CC BY
345
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 7. ФИЛОСОФИЯ. 2011. № 4
ФИЛОСОФИЯ СОЗНАНИЯ
М.Н. Белянин*
ДЖОН СЕРЛ И «ТРУДНАЯ ПРОБЛЕМА СОЗНАНИЯ»
В статье сравниваются позиции современных аналитических философов сознания — Джона Серла и Дэвида Чалмерса. Взгляды Серла рассматриваются в контексте «трудной проблемы сознания» Чалмерса. Также ставится вопрос об эволюции Серла из философа языка в философа сознания в конце 1970-х гг. В результате делается вывод, что исторические обстоятельства развития философии Серла не позволили ему всерьез воспринять чалмерсовскую «трудную проблему сознания».
Ключевые слова: Серл, Чалмерс, аналитическая философия, философия сознания, трудная проблема сознания, сознание.
M.N. B e l y a n i n. John Serle and the "hard problem of consciousness"
This article compares the ideas of two prominent contributors to the contemporary analytic philosophy of mind — John Searle and David Chalmers. Searle's views are examined in the context of the Chalmers' notion of the "hard problem of consciousness". The article also poses the question of Searle's evolutionary transition from philosophy of language to philosophy of consciousness in the late seventies. The author draws a conclusion that the historical background of Searle's philosophical evolution prevented him from taking Chalmers' "hard problem of consciousness" seriously.
Key words: Searle, Chalmers, analytic philosophy, philosophy of consciousness, hard problem of consciousness, consciousness.
«Трудная проблема сознания», под знаком которой развивается новейшая философия сознания, практически не интересна Джону Серлу. Ее изобретатель, философ Дэвид Чалмерс [D.J. Chalmers, 1997], интересен ему еще меньше. Написав однажды разгромную рецензию на книгу Чалмерса «Сознающий ум» [D.J. Chalmers, 1996], Серл больше не возвращается к этой теме. По его мнению, книга австралийца не содержит ничего, кроме набора абсурдных положений, и поэтому ее следует рассматривать не с точки зрения ее содержания, а в качестве «симптома» болезни, поразившей философию сознания. Эта болезнь — путаница, с которой Серл, философ здравого смысла и чрезвычайно простого стиля, борется уже больше пятидесяти лет.
* Белянин Михаил Николаевич — аспирант кафедры истории зарубежной философии философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова; e-mail: mibelyanin@gmail.com
Зная философский темперамент Серла и его резкость в выражениях по отношению к коллегам, не удивляешься и его презрению к Чалмерсу. Но вообще-то отношение Серла к Чалмерсу могло быть и мягче. Ведь по ряду принципиальных моментов их можно считать союзникам. Они оба принадлежат к единому лагерю философов, признающих субъективное сознание (consciousness) в качестве реального нередуцируемого феномена. Когда-то этот лагерь пустовал. Долгие годы Серл боролся за сознание чуть ли не в одиночку, беспощадно критикуя функционалистов, физикалистов, бихевиористов, элиминативистов и вообще всех, кто стремился исключить субъективное сознание из философского анализа. В те времена — а Серл публикуется с конца 1950-х гг., а о сознании пишет с конца 1970-х гг. — чуть ли не единственным его соратником1 в борьбе за сознание был Томас Нагель, с которым он дружит до сих пор2.
Впрочем, мода в аналитической философии сознания давно сменилась, сейчас отмахиваться от сознания как от досадного феномена уже не принято. Во всяком случае, теперь точка зрения, например, таких склонных к элиминированию сознания ученых, как Пол и Патриция Черчленды или Дэниел Деннет, уравновешивается позицией многих специалистов, не только признающих реальность сознания, но и приписывающих ему реальную каузальную силу и отказывающихся считать его эпифеноменом. Ландшафт философии сознания изменился, и во многом заслуга в этом принадлежит именно Серлу.
