CC BY
9
Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2021. № 4 (99). С. 202—211. Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2021. no.4 (99). P. 202—211.
12.00.12. Криминалистика; судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельность
Научная статья УДК 343.98.068
DOI: 10.24412/2312-3184-2021-4-202-211
ДВИЖЕНИЕ КАК СОСТАВЛЯЮЩАЯ МЕХАНИЗМА РАССЛЕДОВАНИЯ Андрей Леонидович Пермяков
Восточно-Сибирский институт МВД России, г. Иркутск, Российская Федерация, peran176@mail.ru
Введение: при разработке теоретических положений о преступной деятельности ученые-криминалисты уже давно используют такой эффективный инструмент, как учение о механизме преступления или механизме преступной деятельности. Однако человеческая деятельность, направленная на установление истины о преступлении, как одна из двух основных составляющих дихотомического объекта криминалистики, подробно не рассматривалась в подобном ключе. Между тем рассмотрение расследования преступления как механизма открывает достаточно интересные аспекты этого явления, что может способствовать формированию более эффективных рекомендаций при разработке частных методик расследования преступлений. В статье рассматривается деятельностный аспект такого недостаточно подробно описанного в криминалистике феномена, как механизм расследования преступления.
Материалы и методы: материалами для проведенного исследования послужили результаты исследований известных ученых в области криминалистики, уголовно-процессуального права, криминологии, теории систем, а также авторские наработки как теоретического, так и эмпирического характера. Кроме таких методов, как носящий универсальный характер, общий диалектический метод научного познания, методы правового анализа, логической дедукции, индукции, познавательных методов и приемов наблюдения, сравнения, анализа, обобщения и описания, применялись специальные методы, характерные для особенностей исследуемого предмета, такие как системно-объектный, системно-функциональный. Междисциплинарный характер объекта криминалистических исследований вполне позволяет в данном случае прибегнуть к методам, разработанным в общей теории систем.
Результаты исследования: предпринятые изыскания позволили достаточно обстоятельно, насколько это возможно в рамках данной формы публикации, описать деятельностный аспект механизма расследования, его подвижный характер, отличающий данный феномен от другого рода систем, многие из которых имеет сугубо статичную форму.
© Пермяков А. Л., 2021
Выводы и заключения: логически завершенным итогом настоящей статьи является дополнительное подтверждение тезиса о необходимости рассмотрения механизма расследования, как подвижного феномена, в основе подвижности которого лежит свойство элементов заложенной в нем системы изменяться самим и изменять взаимодействующие с ними объекты.
Ключевые слова: механизм расследования преступления, элементы механизма расследования преступления, функциональная система, функция элемента системы, механизм преступной деятельности, формы движения.
Для цитирования: Пермяков А. Л. Движение как составляющая механизма расследования // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. — 2021. — № 4 (99). — С. 202—211. DOI: 10.24412/2312-3184-2021-4-202-211
12.00.12. Criminalistics; forensic expertise; operatively-search activity Original article
MOVEMENT AS A PART OF THE INVESTIGATIVE MECHANISM Andrei L. Permyakov
East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Irkutsk, Russian Federation, peran176@mail.ru
Introduction: In developing theoretical provisions on criminal activity, forensic scientists have long had such a tool as the doctrine of the crime mechanism or the mechanism of criminal activity. However, human activities aimed at establishing the truth about the crime, as one of the two main components of the dichotomous object of forensic science, were not considered in detail as a mechanism. The article considers one aspect of this phenomenon, which is not sufficiently detailed in forensic science, as a mechanism for investigating a crime.
Materials and methods: the materials for the study were the results of research by famous scientists in the field of criminology, criminal procedure law, criminology, system theory, as well as their own developments of both theoretical and empirical nature. In addition to such methods as universal, general dialectical method of scientific cognition, methods of legal analysis, logical deduction, induction, cognitive methods and methods of observation, comparison, analysis, generalization and description, special methods characteristic of the features of the subject under study, such as system-object, system-functional, were used. The interdisciplinary nature of the object of forensic research makes it possible in this case to resort to methods developed in the general theory of systems.
The results of the study: the research undertaken made it possible to describe in sufficient detail, as far as possible within the framework of this form of publication, the operational aspect of the investigation mechanism, its mobile nature, distinguishing this phenomenon from another kind of systems, some of which have a purely static shape.
