Экфрасис в поэме Кристофера Марло "Геро и Леандр" Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 821.111:7

ЭКФРАСИС В ПОЭМЕ КРИСТОФЕРА МАРЛО «ГЕРО И ЛЕАНДР»

Нина Станиславна Бочкарева

д. филол. н., профессор кафедры мировой литературы и культуры Пермский государственный национальный исследовательский университет 614990, Пермь, ул. Букирева, 15. nsbochk@mail.ru

Ольга Сергеевна Дернова

студент IV курса факультета СИЯЛ

Пермский государственный национальный исследовательский университет 614990, Пермь, ул. Букирева, 15. dernovaolga@gmail.com

Опираясь на античное и современное представления об экфрасисе, авторы статьи анализируют природу и функции экфрасиса в поэме «Геро и Леандр» английского поэта эпохи Возрождения Кристофера Марло. Акцент делается на создании образов героев, которые не только сами являются чудесными творениями Природы, но и окружены искусно созданными предметами (украшения, одежда, храм Венеры). Рассматривается связь визуальной образности с метафорой и мифом. Подчеркивается символическое значение живописного и архитектурного экфрасиса в сюжете и проблематике поэмы.

Ключевые слова: экфрасис, риторика, семиотика, метафора, миф, античность, визуальная образность, Ренессанс, Кристофер Марло, Геро и Леандр.

Термин «экфрасис» неоднозначно интерпретируется в современном литературоведении. Выделяют риторический и семиотический подходы в определении этого понятия [Экфрастические жанры 2014: 5-6]. При первом подходе экфрасисом может называться описательная речь, позволяющая ярко и живо представить перед глазами какое-либо лицо, событие, предмет, в деталях передать полноту того, о чем говорится [Webb 1999: 11]. Семиотический подход подразумевает под экфрасисом воспроизведение одного искусства средствами другого [Геллер 2002: 13], чаще всего «вербальную репрезентацию визуальной репрезентации» [Heffernan 2004: 4]. Несмотря на то, что в настоящее время большей популярностью пользуется семиотический поход, в данной работе мы будем пользоваться более ранним, риторическим

© Бочкарева Н.С., Дернова О.С., 2015

взглядом на экфрасис. То есть мы попробуем взглянуть на экфрасис как на описание, наглядность, яркость изображения не столько других видов искусства, сколько героев литературного произведения, которые сами напоминают произведения визуальных искусств. Похожая попытка предпринималась ранее по отношению к героям романа О. Уайльда «Портрет Дориана Грея» [Мещерякова, Половинкина 2011; Мещерякова 2012].

Объектом нашего исследования послужила поэма Кристофера Марло (Christopher Marlowe, 1564-1593) «Геро и Леандр» (Hero and Leander), создатель которой обращается к интерпретации античной легенды. При этом А. Парфенов отмечает, что у поэта английского Ренессанса «античный материал использован подчеркнуто условно... мифология здесь - только иносказание» [Парфенов 1964: 210]. Поэтика античности делает акцент на внешнее более, чем на внутренне, либо выражает внутренне через внешнее. Античные философы и эстетики исходили «из живого и целесообразно сформированного тела» [Лосев 1994: 5]. Марло тоже создает своих героев, прежде всего, через описание их внешности. Тому, как они выглядят, одеты, на кого похожи, чертам лица, мимике, движениям тела уделяется большое внимание.

В античности существовало представление об искусстве как о «"слепке" с действительности, сделанном силой божества, позже -умелыми руками человека» [Фрейденберг 1998: 250]. И если описания одежд, зданий и предметов мы можем отнести к людским творениям, то описанные в поэме герои - «произведения искусства», созданные богами и/или Природой как часть мира. Не случайно Природа скорбит, что после гибели Геро «мир наполовину стал черным»: So lovely was Hero, Venus' nun, As Nature wept, thinking she was undone, Because she took more from her than she left, And of such wondrous beauty her bereft. Therefore, in sign her treasure suffered wrack, Since Hero's time hath half the world been black. «Изумительная красота» Геро метафорически сравнивается с «сокровищем», которое излучает свет. Молодой Аполлон, восхищенный ее волосами, предлагает Геро «свой сверкающий трон», чтобы «люди могли на нее смотреть», как на прекрасное творение: Whom young Apollo courted for her hair, And offered as a dower his burning throne, Where she should sit for men to gaze upon.

Сравнения и экфразы «подготовляют природу метафоры» [Фрейденберг 1998: 252]. Поэтому сюжет поэмы Марло с самых первых строк заключен в пространственную метафору. Пролив Геллеспонт («виновник крови» - guilty of true-love's blood) разделяет два города - Сест и Абидос - так же, как разделяет двух влюбленных. Каждую ночь Леандр переплывает пролив, чтобы попасть в башню Геро, пока не тонет в нем. Поэма осталась незаконченной, но мотив трагической смерти влюбленных появляется в ней с самого начала.

