоряжения, использования разнокачественных экологических ресурсов и доходов от их использования между их владельцем и хозяйствующими субъек-тами-ресурсопользователями;
— с позиции управления процессом воспроизводства экологическую ренту правомерно считать частью рентного сверхдохода, который создается благодаря потреблению разнокачественных экологических благ и используется для относительного выравнивания внутри- и межрегиональных различий в экономических условиях ведения хозяйства природопользователей — производителей однородных рентосоздающих товаров и услуг.
Другие украинские экономисты, А. И. Добрынина и Л. С. Тарасевич, связывают экологическую ренту с экологическими условиям жизнедеятельности, которым свойственна достаточно существенная дифференциация. Их дифференциация является результатом различия в затратах на воспроизводство жизнедеятельности людей. При их равенстве в регионах с относительно лучшими условиями обеспечивается более высокий уровень жизни. С ухудшением качества природной среды существенно растет стоимость жизни и стоимость потребительской корзины. Следовательно, по мнению исследователей, условием образования дифференциальной экологической ренты является отличие качества среды существования, которое сформировалось в результате природно-климатических факторов и географического расположения (удобство сообщения, близость к курортным, рекреационным центрам и т. п.).
На значимость экологической ренты с позиции ее влияния на реализацию принципов концепции устойчивого развития указывает белорусский экономист Т. М. Братенкова. В ее
трактовке экологическая рента — это инструмент и стоимостный гарант воспроизводства живой природы, который одновременно стимулирует процесс ресурсосбережения и природоохранной деятельности. Экологическая рента, по ее словам, это форма присвоения дохода, использования высокого качества природной среды, которая возникает в результате ее уникальных объектов, а также эксплуатации ограниченных экологических ресурсов (средосоздающая функция окружающей природной среды), способных возобновлять свои качества за счет кругооборота природного вещества, сохранения и превращения энергии, высокого потенциала саморегулирования. В стоимостном аспекте экологический эффект является сверхдоходом, обусловленным высоким качеством окружающей среды, но и экономией будущих расходов, связанных с воспроизводством средосоздающих экосистем [1, с. 226].
Таким образом, экологическая рента — это экономический механизм, который может рассматриваться как один из элементов реализации основных положений концепции устойчивого развития. Отображая в системе бухгалтерского учета объекты экологической деятельности, связанные с формированием и распределением экологической ренты на предприятии, мы создаем условия для их учета в экономическом кругообороте.
Экологическую ренту О. О. Веклич [2] предлагает понимать как дополнительный доход субъектов хозяйственной деятельности (природопользователей) в результате присвоения определенного эколого-экономического эффекта в денежной или натуральной форме от эксплуатации (потребления) разнокачественных экологических свойств, условий, ресурсов и т. п. природной среды как среды осуществления производственного процесса (или среды воспроизводства рабочей силы). Она указывает, что необходимость исследования категории «экологическая рента» обусловлена интенсификацией и обогащением воспроизводственных связей системы природа-человек-общество.
Владение лучшими земельными участками дает возможность изъятия дополнительных натуральных или денежных доходов, не связанных с участием в производстве. Такая рента может трактоваться как незаработанный доход.
С того времени, как вся земля определенной страны, отмечает А. Смит, превратилась
в частную собственность, землевладельцы, как и все другие люди, хотят собирать урожай там, где не сеяли, и начинают требовать ренту даже за природные дары земли [14, с. 120]. Похожие замечания есть и у К. Маркса, который отмечал, что в отличие от дифференциальной ренты, которая не возникает от использования наихудших земель, абсолютную ренту будут приносить все без исключения земельные участки, до тех пор пока будет существовать частная собственность на землю.
Развитие с начала XX в. неоклассического экономического направления обеспечило последующее обогащение и расширение круга анализируемых проблем. Особая роль здесь принадлежит английскому экономисту А. Пигу, известному не только детальной разработкой теории внешних эффектов, но и актуализацией вопроса о справедливом распределении ресурсов между разными поколениями людей.