Findings and Conclusions: logically completed result of this article is an additional confirmation of the thesis that it is necessary to consider the investigation mechanism
as a mobile phenomenon, the basis of which is the property of the elements of the system laid down in it to change itself and change the objects interacting with them.
Keywords: mechanism of crime investigation, elements of mechanism of crime investigation, functional system, function of system element, mechanism of criminal activity, forms of movement.
For citation: Permyakov A. L. Movement as a part of the investigative mechanism // Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2021, no. 4 (99) pp. 202— 211 (in Russ.). DOI: 10.24412/2312-3184-2021-4-202-211
Академик П. К. Анохин в первой половине XX века, занимаясь исследованиями в области нервной системы и поведения живых организмов, разработал теорию функциональных систем [1], положения которой оказались применимы не только в биологии, но и в других научных исследованиях, не относящихся к естествознанию. Исходя из положений его теории, следует признать функциональным характер системы, лежащей в основе механизма расследования преступлений. На это указывает присутствие у нее следующих признаков:
1) наличие цели достижения определенного результата, как фактора, определяющего формирование системы;
2) результат, на который направлена деятельность системы, определяет ее фазовые реорганизации [2, с. 42];
3) наличие функций как у самой системы, так и у отдельных ее компонентов.
Профессор А. Ф. Лубин, рассуждая о механизме преступной деятельности и его
отличиях от криминалистической характеристики, пришел к выводу о том, что в роли единицы анализа последней выступает предметное действие. При функциональном подходе, который был им использован при описании внутреннего устройства механизма преступной деятельности, по его мнению, требуется иные единицы, которыми могли бы выступать функции [3, с. 113] как части единого процесса, которые в своей совокупности вместе с отношениями между ними образуют функциональную структуру [4, с. 133]. Это вполне справедливо можно перенести на исследование механизма расследования, если рассматривать этот феномен так же, как и А. Ф. Лубин рассматривал преступную деятельность, т. е. как методологическую категорию, определяя ее в общем виде как «выражающую закономерности теоретического построения и экспериментальной проверки модельной иерархической системы типовых версий, в целях последующего формирования и корректировки типовых методик расследования преступлений» [5, с. 125].
Конструкция механизма, предлагаемая таким образом, была получена при отказе от «представления деятельности как протекающего во времени процесса» с одновременным введением «стадийности механизма». Это в совокупности с другими особенностями выбранного подхода повлияло на признание рассматриваемого механизма методологической категорией.
Исходя из этого единицей анализа механизма преступной деятельности признана именно функция. Признавать функцию в основе связи элементов системы характерно для рассмотрения феноменов в преимущественно статическом разрезе. Если изначально поставлена цель рассматривать механизм расследования как движущийся феномен, кате-
горию, обладающую динамическим аспектом, то базовой элементарной частицей связи и взаимного влияния элементов рассматриваемой системы необходимо признать воздействие или действие. Это подвижная по определению категория, являющаяся, по сути, движением, ядром которой будет та самая функция элементов системы, которую подробно описал А. Ф. Лубин в своем фундаментальном исследовании. Иначе говоря, функция может быть рассмотрена нечто подобное потенциальной энергии элемента механизма в его статической модели. Когда модель или сам механизм приведен в действие, его элементы выполняют заложенные в них функции, осуществляя движение. В статическом состоянии механизм расследования можно только представить как модель мысленно или попытаться изобразить схематично. Существующий в реальности, он не может быть абсолютно неподвижен.
В свое время Аристотель выделил в «Физике» три типа движения. Это движение относительно величины, движение состояния и движение места [3, с. 157]. При этом он также разделил все виды движения в пространстве на естественные и насильственные. В мире физических явлений естественное движение известный философ античности сопоставлял по смыслу с движением по инерции, а насильственное считал обусловленным внешними силами. Галилей и Ньютон внесли в положения Аристотеля свои поправки, принципиальное новшество которых было основано на тезисах о том, что изменение движения тела без воздействия на него невозможно, земля не является неподвижной точкой отсчета в пространстве, и закономерности, связанные с этими явлениями, возможно представить математически. Надеемся, коллеги-физики простят автору настоящей статьи такое упрощение и резюмирование некоторых теорий великих ученых. Из этого всего нам необходим для рассуждений тезис о том, что движение не бывает без воздействия внешних сил, конечный итог его является суммой действия на объект различных факторов (сил), а также то, что двигаться (изменяться) может состояние и величина исследуемого феномена. Это в полной мере относится к явлениям и процессам, о которых пойдет речь, несмотря на то, что они весьма косвенно относятся к миру естественно-физических объектов.
