CC BY
20
Екатерина Шевченко
ЭСТЕТИКА БАЛАГАНА В ДРАМАТУРГИИ СИМВОЛИСТОВ*
У истоков балаганной парадигмы ХХ в. стоят шуточная поэзия и драматургия В. С. Соловьёва, отмеченные чертами балаганной народной комедии и поэзии нонсенса. «Мистерия-шутка» Соловьёва «Белая Лилия» была «комическим обрамлением серьезного и вместе с тем носителем серьезного, не опровергая и не отвергая его» (с. 15).
Как балаган мир был воспринят и отрефлектирован Блоком уже в начале 1900-х годов: сначала роли сотше&а dell'arte переносятся им на личные отношения, а затем в виде своеобразной поэтической мифологии проникают в лирику и наконец в драму.
Во второй половине 1900-х годов мистические чаяния окончательно были побеждены настигнувшими поэта настроениями скепсиса и разочарования. В его драматической трилогии «Балаганчик», «Король на площади», «Незнакомка» трагический балаган выступает как антитеза прежним, соловьёвским идеалам - «мистическому» и «возвышенному».
Балаганные образы у Блока насыщаются специфическими интонациями - на место комизма заступают грусть, тоска, лиризм, приправленные изрядной долей романтической иронии, которую в творчестве второй половины 1900-х годов «сменяет ирония гейневского типа - мрачная, суровая, безысходная (ни той ни другой, как известно, народное представление не знает)» (с. 23).
* Шевченко Е. Эстетика балагана в драматургии символистов // Шевченко Е. Русская драма и театральный примитив. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2017. - С. 8-52.
Екатерина Шевченко
В «Незнакомке», последней драме цикла, борются две разнонаправленные стратегии - символизации и «антисимволизации». Балаган влияет на структуру символа, делая ее менее глубокой, более поверхностной; и наоборот, в окружении символических образов балаганные усложняются, обретают не свойственные им объемность и глубину, «окультуриваются» (с. 25). «Антисимволизация» осуществляется средствами балагана, но балаган же призван раззадорить жизнь, обновить, очистить ее.
«Шутовские» драмы Ф.К. Сологуба («Ванька Ключник и паж Жеан», «Ночные пляски») представляют собой модернистскую стилизацию, где мир изначально явлен как эстетический феномен. Сюжеты сологубовских драм стилизуются в духе лубочных повестей и романов. Лубок для него - тот же балаган, только в другом обличье.
Текст стремится стать моделью не объективного мира, т.е. «внетекстовой» реальности, но мира художественного, поэтического, фольклорного, т.е. «текстом о тексте». Так обнажается его условность, искусственность, демонстрируется книжное его происхождение (с. 27). В драме «Ночные пляски» обнаруживается «столь свойственная модернистскому тексту игра эпохами, текстами, стилями, а вместе с тем металитературный характер пьесы: все в ней текст и все искусство» (с. 48).
Сологуб развенчивает не только «чужие» и «чуждые», но и собственные мифы; и это - карнавальное отрицание-утверждение. «Иерархия смыслов <...> остраняется и разрушается присущей балагану иронией» (с. 51).
К. В. Душенко
