CC BY
60DOI: 10.24411/2686-9497-2020-10035
Герхард Терстеген
Духовные и назидательные письма о внутренней жизни и истинной сути христианства (письма 6-15) (перевод игумена Петра (Мещеринова В. А.))
Письмо 6-е
О необходимости жизни Иисуса в нас. Сколь отвратительна жизнь падшей самости
Во имя Иисуса. Возлюбленный брат!
Поскольку у меня появилась возможность передать тебе письмо, то я приветствую тебя и всех твоих с сердечною любовью, и желаю вам все более полно и чисто познавать то благо, какое даровано нам во Иисусе Христе, к совершенному прославлению Его ничем не заслуженной нами милости.
Мы знаем, дорогой брат, что нам нужен только Иисус и что для нашего освящения и спасения мы должны истинно обладать только Им. Так дадим же Ему место действовать в нас и всецело препоручим ему все касающееся нас! Он Сам с радостью поможет нам в этом; Он соприсутствует в нас; Он ближе к нам, чем мы к самим себе; Он все делает для того, чтобы влить в нас Свою божественную жизнь и Себя Самого — что Он в изобилии доказывает столь многими драгоценными внушениями Своей благодати. Ах! только бы нам не оказаться недостойными сего, отвечая Ему рассеянностью и неверностью! Как бы ни были слабы сокровенные проявления чистой жизни Иисуса в нас, христианин всегда может почувствовать ее пусть даже малые движения, если только ей предоставляется место, чтобы она могла ослабить жизнь падших чувств, рассудка и самости. Ах! если бы мы деланием веры, внутрь-собирания и по возможности приведения души в тишину все больше и чище искали познавать в себе сии
действования жизни Иисуса и полагали главным своим делом всякое мгновенье предавать себя сей жизни! Неужели наше неверие дерзает думать, что Господь не даст нам познать то, о чем некогда свидетельствовал о себе, во славу благодати Божией, Апостол Павел: уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 2, 20)?
О, сколь отвратительна жизнь падшей самости! И сколь прекрасна и любезна жизнь Иисуса, которая преследует самостную жизнь всюду и везде, вплоть до полной и спасительной ее смерти! Ей, Иисусе! только тот может сказать: «я живу», в ком живешь Ты един, ибо Ты есть истинный Бог и жизнь вечная (1 Ин. 5, 20), — Коему я, возлюбленный брат, препоручаю и твое сердце, равно как и всех моих у вас знакомых (не буду перечислять их поименно). Вспоминайте и меня пред Иисусом. Ему слава во веки!
Письмо 7-е
Смешение природы и благодати. Жизнь Иисуса.
Истинный внутренний человек
Возлюбленный брат!
Как давно, дорогой брат, мы обнаруживаем в себе действия Духа, и, тем не менее, как много действуем сами от себя! В лучшем случае из этого выходит жалкое смешение природы и благодати в нас и в наших делах. Но сколь разительно все меняется, когда Иисус действует в нас и на нас, и когда Он нас живит! Природа постоянно забегает вперед, и первые побуждения во всех наших делах, речах и намерениях по большей части нечисты и смешаны. Поэтому мы в смирении и предании себя и всего своего Богу должны постоянно в глубине души обращать себя к Нему и в Него и предоставлять Ему начинать и совершать в нас то, что мы хотим осуществить, дабы наши дела были чище и служили к прославлению Бога во Иисусе Христе. Иисус воскрес; Он внес в мир жизнь и нетление. Семя этой божественной жизни всаживается — слава Богу! — в нашего внутреннего человека; только да обращаемся тихо и мягко вовнутрь и да ожидаем доброго плода, дабы он процвел и принес урожай в жизнь вечную.
Да отвратимся от всего того, что не есть жизнь Иисуса в нас; кроме нее все — сон и мечта, или, как говорит Апостол, сор (Фил. 3, 8). Прошу твоих сердечных молитв, чтобы все мое существо прониклось сим светом жизни Христовой!
Да не растратим времени зря, да не пропустим хоть самого малого привлечения Божия (Ин. 6, 44), чтобы внутренне предстоять пред Господом
и пребывать с Ним! Я всегда пишу, что, по моему представлению, мы ограждены от всяких опасностей, пока мы по силам и сообразно нашему положению и состоянию подвизаемся во внутренней молитве. Истинное внутрь-пре-бывание есть школа для детей Божиих, где они обучаются всякой премудрости. Господи Иисусе! да утишится в нас все наше и да умрет, чтобы жил в нас только Ты один! Аминь.
