ДВЕ ВЕСЕЛЫХ МУЗЫ: О ВЗАИМОСВЯЗЯХИ ВЗАИМОВЛИЯНИИ ГРЕЧЕСКОГО ИСТОРИОПИСАНИЯИ АТТИЧЕСКОЙ КОМЕДИИ Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ

УДК 94(38).02+930.1

Синицьш А. А.

ДВЕ ВЕСЕЛЫХ МУЗЫ: О ВЗАИМОСВЯЗЯХ И ВЗАИМОВЛИЯНИИ ГРЕЧЕСКОГО ИСТОРИОПИСАНИЯ И АТТИЧЕСКОЙ КОМЕДИИ*

В очерке представлен обзор основных тем книги, посвященной взаимосвязям и взаимовлиянию двух жанров литературы — древней аттической комедии и раннегреческого историописания. Этот сборник, подготовленный Э. Барагванат и Э. Фостер (Clio and Thalia: Attic Comedy and Historiography / ed. by E. Baragwanath and E. Foster. Histos, Supplement 6. Newcastle: Histos; Newcastle University, 2017. IV, 259 p.), включает семь статей. Если задорный нрав искони присущ Талии, то веселость Клио вызывает вопросы, поэтому главную задачу авторы сборника видят в том, чтобы серьезно поговорить о «родственных» отношениях сестер-муз, покровительниц комедии и истории, об их общих темах и героях произведений исторического и драматического (комедийного) жанров. В данном очерке дан краткий обзор всех разделов сборника, а в заключении высказаны критические замечания по содержанию и оформлению издания.

Ключевые слова: ранние греческие историки, логографы, Геродот, Фукидид, Ксенофонт, Дурис, аттическая комедия, Аристофан, античная культура, Клио, Талия, юмор, ирония, оскорбления, взаимосвязи, полис, политика, пайдейя, агон, афинская публика (читатели, театральные зрители).

Новый электронный американский журнал «Histos: The Online Journal of Ancient Historiography», посвященный проблемам греческой и римской истории, источниковедения

* Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского Фонда Фундаментальных Исследований, грант № 19-09-00022а «"Праотцы истории": древнейшие представители античной исторической науки».

и историографии античности, с 2014 г. выпускает тематические приложения (Supplements). Ответственным редактором «Histos, Supplement» является известный антиковед-элттинист Джон Маринкола из университета Флориды. Ныне вышло уже 11 томов приложении, и большинство из них — это коллективные монографии, посвященные разным проблемам античной истории, историографии и ку льтуре (No 3, 2015; No 4, 2015; No 6, 2017; No 8, 2018; No 11, 2020), греческим и римским историкам (No 5, 2016; No 9, 2019), современным антиковедам (No 1, 2014)1, а также новые комментированные издания отдельных источников (No 7, 2017; No 10, 2019) и сохранившиеся фрагменты исторических произведений (No 2, 2015)2.

Предметом нынешнего обсуждения является шестой том «Histos, Supplement», посвященный двум веселым музам: «Клио и Талия: Аттическая комедия и историография». Этот сборник подготовлен Эмили Барагванат и Эдит Фостер — специалистами по ранней греческой историографии, в первую очередь, по Геродоту и Фукидиду3. Главную задачу они ви-

1 В первом томе приложений к «Histos» была опубликована автобиография американского антиковеда Энтони Эриха Раубичека (1912-1999): The Autobiography of А. Е. Raubitschek / ed. with Introduction and Notes by D. Lateiner. Histos, Supplement 1. Newcastle, 2014.

2 Все выпуски «Histos: The On-line Journal of Ancient Historiography» можно найти в свободном доступе на сайте журнала: https:// researchncl.ac.uk/histos/index.html

3 Укажу некоторые работы Э. Барагванат и Э. Фостер, посвященные «отцам истории» (статьи, книги, в том числе, коллективные монографии, редакторами которых являются названные исследовательницы): Baragwanath Е. Motivation and Narrative in Herodotus. Oxford, 2008; Foster E. Thucydides, Pericles, and Periclean Imperialism. Cambridge, 2010; Myth, Truth and Narrative in Herodotus / ed. by E. Baragwanath, M. de Bakker. Oxford, 2012; Baragivanath E. The mythic plupast in Herodotus / / Time and Narrative in Ancient Historiography: The "Plupast" from Herodotus to Appian / ed. by J. Greth-lein, С. B. Krebs. Cambridge, 2012. P. 35-56; Baragwanath E. A Noble Alliance: Herodotus, Thucydides, and Xenophon's Procles / / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 316-344; Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012; Foster E. Thermopylae and Pylos, with Reference to the Homeric Background / / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 185-214; Baragwanath E. Herodotos and the Avoidance of Hindsight / / Hindsight in Greek and Roman History / ed. by A. Powell. Swansea, 2013. P. 25-48; Baragwanath E. Characterization in Herodotus

дят в том, чтобы серьезно поговорить (и в который уже раз!) о «родственных» связях сестер-муз, покровительниц комедии и истории, их взаимодействии и взаимовлиянии, об общих темах и героях произведений исторического и драматического (комедийного) жанров. Ведь если задорный нрав искони присущ Талии, то веселость музы Истории вызывает вопросы. Как замечают Э. Барагванат и Э. Фостер, «На первый взгляд, у сестер К и ю и Талии нет семейного сходства, напротив, их черты резко отличаются: первая — серьезная и возвышенная, служительница у алтаря истины; вторая — непристойная искусница искажений и фальсификаций, вечно все высмеивающая. Тем не менее, если внимательно присмотреться, то очевидно, что их черты выявляют сходство, которое проливает свет на оба эти жанра» (p. I)4.

В кратком предисловии (p. I—II) редакторы-составители рассказывают, что сборник был подготовлен по материалам двух ежегодных конференций Американской Ассоциации историков античности: «Греческая историография и аттическая комедия» (проводилась в мае 2012 г.) и «Клио и Талия: переосмысление связи аттической Древней комедии и историографии» (состоялась в апреле 2013 г.). Редакторы отмечают, что цель обеих конференций заключалась в том, чтобы привлечь внимание к сложным и недооцененным отношениям между этими двумя новаторскими и быстро меншощимися жанрами (p. I). Некоторые из участников названных собраний представите свои тексты, переработанные с учетом обсуждений на этих заседаниях Ассоциации. В итоге сборник готовился несколько лет и вышел только в середине 2017 г. под названием, созвучным темам проведенных конференций.

/ / Fame and Infamy: Essays for Christopher Pelling on Characterization in Greek and Roman Biography and Historiography / ed. by R. Ash, J. Mossman, F. B. Titchener. Oxford, 2015. P. 17-35; The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017; Foster E. Campaign and Battle Narratives in Thucydides / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 301-315; Baragumnath E. History, Ethnography, and Aetiology in Herodotus' Libyan Logos / / Shaping Memory in Ancient Greece: Poetry, Historiography, and Epigraphy / ed. by C. Constantakopoulou, M. Fragoulaki. Histos, Supplement 11. Newcastle, 2020. P. 155-188.

4 Все ссылки на статьи рецензируемой книги даны в основном тексте в круглых скобках, с указанием страниц (page[s]) и примечаний (n[otes]).

Объем тома невелик, книга состоит из введения и шести основных статей («глав»), подготовленных семью исследователями (на с. III—IV представлены краткие сведения об авторах этого тома). Каждый из разделов имеет свою библиографию. Какие-то из глав я рассмотрю более подробно, другим же дам краткое описание и в заключение выскажу свои критические замечания к книге в це лом.

Глава I «Введение: Клио и Талия» (р. 1-30) подготовлена редакторами-составителями тома Э. Барагванат и Э. Фостер. Это развернутое вступление освещает многие темы данного сборника и призвано, по замыслу редакторов, «заложить основы для чтения статей, которые здесь представлены» (р. 2). Как указывают авторы в начале, все собранные здесь материалы «выходят за пределы нашей устоявшейся практики использования аттической комедии и историографии для их обоюдного прояснения, и ставят их в один ряд, чтобы поразмышлять о том, как они соотносились друг с другом в древние времена» (р. 1), со ссылкой на известную статью Херманна Штрасбур-гера о комическом и сатире в древнегреческом историописа-нии5 и недавнюю монографию Вольфганга Билля". Ссылка на немецкого ангиковеда еще раз встречаются во вводной главе и в другом месте, однако в списке литературы его работа не указана, по-видимому, из-за невнимательности авторов (которые одновременно и редакторы этого тома). Здесь имеется ввиду книга В. Билля «Геродот и Фукидид: Рождение истории», где рассматриваются разные аспекты творчества «отцов истории», и последняя часть шестой главы называется «Смех и комизм»7.

Барагванат и Фостер начинают разговор (р. 2-7) с суждения о специфике аудитории афинской комедии и историографии V b.s Авторы ставят важные вопросы об активности и воатриимчивости публики, о ее должной реакции на предлагаемый материал (что, несомненно, всякий раз должны были учитывать сами древнегреческие писатели), рассужда-

5 Strnsburger Н. Komik und Satire in der griechischen Geschichtsschreibung / / Festgabe für Paul Kirn zum 70. Geburtstag dargebracht von Freunden und Schülern / hrsg. von E. Kaufmann. Berlin, 1961. S. 13-45.

" Will W. Herodot und Thukydides: Die Geburt der Geschichte. München, 2015.

7 Ibid. S. 109-114.

8 Все даты указаны до н. э.

ют о подготовленности аудитории, необходимых знаниях у сограждан предшествующей литературы и театральных постановок для того, чтобы адекватно воспринимать слышимое, наблюдаемое (в театре) или читаемое. Здесь говорится и о запросах афинской публики, изменении ее вкусов в зависимости от политической ситуации. Аудитория у драматургов и историографов была общей, поэтому «комические поэты и историки возлагали большие надежды на инте ллект своей аудитории (и могли открыто ее критиковать, если чувствовали, что аудитория недостаточно умна)» (р. 4, со ссылкой на пара-басу Аристофановых «Ос» и методологические главы «Истории» Фукидида, I. 20-21).

Историки и комедиографы, творившие для своей публики, несомненно, должны были учитывать интересы адресата. Во вводной статье имеется ссылка (правда, единственная во всем томе: р. 6 п. 18) на известную статью А. Момильяно об античных историках и их аудитории9, а также цитата из работы X. Р. Роулингса III10 о «внимательном чтении» элитной аудиторией Фукидидовой «Истории». Нам известно, что в классический период практиковалось и устное публичное исполнение, и индивидуальное чтение исторических сочинений (ср. ниже, р. 22-23). На восприятии и адекватном толковании аудиторией драматических и исторических текстов в той или иной степени акцентировано внимание авторов всех статей этого сборника, в первую очередь, Д. Латайнера (р. 42, 53 ГГ., 61-62), М. К. Мэша (р. 83, 85, 87, 90 и др.), Э. Фостер (р. 130 ((., 138,144 й.) и Р. Тордоффа (р. 165 ГГ., 168 ГГ. и др.).

У комических поэтов (не только Аристофана), и реже у историков, постоянно встречаются явные (т. е. с прямым указанием имени автора) и скрытые цитаты из предшествующих театральных постановок и литературы. Это свидетельствует о том, что писатели принимали во внимание, что их публика должна быть подготовлена, образована, ведь иначе такого рода «отсылки к источникам» просто не име ли бы воздействия. Барагванат и Фостер неоднократно ссылаются на Мэтью Рай-

9 Momiglinno A. The Historians of the Classical World and Their Audiences: Some Suggestions // ASNSP. 1978. Vol. 8. No. 1. P. 59-75.

10 Rowlings H. R. III. Writing History Implicitly through Refined Structuring / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 195-210.

та11 о критике у комедиографов (и эта монография почему-то тоже не указана в списке литературы к вводной главе).

Историки Геродот, Фукидид и Ксенофонт учитывали, что их читатели/слушатели должны знать и помнить поэмы Гомера, пьесы современного (Фукидиду и Ксенофонту) драматурга Аристофана, а сам Аристофан и двое последних из названных историков осознавали, что их аудитория могла быть знакома с «Музами» Геродота (р. 5-6). Традиция указывает на то, что в разное время «отец истории» читал части своего труда в разных полисах Эллады, в том числе и в Афинах. Опираясь на исследовательскую литературу (работы С. Хорн-блауэра, Т. Руда, Дж. Моррисона и др.), Барагванат и Фостер отмечают, что в классическую эпоху произведения историков и философов читали индивидуально или в небольших группах, независимо от того, присутствовал ли при этом сам автор или отсутствовал (р. 6-7). По-видимому, так оно и было, хотя тезис о практиках группового чтения и обсуждения исторических сочинений требует, как мне кажется, более серьезной аргументации.

Пьесы Аристофана и других комических поэтов не только исполнялись на сцене, но и читались. О текстах аристофа-новьгх комедий и их читателях, помимо книга М. Райт, укажу на недавнюю статью Ф. Цогга12 и работу В. Г. Боруховича13. «Таким образом, вместо разделения этих двух жанров [комедии и истории. — А. С.],... контекст устного исполнения фактически их уравнивает», — заключают авторы статьи раздел о восггриимчивости публики (р. 7).

Далее Барагванат и Фостер говорят о состязательном характере обоих жанров (р. 7-11). Огцьп-историки разделяли интерес комедии к актуальным проблемам современности, при этом и те, и другие живо вступали в соревновательный диалог как со своими предшественниками, так и с современниками. В качестве примера «корпоративного» соперничества авторы

11 Wright М. The Comedian as Critic: Greek Old Comedy and Poetics. London, 2012. Книга M. Райта указана только в библиографии к статье Э. Фостер об Аристофане и Фукидиде, в которой имеется на нее ссыпка (р. 134 п. 16).

12 Zogg F. Aristophanes' Komödien als Lesetexte / / Philologus. 2017. Bd. 161. H. 1. S. 1-18.

13 Boriichowitsch W. G. Aristophanes als Herausgeber seiner Komödien // AAASH. 1973. T. 21. Fase. 1-4. S. 89-95.

статьи приводят перевод (р. 8) большого фрагмента из «Облаков» Аристофана (Nub. 545 sq., 551 sqq.). Геродот соперничает с великим эпиком Гомером, ионийским историком Гекатеем, мыслителями и учеными V века14. Исследователь Фукидид противопоставляет себя «протоисторику» Гомеру, противопоставляет себя своему старшему современнику Гелланику (Thuc. I. 97. 2), афинский историк призывает верить ему, а не витиям-логографам15, ни лгунам-поэтам: «И все же не ошибет-

14 Литература об этом значительна; из новых исследований сошлюсь на статью Дж. Маринколы (Marineóla J. 'О|лг|р1ксотато(;? Battle Narratives in Herodotus / / Herodotus — Narrator, Scientist, Historian / ed. by E. Bowie. Berlin; Boston, 2018. P. 3-24), см. о ней в нашем обзоре, опубликованном в предыдущем выпуске «Мнемона»: Синицын А. А., Суриков И. Е. Новый коллективный труд об «отце истории» как ученом и рассказчике / / Мнемон. 2019. Вып. 19. № 1. С. 185-187. Подборку работ о Геродоте-'0}лг|р1ксотатос; см. в моих публикациях: Синицын А. А. Геродот об изгнании варваров из Европы и проблема завершенности первой «Истории» / / МИ. 2017. Вып. 10. С. 36-37, примеч. 3; Синицын А. А. Канаты и мосты греко-персидской войны // Iranica: Иранские империи и греко-римский мир в VI в. до н. э. — VI в. н. э. / Под ред. О. Л. Габелко, Э. В. Рунга, А. А. Синицына, Е. В. Смыкова. Казань, 2017. С. 137, примеч. 1; Sinitst/n А. А. та опАа tcídv yecpupsijov of the Persian War: Herodotus on the Banishment of the Barbarians out of Europe and the issue of the Completeness of the First the 'History' / / AAL. 2019. Vol. 65. P. 84, n. 2.

15 Об отношении афинского историка к логографам и о том, кого он подразумевал под этим именем, см. у И. Е. Сурикова: С\[риков И. Е. А0Г0ГРАФ01 в труде Фукидида (I. 21. 1) и Геродот (Об одном малоизученном источнике раннегреческого историописания) / / ВДИ. 2008. № 2 (265). С. 25-37; Суриков И. Е. Геродот. М., 2009. С. 371-374; Суриков И. Е. Очерки об историописании в классической Греции. М., 2011. С. 161-178. Подборка цитат из названных здесь работ: «критика "логографов" [Фукидидом. — А. С.], идущая сразу же после полемического выпада против Геродота, должна быть, несомненно, относима на счет того же Геродота... в его глазах именно Геродот был "логографом по преимуществу"»; «Фукидид не случайно воспринимает своего главного предшественника [Геродота. — А. С.] как "логографа". "Отец истории" действительно был таковым...»; «...Фукидид противопоставлял себя Aoyoypacpoi в лице Геродота и, следовательно, не считал логографом себя самого»; «Геродот — логограф, "сочинитель речей", а Фукидид — нет». Возражения этому взгляду (впрочем, довольно слабые, в традиционном духе) см. в монографии нижегородского профессора В. М. Строгецкого: Строгецкии Б. М. Становление исторической мысли в древней Греции и возникновение клас-

ся тот, кто рассмотренные мною события признает, скорее всего, в том виде, в каком я сообщил их на основании упомянутых свидетельств, кто в своем доверии не отдаст предпочтение ни поэтам (поирт), воспевавшим события с преувеличениями и прикрасами, ни прозаикам (Аоуоурафог), сложившим свои рассказы в заботе ни столько об истине, сколько о приятном впечатлении для слуха: ими рассказываются события, ничем не подтвержденные и за давностью времени, когда они были, превратившиеся большей частью в невероятное и сказочное (угабЛбеф» (Thuc. I. 21.1)16.

Заявленную Фукидидом позицию историка-исследова-те.ля и воспитателя авторы статьи сопоставляют с презентацией позиции комическим поэтом Аристофаном (опять же, на примере парабасы «Облаков»), И Фукидид и Аристофан не желают, чтобы их сочинения были развлекательными («приятными для слуха»), а непременно должны быть полезными для тех, кто нацелен на отыскание истины (c/j\i]0; iu). Комедиографы и историки классической эпохи преследуют дидактические цели (p. 9-10)17. Соперничество с «коллегами по цеху» проистекает из стремления быть более полезным для сограж-

сической греческой историографии: Геродот, Фукидид, Ксенофонт. Ч. 1: Геродот. Н. Новгород 2010. С. 97-100 (особ, примеч. 16 на с. 100), 157-161 (особ, примеч. 1 на с. 157). Ответ на замечания содержится в рецензии на эту книгу: Суриков И. Е. [Рец.] Строгецкий В. М. Становление исторической мысли в древней Греции и возникновение классической греческой историографии: Геродот, Фукидид, Ксенофонт. Ч. 1: Геродот. Н. Новгород 2010 // ВДИ. 2012. № 3 (282). С. 157-166.

16 Пер. Ф. Г. Мищенко и С. А. Жебелева под ред. Э. Д. Фролова по изд.: Фукидид. История. СПб., 1999. С. 40.

17 О воспитательных задачах аттической литературы классического периода (в первую очередь драмы и философии), о сатире и пайдейе, обличительном смехе комедиографов и клакерах в афинском театре см.: Синицын А. А., Светлов Р. В. Полис, театр, политика: мудрец Сократ, его воспитанник и заступник Алкивиад, злободневная комедия Аристофана «Облака» и идеологическая борьба в демократических Афинах (Предисловие к новой публикации статьи

B. Г. Боруховича «Аристофан и Алкивиад») / / Esse. 2019. Т. 4. № 1.

C. 431-449 (с привлечением обширной литературы по теме). См. также в I томе «Пайдейи»: Иегер В. Пайдейя. Воспитание античного грека. Т. 1. Пер. с нем. А. И. Любжина. М., 2001. С. 413-438 (кн. 1, гл. V «Комедия Аристофана»), 439-469 (кн. 1, гл. VI «Фукидид как политический мыслитель»).

дан, нежели прочие современники. При этом творцы обоих этих жанров, избирая сходные темы, стремились доказать, что они превосходят всех остальных в этом агоне1в.

Впрочем, об агоне и атональном духе эллинов во всех статьях данного сборника говорится (только в очерке Д. Ла-тайнера; см. ниже), хотя суждение о древнегреческом обществе в терминах конкуренции, профессионального соперничества, публичных игр и состязании (àyœv) уже давно стало устойчивым в историографии античности. Сошлюсь на относительно недавнее исследование Э. Т. Э. Баркера19 о словесных состязаниях в литературе, в сценах прений, где герои с противоположными взглядами противостоят друг другу, в котором автор рассматривает проблему на материале трех универсальных традиций — эпической, прозаической (исто-риописание) и драматической (трагедия). На избранных примерах из «Илиады» и «Одиссеи», пассажах Геродота и Фуки-дида, «Аякса» Софокла и «Гекубы» Еврипида исследователь продемонстрировал не только фундаментальное значение полемики внутри названных жанров, но и то, как репрезентации агона конструируют политическое сообщество через воспроизводство инакомыслия20.

В следующем разделе этой статьи «Историки и комические поэты в реальном времени» (р. 11-13) авторы рассматривают, каким образом два эти жанра реагировали на исторические события, используя образы популярных политиков, рассуждая о войне и мире, о формах полисного правления (демократия, тирания), об Афинской архэ и т. д. Через ге-

18 Ср.: «Древняя комедия была склонна к изображению актуального, и соперничество в спекулятивной мысли было отличительной чертой того времени, поэтому вряд ли удивительно то, что авторы комедий, состязаясь друг с другом, избирали темы, которые использовались другими драматургами» (Сагеу С. Old Comedy and the Sophists / / The Rivals of Aristophanes. Studies in Athenian Old Comedy / ed. by D. Harvey, J. Wilkins, with a foreword by K. Dover. London; Swansea, 2000. P. 419).

19 Barker E. T. E. Entering the Agon. Dissent and Authority in Homer, Historiography and Tragedy. Oxford, 2009.

20 Об атональном духе эллинской культуры сошлюсь на работы отечественных антиковедов: Зайцев А. И. Культурный переворот в Древней Греции VIII-V вв. до н. э. 2-е изд., испр. и перераб. СПб., 2000 (le изд.: Л., 1985); Андреев Ю. В. Цена свободы и гармонии. Несколько штрихов к портрету греческой цивилизации. СПб., 1998/1999.

роев своих пьес поэт Аристофан транслировал собственные взгляды на актуальную современность, осуждая демагогов и дельцов, трусов, лживых и прагматичных «мудрил» (софистов). Фукидид и Ксенофонт рассказывают о тех событиях, в которые они были вовлечены, и таким образом историки сами становились действующими лицами своих сочинений — описанных ими событий21. Несмотря на обращенность в прошлое, «отец истории» тоже присутствует в "real time" на страницах своих «Муз». Барагванат и Фостер приводят пассажи, демонстрирующие личные симпатии Геродота в рассказах о Гали-карнассе и Самосе (р. 12-13). «Таким образом, как авторы комедий, так и историописатели не только остались в истории, но и, обозначив свою историческую роль, они сами вписали себя в нее» (р. 13).

В следующем параграфе рассматриваются различные комические способы письма и эллинской историографии (р. 13-21). Барагванат и Фостер начинают с вопроса о презентации агрессивного юмора ("aggressive humour") в обоих жанрах (р. 13-15, часть А). В комедии мишенью едкого юмора Аристофана выступают в первую очередь современные интеллектуалы (прежде всего софисты22). Геродот насмехается над своими коллегами: например, его выпад против Гекатея (Hdt. II. 143) или ерническое суждение историка о составителях архаических карт23: «Смешно видеть (уеАю бе opecov), как

21 О личных мотивах в «Истории Пелопоннесской войны» Фу-кидида см., например: Westlnke Н. D. Thucydides and the fall of Am-phipolis // Hermes. 1962. Bd. 90. P. 276-287; Синицын А. А. Замечания к стратегии Фукидида 424/3 г. до н. э. // nENTHKONTAETIA. Исследования по античной истории и культуре. Сборник, посвященный юбилею Игоря Евгеньевича Сурикова / Под ред. О. Л. Габелко, А. В. Махлаюка, А. А. Синицына. М.; СПб., 2018. С. 123-128.