По мнению А. Пига, выбор людей в рыночной экономике базируется на иррациональной системе преимуществ, ориентированной на немедленный успех, немедленные результаты в ущерб удовлетворению потребностей будущих поколений (в случае использования ресурсов природы, что приводит к их избыточной эксплуатации и истощению). Для преодоления избыточной эксплуатации и истощения земли он предложил специальное налогообложение, а также другие методы защиты государством природных ресурсов, которые истощаются, в частности законодательные мероприятия по стимулированию инвестиций в природохозяйственные отрасли с длительным циклом воспроизводства.
Проблема несправедливого распределения сверхдоходов, в том числе от экологической ренты, является центральной в исследовании академика РАЕН Ю. В. Яковца [15]. По его мнению, существуют три основных вида сверхдохода: природная рента, экологическая антирента и квазирента во многих ее модификациях и формах.
Наибольшее внимание в своих исследованиях Ю. В. Яковец [15] посвятил проблеме квазиренты как наиболее распространенного источника могущества транснациональных корпораций (ТНК) и предприятий. Квазирента, по его словам, переплетается с природной рентой, когда речь идет о дифференциальной ренте второго рода, однако в других случаях по своему происхождению она не
связана с природными ресурсами и окружающей природной средой.
Экологической антирентой Ю. В. Яковец [15, с. 245] называет эффект от использования существующих пробелов в национальном и международном экологическом праве с помощью концентрации производства в странах, где экологические рамки отсутствуют или ослаблены, с помощью подкупа чиновников, путем перемещения экологически загрязненных производств в развивающиеся страны, власть которых находится под влиянием ТНК. Природная рента — это сверхдоход, который реализуется сверх нормальной прибыли через цены товаров, которые производятся на основе использования ограничения разнокачественных природных ресурсов (какие можно монополизировать).
На связь природной ренты с монопольными условиями задолго до возникновения ТНК указывал А. Смит. Рента, по его словам, рассматривается как плата за пользование землей, обычно является наивысшей суммой, которую способен заплатить арендатор при данном качестве земли. Определяя условия договора, землевладелец стремится оставить арендатору лишь часть продукта, достаточную для возвращения вложенного капитала, который используется им на семена, на оплату труда и покупку скота, а также другого сельскохозяйственного инвентаря и для получения обычной для данной местности прибыли на вложенный в сельское хозяйство капитал. Таким образом, земельная рента как плата за пользование землей является монопольной ценой. Она никоим образом не соответствует тому, что землевладелец потратил на улучшение земли или, чем бы он мог удовлетвориться. Она определяется тем, что фермер способен заплатить за землю [14, с. 205—206]. Он отмечал, что возможность получения сверхдоходов обеспечена монопольными условиями, в которых осуществляются операции с землей.
Как указывал в свою очередь основоположник английской классической политической экономии В. Петти, монополия означает исключительное право продажи. Человек, который владеет этим правом, может продавать товар, на который это право распространяется, оценивая его, как ему заблагорассудится, или по той цене, которая ему понравится, или делая и то, и другое в пределах позволенного [12, с. 59].
Использование Ю. В. Яковцом дефиниции «экологическая антирента» является противоречивой с позиции ее соответствия экономическому содержанию категории «рента».
Под экологической рентой для отображения в бухгалтерском учете предлагаем понимать доход субъектов хозяйствования, который возникает в результате присвоения эколого-экономического эффекта от эксплуатации разнокачественных составляющих окружающей природной среды.
Любая сфера экономической деятельности, по мнению английского экономиста Н. У. Сенио-ра [7, с. 390], может стать источником получения сверхдоходов. По его словам, только при условиях чистой конкуренции ценность (стоимость) товара состоит лишь из жертв рабочих и содержания предпринимателей. В случае возникновения любой монополии, в частности монополии собственности на землю, возникает избыток между ценностью продукта и расходами на его производство, что он и назвал рентой. Следовательно, рента возникает не только при использовании земли, а везде, где существует монополия.
