"ДРУГОЙ МАТЕРИАЛ" РУССКОЙ МАЛЕРИАНЫ: О КНИГЕ ХАНСА ВОЛЛЬШЛЕГЕРА Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

Рецензии

Актуальные проблемы высшего музыкального образования. 2022. № 2 (64). С. 94-99. Actual problems of high musical education. 2022. No 2 (64). P. 94-99.

Рецензия на книгу УДК 78.01

DOI: 10.26086/NK.2022.64.2.013

«Другой материал» русской малернаны: о книге Ханса Волльшлегера

Векслер Юлия Сергеевна

Нижегородская государственная консерватория им. М. И. Глинки, Нижний Новгород, Россия, wechsler@mts-nn.ru

Аннотация. Статья представляет собой рецензию на книгу Ханса Волльшлегера «Другой материал. Фрагменты о Густаве Малере». Ее автор — немецкий писатель, переводчик и издатель — в юности учился дирижированию, композиции и игре на органе, однако так и не стал музыкантом. В книге, опубликованной посмертно, собраны эссе, лекции и тексты радиопередач. Это необычный, очень субъективный, личный, но при этом глубокий и проницательный взгляд на творчество и судьбу Малера.

Волльшлегер критикует дирижерские интерпретации малеровских симфоний, жесткому разносу подвергает книгу Г. Данузера «Густав Малер и его время», в лице автора обличая все современное музыковедение, при этом дает высокую оценку биографии Малера Й. М. Фишера, которая озарена светом «познающей любви». Глубокие суждения содержат отзывы Волльшлегера о публикациях эпистолярий — писем Густава Малера Альме и переписки Густава Малера и Рихарда Штрауса. Несколько текстов посвящены проблеме позднего творчества Малера, в том числе его незавершенной Десятой симфонии: в свое время Волльшлегер предпринял попытку ее реконструкции, но пришел к убеждению, что она невозможна. Исключительное место в книге занимают воспоминания о философе и музыковеде Теодоре Адорно, который предстает здесь как личность совершенно исключительного масштаба, часть ушедшей в прошлое эпохи Малера.

Ключевые слова: Густав Малер, Альма Малер, Рихард Штраус, исполнительская интерпретация, биография, эпистолярное наследие

Для цитирования: Векслер Ю. С. «Другой материал» русской малерианы: о книге Ханса Волльшлегера

// Актуальные проблемы высшего музыкального образования. 2022. № 2 (64). С. 94-99. http://doi.org/10.26086/ NK.2022.64.2.013.

REVIEWS

Book review

"Other material" of Russian research on Mahler: about the book by Hans Wollschlager

Veksler Yulia S.

Glinka Nizhny Novgorod State Conservatoire, Nizhny Novgorod, Russia, wechsler@mts-nn.ru

Abstract. The article is a review of the book by Hans Wollschlager "Der andere Stoff. Fragmente zu Gustav Mahler". Its author is a German writer, translator and publisher, he studied conducting, composition and organ playing in his youth, but never became a musician. The book, published posthumously, contains essays, lectures and texts of radio broadcasts. This is an unusual, very subjective, personal, but at the same time a deep and insightful look at Mahler's work and fate.

Wollschlager criticizes the conductor's interpretations of Mahler's symphonies, harshly exposes G. Danuser's book "Gustav Mahler and His Time", in the person of the author, denouncing all modern musicology, while giving a high assessment of J.M. Fischer's biography of Mahler, which is illuminated by the light of "knowing love". Deep judgments contain Wollschlager's reviews of the publications of epistolaries — letters of Gustav Mahler to Alma and correspondence of Gustav Mahler and Richard Strauss. Several texts are devoted to the problem of Mahler's late work, including his unfinished Tenth Symphony: at one time, Wollschlager attempted to reconstruct it, but came to the conclusion that it was impossible. An exceptional place in the book is occupied by the memoirs about the philosopher and musicologist Theodor Adorno, who appears here as a person of an absolutely exceptional scale, part of the bygone Mahler era.

© Векслер Ю. С., 2022

Keywords: Gustav Mahler, Alma Mahler, Richard Strauss, performance interpretation, biography, epistolary heritage For citation: Veksler Yu. S. "Other material" of Russian research on Mahler: about the book by Hans Wollschlager.

Aktualnye problemy vysshego muzykalnogo obrazovaniya = Actual problems of high musical education. 2022;2(64); 9499 (In Russ.). http://doi.org/10.26086/NK.2022.64.2.013.