22 См.: Борухович Б. Г. Аристофан и Алкивиад // Классическая филология / под ред. А. И. Доватура. Л., 1959. С. 52-68; и републикация этой работы: Борухович Б. Г. Аристофан и Алкивиад / подгот. к публикации и примеч. А. А. Синицына / / Esse. 2019. Т. 4. № 1. С. 486513. В последней трети V в. до н.э. на афинской сцене встречается упоминание чужих (заезжих) именитых «учителей мудрости». В своей статье «Древняя комедия и софисты» К. Кэри отметил, что «Идея высмеивания софистов была частью комического Zeitgeist» {Спгеу С. Ор cit. Р. 419).

23 См.: Синицын А. А. «Отцы истории» и архаические карты (по поводу Hdt. V. 49-51) / / Наука и техника: Вопросы истории и теории.

многие люди уже начертили карты земли (улц перюбос;), хотя никто из них даже не может правильно объяснить очертания земли. Они изображают Океан обтекающим землю, которая кругла, словно вычерчена циркулем. И Азию они с читают по величине равной Европе» (Hdt. IV. 36)24.

Такого рода приемы, встречающиеся в комедии и исто-риописании (у Аристофана чаше, реже у историков), отражают атональный дух античной культуры. Здесь Барагванат и Фостер не приводят ссылок на источники для агрессивного юмора, ссылаясь на статью Д. Латайнера в этом томе «Histos», где собраны разного рода примеры оскорблений в произведениях «служителей Клио и Талии», и статью М. Мэша, который исследует геродотовский пассаж с использованием издевательских характеристик (см. далее). Но Барагванат и Фостер рассматривают пример геродотовской иронии в рассказе о загадке Нитокрис: со всеми элементами «черного» юмора — покойник, гробница, завещание, жадность Дария и женская хитрость египетской царицы, «с того света» обличающей персидского завоевателя.

Кроме агрессивного юмора рассматриваются и другие типы юмора в разделе В (р. 15-18). Названы исторические деятели, которые сохраняли самообладание в самых трудных обстоятельствах и были способны шутить даже на пороге своей смерти. Как заключают Барагванат и Фостер, «Юмор сам по себе может быть историческим событием, достойным увековечивания» (р. 16). Они упоминают дерзкий и остроумный ответ Диенека, который приводит Геродот (VII. 226). Цитируя слова доблестного воина из отряда Леонида, «отец истории» увековечивает память доблестных спартанских героев, погибших при Фермопилах. Этот известный афоризм спартанца (ибо в рассказе о желанной тени от тучи персидских стрел, способных скрыть солнце, историк дважды использует глагол cpaoí, «говорят») относится к образцам лаконичной речи, которые знакомы всякому мало-мальски образованному человеку. Ла-

Материалы XLI Международной годичной научной конференции Санкт-Петербургского отделения Российского национального комитета по истории и философии науки и техники РАН «Ученый и эпоха: к 170-летию со дня рождения Н. И. Кареева и С. В. Ковалевской» (26-30 октября 2020 года). Т. XXXVI. СПб., 2020. С. 157-159.

24 Пер. Г. А. Стратановского по изд.: Геродот. История. М., 2002. С. 246.

конизмы звучат игриво, поучительно и жизнеутверждающе; эти сентенции, среди которых немало ироничных, часто используется как bon mot и в сегодняшней речи.

Юмор и ирония чаще всего используются в биографиях исторических деятелей (р. 17-18). Как отмечают авторы статьи, шуточные характеристики реальных личностей встречаются у Ксенофонта: в «Воспоминаниях о Сократе», «Пире», отчасти в «Анабасисе» и других произведениях (р. 17-18, здесь же см. примеры: im. 45-48). Говоря о «мрачном юморе» ("grim humour") у Фукидида, Барагванат и Фостер ссылаются (р. 18 п. 49) на статью Джеффри Растена «Фукидид и комедия», опубликованную в 2006 г. в капитальной (под тысячу страниц!) «бриллевской» коллективной монографии об афинском историке25. Но в целом, как отмечают авторы вступительной статьи, «труд Фукидида обладает меньшим комическим потенциалом» (р. 18) в сравнении с историческими произведениями его коллег-современников (более подробно в статье Д. Латай-нера в этом томе: р. 32, 34, 47 ff., 60).

В разделе С этой части статьи (р. 18-21) рассматриваются различные примеры иронии, протеска, ужаса и всяческих нелепостей (incongruous). Здесь авторы указывают на серьезные стороны Талии, поскольку аттическая комедия V в. затрагивала с ложные сопдалъно-полигические темы. Пьесы комедиографов не обязательно имели happy ending. Например, в финале «Облаков» Аристофана, где запутавшийся в долгах, в отношениях с беспутным сыном Фидипггидом, страшащийся кредиторов, об-виншощий во всем растратчицу-жену, обиженный на всех философов, в итоге опозоренный и побитый собственным сыном, Стрепсиад в отчаянии решает спалить ненавистную ему «мъгс-лильню» сократовцев вместе с тамошними лже-мудрецами и всеми их зловредными науками2". Финал этой комедии с пожарищем и разрушением фронтистерия ( Aristoph. Nub. 1483 sqq.), конечно, ироничный и поучительный, но одновременно мрачноватый и тревожный: ведь герой-старик не находит иного-то выхода, чтобы противостоять процветающим в полисе бесчинствующим жуликам и мудрилам-богохульникам.

25 Rusten J. S. Thucydides mid Comedy / / Brill's Companion to Thucydides / ed. by A. Rengakos, A. Tsakmakis. Leiden; Boston, 2006. P. 547-558.

26 См.: Синицын А. А., Светлов P. В. Указ. соч. С. 444-445.

«Черный юмор» ("black humour") у Геродота авторы рассматривают (р. 19-20) на примере новеллы о богатейшем царе Рампсиниге и хитроумном сыне строителя сокровищницы, заполучившем в итоге не только царские богатства, но и дочь царя в жены (Hdt. II. 121). В этой забавной истории про умного простолюдина присутствуют жутковатые моменты — и убийство, и «расчленёнка»: чтобы спастись и скрыть следы, герой отрезает голову собственному брату и уносит ее с собой, потом снимает безголовое тело брата с городской стены, а в публичном доме он обманывает царевну, протянув ей чужую руку, накануне отрубленную им для этого дела у свежего трупа. Что и говорить, картины мрачноватые27.

Во всех трех разделах (А-С) этой части внимание авторов сконцентрировано на «служителях Клио» и почти нет сравнений с комедией, «служители Талии» как бы остаются в тени историографов. Но в следующей части «Комедия пятого века и историография четвертого века» (р. 21-22) Барагванат и Фостер касаются влияния Древней аттической комедии на историков IV сто летия. Авторы в основном передают по ложения недавних исследований Дж. Растена24, который показал, что историки IV в. рассматривали Древнюю комедию в первую очередь как

27 Ср. суждение С. Я. Лурье по поводу «черного юмора» у Геродота: «Так же охотно Геродот чередует веселые сцены с мрачными, жестокими происшествиями, например, ужасное вынужденное братоубийство — со сценой спаивания сторожей в рассказе о Рампсини-те... История Геродота содержит ряд сцен бесчеловечной жестокости ..., причем Геродот, рассказывая об этом, ничем не выражает своего негодования» (Jlt/ръе С. Я. Геродот. М.; Л., 1947. С. 136-137). Замечания о юморе и иронии в «Истории» см. в книге Шона Шиэна: Sheehan S. A Guide to Reading Herodotus' Histories. London et al., 2018. P. 35, 37, 55, 74, 75,143,171,184,198, 225-226, 230-231 и др. См. рецензию на эту работу: Синицын А. А., Суриков И. Е. Сумбурная экскурсия по «залам» логосов Геродотовых «Муз»: Обсуждение нового «путеводителя» по английской историографии об «отце истории» и его труде / / Мне-мон. 2020. Вып. 20. № 1-2. С. 217-246. О крупицах "black humour" у Геродота Шиэн говорит, что их включение в повествование «типично для истории, которую пересказывают ради развлечения» (Sheehnn S. Op. cit. P. 35).

2s Статья Дж. Растена о Фукидиде и аттической комедии указана выше (примеч. 25), но Барагванат и Фостер ссыпаются также (р. 21 п. 57) на его работу «Исторический интерес в античных комментариях к Древней комедии», с которой я не знаком.

источник сведении по согщально-политической истории прошлого века. Здесь в тезисной форме изложены идеи работы К. Бэрона, которая опубликована в этом томе (см. ниже).

В заключении (р. 22-24) Барагванат и Фостер еще раз указывают на сложные взаимосвязи между комедией и историей — двух жанров, которые использовали юмор, интегрировали ггредьщушую литературу, учитывая, что их аудитория должна все это знать, помнить, актуализировали проблемы своего времени, которые были злободневными и могли увлечь публику. «Комедийные поэты и историки, в отличие от трагиков, обращались напрямую к слушающей и читающей аудитории, заяв ляя, что они бо лее по лезны, чем их беспечные, менее талантливые или лишенные воображения коллега, высказывая свои важные соображения и исследования. Аналогичным образом оба жанра включали в себя ггредьщушую литературу, со взглядами и репутацией которых они также часто конкурировали, ожидая, что их аудитория это помнит и знает» (р. 23).

И в комедии, и в исторических сочинениях юмор может быть провокационным, «заставляя несведущую аудиторию более критично мыслить». Поэтому, как отмечают авторы, «изучение связей между комедией и историографией помогает нам понять дидактическую движущую силу, которая была центральной в обоих жанрах и является важным аспектом их постоянной ценности» (р. 23, 24). Развернутое введение Барагванат и Фостер содержит многочисленные ссылки на исследования (в основном новые работы) по разным аспектам взаимоотношений и влияний истории и комедии, а в некоторых случаях авторы обсуждают наиболее значимые работы по указанным проблемам «сестринского родства» Клио и Талии. В этой вводной главе дан краткий обзор важнейших положений следующих шести глав, составляющих основную часть сборника.

В главе II «Оскорбления и унижения в историографии и комедии пятого века» (р. 31-66) Дональд Латайнер на материале исторических произведений Геродота, Фукидида и Ксе-нофонта рассматривает свидетельства оскорблений в форме с ловесных колкостей и ругательств, а также различные невербальные способы оскорблений — жестов и действий, призванных обидеть и унизить оппонента. Д. Латайнер — известный

американский антиковед, исследователь античной литературы и культуры (в частности, темы оскорбления и бесчестия в гомеровском эпосе и темы отвращения в римском романе — у Апулея и Петрония29), автор работ по древнегреческому исто-риописанию, в первую очередь, Геродоту и Фукидиду30.

Статья Латайнера состоит из пяти параграфов. Автор показывает, что произведения комических поэтов, ораторов и историков, многочисленные сцены аттической иконографии содержат разного рода примеры вульгарных насмешек и остроумных карикатур, непристойных поношений и злобных обвинений (порой вовсе не шуточных!). «Агрессивный юмор, форма коммуникации, предшествующая всем литературным жанрам, проявляется в эпосе, лирике, трагедии, биографии и философии» (р. 32). Исторические труды Геродота, Фукиди-да и Ксенофонта содержат случаи оскорблений, и Латайнер сравнивает этих трех «служителей Клио». Первенствующее положение здесь, конечно, занимает «отец истории», который, по мнению Латайнера, считает юмор наиболее приемлемым для своих «Муз». «Геродот включает комические, пышущие оскорблениями моменты — сплетни, слухи, злословие, даже бесстыдное оголение зада. Он часто представляет унизительную клевету как произнесенные другими logoi — голословные, но такие erga или logoi, которые зас луживают права на

29 Например, Lateiner D. Heroic Insults: Dis-Honor in Homeric Discourse. San Diego, 2004; The Ancient Emotions of Disgust / ed. by D. Lateiner, D. Spatharas. Oxford, 2017.

30 Lateiner D. Nonverbal Communication in the "Histories" of Herodotus // Arethusa. 1987. Vol. 20. No. 1-2. P. 83-119; Lateiner D. The Historical Method of Herodotus. Toronto, 1989; Lateiner D. Deceptions and Delusions in Herodotus // CA. 1990. Vol. 9. No. 2. P. 230-246; Lateiner D. Contest (Agón) in Thucydides //A Companion to Greek and Roman Historiography / ed. by J. Marineóla. Vol. 2. Maiden, MA; Oxford, 2007. P. 336-341; Lateiner D. Oaths: Theory and Practice in the Histories of Herodotus and Thucydides / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 154-184; Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012; Lateiner D. Ou kata Nomon: Obscene Acts and Objects in Herodotos' Histories / / Ancient Obscenities: Their Nature and Use in the Ancient Greek and Roman Worlds / ed. by D. M. Dutsch, A. Suter. Ann Arbor, 2015. P. 91-124; Lateiner D. The Emotion of Disgust, Provoked and Expressed in Earlier Greek Literature / / Emotions in the Classical World. Methods, Approaches, and Directions / ed. by D. Cairns, D. Nelis. Stuttgart, 2017. P. 31-51.

существование... Вспоминаются разнообразные сексуальные происки дочери Мегакла, некрофильские действа Периандра с холодной «маткой» своей жены Мелиссы, намеки Горго на Аристагоров подкуп, даже словесные parachreseis, более зловещие для древних, чем предполагает презрительный английский ярлык 'каламбур'...» (р. 34)

В следующем разделе «Сложная система оскорбления в Греции V века» (р. 34-41) рассматриваются специфика эллинской культуры, одной из основных черт которой была состязательность. Участвуя в показательных играх, неотъемлемых для того времени, мужчины всячески старались отличиться, противостоя друг другу в тесном соседстве субкультур и более крупных обществ, они старались превзойти своих соперников. Латайнер здесь определяет три базовых тезиса для обсуждения социальных отношений в двух показательных полисах — Афинах и Спарте: «(1) Спартанцы и афиняне жили в обществах, где мужчины состязались за социальное превосходство в конструктивности и деструктивности. (2) «Поэтика мужественности»..., уважение и унижение чьего-либо достоинства требовали упреждающей агрессии и ответных слов, жестов, а иногда и физического нападения - даже убийства [с примерами: Сократ, Килон, Эфиальт, Ферамен, спартанцы Клеомен, Павсаний и др. — А. С.]... (3) Тяжелые взгляды, оскорбительные жесты, надругательства над осанкой, язвительные замечания, угрозы, физическое унижение и нападки были постоянной эллинской манерой осуществления неофициального контроля и порядка. Иногда такие поступки способствовали формальному или социальному единению и регулированию, например, спартанская система образования, которая была и словесно, и физически и поведенчески жестокой...» (р. 35-36) Латайнер акцентирует внимание на преднамеренных оскорблениях, помещая их в контекст агонистического характера полисных отношений V в. Он касается значимых для культуры понятий hybris и atimia (р. 38-40) в связи с нанесением оскорбления с целью унижения и с оциальной дискредитации оппонента. «Высшая "ритуализованная эллинская мужественность" требовала стилизованной «вздорной болтовни» (stylised "trash talk"). Очерняющий ответ, изящно намекающий на сексуальные и экскрементные моменты, а то и оба эти отвратительные элемента вместе, если возможно. Цель заключалась

в том, чтобы вычеркнуть противника из списка заслуживающих уважение [слово 'respectable' выделено курсивом самим Латай-нером. — А. С.] воинов и граждан» (р. 39).

Третий параграф «Ранняя греческая историография: Геродот, Фукидид и Ксенофонт» (р. 42-53) включает, соответственно, три раздела разных объемов, посвященных трем ве ликим греческим историкам. И здесь, конечно, самый большой раздел А — «Отец истории как отец исторических оскорблений» (р. 42-47). «Оскорбления повыгпакэт ценность во многих геродотовых логосах», — отмечает исследователь (р. 42). Это относится и к этнографическим аспектам: египтяне, персы, вавилоняне, скифы и другие могут превосходить друг друга или самих эллинов. Верно это или нет, замечает Латайнер, но такого рода ироничные сравнения и (о)суждегтия служили тому, чтобы развлечь греков — аудиторию, на которую ориентировался Геродот.

В разделе приводятся примеры того, как «отец истории» использовал оскорбления в своих рассказах, анекдотах, забавных и острых характеристиках, зачастую с сексуальным или экскрементньгм «ггриукрашиваниями»31. Многие характеристики в устах геродотовских персонажей непристойны и служат тому, чтобы унизить собеседника/собеседников. Один из примеров — вавилоняне, восставшие против владычества персов; они кривляются на стенах своего города, бросают оскорбительные с лова в адрес Дария и его воинов во время осады Вавилона (Hdt. III. 151: oi BufioAaivioi KarœpxévTO Kai кешоканпоу Aapeïov Kai riîv отрошуу сштогЗ). Второй пример — это слова персидского царя Ксеркса, сказанные о мужественном поведении Артемисии во время Саламинского сражения: «Мужчины у меня превратились в женщин, а женщины — в мужчин» (Hdt. VIII. 88). Эту фразу, уничижающую мужественность персидских мужей, ставящую их в положение (ниже) женщин, передавали эллины, смеясь над своими врагами-варварами (у Геродота здесь же: тешта pèv SépÇr|v (paoi eineïv). Как отмечает Латайнер, такого рода порицания служили тому, чтобы «феминизировать или инфангилизировать оппонентов (féminisé opponents or infantilise them)» с целью унизить их (р. 43).

31 Здесь у Латайнера: "with sexual or excremental ornaments" (p. 43), но, учитывая контекст, слово "ornaments" в данном случае следовало бы взять в кавычки.

Еще один пример, который обсуждает здесь Латайнер, — переименование сикионским тираном Кттисфеном дорийских фит (Hdt. V. 68): «При этом он [Ктисфен. — А. С.] позволил себе издевательства над сикионцами. Так, он выбрал новые имена фи л от свиньи и ос ла и прибавил к ним только окончания. Только своей собственной филе он дал имя от слова 'власти' (ирхп)/ именно архелаи, других же назвал гиаты, онеаты и хереаты»32. Геродот сообщает, что Клисфен оскорбил местного героя Адраста и посмеялся над сикионянами (nAeíoxov ku [; у<*Аи№ Tcov xi косо vi gov), уподобив их скотному двору. Как отмечает Латайнер, эта ономастическая легенда о переименовании традиционных дорийских фил в имена домашних животных «соответствовала аттическим предрассудкам (и формам юмора), направленным против отсталых дорийцев и их тиранов» (р. 43). Исследователь приводит и другие примеры уничижительной «анимализации» (animalise(s), animalisation) оппонентов-сограждан либо врагов-варваров в Геродовой «Истории» (р. 44-46). Можно согласиться с Латайнером, что анимализация — это не только действенный способ издевательства персонажа над своим противником, но и прием, более отчетливо высвечивающий характеры героев Геродота. Показателен в этом смысле случай с Клеоменом и влиятельным эгинским гражданином Криосом (Hdt. VI. 50), когда спартанский царь отпустил каламбур по поводу «животного» имени Криоса (крк)ц — баран): «Покрой медью свои рога, баран (со крк )! Тебя ждет большая беда» (обсуждение см.: р. 45).

Интересны замечания автора о Гиппоклиде, показавшем себя во всей красе, когда он исполнял на столе разухабистые Acncovucá охпИи 1 |и/ цг ю. бе «А А и А ш ки («лаконские плясовые коленца, потом и другие, аттические» (Hdt. VI. 129). Плясун на столе встал на руки и продолжил танец, ловко жестикулируя конечностями33. И американский антиковед тут же смело дополняет эту плясовую картину с бесстыдными охгцштш несколькими выразите льными штрихами: когда танцор встал на

32 Пер. Г. А. Стратановского (Геродот. История. С. 327).

33 Hdt. VI. 129. 4, bis: toíoi океАесл &)(£ipovó|_ir|0£, и далее: toíoi океХеос X£ipovo}_ir|oavTa. В «Истории» уникально словечко с корнем Хе1Р~> на которые обращает внимание Латайнер: «здесь у Геродота hnpnx: Xeipovopéa)», со ссыпками на литературу (р. 46 п 31). Ср. в Лексиконе» Дж. Э. Пауэлла: Powell J. Е. A Lexicon to Herodotus. 2 nd ed. Hildesheim, 1966. P. 379, col. 1, s. v. xeipovopea): 'gesticulate'.

стол вверх ногами, полы его хитона должны были упасть вниз, скрыв лицо, но при этом обнажив верхнюю часть перевернутого тела (т.е. от груди или пупа до самых пят); учитывая, что у преков отсутствовали какие-либо штаны и нижнее белье, прикрывающие гениталии, зрителям Гиппоклидова танца предстали его обнаженные ягодицы и болтающийся фаллос. Это непристойное зрелище (да еще и на пиру с конкурсом женихов — NB\ ) было нарушением этикета и, конечно же, оскорбляло устроенный Клисфеном праздник. Венчает же новеллу о сватовстве Агаристьг и афинском ухаре, проплясавшем свою респектабельную свадьбу, ответ молодого человека на отказ Клисфена сделать его своим зятем: «Это не заботит Гиппо-клида! » По мнению В. Г. Боруховича, в этой краткой новелле с обсценньгм сюжетом «юмористический талант Геродота проявился с наибольшей силой»34.

В разделе В «Юмористические оскорбления в ЕоуурифП Фукидида» (р. 47-52) собраны примеры острот, оскорбительных слов и выражений в «Истории Пелопоннесской войны». Латайнер отмечает, что Фукидид «избегает bomolochia, низкосортной брани комедии...» (р. 47) Приводятся редкие случаи упоминания в «Истории» криков и брани в ходе военных столкновений, как, например, в Thuc. II. 84: с/лчкроАикГ] те Kai Àoiôopia (и то, и другое слово представляют собой hapax у Фукидида). Латайнер рассматривает (р. 47-48) пример «феминизации и язвительной насмешки» ("feminises arid taunts") историк вкладывает в уста демагога Клеона по адресу Никия во время прений в Афинском народном собрании по поводу Пилосской кампании (Thuc. IV. 27-28). «Будучи его врагом и желая укорить его, Клеон сказал, что если бы стратеги были «мужами», то при хорошем снаряжении они могли бы, отправившись на кораблях, овладеть находящимися на острове лакедемонянами, что он сделал бы это сам, если бы был начальником» (Thuc. IV. 27.5)35.

Латайнер комментирует: «Это колкое замечание является кульминацией рассказа, в котором отмечается почти уникальный [для Фукидида. — А. С.] смех... » (р. 48) Исследователь также приводит известный пример с язвительным вопросом

34 Борухович Б. Г. История древнегреческой литературы. 2-е изд., испр. и доп. Саратов, 1982. С. 245-246.

35 Пер. Ф. Г. Мищенко и С. А. Жебелева (Фукидид. История. С. 185).

кого-то из афинских союзников, обращенным к спартанцу, шгененному на Сфактерии, и ответ последнего про безразличие тростника (атрактос; — стрела), который неспособен отличать доблестных воинов от трусов (Thuc. IV. 40. 2). По поводу этого находчивого ответа Латайнер замечает, что спартанцы специально воспитывали молодежь, чтобы воины могли сочинять «остроумные реплики и грубые шуточки ("retorts and brusque badinage") оскорбительные для противников» (р. 48).