Письмо 8-е
О чувстве нашей глубокой поврежденности, о пользе смирения и о совершенном предании себя и всего своего Богу
Возлюбленная во благодати Иисуса сестра!
Ты уже знаешь, что мы своевременно получили твое письмо, из коего с сердечной заинтересованностью узнали о твоем внешнем и внутреннем положении, ибо мы, как члены Тела Христова, должны принимать участие в скорбях и радостях друг друга. Хотя в своем окружении ты не испытываешь недостатка в добром назидании; но по твоей любви и доверию к нам, может быть, и наши речи будут тебе любезны и полезны о Господе.
Прежде всего, будь уверена в том, что во всех твоих нынешних ожесточениях души, смертных скорбях и даже чувстве глубочайшей поврежденности присутствует рука Божия и Его вождение — поскольку при всем том для тебя продолжает быть ненавистной всякая нечистота и по внутреннему человеку ты неизменно хотела бы благоугождать Богу. Посему принимай все это не иначе, как с любовью к Богу, Который дает тебе таким образом ощутить твою падшеприродную невосприимчивость и мертвость к духовному; без сомнения, это Он совершает к твоему благу. Когда в духовном делании все идет хорошо, то нередко наша внешняя или внутренняя деятельность и та отрада, которую мы в ней находим, становятся для нас препятствием к достижению истинного внутрь-пребывания и единения с Богом в духе. Христианин тогда, чаще всего неприметно, слишком много пребывает в своей самости и недостаточно смиряется пред Богом, чтобы распознать в себе Его привлечение (Ин. 6, 44) и воспринять Его действие. Усматривай же отсюда, с какою благостью промышляет о тебе твой любящий Небесный Отец, отнимающий у тебя худшее, дабы в свое время дать тебе стократ лучшее, а именно — подлинное общение с Собою в духе! Для этого Он промыслительно дает почувствовать тебе, как ты пишешь, твое глубочайшее повреждение. Бог хочет «перевести» тебя в Него Самого; с этой целью Он должен дать тебе увидеть, что в тебе самой, без Него,
кроме падшести, невозможно найти ничего — дабы ты по-евангельски возненавидела и отверглась себя (Ин. 12, 25; Мф. 16, 24) и, обратившись к Нему, пребывала только в Нем.
Бог любит и единит Себя только с подлинно смиренными, и никакими другими душами. Так благодари же и прославляй Его, что Он изволит, давая тебе познание себя самой, соделать и тебя немного смиреннее, дабы более внутренно и полно приобщить тебя Себе. Он, несомненно, знает, что ты — нежное дитя (Быт. 33, 13); посему Он будет обращаться с тобою с мудрой постепенностью и не переобременит тебя. Если бы Его божественное величие всецело дало почувствовать тебе, да и всем нам, нашу падшесть и повреждение, то мы поверглись бы в великое отчаяние; поэтому Он открывает нам ее с умеренностью и с переменами и никогда не лишает нас Своего сокровенного укрепления так, чтобы мы могли перенести (1 Кор. 10, 13).
Сего ради стремись прийти в состояние мира и смирения. Беспокойство, страх, смятение при видении своей падшести будут тебе малополезны. В твоем случае все это происходит от телесной и душевной немощи и от недостаточного препоручения себя и всего своего Богу. Истинные смиренники не страшатся и не беспокоятся; они хотят видеть себя такими, какие они есть. Более того: они весьма радуются о своих немощах (2 Кор. 12, 10), а главным образом, что Бог — все для них. Аминь!
Едини себя с благой и совершенной волей Божией (Рим. 12, 2) во всех твоих обстоятельствах и состояниях. В этом ты найдешь все, что тебе недостает. А пока мы хотим чего-то иного, чем того, что Бог определяет нам на данный момент, мы только напрасно мучим себя. Каждую минуту нашей жизни наш внутренний человек должен быть готов сказать Богу: «Я жажду только Тебя и Твоей святой воли, дабы благоугождать Тебе. Какое благо, что Ты есть, каков Ты есть, и что я сейчас также таков, каков я есть, исключая греха!» Такое внутреннее воззвание особенно полезно во время молитвы.