Автор уделяет внимание каждой мельчайшей детали внешности и одежды, которые помогают читателю глубже понять и почувствовать героев. Поэтому их описания развернуты и сложны. Даже то, что чувствуют герои, выражается чаще всего не в мыслях, но в том, как меняется их лицо, одеяние. Почти всегда, или большую часть встречи, Геро и Леандр ведут беседу молча, лишь при помощи взглядов, вздохов, слез, движений тела. О.М.Фрейденберг отмечает: «И в сравнениях, и в экфразе "картины" призрачны, нереальны, хотя и реалистичны по своим изображениям» [Фрейденберг 1998: 251]. Описывая внешность героев, Марло гиперболизирует их красоту при помощи сложных метафор и сравнений, ярких эпитетов.

Геро носит ожерелье из простых камешков (или горного хрусталя), но на ее шее они сверкают так, что сравниваются с алмазами: About her neck hung chains of pebblestone, Which, lightened by her neck, like diamonds shone. С другой стороны, ее вуаль украшена такими «искусными» цветами и листьями, что мастерство ее создателей вводит в обман и людей, и животных:

Her veil was artificial flowers and leaves Whose workmanship both man and beast deceives. Античный экфрасис предполагает спор природы с искусством. Марло, конечно, знал хрестоматийную историю о нарисованных художником Зевксисом ягодах, которые прилетели клевать настоящие птицы. На грудь Геро слетаются, как на мед, пчелы, привлеченные ее чудесным запахом, а на ее обуви птички щебечут и пьют сладкую водичку, которой поит их служанка: Buskins of shells, all silvered used she, And branched with blushing coral to the knee; Where sparrows perched of hollow pearl and gold, Such as the world would wonder to behold. Those with sweet water oft her handmaid fills, Which, as she went, would chirrup through the bills.

Согласно комментариям А.Парфенова, «Марло описывает искусно сделанную механическую игрушку, в которой при движении воды в клювах золотых птиц возникают звуки, похожие на щебет» (см.: [Марло 1961: 659]). Таким образом, метафора рождается из экфрастического описания искусно сделанной вещи.

Наконец, Геро облачена в «роскошный наряд с модными в XVI веке сюжетными вышивками на рукавах» [Парфенов 1964: 206], где изображена Венера, прельщающая Адониса:

Her wide sleeves green, and bordered with a grove, Where Venus in her naked glory strove To please the careless and disdainful eyes Of proud Adonis, that before her lies.

Трагическая история Венеры и Адониса, изображенная на одежде Геро, с одной стороны, предупреждает девушку об опасностях любви, с другой стороны, предвещает трагическую развязку ее собственной истории.

Внешность Леандра описана ещё более метафорично, вплетена в канву мифологических сюжетов. Он сравнивается с самыми красивыми героями мифов (Нарцисс, Гермес, Ганимед). Его волосы -краше золотого руна, его стан строен, «как жезл Цирцеи» («His body was as straight as Circe's wand»). Его кожа белее плеча Пелопа, согласно мифу, вырезанного из слоновой кости [Марло 1961: 659]. Форму его спины и тела «могло измыслить только божество» («And whose immortal fingers did imprint that heavenly path with many a curious dint that runs along his back»). А глаза, как пишет автор, были настолько прекрасны, что их даже нельзя описать словами, любые из них будут слишком грубы [там же: 590-591].

Рассматривая развитие живописной образности, А.Ф.Лосев приходит к выводу, что «мифологическая образность еще гораздо более живописно насыщена, чем все рассмотренные нами выше степени живописного насыщения поэтического образа» [Лосев 1982: 59]. Интерпретируя мифологические сюжеты реальных или воображаемых картин, Филострат вступает с художником в соревнование как «творец» [Кондратьев 1996: 13]. Марло вслед за Филостратом и античными поэтами широко использует мифологические образы в этом соревновании слова и изображения.

Язык Леандра тоже экфрастичен, нагляден, полон живых образов и метафор. Он говорит, что одинокая женщина - это небо, которым только любуются, прекрасный корабль, который не вышел в океан, струны, которые хрипло звучат, ведь даже медный сосуд сияет ярче, когда к нему прикасаются:

Nor heaven, nor thou, were made to gaze upon...

A stately builded ship, well rigged and tall,

The ocean maketh more majestical...

Like untuned golden strings all women are,

Which long time lie untouched, will harshly jar.

Vessels of brass, oft handled, brightly shine.

Противопоставление статики и динамики, созерцания и действия, подчеркивает экфрастичность не только героев, но и сюжетных мотивов. Примечательно, что в своих метафорических сравнениях Леандр активно использует предметы творческой деятельности человека.

Он представляет непорочность и красоту Геро в виде «прекрасной крепости», где Грации заперли свое «богатство» («the beauteous fort wherein the liberal Graces locked their wealth»). Эту «драгоценность» Геро хранила так же, как царь свою «корону» («Ne'er king more sought to keep his diadem than Hero this inestimable gem»), ведь «драгоценности» найдутся вновь, а честь однажды потеряв, не вернуть никогда («Jewels being lost are found again, this never; 'Tis lost but once, and once lost, lost forever»). Сравнение непорочной красоты Геро с драгоценностями лейтмотивом проходят через всю поэму.