Латайнер обсуждает поведение Алкивиада и отношение афинского историка к своему герою (р. 48-49); рассматривает épcúriKTi ouvTOxia в истории с тираноборцами (р. 49-50) — о намерении и действиях Гиппарха, унизившего Гармодия, когда тот отказал ему в любовных притязаниях, и изощренное оскорбление Писистратида (чрез сестру Гармодия) тоже имело сексуальный подтекст (см. Thuc. VI. 54. 4, 56.1-2, 57. 3). По иронии судьбы эта любовная (гомосексуальная) история привела к грандиозным политическим последствиям в Афинах — упразднению тирании и изменению системы правления в полисе. Как отмечает Латайнер (р. 50), наиболее обширное и важное авторское упоминание об оскорбительном поведении содержится в рассказе о stasis на Керкире (Thuc. III. 83.1), где Фукидид говорит о нравственной порче и девальвации общечеловеческих ценностей, произошедших в эту воину, когда «то простодушие, которое более всего присуще благородству, было осмеяно (KarayeAaoOév) и исчезло». И здесь глагол ки шугАсно («осмеивать, насмехаться») историк использует отнюдь не в ироническом духе. А вот о поведении выскочки Клеона афинский историк пишет с юмором: «Среди афинян даже вызвали смех (угАаноц) эти легкомысленные слова (коифоАоуга) Клеона ...» И это еще одно из немногих мест о смехе в «Истории» Фукидида (обсуждение: р. 50-51). Здесь и упоминание о процессе гермокопидов, и о Гиперболе, «гнусном человеке, изгнанном остракизмом», который был порочным и позорил полис (Thuc. VIII. 73. З)36.

Третьему из ве ликих историков посвящен разде л С — самый краткий в этом параграфе (р. 52-53). Фактически, об иронии у Ксенофонта здесь всего полтора абзаца. Латайнер оста-

36 О Гиперболе и отношении к нему историка Фукидида см.: Кпрпюк С. Г. Гипербол, «человек негодный» // ВДИ. 1998. № 4 (227). С. 142-156.

навливается только на одном эпизоде «Греческой истории» (II. 3. 50-56), где присутствуют политик и софист Критий, наглый и грубый Сатир и приговоренный к смерти Ферамен (ср. в главе Барагванат и Фостер, р. 15-16, с цитатой источника). Вот как рассказывает об этом афинский историк: «Передают такую, будто бы сказанную им [Фераменом. — А. С.], остроту (Агупш б sv pfjpa Kai тоиго сштои). Сатир велел ему замолчать, говоря, что в противном случае ему будет худо. На это Ферамен возразил: "А если я замолчу, разве мне не будет худо?" Когда же Ферамена, осужденного на смерть, заставили выпить кубок никуты, он выплеснул оставшееся на дне и проговорил при этом, как это делается при игре в коттаб: "Дарю это моему ненаглядному Кригию". Я хорошо знаю, что эти изречения вряд ли достойны упоминания (апосрбеурата огж c^iöAoya); однако в человеке достойно уважения то, что, стоя лицом к лицу со смертью, он не теряет ни ясности ума, ни весело-игривого настроения духа (ргре то naiyviüöec; äiioAnuiv ек ifjc, фохпф (Xen. Hell. II. 3. 56)37.

Ксенофонт восхищается героем, который, выплеснув из чаши с ядом опивки, называет имя своего убийцы, как это делали мужчины на симпосии при игре в коттаб, посвящая остатки вина своим юным любовникам. Этот жест приговоренного истолковывался однозначно: он феминизировал положение Кригия. Игриво-ироничное и стойкое поведение Ферамена перед казнью часто сравнивали с поведением в платоновском «Федоне» героя Сократа — более известного современника Ферамена; на что указывает и Латайнер (р. 52 п. 50). А по поводу оговорки Ксенофонта в конце этого эпизода, о том, что он и сам знает, что «такого рода изречения не достойны упоминания» в исторических исследованиях, — Латайнер замечает: она выглядит как извинительный реверанс в адрес Фукидида, продолжателем труда которого позиционировал себя автор «Хелленики». Добавлю, что такие «апосрбеурата огж а^гоАоуа» (именно в кавычках) не только уместны в исто-риописании и заслуживают упоминания, но именно они наиболее отчетливо высвечивают трагическую глубину исторических личностей и событий. В конце этого небольшого раздела о Ксенофонте Латайнер говорит об уместности юмора и шу-

37 Пер. С. Я. Лурье по изд.: Ксенофонт. Греческая история. СПб., 1993. С. 72-73.

ток в историописании: «Поскольку даже трагедия включает иронию и пародию, и комические перемены» (р. 53). В подтверждение этого исследователь приводит два примера из «Электры» и «Алкесты» Еврипида. Но здесь можно дополнить и примерами других трагедиографов: «Филоктет» Софокла и «Персы» 3cxwra3S.

В параграфе IV собраны примеры оскорблении и унижений в аттической комедии (р. 53-58). Латайнер начинает с фрагментов из Эпихарма и Евбула — поэтов Древней и Средней комедии (V-IV вв.), герои которых39 говорят о винопигии, пьяницах, насмешках и безобразиях (Ath. II. 36 c-d). Потасовки, поношения и брань постоянно встреча еотся на комической сцене (р. 53-54). Такие сцены сопровождаются скабрезными шуточками и невербальными жестами. «Комический мир наполнен бесчисленными euryproktoi, 'gaping assholes'», — отмечает Латайнер и для разъяснения этого словечка приводит (р. 54-55 п. 56) большую цитату из Аристофановых «Облаков» (Aristoph. Nub. 1083-1100), где слово п'фопражкх; комический поэт использует в 16 стихотворных строках 6 раз. Кривда разъясняет Правде, что все судьи, трагедиографы, на-родоправцы и... все присутствующие сейчас в театре зрители суть eùpùnpcùKroi. В русском переводе Адриана Пиотровского передано сглажено: «задастый» и «толстозадый»40, однако греки понимали, что это слово указывает на роль пассивного партнера в гомосексуальных отношениях, имеющего широченный npœKrôç41. То есть здесь не «толстогузьгй», «пъгшнозадьгй», в смысле комплекции человека, а указание именно на то, что этот человек (мужчина) имеет широкий задний проход. Как следует из пьес Аристофана, ггоропражтц означает «разврат-

38 Об исторической и драматической иронии в «Персах» Эсхила см.: Felson N., Slntkin L. M. Shaping Audience Perspectives through Deictic Patterns: Aeschylus's "Persae" // Philosopher Kings and Tragic Heroes: Essays on Images and Ideas from Western Greece / ed. by H. L. Reid, D. Tanasi. Sioux City, 2016. P. 255-280.

39 Согласно Афинею, в комедии Евбула это сам бог Дионис (Ath. II. 36 b-c).

40 См. Аристофан. Комедии. Фрагменты / пер. А. Пиотровского; изд. подгот. В. Н. Ярхо. М., 2000. С. 203-204.

41 См. комментарии К. Дж. Довера к Аристофановым «Облакам»: Aristophanes 'Clouds' / ed. with Introduction and Commentary by К J. Dover. Oxford, 1968. P. 227, ad loc. v. 1083, v. 1084.

ный, непристойный, бесстыжий, срамной». Это слово использовалось как ругательство, оно означало того, кто, мягко говоря, «всегда готов!» — кто легкодоступен всем без разбору в сексуальном смысле. Древнегреческому слову горопрыктц соответствует латинское словцо кинед (cinaedus), знакомое нам из Катулла, Марциала и других римских писателей.

Аттические поэты традиционно высмеивают политиков, поэтов трагедии и комедии, прочих общественных деятелей. Аристофан карикатурно изображает всех известных в Афинах полигиков: Перикла, Клеона, Алкивиада, Никия, Гипербола — любимцев афинского театра эпохи демократии42. Латайнер справедливо отмечает, что «смех зависит от сразу узнаваемых лиц и типов» (р. 55), поэтому-то популярными персонажами Древней комедии были те афиняне, о которых согражданам было больше всего известно, а особенно, если было известно о каких-то специфических чертах того или иного прославленного деятеля. Для многих поэтов Древней комедии неестественно вытянутой формы голова Перикла была объектом насмешек43. «Служители Талии» анимализировали, инфантилизировали и феминизировали известных личностей посредством политических, социальных, физиологических, и сексуальных оскорблений. Латайнер отмечает (р. 55, со ссылкой на статью К. Пеллинга) следующий пара-

42 О «галерее» политиков-коэ|.шэ5о1)|Х8уо1 см. Ситщът А. А., Светлов Р. В. Указ. соч. С. 447-448 + литература в примеч. 205. Зачастую попадает «под раздачу» и траугкштатоц todv nou"|t(Bv Еврипид (Aristot. Poet. XIII, 1453a29-30), но вряд ли резонно считать просветителя Аристофана «еврипидофобом»; см.: VickersM. J. Aristophanes 'Frogs': Nothing to do with Literature // Athenaeum. 2001. Vol. 89. Fase. 1. P. 187-201; Синицын А. А. Поэт между Эсхилом и Еврипидом: место Софокла в «Лягушках» Аристофана // ИИАО. 2007. Вып. 9-10. С. 230-245 (с литературой).

43 Специально об «афинском олимпийце» у комедиографов: Schwarze }. Die Beurteilung des Perikles durch die attische Komödie und ihre historische und historiographische Bedeutung. München, 1971; Vick-ers M. J. Pericles on Stage: Political Comedy in Aristophanes' Early Plays. Austin, 1997. Из новых работ укажу: Sidwell К. Aristophanes the Democrat: The Politics of Satirical Comedy during the Peloponnesian War. Cambridge, 2009; Ruffell I. A. Politics and Anti-Realism in Athenian Old Comedy: The Art of the Impossible. Oxford; New York, 2011; Vickers M. }. Aristophanes and Alcibiades: Echoes of Contemporary History in Athenian Comedy. Berlin; Boston, 2015.

доке полисного менталитета афинян: как зрители, в театре они могли от души хохотать над дефектами и слабостями демагога Клеона — карикатурой всем известного политика, его бахвальством, скудоумием, скверными запахами Кожевника и прочими оскорбительными шуточками в его адрес, но затем на полисном собрании граждане с чистым сердцем могли проголосовать за этого самого Клеона, избрав его на государственную должность.

Аристофан высмеивал неприемлемые (для него и, надо полагать, для основной части его аудитории) привычки, взгляды и действия выдающихся сограждан эпохи Пелопоннесской войны. Мишенью его обличительных и обсценных тирад и эскапад (у Латайнера откровенней и похлеще: "poet's genital and excremental attacks") становились и реальные политики и полководцы, и вымышленные герои, ремесленники и земледельцы, мыслители и судьи, в целом афинский и спартанский демос, эллины и варвары, мифические герои и боги. «Аристофан... изображает персидских послов и олимпийских богов как придурковатых грубиянов — топорных варваров ("as buff oonish churls — clumsy barbarians")» (p. 55).

Из пьес Аристофана Латайнер приводит примеры анимализации — обзьгвате.льства известных людей именами животных и сравнение со зверями и скотиной (р. 57). В аттической комедии мы запросто можем отыскать то, что называется «крестьянский» и «солдатский» юмор. Латайнер указывает (р. 58) еще одно ругательное словечко из лексикона аристо-фановских героев — ки (uiióycov: аттическое название жеста/ действия среднего пальца руки ("the middle-finger gestare"), со ссылкой на известный пассаж из «Ономастикона» По ллукса (Pollux. II. 184).

В пятом параграфе (в книге он ошибочно указан 4) Латайнер подводит итоги главы (р. 58-61). Здесь он вновь характеризует древнегреческое полисное сообщество как мужскую культуру, в которой важную роль играли злобные выпады сограждан друг против друга. «Подчеркивание мужского статуса было игрой с нулевой суммой. — Пишет автор. — Мужчина получал похвалу от своего окружения, когда он искусно принижал тех, кто считались равными с ним» (р. 59).

И комедиограф Аристофан, и историк Геродот в своих произведения восхваляли марафономахов, поскольку эти «ге-

рои былых времен» служили контрастом для их современников — греков середины — второй половины V в., тех, на кого они нападали: мол, «богатыри не вы»! В качестве примера феминизирующего этнического унижения автор приводит известное изображение на «вазе Евримедонта», где прогнувшийся вперед варвар с выпяченным задом вскинул руки вверх и ожидает встречи с греком, который в обнаженном виде приближается к нему сзади, протягивая одну руку вперед, а другой сжимая свой эрегированный половой член. Как пишет Х.-И. Герке, эта картина символизирует «триумф греков над варварами»44. Для суждения об историческо-географическом контексте данной сцены сошлюсь на публикации И. Е. Сурикова45, хотя я и не во всем согласен с его интерпретацией4". Как считает Латайнер, представленный на этой краснофигурной вазе «Диалог жестов отражает местную гордость, патриотическое хвастовство, этнические и афиноцентристские стереотипы» (р. 59). В аттической вазописи предостаточно гримеров таких этнических (да и не только) унижений, демонстрирующих превосходство одних над другими через, скажем так, сексуальную иконографию. По-видимому, в классическую эпоху был повышенный спрос на сцены подобного рода.

Здесь же Латайнер делает замечание (р. 59-60 п. 69) о pu(()uviö(i)(nc, — словечко, которое по-русски можно передать как «наредисить». Считается, что будто бы у эллинов существовало наказание прелюбодеев, когда мужчине вставляли в анус корнеплод — виновного начиняли редькой/редиской

44 Gehrke H.-J. Kleine Geschichte der Antike. München, 1999. S. 102103, Abb. 54a-b.

45 Суриков И. E. О возможном историко-географическом контексте сюжета обсценного изображения на «вазе Евримедонта» (малоизвестный эпизод греко-персидских войн) / / Аристей. 2013. Т. 7. С. 4657; Суриков И. Е. Античная Греция: Ментальность, религия, культура (Opuscula selecta I). М., 2015. С. 499-508.

46 Из последних работ: Gerleigner G. S. Tracing Letters on the Eu-rymedon Vase: On the Importance of Placement of Vase-Inscriptions / / Epigraphy of Art: Ancient Greek Vase-Inscriptions and Vase-Paintings / ed. by D. Yatromanolakis. Oxford, 2016. P. 165-184 (с библиографией и пятнадцатью превосходными иллюстрациями этой сцены на вазе); Маппаск Т. The Good, the Bad, and the Misleading: A Network of Names on (Mainly) Athenian Vases / / Greek Art in Motion. Studies in Honour of Sir John Boardman on the occasion of his 90th birthday / ed. by R. Moráis, D. Leáo, D. Roriguez Pérez, with D. Ferreira. Oxford, 2019. P. 31-32.

(pacpaviç), откуда и само слово, означающее эту жуткую процедуру47. Латайнер дает ссылки на «Облака» Аристофана (Nub. 1083: pu(()uviö(K)Of]), схолии к его же «Плутосу» и на издание «Облаков» Довера4в, гфи этом сам исследователь осторожен в обобщениях; он поясняет: «предполагаемое наказание, ... каким бы редким пли, возможно, гипотетическим оно ни было». Латайнер приводит пример из современности и дает ссылку на электронный ресурс, где опубликован материал про так называемый «инцидент с огурцом». В1997 г. в штате Огайо три женщины «на греческий манер» наказали мужчину, который был ранее осужден за растление малолетних. Вот только плод для наказания они избрали иной (поступив с растлителем, надо сказать, более «милосердно»). Правда, финал у этой современной истории был уже современным, американским: за насилие над человеком, сексуальное преступление и киднеппинг были осуждены... женщины (все три участницы этого сурового возмездия состояли в родственных связях с насильником-« жертвой»)49. Вот вам пресловутая толерантность и декларируемая тотальная гуманизация эпохи модерниги...

Заканчивает Д. Латайнер свой очерк сопоставлением двух этих жанров и их аудитории. Комедия — жанр популярный (popular), история — жанр элитный (elite), последний требовал от читателя многодневного внимания и в большей

47 См., например, в статье Д. Огдена о войне, воинах и гомосексуальности в античной Греции: Ogden D. Homosexuality and Warfare in Ancient Greece / / Battle in Antiquity / ed. by A. B. Lloyd. London, 1996. P. 132-133,163-164 n. 239. Здесь же интересные замечания по поводу сцены и надписи на «вазе Евримедонта» (р. 164 п. 242).

48 Aristophanes 'Clouds'... P. 227, ad loe. v. 1083.

49 Указанный Д. Латайнером адрес сайта с информацией о "Cucumber Incident" (p. 59 п. 69) оказался недоступным, но страницы в Интернете «пестрят» заголовками на эту тему. Сошлюсь на пару публикаций, с которыми мне удалось познакомиться: Ohio women charged with rape, kidnapping of freed child molester / / The Washington Post. Washingtonpostcom. August 8, 1997. [Электронный ресурс]: URL: https: / /www.washingtonpost.com/ archive/politics/1997/08/08/ ohio-women-charged-with-rape-kidnapping-of-freed-child-molester/ b2c2dddc-f9e0-tedc-8714-3a3cb76c4651/ (дата обращения: 12.10.2020); Third woman accused of assaulting convicted molester pleads guilty / / AP News. December 8, 1997. [Электронный ресурс]: URL: https://ap-news.com/article/3c01e0fdbalbd3fd4d8e9175767925d8 (дата обращения: 12.10.2020).

мере бьш рассчитан на образованную аудиторию. «Древняя комедия была в высшей степени политизирована, как бы она не была смешной; а классическое историописание было необычайно приятным (не исключая смешного), хотя и политизированным» (р. 61).

Следующую главу «Юмор, этнография и посольство: "История" Геродота (III. 17-25) и "Ахарняне" Аристофана (61-133)» подготовил Марк Мэш (р. 67-98). Автор сопоставляет занимательный геродотовский рассказ о людях из племени рыбоедов ОхОшхриуоО, отправленных владыкой персов Камбисом к эфиопскому царю (Hdt. III. 17,19-25), с известной сценой в ранней комедии Аристофана (425 г. до н. э.), где показаны послы, прибывшие из Персии в Афины (Ach. 61-133). M. Мэш опирается на суждения Дж. Ромма50, который указал на центральную роль этнографии в сцене переговоров ихтиофагов из города Элефантины с царем эфиопов и определил обличительную речь последнего как «этнологическую сатиру» Геродота (p. 68)51. Мэш отмечает разнообразие комических приемов в этой новелле о персидских послах-соглядатаях с обменом дарами (Hdt. III. 21) и в историческом труде «отца истории» в целом (р. 68-69). Автор указывает (р. 69-71) и другие параллельные места из аристофановских комедий, которые считаются пародией на те или иные этнографические пассажи труда Геродота52. Конечно, влияние «Муз» на аттическую комедию — и прежде всего, на Аристофана — неоднократно обсуждалось исследователями и раньше53.

50 Romm J. S. The Edges of the Earth in Ancient Thought: Geography, Exploration, and Fiction. Princeton, 1992.

51 Обсуждение этнологических моментов Геродотовой новеллы о посольстве Камбиса см. у Шиэна: Sheehan S. Op. cit. P. 114-116 (параграф «Камбис и Эфиопия»),

52 В основном из «Ахарнян» и «Птиц», хотя список параллелей, который здесь приводит М. Мэш, все же не полный.

53 См., например, у Ф. Якоби со ссыпками на антиковедов XIX в.: X. Штайна, Э. Маасса, Э. Шварца; и заключение самого Якоби относительно пародирования геродотовских сюжетов в «Ахарнянах»: «По-видимому, Аристофан прочитал только что изданную книгу и комически представил некоторые особенности, которые случайно привлекли его внимание» (Jacobу F. Herodotos (7) // RE. 1913. Sup-plbd 2: Herodes bis Herodotos. Sp. 232). Cp. Wells J. Studies in Herodotus. Oxford, 1923. P. 169-182 (глава IX «Аристофан и Геродот»); Лурье С. Я. Указ. соч. С. 21-22.

Мэш рассматривает (р. 69-70) мнение К. Пеллинга54, который возразил communis opinio doctorum, что Аристофан в «Ахарнянах» (524 sqq.), изображая комически истоки Пелопоннесской войны, вспыхнувшей из-за похищения мегаряна-ми и афинянами друг у друга блудниц (nôpvr|, v. 524,527), тем самым пародирует первые главы исторического труда Геродота о взаимных похищениях женщин европейцами и азиатами, что и стало причиной глобального конфликта Запада и Востока (Hdt. 1.1-4)55. Пе ллинг же считает, что здесь следует говорить не о пародии поэта на историка, а о том, что Геродот и Аристофан дали свои объяснения причин двух войн независимо друг от друга, и оба «включили юмор в свои рассказы с их язвительными объяснениями начала крупных войн» (p. 70)5b. М. Мэш солидарен с мнением большинства исследователей, что в словах Дикеопо.ля в «Ахарнянах» присутствует пародия на геродотовскии «зачин», исследователь опирается (р. 70-71, 72) на взгляды Х.-Г. Нессе.льрата57.

В двух основных разде лах своей статьи Мэш обстоятельно рассматривает этнографическо-комические сюжеты с посольствами: сначала в новелле Геродота об ихтиофагах (р. 73-80), а затем в «Ахарнянах» Аристофана (р. 80-91). Он приводит пространные цитаты из третьей книги Геродота (III. 21. 2-3 и III. 22), где царь эфиопов разоблачает замысел Камбиса и иронизирует по поводу персидских nomoi (р. 74, 75-76). Мэш истолковывает загадку эфиопского лука: этот дар символизировал превосходство царя эфиопов над персидским царем (р. 74-75).

54 Pelling С. Literary Texts and the Greek Historian. London; New York, 2000. P. 155 f.

55 Cm. Sheehan S. Op. cit. P. 64-66 и 252-253 n. 14, где в дискуссию включены работы Р. Томас, Т. Руда, Дж. Хендерсона, К. Вессельмана и др.

56 Ср. по этому поводу у С. Я. Лурье: «Гораздо интереснее и поучительнее другой случай пародирования Геродота в тех же "Ахарнянах"» (Jlt/ръе С. Я. Указ. соч. С. 21); и далее: «Объяснение причин Пелопоннесской войны Аристофаном в "Ахарнянах" (ст. 330 слл.) [у Лурье дана неточная ссыпка на цитируемое место комедии. — А. С.] представляет собой несомненную пародию на это место Геродота... » (Там же. С. 22).

57 См.: Nesselrath H.-G. Ancient Comedy and Historiography: Aristophanes Meets Herodotus / / Ancient Comedy and Reception: Essays in Honor of Jeffrey Henderson / ed. by S. D. Olson. Berlin; Boston, 2014. P. 51-61.

Считается, что прозорливый эфиопский царь издевается над Камбисом, когда в обмен на целую вереницу его драгоценных подношений (драгоценных с точки зрения персов, но с точки зрения эфиопов — обманчивых и раболепных ("deceptive and obsequious gifts", p. 75)) передает единственный дар — несгибаемый лук. Этот воинственный дар символизирует силу эфиопов и слабость персов, которые не способны справиться ни с луком, ни тем более с народом, правитель которого его подарил. Комментаторы Геродота отмечали, что ответы ихтиофагов на свои вопросы о персидских предметах эфиопский царь использует как возможность посмеяться над персидскими nomoi и их «дарами», воплощающими обманчивые намерения миссии посланников Камбиса; у Геродота (III. 22. 1): «Коварны (боАерог) эти люди, коварны (боАера) и их одежды».

Но! Пассаж Hdt. III. 38, который следует вскоре после эпизода с ихтиофагами, где Геродот осуждает безумное поведение Камбиса и критикует осмеяние иноземных обычаев, побуждает пересмотреть, как считает Мэш, взгляд на иронию эфиопского царя по поводу персидских nomoi (р. 79-80). Смех царя долговечных эфиопов является разоблачительным, раскрывающим тайные намерения послов-ихтиофагов, и он направлен против безрассудных амбиций персов, стремящихся к экспансии.

Далее Мэш подробно обсуждает сложную взаимосвязь между юмором и этнографией в сцене посольства в «Ахарня-нах» (61-133). Исследователь утверждает, что молодой афинский драматург включил в свою комедию сцену забавного посольства, вдохновленный нове ллой Геродота о визите ихтиофагов к эфиопам. Поэт обыгрывает те же темы и мотивы, что и «отец истории»: вычурные персидские наряды, мотивы (или даже лейтмотивы!) чревоугодия и неумеренного винопигия, лживость дипломатов и недоверие им со стороны Дикеопо.ля, тема персидского золота, иноземные nomoi, вызывающие смех среди своих (р. 84, 85 f.), и проч.