Но тогда почему Серл так демонстративно отмахивается от Чал-мерса, самого известного философа сознания младшего поколения, обновившего эту область исследований в середине 1990-х гг. [Глаз разума, 2003, с. 32]? Ведь Чалмерс совершенно лишен редукционистского устремления, с которым долго воевал Серл, и даже, напротив, склонен преувеличивать роль сознания, развивая нечто вроде панпсихизма. Может быть, Серла раздражают — и его можно в этом понять — эти чересчур смелые стороны чалмерсовского учения? Или ему обидно, что именно Чалмерс, по общему признанию, является главным героем современной философии сознания, а не он? Но не будем преувеличивать пристрастность Серла. Существует простое объяснение: Чалмерс поддерживает функционализм,
1 Но не полным единомышленником: Т. Нагель придерживается дуализма свойств — учения, к которому иногда причисляют и Серла, но от которого тот энергично открещивается.
2 23-го февраля 2009 г. на праздновании 50-летия работы Серла в Университете Беркли Нагель выступил с дружественным докладом, приветствуя юбиляра [см: http://www.youtube.com/watch?v=rUVORtx0Dj8].
с которым с 1980 г. борется Серл, автор знаменитой Китайской комнаты. Но почему Серл отказывается принимать даже безобидный вроде бы термин «квалиа», который в ходу у молодого поколения философов сознания? Что заставляет его даже сегодня позиционировать себя так, словно он по-прежнему находится в одиночестве, а сознание все еще нуждается в постоянной защите?
Чтобы ответить на эти вопросы, вспомним, как Джон Серл, ученик Джона Остина, в конце 1970-х гг. превратился в философа сознания. Взглянем на его библиографию, позволив себе двигаться по ее пунктам непоследовательно. Сначала обратимся к 1990-м гг., когда Серл уже сформировал свою позицию по проблеме сознания, продолжал активно публиковать работы на эту тему и попутно выступил с критикой первых работ Чалмерса. Затем вернемся к рубежу 1970-х и 1980-х гг., когда появились самые первые публикации Серла, посвященные сознанию.
Начнем с рассказа о том, как Серл встретил появление книги Чалмерса «Сознающий ум».
I.
В современной философии сознания принято энергично критиковать коллег. В США, где дискуссии по философским вопросам порою выливаются на страницы общенациональных газет, философы активно рецензируют друг друга. Изданная в 1997 г. книга Серла «Тайна сознания» [J.R. Searle, 1997] принадлежит именно к этому жанру. Под ее обложкой собраны серловские рецензии3 на известные философские и научные работы последних лет, посвященные сознанию.
Книга полна сарказма и иронии. Даже ее название имеет ироническую интонацию. Ведь сознание для Серла — не какая-то мистерия4, а нечто, вполне гармонично вписывающееся в научную физическую картину мира. Он почти не сомневается, что сознание дождется своего часа, когда нейроученые, подстегиваемые правильной философией, наконец-то внятно объяснят, что такое «mind» и что такое «consciousness». Заключение книги озаглавлено так: «Как трансформировать тайну сознания в проблему сознания?».
3 В разное время они публиковались Серлом в "The New York Review of Books". Тексты философа можно встретить на страницах этого издания до сих пор. Например, не так давно Колин МакГинн и Серл обменялись заметками по поводу выхода книги последнего «Создание социального мира».
4 Название книги, очевидно, отсылает к школе Колина МакГинна «новое ми-стерианство», в рамках которой проблема сознания считается принципиально неразрешимой.
Тональность этой, да и многих других книг Серла5, может озадачить. Впрочем, раскованный философский стиль Серла — не какое-то исключение. Многие из тех, кто стал мишенью этого воинственно настроенного рецензента в «Тайне сознания» (а это, в частности, философы Дэниел Деннет и Дэвид Чалмерс, математик Роджер Пенроуз), сами практикуют подобный стиль. Уж точно это можно отнести к Деннету и Чалмерсу. Главы, посвященные им, в книге наиболее интересны. Деннет — давний оппонент Серла. Не первое десятилетие он пропагандирует идеи, которые практически по всем пунктам диаметрально противоположны серлов-ским. Если Серл упорно защищает онтологически нередуцируе-мость сознания, то Деннет едва ли не готов признать сознание иллюзией, а всех нас роботами и зомби.