Примеряя к социальным явлениям общепринятые положения о такой естественнонаучной категории, как движение, мы неизбежно можем рассмотреть множество схожих особенностей. Механизм расследования, как уже говорилось ранее, кроме внутренней структуры взаимного расположения, образующих его систему, объектов, определяемой исходя из силы и характера их взаимного влияния друг на друга, обладает таким свойством, как подвижность, выполнение определенных действий, и, в конце концов, главное его свойство — выполнение функции производства1 расследования. Все это суть подвижные процессы. Безусловно, движение, которое подразумевается в них, существенно отличается от физического перемещения объектов в пространстве. Ф. Энгельс, материалистические убеждения которого, учитывая практическую ориентированность
1 Стоит учесть, что слово «производство» также имеет сильный технический оттенок, и при этом такие понятия, как производство по уголовному делу или производство следственных действий, уголовное судопроизводство, весьма гармонично вписались в понятийный аппарат уголовного процесса и криминалистики.
криминалистики, тут как нельзя кстати, выделял 4 вида движения. Наряду с механическим, физическим, химическим, по его мнению, существует биологическое движение, связанное с многовидовой жизнедеятельностью организмов. К этой форме можно, несмотря на некоторую циничность данного утверждения, отнести социальные формы движения. В самом общем смысле слова движение — это «способ существования материи, как внутренне присущий материи атрибут, обнимает собой все происходящие во вселенной изменения и процессы, начиная от простого перемещения и кончая мышлением» [6, с. 391].
Общим, по мнению автора, у всех видов движения будет лежащее в их основе какое-либо изменение. При движении, которое описывал в своих законах Ньютон, закладывая, таким образом, в свое время основу для смены парадигмы в физике, изменяется расположение тел в пространстве. Движение, о котором ведет речь автор статьи, предлагая рассматривать расследование преступления как механизм, подразумевает также изменения состояния некоторых сущностей, не всегда материальных в полном смысле этого слова.
В социологии вообще принято рассматривать под движением массовые коллективные действия по реализации интересов и достижению целей (движение за социальное равенство, студенческое движение, национально-освободительное, за здоровый образ жизни и т. д.). Еще это можно назвать совокупностью усилий, действий, направленных на поддержание социальных изменений и против них. В этих определениях также можно увидеть термин «действие», за которым стоят изменения.
Во всех определениях понятия движение, которые можно встретить в существующих общепринятых положениях социологии, так или иначе присутствует такой элемент, как множественное количество часто обезличенных индивидов (толпа, масса, коллектив, общество, социум и т. п.). Это вполне справедливо, если учесть, что в социологии традиционно не принято рассматривать отдельно взятого индивида, принимая за «элементарную» единицу в исследованиях группу людей.
В этом движение, которое можно наблюдать в механизме расследования, имеет отличный от социального движения характер. К социальной сфере его относит то, что ключевыми элементами механизма являются люди, и развитие отношений или процессы взаимодействия между ними являются основными проявлениями сути внутренней работы механизма расследования. Взаимодействие следователя и оперуполномоченного, рассуждения о котором в большом количестве присутствуют в криминалистических трудах [7, с. 133—138], является социальным явлением, т. к. происходит между людьми, основано на общении между ними, обмене информацией с отнесением на второй план физических действий, которые они неизбежно выполняют при этом.
С понятием движения в социологии в общем, движение, которое необходимо рассматривать в механизме расследования сближают, такие характерные особенности этого явления, как цель, которую можно упрощенно выразить в осознаваемом и предполагаемом изменении состояния следственной ситуации. Кроме того, объединяет их лежащее в основе этих явлений действие или действия. Только в социальном движении речь идет обязательно о действиях многих лиц, в механизме расследования следует рассматривать чаще действия одного лица-элемента механизма. Это вытекает из уже названного нами
выше основного отличия. Кроме цели, действие может быть направлено также для реализации интересов действующего лица. Это также объединяет сравниваемые нами понятия. Тут следует отметить, что некоторые авторы вообще отождествляют понятие действие и движение, если речь идет о движениях человека.