В третьем параграфе автор подводит итоги своего анализа сцен посольства у Геродота и Аристофана (р. 92-94). На мой взгляд, Мэш убедительно показал близость двух этих эпизодов. Конечно, Аристофан обрабатывает логос Геродота на свой лад — поэт ужимает и упрощает сюжет с персидскими послами, как того требовали законы той музы, которой он

служил. Отсутствие лексических совпадении в «Ахарнянах» и новелле об ихтиофагах Мэш объясняет (опять же со ссылками на Нессе.льрата) тем, что с «первоисточником» — геродотовой «Историей» — комедиограф, вероятно, был знаком не в рукописном варианте, а в устной форме (р. 92), когда слушал живое публичное чтение историко-этнографического сочинения «отца истории». В финале Мэш еще раз перечисляет сходства между этими двумя смешными и поучительными сценами в истории и комедии (р. 93-94). Его заключительный тезис касается политической актуализации темы персидского посольства: полисы-гегемоны Афины и Спарта, уже несколько лет враждовавшие друг с другом, к середине 420-х it. истощили свои ресурсы и искали финансовой поддержки персидского царя; чуткий Аристофан почувствовал, что логос Геродота о посольстве ихтиофагов и дарах Камбиса оказывался насущным в тогдашней исторической ситуации в борьбе за персидское золото. Поэтому он взял его на вооружение и переработал — в комической форме, но, как говорится, sapienti sat est.

Иное дело — кто и когда мог читать в первой половине 420-х it. в Афинах вживую эти этнографические логосы из «Истории»? На рубеже 430-х — 420-х it. Аристофан был еще подростком58. Действительно ли юный поэт, будучи под впечатлением от услышанных ориентальных новелл Геродота, по горячим следам обработал и включил в своих «Ахарнян» сюжет с персидским посольством? Насколько свежими были впечатления комедиографа от этих публичных чтений? Были ли эти чтения в авторском исполнении? Ведь с конца 440-х it. «отец истории» поселился и надежно обосновался в новой панэллинской колонии Фурии, где получил гражданство59.

58 Три первые драмы — «Пирующие» (427 г.), «Вавилоняне» (426 г.) и «Ахарняне» (425 г.) — афинский комедиограф поставил под чужим именем (Каллистрата), поскольку, как он сам признается позднее в «Облаках» (Nub. 528-532), был еще слишком юным для открытого участия в комедийных агонах. От имени Хора Облаков поэт рассказывает (vv. 529 sq.): «Был тогда как девушка я, не пристало мне рожать, / И пришлось подкинуть дитя, увидать в чужих руках» (Аристофан. Комедии. Фрагменты. С. 174).

59 Специально о гражданстве Геродота: Борухович Б. Г. Геродот га-ликарнасец или Геродот фуриец? (К вопросу об авторской редакции введения в «Историю» Геродота) // ВДИ. 1974. № 1 (127). С 127-132; см. также: Лурье С. Я. Указ. соч. С. 16-19, 24-29; Борухович В. Г. Науч-

Наши источники сообщают, что историк там и умер, и был похоронен на городской площади"0. В Фуриях пли Афинах завершил «отец истории» свой великий труд?"1 Визит(ы) Геродота в Афины в 430-е it. — это вопрос вопросов62. Да и в каком «формате» могли проходить такого рода чтения теперь уже фурийского гостя, если его визит(ы) в град Паллады все же имел(и) место в 430-е — первой половине 420-х it.? Читал ли историк тогда именно этнографические логосы или (что, на мой взгляд, скорее всего) большим спросом у афинской аудитории пользовались его «лекции» по истории греко-персидских войн (вторая часть «Истории»)? И здесь мы снова возвращаемся к вопросу об аудитории античных историописателей.

Конечно, эти «геродотовские вопросы» — отдельная большая тема, обсуждение которой неуместно в данной рецензии. Но еще раз отмечу, что предположение Мэша об аристофановой обработке (Ach. 61-133) новеллы Геродота о персидском посольстве (III. 17-25) имеет свои резоны. А если так, то на примере этой параллели с «этнологической сатирой»

ное и литературное значение труда Геродота / / Геродот. История. М., 2002. С. 591-595; Суриков И. Е. Геродот. С. 164-165, 176, 177, 178, 180-181, 279, 302-309, 365-366. О визитах Геродота в Афины: Moles J. L. Herodotus and Athens / / Brill's Companion to Herodotus / ed. by E. J. Bakker, I. J. F. de Jong, H. van Wees. Leiden; Boston; Köln, 2002. P. 33-52; Fowler R. L. Herodotus and Athens / / Herodotus and his World / ed. by P. Derow, R. Parker. Oxford, 2003. P. 305-318; Синицын А. А. Геродот, Софокл и египетские диковинки (Об одном историографическом мифе) // AMA. 2006. Вып. 12. С. 399-400 и примеч. 136-138; Суриков И. Е. А0Г0ГРАФ01 в труде Фукидида...; Суриков И. Е. Геродот; Buxton R. F. Instructive Irony in Herodotus: The Socles Scene / / GRBS. 2012. Vol. 52. No. 4. P. 559-586.

60 Обсуждение см.: Гимадеев P. A. 'HPQZ 'HPOAOTOZ? // ВДИ. 1986. № 4 (179). C. 77-84.

61 Так считает автор этих строк (см.: Синицын А. А. Фукидид и Геродот, повлиявшие друг на друга? (по поводу одного «интересного нюанса») // AMA. 2013. Вып. 16. С. 39-55; Синицын А. А. Геродот об изгнании варваров...; Синицын А. А. Канаты и мосты...; Sinitst/n А. А. та опАа tcöv yecpupsfflv...), хотя вопрос о степени завершенности ге-родотовского сочинения — это еще одна из дискуссионных (и, по-видимому, неразрешимых) проблем в историографии античности.

62 Например, у С. И. Радцига: «Около 446 г. Геродот приехал в Афины (сюда он наезжал потом много раз) [курсив мой. — А. С.]» (Рад-циг С. И. История древнегреческой литературы. 5-е изд. М., 1982. С. 310).

(драматической и комической у историка и политически актуализированной у комедиографа) мы можем наблюдать в действии «творческий тандем» и взаимовлияние двух веселых муз — Клио и Талии.

Две следующие статьи сборника посвящены ироничным моментам в труде еще одного из «отцов истории» — Фукиди-да и пересечениям некоторых сюжетов и мотивов «Истории Пелопоннесской войны» с ранними пьесами «отца комедии».

Главу IV, казалось бы, с несмешным, а скорее даже «траурным» названием, «Смерть Никия: нешуточное дело» (р. 99-128), подготовил классический филолог из Темплъско-го университета Филадельфии Дэниел Томпкинс. Но уже в подзаголовке статьи заключена ирония: "No laughing matter". Автор является специалистом по Фукидиду и истории Афин классического периода (на что, кстати сказать, намекает его E-mail, указанный в конце текста: pendes@temple.edu), и, конечно, для него главный источник о Никни — «История Пелопоннесской войны».

Очерк состоит из одиннадцати небольших параграфов. В название первого раздела «"Я смотрю Фукидида": сила языка у Фукидида» (р. 99-100) включена фраза из сочинения патриарха американского антиковедения Бэзила Л. Гилдерс.ли-ва (1831-1924). В самом начале Д. Томпкинс приводит цитату из нашумевшего некогда «Краткого упоминания» ("Brief Mention") Гилдерс.лива"3, где говорится о значении частиц в древнегреческом языке и демонстрируется богатство нюансировки частицы тог на трех примерах из речей героев «Истории» Фукидида — Перикла, Клеона и Никия. Теоретической основной для анализа Томпкинса стали труды Адама Пэрри, который на материале поэм Гомера и труда Фукидида исследовал разного рода языковые нюансы, функции отдельных частиц устойчивые обороты и проч."4 На нескольких примерах из «Истории Пелопоннесской войны» Томпкинс демонстрирует

63 В конце XIX — начале XX в. «Краткие упоминания» Б. Л. Гил-дерслива публиковались в "American Journal of Philology", а после смерти ученого эти критические заметки по классической филологии вышли отдельным изданием: Selections from the "Brief Mention" of Basil Lanneau Gildersleeve / ed. with a biographical sketch and an index by C. W. E. Miller. Baltimore; London, 1930.

64 Статьи А. Пэрри собраны в книге Parry A. The Language of Achilles and Other Papers. Oxford, 1989 (см. у Томпкинса: p. 100 + note 4).

«двойную валентность» ("Double Valences") интерпретации слов у Фукидида — как в речах героев, так и в повествовании автора (р. 101-104).

В кратком разделе «Никий и "благоразумие" в Афинах» (р. 105-106) Томпкинс анализирует пассаж Thuc. IV. 28. 5, в котором говорится о передаче Никием полномочий Клеону. Как считали многие исследователи, здесь Фукидид не осуждает и не защищает позицию Никия, историк просто-напросто игнорирует его позицию (см.: р. 106 п. 14). Томпкинс же считает, что слово ocbcppcov («благоразумный») в этом месте «Истории» придает фразе ироничный характер и подчеркивает, что Фукидид вовсе не «игнорирует» позицию Никия, но, напротив, особенно внимателен к своему герою.

Далее автор приводит серию мест из «Истории», где говорится о I охп / Я)[ oyiu Никия65 (р. 106-108). Видно, что Томпкинс увлечен фукидидовским героем, можно согласиться с его замечанием, что «в повествовании [Фукидида. — А. С.] "удача" соединяется с "благоразумием" как Никиев лейтмотив ("as а Nician Leitmotif")» (p. 107). Но я бы возразил другому тезису Томпкинса, что судьба Никия определяется i оуп в большей степени, чем судьба любого другого фукидидовского персонажа (р. 107, ср.: р. 122); среди афинян — вероятно, так и есть, но из спартанцев с ним может «конкурировать» Брасид, военные успехи которого автор «Истории» превозносит, многократно используя выражения с iоуп и eirroxia.

Томпкинс анализирует свидетельства источника, которые демонстрируют парадоксы жизнеотношения Никия: его удачливость и в то же время его двойственное отношение к удаче/ [ охП/ ег0 стремление к героической добродетели/ арен] (здесь же сопоставление с героями трагедии: р. 111,112) и неоднократные попытки отказаться от руководства военным предприятием (во время Пилосской кампании и Сицилийской экспедиции; см.: р. 108-109), его умеренность, сдержанное «благоразумие» / ocbcppcov. Но Томпкинс считает, что риторика Никия выдает его характер (р. 110-112 и 113-116). Все эти несмешные парадоксы по иронии судьбы приводят к гибели и самого «везунчика» Никия, и афинское войско в Сицилийской кампании.

65 Фукидид приводит и отзывы афинских политиков о своем удачливом коллеге; например, замечание Алкивиада, что «Никий славится удачливостью (о Nikick; шш^г^ бока eivrn)» (Thuc. VI. 17. 1).

Как отмечает Томпкинс, «В бедственном положении Ни-кия нет ничего "веселого" ("hilarious")», но Фукидид изображает своего героя в решающий момент некстати (катастрофически) суеверным, излишне многословным, произносящим избитые клише ("tired clichés") (p. 117). Именно язык оратора делает уязвимым политика Никия, и внимательный читатель способен уловить комизм его положения: неуместная патетика, повторы и штампы в речах афинского витии (здесь опять же исследователь акцентирует внимание на тех нюансах, которые придают речи различные частицы, использованные историком). У аудитории Фукидида такие «штрихи к портрету» могли вызвать смех унижения и презрения (здесь Томпкинс ссылается на Холливелла). Как считает исследователь, фукидидовские характеристики Никия — через указание на его слабые стороны — разоблачают политика, побуждают смеяться над его неудачами. «Размышляя над источниками греческого смеха, мы можем почувствовать, что Никий находится всего в нескольких шагах от грубого осмеяния» (р. 117).

Бесспорно, самым важным отрывком, который характеризует Никия как персонажа «Истории» и отношение автора к своему герою, является краткий «некролог» в конце Седьмой книги (Thuc. VII. 86. 5). Анализу этого пассажа посвящен десятый параграф (р. 120-122). Последние слова афинского историка о своем современнике, согражданине, коллеге по должности (оба были стратегами в 424/3 г.) и, вероятно, своем старшем товарище, — эти слова Фукидида комментаторы понимали по-разному. Томпкинс возражает тем исследователям (р. 120 + п. 42, 44), которые усматривали восхищение автора своим героем в этих строках, лишенных, по их мнению, всякой иронии и двусмысленности. Но, уже имея опыт прочтения первых трех статей сборника «Клио и Талия» (в первую очередь работы Д. Латайнера), можно согласиться с Томпкин-сом, что если взглянуть на описание Фукидида через призму комедии, то можно почувствовать, что в обществе, где считалось нормой смеяться над неудачами и слабостями других людей, неумелое поведение (тем более командира) — в делах или речах — могло вызвать открытое недовольство, злобу и презрение со стороны сограждан.

В своем исследовании Томпкинс оттирается не только на труды, посвященные Фукидиду, источниковедению антич-

ности и, шире, по антиковедению, но привлекает также общетеоретические работы по эстетике, фольклору, проблеме юмора и психологии искусства (даже в кинематографе): сборник статей А. Бергсона о значимости комического ("Le Rire: Essai sur la signification du comique", 1900 г.), книга В. Я. Проппа «Морфология сказки» 1928 г. (в английском издании: "Morphology of the Folktale", 1968), статья Э. Шокман (2008) о «Волшебной горе» Томаса Манна, монография С. Стюарт «Нонсенс: Аспекты интертекстуальности в фольклоре и литературе» (1979), статья Дж. Вандале «Механизмы юмора в кинокомедии» (2002) и др. В главе присутствуют ссылки на классические работы по философии и психологии: Иммануила Канта («Основы метафизики нравов»), Зигмунда Фрейда (использованы американское и немецкое издания книги «Остроумие и его отношение к бессознательному»), Фридриха Ницше («К генеалогии морали»),

Томпкинс высвечивает аспекты личного отношения античных историков к своим героям. Его интересное и даже захватывающее исследование, несомненно, обогащает наше понимание Фукидида, сти ля историка и его характеристик своих персонажей. Но и здесь уместно поставить вопрос об аудитории, на которую был рассчитан этот труд: насколько неторопливой и внимательной должна была быть работа читателя"6 с текстом, чтобы почувствовать все нюансировки авторских характеристик? Насколько усердным должно было быть вчитывание современников Фукидида в текст «Истории», чтобы обнаружить намеки автора — те самые слабо уловимые штрихи, содержащие двусмысленность и двойственность, о «сложной и ироничной оценке жизни, которая закончилась столько печально» (р. 122)?

ьь Именно читателей, а не слушателей, поскольку Фукидид (в отличие от Геродота), судя по всему, не устраивал публичных чтений своей «Истории», и изначально не ориентировался на «массовую аудиторию». Ср. сходные суждения И. Е. Сурикова: «Итак, вот еще в чем видит Фукидид принципиальное различие между собой и Aoyoypacpoi (scil. Геродотом). Он не ориентирует свой труд на слушателей, на публичную аудиторию!» (Суриков И. Е. Л0Г0ГРАФ01 в труде Фукидида... С. 37 = Суриков И. Е. Очерки... С. 178). Там же: «... Второй великий греческий историк, в отличие от первого, не устраивал публичных чтений собственного сочинения» (со ссыпкой на П. Картледжа).

Цитата из Гилдерслива, которую автор приводит в начале очерка, заканчивается филологическом афоризмом: «Никогда не следует игнорировать дрожь на лице Фукидида». Мне импонирует истолкование Томпкинсом сложного «драматургического» подхода афинского историка к созданию образа Никия. Но для весомости тезиса о некомичной иронии необходимо исследовать в этом ключе фукидидовские принципы повествования на более широком материале, проводя сопоставления с другими персонажами «Истории».

В очерке Эдит Фостер «Клеон Аристофана и афиняне после Пелопоннесской войны: обвинения у Фукидида» (р. 129-152) взаимосвязи Клио и Талии исследуются в ином аспекте. Основными источниками Фостер здесь являются комедии Аристофана (в первую очередь «Всадники») и «История» Фукидида, главным образом 21-22 и 27-29 главы IV книги, где говорится о прениях в афинском народном собрании по Пилосскому вопросу. Статья состоит из введения (р. 129-134), двух параграфов, посвященных двум источникам — «Всадники» (р. 134-137) и «Клеон и обвинение у Фукидида» (р. 137-146), - и заключения (р. 146-148).

Фостер возражает против распространенного тезиса, суть которого в следующем: совпадения в характеристике Клеона, которые мы находим у Аристофана и Фукидида, являются результатом личной обиды того и другого писате лей на афинского лидера, поско льку считается, что Клеон досадил каждому из них (см. литературу: р. 130-131 п. 5). По мнению исследовательницы, сходные по существу изображения Клеона Фукидидом и Аристофаном принадлежат к двум разным историческим контекстам. «Всадники» были поставлены в 424 г., так сказать, по горячим следам после удачной Пилосской кампании, а «История» Фукидида создавалась спустя годы после этих событий. Историк писал свой труд для той аудитории, которая знала пьесы Аристофана, а не наоборот (р. 131). Как считает Фостер, для воссоздания атмосферы тех лет афинский историк опирался на аристофановых «Всадников», и при создании образа Клеона он обыгрывал именно аристофановские темы (в частности, указание поэта на использование Клеоном доносов на своих политических конкурентов, р. 130,134 ГГ., 137 ГГ.). При написании «Истории» Фукидид ориентировался на послевоенную публику (р. 132 {., 146 Г.).

Во втором параграфе Фостер анализирует сцены народного собрания, изображенного в IV книге, и проводит параллели с Клеоном в аристофановских «Всадниках» (р. 141 ff.). В конце 400-х it. — на момент возвращения Фукидида в родной полис из изгнания — Аристофан жил в Афинах, был творчески активен, был популярен, как и прежде. Но историк нигде не цитирует комедиографа и ни разу не упоминает о нем в своем труде"7. И все же совпадения портретов Клеона у обоих авторов, как утверждает Фостер, позволяют говорить о том, что драмы комического поэта могли стать источником для исгориописаге.ля. Воссоздавая образ Клеона, Фукидид отразил настроения сограждан послевоенного времени, которые рассуждали о мотивах поражения Афин в Пелопоннесской войне и мере ответственности за это поражение демагогов посшерикловской эпохи.

Афинский историк показывает, что именно мнение большинства граждан в народном собрании позволило Клео-ну лишить полис лидирующего положения в гречес ком мире. Это взгляд из послевоенного будущего афинян, когда Фукидид создавал свой исторический труд, восстанавливая те события, что шаг за шагом привели полис к катастрофе. Здесь опять возникает тема аудитории Фукидида и исторической памяти афинян «потерянного поколения», которые не только искали ответы на вопросы о пережитой и проигранной войне, но и искали связь с прошлым.

У Фостер присутствуют пересечения с другими статьями сборника «Клио и Талия»: как и Томпкинс (см. выше), она акцентирует внимание на восприятии афинской публикой речи демагога Клеона в народном собрании, как это передает историк (Thuc. IV. 28.5), и говорит о «некомичном смехе у Фукидида» ("laughter in Thucydides is not comic"). Но Фостер подходит к рассмотрению пассажа Thuc. IV. 28 с другой стороны: не с позиции образа Никия в фукидидовском изображении, а с позиции фукидидовского образа Клеона, соперника Никия. В це лом статьи Томпкинса и Фостер — при различии тем и подходов авторов — удачно дополняют друг друга. Фостер делает отсылки к статьям Бэрона и Тордоффа, помещенным последними в этом сборнике. Есть и пересечения с работой

67 К вопросу об этом «умолчании» Фукидида я вернусь позже, в обзоре очерка К. Бэрона.

Латайнера (правда, без ссыпок на него), где говорится о статусе смеха у Фукидида, который (в отличие, опять же, от Геродота) избегал откровенных шуток. Во всей «Истории» о групповом смехе (в народном собрании) упоминается лишь дважды: в IV. 28. 5, где афиняне смеются над KoucpoAoyia Клеона, и в VI. 35.1, где речи Гермократа вызывают смех некоторых сира-кузян (см.: р. 146 п. 39).

Если принять основной тезис Фостер, и мы посмотрим на Фукидида как на читателя Аристофана, то вывод оказывается весьма и весьма интересный: историописатель воспринимает аттическую комедию как исторический источник по истории Афин эпохи Пелопоннесской войны — той войны, которая является главной темой его труда. Он воссоздает портрет одного из по литиков эпохи Архидамовой войны по штрихам поэта (пусть и в комедийном исполнении). Тем самым Фукидид заложил традиции историографии следующего, четвертого, столетия, для которой комедия стала важным историческим источником68 (р. 146-147).

Но остается вопрос: являются ли совпадения в трудах Аристофана и Фукидида, на которые указывает Фостер, свидетельством заимствования и влияния? (Тут мы возвращаемся к исходной позиции.) В этой задаче есть одно неизвестное. Допустим, что историк писал не только по личным воспоминаниям о тех памятных дебатах в афинском народном собрании в июле 425 г., после которого Клеон возглавил Пилосскую экспедицию. Это собрание было уникальным, и, скорее всего, Фукидид сам был участником этих прений, принимая во внимание его интерес к военным событиям, увлечение историей, политикой, политиками, и то, что в следующем году он был избран на должность стратега"9. Осенью 424 г. стратег Фукидид был послан с заданием на Фракийское побережье, а после потери Амфипо.ля он более 20 лет (до 403 г.) находился в изгнании. Все эти годы историк продолжал работу над трудом своей жизни, собирая материал и составляя текст. Но мы не знаем о последовательности создания отдельных книг «Истории» и дате публикации сочинения70. Этот важный «Фуки-

68 Чему и посвящена статья К. Бэрона, опубликованная в рецензируемом сборнике (см. ниже).

"9 Синицын А. А. Замечания к стратегии Фукидида... С. 123-128.

70 См., например: Will W. Thukydides und Perikles. Der Historiker und sein Held. Bonn, 2003.

дидовский вопрос» по сути неразрешим (литература по теме огромна).

Глава VI «Память и риторика сотерии/Х(йтг|рга в комедии Аристофана "Женщины в народном собрании"» (р. 153210) — самая большая в этом томе71: полсотни страниц основного текста + библиография, включающая свыше полторы сотни наименовании. Ее автор Роб Тордофф — преподаватель Йоркского университета в Торонто, специалист по аттической комедии и истории классических Афин. Р. Тордофф ставит вопрос о причинах частого упоминания о o&raipia в аристофа-новских «Экклесиазусах» («Женщины в народном собрании») и предлагает прочтение этой комедии в контексте социально-политической истории афинского полиса на рубеже V-IV вв. Автор начинает с обсуждения дискуссионного вопроса о времени создания и постановки «Экклесиазус» (р. 154 ff., литература: р. 154-155 п. 4), но сам склоняется к наиболее распространенному среди антиковедов мнению о датировке: весна 392/1 г. В этой смешной пьесе о заговоре женщин — с переодеванием, тендерной тематикой «шиворот-навыворот», женскими уловками и одурачиванием — гражданки-экклесиазтки поднимают вопрос о спасении Афин. Героиня Праксагора созывает подруг и наставляет их, чтобы в народном собрании они убедили мужей передать власть в государстве в руки своих жен.

Тордофф анализирует речь Андокида «О мире», из которой видно, какие шли дебаты по поводу мирных переговоров между Афинами и Спартой и той панике среди граждан, что была вызвана этими переговорами (р. 155,157-165). Многие афиняне боялись, что мир со Спартой приведет к упразднению демократии и утрате надежды на o&raipia. Андокид стремился противостоять панике, указывая на несостоятельность этих опасений. По мнению Тордоффа, такого рода дискурсы о перемирии могли побудить Аристофана в 392/1 г. реанимировать в памяти сограждан события предыдущих десятилетий. Не случайно, как считает исследователь, за 20 лет до этого, в 411 г., когда в Афинах произошел олигархический переворот, Аристофан поставил две другие свои «женские пьесы» — «Лисистрата» и «Фесмофориазусы».

71 Эта «глава» в два с половиной раза превосходит предшествующую и составляет почти четвертую часть всего тома.