Предай себя всецело и исключительно Господу. Отдай Ему все свои заботы, раздумья и побуждения. Разглядывай себя столь мало, сколь это возможно, и препоручи себя безусловной верой в надежные руки твоего Бога, дабы Он полностью распоряжался тобою и во времени, и в вечности поступал с тобою так, как Он считает нужным. Так, от всего сердца, всей своей волей предавай себя Ему и занимай себя Им, чтобы в сих занятиях ты смогла бы забыть себя и свою худость. Господи, спаси нас от себя самих, и спасемся (Иер. 17, 14)! Ибо кто потеряет душу свою, тот спасет ее в жизнь вечную (Мф. 16, 25; Ин. 12, 25). Господь Иисус да пребудет с тобою, — в Коем мы сердечно приветствуем тебя со всем твоим домом, и соседями, и знакомыми, и поручаем себя вашим молитвам.
Письмо 9-е
О пользе уединения для молитвы и созерцания Бога
Возлюбленная о Господе сестра!
Твое последнее письмо благополучно получили. Мы всегда с сердечным участием читаем о твоем внутреннем состоянии; поэтому, когда ты пишешь нам, пиши просто и откровенно — тогда и мы сможем ответить на пользу тебе.
Что касается твоего нынешнего положения — вот несколько слов увещания. Ты жалуешься, что ты недостаточно покоряешься благодати и слишком обращаешь слух к чужим голосам (Ин. 10, 5); что не имеешь прочного мира Христова и часто немирствуешь; также что самолюбие во многом ставит тебе препоны.
Иными словами говоря, у тебя все время одно сменяется другим. Чтобы привести все в должный чин и порядок, крайне необходимо, чтобы ты не пропускала без уважительных причин своего уединения для молитвы и внутрь-собирания. Обрати внимание: когда замутненная вода все время взбалтывается, ее невозможно очистить и сделать прозрачной. Часто христианин думает, что он вполне собран внутрь, поэтому и уединение ему не так необходимо. Но мы не знаем себя достаточно хорошо; и разорение, не осознаваемое нами, бывает гораздо опаснее. Итак, по временам уединяйся с радостью, как для некоей прекрасной трапезы; входи в комнату твою (Мф. 6, 6) и приноси своему Другу и Возлюбленному (Песн. 7, 11; 2, 16) все твое сердце и всю твою волю. Наблюдай только со всем тщанием, чтобы ты приносила Ему их именно всецело; и тогда взирай на Бога как соприсутствующего тебе и уповай, что Он воззрит на тебя, покажет тебе твои немощи и воздействует на тебя Своею благодатью, как горшечник воздействует на глину, которую он формирует в своих руках. Если при этом ты против воли рассеешься, поддашься самости и падшести — то отнюдь не малодушествуй, но со всем чистосердечием повергни себя пред Господом, дабы Он упразднил все сие; и отвращай своего внутреннего человека — но без порывов и напряжения! — от всякой нечистоты. Отбрось ее и забудь о ней, и обнови себя исполненным любви и упования воззрением на соприсутствующего тебе Бога, Который должен быть твоим единственным сокровищем, прибежищем и утешением. Когда ты вновь возвратишься к своей работе, то продолжай пребывать в обществе Сего своего Друга. Часто взирай на Него верою, как на соприсутствующего тебе; делай все пред Ним и для Него, по любви к Нему и в прославление Его, каким бы ни было
твое дело малым; и радуйся, если тебе встретится возможность ради Него совершить что-то трудное, или пострадать. В этом детском сладчайшем делании — пребывании в соприсутствии Божием — полагай свое главное занятие, по которому надлежит располагать все остальное. Если ты отклонишься от сего — то возвратись, как только осознаешь отклонение. Тогда ты опытом дознаешь, с какою верностью и любовью Господь ведет тебя, как Он покрывает тебя, подобно птице, собирающей птенцов своих под крылья (Мф. 23, 37), как Он укрепляет, исцеляет и веселит тебя — что невозможно выразить словами. Да даст Он тебе уразуметь сие, и ты ни в чем не будешь нуждаться вовек!
Письмо 10-е
О необходимости решительно следовать привлечению и вразумлению благодати для постоянного препобеждения и пожертвования нашей падшеприродной жизни Богу посредством детской веры, любви и молитвы
Возлюбленная о Господе сестра!
