CC BY
14ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЕ ОСНОВЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЮ РЕЛИГИОЗНОГО ЭКСТРЕМИЗМА
Протоиерей Сергий (Сергей) Геннадьевич Носков,
магистрант Омской духовной семинарии
Аннотация. Существует несколько известных теорий относительно социальных причин религиозной радикализации и экстремизма. Среди основных - недовольство неравенством, дискриминацией, бедностью и низким качеством жизни. Низкий уровень образования, отсутствие четкой гражданской позиции, низкий уровень участия в политической жизни и социальная изоляция - другие важные факторы радикализации. Некоторые исследователи также указывают на протест молодежи против социальной несправедливости и неэффективных социальных лифтов, давления со стороны властей, высокого уровня государственного вмешательства в религиозную жизнь, вооруженных конфликтов в Афганистане и Сирии. В настоящей статье автором предпринята попытка научного анализа и критического осмысления проблемы использования духовно-нравственных основ в противодействии распространению религиозного экстремизма.
Ключевые слова: противодействие экстремизму, религиозный экстремизм, радикализация населения, социальное неравенство, дискриминация, бедность, социальное расслоение, социальная справедливость, геополитическая борьба.
MORAL AND SPIRITUAL FOUNDATIONS OF COUNTERACTION TO THE RISE OF RELIGIOUS EXTREMISM
Archpriest Sergius (Sergey) Gennadievich Noskov,
а postgraduate student of Omsk Theological Seminary
Abstract. The article discusses main causes of religious extremism and radicalization of society such as social inequality, discrimination, poverty, social differentiation. It also analyzes the potential strength of moral and spiritual values to counteract the rise of religious extremism.
Key words: counteraction to extremism, religious extremism, level of radicalization in the general population, social inequality, discrimination, poverty, social differentiation, social justice, geopolitical struggle.
овременный религиозный экстремизм в политическом измерении ислама часто ассоциируется с поддержкой халифата или мусульманской империи, которая сохранялась в различных формах с 700-х годов до 1924 года нашей эры, когда в Турции был упразднен последний османский халифат [5, с. 135].
В то время ислам ассоциировался как с иерархическим, иногда экспансионистским имперским государством, так и с особой системой религиозных, правовых и культурных практик, называемой законом шариата.
Наиболее экстремистские группы выступают за радикальную программу политических изменений (например, возрождение исламской империи, государства без границ, охватывающего все мусульманские народы). Они считают, что политические
ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Протоиерей Сергий (Сергей) Геннадьевич Носков «Духовно-нравственные основы противодействия распространению религиозного экстремизма»
нормы должны применяться для изменения существующих политических систем, адаптированных к местным условиям, во многих мусульманских странах. Однако другие, более умеренные группы, стремятся к интеграции религиозных ценностей в существующие политические системы (например, демократию, национальное государство и т. д.). Они склонны считать, что религия не должна быть политически представлена через легализацию ее социального порядка.
Политическое измерение, как правило, является наиболее важным аспектом для ученых при обсуждении исламского религиозного экстремизма, как и для других групп.
Религиозный экстремизм в политическом измерении может проявляться по-разному, и политически экстремистские группы предлагают разные пути согласования конституции с религиозными нормами. Например, одни религиозные группы предлагают продвигать законы шариата посредством демократического правления, другие группы отвергают существующую политическую систему, активно выступая за введение шариата без насилия; и, наконец, другие группы готовы использовать насилие для дестабилизации правительства [2, с. 15].
С поддержкой или без поддержки насильственных средств изменения, пропаганда всеобъемлющего шариата право, а также возрождение исламской империи отражают радикальную программу преобразования существующей политической системы.
В дополнение к этим различным взглядам на место религии в государстве группы мусульман также различаются в своей поддержке демократии. Некоторые из них отвергают демократию, считая, что демократия как политическая система несовместима с исламом, что исламские наставления по всем вопросам, касающимся жизни, четко сформулированы в Коране и хадисах (слова, поведение и утверждения пророка).
Эта точка зрения гласит, что мусявара (политические дискуссии для достижения консенсуса) следует использовать только для принятия решений по конкретным техническим вопросам, а не для основных принципов социального функционирования.