Беззаботность транснационального бизнеса связана с наличием в его распоряжении большого капитала. Таким образом, доступ к природным ресурсам обеспечивается благодаря концентрации финансовых и производственных ресурсов, которые обеспечивают исключительные конкурентные позиции.
В середине 1950-х гг. в 28 корпорациях работало около 10 % общего количества работников, занятых в обрабатывающей и добывающей промышленности, розничной и оптовой торговле. В 23 корпорациях работало 15 % всего количества занятых в обрабатывающей промышленности. В 1960 г. на долю четырех корпораций приходилось около 22 % суммарных расходов промышленности на научно-конструкторские работы. На 384 корпорации приходилось 85 % этих расходов, каждая из которых насчитывала 5 тыс. и больше работников. На долю 260 тыс. фирм с количеством работников менее 1 тыс. приходилось всего 7 % [4, с. 121—122].
В 1965 г. валовой доход трех промышленных корпораций — «Дженерал Моторс», «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и «Форд Мотор Компании» — преобладал валовой доход всех американских фирм. В 1963 г. доход «Дженерал Моторс» составил 20,7 млрд долл. США и был почти равен
доходу трех миллионов самых мелких фирм страны, т. е. доходу приблизительно 90 % всех фирм [4, с. 122—123].
В средине 1990-х гг. совокупные активы десяти наибольших ТНК мира составляли 33,3 трлн долл., а их совокупный доход — 14,4 трлн долл. Очевидно, что эти масштабы существенно превышают масштабы и политическое влияние подавляющего большинства стран мира [8, с. 38]. На ТНК приходится приблизительно половина мирового промышленного производства, 63 % внешнеторгового оборота. Под их контролем находится 90 % мирового рынка пшеницы, кофе, кукурузы, лесоматериалов, табака и железной руды, 85 % рынка меди и бокситов, 80 % рынка чая и олова, 75 % сырой нефти, натурального каучука и бананов [3].
Такие результаты являются следствием существования связи между предпринимательской корпорацией и государством, которая была, по словам видного американского экономиста-теоретика Дж. Гэлбрейта, преимущественно денежной. Государство могло предлагать много чего, что обеспечивало денежную выгоду, а с помощью налогообложения и регулирования оно могло помешать получению прибыли. Предпринимательская корпорация была способна оплачивать то, что ей было необходимо. Она имела перед собой мало законодательных и других барьеров, которые бы могли помешать ей действовать таким образом [4, с. 424].
Существующая монополия, связанная с наличием политического капитала в руках отдельных субъектов хозяйствования, обеспечивает им первичное право доступа к природным ресурсам, а также установлению на законодательном уровне минимальных размеров платежей за использование этих ресурсов, а также загрязнение окружающей природной среды.
По уровню экологизации налоговой системы Украина существенно уступает европейским странам. Средний размер экологических налогов в странах ЕС составляет 3 % ВВП, или 7 % от суммы налоговых поступлений. В Украине сбор за загрязнение окружающей природной среды за 2006—2009 гг. в среднем составил лишь 0,38 % от общей суммы налоговых поступлений (см. таблицу).
Исследуя проблемы долгосрочного социально-экономического прогнозирования, российский экономист, академик РАН Д. С. Львов обра-
Объемы сбора за загрязнение окружающей природной среды за 2006—2009 гг.
№ п/п Показатели 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г.
1 Сбор за загрязнение окружающей природной среды, тыс. грн. 501 505,0 584 093,0 605 706,6 257 081,4
2 Удельный вес в общей сумме налоговых поступлений в бюджет, % 0,5 0,5 0,36 0,15
щает внимание, что на практике значительная часть рентного дохода проходит мимо государственного бюджета и присваивается владельцами нефтяных, газовых, рыболовецких, металлургических, лесоперерабатывающих компаний и в огромных объемах вывозится за границу.