Я был рад узнать из твоего письма о нынешнем твоем состоянии. Будучи с любовью расположен к тебе, сердечно желаю твоей душе преуспеяния в благих путях Господних. Сии пути вышеестественны, так что человек не может ни ходить ими, ни преуспеть в них, если посредством детской веры он не будет постоянно возноситься над падшей природой и не поищет мужественно победить ее со всеми ее наклонностями — в чем и заключается сила духа и жизни. То, что мы в этом столь слабы, происходит большей частью оттого, что мы еще слишком чужды Богу и слишком близки нашему падшему естеству. Именно поэтому привлечение Божие (Ин. 6, 44) и вразумления Его благодати едва действуют на душу и не оказывают на нее должного влияния; безрассудное же сочувствие поврежденному естеству, напротив, приводит к тому, что мы ни в чем не можем ему отказать. И вот, наш благой Спаситель с великим долготерпением и любовью привлекает нас к Себе и хочет, чтобы мы изменили такое положение вещей: Ему мы должны стать внутренне близки, падшей же природе чужды. Что ищем мы у нашего зложелателя? Неужели мы будем угождать врагу, а нашего Благодетеля огорчать? Да не будет! С Господом мы надеемся вечно и блаженно жить; возмущенных же криков естества скоро уже не услышим. Итак, не пожелаем и не будем дальше жительствовать по суждениям и мнениям падшей самости, но по велениям нашего Возлюбленного и Друга (Песн. 2, 16; 7, 11).
Как сие осуществить? В отношении внутреннего человека: наислабейшим, сокровеннейшим, может быть, не вполне ясным внушениям и воздействиям благодати, влекущим нас к тому, что благоугодно Богу, нужно уделять бесконечно большее внимание, чем наияснейшим и убедительнейшим основаниям и возражениям рассудка и чувств. Для доброго дитяти малейшее мановение отца является безусловным повелением, коего он не хочет и не может преступить. Здесь внутренний человек не должен долго решать, но всецело и сразу переходить на сторону Божию — и тогда Бог даст ему непобедимую силу. Ах! если бы мы только приблизились к Богу в вере и любви! Тогда целые горы препятствий, немощей и невозможностей исчезли бы, как горсть соломы в горящей печи!
Во внешнем же принимай все, исключая грехов, как от руки божественного промысла, так, как оно есть и идет. Пусть все служит тебе для обучения и упражнения в вере и любви. О! как славно Бог будет тогда заботиться о тебе! Все, что с тобой произойдет, будет совершаться Его руками для непрекращающегося умерщвления твоей падшести и самости, так что душа будет получать одно приобретение за другим.
О, сколь любезна будет Богу наша жертва, когда мы и в мельчайших внешних вещах принесем Ему во всесожжение нашу суетную волю, наши вожделения, самолюбие, духовную вялость и тому подобное и превозможем естество духом любви! Для сего не упускай возможности уединяться по временам для общения с Господом и сердечной молитвы. Это есть лучшее средство умерить неупорядоченные стремления естества, постепенно успокоить душу и стяжевать постоянство во внутренней жизни. Мужайся и дерзай о Господе, невзирая на все твои недостатки; вложи себя в Его руки такой, какая ты есть; Его милосердие безгранично. Сердечно приветствую тебя и всех твоих домашних, не исключая маленькую N. N. Господь Иисус да благословит всех нас!
Письмо 11-е
Благожелания новообращенным христианам.
О пользе приимательности
Дорогой брат!
На твое любезное письмо из N. я сразу охотно бы ответил, но был не в состоянии это сделать по слабости головы и глаз, так что меня в этом отношении все больше нужно рассматривать как бесполезного человека. Между тем, как и прежде, я люблю своих собратьев о Христе; я объемлю
их и соединяюсь с ними в духе и желаю все больше смотреть на них так, как взирает на них Бог Отце во Христе. Посему меня весьма обрадовало твое известие о новообращенных христианах, с которыми ты познакомился во время своего путешествия. Я хотел бы знать имена тех из них, кои, по твоему мнению, обратились ко Христу искренне и от всего сердца, чтобы внести их в свою поминальную книжечку. Дух Святой да укрепит, воспитает и укоренит их во Христе и таким образом Сам запишет их имена в Нем, подлинной Книге Жизни, дабы они вечно воссияли в блистающем венце славы нашего Царя, Господа Иисуса, после того как здесь, в сие краткое время, они почтут Его участием в Его страданиях и смерти (1 Петр. 4, 13) и засвидетельствуют пред всеми, что они любят своего Небесного Отца. Я сердечно желаю им воспринять все сие от Того, Кто столь близок каждому из нас полнотою Своей благодати! Аминь.
Что же касается твоего предложения — написать что-нибудь сим незнакомым мне душам, — то я не нахожу это возможным; если им необходимо поучение, то с этим гораздо лучше справишься ты сам. Ты пишешь, что во всех своих делах и писаниях ты усматриваешь нечто несовершенное. Что мне на это сказать? Если бы я (как это иногда у меня бывает по немощи) скрупулезно разглядывал все, что я делаю, размышляя, совершенно ли оно или нет, то вся моя жизнь остановилась бы. А если бы я начал говорить — и с полным основанием — о своей ни-к-чему-не-годности, то мне сразу вменили бы это в великое смирение. Поэтому я молчу.