Напротив, некоторые другие группы мусульман не одобряют и не санкционируют конкретную политическую систему, а скорее выступают за принципы терпимости и уважения в управлении всеми политическими системами. Таким образом, последние группы воспринимают демократию как один из способов управления национальными делами, не противоречащий исламу.
Теологические верования определяют религию для мирян, различные исследователи подчеркивают важность концептуальных представлений о Боге для правильного понимания приверженности людей своей религии и, соответственно, утверждения нравственных устоев.
Четкие и правильные представления о Боге дают осмысленный отпечаток религиозного мировоззрения верующего. Как же тогда формируются более умеренные и более экстремистские формы религии? Мы предполагаем, что для религиозных групп, находящихся на умеренном конце теологического измерения, доминируют верования в безличную космическую силу, дистанцированную от мирских дел (деизм) [4, с. 62].
Относительные взгляды на Бога как на личного представителя представляют собой создание, воспитывающее любовь, а не враждебность, при этом образ Божий
№ 1 (12), 2022
характеризуется милостивыми образами (например, Милосердный, Благожелательный и т. д.), допускающими различные религиозные интерпретации и расширяющими принятие различных моделей норм. Напротив, группы, находящиеся на крайнем конце богословского континуума, обычно рассматривают Бога как личное действующее лицо и принимают имена Бога, которые содержат авторитарный образ (например, Принуждающий, Завоеватель и т. д.), что ведет к жестким интерпретациям и принуждению для подавления различных нарративов.
Есть свидетельства того, что эти образы Бога являются последовательными. Например, нормативные убеждения, связанные с авторитарным образом Бога, предсказывают большую поддержку смертной казни. Кроме того, было обнаружено, что авторитарная концепция (например, Бог как Тот, кто наносит удар в гневе) связана с предрасположенностью думать, чувствовать и действовать более карательно по отношению к людям, считающимся «злыми». Напротив, люди, которые характеризуют Бога более заботливо (например, Бог есть любовь), реагируют на других более просоциально. Исторически сложилось так, что авторитарный образ Бога часто ассоциировался с апокалиптическими нарративами, чтобы привлечь людей к обращению в свою группу и заставить людей отказаться от своих «аморальных» норм [3, с. 141].
В настоящее время потенциальная поддержка радикальных религиозных течений в странах Центральной Азии низка; социальная база не широка и составляет не более 6-7% населения. В то же время нельзя игнорировать усиливающуюся радикализацию, связанную с ростом социальной напряженности в обществе и внутренними изменениями в исламе, а именно борьбой, связанной с направлениями ислама, и противоречиями между глобальным и локальным исламом.
Тем не менее, этот рост по-прежнему сдерживается спокойным обществом, сильной позицией государственной власти во всех странах Центральной Азии, а также традиционным либерализмом и терпимостью к центрально-азиатскому хана-физму. Обычно страны Центральной Азии используют подход безопасности для противодействия угрозе насильственного экстремизма. Этот метод дает преимущество правоохранительным органам в мониторинге, изучении и изоляции агентов радикализации и воинствующего экстремизма.
Однако, несмотря на большие усилия, эти действия не всегда эффективны; они краткосрочные, тогда как необходимы долгосрочные меры, которые должны быть направлены на предотвращение экстремизма путем укрепления социально-экономических условий и обеспечения законности и безопасности.
Резолюция, которая является основой Глобального плана действий ООН по предотвращению насильственного экстремизма, иллюстрирует этот пункт: согласно Резолюции, эффективные ответные меры потребуют «поощрения политической и религиозной терпимости, экономического развития и социальной сплоченности и участия, прекращения и разрешения вооруженных конфликтов», а также содействие реинтеграции и реабилитации. Тогда как необходимы долгосрочные меры, которые должны быть направлены на предотвращение экстремизма путем укрепления социально-экономических условий и обеспечения верховенства права и безопасности [1, с. 34].
Предположительно меры политики должны быть направлены на предотвращение радикализации; в частности, необходимо прервать фазу «предрадикализации»,
ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Протоиерей Сергий (Сергей) Геннадьевич Носков «Духовно-нравственные основы противодействия распространению религиозного экстремизма»
во время которой люди начинают симпатизировать экстремистским идеям или террористическим движениям, не становясь непосредственными участниками.