Принципиально важной в исследовании Тордоффа является тема памяти. Поэтике памяти в «Экктесиазусах» посвящен параграф III (р. 165-172). Автор утверждает, что именно эта комедия, как никакая другая из пьес Аристофана, имеет отношение к памяти, истории, прошлому (р. 156-157, 168); в ней встречаются параллели с современным историописанием, а именно с Фукидидом. И Аристофан, и Фукидид понимали, что после поражения в Пелопоннесской войне в Афинах шла идеологическая борьба за взвешенный оценочный подход к истории, шла борьба за прошлое полиса. Тордофф исследует вопрос об аудитории комедии «Экклесиазусы» (р. 166 ff.) — знании афинянами прошлого, о памятливости сограждан Аристофана для их понимания риторики осотг|рга, которой напо лнена эта комедия, чтобы вызвать в памяти зрителей «хорошо известный риторический лозунг "сотерия полиса" и его политическое использование в предшествующие 20 лет афинской истории» (р. 172).

Тордофф говорит о частотности употребления слова осотг|рга и всего набора терминов, связанных с безопасностью и спасением, в пьесах Аристофана: один раз в «Ахарнянах», от 4 до 7 случаев употребления в других комедиях («Всадники», «Облака», «Осы», «Мир», «Птицы», «Фесмофориазусьг» и «Богатство»), но многократно в «Лисистрате» и «Лягушках» (р. 174 f.; ocorripia у Аристофана: р. 174 п. 62; ср. в трагедиях Еврипида и Софокла: р. 175 п. 63)72. Исследователь считает, что эта статистика свидетельствует о том, что в комедиях Аристофана частотность использования слова ocorripia возрастала тогда, когда для Афин становилась актуальной риторика спасения государства: при олигархическом перевороте 411 г. (время постановки «Лисистраты») и в последний год перед

72 Как указывает Тордофф, слово oamipia у Софокла встречается гораздо реже, чем у Еврипида: у первого — 7 случаев (по 2 раза в «Антигоне» и «Эдипе в Колоне» и по 1 разу в «Аяксе», «Электре» и «Филоктете»), а у второго трагика — 40 случаев употребления, почти в шесть раз больше. Но дело не только в статистических показателях, но и в том, что во всех случаях употребления этого слова Софоклом, по мнению Тордоффа, не обнаруживается "contemporary echo" (p. 175 п. 63). А вот трагедии Еврипида, относящиеся ко времени Сицилийской экспедиции афинян (415-413 гг.) и последующим годам, также как и комедии Аристофана, «демонстрируют повышенную лексическую и тематическую концентрацию сотерии» (р. 175).

позорным дня афинян окончанием Пелопоннесской войны («Лягушки» были поставлены в 405 г.).

Параграфы V и VI посвящены анализу риторики 0(йтг|рга в «Истории» Фукидида с отсылкой к событиям 411 г. (р. 178-196), а следующий VII параграф — риторике снопами после 411 г., здесь главным образом на материале речей Ли-сия (р. 197-199). Тордофф дает подборку всех случаев упоминания ocúxiipía (37 раз) и прилагательного oaraipioc; (3 раза) у Фукидида: р. 178, п. 74. Для других авторов, с текстами которых работал Тордофф, я эти показатели не сверял, но для «Истории Пелопоннесской войны» просмотрел TLG и словарь Э.-А. Бетана. Отмечу, что в ряде мест исследователь уточнил те указания к слову oaraipía, которые имеются в классическом французском «Lexicon Thucydideum»73, но при этом некоторые его ссылки на параграфы в «Истории» оказались неточны: V. 105. 3(4); V. 111.1(2); VIII. 53. 3 bis (2, З)74.

Обычно исследователи Аристофана считают, что комедиям позднего периода творчества Аристофана недостает той актуальности и политической тенденциозности, которые свойственны его пьесам, созданным в последней четверти V в. Но, по мнению Тордоффа, «Экклесиазусы» являются политически злободневной пьесой. Он утверждает, что в этой драме Аристофан возвращается к темам, которые он рассматривал 20 лет назад — о политическом перевороте и установлении олигархии. Новое и неожиданное значение придала истории и памяти реакция на возможность заключения мира со Спартой в 392/1 г. Результатом стала ожесточенная борьба за контроль над прошлым Афин как средством управления настоящим и будущим полиса.

Тордофф завершает очерк серией вопросов об «Эккле-сиазусах» и определением перспектив для будущих исследований этой важной «историографической» комедии и творчества Аристофана в связи с политическим дискурсом начала IV в. (р. 200-201). Новаторство «Экклесиазус», как утверждает автор (р. 202), состоит, прежде всего, в сопряжении с чувством истории, эта пьеса представляет собой проект, аналогичный «Истории» Фукидида, только проект Аристофана, согласно закону жанра, представлен в иной — комической — форме.

73 Ср.: Betnnt Е.-А. Lexicon Thucydideum. Vol. 2. Genevae, 1847. P. 432, s. v. o(dtr|pia.

74 В скобках указаны реальные параграфы в «Истории» Фукидида.

Последняя, седьмая, глава этого тома «Комедия и история, теория и свидетельства у Дуриса Самосского» (р. 211-239) подготовлена Кристофером Бэроном. В ней также рассматриваются взаимосвязи Талии и Клио, но эти связи и влияния иного рода. Автор обращает внимание на один пассаж из марцеллинового «Жизнеописания Фукидида» (Marcellin. Vita Thuc. 29-30), в котором биограф сообщает, что Фукидид был современником комического поэта Платона, о чем свидетельствует Праксифан (IV—III вв.) в своем сочинении «Об истории» (Пер! iompiuc,). Со ссылкой на старую работу Рудольфа Хир-це.ля, К. Бэрон отмечает (с оговоркой, «Если прав Хирце.ль...», р. 213), что это единственное сохранившееся упоминание о трактате Праксифана «Об истории», где названы разные афинские писатели V в.: историк Фукидид, комедиограф Платон, трагедиограф Агафон и другие. Бэрон ставит вопрос: что могли бы сказать друг другу Фукидид и комический поэт Платон, который был современником Аристофана? (р. 213; и ср.: р. 233-234, где в заключении автор возвращается к исходному вопросу). Исследователь отмечает, что ученик Феофраста грамматик Праксифан мог включить в свой груд отголоски дискуссии между Платоном и Фукидидом относительно того, как история и поэзия изображают слова и поступки людей. Взаимосвязи между Клио и Талией Бэрон рассматривает как диалог во времени. Он показывает, что к началу III в. греческие интеллектуалы теоретизировали о написании истории и, особенно, о том, какое место история занимает среди прочих литературных жанров поэзии и прозы (р. 215 ff.).

Насколько мы можем судить на основании тех материалов, что до нас дошли, историки V в. крайне редко обращались к комедиографам75, а вот фрагменты историков IV в. (Феопомпа и Эфора) свидетельствуют о серьезных размышлениях авторов относительно задач и специфики произведений исторического жанра, относительно характера исторических источников и достоверности их сведений. Использование Древней комедии в качестве источника по истории Афин Бэрон рассматривает на материале фрагментов сохранившихся сочинений Дуриса Самосского (III в.). Этот эллинистический историк обращался к комедии чаще, чем его предшественни-

75 Примеры такого рода представлены в двух предыдущих очерках — Э. Фостер и Р. Тордоффа, которые были рассмотрены выше.

ки. Как показывает Бэрон, Дурис включал материал комедий в свои исторические труды, поскольку считал, что поэзия способна оживить и обогатить повествование. Цитирование комической поэзии Дурисом согласуется с его стремлением к красочности исторического рассказа.

Но речь здесь идет не о «духовном родстве » Клио и Талии, не о влиянии комического на труды историков позднекласси-ческой и эллинистической эпох. Для древнегреческого исто-риописания определяющим становится не развлекательный характер комедии, но отыскание истинны, как это определяет Фукидид: реконструировать прошлое «с помощью наиболее достоверных свидетельств» (Thuc. 1.21.1 и его хрестоматийная формула Kif](ju ёц aid, ibid. I. 22. 4). Вослед за прагматическим и серьезным описанием афинского «отца истории», который оказал влияние на многих эллинистических историков (здесь и Полибиев принцип приуци пкц iaropia7"), древнегреческое историописание сформировало традицию, которую в немецкой историографии принято определять как tragische Geschich-

76 Ср. на сей счет замечание Дж. Маринколы: Marincola J. Speeches in Classical Historiography //A Companion to Greek and Roman Historiography / ed. by J. Marincola. Vol. 1. Maiden, MA; Oxford, 2007. P. 123-124. По теме прагматической истории Полибия литература колоссальна; укажу сравнительно недавние работы: Meissner В. ПРАГМАТ1КН IZTOPIA: Polybius iiber den Zweck pragmatischer Geschichtsschreibung // Saeculum. 1986. Vol. 37. Iss. 3-4. S. 313-351; Ka-щеев В. И. Полибий и его «прагматическая история» // АМА. 2002. Вып. 11. С. 23-30; Freedman Е. Fortune in Polybius: Tyche's Constantly Inconsistent Rationale // Hirundo. 2007-2008. Vol. 6. P. 1-6; Dreyer B. Polybios. Leben und Werk im Banne Roms. Hildesheim, 2011. S. 69-120; Deininger J. Die Tyche in der pragmatischen Geschichtsschreibung des Polybios / / Polybios und seine Historien / hrsg. von V. Grieb, C. Koehn. Stuttgart, 2013. S. 71-111 (с библиографией). См. также коллективную монографию: Between Thucydides and Polybius. The Golden Age of Greek Historiography / ed. by G. Parmeggiani. Washington, 2014. См. также новые исследования о Полибии и древнегреческом историо-писании V и IV вв., где рассматриваются проблемы преемственности и различия в изложении исторических событий эллинистическим историком и его предшественниками: Parmeggiani G. Polybius and the Legacy of Fourth-Century Historiography / / Polybius and his Legacy / ed. by N. Miltsios, M. Tamiolaki. Berlin; Boston, 2018. P. 277-298; Scardino C. Polybius and Fifth-Century Historiography: Continuity and Diversity in the Presentation of Historical Deeds / / Polybius and his Legacy / ed. by N. Miltsios, M. Tamiolaki. Berlin; Boston, 2018. P. 299-321.

tsschreibung77. А трагичес кая историография — это, как говорится, дело серьезное, тут уж не до смеха.

Много написано о том, почему Фукидид отказывается от цитирования афинской драмы, причем даже в тех случаях, где это, казалось бы, не просто уместно, но и необходимо. В объяснении этого «избегания комедии» Фукидидом Бэрон следует общему мнению (р. 225): афинский историк придерживался исключительно своей главной темы (описание событий «этой войны», как он сам называл Афино-спартанский конфликт своего времени), историк строго следовал методологии, определенной им в самом начале труда — недоверие поэтам, которые представляют события искаженно, заботясь не об истине, но только о том, чтобы произвести впечатление на публику (Thuc. I. 21). Однако я не соглашусь с объяснением, которое Бэрон здесь указывает дополнительно, мол, Фукидиду была неприятна грязная критика Перикла в аттической комедии. Этот тезис несостоятелен по причине того, что нам известно о Древней аттической комедии, где потешались надо всеми и надо всем (почта) без обид, причем такого рода публичные театральные осмеяния (зачастую грубые, унижающие) были на руку афинским политикам, придавая им еще большую популярность78. Много было сказано о параллелях, которые обнаруживаются у Фукидида и комедиографов (и даже трагиков — Софокла и Еврипида). Но остается вопрос: почему же в «Истории» нет ни одного случая цитирования и даже

77 Например: Zegers N. Wesen und Ursprung der tragischen Geschichtsschreibung. Inaugural-Dissertation... der Universität zu Köln. Köln, 1959; Walbank F. W. History and Tragedy // Historia. 1960. Bd. 9. H. 2. P. 216234; Stahl H.-P. Thukydides. Die Stellung des Menschen im geschichtlichen Prozess. München, 1966; Malitz J. Thukydides' Weg zur Geschichtsschreibung // Historia. 1982. Bd. 31. H. 3. S. 257-289; Fomara C. W. The Nature of History in Ancient Greece and Rome. Berkeley; Los Angeles; London, 1983. Ср. в рецензии M. Майера на английское издание книги Х.-П. Штапя о Фукидиде: «Фукидид выступает как важный предшественник "трагической историографии" ("als wichtiger Vorläufer der 'tragischen Geschichtsschreibung'") в эллинизме» (Meier M. [Rez.]: Hans-Peter Stahl: Thucydides. Man's Place in History, London: The Classical Press of Wales 2003 // Sehepunkte. 2004. Bd. 4. Nr. 11. [15.11.2004] [Электронный ресурс]: URL: http://www.sehepunkte. de/2004/11/5918.html (цата обращения: 15.09.2020).

78 См. обсуждение первых трех очерков этого сборника. Выше, в примеч. 43 указана литература об образе Перикла в Древней комедии.

упоминания кого-либо из популярных авторов, сограждан-современников, «служителей Талии», мастеров политической комедии? Ведь последних беспокоили актуальные вопросы современности — война и мир, гражданин и по лис, демократия, олигархия и тирания, моральный кризис общества, болтуны-популисты, проч., — но эти же проблемы нашли отражение в труде нашего историка, значит, они его также интересовали и волновали. Является ли эта «фигура умолчания» Фукидида принципиальной для него, т. е. действительно ли он умышленно (и даже будто бы демонстративно) не обращал внимание на современных деяте лей ку льтуры?

Как показывает Бэрон, историки IV и III вв. часто использовали тексты комедиографов V в. — Платона, Евпо.лида, Гераклида и других современников Аристофана. А хиосский историк Феопомп «находился под влиянием политической комедии» Аристофана и Евполида, хотя Бэрон оговаривается, что мы не имеем прямых доказательств, подтверждающих это (р. 226). Из более чем 400 фрагментов Феопомпа нет ни одного, в котором бы сохранились следы цитирования комедиографов. Но есть прямые доказательства использования Ду-рисом комических стихов в качестве иллюстраций при описании исторических событий, что свидетельствует об эрудиции самосского историка и его интересе к различным жанрам. Такая практика согласуется с собственным предписанием Дури-са о необходимости живости в историческом повествовании (р. 231, 232-233). В финале Бэрон сетует на то, что до нас не дошли теоретические трактаты Праксифана и других античных филологов, обращавшихся к проблеме использования комедии историками. Его финальный тезис отсылает к общей теме сборника о Клио и Талии: эти два жанра, «которые на первый взгляд имеют мало общего, возможно, все же могли что-то рассказать друг другу» (р. 234).

Фундированная и важная работа Бэрона «выбивается» из общего собрания текстов рецензируемого сборника. В отличие от всех других статей она не разделена на отдельные параграфы, и в ней не рассматривается проблема аудитории. Автор не ставит вопрос о читателях исторических сочинений, поскольку его интересует политическая комедия последней четверти V в. как исторический источник для историописа-телей позднеклассической и ратшеэллинистической эпох. По

сути, сами историки IV—III вв. здесь рассматриваются как читатели Древней комедии. Хотя, на мой взгляд, было бы резонно представить (пусть эскизно) тему аудитории исследователей-интеллектуалов — наследников традиции Фукидида, что вписалось бы и в обшую проблематику этого тома.

В конце книги помещен индекс (р. 241-259), где указаны литературные источники, надписи, схолии и папирусы, использованные авторами сборника. К сожалению, здесь отсутствует именной указатель, который был бы уместен, учитывая широту античных и современных имен, встречающихся в этом сборнике.

Каждая статья этого сборника, бесспорно, является значительным вкладом в исследование проблем взаимосвязей и взаимовлияния Клио и Талии. Все семь статей — проблемные, напряженные, увлекательные, задорные. Здесь есть, с чем спорить, что обсуждать. И мне хотелось бы высказать несколько замечаний частного и общего характера.

Книга готовилась долго, но в итоге оказалась вычитана невнимательно. Как уже было отмечено в начале рецензии, во вводной статье Э. Барагванат и Э. Фостер несколько раз даны ссылки на книгу В. Билля (р. 1, п. 2; р. 20, п. 55), но саму работу Билля все же указать забыли (?). Тоже и с монографией М. Райта — в статье ссылки на нее есть (р. 4 п. 12, 5 п. 15, 7, 23 п. 61), а в списке литературы она отсутствует. Есть в списках литературы и «мертвые души»: например, в библиографии к разделу, подготовленному Д. П. Томпкинсом, названа работа американского политолога Р. Гилпина, которая в самой статье не задействована. Томпкинс в своем очерке неоднократно упоминает Ф. Ницше (р. 101,102,116 и др.), но ссылки на работу немецкого философа (здесь единственную) везде даны с ошибкой: в библиографическом списке год первого издания «К генеалогии морали» указан верно — 1887, однако в примечаниях к статье встречается 1878 г. (sic\ ): Nietzsche 1878 (p. 102 п. 7 и 117 п. 36). В статье Э. Фостер неоднократно (р. 129 п.1,138 п. 26 и р. 152) приводятся неверные ссылки на работу А. Цакма-киса и Я. Костопулоса о Клеоне79: здесь указан 2013 г. издания

79См.: Tsnkmnkis A., Kostopoidos Y. Cleon's Imposition on his Audience / / Thucydides — A Violent Teacher? History and Its Representations / ed. by G. Rechenauer, V. Pothou. Gôttingen: V&R unipress, 2011. P. 171183.

сборника, в котором она бьша опубликована, хотя в действительности сборник вышел на два года раньше — в 2011 г. Несколько раз встречаются ссылки на Оксфордский справочник по Фукидиду, въпттедтттий под редакцией R. К. Balot, S. Fors-dyke, E. Foster40, но при описании этого издания в одном случае фамилии редакторов указаны в ином порядке: S. Forsdyke, Е. Foster, R. К. Balot, что не верно (см. в библиографии, р. 29). Все это, конечно же, сущие мелочи, но разнобой в оформлении запутывает, так что ни сразу отыщешь то, что ищешь.

Название комедии "Hippeis" («Всадники») в большинстве статей передано как "Knights", но также "Equités" (см. Index locorum) и "Cavalry" (p. 165 п. 38; 174, хотя в указателе этот вариант не учтен, см.: р. 243, col. 1). Всюду в сборнике разнобой в написании имен4: Alçibiades / Alkibiades; Periçles / Perikles; Socrates / Sourates; Thoukydides / Thukvdides (причем, различное написание есть на одной странице); Qeophon / Kleo-phon; Çleon / Kleon; £ylon / ]<ylon; Nicias / Nidias; Çleomenes / Kleomenes; Achilles / Akhilleus; Eleçtra / Elektra; Heraçles / Heracles; Aeschylus / Aiskhylos; Aeschines / Aischines, но еще и Aiskhirtes (NB\ все варианты этого имени встречаются в рамках одной статьи) и проч.

Та же проблема и с окончаниями греческих имен, написание которых в сборнике различно: Herodotus / HerodotQg; Ну-perboljis / Hyperboles; Hermippus / Herrn ippo¿, а то и Cratinjis / KratiriQs; Nicomachus / Nikomakhos; Phryiiikhos / Phrynichus: имя Платон (и философа, и комедиографа) у всех авторов дано как Plato, но у К. Бэрона полтора десятка раз встречается Platon (хотя в его же статье в таблице 2 дважды указано Plato, р. 221). Разнобой в написании географических названий и граждан полисов: в текстах дается название поселения Kolonus, но при этом в индексе название Софокловой драмы по-английски указано "Oedipus at Colonus"; также Corinthian / Corinthian; Decelea / Dekeleyi; Attic(a) / Attira; Laconic и

80 The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. Этот сборник вышел в том же году, когда был опубликован шестой том «Histos, Supplement»; ссылки на «Handbook» имеются только во вводной статье Э. Барагванат и Э. Фостер и в статье о Клеоне у Аристофана и Фукидида Э. Фостер (она же является и соредактором названного оксфордского издания).

81 Далее в словах с ошибкой подчеркиванием отмечены конкретные места: буква/ буквы.

Lacoraan(s) либо Laconic и Lakonian(s); в статье Д. Латайнера неоднократно " Akharnians" (р. 31, 34, 55, 56), но у него же на с. 57 " Acharnians". В статье Р. Тордоффа дано название комедии " Acharnians" (p. 174), но в той же статье встречаем "the deme of Akharnai" (p. 179 n. 77).

Сокращения имен авторов и названий произведений тоже, надо сказать, неуместно многовариантны: HelleniQa / Hel-lenika; AqIi. / Akh. (ссылки на комедию «Ахарняне»); Ly¿. / Ly¿. (Плутархов «Ликург»), Ксенофонтовы и Плутарховы La¿. / Lak.; имя Андокида — Andok. либо Andoc.; Ar. / Aristoph. (Аристофан); Ar. / Arist. (Аристотель); ссылки на Фукидида встречаются в сборнике аж в трех вариантах: Thuc., Thuk. и еще Thouk, и т. д., и т. п. Только М. Мэш оговаривает в начале своего очерка, что использует транслитерацию древнегреческих слов и «все авторы, исторические лица и места... им указаны в латинской форме (e.g. Thucydides, Alcibiades, Attica)» (p. 153 n*).

Различны написания греческих слов, переданных латиницей, в первую очередь это касается диакритики. То встречаются лишние ударения в греческих словах (напр., cpiÄoßdpßapQ^ р. 92 п. 54); или неверно поставленный знак придыхания (напр., avöprc,, р. 88) и проч. Есть ошибки в приводимых цитатах из источников, например, говоря о жанре «Аттид» (Atthis) (р. 211 f.), К. Бэрон допускает lapsus в греческой цитате из Марцеллина: Avöpo i icov év xfj А щ(01 (p. 212 п. 2), вместо правильного At0í5i (МагсеШп. Vita Thuc. 28). В другом месте в статье того же автора «выпал» кусочек текста из Марцеллина (ibid. 30): Kai end uév s(¡i] А руг Au 09 aöoc,oc, fiv юс; em пХешюу, die, <ó> uf)iоц ri()uc,H|)ávi]c, 6i"|Aoí, ktA.S2 В статье Д. Латайнера (p. 57 п. 63) дана неточная ссылка на Аристофановых «Ахарнян»: 524-522 (sid) — здесь «обратный отсчет», а следовало указать: Ach. 520-521S3.

Названные опечатки, пропуски, ошибки, несогласования и всякого рода недочеты — частные моменты, которые можно списать на придирки дотошного критика. Но эти расхождения в оформлении выглядят нелепо в рамках одного издания.

82 В данном случае подчеркнута фраза, отсутствующая в той цитате, которую приводит в своей статье Бэрон (р. 212).

83 В этом месте в перечне прочих товаров, которыми славились Мегары, упоминается поросенок (Aristoph. Ach. 521: xoipi8iov).

А ведь готовился этот сборник 4-5 лет (после конференций 2012 и 2013 гг., о которых было сказано в начате).

Отсутствие единства оформления издания дополняется отсутствием широкого охвата заявленной темы. И теперь от частных замечаний перейду к общим суждениям о сборнике в целом.

Введение и основные разделы книги обозначены как главы коллективной монографии, поэтому и в своем обзоре я тоже использовал слово «глава». Но по большому счету это собрание статей можно назвать «монографией» разве что условно. В сборнике освещаются лишь отдельные проблемы взаимодействия Клио и Талии на материале отде льных источников, авторы не дают широкого охвата заявленной темы. Здесь нет никого из аттических комедиографов, кроме Аристофана. Конечно, Аристофан — признанный «отец комедии», от его богатого творческого наследия полностью сохранились 11 пьес и около 1000 фрагментов. Никто не спорит с тем, что Аристофан — number one в любом разговоре не только о Древней комедии, но и вообще о «служителях Талии». Но ведь были же десятки других комедиографов, его коллег, от произведений которых до нас дошел достаточно весомый архив — архив отрывков, конечно, но это не умаляет их значимости как источников84. К большому сожалению, этот корпус фактически не учтен составителями рецензируемого сборника. В статьях некоторых авторов встречаются упоминания Евпо.ли-да, Евбула, Платона, Гермиппа, Кратина и других комических поэтов, современников и соперников Аристофана, но все это лишь ссылки ad locum, и, по большому счету, комедиографы не вовлечены в дискуссию по теме Клио и Талия (кроме статьи Бэрона, где «малые комедиографы» упоминаются в связи с историками IV и III вв.).