Что мы делаем сами от себя, поистине вообще никуда не годится; и чем меньше мы привносим себя в наши дела, тем чище и лучше они выходят. Это есть главная причина, по которой просвещенные души придают такое значение внутренней приимательности. Они опытно познают, что человек глубоко поврежден в самом своем основании, во всех душевных силах и их проявлениях, что никто не благ, как только один Бог (Мф. 19, 17), и что благо только то, что Он делает в нас и через нас. Посему, после того как их сердечное стремление, по мере их света, перестает быть привязанным к греху и ко всему тварному, они, по внутреннему человеку, стараются быть собранными вовнутрь, всецело вверяясь Богу и умолкая в Его соприсутствии, а в отношении внешней деятельности по возможности отсекают свою волю и препоручают себя и все свое Богу в настоящий момент, желая только Им Самим быть движимыми и побуждаемыми к тому, что Ему бла-гоугодно.
Когда мне надлежит что-то сделать или написать, то я в простоте препоручаю свое желание и действование Богу, насколько я могу это уразуметь. Если я не встречаю никакого особенного препятствия или противодействия, то я во имя Божие совершаю свое дело, добросовестно и просто — также, насколько это для меня возможно. После того, как дело сделано,
я не должен много о нем думать, зная вообще, что и самое мое лучшее действие никогда вполне не чисто. Если потом я замечаю совершенные ошибки или огрехи, то я принимаю это напоминание о своей падшести так мирно и спокойно, как могу, и продолжаю, как прежде, жить и действовать в простоте. Впрочем, во всем этом я весьма неопытен и неискусен; а сказал тебе о сем только для того, чтобы ты сам рассудил, писать ли тебе назидание твоим новообращенным христианам, или нет.
Письмо 12-е
Страдания и внутрь-собирание — путь к состоянию детскости во Христе.
Страданиями Он навык послушанию (Евр. 5, 8)
Возлюбленная о Господе сестра!
Не думай, что я забыл о тебе; нет, постоянно помню о Господе! Я сердечно сострадаю твоим скорбям, которые обуревают тебя как во внешних обстоятельствах, так и в твоей болезни, и желаю тебе в них помощи и благословения Спасителя, дабы ты с пользой для души мирно выдержала все испытания и достигла духовного плода — подлинного освящения. Поскольку благодать Божия порождает в тебе желание достичь Христовой детскости, то я со своей стороны могу только благодарить Господа, направляющего тебя на путь, приводящий к сему, — как бы тебе ни казалось, что это совсем не так.
Мы становимся смиренными детьми во Христе посредством страдания и внутреннего обращения к Богу. Рассудок и воля ветхого человека совершенно противоположны этому состоянию детскости; и я вижу, что благость Божия властно искореняет в тебе эти два столь глубоко гнездящихся в нас проявления падшести, — не столько телесными немощами и головными болями, сколько тем, что Он ни во внутреннем, ни во внешнем не дает вещам идти так, как бы тебе хотелось, но все время по-другому (особенно в твоих нынешних внешних обстоятельствах). Время страданий и напастей есть время нашего созревания, когда утешением для нас становятся бедствия и тяготы ради славного плода послушания Богу — чем мы угождаем Ему больше, нежели жертвами, и что главным образом способствует формированию детскости во Христе.
Делай во всем то, что ты можешь; а остальное препоручи Господу, Который непременно все управит ко благу (Рим. 8, 28). Отринь все, что запутывает,
смущает тебя и приводит к малодушию. Молись Господу, да совершается все, что ты делаешь и что претерпеваешь ради Него. Пребывай с Ним в сердце, насколько можешь; если у тебя нет возможности уединиться, то вверь сие любви и внутреннему человеку, которые ничем не связаны и могут и среди многолюдства и многих забот неприметно приникать к Богу и поклоняться Ему в духе и истине (Ин. 4, 24). Господь да совершит сие Своею благодатью, и благословит твою душу вовеки!
Сердечно приветствует тебя твой немощный собрат.
Письмо 13-е
Разница между истинной и ложной внутренней тишиной и смирением
Возлюбленный брат и друг!
Только что получил твое письмо и хочу, хоть кратко, но сразу ответить, поскольку уже поздний вечер, а я завтра с утра намереваюсь уехать.