Если Деннета Серл разносит в пух и прах, в отношении Чал-мерса он чуть снисходительно разводит плечами, называя его аргументы просто нелепыми. Кажется, что он вообще не принимает всерьез самую известную работу Чалмерса «Сознающий ум» (1996). Серл называет книгу Чалмерса «симптомом», отражающим ситуацию, сложившуюся в современной философии сознания (эта ситуация Серлу явно не нравится). Содержательная же сторона учения Чалмерса интересует Серла куда меньше, являясь разве что поводом для насмешливого поиска дыр в аргументации автора.
Хотя Серл и отзывается о Чалмерсе почти с презрением, за этим презрением можно разглядеть и сильное раздражение. По всей видимости, оно объясняется тем, что Чалмерс не только развивает взгляды, отличные от серловских, но и в каком-то смысле идет дальше Серла. И при этом, как ни странно, философии Серла и Чалмерса разделяет всего один шаг. По мнению Серла, шаг этот нелепый и делать его не следует. Но все же рассмотрим, в чем он заключается.
В своем знаменитом аргументе Китайской комнаты Серл убеждал, что компьютерная система, организованная согласно функцио-налистским принципам, может исправно работать и генерировать нужное поведение, но при этом теряется самое главное — сознание и понимание, т.е. важнейшие субъективные человеческие качества. Следовательно, делал вывод Серл, функционализм ошибочен. Он ошибочен просто потому, что упускает самое важное. А существование этого важнейшего элемента — сознания — для Серла несомненно. Функционализм — одна из редукционистских программ
5 Готовясь в 2012 г. разменять девятый десяток жизни, Серл продолжает писать книги. Сейчас он активно интересуется проблемой свободы и человеческой рациональности. Еще одно новшество его последних работ — стремление экстраполировать свою давно разработанную социальную концепцию на область политологии (см. книгу 2009 г. «Создание политического мира»).
в изучении сознания6. Чалмерс же называет свое учение «нередук-тивным функционализмом», вводя при этом в свою схему квалиа и ставя вопрос об их статусе. Это и раздражает Серла. Он настаивает на дилемме: либо функционализм, либо сознание. Так, к примеру, Нагель отверг функционализм, выбрав сознание, а Деннет отверг сознание, выбрав функционализм; при этом Деннет, по Серлу, ошибается, а Нагель прав (но заблуждается в других отношениях). «Странность позиции Чалмерса в том, что он принимает обе позиции одновременно», — удивляется Серл [J.R. Searle, 1997, p. 144]. Результатом становится панпсихизм — наделение ментальными свойствами всех материальных объектов, в том числе термостатов, и Серл вполне резонно называет такую точку зрения абсурдной [ibid., p. 155—156].
В то время как Чалмерс разделяет сознание на «феноменологическое» и «информационно-процессуальное» и оперирует понятием квалиа, Серл не видит необходимости в этом термине. Он не нравится ему тем, что этот термин, сам по себе безобидный, приучает философов к неправильному мышлению: они могут подумать, что если есть ментальные состояния, сопровождаемые квалиа, то, следовательно, могут быть и состояния, лишенные квалиа. Но это невозможно для Серла, отрицающего существование бессознательных ментальных состояний7: «любое ментальное состояние — квалитативное состояние», а значит, термин «квалиа» бесполезен. «Поскольку понятие сознания и понятие квалиа полностью совпадают, я не буду использовать понятие квалиа как что-то отличное от понятия сознания», — резюмирует философ в свойственной ему манере [J.R. Searle, 2004, p. 134].
II.
Теперь вспомним, как Серл стал философом сознания. Это должно пролить свет на рассматриваемые сейчас вопросы. В 1992 г. Серл опубликовал первую книгу, специально посвященную сознанию — «Открывая сознание заново». Но достаточно активно он начинает писать на эту тему уже в 80-х гг. Довольно много страниц посвящено сознанию в небольшой книге 1984 г. «Сознание, мозг и наука» [Дж.Р. Серль, 1993]. Поворотной же считается книга 1983 г. «Интенциональность: опыты по философии сознания», последние
6 Показать, что функционализм с необходимостью должен сопровождаться отрицанием субъективных приватных ментальных состояний, не так просто. Однако Серл даже не рассматривает возможность совместить функционализм с существованием квалиа [J.R. Searle, 2004, p. 84].