Подходя к отождествлению понятий действие и движение возникает вопрос о том, может ли бездействие быть движением в механизме расследования, так же, как оно в некоторых случаях выступает способом совершения преступления в уголовном праве. Сразу в качестве примера приходит ситуация, когда следователь занимает выжидательную позицию, «оставляя мяч на стороне защиты». Особенно полезным такое поведение может быть тогда, когда удается создать ситуацию, при которой любое действие со стороны защиты будет ухудшать ее положение или сильно влиять на выбор направления действий стороны обвинения. Безусловно, движение в механизме расследования при этом будет присутствовать, т. к. изменения в следственной ситуации иногда могут происходить без непосредственного действия следователя. Но такой ключевой элемент механизма, как следователь, будет оставаться без движения или бездействующим в представленной нами модели. Кроме того, не предпринимая действий в отношении защиты, он не может бездействовать в отношении других элементов механизма. Рассматривая идеальную модель, подразумеваем в ней активное и плодотворное взаимодействие со стороны следствия и органа дознания, которое не должно останавливаться ни при каких условиях. Кроме того, сроки расследования не могут останавливаться, а они также являются существенной составляющей механизма1.
Предпринимаемые человеком действия проявляются в изменениях. Это могут быть как изменения его физического состояния, перемещение в пространстве, положения частей тела, т. е. внешних характеристик, так и внутренние изменения физиологического, когнитивного, эмоционального и иного характера. Кроме того, большое значение имеют изменения, непосредственно порождаемые действиями следователя. Некоторые из них сложно отделить от него, несмотря на то, что происходят они не с человеком, а в окружающей его обстановке, с предметами или средой, с которыми он контактирует при совершении действия. Так, если рассматривать, например, высказанное в устной форме заявление, то негоже отделять вибрацию воздуха, вызванную физическими действиями человека, невзирая на то, что этот воздух и его состояние, это отдельный объект. Более того, исследователя не интересует никакая вибрация и закономерности, с ней связанные. При рассмотрении такого феномена, как заявление, разумеется, следует иметь в виду информацию, которая в нем содержится, и форму, в которой она представлена. Поэтому на сами физические действия, выполненные человеком, в исследованиях часто не обращают внимания, но они неизбежно присутствуют. Часто такое отношение смешивает в общую массу многие элементы механизма. Это формирует восприятие процесса расследования как нечто единое целое, выделяя в нем только некоторые фигуры, предусмотренные процессуальными правилами и предписаниями. Межу тем каждое
1 Приостановление расследования или его прекращение с последующим возобновлением подразумевает остановку механизма, и движений в нем в таких случаях быть не должно, за редким исключением. Поэтому срок расследования не может не двигаться в действующем механизме.
проявление какой-либо формы движения имеет своего носителя. При любом изменении состояния присутствует физический объект, который выполнил движение. Следственная ситуация изменяется перманентно, и каждое изменение вызвано каким-то элементом или подсистемой элементов в механизме расследования.
В криминалистике принято считать одним из признаков обстоятельства следственной ситуации осведомленность о нем лица, осуществляющего расследование. Такой подход к рассмотрению данного феномена вызван значением, заложенным при формировании учения о нем [8]. Это вполне справедливо, т. к. обстоятельства, о которых не осведомлен следователь, не в состоянии повлиять на процесс планирования расследования и сознательный выбор следователем своего поведения. Однако при рассмотрении следственной ситуации как состояния механизма расследования в определенный момент времени нужно понимать эту научно-криминалистическую категорию в широком смысле, включая в нее все обстоятельства, которые влияют на формирование и работу механизма расследования.
Ведущим элементом механизма расследования является следователь и осуществляемая им деятельность, на совершенствование которой прежде всего направлена криминалистика как наука [9, с. 23—35]. Следователь своим поведением приводит в движение некоторые объекты силы и влияния, что в результате должно давать предполагаемый этим следователем результат. Так же, как и в механизме преступления, центральное место занимает физическое лицо, приводящее его в движение — преступник, так и в механизме расследования главную роль играет следователь. От него в первую очередь зависит то, в каком направлении и с какой интенсивностью будет двигаться весь механизм. Однако в характере ролей этих фигур не всегда можно рассмотреть тождество. Так, деятельность преступника не всегда бывает умышленной. Следователь же интересует криминалистику именно с осознанной стороны. Сформировать рекомендации для неосознанного поведения невозможно, несмотря на имеющие место в криминалистике научные рассуждения об интуиции [10, с. 167—174; 11, с. 24—30; 12, с. 107—110]. В криминалистических исследованиях изучается, прежде всего, сознательная и мотивированная деятельность следователей или иных уполномоченных лиц, участвующих в расследовании. Влияние деятельности следователя на процесс расследования и зависимость результатов расследования от деятельности следователя настолько велико, что при поверхностном рассмотрении можно прийти к отождествлению таких понятий, как механизм расследования и деятельность следователя.