Исследуя проблемы функционирования индустриального общества, доктор экономических наук, член-корреспондент РАН В. А. Медведев [10, с. 251] предлагает в рамках концепции управления национальным имуществом сконцентрировать рентные доходы в руках общества и использовать их для увеличения доходов граждан на равных правах в виде социального дивиденда, а также на другие потребности.
Похожие предложения по вопросу присвоения экологической ренты были сделаны Ю. В. Яковцом. По его словам, так как сверхдоход возникает в результате нанесения убытка окружающей среде, выступая общим достижением, то субъектом его присвоения должно стать государство (центральные и региональные органы), устанавливая от имени общества экологические нормы, осуществляющие контроль за их соблюдением и взыскивая платежи за сверхнормативное загрязнение окружающей среды. Однако эти платежи не должны растворяться в общих прибылях государственного бюджета. Они должны концентрироваться в центральных (федеральных) и региональных экологических фондах и направляться на возмещение затрат по экомо-ниторингу, содержание экологической политики, на финансирование федеральных, региональных и муниципальных экологических программ, ликвидацию последствий экологических и техногенных катастроф, разработку экологически безопасной техники и технологий [15, с. 250—251].
В основе таких предложений лежат выводы экономистов А. Пигу и Дж. Милля, к которым они пришли в результате критики справедливости распределения ренты. По мнению А. Пигу, государство должно влиять на поведение виновных в загрязнении окружающей среды через систему налогообложения, стимулирование природоохранной деятельности путем дотаций.
Как отмечал Дж. Милль, рента — аномальное и неестественное явление, поскольку она дает землевладельцам то, что не является результатом их труда. Независимо от того, — отмечал Дж. Милль, — как физиократы А. Смит и Д. Рикардо определяли ренту, в любом случае ее нужно отдать обществу в целом по принципу «каждому — продукт его труда». С этой целью он предлагал повысить земельный налог до такого уровня, чтобы он поглотил ренту. На основе этой идеи, которую Дж. Милль позаимствовал у своего отца, впоследствии сформировалась социалистическая концепция национализации земли [7, с. 386].
Использование налоговой системы как механизма реализации принципов устойчивого развития характерно для большинства развитых стран Европы. Поэтому, определяя направления реализации концепции устойчивого развития в Украине, ведущие экономисты поддерживают мнение Дж. Милля, что не будет нарушением основных принципов частной собственности, если государство будет присваивать экологическую ренту или часть ее по мере возникновения.
Конечно, такие шаги частично снижают уровень свободы в экономической системе, но они обеспечивают ее соответствие основным принципам концепции устойчивого развития. Устанавливая штрафные платежи за сверхнормативные выбросы, государство оценивает нанесенный обществу вред, компенсирует будущие расходы на возобновление нарушенного экономического равновесия и одновременно выполняет важную рыночную функцию — обеспечивает предпринимателям равные конкурентные условия, не позволяя вырваться вперед недобросовестным конкурентам, которые наносят вред общему состоянию [15, с. 247—248].
Налогообложение прибыли от экологической деятельности будет способствовать привлечению субъектов хозяйствования к восстановлению окружающей природной среды. Этот принцип закреплен ст. 4 Закона Украины от 07.02.1991 № 697-ХП «О собственности», где отмечается, что владелец, осуществляя свои права, обязан не
наносить вреда окружающей среде, не нарушать права и охраняемых законом интересов граждан, юридических лиц и государства.
По мнению Дж. Милля, налог на ренту полностью должен платить землевладелец, который не имеет возможности перенести этот груз на кого-либо другого. Этот налог не влияет на ценность и цену продукта в земледелии, потому что он определяется стоимостью производства в наименее благоприятных условиях, а в таких условиях земля не дает ренты. Налог на ренту, кроме очевидного своего действия, не имеет никакого другого. Он просто берет у землевладельца определенную сумму и передает ее государству [11, с. 723].