7 Во всяком случае сейчас. Раньше он терпимее относился к возможности существования бессознательных феноменов.
страницы которой посвящены проблемам сознание-тело и сознание-мозг.
Но было бы ошибкой думать, что Серл с самого начала прямой дорогой двигался в направлении сознания. Его самая первая работа, специально посвященная сознанию, появилась в 1981 г. и называлась «Аналитическая философия и ментальные феномены» [Т.К. Searle, 1981 ]8. Она начинается с утверждения, что большая часть истории аналитической философии — «от Райла до Рорти» — отмечена предубеждением ко всему ментальному. То есть позднейшие, типичные для философа интонации появляются уже здесь. Но взглянем внимательнее на его библиографию тех лет. Трудно не признать, что интерес Серла к теме сознания резко возрос в связи с его стремительным вторжением в область исследований искусственного интеллекта со статьей «Сознание, мозг и программы» (1980), в которой описывается прославленный аргумент Китайской комнаты. Причем это вторжение было достаточно случай-ным9, не следующим прямо из его предыдущих исследований: никаких следов интереса философа к тематике А1 в его публикациях до 1980 г. не наблюдается.
Впрочем, непрямая связь между ранними работами Серла и его публикациями по теме искусственного интеллекта все же есть. Их связывает ключевое понятие — интенциональность. Вот как сам Серл рассказывает о том, как зародился его интерес к проблеме ментального10. В упомянутой статье 1981 г. «Аналитическая философия и ментальные феномены» он пишет, что впервые натолкнулся на недоверие своих коллег ко всему ментальному, когда попытался распространить теорию речевых актов на интенциональные состояния. Речь, очевидно, идет о статье «Что такое интенциональное
8 Правда, еще в 1978 г. появилась статья Серла «Сознание и язык» [Т.К. Searle,
1978], однако она (что нехарактерно для библиографии философа) ни разу не переиздавалась и проверить, насколько активно в ней обсуждаются проблемы сознания, мне пока не удалось. Впрочем, эта работа появилась всего за несколько месяцев до более известной статьи «Что такое интенциональное состояние?» [Т.К. Searle,
1979], в которой Серл расширяет теорию речевых актов, используя понятие ин-тенциональности и интенционального состояния. Скорее всего, заметка «Сознание и язык» посвящена тому же самому.
9 Любопытно, что сам Серл этого и не скрывает. «Меня позвали в Йель прочитать лекцию в Лаборатории искусственного интеллекта, — рассказал он Густаво Фейгенбауму. — Я понятия не имел об искусственном интеллекте. Я купил книгу Роберта Шэнка и Роберта Эбелсона, из этой лаборатории, чтобы почитать в самолете... Так появился Аргумент китайской комнаты» [цит. по: В.В. Васильев, 2009. с. 85—86].
10 Во Введении книги «Открывая сознание заново» (1992) он заявляет: «Около двух десятилетий назад я начал работать над проблемами в области философии сознания». Но это явная абберация памяти. В 1972—1973 гг. Серл опубликовал всего две заметки: «Хомскианская революция в лингвистике» и «Лингвистика и философия языка».
состояние?», опубликованной в начале 1979 г. [J.R. Searle, 1979]. В конце этой статьи Серл отмечает, что не сказал ничего о связи интенциональности (intentionality) с сознанием (consciousness). «Только существа, способные к ментальным состояниям, способны находиться в интенциональных состояниях», — добавляет он, обещая в будущем раскрыть эту тему полнее11. Уже в этой работе содержится в свернутом виде известная идея Серла, что понимание языка базируется на понимании сознания, а, следовательно, философия языка есть ветвь философии сознания. С этих пор теория речевых актов объясняется им с привлечением понятия интенцио-нального состояния.