Из твоего письма я вижу твою крайнюю телесную немощь, коей Господь посетил тебя. Весьма тебе сочувствую, и уповаю на Господа, что Он даст тебе и необходимые силы, и облегчение (1 Кор. 10, 13). Очень хорошо, что при этом твой дух спокоен — это, несомненно, благодать Божия. Единение нашего внутреннего человека с Богом и принятие всех Его путей относительно нас есть наилучшее и легчайшее средство к ненарушимому покою души. И когда сии Божии пути противны воле падшего естества и оно бунтует и дает нам чувствовать свое недовольство, то в этом для нас нет ни малейшей опасности. Периоды скорбей и страданий — время нашего испытания и научения.
На твои сомнения отвечу в двух словах. Есть различные виды внутренней тишины и смирения, и нужно хорошо знать разницу между истинными и ложными явлениями этого рода.
Когда неумерщвленный для ветхого Адама человек — который своею волей, сознанием и любовью на самом деле еще обращен ко греху и творению, а не к Богу — складывает руки и дает всему идти, как идет, то это не смирение. Когда при этом он стремится с насилием собрать свои помыслы и рассудок и установить их в тишине, дабы счесть себя благочестивым христианином, — то такая тишина ложна.
Напротив, когда искренняя душа по внутреннему человеку поистине пытается отстраниться от всего, что не есть Бог и Божие, но не находит в себе сил, чтобы действительно и всецело очиститься от пленения грехом
и самостью; когда она сердечно жаждет сегодня и сейчас, а не когда-нибудь, быть Божией, и для сего предает и препоручает себя Богу и Его действиям и охотно желает выдержать воспитание Духа, каких бы внутренних и внешних страданий ей это ни стоило, — то такая душа может не опасаться ложного смирения. Наоборот, если бы она стала много «само-действовать» падшим рассудком и чувствами, то она согрешила бы неверностью Богу, ибо она отодвинула бы от себя действия Божии и стала бы держаться только за свое делание и запутываться в нем. А все наше дело состоит в том, чтобы отвергаться самих себя (Мф. 16, 24) и падшего творения (1 Ин. 2, 15) и облекаться в чистую любовь Божию (Кол. 3, 14). Все это (и много большее) христианин совершает (каждый в свою меру) в единственном делании — вхождении вовнутрь в тишине и смиренном препоручении себя и всего своего Богу, пусть он и не всегда точно осознает сие (это и не необходимо). Его сердце поистине отвращается от всего тварного; его воля во всем настраивается по тому, что благоугодно Богу; око его души в детской простоте взирает только на Бога, Которого единого он хочет знать; всецелое устремление его любви объемлет внутренне соприсутствующее ему Благо как то, что составляет полноту его жизни; и так далее.
Это все, говорю я, и еще много большее, совершается детским во Христе (Мф. 18, 3) деланием вхождения в себя и смиренного препоручения всего себя Богу. Такое делание становится часто столь духовным и простым, столь отдаленным от чувственности и всякого само-действия, что его даже и деланием назвать нельзя; и это лучше всего. Поскольку же сие есть дело сердца и души, и далеко не головы и чувств, то через последние могут привходить всевозможные рассеивающие помыслы, помрачения, искушения, а иногда и нечистота. Это бывает против воли, когда душа не хочет принимать всего этого. Но ей не нужно здесь сильно беспокоиться, поскольку не в ее власти состоит справляться с такими вторжениями; наоборот, ее собственные усилия только ухудшат дело. Ей надлежит не соглашаться волей на все это и внутренне пребывать во всякой тишине, трезвении и уповании на Бога. Ибо враг только и тщится, чтобы смутить душу и «вытянуть» ее изнутри себя с помощью всевозможных страхов, забот, сомнений, смущающих помыслов и прочих искушений. Нередко Господь попускает сие, дабы научить душу и укрепить ее внутри себя. Ибо несомненно, что, прежде чем мы утвердимся на нашем внутреннем пути, нам надлежит пройти чрез многие внутренние и внешние борения и сомнения. Простота во Христе избегает многих опасностей.
Пора заканчивать письмо, уже совсем нет времени. Я пишу быстро, по-простому и в спешке мог выразиться недостаточно ясно; но ты все это знаешь гораздо лучше меня. Бог да благословит нас во Иисусе и вразумит нас. Приветствую тебя сердечно вкупе со всеми твоими. Бог да отвратит
нашу любовь от всего и привлечет ее к Себе, внутри нас, чему да послужат и наши страдания! Пребываю твоим немощным со-странником в мире сем.
Письмо 14-е
О неразберихе и суете у новоначальных христиан при духовном возрождении, и как Бог в свое время все расставляет по своим местам
Возлюбленный во благодати Господней брат!