В соответствии со ст. 44 закона Украины от 25.06.1991 № 1264-Х11 «Об охране окружающей естественной среды» (далее — Закон № 1264-Х11) [5] сборы предприятий, учреждений, организаций, а также граждан за выбросы и сбросы загрязняющих веществ в окружающую природную среду, размещение отходов и других видов вредного влияния в пределах лимитов относятся на расходы производства, а за превышение лимитов взимаются с прибыли, которая остается в распоряжении предприятий, учреждений, организаций или граждан.
В соответствии со ст. 46 Закона № 1264-Х11 средства от сбора за загрязнение окружающей природной среды (за исключением тех, которые производятся за образование радиоактивных отходов (включая уже накопленные) и временное хранение радиоактивных отходов их производителями) перечисляются в таком соотношении:
— 20 % — в фонд охраны окружающей среды местного значения (сельские, поселковые, городские);
— 50 % — в областные фонды и бюджет Автономной Республики Крым;
— 30 % — в государственный бюджет.
Действенность системы экологического налогообложения зависит он готовности заплатить налог. Отдавая часть дохода, субъект хозяйствования должен иметь выгоду от поддержки фондов охраны окружающей природной среды. Этот принцип был закреплен еще В. Петти.
Поэтому, как отмечает Ю. В. Яковец, экологические требования к ТНК нужно совмещать с определенными преференциями. Страны, которые применили эффективную экологическую технику и технологии, могут получать сверхдоход, пока такие инновации не станут распространен-
ными и не будут учтены при усилении экологических нормативов. В таком случае возникает экологическая дифференциальная рента второго рода, которая не должна изыматься. Она по праву принадлежит экологическому инноватору. Таким образом, будет реализован принцип знаменитого французского экономиста, основоположника школы физиократов Ф. Кене относительно налогообложения ренты. Налог, по мнению Ф. Кене, должен налагаться на ренту фермера и взимается так, чтобы не обременять средства производства. Фермер должен иметь возможность рассчитать налог с получаемой ренты [6, с. 24].
Экологическая рента может существовать во всех классических формах ренты — в форме абсолютной, монопольной и дифференциальной ренты первого, второго и третьего рода. Механизм формирования дифференциальной экологической ренты третьего рода объяснял Д. Рикардо. По его мнению, улучшение в сфере обработки земли бывает двух видов: одни улучшают производительные силы земли, другие помогают путем улучшения наших машин получать ее результаты при меньшем количестве труда. И те, и другие приводят к падению цены сырых продуктов; и те, и другие влияют на ренту, но не в одинаковой степени [13, с. 440].
Похожие идеи были высказаны Дж. Миллем [11, с. 723]. Он утверждал, что, когда землевладелец повышает производительность земли, то получает вознаграждение в виде дополнительных платежей от арендатора. И эти платежи, которые являются для землевладельца прибылью с капитала, объединяются с рентой. Для арендатора эта сумма составляет часть ренты, и величина ее определяется теми же экономическими законами, как и величина ренты. Если налог на ренту будет распространяться на эту ее часть, то он не будет стимулировать землевладельцев к осуществлению улучшения, но из этого не следует, что он повысит цену продукта земледелия.
Несколько другую логику возникновения дифференциальной экологической ренты третьего рода описывает Ю. В. Яковец. Он отмечает, что в отличие от природной ренты, экологическая антирента содержится в сверхдоходе, который получают субъекты хозяйствования за счет того, что они не несут расходов на уменьшение загрязнения окружающей среды по установленным национальным или международным нормативам [12, с. 247—248].