Сам факт появления статьи «Что такое интенциональное состояние?» заслуживает отдельного исследования, ведь в своей первой книге 1969 г. «Речевые акты» Серл вообще ни разу не использует понятие интенциональности. В сборнике 1979 г. «Выражение и значение» он уже не обходится без него полностью, но упоминает о нем самое большее на четырех-пяти страницах (в предисловии и в заметке «Буквальное значение», впервые опубликованной отдельно в 1977 г.). Однако чувствуется, что у него уже зарождается собственная теория интенциональности. В предисловии к сборнику Серл пишет о том, что философия языка должна базироваться на философии сознания и обещает в будущем изложить свои последние идеи и находки в категориях философии сознания в своей следующей книге (что и произошло спустя четыре года, когда была опубликована книга «Интенциональность»).
Но если в первой книге он обошелся без интенциональности, то почему появилась такая настоятельная потребность в этом понятии потом? На этот вопрос не так просто ответить сходу, а между тем ответ на него мог бы объяснить, каков был строй мыслей Серла в конце 80-х гг., когда он, впервые наткнувшись на модели AI, мгновенно отреагировал на них созданием блестящего аргумента Китайской комнаты. Не претендуя на окончательное объяснение, пока можно сформулировать лишь такую гипотезу. Теория речевых актов была проработана Серлом очень основательно. Но вместе с тем оставались и нерешенные проблемы, выходящие за пределы философии языка, — в том числе и те, которыми Серл интересовался в своем «философском детстве». Тут нужно вспомнить его раннее увлечение Фреге, а также его критическую позицию по отношению к экстравагантной теории референции Куайна. На страницах «Выражения и значения» проблема референции достаточно активно затрагивается, а в предисловии к сборнику Серл говорит,
11 Правда, тогда, в 1979 г., Серл писал, что не все интенциональные состояния являются ментальными состояниями.
что эта проблема всегда была одной из главных для философии языка. Однако, добавляет он там же, главной должна быть не проблема референции, а проблема интенциональности. «У нас не будет адекватной теории референции, пока мы не покажем, что она входит в более общую теорию интенциональности», — пишет Серл в 1979 г. [Т.К. Searle, 1983, р. х1]. Гипотеза заключается в том, что, пытаясь объяснить давнюю проблему референции с помощью своей теории речевых актов, Серл почувствовал потребность в более универсальном и более общем понятии интенциональности. А поскольку это понятие по своей природе ближе к сфере ментального, произошла своего рода перенастройка образа мышления Серла.
Так или иначе, но понятие интенциональности крайне важно для эволюции взглядов Серла. Ведь оно также связывает серлов-ское опровержение компьютерного функционализма с его более поздними работами, которые специально посвящены сознанию. Но, мне кажется, дело тут не только в интенциональности. Есть и еще одна причина, почему Серл так быстро увлекся проблемой сознания. Статья «Сознание, мозг и программы» была перепечатана множество раз и вызвала настоящий шквал критических отзывов. Отзывы писали не только специалисты по компьютерным технологиям, но и философы, специализирующиеся на сознании. И очевидно, что Серла, отличающегося повышенной тягой к философским баталиям и ожесточенным спорам, сразу увлекло в этот водоворот.
Но нужно признать, что на рубеже 70-х и 80-х гг. зачаточная философия сознания Серла еще не была направлена на решение проблемы сознания ни в одной из известных форм и вообще имела скорее прикладной, нежели проблемный характер. Она была нужна Серлу, чтобы развивать дальше его концепцию языка, дополненную понятием интенциональности. Модели «сильного А1» потому и показались Серлу нелепыми, вызвав сильное желание дать их авторам отпор, что они игнорировали интенциональность. «Основной смысл моего аргумента в том, что никакая чисто формальная модель сама по себе не будет достаточна для интенцио-нальности, поскольку формальные свойства сами по себе не являются составляющими интенциональности», — писал он в 1980 г., представляя публике Китайскую комнату [Т.К. Searle, 1980, р. 326].
С учетом этого и нужно оценивать поздние работы Серла, посвященные сознанию. Философы, начинавшие непосредственно с проблемы сознания как таковой, обычно считают ее очень непростой, в независимости от того, склонны ли они редуцировать сознание к чему-то другому или нет. Серл же, начинавший с совсем других проблем, напротив, считает эту проблему легкорешаемой.