Тем не менее в механизме расследования, кроме следователя, существенное влияние на его состояние оказывают и другие элементы. И, несмотря на то, что каждый из них по-отдельности не сравнится со следователем по значимости и силе влияния, направление, по которому станет продвигаться расследование, или, другими словами, действие механизма расследования, будет являться суммой всех этих воздействий. Конечный результат этой работы, точка, в которую в конце концов приведет расследование, и маршрут, по которому оно будет двигаться, станет совокупностью результатов действия отдельных подвижных элементов или подсистем элементов механизма.
Однако действие не единственная форма движения в представляемом нами феномене. Некоторые элементы механизма расследования можно рассматривать по аналогии
с существующими в мире физических явлений полями. Например, при расследовании любого преступления устанавливаются сроки. Сроки расследования и все, что с ними связано это одна из наиболее неприятных для следователя составляющих. Существующие процедуры их продления или приостановления во многих случаях несут неприятные последствия для следователя, в производстве которого находится уголовное дело. Состояние истекающего срока в определенный момент расследования (в определенной следственной ситуации) может усилить стрессовое воздействие на следователя и его непосредственного руководителя, которого также следует рассматривать как отдельный элемент механизма расследования. Это объяснимо может повлиять на принимаемые ими решения. Иногда со сроками напрямую связано принимаемое окончательное решение.
Такое условие расследования, как срок, не может рассматриваться как объект, однако влияние его на движение расследования может быть слишком существенным, чтобы его не учитывать в моделировании механизма расследования. В данном случае следует говорить не о действии, а о воздействии различных условий, что так же, как и действие, в некоторых случаях следует связывать с движением, учитывая, что действия, тормозящие движение или направляющие его в неправильном направлении наравне с положительными все же являются действиями элементов механизма. Важно, чтобы при этом изменения, которые лежат в основе любого движения, являясь его сутью, были напрямую связаны с этим.
Подводя итоги рассуждений, приходим к тому, что движение неизбежно атрибутивно присутствует в механизме расследования, представляя, по своей сути, изменение обстоятельств, относящихся к следственной ситуации в ее широком понимании при отрыве их от осведомленности следователя об их состоянии. Отсюда подвижными элементами в механизме расследования следует признавать те его составляющие, которые способны изменяться сами и изменять значимые обстоятельства в обстановке расследования. Изменения эти могут быть вызваны как воздействием элементов механизма, так и действием, что опять же само по себе будет являться движением. Наиболее значимым элементом в любом механизме расследования, конечно же, будет следователь, который, выступая подвижным элементом механизма расследования, выполняет действия сам и возбуждает другие элементы, изменяет интенсивность или направление движения каких-то из них. Кроме того, что имеет еще большее значение, следователь, одновременно являясь элементом механизма расследования, своими движениями формирует механизм, конструируя другие элементы механизма, необходимые для достижения цели расследования. Отношение к промежуточному результату своей деятельности как к системе, изменяющейся во времени и состоящей из взаимосвязанных подвижных и неизменных элементов, является одной из форм особого криминалистического мышления [13, с. 36— 39] и может позволить более системно и структурированно подойти к организации своей работы, эффективнее планировать процесс расследования.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Анохин П. К. Философские аспекты теории функциональной системы. — М.: Наука, 1978. — 400 с.
2. Анохин П. К. Очерки по физиологии функциональных систем. — М.: «Медицина», 1975. — 448 с.
3. Лубин А. Ф. Методология криминалистического исследования механизма преступной деятельности: дис. ... д-ра юрид. наук. — Н. Новгород, 1997. — 337 c.
4. Ладенко И. С. Имитационные процессы (методология исследований и проектирования). — Новосибирск, 1981. — 302 с.
5. Аристотель. Физика. Пер. В. П. Карпова. — 2-е изд. — М.: Соцэкгиз, 1937. — 228, 2 c.
6. Энгельс Ф. Диалектика природы / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. — 2-е изд. — Т. 20. — М., 1961. — 828 c.
7. Пермяков А. Л. Различия критериев оценки результатов профессиональной деятельности подразделений органов внутренних дел как одна из основных проблем организации эффективного взаимодействия следственных органов и органов дознания при расследовании преступлений // Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики: сб. тр. участ-в XIII всерос. науч.-практ. конф. РЮИ МВД России. — 2016. — С. 133—138.