Трагическую развязку недосказанной Марло истории предвещает и экфрасис храма, в котором Геро совершает жертвоприношение и встречает Леандра:

So fair a church as this had Venus none.

The walls were of discoloured jasper stone

Wherein was Proteus carved.

Of crystal shining fair the pavement was.

The town of Sestos called it Venus' glass.

Обозначая архитектурное пространство храма, автор интерпретирует мифологические сюжеты, отраженные в «зеркале Венеры». На поверхности пола изображены истории Данаи, Европы, Ганимеда, Марса, Елены Прекрасной, Кипариса. Очевиден контраст Геро, приносящей обет безбрачия, и храма, на полу которого «глазам являла роспись блуд богов, насилья их, разврат кровосмешенье» [Марло 1961: 592] («There might you see the gods in sundry shapes committing heady riots, incest, rapes»). Этот контраст обнаруживается даже в колорите внутреннего пространства храма (discoloured jasper, crystal shining fair).

Таким образом, Кристофер Марло, следуя античной традиции, многогранно использует экфрасис в своей поэме, прежде всего, в создании образов героев, которые не только сами подобны

произведениям искусства, но и окружены прекрасными творениями (украшения, одежда, храм). Мифологические сюжеты и образы не только усиливают живописную образность, но выступают в роли мозаичных зеркал, в которых отражаются герои. Взаимодействие вербального и визуального, динамики и статики, присущее экфрасису, характеризует сюжет и хронотоп поэмы «Геро и Леандр».

Список литературы

Геллер Л. Воскрешение понятия, или Слово об экфрасисе // Экфрасис в русской литературе: труды Лозаннского симпозиума / под ред. Л. Геллера. М.: МИК, 2002. С. 5-22.

Кондратьев С.П. Филостраты в жизни и в искусстве // Филострат. Картины. Каллистрат. Описание статуй. Томск: Водолей, 1996. С. 317.

Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития: в 2. Кн. II. М.: Искусство, 1994. 604 с.

Лосев А.Ф. Проблема вариантивного функционарования живописной образности в художественной литературе // Литература и живопись. Л.: Наука, 1982. С. 31-65.

Марло К. Геро и Леандр / пер. с англ. Ю. Корнеева // Марло К. Сочинения. М.: Гослитиздат, 1961. С. 589-609.

Мещерякова А.В., Половинкина О.И. Экфрастические основы образа Сибиллы Вэйн в романе О.Уайльда «Портрет Дориана Грея» // Мировая литература в контексте культуры. Пермь, 2011. С. 293-297.

Мещерякова А.В. Образ Бэзила Хэллуорда в романе О.Уайльда «Портрет Дориана Грея»: экфрастический аспект // Мировая литература в контексте культуры. Пермь, 2012. С. 180-186.

Парфенов А. Кристофер Марло. М.: Худож. лит., 1964. 222 с.

Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Восточная литература, РАН, 1998. 800 с.

Экфрастические жанры в классической и современной литературе: монография / Н.С. Бочкарева, К.В. Загороднева, Е.О. Пономаренко и др.; Перм. гос. нац. исслед. ун-т. Пермь, 2014. 204 с.

Heffernan J.A.W. Museum of Words: The Poetics of Ekphrasis from Homer to Ashbery. Chicago, L.: University Chicago Press, 2004. 249 p.

Marlowe Ch. Hero and Leander. 2006. [Электронный ресурс]. URL: http://archive.org/stream/heroandleander18781gut/18781 .txt (дата

обращения 18.01.2015).

Webb R. Ekphrasis Ancient and Modern: the Invention of a Genre // Word & Image. 1999. 15: 1. P. 7-18.

EKPHRASIS IN THE POEM HERO AND LEANDER BY CRISTOPHER MARLOWE

Nina S. Bochkareva

Professor of the Department of World Literature and Culture Perm State University

614990, Perm, Bukireva Street, 15. nsbochk@mail.ru Olga S. Dernova

Student of the Faculty of Modern Foreign Languages and Literatures Perm State University

614990, Perm, Bukireva Street, 15. dernovaolga@gmail.com

Relying on the ancient and modern conceptions about ekphrasis, its nature and functions in the poem Hero and Leander by the English Renaissance poet Christopher Marlow are analyzed. There is an accent on creation of character's images, which are not only wonderful creations of the Nature but also are surrounded with a lot of skillfully made beautiful things (jewellery, clothes, Venus temple). The connection between visual figurativeness, metaphor and myth is considered. The symbolical meaning of pictorial and architectural ekphrasis in the plot and in the range of problems of the poem is emphasized.

Keywords: ekphrasis, rhetoric, semiotics, metaphor, myth, antiquity, visual figurativeness, Renaissance, Christopher Marlowe, Hero and Leander.