Многие работы Серла начинаются с постановки проблемы: как вписать субъективное человеческое сознание в научную картину мира с ее атомами, электронами и физическими полями12. Одна из самых ранних формулировок содержится в книге 1984 г. «Сознание, мозг и наука»: «Мы считаем себя сознательными, свободными, разумными существами, действующими в мире, который, как утверждает наука, состоит из лишенных сознания, бессмысленных физических частиц. Как же согласовать эти два представления? Возможно ли, чтобы мир не содержал ничего, кроме не обладающих сознанием физических частиц, и в то же время содержал сознание?» [Дж. Р. Серль, 1993, № 4, с. 6].
Но, повторим еще раз, изначально Серл не исходил из проблематичности сознания. Занявшись сознанием, он уже был респектабельным ученым, философом языка; его акмэ уже было позади. На тропу философии сознания он вышел, развивая теорию речевых актов, в частности обогащая ее идеей интенциональности. Сознание было для Серла не самостоятельной проблемой, а всего лишь входило в качестве недостающего элемента пазла более общей философской системы, в которую позже были включены теория рациональности и свободы воли, а также социальная концепция. И хотя Серл впоследствии посвятил так много страниц именно сознанию, это не должно сбивать с толку. То, что он вовсе не философ сознания par excellence, как обычно думают, сейчас, особенно после публикации его последней книги «Создание социального мира» (2009), представляется очевидным.
Обстоятельства, при которых зарождалась философия сознания Серла, оказали влияние на ее дальнейшее развитие. Она внутренне устроена таким образом, что постановка в ее рамках чалмеров-ской «трудной проблемы сознания» кажется невозможной. Во всяком случае, на первый взгляд. Между тем существует мнение, что чалмерсовские «трудные» вопросы в скрытой форме можно найти в текстах Серла и, что самое интригующее, в текстах, опубликованных до выхода в 1996 г. «Сознающего ума» [см.: В.В. Васильев, 2009, с. 83—84, 103]. Действительно, в ряде работ, в том числе книгах «Тайна сознания» (1998), «Сознание: краткое введение» (2004) и др., Серл среди прочих вопросов о сознании и мозге повторяет и такой вопрос: как мозг может порождать сознание13?
12 Традиционную проблему сознание — тело Серл почти всегда трансформирует и подает в виде проблемы сознание — мир.
13 Судя по всему, первое упоминание того, что можно назвать завуалированной формулировкой трудной проблемы сознания, можно встретить в работе Серла «Сознание, мозг и наука», опубликованной в 1984 г. «Кажется удивительным само
Напомним, Чалмерс поддерживает функционализм, который вообще-то и не требует с необходимостью существование субъективных переживаний, — функционалисты могут описать сознание и без них. В то же время этот субъективный «остаток» или «довесок» (т.е. пресловутые квалиа) существует, что следует из нашего опыта. Трудная проблема как раз и заключается в том, чтобы объяснить существование субъективных переживаний в обстоятельствах, когда в них вроде бы нет необходимости.
Подчеркнем, что трудная проблема не возникла бы или, по крайней мере, не возникла бы в такой острой форме, если бы по умолчанию не принимался функционализм. Серл же, как уже было сказано, функционализм отвергает, ведя войну с компьютерной метафорой сознания с 1980 г. Это первое, лежащее на поверхности объяснение того, почему «трудная проблема сознания» не принимается Серлом всерьез. Но ведь «трудная проблема» имеет и несколько другую формулировку: почему мозг вообще порождает сознание? Эта формулировка, отвлеченная от терминологии, принятой в рамках функционализма, лучше совместима с философским стилем Серла.
Но есть еще одна любопытная деталь. Дело в том, что Серл исключает ситуации, когда сознание отсутствует, а человек при этом нормально «функционирует» (если под нормальным понимать состояние бодрствования здорового человека с неповрежденным мозгом). Если в ранних работах он еще допускал такую возможность, то позже укрепился в мнении, что сознание всегда сопровождает бодрствующего человека. «Когда я просыпаюсь после лишенного сновидений сна, я вступаю в состояние сознания, которое продолжается, пока я бодрствую. Когда же я засыпаю, оказываюсь под общей анестезией или умираю, мои состояния сознания прекращаются», — пишет Серл [Дж. Серл, 2002, с. 93]. Он отрицает, что у слова «сознание» имеется смысл, «который вообще не предполагает чувствительность, смысл, в соответствии с которым полнейший зомби мог бы оказаться "сознательным"» [там же, с. 94].