Наиболее полную характеристику дифференциальной экологической ренты третьего рода с учетом современных особенностей ведения хозяйства предложила О. О. Веклич. Она отмечает, что эта дифференциальная экологическая рента характеризует дополнительный доход, который появляется в результате дополнительных вложений капитала в производство экологически чистых товаров и услуг, нейтральных или улучшающих характеристики окружающей природной среды, экологически безопасных в процессе производства и конечного потребления [2].
Значение бухгалтерского учета в данном аспекте заключается в информационном обеспечении характеристики расходов, связанных с экологической деятельностью, чтобы иметь возможность сопоставлять расходы и доходы. Кроме того, важна аналитика относительно дохода от такой деятельности.
Выявление формы экологической ренты возможно с помощью бухгалтерского учета экологической деятельности при условии отображения экологических доходов и расходов в разрезе аналитических счетов (см. рисунок).
Возможность получения экологической ренты появляется у экономических субъектов благодаря внедрению стратегии минимизации расходов по отношению к окружающей природной среде. Применение такой стратегии связано с распределением доходов от использования природных ресурсов. Как следствие, использование экологических условий и природных ресурсов обходится бизнесу чрезвычайно дешево.
Таким образом, проблема последствий для окружающей природной среды заключается в механизме формирования и распределения экологической ренты. Причиной такой ситуации является отсутствие отображения в системе бухгалтерского учета экологической деятельности.
Механизм идентификации и распределения экологической ренты
Как отмечает Ю. В. Яковец, в мировой статистике вы не найдете развернутых и полных данных, которые позволяли бы с достаточной надежностью говорить о норме, массе и динамике мировой природной ренты, экологической антиренты, технологической, финансовой и другой квазиренты. Нередко маскировкой истинных источников своих доходов занимаются ТНК, которые для этого держат большой штат квалификационных, высокооплачиваемых экономистов, финансистов, бухгалтеров, юристов. Поэтому для экспертной оценки этих исчезающих, неуловимых категорий придется пользоваться доступными данными о внешней торговле, капитализации активов, прямых инвестициях, внешнем долге, мировых ценах, доходах больших компаний и других подобных данных, делая условные предположения. Этого, конечно, недостаточно для принятия решения о распределении и перераспределении сверхдохода, но достаточно для научной оценки тенденций формирования и динамики ренты, антиренты и квазиренты (хоть отделить их порой бывают трудно) [15, с. 320].
У предприятий, которые самостоятельно тратят средства на осуществление экологической деятельности (несут экологические расходы) (предприятие А, рис. 1), экологическая рента не облагается налогом. Это положение обеспечит реализацию ст. 48 Закона № 1264-Х11 [5]: предоставление льгот при налогообложении предприятий, учреждений, организаций и граждан в случае реализации ими мероприятий по рациональному использованию природных ресурсов и охране окружающей природной среды, при переходе на малоотходные, ресурсо- и энергосберегающие технологии, организации производства и внедрении очистительного оборудования и оборудования для утилизации и обезвреживания отходов, а также приборов контроля за состоянием окружающей природной среды и источниками выбросов и сбросов загрязняющих веществ, выполнении других мероприятий, направленных на улучшение охраны окружающей природной среды.
Предприятия, которые получают экологическую ренту без экологических расходов на возобновление использованных средств окружающей природной среды (предприятие Б, рис. 1), обязаны платить экологический налог с полученной экологической ренты.
Статьей 48 Закона № 1264-Х11 предусмотрена возможность передачи части средств фондов охраны окружающей природной среды на договорных условиях предприятиям, учреждениям, организациям и гражданам на мероприятия для гарантированного снижения выбросов и сбросов загрязняющих веществ и уменьшение вредных физических, химических и биологических влияний на состояние окружающей природной среды, на развитие экологически безопасных технологий и производств. Поэтому авторы считают целесообразным на сумму экологического налога пополнять фонд охраны окружающей природной среды для целевого использования этих средств на восстановление природы.