То же самое можно сказать про круг исторических произведений, который ограничивается по сути двумя именами: Геродот и Фукидид. Я уж не говорю о легионе «праотцов истории» — «догеродотиках» или современниках галикарнасско-го и афинского мэтров, — от сочинений которых дошли не

84 Образцом чего может являться сборник, посвященный проблематике Древней комедии: The Rivals of Aristophanes. Studies in Athenian Old Comedy / ed. by D. Harvey, J. Wilkins, with a foreword by K. Dover. London; Swansea, 2000.

только крохотки, но и существенные фрагменты, например, из Гелланика, Ферекида® и проч. Однако в «Клио и Талии» почти ничего нет о Ксенофонте — третьем из тройки великих древнегреческих patres historiae. О комическом у Ксенофонта во всем томе имеется по «паре строк» в очерке Э. Барагванат и Э. Фостер (р. 15-16,17) и у Д. Латайнера (р. 52-53). Хотя «младшему собрату» Геродота и Фукидида, продолжателю дела последнего из этой пары «первосвященников Клио», можно было посвятить отдельную главу. Да и не только Ксенофонту, ведь составители тома ставили масштабные задачи в исследовании «тандема» двух веселых муз — за пределами V и IV столетий. Поэтому помимо Дуриса, которому посвящен последний раздел тома, можно было бы привлечь труды других историков IV—III bb.sb, в первую очередь, конечно, аттидогра-фов Клидема, Фанодема, Андротиона, Филохора (ссылки на последнего встречаются лишь в очерке Тордоффа). Материал здесь не такой богатый, но важный дня обсуждения темы афинской Древней комедии и исторической памяти греков в позднектассическую и раннеэллинистическую эпохи. К тому же проблема взаимовлияния истории и комедии в аспекте античной рецепции ранее специально не ставилась, в отличие от темы Геродот/Фукидид и комедия или темы иронии в произведениях «отцов истории». Еще раз отмечу, что сборник «Клио и Талия» интересный, проблемный, но ему не достает широты охвата темы.

В последние два десятилетия появились десятки статей и книг, авторы которых обращаются к важной проблеме «тандема» двух веселых муз. В 2014 г. вышла статья Х.-Г. Нес-сельрата «Античная комедия и историописание»87, в которой обсуждаются пересечения Аристофана с Геродотом. В 2006 г.

85 Тот и другой упоминаются по одному разу во всем сборнике: Ферекид указан только в таблице I в статье Бэрона (р. 220), а Гелла-ник назван во вводной статье в связи с Геродотом (р. 8), и ссылка на его «Аттиду» приводится в очерке Тордоффа в связи с Андокидом (р. 160 п. 20).

86 Кроме Дуриса Бэрон обращается к Эфору (р. 215, 217, 226) и Феопомпу (р. 215, 217, 226, 227-233). См. главы в уже упоминавшейся коллективной монографии «Между Фукидидом и Полибием», посвященной «золотому веку» эллинской историографии: Between Thucydides and Polybius... 2014.

87 Nesselrath H.-G. Ancient Comedy and Historiography...

в «Кембриджском справочнике по Геродоту» Кэро.лин Де-ватьд опубликовала интересную статью «Юмор и опасность у Геродота »ss. И вызывает недоумение, что авторы сборника «Клио и Талия» на эти работы не ссылаются, кроме М. Мэша (он упоминает обе публикации) и авторов вступительного очерка (здесь учтена только статья К. Девальд). А ведь обе названные статьи новы, важны и тематически близки проблематике рассматриваемой книги. Интерес представляют также близкие по теме книги Майкла Дж. Викерсав9, сборник 2014 г. «Политическая теория Аристофана»90, коллективные монографии и отдельные статьи91. После выхода обсуждае-

88 Dewnld С. Humour mid Danger in Herodotus / / The Cambridge Companion to Herodotus / ed. by C. Dewald, J. Marincola. Cambridge, 2006. P. 145-164.

89 Без ссылок на многочисленные статьи Викерса по теме (свыше двух десятков; см. краткий обзор: Синицын А. А., Светлов Р. В. Указ. соч. С. 426-427, 436 слл.), укажу здесь его монографические исследования: Vickers M. }. Pericles on Stage...; Vickers M. }. Sophocles and Al-cibiades: Athenian Politics in Ancient Greek Literature. Ithaca, 2008; Vickers M. J. Aristophanes and Alcibiades... Из трех этих книг об афинских политиках в аттической драме в сборнике «Клио и Талия» только в очерке Д. Латайнера имеется одна ссыпка на работу Викерса 1997 г. о Перикпе и политической комедии Аристофана (р. 55 п. 58).

90 The Political Theory of Aristophanes: Explorations in Poetic Wisdom / ed. by J. J. Mhire, B.-P. Frost. Albany, New York, 2014.

91 В первую очередь, это статьи по теме в уже упоминавшемся сборнике "The Rivals of Aristophanes. Studies in Athenian Old Comedy" (2000).

О последних обсуждениях иронии и юмора в первых исторических сочинениях и Аристофановой комедии с точки зрения истории и политической фипософии см.: Wçcowski M. Ironie et histoire: le discours de Soclès (Hérodote V 92) // AS. 1996. Vol. 27. P. 205-258; The City as Comedy. Society and Representation in Athenian Drama / ed. by G. W. Dobrov. Chapel Hill, 1997; Engels }. Die KQMIKAI IZTOPIAI des Protagorides von Kyzikos (FGrHist 853 F3) // AS. 2001. Vol. 31. P. 343351; Spielvogel J. Die politische Position des athenischen Komôdiendichters Aristophanes / / Historia. 2003. Bd. 52. H. 1. S. 3-22; Zumbrunnen }. Elite Domination and the Clever Citizen: Aristophanes' "Acharnians" and "Knights" // Political Theory. 2004. Vol. 32. No. 5. P. 656-677; Zumbrunnen J. Fantasy, Irony, and Economic Justice in Aristophanes' "Assemblywomen" and "Wealth" // APSR. 2006. Vol. 100. No. 3. P. 319333; Ludwig P. A Portrait of the Artist in Politics: Justice and Self-Interest in Aristophanes' "Acharnians" // APSR. 2007. Vol. 101. Iss. 3. P. 479-492; Zumbrunnen J. Comedy, the Ordinary Citizen, and the Salvation of the

мого сборника «К ило и Талия» появились новые исследования, которые следует упомянуть дня полноты картины. Пародии и политике в древней греческой комедии посвящены книга Д. Селлса92 и коллективная монография «Аристофан и полигики»93, а также статья Джеффри Хендерсона «Древняя комедия и популярная история», его же «Фукидид и аттическая комедия»94 и большая статья Р. Резерфорда «Геродотов-ская ирония», которая быта опубликована в том же журнале «Histos» на следующий год после выхода рецензируемого сборника «Клио и Талия»95.

В статье Томпкинса есть указание на то, что литературные произведения некомические по содержанию иногда сами авторы относити к комическому жанру. В качестве примеров исследователь называет (р. 124) шпионский роман английского писателя Дж. Конрада «Тайный агент» и философский роман Т. Манна «Волшебная гора» (жанр которого немецкий писатель определил как "humoristische Nihilismus"). К этому списку я бы добавил пару примеров из русской классики — две пьесы А. П. Чехова. «Чайку» драматург назвал комедией, хотя психологическая нервозность всех героев драмы создает у зрителя напряженное ожидание неизбежной трагической развязки. Константин Треплев убивает чайку, пытается покончить с собой, его самоубийство в финале пьесы, искалеченная жизнь Нины Заречной («Я — чайка»), неразделенная любовь Маши, недовольный жизнью статский советник Сорин, неустроен-

City / / When Worlds Elide: Classics, Politics, Culture / ed. by K. Bassi, J. P. Euben. Lanham, MD, 2010. P. 229-252; Ruffell I. A. Politics and Anti-Realism in Athenian Old Comedy...; Buxton R. F. Instructive Irony in Herodotus... Lombnrdini J. Comic Authority in Aristophanes' "Knights" // Polis. 2012. Vol. 29. No. 1. P. 130-149; Zumbrunnen J. Aristophanic Comedy and the Challenge of Democratic Citizenship. Rochester, 2012.

92 Sells D. Parody, Politics and the Populace in Greek Old Comedy. London; New York, 2019.

93 Aristophanes and Politics: New Studies / ed. by R. M. Rosen, H. P. Foley. Leiden; Boston, 2020.

94 Henderson J. Old Comedy and Popular History / / Greeks Notions of the Past in the Archaic and Classical Eras. History without Historians / ed. by J. Marincola, L. Llewellyn-Jones, C. Maciver. Edinburgh, 2012. P. 144-159; Hetiderson }. Thucydides and Attic Comedy / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. К Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 605-620.

45 Rutherford R. B. Herodotean Ironies // Histos. 2018. Vol. 12. P. 1-48.

ность и невзгоды других персонажей — всё это, казалось бы, далеко от комедийного. «Вишневый сад» — пьеса, жанр которой Чехов определил как комедию, лишена радужного финала и в целом не имеет юмористического содержания: над кем/ чем смеяться-то? Да и смеется ли зритель, когда смотрит на сцене (или ныне на экране) эти произведения русского классика? Последние слова Дорна «Чайки»: «Дело в том, что Константин Гаврилович застрелился...»; или слова Фирса в конце «Вишневого сада» и «Звук лопнувшей струны,... елмгпно, как далеко в саду топором стучат по дереву». В финальных фразах этих драм звучит мотив ухода, смерти, гибели — героя, сада, привычного мирка, старого уклада... И тут, конечно, "по laughing matter". Однако драматург называет свои пьесы комедиями. Возможно, в данном случае восприятие комедии — это отстраненная позиция наблюдателя (автора/зрителя), которому кажутся странными и... смешными терзания действующих лиц: люди бесхарактерные, жалкие, слабые, скучные, скучающие, страдающие, мучимые страстями, несостоявшиеся, сами себя загнавшие в угол...

Античный театр в классическую эпоху Греции и, в частности, Древняя комедия — это, конечно, культурный феномен иного рода. Аттические комедиографы нисколько не жалели ни свою публику, ни своих соперников. Аристофан называет (Nub. 524) своих товарищей-поэтов «грубыми мужланами» (ávópec; (popriKoi)%, и это один из сдержанных выпадов-поношений «отца комедии». Претендуя на превосходство и, разумеется, рассчитывая на победу в праздничном театральном агоне (поскольку комедиографы были соперниками, выступая перед судьями и публикой сограждан), «служители Талии» старались возвыситься над своими невежественными

96 См.: Снннцын А. А., Светлов Р. В. Указ. соч. С. 448; ср.: Синнцын А. А. Примечания к статье В. Г. Боруховича «Аристофан и Апкивиад» / / Esse. 2019. Т. 4. № 1. С. 503-504, примеч. 12* — здесь со ссыпками на книгу М. М. Позднева (Позднев М. М. Психология искусства. Учение Аристотеля. М.; СПб., 2010. С. 183), русский, немецкий и английский переводы «Облаков» Аристофана и замечания комментаторов этой комедии: Л. Л. Формана (Aristophanes 'Clouds' / ed. with introduction and notes by L. L. Forman. New York, 1915. P. 140, ad loc. Aristoph. Nub. 524: avSpec; cpopriKoi), К. Дж. Довера (Aristophanes 'Clouds'. P. 166, ad loc.) и A. X. Соммерстейна (The Comedies of Aristophanes / ed. with translation and notes by A. H. Sommerstein. Vol. 3: Clouds. Warminster, 1982. P. 187, ad loc.).

(в их изображении) коллегами-согражданами. И все это во славу искусства, во имя Диониса и самой истины, ради верного служения своей покровительнице Талии. По всем тогдашним правилам искусства поэты-агонисты обзывали, обличали, всячески унижали, смешивали коллег с грязью (а то и с чем похуже)97.

По поводу обсценной лексики «отца комедии» Латай-нер пишет: «Аристофан предоставляет откровенный и метафорический словарь для таких действий как испражняться, мочиться, хрипеть, отхаркивать (плевать и блевать). Анимализация ["animalise" — сравнение с животным]98, феминизация ["feminise" — сравнение с женщиной], инфантилизация ["infantilise" — сравнение с ребенком] и/ити варваризация ["bar-barise" — сравнение с инородцами-варварами, негреками] ... своего оппонента, что умаляло его положение в обществе ["diminishes his standing"]. Собственно сексуальный акт (изнасилование или его аналоги), хоть и не в такой мере, как нанесение увечий или убийство, в конечном счете, унижает своих [т.е. греков] или иноземных противников» (р. 39).

Читая очерк Д. Латайнера в сборнике «Клио и Талия», действительно, может показаться, что юмор греков был более прямолинеен, откровенен и жесток, но все-таки, я бы воздержался от сравнения (конечно, лестного для современной публики), которое Д. П. Томпкинс заимствует из статьи Н. Слэ-тера: «Зрители пятого века, похоже, обладали несколько более жестоким чувством юмора, чем мы» (р. 116 п. 35). В качестве примера, призванного убедить читателя в пущей грубости юмора в древнегреческой культуре в сравнении с современной, Слэтер приводит99 смешную сценку из Аристофановых « Ахарнянан» (w. 729-835), в которой мегарский купец продает на афинском рынке двух своих голодных дочек, нарядив их свинками. Конечно, дети в обмен на еду — это ужасно (и ужасно смешно у Аристофана!), но все же, что касается современных комедий, например, в кино, то цинизм, садизм,

97 Об обеденном языке Древней комедии см. монографию Дж. Хендерсона, ставшую уже классической: Henderson J. The Maculate Muse: Obscene Language in Attic Comedy. 2nd ed. New York; Oxford, 1991 (первое издание книги вышло в 1975 г.).

98 В приводимой цитате все вставки в квадратных скобках мои.

44 Sinter N. W. Making the Aristophanic Audience // AJPh. 1999. Vol. 120. No. 3. P. 358.

аморализм, имморализм и прочие «-измы», отражающие дух black comedy (в частности, американских кинокомедии), на мой взгляд, ставят сценку с мегарскими xoipiöiu в «Ахарнянах» в положение какой-то детской шутки (Хирре, x,v,PPf / Kol, koü, Kol). Я ничуть не идеализирую эллинов, скорее, этот ответ на реплику Слэтера (и Томпкинса) — упрек нашей современной культуре. Поистине, прав русский поэт: «Когда бы грек увидел наши игры...»

Классический театр играл роль «пристрастной лупы, через которую авторы трагедий и комедий разглядывают все, что представляется важным для общественного сознания»100. Часто Древнюю аттическую комедию определяют как зеркало полисной жизни, причем «кривое зеркало»: комедия высмеивала социальные пороки и изъяны отдельных лиц обличала и воспитывала сограждан101. И в этом искаженном отражении зеркала в комичной и утрированной форме показаны бытовые сцены реальной жизни, в коих афинская театральная публика запросто могла узнать себя. По мнению петербургского антиковеда А. К. Гаврилова, «Характер комического жанра... таков, что фрагменты исторической действительности

mi и) события, оценки — не только представлены в комическом произведении, но и в такой форме, которая чрезвычайно насышена смыслом: смех оказывается своего рода самоценной аббревиатурой сложных конфликтов, по преимуществу общественного свойства»102.

Несмотря на резкие выпады, унижения и оскорбления (с «феминизацией», «анимализацией», «инфантилизацией», «экскреминилизацией» и прочими смачными выпадами),

100 Светлов Р. В. Философ в визуальном пространстве античного города / / Дорофеев Д. Ю., Савчук В. В., Светлов Р. В. Иконография античных философов: история и антропология образов. СПб., 2017. С. 104. И в продолжение еще одна цитата из этой работы Р. В. Светлова: «даже не лупа, а своего рода плавильная печь, в которую авторы комедий бросают своих персонажей, наделяя их теми качествами, которые им представляются наиболее показательными» (Там же).

101 Ср.: «Эффект зеркала ("над кем смеетесь"?) — высшего порядка: так учит эстетически глубокая драма» (Позднев М. М. Указ. соч. С. 184, примеч. 509).

102 Гпврилов А. К. Ученая община сократиков в «Облаках» Аристофана // Некоторые проблемы истории античной науки. Сборник научных работ ЛОИЕиТ. Л., 1989. С. 62.

«служители Талии» в пору Древней комедии были сугубо политизированы. Можно сказать, что при всех чудачествах и ругательствах, несмотря на фантастичность сюжетов и изображение мира шиворот-навыворот, несмотря на ерничание над известными и авторитетными людьми и даже самими богами (!), аттическая комедия V в. была важнейшим элементом полисной культуры. И элементом серьезным, при всех юмористичных и ироничных ее аспектах (noblesse oblige — это я о самой музе-покровительнице).

Что же касается веселого нрава музы Клио...

В рецензируемом сборнике в статье про оскорбления и унижения в историописании и комедии Д. Латайнер отмечает, что Фукидид исключает и всякого рода непристойности как infra dignitatem historiae (p. 34). Ранее, в статье об агоне у Фу-кидида (2007), Д. Латайнер показал, что афинский историо-писатель пренебрежительно относился к aywvi оца своих кол-лег-историков103, за стремление к состязательности на публике Фукидид критикует и предшественников, и современников. Действительно, создается впечатление, что автор «Истории Пелопоннесской войны» демонстративно сух и как-то «по-военному» суров. Он позиционирует себя как исследователь, избегает заигрываний с аудиторией. Для Фукидида Клио — муза серьезная, и историк умышленно исключает из своего повествования всякого рода байки, слухи, сказки-мифоды, анекдоты и прочие россказни, «приятные для слуха».

Мне вспомнился один занимательный пассаж из научно-популярной книги Гасана Гусейнова об Аристофане (книги бо льше попу лярной и даже художественной, неже ли научной), где живые и задорные поэты-комедиографы противопоставляются суровым и холодным историописателям. «Ну, историки, понятное де ло, интересуются только двумя вещами — властью и войнами. — Пишет Г. Ч. Гусейнов. — Трудно представить себе две более неинтересные сферы человеческого существо-

юз Относительно того, против кого были направлены суровые слова афинского историка в пассаже Thuc. I. 22, см.: Lnteiner D. Contest (Agon) in Thucydides. P. 337 f. (версии: речи ораторов; опубликованные работы коллег-историков, практиковавшихся на локальной истории или освещении конкретных событий, либо составлявших генеалогии, как Гелланик, которого критикует Фукидид; или его главный предшественник и конкурент Геродот, которого Фукидид ни разу не упоминает по имени).

вания, но на то они и историки, чтобы не замечать главного [sid — А. С.]. Сотни страниц исписал Фукидид, сотни страниц исписал Геродот и — ни одного лица вблизи. Все какие-то "собрал", "двинул", "избежал сражения", "сказал послам", и никогда — "зябко поежился", "сладко зевнул", "отошел в сторо-

_ _ - // /-1

ну и стал стряхивать песок с влажных от пота сандалии .... С

Аристофаном, скажем, все ясно: сам он — как личность, как "автор", да как кто угодно — ровным счетом никому из историков не интересен, он достояние не исторических Афин, иных

— бытовых, вневременных, мифолотилеада-тфаздничных. ... Водоразде л проходит именно так: серьезная литература ни одним словом не упоминает о жизни "слуг Диониса", ибо жизнь эта для нее — предмет слишком низменный»104.

Эта пространная цитата служит тому, чтобы показать распространенное мнение об историках в среде филологов-классиков, исследователей античной литературы и философии (и не только): Фукидид — пионер строгого научного историописания, а по его стопам пошли многие историки-ремесленники, «служители Клио», бытописатели, по большей части сухари да зануды, которые были чужды живости и задору Талии. Задиристый тон Гусейнова можно понять: его книжка посвящена великому древнегреческому драматургу, «отцу комедии», и написана она как бы в аристофановском духе. Но такое отношение к античным историкам — в первую голову

— опровергает опыт «отца истории». Геродот включает в свои «Музы» комические моменты, сказки, небылицы, анекдоты и всякого рода другие занимательные (вовсе не научные!) байки. Ирония и юмор его исторического труда свидетельствуют о том, что он во многом воспринял задорный тон Клио, что «отец истории» служит веселой музе105. Да и в труде Фукидида

104 Гусейнов Г. Ч. Аристофан. М., 1988. С. 144-145.

105 Принципы противопоставления двух архегетов античного историописания через призму юмора показаны в моем докладе, который был прочитан на конференции, посвященной проблеме пайдейи в античной культуре (организаторы — «Платоновское философское общество» и Институт философии человека РГПУ им. А. И. Герцена): Синицын А. А. Нескучная классика vs. История — дело серьезное: О раннегреческом историописании, иронии и пайдейе / / Тезисы докладов теоретического семинара «Пайдейя в античной культуре: воспитание, политика и философия». 2-3 ноября 2020 г., Санкт-Петербург [Платоновское философское общество]. СПб., 2020. [Электронный ресурс]: URL: https://plato.spbu.ru/CONTERENCES/2020/

встречаются пересечения с комедиями его времени, и, как мы видели, в «Истории Пелопоннесской войны» содержатся ироничные моменты в изображении характеров некоторых героев. Это же можно сказать о сочинениях Ксенофонта, Фепомпа, Дуриса и других древнегреческих историков.

Сборник «Клио и Талия» как раз и служит тому, чтобы опровергнуть (путь хотя бы отчасти) взгляд на излишнюю серьезность первых греческих «жрецов» музы Истории. В каком-то смысле, это напоминание и нам, современным антикове-дам, наследникам Геродота, напоминание о том, что история — веселая наука!

Источники, комментарии и словари

Аристофан. Комедии. Фрагменты / пер. А. Пиотровского; изд.

подгот. В. Н. Ярхо. М„ 2000. Геродот. История / пер. Г. А. Стратановского. М., 2002. Ксенофонт. Греческая история / пер. С. Я. Лурье. СПб., 1993. Фукидид. История / пер. Ф. Г. Мищенко и С. А. Жебелева под

ред. Э. Д. Фролова. СПб., 1999. Aristophanes 'Clouds' / ed. with introduction and notes by

L. L. Forman. New York, 1915. Aristophanes 'Clouds' / ed. with Introduction and Commentary

by K. J. Dover. Oxford, 1968. Bétant E.-A. Lexicon Thucydideum. Vol. 2. Genevae, 1847. Powell ]. E. A Lexicon to Herodotus. 2nd ed. Hildesheim, 1966

(Cambridge, 1938). The Comedies of Aristophanes / ed. with translation and notes by A. H. Sommerstein. Vol. 3: Qouds. Warminster, 1982.

Литература

Андреев Ю. В. Цена свободы и гармонии. Несколько штрихов к

портрету греческой цивитизации. СПб., 1998/1999. Борухович В. Г. Аристофан и Алкивиад // Классическая филология / под ред. А. И. Доватура. Л., 1959. С. 52-68. Борухович В. Г. Геродот галикарнасец или Геродот фуриец? (К вопросу об авторской редакции введения в «Историю» Геродота) // ВДИ. 1974. № 1 (127). С127-132. Борухович В. Г. История древнегреческой литературы. 2-е изд., испр. и доп. Саратов, 1982.

paideia.php?showID=7744F5CB0F22-t4BB-BF73-95971898D943#thTtl774 4F5CB-0F22-14BB-BF73-95971898D943 (дата обращения: 23.11.2020).

64

Ворухович В. Г. Научное и литературное значение труда Геродота // Геродот. История. М„ 2002. С. 585-623. Ворухович В. Г. Аристофан и Алкивиад / подгот. к публикации и примеч. А. А. Синицына / / Esse. 2019. Т. 4. № 1. С. 486-513. Гаврилов А. К. Ученая община сократиков в «Облаках» Аристофана / / Некоторые проблемы истории античной науки. Сборник научных работ ЛОИЕиТ. Л., 1989. С. 62-77. Гимадеев P. A. 'HPQX 'НРОДОТОХ? // ВДИ. 1986. № 4 (179). С. 77-84.

Гусейнов Г. Ч. Аристофан. М., 1988.