Вместе с тем Серл остается поборником здравого смысла и поэтому не может отрицать, что среди сознательных процессов есть более и менее сознательные. Но это не значит, что более сознательные процессы «дублируют» менее сознательные или те идут
существование сознания (consciousness)», — пишет Серл в этой книге таким тоном, что на следующей странице предложит разрешение этой удивительной загадки [Дж.Р. Серль, 1993, № 4, с. 6]. Впрочем, не являются ли эти слова всего лишь риторическим восклицанием, призванным показать, что Серл от души сочувствует тем наивным читателям, которые все еще считают проблему сознания (он так и пишет в 1984 г.: «трудная проблема сознания», имея в виду традиционную проблему соотношения сознания и тела) загадочной и неразрешимой.
«под аккомпанемент» первых. Нет, и те и другие работают сообща, обеспечивая гибкость и эффективность человеческого поведения. Иными словами, в рамках этой модели нельзя говорить о том, что первые являются «квалитативной» стороной вторых. Трудность заключается в том, что между процессами, которые описываются нейронаукой с позиции третьего лица, и квалитативными процессами имеется не только качественное отличие. Но, с другой стороны, и описать это отличие только количественно тоже нельзя. Отличие и количественное и качественное одновременно. Возьмем, к примеру, ощущение зубной боли, которое почти полностью притуплено таблеткой анальгина или радостным событием, которое отвлекло все внимание на себя. Оно может быть более интенсивным, менее интенсивным или даже почти незаметным. В то же время боль, безусловно, квалитативное состояние.
Впрочем, описание таких состояний, одновременно и «качественных» и «объективных», не представляет большой трудности для Серла. На мой взгляд, модель Серла подходит для решения этой трудности лучше, чем модель того же Чалмерса. Серл использует понятия центра и периферии. Он сочувственно цитирует Уильяма Джеймса: «Сознание уходит оттуда, где в нем не нуждаются». Впрочем, идея исчезновения сознания Серлу, разумеется, не может понравиться, и поэтому он заменяет в этой формуле сознание на внимание. Получается, что даже в случае ушедшей на периферию боли сознание боли не исчезает — смещается лишь фокус внимания.
Таким образом, понятие внимания имеет большую важность для Серла, хотя сам он не склонен это подчеркивать. Возможно, потому что эта идея не лишена своих недостатков. В самом деле, каков статус сознательных процессов, находящихся на периферии сознания? Что дает основание считать, что они не перестают быть сознательными? Модифицируя формулировку Джеймса, Серл просто переопределяет термины, однако, по существу, не вводит ни одной новой идеи. Неясно, какая, в сущности, разница, говорить о внимании или говорить о сознании. Защищая свою точку зрения, Серл вполне резонно указывает на различие между совершенно бессознательными процессами (например, химические процессы в теле) и теми, которые мы замечаем лишь тогда, когда обращаем на них свое внимание. Но что доказывают эти примеры? Только то, что, помимо процессов, бессознательных всегда и в любом случае, что бы не произошло, есть процессы, которые могут быть сознательными. Но из того, что в тех или иных ситуациях они могут быть сознательными, не следует, что мы должны считать их сознательными всегда, т.е. с необходимостью.
Можно сделать вывод, что Серл называет сознанием не только и не столько то, что в данный момент актуально сознается человеком, сколько то, что по какому-то признаку относится им к классу сознательных процессов. Получается, что вовсе не обязательно, чтобы сознательные процессы были сознательными в настоящее время. Если они когда-то в прошлом были частью сознания или обладают способностью стать частью сознания в будущем, этого достаточно, чтобы называть их сознательными. Другими словами, те процессы, обращение внимание на которые способно сделать их сознательными, считаются сознательными, даже если в данный момент они находятся вне поля внимания. Критерием является «доступность сознанию». Все, что обычно называют бессознательным, по Серлу, должно быть доступно сознанию. «У нас не может быть никакого иного понятия бессознательного, кроме того, которое потенциально сознательно». Поэтому даже убеждение в том, что Эйфелева башня находится в Париже, является сознательным или ментальным состоянием, несмотря на то, что оно «большую часть времени не присутствует в сознании» [Дж. Серл, 2002, с. 148—150]14.