Русская малериана пополнилась новым замечательным изданием — это переведенная на русский язык книга Ханса Волльшлегера (1935— 2007) «Другой материал. Фрагменты о Густаве Малере»1 [1]. Ее автор — немецкий писатель, переводчик, издатель — уже известен русским читателям: в 2019 году вышел в свет его роман «Отростки сердца, или Синдром падшего Адама» [2].

Первой профессией и первым призванием Волльшлегера была музыка. Он занимался композицией, дирижированием и игрой на органе в Музыкальной академии Северо-Западной Германии в Детмольде, однако в 1957 году был вынужден прервать занятия. Главной фигурой на музыкальном небосклоне Волльшлегера был Густав Малер. На протяжении всей жизни он изучал и пропагандировал его творчество, которое на долгие годы было изъято из культурного обихода немцев. Волльшлегер создал свою реконструкцию неоконченной Десятой симфонии, он был председателем немецкой секции Международного Малеровского общества.

В книге «Другой материал», опубликованной посмертно, собраны эссе, лекции и тексты радиопередач. Это необычный, очень субъективный, личный, но при этом глубокий и проницательный взгляд на творчество и судьбу Малера. Творения гениального композитора видятся автору пророчествами, которые создают музыкальный образ двадцатого века.

Название книги — «Другой материал» — восходит к строке из письма Малера своей супруге Альме. Испытывая разочарование от встречи с Рихардом Штраусом, он посетовал: «Или эти люди сделаны из другого материала, чем я?» [1, с. 100] Спустя много лет Штраус прочитал это в издании писем Малера и подтвердил лаконичным утверждением на полях книги: «Да» [1, с. 100]. Выражение «другой материал» можно понимать и шире — это характеристика и самого Волльшлегера, и всего написанного им. Тексты Волльшлегера необычны, имя вряд ли можно найти аналог в традиционном малероведении. Он пишет изнутри музыки Малера, но извне музыкантского и музыковедческого сообщества. Человек внутренне свободный и непредвзятый, не

связанный ни цеховыми интересами, ни коллегиальностью или партийностью, он высказывается о чем хочет и как хочет.

Будучи дирижером по первому образованию, Волльшлегер подвергает критике практически все современные дирижерские интерпретации малеровских сочинений как неаутентичные, ибо судит о них бескомпромиссно, согласно мале-ровским критериям, основываясь на признании самого композитора: «В человеческом плане я делаю любые уступки, в плане искусства — вообще никаких» [1, с. 54]. Именно та самая «расхлябанность» по отношению к тексту, на которую жаловался Малер в пору директорства в Венской придворной опере, рождает традицию, в соответствии с которой произведение приносится в жертву функционированию концертного бизнеса. Дирижеры не имеют времени, чтобы «погрузиться в изучение текстов» [1, с. 24], сроки, выделяемые нынешним оркестрам для репетиций, недостаточны, техника звукозаписи способствует нивелированию малеровских звуковых пространств, «сглаживанию линеарных контуров, устранению всего порывистого и диссонирующего в пользу некоей пастозной амальгамы» [1, с. 30].

Столь же жесткой критике — можно сказать разносу — он подвергает и малероведение. Поистине разгромной рецензии удостоена книга Германа Данузера «Малер и его время» [3], а это один из выдающихся немецких музыковедов. В лице Данузера Волльшлегер обличает все современное музыковедение, с его точки зрения абсолютно бесполезное и не имеющее ничего общего с изучаемой ими музыкой: «речь идет о литературе из гетто, о производимых членами некоего ферайна шорохах и шепотах, которые нужны им лишь для того, чтобы друг друга цитировать и подчеркивать собственную значимость» [1, с. 104]. Безусловно, он чрезмерно суров и определенно несправедлив, поскольку пытается судить по гамбургскому счету, мерить высшей мерой, соответствовать той планке, что установлена его кумиром Теодором Адорно, автором монографии о Малере, с которой не может сравниться ничто из написанного другими. Но разве не актуальны сейчас и не звучат предостережением всем

нам слова Волльшлегера, который с сарказмом пишет о «так называемой "музыкальной науке"», которой «с величайшим тщанием занимаются в университетах», которая мнит себя олимпийской обителью самого музыкального искусства, «непрерывно организовывает "конгрессы" и "симпозиумы"; <...> заполняет своими исследованиями бессчетные специальные журналы и все возрастающее количество книг; и в конечном счете уверена, что пребывает в самых вышних эмпиреях — среди "наук о духе", которые, правда, становятся все более похожими одна на другую, — и своей непрерывной словоохотливостью укачивает наблюдающего за нашей эпохой, внушая ему прекраснодушную веру, будто "Дух" все еще остается на Земле нашим собеседником» [1, с. 102].