Иегер В. Пайдейя. Воспитание античного грека. Т. 1 / пер. с

нем. А. И. Любжина. М„ 2001. Зайцев А. И. Культурный переворот в Древней Греции VIII-V вв. до н. э. 2-е изд., испр. и перераб. СПб., 2000 (le изд.: Л., 1985).

Карпюк С. Г. Гипербол, «человек негодный» // ВДИ. 1998.

№ 4 (227). С. 142-156. Кащеев В. И. По.либий и его «прагматическая история» //

AMA. 2002. Вып. 11. С. 23-30. Лурье С. Я. Геродот. М.; Л., 1947.

Позднев М. М. Психология искусства. Учение Аристотеля. М.; СПб., 2010.

Радциг С. И. История древнегреческой литературы. 5-е изд. М., 1982.

Светлов Р. В. Философ в визуальном пространстве античного города // Дорофеев Д. Ю., Савчук В. В., Свашов Р. В. Иконография античных философов: история и антропология образов. СПб., 2017. С. 93-113. Синицын А. А. Геродот, Софокл и египетские диковинки (Об одном историографическом мифе) / / AMA. 2006. Вып. 12. С.363-405.

Синицын А. А. Поэт между Эсхилом и Еврипидом: место Софокла в «Лягушках» Аристофана // ИИАО. 2007. Вып. 9-10. С.230-245.

Синицын А. А. Фукидид и Геродот, повлиявшие друг на друга? (по поводу одного «интересного нюанса») // AMA. 2013. Вып. 16. С. 39-55. Синицын А. А. Геродот об изгнании варваров из Европы и проблема завершенности первой «Истории» / / МИ. 2017. Вып. 10. С. 35-92.

Синицын А. А. Канаты и мосты греко-персидской войны // Iranica: Иранские империи и греко-римский мир в VI в. до н. э. — VI в. н. э. / под ред. О. Л. Габе.лко, Э. В. Рунга, А. А. Синицына, Е. В. Смыкова. Казань, 2017. С. 137-171.

Синицын А. А. Замечания к стратегии Фукидида 424/3 г. до н. э. / / I1ENTHKONTAETIA. Исследования по античной истории и культуре. Сборник, посвященный юбилею Игоря Евгеньевича Сурикова / под ред. О. Л. Габе.лко, А. В. Мах-лаюка, А. А. Синицына. М.; СПб., 2018. С. 123-128.

Синицын А. А. Примечания к статье В. Г. Боруховича «Аристофан и Алкивиад» // Esse. 2019. Т. 4. № 1. С. 502-513.

Синицын А. А. «Отцы истории» и архаические карты (по поводу Hdt. V. 49-51) / / Наука и техника: Вопросы истории и теории. Материалы XLI Международной годичной научной конференции Санкт-Петербургского отделения Российского национального комитета по истории и философии науки и техники РАН «Ученый и эпоха: к 170-летаю со дня рождения Н. И. Кареева и С. В. Ковалевской» (26-30 октября 2020 года). Т. XXXVI. СПб., 2020. С. 157-159.

Синицын А. А. Нескучная классика vs. История — дело серьезное: О раннегреческом историописании, иронии и пайдейе / / Тезисы докладов теоретического семинара «Пайдейя в античной культуре: воспитание, политика и философия». 2-3 ноября 2020 г., Санкт-Петербург [Платоновское философское общество]. СПб., 2020. [Электорнный ресурс]: URL: https://plato.spbu.ru/ CONFERENCES/2020/ paideia.php?showID=7744F5CB-0F22-44BB-BF73-95971898D943#thTtl7744F5CB-0F22-44BB-BF73-95971898D943 (дата обращения: 15.11.2020).

Синицын А. А., Светлов Р. В. Полис, театр, политика: мудрец Сократ, его воспитанник и заступник Алкивиад, злободневная комедия Аристофана «Облака» и идеологическая борьба в демократических Афинах (Предисловие к новой публикации статьи В. Г. Боруховича «Аристофан и Алкивиад») // Esse. 2019. Т. 4. № 1. С. 401-485.

Синицын А. А., Суриков И. Е. Новый коллективный труд об «отце истории» как ученом и рассказчике / / Мнемон. 2019. Вып. 19. №1. С. 183-216.

Синицын А. А., Суриков И. Е. Сумбурная экскурсия по «залам» логосов Геродотовых «Муз»: Обсуждение нового «путево-

дителя» по английской историографии об «отце истории» и его труде // Мнемон. 2020. Вып. 20. № 1-2. С. 217-246.

Строгецкий В. М. Становление исторической мысли в древней Греции и возникновение классической греческой историографии: Геродот, Фукидид, Ксенофонт. Ч. V. Геродот. Н. Новгород, 2010.

Суриков И. Е. Л0Г0ГРАФ01 в труде Фукидида (I. 21.1) и Геродот (Об одном малоизученном источнике раннегреческого историописания) // ВДИ. 2008. № 2 (265). С. 25-37.

Суриков И. Е. Геродот. М„ 2009.

Суриков И. Е. Очерки об историописании в классической Греции. М„ 2011.

Суриков И. Е. [Рец.] Строгецкий В. М. Становление исторической мысли в древней Греции и возникновение классической греческой историографии: Геродот, Фукидид, Ксенофонт. Ч. 1: Геродот. Н. Новгород 2010 // ВДИ. 2012. № 3 (282). С. 157-166.

Суриков И. Е. О возможном историко-географическом контексте сюжета обсценного изображения на «вазе Евриме-донга» (малоизвестный эпизод греко-персидских войн) / / Аристей. 2013. Т. 7. С. 46-57.

Суриков И. Е. Античная Греция: Менгальность, религия, культура (Opuscula selecta I). М., 2015.

Aristophanes and Politics: New Studies / ed. by R. M. Rosen, H. P. Foley. Leiden; Boston, 2020.

Baragwanath E. Motivation and Narrative in Herodotus. Oxford, 2008.

Baragwanath E. A Noble Alliance: Herodotus, Thucydides, and Xenophon's Procles / / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 316-344.

Baragwanath E. The mythic plupast in Herodotus // Time and Narrative in Ancient Historiography: The "Plupast" from Herodotus to Appian / ed. by J. Grethlein, С. B. Krebs. Cambridge, 2012. P. 35-56.

Baragwanath E. Herodotos and the Avoidance of Hindsight // Hindsight in Greek and Roman History / ed. by A. Powell. Swansea, 2013. P. 25-48.

Baragwanath E. Characterization in Herodotus // Fame and Infamy: Essays for Christopher Pelling on Characterization in Greek and Roman Biography and Historiography / ed. by R. Ash, J. Moss-man, F. B. Titchener. Oxford, 2015. P. 17-35.

Baragwanath E. History, Ethnography, and Aetiology in Herodotus' Libyan Logos // Shaping Memory in Ancient Greece: Poetry, Historiography, and Epigraphy / ed. by C. Constanta-kopoulou, M. Fragoulaki. Histos, Supplement 11. Newcastle, 2020. P. 155-188.

Barker E. T. E. Entering the Agon. Dissent and Authority in Homer, Historiography and Tragedy. Oxford, 2009.

Between Thucydides and Polybius. The Golden Age of Greek Historiography / ed. by G. Parmeggiani. Washington, 2014.

Bonichowitsch W. G. Aristophanes als Herausgeber seiner Komödien // AAASH. 1973. T. 21. Fasc. 1-4. S. 89-95.

Buxton R. F. Instructive Irony in Herodotus: The Socles Scene // GRBS. 2012. Vol. 52. No. 4. P. 559-586.

Carey C. Old Comedy and the Sophists / / The Rivals of Aristophanes. Studies in Athenian Old Comedy / ed. by D. Harvey, J. Wilkins, with a foreword by K. Dover. London; Swansea, 2000. P. 419-436.

Deininger ]. Die Tyche in der pragmalischen Geschichtsschreibung des Polybios / / Polybios und seine Historien / hrsg. von V. Grieb, C. Koehn. Stuttgart, 2013. S. 71-111.

Dewald C. Humour and Danger in Herodotus / / The Cambridge Companion to Herodotus / ed. by C. Dewald, J. Marincola. Cambridge, 2006. P. 145-164.

Dreyer B. Polybios. Leben und Werk im Banne Roms. Hildesheim, 2011. S. 69-120.

Engels ]. Die K&MIKAI IXTOPIAI des Protagorides von Kyzikos (FGrHist 853 F3) // AS. 2001. Vol. 31. P. 343-351.

Felson N., Slatkin L. M. Shaping Audience Perspectives through Deictic Patterns: Aeschylus's "Persae" // Philosopher Kings and Tragic Heroes: Essays on Images and Ideas from Western Greece / ed. by H. L. Reid, D. Tanasi. Sioux City, 2016. P. 255-280.

Fomara C. W. The Nature of History in Ancient Greece and Rome. Berkeley; Los Angeles; London, 1983.

Foster E. Thucydides, Pericles, and Periclean Imperialism. Cambridge, 2010.

Foster E. Thermopylae and Pylos, with Reference to the Homeric Background / / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 185-214.

Foster E. Campaign and Battle Narratives in Thucydides // The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Fors-dyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 301-315.

Freedman E. Fortune in Polybius: Tyche's Constantly Inconsistent Rationale // Hirundo. 2007-2008. Vol. 6. P. 1-6.

Fowler R. L. Herodotus and Athens / / Herodotus and his World / ed. by P. Derow, R. Parker. Oxford, 2003. P. 305-318.

Gehrke H.-J. Kleine Geschichte der Antike. München, 1999. S. 102103, Abb. 54a-b.

Gerleigner G. S. Tracing Letters on the Eurymedon Vase: On the Importance of Placement of Vase-Inscriptions / / Epigraphy of Art: Ancient Greek Vase-Inscriptions and Vase-Paintings / ed. by D. Yatromanolakis. Oxford, 2016. P. 165-184.

Henderson ]. The Maculate Muse: Obscene Language in Attic Comedy. 2nd ed. New York; Oxford, 1991.

Henderson ]. Old Comedy and Popular History / / Greeks Notions of the Past in the Archaic and Classical Eras. History without Historians / ed. by J. Marincola, L. Llewellyn-Jones, C. Maciv-er. Edinburgh, 2012. P. 144-159.

Henderson ]. Thucydides and Attic Comedy / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 605-620.

Jacoby F. Herodotos (7) // RE. 1913. Supplbd. 2: Herodes bis Herodotos. Sp. 205-520.

Lateiner D. Nonverbal Communication in the "Histories" of Herodotus // Arethusa. 1987. Vol. 20. No. 1-2. P. 83-119.

Lateiner D. The Historical Method of Herodotus. Toronto, 1989.

Lateiner D. Deceptions and Delusions in Herodotus / / CA. 1990. Vol. 9. No. 2. P. 230-246.

Lateiner D. Heroic Insults: Dis-Honor in Homeric Discourse. San Diego, 2004.

Lateiner D. Contest (Agön) in Thucydides //A Companion to Greek and Roman Historiography / ed. by J. Marincola. Vol. 2. Maiden, MA; Oxford, 2007. P. 336-341.

Lateiner D. Oaths: Theory and Practice in the Histories of Herodotus and Thucydides / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 154-184.

Lateiner D. Ou kata Nomon: Obscene Acts and Objects in Herodotos' Histories / / Ancient Obscenities: Their Nature and Use in the Ancient Greek and Roman Worlds / ed. by D. M. Dutsch, A. Suter. Ann Arbor, 2015. P. 91-124.

Lateiner D. The Emotion of Disgust, Provoked and Expressed in Earlier Greek Literature / / Emotions in the Classical World.

Methods, Approaches, and Directions / ed. by D. Cairns, D. Nelis. Stuttgart, 2017. P. 31-51.

Lombardini ]. Comic Authority in Aristophanes' "Knights" // Polis. 2012. Vol. 29. No. 1. P. 130-149.

Ludwig P. A Portrait of the Artist in Politics: Justice and Self-interest in Aristophanes' "Acharnians" // APSR. 2007. Vol. 101. Iss. 3. P. 479-492.

Malitz ]. Thukydides' Weg zur Geschichtsschreibung / / Historia. 1982. Bd. 31. H. 3. S. 257-289.

Mannack T. The Good, the Bad, and the Misleading: A Network of Names on (Mainly) Athenian Vases / / Greek Art in Motion. Studies in Honour of Sir John Board man on the occasion of his 90th birthday / ed. by R. Moráis, D. Leäo, D. Roríguez Pérez, with D. Ferreira. Oxford, 2019. P. 31-36.

Marincola ]. Speeches in Qassical Historiography //A Companion to Greek and Roman Historiography / ed. by J. Marincola. Vol. 1. Maiden, MA; Oxford, 2007. P. 118-132.

Mar Íncola ]. 'OpiipiKMiu mc,? Battle Narratives in Herodotus / / Herodotus — Narrator, Scientist, Historian / ed. by E. Bowie. Berlin; Boston, 2018. P. 3-24.

Meier M. [Rez.:] Hans-Peter Stahl: Thucydides. Man's Place in History, London: The Classical Press of Wales, 2003 / / Sehepunkte. 2004. Bd. 4. Nr. 11. [15.11.2004]. [Electronic resource]: URL: http://www.sehepunkte.de/2004/ll/5918.html (date of access: 15.09.2020).

Meissner B. nPATMATIKH UTOPIA: Polybius über den Zweck pragmatisc her Geschichtsschreibung // Saeculum. 1986. Vol. 37. Iss. 3-4. S. 313-351.

Moles ]. L. Herodotus and Athens // Brill's Companion to Herodotus / ed. by E. J. Bakker, I. J. F. de Jong, H. van Wees. Leiden; Boston; Köhl, 2002. P. 33-52.

MomiglianoA. The Historians of the Qassical World and Their Audiences: Some Suggestions // ASNSP. 1978. Vol. 8. No. 1. P. 59-75.

Myth, Truth and Narrative in Herodotus / ed. by E. Baragwanath, M. de Bakker. Oxford, 2012.

Nesselrath H.-G. Ancient Comedy and Historiography: Aristophanes Meets Herodotus / / Ancient Comedy and Reception: Essays in Honor of Jeffrey Henderson / ed. by S. D. Olson. Berlin; Boston, 2014. P. 51-61.

Ogden D. Homosexuality and Warfare in Ancient Greece / / Battle in Antiquity / ed. by A. B. Lloyd. London, 1996. P. 107-168.

Ohio women charged with rape, kidnapping of freed child molester / / The Washington Post. Washingtonpostcom. August 8,1997. [Electronic resource]: URL: https://www.washingtonpost. com/archive/politics/1997/08/08/ohio-women-charged-with-rape-kidi"iapping-of-freed-child-molester/b2c2dddc-f9e0-4edc-8714-3a3cb76c4651/ (date of access: 12.09.2020).

Parmeggiani G. Polybius and the Legacy of Fourth-Century Historiography / / Polybius and his Legacy / ed. by N. Miltsios, M. Tamiolaki. Berlin; Boston, 2018. P. 277-298.

Parry A. The Language of Achilles and Other Papers. Oxford, 1989.

Pelling C. Literary Texts and the Greek Historian. London; New York, 2000.

Romm ]. S. The Edges of the Earth in Ancient Thought: Geography, Exploration, and Fiction. Princeton, 1992.

Rawlings H. R. III. Writing History Implicitly through Refined Structuring / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 195-210.

Ruffell I. A. Politics and Anti-Realism in Athenian Old Comedy: The Art of the Impossible. Oxford; New York, 2011.

Rusten ]. S. Thucydides and Comedy // Brill's Companion to Thucydides / ed. by A. Rengakos, A. Tsakmakis. Leiden; Boston, 2006. P. 547-558.

RutherfordR. B. Herodotean Ironies // Histos. 2018. Vol. 12. P. 1-48.

Scardino C. Polybius and Fifth-Century Historiography: Continuity and Diversity in the Presentation of Historical Deeds / / Polybius and his Legacy / ed. by N. Miltsios, M. Tamiolaki. Berlin; Boston, 2018. P. 299-321.

Schwarze ]. Die Beurteilung des Perikles durch die attische Komödie und ihre historische und historiographische Bedeutung. München, 1971.

Selections from the "Brief Mention" of Basil Lanneau Gildersleeve / ed. with a biographical sketch and an mdex by C. W. E. Miller. Baltimore; London, 1930.

Sells D. Parody, Politics and the Populace in Greek Old Comedy. London; New York, 2019.

Sidwell K. Aristophanes the Democrat: The Politics of Satirical Comedy during the Peloponnesian War. Cambridge, 2009.

Sinitsyn A. A. xa önAa imv yecpupewv of the Persian War: Herodotus on the Banishment of the Barbarians out of Europe and the issue of the Completeness of the First the 'History' / / AAL. 2019. Vol. 65. P. 83-124.

Slater N. W. Making the Aristophanic Audience // AJPh. 1999. Vol. 120. No. 3. P. 351-368.

Spielvogel ]. Die politische Position des athenischen Komödiendichters Aristophanes // Historia. 2003. Bd. 52. H. 1. S. 3-22.

Stahl H.-P. Thukydides. Die Stellung des Menschen im geschichtlichen Prozess. München, 1966.

Strasburger H. Komik und Satire in der griechischen Geschichtsschreibung / / Festgabe für Paul Kirn zum 70. Geburtstag dargebracht von Freunden und Schülern / hrsg. von E. Kaufmann. Berlin, 1961. S. 13-45.

The Ancient Emotions of Disgust / ed. by D. Lateiner, D. Spatha-ras. Oxford, 2017.

The Autobiography of A. E. Raubitschek / ed. with Introduction and Notes by D. Lateiner. Histos, Supplement 1. Newcastle: Histos; Newcastle University, 2014.

The City as Comedy. Society and Representation in Athenian Drama / ed. by G. W. Dobrov. Chapel Hill, 1997.

The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017.

The Political Theory of Aristophanes: Explorations in Poetic Wisdom / ed. by J. J. Mhire, B.-P. Frost. Albany; New York, 2014.

The Rivals of Aristophanes. Studies in Athenian Old Comedy / ed. by D. Harvey, J. Wilkins, with a foreword by K. Dover. London; Swansea, 2000.

Third woman accused of assaulting convicted molester pleads guilty // AP News. December 8, 1997. [Electronic resource]: URL: https://apnews.com/article/3c01e0fdbalbd3fd4d8e917 5767925d8 (date of access: 12.09.2020).

Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012.

Tsakmakis A., Kostopoulos Y. Cleon's Imposition on his Audience / / Thucydides — A Violent Teacher? History and Its Representations / ed. by G. Rechenauer, V. Pothou. Güttingen, 2011. P. 171-183.

Vickers M. ]. Pericles on Stage: Political Comedy in Aristophanes' Early Plays. Austin, 1997.

Vickers M. ]. Aristophanes 'Frogs': Nothing to do with Literature // Athenaeum. 2001. Vol. 89. Fase. 1. P. 187-201.

Vickers M. ]. Sophocles and Alcibiades: Athenian Politics in Ancient Greek Literature. Ithaca, 2008.

Vickers M. J. Aristophanes and Alcibiades: Echoes of Contemporary History in Athenian Comedy. Berlin; Boston, 2015. Walbank F. W. History and Tragedy // Historia. 1960. Bd. 9. H. 2. P. 216-234.

Wecowski M. Ironie et histoire: le discours de Soclès (Hérodote V 92)

'// AS. 1996. Vol. 27. P. 205-258. Wells ]. Studies in Herodotus. Oxford, 1923. Westlake H. D. Thucydides and the fall of Amphipolis / / Hermes.

1962. Bd. 90. P. 276-287. Will W. Thukydides und Perikles. Der Historiker und sein Held. Bonn, 2003.

Will W. Herodot und Thukydides: Die Geburt der Geschichte. München, 2015.

Wright M. The Comedian as Critic: Greek Old Comedy and Poetics. London, 2012. Zegers N. Wesen und Ursprung der tragischen Geschichtsschreibung.

Inaugural-Dissertation... der Universität zu Köhl. Köhl, 1959. Zogg F. Aristophanes' Komödien als Lesetexte // Philologus. 2017.

Bd. 161. H. 1. S. 1-18. Zumbrunnen ]. Elite Dommation and the Clever Citizen: Aristophanes' "Acharnians" and "Knights" // Political Theory. 2004. Vol. 32. No. 5. P. 656-677. Zumbrunnen ]. Fantasy, Irony, and Economic Justice m Aristophanes' "Assemblywomen" and "Wealth" // APSR. 2006. Vol. 100. No. 3. P. 319-333. Zumbrunnen ]. Comedy, the Ordùiary Citizen, and the Salvation of the City // When Worlds Elide: Classics, Politics, Culture / ed. by K. Bassi, J. P. Euben. Lanham, MD, 2010. P. 229-252. Zumbrunnen ]. Aristophanic Comedy and the Challenge of Democratic Citizenship. Rochester, 2012.

Синицын Александр Александрович, кандидат исторических наук, доцент кафедры культурологии, педагогики и искусств факультета мировых языков и культур (Русская христианская гуманитарная академия, Санкт-Петербург, Россия); эл. почта: aa.sinizin@mail.ru.

The Two Merry Muses: On Interrelations and Mutual Interference Of Early Greek Historiography and Attic Comedy

The subject under discussion is the new book devoted to interrelations and mutual interference of the two literary genres, those of Attic Old Comedy and Early Greek Historiography. The collection compiled

by Emily Baragwanath and Edith Foster (Clio and Thalia: Attic Comedy and Historiography / ed. by E. Baragwanath and E. Foster. Histos, Supplement 6. Newcastle: Histos; Newcastle University, 2017. IV, 259 p.) consists of seven articles, each constituting a separate chapter: (1) Emily Baragivanath, Edith Foster "Introduction: Clio and Thalia"; (2) Donald Lnteiner "Insults and Humiliations in Fifth-Century Historiography and Comedy"; (3) Mark C. Mash "Humour, Ethnography, and Embassy: Herodotus, Histories 3.17-25 and Aristophanes, Acharnians 61-133"; (4) Daniel P. Tompkins "The Death of Nicias: No Laughing Matter"; (5) Edith Foster "Aristophanes' Cleon and Post-Peloponnesian War Athenians: Denunciations in Thucydides"; (6) Rob Tordoff "Memory and the Rhetoric of Zooxripia in Aristophanes' Assembly Women"; (7) Christopher Baron "Comedy and History, Theory and Evidence in Duris of Samos". While Thalia had always been of buoyant disposition, Clio's merriness begs questions. The authors' primary focus is to discuss 'kinship' relations between the sister Muses, patron goddesses of comedy and history, their common themes and characters in the historical and legitimate (comic) works. This sketch describes the main topics of the book and provides a brief review of all the sections.

In conclusion, the author makes some critical remarks on the content and design of the edition.

Key words: Ancient Greek historians, historiography, logographoi, Herodotus, Thucydides, Xenophon, Duris, Attic comedy, Aristophanes, ancient culture, Clio, Thalia, humour, irony, insults, interrelation, polis, politics, paideia, agon, Athenian audience.

Aleksandr Sinitsyn, Candidate of Historical Sciences, Associate Professor of the Department of Cultural Studies, Pedagogy and Arts (Russian Christian Academy for the Humanities, Saint Petersburg, Russia); e-mail: aa.sinizin@mail.ru.

References

Sources, Commentaries and Dictionaries

Aristofan. Komedii. Fragmenty / per. A. Piotrovsky; izd. podgot. V. N. Yark-

ho. Moscow, 2000. Gerodot. Istorija / per. i primech. G. A. Stratanovskij. Moscow, 2002. Xenofont. Grecheskaja istorija / per. S. Ya. Lurie. St. Petersburg, 1993. Fukidid. Istorija / per. F. G. Mshchenko, S. A. Zhebelevpod. red. E. D. Frolova.

St. Petersburg, 1999. Aristophanes 'Clouds' / ed. with introduction and notes by L. L. Forman. New York, 1915.

Aristophanes 'Clouds' / ed. with Introduction and Commentary by

K. J. Dover. Oxford, 1968. Betant E.-A. Lexicon Thucydideum. Vol. 2. Genevae, 1847. Poivell J. E. A Lexicon to Herodotus. 2nd ed. Hildesheim, 1966 (Cambridge, 1938).