Вроде бы кажется само собой разумеющимся, что внимание может переключаться, а сознание как бы скользить от периферии к своему центру и обратно. Но строго описать эти процессы не так легко. В целом понятия центра, периферии и подвижного плавающего внимания — скорее психологические, чем философские. Но только с их помощью Серлу удается сохранить свою излюбленную идею никогда не исчезающего сознания бодрствующего человека. И поэтому они в действительности так важны для него.
Чалмерсу важно понять, почему сознательный опыт сопровождается квалиа. Какова их роль? Не являются ли они эпифеноменами? Модель же Серла допускает другой вопрос: почему внимание обращается (или в другие моменты отвлекается) на те или иные в принципе сознательные процессы, делая их сознательными в полной мере? Если для Чалмерса схожий вопрос порождает «трудную проблему», то для Серла его вопрос, скорее всего, вызовет очень простой ответ. Внимание привлекается туда, где оно необходимо и где его наличие делает человеческую жизнь эффективнее, а поведение гибче.
Разделяя психологическое и феноменологическое сознание, Чалмерс относит внимание к первой категории. Серл отказывается
14 Поэтому, кстати, ставший знаменитым мысленный эксперимент о представимости зомби не кажется Серлу интересным. Ведь, в сущности, быть зомби — значит быть «сознательным» в одном смысле, не будучи сознательным в другом (феноменологическом) смысле. А поскольку для Серла можно быть сознательным лишь в одном смысле, эти рассуждения для него не представляют никакой ценности.
разделять сознание на части, и даже когда перечисляет свойства сознания, всегда подчеркивает единство сознания и взаимосвязанность этих свойств. Между тем, по Чалмерсу, за смешение психологического и феноменологического аспектов сознания несет ответственность Декарт. Любопытно, что в данном случае Серл оказывается защитником этой «ошибки» Декарта, хотя обычно он сам критикует Декарта, возлагая на него ответственность за то, что до сегодняшнего времени проблема сознания считается такой запутанной.
Выходит, что Серл, используя достаточно простые, даже старомодные психологические понятия и с их помощью очень просто решая, возможно, ошибочно, достаточно трудные вопросы, блокирует для себя серьезную постановку вопросов, которые в случае Чалмерса породили «трудную проблему сознания». И это было объективно предопределено обстоятельствами формирования философии Серла, впервые начавшего писать о ментальном ровно через 20 лет после получения докторской степени в Оксфорде в 1959 г.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Васильев В.В. Трудная проблема сознания. М., 2009.
Глаз разума / Под ред. Д. Хофшдатдера, Д. Деннета. Самара, 2003.
Серль Дж. Р. Сознание, мозг и наука // Путь. 1993. № 4.
Серл Дж. Открывая сознание заново. М., 2002.
Философия сознания: аналитическая традиция: Третьи Грязновские чтения. М., 2009.
Searle J.R. Mind and language // Prospects for man: Communication / Ed. by W.J. Megaw. Toronto, 1978.
Searle J.R. What is an intentional state? // Mind: New series. 1979. Jan. Vol. 88. N 349.
Searle J.R. Analytic philosophy and mental phenomena // Midwest Studies in Philosophy / Ed. by French, Uehling, and Wettstein. Minneapolis, 1981.
Searle J.R. Expression and meaning // Studies in the philosophy of mind. Cambridge, 1983.
Searle J.R. The mystery of consciousness. L., 1998 (1997).
Searle J.R. The problem of consciousness // Searle J.R. Consciousness and language. Cambridge, 2002.
Searle J.R. Mind: A brief introduction. Oxford, 2004.
Chalmers D.J. The conscious mind // Search of a fundamental theory. N.Y, 1997 (1996).
Chalmers D.J. Facing up to the problem of consciousness // Explaining consciousness — The "hard problem" / Ed. by J. Shear. Cambridge (MA), 1997.