Информация в бухгалтерском учете предприятия о рекреационных мероприятиях является основой для осуществления государственного контроля за реализацией механизма перераспределения экологической ренты.
Аналогичный порядок использования средств предусматривался законом Украины о проведении экономического эксперимента на предприятиях горно-металлургического комплекса, который действовал с 01.07.1999 до 01.01.2002 и распространялся на предприятия, участвующие в экономическом эксперименте.
В частности, данным законом предусматривалось дополнение ст. 46 Закона № 1264-Х11 [5], которое закрепляло механизм использования 70 % средств от сбора за загрязнение окружающей природной среды на выполнение природоохранных мероприятий. За нецелевое использование этих средств к предприятиям применяют штрафные санкции в размере 100 % сумм, использованных по нецелевому назначению, с начислением пени в размере 120 % учетной ставки национального банка Украины.
Следовательно, предложения относительно разработки теории и методологии бухгалтерского учета экологической деятельности субъекта хозяйствования являются необходимым условием снижения уровня асимметричности сведений относительно экологической ренты, которая позволит создать необходимую информационную почву для реализации принципов концепции устойчивого развития.
Список литературы
1. Братенкова Т. М. Экологический императив как основа рационального землепользования
в городе / Экономический рост Республики Беларусь: глобализация, инновационность, устойчивость: междунар. науч. -практ. конф., 20.05.2008. Минск: БГЭУ, 2008. Т. 1. С. 226-227.
2. Веклич О. О. Экологическа рента: сущность, разновидности, формы // Вопросы экономики. 2006. № 11. С. 104-111.
3. Гриценко О. Держава — корпоращя: хто кого? / Оксана Гриценко. URL: http://dialogs. org. ua/crossroad_full. php?m_id=1056.
4. Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество / Дж. Гэлбрейт пер. с англ. С-Пб.: Terra Fantastica, 2004. С. 602.
5. Закон Украши «Про охорону навколиш-нього природного середовища» № 1264-Х11 вщ 25 червня 1991 р. / Еколопчне законодавство Украши: [зб. нормат. акпв / вщп. ред. I. О. Заець]. К.: Юршком 1нтер, 2001. С. 413.
6. Злупко С. М. Iсторiя економiчноl теори: [тдручник] / С. М. Злупко. [2-ге вид., випр. i доп.]. К.: Знання, 2005. С. 719.
7. Ковальчук В. М. Iсторiя економ^ та еко-номiчноl думки: [навч. поаб.] / В.М. Ковальчук, М. В. Лазарович, М. I. Сарай. К.: Знання, 2008. С. 647.
8. Конкурентоспроможшсть економши Украши в умовах глобалiзацil / [Я. А. Жалшо, Я. Б. Базилюк, Я. В. Белшська та ш.]; за ред. Я. А. Жалша. К.: Н1СД, 2005. С. 388.
9. Маркс К. Теории прибавочной стоимости. М.: Политиздат, 1978. Т. 4 С. 703.
10. Медведев В. А. Перед вызовами постиндустриализма: Взгляд на прошлое, настоящее и будущее экономики России. М.: Альпина Паблишер, 2003.С. 440.
11. Милль Дж. Ст. Основанiя политической экономш / Дж. Ст. Милль; [под ред. О. И. Остроградс-ткого]. К.: Типография И. И. Чоколова, 1896. С. 883.
12. Петти В. Трактат о налогах и сборах. Антология экономической классики. М.: МП «ЭКОНОВ», «КЛЮЧ», 1993. С. 475.
13. Рикардо Д. Начала политической экономии и налогового обложения. Онтология экономической классики. М.: МП «ЭКОНОВ», «КЛЮЧ», 1993. С. 475.
14. Смит А Исследование о природе и причинах багатства народов. Антология экономической классики. М.: МП «ЭКОНОВ», «КЛЮЧ», 1993. С. 475.
15. Яковец Ю. В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ЗАО «Издательство экономика», 2003. С. 411.