The Comedies of Aristophanes / ed. with translation and notes by A. H. Sommerstein. Vol. 3: Clouds. Warminster, 1982.

Literature

Andreev Yu. V. Tsena svobody i garmonii. Neskol'ko strikhov k portretu

grecheskoj tsivilizatsii. St. Petersburg, 1998/1999. Borukhouich V. G. Aristofan i Alkiviad / / Klassicheskaja filologija / red.

A. I. Dovatur. Leningrad, 1959. S. 52-68. Borukhauich V. G. Gerodot Galikarnasets ili Gerodot Furiets? (K voprosu ob avtorskoj redaktsii vvedenija v "Istoriju" Gerodota) // Vestnik drevnej istorii. 1974. № 1 (127). S. 127-132. Borukhouich V. G. Istorija drevnegrecheskoj literatury. 2e izd., ispr. i dop. Saratov, 1982.

Borukhouich V. G. Nauchnoe i literaturnoe znachenie truda Gerodota / / Gerodot. Istorija / per. i komment. G. A. Stratanovskij. Moscow, 2002. S. 585-623.

Borukhouich V. G. Aristofan i Alkiviad / podgot. k publikatsii i primech.

A. A. Sinitsyn // ESSE. 2019. T. 4. № 1. S. 486-513. Gaurilou A. K. Uchenaja obshchina sokratikov v 'Oblakakh' Aristofana // Nekotorye problemy istorii antichnoj nauki. Leningrad, 1989. S. 62-77. Ginmdeeu R. A. 'HPQZ 'HPOAOTOZ? // Vestnik drevnej istorii. 1986. № 4

(179). S. 77-84. Gusejnou G. Ch. Aristofan. Moscow, 1988.

Jäger W. Paideia. Vospitanie antichnogo greka. T. 1 / per. A. I. Lyubzhin. Moscow, 2001.

Znjtseu A. I. Kul'turnyj perevorot v Drevnej Gretsii VIII-V vv. do n. e. 2e izd., ispr. i pererab. ed. St. Petersburg, 2000 (le izd.: Leningrad, 1985).

Knrpt/k S. G. Giperbol, "chelovek negodnyj" // Vestnik drevnej istorii.

1998. № 4 (227). S. 142-156. Knshcheeu V. I. Polibij i ego "pragmaticheskaja istorija" // Antichnyj mir i

arheologija. 2002. Vyp. 11. S. 23-30. Lurie S. Yn. Gerodot. Moscow; Leningrad, 1947.

Pozdneu M. M. Psikhologija iskusstva. Uchenie Aristotelja. Moscow; St. Petersburg, 2010.

Rndzig S. I. Istorija drevnegrecheskoj literatury. 5e izd. Moscow, 1982. Suetlou R. V. Filosof v vizual'nom prostranstve antichnogo goroda / / Dorofeev D. Yu., Savchuk V. V., Svetlov R. V. Ikonografija antichnykh filosofov: istorija i antropologija obrazov. St. Petersburg, 2017. S. 93-113. Sinitst/n A. A. Gerodot, Sofokl i egipetskie dikovinki (Ob odnom istoriograficheskom mife) / / Antichnyj mir i arheologija. 2006. Vyp. 12. C. 363-405. Sinitst/n A. A. Poet mezhdu Eskhilom i Evripidom: mesto Sofokla v "Lja-guslikakh" Aristofana // Iz istorii antichnogo obshchestva. 2007. Vyp. 9-10. S. 230-245. Sinitst/n A. A. Fukidid i Gerodot, povlijavshie drug na druga? (po povodu odnogo "interesnogo njuansa") / / Antichnyj mir i arheologija. 2013. Vyp. 16. S. 39-55.

Sinitst/n A. A. Gerodot ob izgnanii varvarov iz Evropy i problema za-vershennosti pervoj "Istorii" // Metamorfozy istorii. 2017. Vyp. 10. S. 35-92.

Sinitst/n A. A. Kanaty i mosty Greko-persidskoj vojny / / Iranica: Iranskie imperii i greko-rimskij mir v VI v. do n. e. — VI v. n. e. / pod red. O. L. Gabelko, E. V. Rung, A. A. Sinitsyn, E. V. Smykov. Kazan, 2017. S. 137-171.

Sinitst/n A. A. Zamechanija k strategii Fukidida 424/3 g. do n.e. / / IIENTHKONTAETIA. Issledovanija po antichnoj istorii i kul'ture. Sbornik, posvjashchennyj jubileju Igorja Evgen'evicha Surikova / pod red. O. L. Gabelko, A. V. Makhlayuk, A. A. Sinitsyn. Moscow; St. Petersburg, 2018. S. 123-128.

Sinitst/n A. A. Primechanija k statie V. G. Borukhovicha " Aristofan i Alkiv-iad" // Esse. 2019. T. 4. № 1. S. 502-513.

Sinitst/n A. A. "Ottsy istorii" i arkhaicheskie karty (po povody Hdt. V. 49-51) / / Nauka i tekhnika: Voprosy istorii i teorii. Materialy XLI Mezhdunarodnoj godichnoj nauchnoj konferentsii Sankt-Peter-burgskogo otdelenija Rossijskogo natsional'nogo komiteta po istorii i filosofii nauki i tekhniki RAN "Uchenyj i epokha: k 170-letiju so dhja rozhdenija N. I. Kareeva i S. V. Kovalevskoj" (26-30 oktjabrja 2020 goda). T. XXXVI. St. Petersburg, 2020. S. 157-159.

Sinitst/n A. A. Neskuchnaja klassika vs. Istorija — delo ser'eznoe: O rannegrecheskom istoriopisanii, ironii i paideie / / Tezisy dokla-dov teoreticheskogo seminara "Paideia v antichnoj kul'ture: vospi-tanie, politika i filosofija". 2-3 nojabrja 2020 g., Saint-Petersburg [Platonovskoe filosofskoe obshchestvo]. St. Petersburg, 2020. [Elektronnyi resurs]: URL: https://plato.spbu.ru/CONFER-ENCES/2020/ paideia.php?showID=7744F5CB-0F22-14BB-BF73-95971898D943#thTtl7744F5CB-0F22-44BB-BF73-95971898D943.

Sinitsyn A. A., Svetlou R. V. Polis, teatr, politika: mudrets Sokrat, ego vospitannik i zastupnik Alkiviad, zlobodnevnaja komedija Aristofana "Oblaka" i ideologicheskajabor'ba v demokraticheskikh Afinakh (Pre-dislovie k novoj publikatsii stat'I V. Borukhovicha "Aristofan i Alkiviad" // Esse. 2019. T. 4. № 1. S. 401-485.

Sinitsyn A. A., Snrikou I. E. Novyj kollektivnyj trud ob 'ottse istorii' kak uchenomi rasskazchike / / Mnemon. 2019. Vyp. 19. № 1. S. 183-216.

Sinitst/n A. A., Surikau I. E. Sumburnaja ekskursija po "zalam" logosov Gerodotovykh "Muz": Obsuzhdenie novogo "putevoditelja" po an-glijskoj istoriografii ob "ottse istorii" i ego trude // Mnemon. 2020. Vyp. 20. № 1-2. S. 217-246.

Strogetskit/ V. M. Stanovlenie istoricheskoj mysli v drevnej Gretsii i vozniknovenie klassicheskoj grecheskoj istoriographii: Gerodot, Fuki-did, Xenofont. Chast' 1: Gerodot. Nizhnij Novgorod, 2010.

Surikau I. E. 2008: AOrOITAOOI v trude Fukidida (1.21.1) i Gerodot (Ob odnom maloizuchennom istochnike rannegrecheskogo istoriopisani-ja) // Vestnik drevnej istorii. 2008. № 2 (265). S. 25-37.

Surikov I. E. Gerodot. Moscow, 2009.

Surikov I. E. Ocherki ob istoriopisanii v klassicheskoj Gretsii. Moscow, 2011.

Surikov I. E. [Review:] Strogetskhj V. M. Stanovlenie istoricheskoj mysli v drevnej Gretsii i vozniknovenie klassicheskoj grecheskoj isto-riographii: Gerodot, Fukidid, Xenofont. Chast' 1: Gerodot. Nizhnij Novgorod, 2010 // Vestnik drevnej istorii. 2012. № 3 (282). S. 157-166.

Surikov I. E. О vozmozhnom istoriko-geographicheskom kontekste sju-zheta obszennogo izobrazhenija na "vaze Evrimedonta" (maloizvest-nyj epizod greko-persidskikh vojn) // Aristej. 2013. T. 7. S. 46-57.

Surikov I. E. Antichnaja Gretsija: Menal'nost', religija, kul'tura (Opuscula selecta I). Moscow, 2015.

Aristophanes and Politics: New Studies / ed. by R. M. Rosen, H. P. Foley. Leiden; Boston, 2020.

Baragwanath E. Motivation and Narrative in Herodotus. Oxford, 2008.

Baragwanath E. A Noble Alliance: Herodotus, Thucydides, and Xenophon's Procles // Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 316-344.

Baragwanath E. The mythic plupast in Herodotus / / Time and Narrative in Ancient Historiography: The "Plupast" from Herodotus to Appian / ed. by J. Grethlein, С. B. Krebs. Cambridge, 2012. P. 35-56.

Baragwanath E. Herodotos and the Avoidance of Hindsight / / Hindsight in Greek and Roman History / ed. by A. Powell. Swansea, 2013. P. 25-48.

Baragwanath E. Characterization in Herodotus / / Fame and Infamy: Essays for Christopher Pelling on Characterization in Greek and Roman Biography and Historiography / ed. by R. Ash, J. Mossman, F. B. Titchener. Oxford, 2015. P. 17-35.

Baragwanath E. History, Ethnography, and Aetiology in Herodotus' Libyan Logos / / Shaping Memory in Ancient Greece: Poetry, Historiography, and Epigraphy / ed. by C. Constantakopoulou, M. Fragoulaki. Histos, Supplement 11. Newcastle: Histos; Newcastle University, 2020. P. 155-188.

Barker E. Т. E. Entering the Agon. Dissent and Authority in Homer, Historiography and Tragedy. Oxford, 2009.

Between Thucydides and Polybius. The Golden Age of Greek Historiography / ed. by G. Parmeggiani. Washington, 2014.

Boruchowitsch W. G. Aristophanes als Herausgeber seiner Komodien / / AAASH. 1973. T. 21. Fasc. 1-4. S. 89-95.

Buxton R. F. Instructive Irony in Herodotus: The Socles Scene // GRBS. 2012. Vol. 52. No. 4. P. 559-586.

Carey C. Old Comedy and the Sophists / / The Rivals of Aristophanes. Studies in Athenian Old Comedy / ed. by D. Harvey, J. Wilkins, with a foreword by K. Dover. London; Swansea, 2000. P. 419-436.

Deininger J. Die Tyche in der pragmatischen Geschichtsschreibung des Polybios / / Polybios und seine Historien / hrsg. von V. Grieb, C. Koehn. Stuttgart, 2013. S. 71-111.

Deivnld C. Humour and Danger in Herodotus // The Cambridge Companion to Herodotus / ed. by C. Dewald, J. Marincola. Cambridge, 2006. P. 145-164.

Dret/er B. Polybios. Leben und Werk im Banne Roms. Hildesheim, 2011. S. 69-120.

Engels J. Die KQMIKAIIZTOPIAI des Protagorides von Kyzikos (FGrHist 853 F3) // AS. 2001. Vol. 31. P. 343-351.

Felson N., Slntkin L. M. Shaping Audience Perspectives through Deictic Patterns: Aeschylus's "Persae" // Philosopher Kings and Tragic Heroes: Essays on Images and Ideas from Western Greece / ed. by H. L. Reid, D. Tanasi. Sioux City, 2016. P. 255-280.

Eornara C. W. The Nature of History in Ancient Greece and Rome. Berkeley; Los Angeles; London, 1983.

Foster E. Thucydides, Pericles, and Periclean Imperialism. Cambridge, 2010.

Foster E. Thermopylae and Pylos, with Reference to the Homeric Background / / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 185-214.

Foster E. Campaign and Battle Narratives in Thucydides / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 301-315.

Freedmnn E. Fortune in Polybius: Tyche's Constantly Inconsistent Rationale // Hirundo. 2007-2008. Vol. 6. P. 1-6.

Foivler R. L. Herodotus and Athens / / Herodotus and his World / ed. by P. Derow, R. Parker. Oxford, 2003. P. 305-318.

Gehrke H.-J. Kleine Geschichte der Antike. München, 1999. S. 102-103, Abb. 54 a-b.

Gerleigner G. S. Tracing Letters on the Eurymedon Vase: On the Importance of Placement of Vase-Inscriptions / / Epigraphy of Art: Ancient Greek Vase-Inscriptions and Vase-Paintings / ed. by D. Yatromanola-kis. Oxford, 2016. P. 165-184.

Henderson J. The Maculate Muse: Obscene Language in Attic Comedy. 2n ed. New York; Oxford, 1991.

Henderson J. Old Comedy and Popular History / / Greeks Notions of the Past in the Archaic and Classical Eras. History without Historians / ed. by J. Marincola, L. Llewellyn-Jones, C. Maciver. Edinburgh, 2012. P. 144-159.

Henderson J. Thucydides and Attic Comedy / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 605-620.

Jncoby F. Herodotos (7) // RE. 1913. Supplbd. 2: Herodes bis Herodotos. Sp. 205-520.

Lateiner D. Nonverbal Communication in the "Histories" of Herodotus // Arethusa. 1987. Vol. 20. N. 1-2. P. 83-119.

Lateiner D. The Historical Method of Herodotus. Toronto, 1989.

Lateiner D. Deceptions and Delusions in Herodotus / / CA. 1990. Vol. 9. No. 2. P. 230-246.

Lateiner D. Heroic Insults: Dis-Honor in Homeric Discourse. San Diego, 2004.

Lateiner D. Contest (Agón) in Thucydides //A Companion to Greek and Roman Historiography / ed. by J. Marincola. Vol. 2. Maiden, MA; Oxford, 2007. P. 336-341.

Lateiner D. Oaths: Theory and Practice in the Histories of Herodotus and Thucydides / Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012. P. 154-184.

Lateiner D. Ou kata Nomon: Obscene Acts and Objects in Herodotos' Histories / / Ancient Obscenities: Their Nature and Use in the Ancient Greek and Roman Worlds / ed. by D. M. Dutsch, A. Suter. Ann Arbor, 2015. P. 91-124.

Lateiner D. The Emotion of Disgust, Provoked and Expressed in Earlier Greek Literature / / Emotions in the Classical World. Methods, Approaches, and Directions / ed. by D. Cairns, D. Nelis. Stuttgart, 2017. P. 31-51.

Lombardini J. Comic Authority in Aristophanes' "Knights" / / Polis. 2012. Vol. 29. No. 1. P. 130-149.

Ludwig P. A Portrait of the Artist in Politics: Justice and Self-interest in Aristophanes'" Acharnians" // APSR. 2007. Vol. 101. Iss. 3. P. 479-492.

Malitz J. Thukydides' Weg zur Geschichtsschreibung / / Historia. 1982. Bd. 31. H. 3. S. 257-289.

Mannack T. The Good, the Bad, and the Msleading: A Network of Names on (Mainly) Athenian Vases / / Greek Art in Motion. Studies in Honour of Sir John Boardman on the occasion of Iiis 90th birthday / ed. by R. Moráis, D. Leao, D. Roriguez Pérez, with D. Ferreira. Oxford, 2019. P. 31-36.

Marincola J. Speeches in Classical Historiography //A Companion to Greek and Roman Historiography / ed. by J. Marincola. Vol. 1. Maiden, MA; Oxford, 2007. P. 118-132.

Marincola J. OpripiKoyrcrroc;? Battle Narratives in Herodotus / / Herodotus — Narrator, Scientist, Historian / ed. by E. Bowie. Berlin; Boston, 2018. P. 3-24.

Meier M. [Rez.:] Hans-Peter Stahl: Thucydides. Man's Place in History, London: The Classical Press of Wales 2003 // Sehepunkte. 2004. Bd. 4. Nr. 11. [15.11.2004] [Elektronnyi resurs]: URL: http://www.sehe-punkte.de/2004/ll/5918.html.

Meissner B. nPATMATIKH IZTOPIA: Polybius über den Zweck pragmatischer Geschichtsschreibung / / Saeculum. 1986. Vol. 37. Iss. 3-4. S. 313-351.

Moles J. L. Herodotus and Athens // Brill's Companion to Herodotus / ed. by E. J. Bakker, I. J. F. de Jong, H. van Wees. Leiden; Boston; Köln, 2002. P. 33-52.

Momiglinno A. The Historians of the Classical World and Their Audiences: Some Suggestions // ASNSP. 1978. Vol. 8. No. 1. P. 59-75.

Myth, Truth and Narrative in Herodotus / ed. by E. Baragwanath, M. de Bakker. Oxford, 2012.

Nesselrath H.-G. Ancient Comedy and Historiography: Aristophanes Meets Herodotus / / Ancient Comedy and Reception: Essays in Honor of Jeffrey Henderson / ed. by S. D. Olson. Berlin; Boston, 2014. P. 51-61.

Ogden D. Homosexuality and Warfare in Ancient Greece / / Battle in Antiquity / ed. by A. B. Lloyd. London, 1996. P. 107-168.

Ohio women charged with rape, kidnapping of freed child molester / / The Washington Post. Washingtonpostcom. August 8, 1997. [Elek-tronnyi resurs]: URL: https://www.wasliingtonpost.com/archive/ politics/1997/ 08/08/ ohio-women-charged-with-rape-kidnapping-of-freed-child-molester/b2c2dddc-f9e0-4edc-8714-3a3cb76c4651/.

Parmeggiani G. Polybius and the Legacy of Fourth-Century Historiography / / Polybius and his Legacy / ed. by N. Miltsios, M. Tamiolaki. Berlin; Boston, 2018. P. 277-298.

Parry A. The Language of Achilles and Other Papers. Oxford, 1989.

Pelling C. Literary Texts and the Greek Historian. London; New York, 2000.

Romm J. S. The Edges of the Earth in Ancient Thought: Geography, Exploration, and Fiction. Princeton, 1992.

Rowlings H. R. III. Writing History Implicitly through Refined Structuring / / The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Fors-dyke, E. Foster. Oxford, 2017. P. 195-210.

Ruffell I. A. Politics and Anti-Realism in Athenian Old Comedy: The Art of the Impossible. Oxford; New York, 2011.

Rüsten J. S. Thucydides and Comedy // Brill's Companion to Thucydides / ed. by A. Rengakos, A. Tsakmakis. Leiden; Boston, 2006. P. 547-558.

Rutherford R. B. Herodotean Ironies // Histos. 2018. Vol. 12. P. 1-48.

Scordino C. Polybius and Fifth-Century Historiography: Continuity and Diversity in the Presentation of Historical Deeds / / Polybius and his Legacy / ed. by N. Mltsios, M. Tamiolaki. Berlin; Boston, 2018. P. 299-321.

Schwarze }. Die Beurteilung des Perikles durch die attische Komödie und ihre historische und historiographische Bedeutung. München, 1971.

Selections from the "Brief Mention" of Basil Lanneau Gildersleeve / ed. with a biographical sketch and an index by C. W. E. Mller. Baltimore; London, 1930.

Sells D. Parody, Politics and the Populace in Greek Old Comedy. London; New York, 2019.

Sheehan S. A Guide to Reading Herodotus' Histories. London et al., 2018.

Sidwell K. Aristophanes the Democrat: The Politics of Satirical Comedy during the Peloponnesian War. Cambridge, 2009.

Sinitsyn A. A. là onÀa tcov ygcpupsgov of the Persian War: Herodotus on the Banishment of the Barbarians out of Europe and the issue of the Completeness of the First the 'History' // AAL. 2019. Vol. 65. P. 83-124.

Sinter N. W. Making the Aristophanic Audience // AJPh. 1999. Vol. 120. No. 3. P. 351-368.

Spielvogel J. Die politische Position des athenischen Komödiendichters Aristophanes // Historia. 2003. Bd. 52. H. 1. S. 3-22.

Stnhl H.-P. Thukydides. Die Stellung des Menschen im geschichtlichen Prozess. München, 1966.

Strnsbiirger H. Komik und Satire in der griechischen Geschichtsschreibung / / Festgabe für Paul Kirn zum 70. Geburtstag dargebracht von Freunden und Schülern / hrsg. von E. Kaufmann. Berlin, 1961. S. 13-45.

The Ancient Emotions of Disgust / ed. by D. Lateiner, D. Spatharas. Oxford, 2017.

The Autobiography of A. E. Raubitschek / ed. with Introduction and Notes by D. Lateiner. Histos, Supplement 1. Newcastle: Histos; Newcastle University, 2014.

The City as Comedy. Society and Representation in Athenian Drama / ed. by G. W. Dobrov. Chapel Hill, 1997.

The Oxford Handbook of Thucydides / ed. by R. K. Balot, S. Forsdyke, E. Foster. Oxford, 2017.

The Political Theory of Aristophanes: Explorations in Poetic Wisdom / ed. by J. J. Mhire, B.-P. Frost. Albany, New York, 2014.

The Rivals of Aristophanes. Studies in Athenian Old Comedy / ed. by D. Harvey, J. Wilkins, with a foreword by K. Dover. London; Swansea, 2000.

Third woman accused of assaulting convicted molester pleads guilty / / AP News. December 8, 1997. [Elektronnyi resurs]: URL: https:/ / ap-news.com/ article/3c01e0fdbalbd3fd4d8e9175767925d8.

Thucydides and Herodotus / ed. by E. Foster, D. Lateiner. Oxford, 2012.

Tsnkmnkis A., Kostopoidos Y. Cleon's Imposition on his Audience / / Thucydides — A Violent Teacher? History and Its Representations / ed. by G. Rechenauer, V. Pothou. Göttingen: V&R unipress, 2011. P. 171-183.

Vickers M. J. Pericles on Stage: Political Comedy in Aristophanes' Early Plays. Austin, 1997.

Vickers M. J. Aristophanes 'Frogs': Nothing to do with Literature / / Athenaeum. 2001. Vol. 89. Fase. 1. P. 187-201.

Vickers M. J. Sophocles and Alcibiades: Athenian Politics in Ancient Greek Literature. Ithaca, 2008.

Vickers M. J. Aristophanes and Alcibiades: Echoes of Contemporary History in Athenian Comedy. Berlin; Boston, 2015.

Wnlbnnk F. W. History and Tragedy // Historia. 1960. Bd. 9. H. 2. P. 216-234.

Wçcoivski M. Ironie et histoire: le discours de Soclès (Hérodote V 92) / / ' AS. 1996. Vol. 27. P. 205-258/

Wells }. Studies in Herodotus. Oxford, 1923.

Westlake H. D. Thucydides and the fall of Amphipolis / / Hermes. 1962. Bd. 90. P. 276-287.

Will W. Thukydides und Perikles. Der Historiker und sein Held. Bonn, 2003.

Will W. Herodot und Thukydides: Die Geburt der Geschichte. München, 2015.

Wright M. The Comedian as Critic: Greek Old Comedy and Poetics. London, 2012.

Zegers N. Wesen und Ursprung der tragischai Geschichtsschreibung. Inaugural-Dissertation... der Universität zu Köln. Köln, 1959. Zogg F. Aristophanes' Komödien als Lesetexte / / Philologus. 2017.

Bd. 161. H. 1. S. 1-18. Zumbrunnen J. Elite Domination and the Clever Citizen: Aristophanes' "Acharnians" and "Knights" // Political Theory. 2004. Vol. 32. No. 5. P. 656-677.

Zumbrunnen J. Fantasy, Irony, and Economic Justice in Aristophanes' "Assemblywomen" and "Wealth" // APSR. 2006. Vol. 100. No. 3. P. 319-333.

Zumbrunnen J. Comedy, the Ordinary Citizen, and the Salvation of the City / / When Worlds Elide: Classics, Politics, Culture / ed. by K. Bassi, J. P. Euben. Lanham, MD, 2010. P. 229-252. Zumbrunnen J. Aristophanic Comedy and the Challenge of Democratic Citizenship. Rochester, 2012.