8. Волчецкая Т. С. Криминалистическая ситуалогия: моногр. / Под ред. проф. Н. П. Яб-локова. — М.; Калинингр. ун-т. — Калининград, 1997. — 248 с.
9. Варданян А. В. Современная доктрина методико-криминалистического обеспечения расследования отдельных видов преступлений / А. В. Варданян, О. П. Грибунов // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. — 2017. — № 2 (81). — С. 23—35.
10. Белкин Р. С. Курс криминалистики: Криминалистические средства, приемы и рекомендации. — В 3-х т. — Т. 3. — М.: Юристъ, 1997. — 480 с.
11. Ратинов А. Р. О следственной интуиции // Соц. Законность. — 1958. — № 4. — С. 24—30.
12. Строгович М. С. Об интуиции в исследовании доказательств // В кн.: Проблемы судебной этики. — М., 1974. — 272 с.
13. Грибунов О. П. Криминалистическое мышление как отражение системности теории и практики / О. П. Грибунов, А. Б. Власов // Подготовка кадров для силовых структур: современные направления и образовательные технологии: мат-лы 21-й всерос. науч.-метод. конф. — Иркутск: Восточно-Сибирский институт МВД России, 2016. — С. 36—39.
REFERENCES
1. Anokhin P.K. Philosophical aspects of the theory of a functional system. — M.: Science, 1978, 400 p.
2. Anokhin P.K. Essays on the physiology of functional systems. — M., Medicine, 1975, 448 p.
3. Lubin A.F. Methodology of forensic investigation of the mechanism of criminal activity. dissertation of Doctor of Law. Novgorod, 1997, 337 p.
4. Ladenko I.S. Simulation processes (research and design methodology). — Novosibirsk, 1981, 302 p.
5. Aristotle. Physics. Trans. by V.P. Karpov. 2nd ed. — M.: Sotsekgiz, 1937,228, 2 p.
6. Engels F. Dialectics of Nature/Marx K., Engels F. Comp., 2nd ed. — T. 20. — M, 1961.
828 p.
7. Permyakov A.L. Differences in the criteria for assessing the results of professional activities of units of internal affairs bodies as one of the main problems of organizing the effective interaction of investigative and inquiry bodies in the investigation of crimes / Permyakov A.L. // Foren-sics: topical issues of theory and practice. Collection of works of participants of the XIII All-Russian Scientific and Practical Conference. RUI of the Ministry of Internal Affairs of Russia. — 2016, pp. 133-138.
8. Volchetskaya T.S. Forensic situalogy: Monograph ./Ed. Prof. N.P. Yablokov. — M.; Ka-liningr. un-t. — Kaliningrad, 1997, 248 p.
9. Vardanyan A.V., Gribunov O.P. Modern doctrine of methodological and forensic support for the investigation of certain types of crimes / Vardanyan A.V., Gribunov O.P. // Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2017, no. 2 (81), pp. 23-35.
10. Belkin R.S. Forensic Science Course: Forensic Tools, Techniques and Recommendations. In three volumes. T.3. — M.: Lawyer, 1997, 480 p.
11. Ratinov A.R. On investigative intuition / Ratinov A.R. // Sots. legality, 1958, no. 4, pp. 24-30;
12. Strogovich M.S. On intuition in the study of evidence. — in Book: Problems of judicial ethics. M., 1974, 272 p.
13. Gribunov A.B. O.P. Vlasov. Criminalistic thinking as reflection of systemacity of the theory and practicians / Gribunov A.B. O.P. Vlasov // Training for security agencies: modern directions and educational technologies: materials of the twenty first All-Russian scientific and methodical conference. — Irkutsk, Publishing house: East Siberian institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, 2016, pp. 36-39.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Пермяков Андрей Леонидович, кандидат юридических наук, заместитель начальника кафедры криминалистики. Восточно-Сибирский институт МВД России, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 110. ORCID: 0000-0001-7402-7503 INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Permyakov Andrei Leonidovich, Candidate of Law, Deputy Head of the Department of Forensic Science. East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 110, Lermontov st., Irkutsk, Russia, 664074. ORCID: 0000-0001-7402-7503
Статья поступила в редакцию 2021; одобрена после рецензирования 2021; принята к публикации 02.12.2021.
The article was submitted 2021; approved after reviewing 2021; accepted for publication 02.12.2021.