Твое письмо, доставленное дорогими мне братьями М. и G. (чрез коих думаю послать и ответ), только что благополучно получил и радуюсь нашему единомыслию.
Конечно, без некоторой оторопи и печали невозможно наблюдать многоразличные пути новообращенных христиан, порой исполненные неразберихи, шума и суеты1. И однако же не все и не во всем нужно без различения ругать и отвергать, поскольку многим ведь не хватает поддержки и руководства; а сами они, из-за бедственной неспособности их беспокойных и устремленных вовне душ распознавать и воспринимать подлинные внутренние привлечения от Отца (Ин. 6, 44) и действия благодати, не могут управить себя. Если бы сии новоначальные христиане не ходили все время по кругу, но должным образом поспешили бы прямо к цели, для чего поставили бы во главу угла подлинное освящение и внутреннее бого-общение во Христе и мудро соразмеряли бы с этим все остальное, — то они не пребывали бы всегда вдали от истины и не тратили бы драгоценные, но в них еще очень слабые благодатные силы на бесполезные вещи.
Все, что только приводит ищущую Христа душу к умиранию для твар-ной, чувственной и самостной жизни (Кол. 3, 3); все, что только питает, укрепляет и собирает сердце и вливает в него любовь и благоговение к соприсутствующему нам Источнику любви — все сие достойно всякого принятия, как бы мало и «овнешненно» само по себе оно ни было. Если бы мы учились познавать дерево по его плодам (Мф. 7, 16-20), то скоро смогли бы с точностью определить, насколько в каждом случае новоначальная активность содействует или препятствует Царству Христову.
1 Речь идет о поверхностном и экзальтированном христианстве во многих общинах, массово возникавших во время так называемого «Великого духовного пробуждения», охватившего Северную Америку и Европу в конце XVII — 1-й пол. XVIII в. См. трактат автора: Терстеген Г. Предостережение от духовной поверхностности и беспечности // Путь истины. М., 2018.
Непросвещенное и необученное око никогда не сможет узреть, сколь велика неспособность детей ветхого Адама к подлинному общению со своим Богом и Источником жизни. И как глубоко и долготерпеливо сие вечное Благо снисходит к нам и водит нас на помочах, дабы всякая мешанина в нас все более прояснялась, и мы поистине приближались к Нему и становились способными к общению с Ним! Он закрывает глаза на тысячи наших глупостей и проводит искреннюю душу через них, зная, как все поставить на свое место в свое время. Мы уразумели сие отчасти в себе самих; будем же снисходительны к другим! Усмотрим в них доброе основание и намерение и поможем им найти истинный путь.
Отнюдь не без Божия промысла, побуждения и содействия происходит, что то в одной, то в другой стране в разные времена и среди разных людей возникает широкое духовное пробуждение, подобное бурному ветру, и многих обращает ко благу. Да, сюда неизбежно примешивается, как среди пробужденных, так и пробуждающих, очень много человеческого, нечистого, сектантского. Но долготерпеливая Любовь снисходит сему и благословляет даже и ущербный, но предпринятый с благими намерениями труд. Кратко сказать: заброшена сеть и извлечено множество рыб всякого рода (Мф. 13, 47-78). По некотором времени постепенно становится тихо, и, кажется, духовное возрождение сходит на нет. Многие, поучаствовав в его суматохе без основательного внутреннего изменения, возвращаются на старое; подлинные христиане все яснее видят недостаточность прежнего рода действий; сеть расторгается, и каждый идет своим путем. Не есть ли это руководство Премудрости для настоящих христиан? Не хочет ли она привлечь их к более глубокому вхождению вовнутрь и к большему вниманию, дабы ее тихий голос был услышан в сокровенностях внутреннего человека — что при предшествующей неразберихе и сумятице было невозможно?
И таким образом в свое время божественная Премудрость упорядочивает и расставляет все по своим местам, как в общем, так и в частном. Что раньше пробуждало, питало духовную жизнь и способствовало ей, более уже не проявляет своего прежнего действия; и даже желание и возможность прежнего благочестия часто удивительным образом отнимается от людей, поскольку благодатные силы углубляются вовнутрь и уже не воспринимаются в чувственно-рассудочной сфере, но требуют себе места в тишине и святыне внутреннего человека. И тогда для души наступает время некоего святого сепаратизма — когда она обретает жизнь Христову и входит в нее не в каких-то внешних действиях и общем шуме и не своими усилиями, но тем, что дает в себе место действовать Господу и во внутрен-нейшем смирении и отделении себя от всего, что не есть Бог и Божие, ожидает от Его чистой благодати того, что сам человек себе дать никак
не может. Ибо поистине ничто не оправдает и не упокоит нас, если Сам Бог не будет беспримесно действовать и приобщать нас Себе в основании души. Там открывается нам, бедным грешникам, вечная и столь близкая к нам любовь Божия в святейшем имени Иисус-Эммануил. В Него да погрузимся и да живем Его всесильной благодатью! Ему слава во веки веков. Аминь.