В то же время Волльшлегер высоко оценивает биографию Малера, написанную австрийским историком Йенсом Мальте Фишером [4]. Она озарена светом «познающей любви» — единственно подобающего отношения к Малеру-человеку и его музыке. За строчками рецензии скрываются размышления о назначении и задачах биографического жанра. В первую очередь, существует ли параллелизм между музыкой и жизнью? Как, на каком уровне он проявляется? И здесь возникает парадокс. «Шестая симфония — может быть, мрачнейший автопортрет человечества из всех, что когда-либо были написаны, — возникла в самую радостную для Малера, самую суверенную пору его жизни, а Девятая симфония, уже под конец, — в то лето, которое он с глубокой удовлетворенностью назвал "весьма прекрасным"» [1, с. 119]. И еще одна проблема: как разглядеть Художника во всем его величии за «легко воспринимаемой шелухой фактической повседневности»? [1, с. 120] Здесь требуется не только искусство интерпретации, но и такт, необходима осторожность «по отношению к притязаниям документа», ибо он неизбежно ограничивает наш горизонт. В итоге, признавая большие достоинства книги Фишера, Волльш-легер подчеркивает, что «лучше все-таки ориентироваться на непосредственное чтение самих поздних партитур. В них жизнь Малера прочитывается вплоть до отдаленных сфер мета-физики; именно там, в бесконечности Всеобщего, разворачивается та трагедия, которая в сфере фактического кажется неуместной, абсурдно не зависящей от судьбы и, в любом случае, неконгруэнтной» [1, с. 132-133].

В книгу включены также отзывы о публикациях эпистолярий — писем Густава Малера Альме [6] и переписки Густава Малера и Рихарда Штрауса [3].

Судить об Альме Малер объективно и беспристрастно невозможно, что вполне осознает и Волльшлегер. Одни считали ее «чудовищем», «беспутной женщиной», много о себе возомнившим и поверхностным существом, лишенном человеческой теплоты, тщеславным и отталкивающе развязным, другие — «Владычицей», «Повелительницей», «совершенной натурой», одной из «очень немногих женщин-волшебниц» [1, с. 112]. Для Малера она была «глубочайше любимой». Ее роль в жизни композитора столь же велика, сколь и неоднозначна. С одной стороны, годы жизни с ней принесли Малеру «такой взлет продуктивности, какого он еще никогда не знал: была построена вилла, воздвигнуто супружеское ложе, а выше того и другого — в буквальном смысле, и это превышало по значимости все — в лесу, в изоляции, стоял рабочий домик, в котором почти каждое лето возникала одна из великих симфоний, и так вплоть до Восьмой» [1, с. 127-128]. Безусловно, «Альма была двигателем этого процесса» [1, с. 128], однако роль эта ее ничуть не устраивала: она хотела действовать сама, ей необходимо было быть центром мира: «эта избалованная всеобщим вниманием женщина неизменно оставалась неудовлетворенной, к тому же не способной к любви, скучающей от своей новой жизни и внутренне пустой» [1, с. 127]. Она никогда не имела духовной близости с Малером, хотя он и пытался «бережно направить» ее «от "упрямства" и "гордости" к тому чувству, которое она на протяжении жизни вновь и вновь столь кичливо упоминала и которого, тем не менее, сама так и не изведала» [1, с. 115].

Была ли вина Альмы в ранней смерти Малера? Волльшлегер вслед за Адорно отвечает на этот вопрос утвердительно. Вопреки общераспространенному мнению, что Малера подкосила тяжелая сердечная болезнь, обнаруженная в 1907 году, он уверен, что причиной смерти была катастрофа, которая разразилась в последнее ма-леровское лето 1910 года. «В то время как творческое Эго Малера готовило свой величайший триумф, премьеру Восьмой симфонии, его эмпирическое Я регрессировало до стадии "гимназиста"» [1, с. 116] — это случилось после того, как он по ошибке получил адресованное Альме письмо Вальтера Гропиуса, раскрывшее их лю-

бовную связь. Как известно, Малер немедленно обратился за консультацией к великому Зигмунду Фрейду, но помощь его «не могла быть ничем иным кроме как устранением внешних симптомов, позволившим ему добиться "смирения помыслов" — перед пропастью осознания того, что ни сам он как человек, ни его творчество никогда не были любимы Альмой» [1, с. 116]. И это означало для него смерть, «в переводе на язык сома-тики <...>: ангины; эндокардит; в конечном итоге сепсис» [1, с. 116].