Следует отказаться от краткосрочных реактивных подходов к радикализации и тотальному контролю над религиозными организациями и духовными лидерами, установившихся в настоящее время.
Это не препятствует радикализации, а скорее распространяет религию в подполье, что, в свою очередь, вынуждает государство усиливать давление и создавать все более мощные и сложные механизмы давления на ислам и вступать в конфликт с населением.
Кроме того, жесткий контроль над религиозной сферой, призванный препятствовать радикализации, вынуждает людей скрывать свои религиозные убеждения и отодвигать свою религиозную жизнь в тень. В результате молодые мусульмане оказываются беззащитными и беспомощными перед салафитской пропагандой (т.е. такфиристами).
В данном случае поиск баланса между противодействием насильственному экстремизму и соблюдением прав человека имеет первостепенное значение. Систематические нарушения прав человека сделают общество в целом незащищенным. Следовательно, верховенство права должно быть главным приоритетом в противодействии насильственному экстремизму и обеспечении безопасности. Национальные учреждения, включая правительство, полицию и систему уголовного правосудия, должны играть ключевую роль в предотвращении насильственного экстремизма. Тюремные системы должны стать центрами дерадикализации, а не рассадниками экстремизма.
Также важно поддерживать культурные и религиозные организации мигрантов. Они могли бы сделать гораздо больше в плане борьбы с радикализацией и насильственным экстремизмом, но для этого им нужна дополнительная поддержка. Они должны иметь возможность связаться с теми, кто рискует радикализироваться, опираясь на более прочную основу правовой и моральной легитимности. Также необходимо поддерживать и повышать устойчивость религиозных общин и институтов, чтобы они могли противостоять распространению религиозного экстремизма посредством открытой дискуссии между религиозными лидерами и верующими, а также диалога между различными мазхабами и направлениями ислама [6, с. 31].
Сообщества играют жизненно важную роль в противодействии радикализации и насильственному экстремизму. Опыт Таджикистана показал, что повышение устойчивости и социальной сплоченности в постконфликтный период является ключевым фактором реинтеграции боевиков и достижения мира. Еще одним важным моментом является повышение осведомленности общественности, в том числе работа со СМИ, неправительственными организациями, научно-исследовательскими и академическими учреждениями.
Хотя многие исследователи изучают процессы радикализации, а также динамику и тенденции насильственного экстремизма и реакцию на него в различных регионах мира, результаты не всегда появляются в поле зрения лиц, принимающих решения, и практиков, поэтому расширение сотрудничества между исследователями, политиками и практиками крайне важно для предотвращения и противодействия насильственному религиозному экстремизму.
№ 1 (12), 2022
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Габараев А.Ш. Национальная безопасность и противодействия религиозному экстремизму в уголовно-исполнительной системе / А.Ш. Габараев, Е.В. Гавриков // Со!^и1ит-'оигпа!. - 2019. - № 4-3 (28). - С. 34.
2. Горохова В.В. Правовые и идеологические основы противодействия религиозному экстремизму / В.В. Горохова, Н.В. Галанина // Вестник Московского университета МВД России. - 2019. - № 3. - С. 15.
3. Кияйкин Д.В. Организационно-правовые основы противодействия религиозному экстремизму в сети Интернет / Д.В. Кияйкин, Е.А. Дворецкая // Вестник Самарского юридического института. - 2020. - № 2 (38). - С. 141.
4. Кудрявцев Н.А. Проблемы противодействия религиозному экстремизму в России / Н.А. Кудрявцев, Э.Я. Хасеинов // Обзор. НЦПТИ. - 2019. - № 1 (16). - С. 62.
5. Маслов И.С. Формирование правовой культуры как способ противодействия религиозному экстремизму / И.С. Маслов // Общественная безопасность, законность и правопорядок в III тысячелетии. - 2020. - № 6-2. - С. 135-138.
6. Панасенко В.Н. Образование и профессиональная подготовка как мера противодействия религиозному экстремизму в Китае / В.Н. Панасенко // Вестник Краснодарского университета МВД России. - 2020. - № 3 (49). - С. 31.