Письмо 15-е
О том, что никто не благ, как только един Бог; человек же — сплошь самость и нищета
Сиятельнейшая госпожа графиня, по высочайшему же призванию благодати — возлюбленная о Господе сестра!
Хотя телесно я весьма слаб (о чем обстоятельнее сообщит Вам д-р К.), но любовь побуждает меня засвидетельствовать Вам, что драгоценнейшее Вашего Сиятельства письмо от 8 ноября прошлого года было для меня большой отрадой, и я часто в духе отвечал на оное.
Да славится Бог, давший нам во Христе, без всяких наших заслуг, общение с Собою и друг с другом! Ныне, как и всегда, когда Господь напоминает мне об этом, я, как нищий, стремлюсь почерпнуть из столь близкой и столь открытой нам полноты Божией (Ин. 1, 16) действенные благопо-желания, дабы сиятельнейшая сестра всячески преуспевала в жизни Христовой и исполнялась радости в Сем святом Боге любви. Осмелюсь испрашивать и у Вашего Сиятельства такового же духовного благожелательства и поддержки.
Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что никто не благ, как только один Бог (Мф. 19, 17). Только Его присутствие в нас и только то, что Он делает в нас, одно освящает и спасает нас. Люди видят и ценят лишь внешнее, вещественное, то, что бросается в глаза; их суждение редко истинно, поскольку очень мало на земле человеческих дел, которые в Боге соде-ланы (Ин. 3, 21). В нас все смешано; и хотя Бог крайне долготерпелив к нам и к этой «смеси», однако же большой ошибкой будет усматривать в чем бы то ни было что-то доброе помимо Бога. Думающие так не ходят в истине (3 Ин. 4). Мы должны давать Богу место; или, лучше сказать, Сам Бог должен соделать Себе место в нас, ибо наше повреждение столь велико, что, когда мы избежим себя в чем-то одном, то тут же ухватимся за себя в другом. Мы сплошь падшесть и самость; здесь не помогут какие-то частные переделки и приукрашения — все в целом никуда не годится. Нам надлежит
быть выведенными чрез Бога из себя самих в Бога. Никто не благ, как только один Бог; и тот, кто поистине погрузится в Него и потеряет себя в Нем (Мф. 10, 39), станет чрез Него благим, каким бы он еще ни был немощным.
Ах! если бы видели все бедные грешники, столь близкое к нам и отверстое в Иисусе (Еф. 3, 12) море сей бесконечной благости, как все устремились бы в него, дабы обрести Божию помощь! Но чаще происходит так, что многие, сосредоточенные еще на самих себе, жалостно взывают: «Ах! как я устал от себя! Мне говорят: «выйди из себя самого»; но я не могу найти врат, несмотря на все мои поиски...» В этом есть правда: кто неправильно ощущает себя, тот не может и правильно выйти из себя к Богу. Необходимо убедиться на опыте, что сам человек этого сделать не может, дабы и здесь слава воздавалась единому Богу. Он освящает и спасает нас чрез Себя Самого — однако не без скорбей. Все вышесказанное, по моему мнению, есть основание для истинного (и, увы! сколь редкого) предания себя Богу и приимательности. Но к сему источнику жизни и божественного мира никто не приходит помимо скорбей и умирания (Ин. 12, 24). Господи! Когда же мы перестанем становиться Тебе и нам самим на пути? И когда Ты всецело станешь в нас всем во всем (1 Кор. 15, 28)? Да будет сие во веки, аминь!
Не буду оправдываться, если что-то написал не так; я излагаю свои мысли просто, как выходит из-под пера. Еще раз во имя Иисуса приветствую Ваше Сиятельство и все Ваше высокочтимое графское семейство и пребываю, во благодати Божией, сиятельнейшей госпожи графини немощный собрат.
Gerhard Terstegen
Dukhovnye i nazidatel'nye pis'ma o vnutrennei zhizni i istinnoi suti khristianstva (pis'ma 1-5) [Spiritual and Edifying Letters about the Inner Life and the True Essence of Christianity (Letters 6-15)]