«Она еще и "писала"» [1, с. 113], — так характеризует Волльшлегер оставленные Альмой мемуары. Но, «несмотря на весьма своеобразное обращение ее автора с правдой» [1, с. 113], до сих пор ее книги остаются «бесценным документом», где «царит непосредственность, создающая и сохраняющая ощущение ни с чем не сравнимой приближенности к тому, о чем идет речь <...> Альма Малер позволяла своим воспоминаниям изливаться на бумагу просто так, в такой очередности, в какой они громоздились в ее беспутной голове — и в дневнике, — и потому она (очень своеобразным способом) победила всесокрушающее время <.> в чем и состоит [ее] подлинное жизненное достижение» [1, с. 113-114].

Немало проницательных суждений содержит и рецензия на переписку Малера и Штрауса. Они не были ни друзьями, ни врагами, относясь друг к другу «с бесконфликтной симпатией» [1, с. 95], тем более не было «никакого соревнования за наивысший ранг между ними» — их взаимоотношения оставались «не враждебными и не дружественными, невозмутимо-амбивалентными» [1, с. 92]. В отношениях со Штраусом Волльшлегер видит архетип взаимоотношений Малера со всеми прочими, сделанными из «другого материала»: «То, что отделяло Малера от Штрауса, было нечто большее, чем принадлежность к другой расе, большее, чем другая онтогенетическая судьба и, соответственно, другой характер произведений: оно действительно отделяло его в конечном счете от "этих людей" вообще; и то, что отличает музыку Малера от музыки его друга Штрауса, — это ее инаковость по отношению ко всей прочей музыке» [1, с. 100]. Отсюда следует вывод о фатальном одиночестве Малера. Ему не дано было испытать согревающей близости дружбы именно потому, что такая близость должна была быть обусловлена пониманием его творчества, «эхом духовного родства» [1, с. 96], потому «его одиночество (несмотря на поиски

друга) неотделимо от одиночества его музыки» [1, с. 95].

Из малеровского творчества Волльшлегер более всего ценит поздние сочинения, которые — как, например, «Песнь о земле» — выступают пророчествами о гибели мира. «Поздний взгляд Малера испытующе высматривает и это: признаки конца самого мира Музыки как гарантии существования Трансцендентного; угрозе исчезновения этого мира соответствовало "самое личное" Малера — его последний панический страх» [1, с. 82].

Особое место среди них принадлежит незавершенной Десятой симфонии, поскольку «она не только была преждевременно оборвана концом своего автора, но конец и разрыв являются, совершенно непосредственно, самой ее темой <.. .> Она говорит о Последних Вещах — как Последнее Слово некоего дискурса, который с самого начала пытался проникнуть за грань Мира явлений» [1, с. 56]. Такой взгляд существенно возвышается над расхожим представлением о том, что последняя симфония несла на себе отпечаток «кризиса брака» летом 1910 года. Волльшлегер убежден: сколько бы страданий ни причиняла Малеру Альма, «не она внесла боль в его последнее произведение; и что она помешала Малеру его завершить — такое все-таки невозможно прибавить к списку ее грехов» [1, с. 58]. После смерти композитора, Альма «приукрашивала себя <.> бездонной печалью Десятой, толковала этот текст как своего рода "Домашнюю симфонию" с трагическим акцентом» [1, с. 118]. Однако «не она — тема этой партитуры; и что там обозначено как "Прощание" ("Abschied"), то есть обрушение и распад, катастрофа, конец, пришло независимо от нее, в конечном счете — из той "Вселенной", в буквальном смысле, для которой автор, согласно признанию Малера, есть лишь инструмент, на котором она "играет"» [1, с. 58].

Как и многие музыканты его поколения, Вол-льшлегер предпринял попытку реконструкции незавершенной Десятой симфонии Малера, но пришел к убеждению, что она невозможна: «Пути музыки: их можно описывать, но менять — уже нет» [1, с. 64]. Не случайно названием главы о Десятой стал оксюморон «завершенный фрагмент».

Исключительное место в этой книге занимают воспоминания о Теодоре Адорно — философе, музыковеде, авторе монографии о Малере. Они названы так же, как и известная книга Адор-но — «Музыкальные моменты» [7].

Адорно — невзирая на все pro et contra, неизбежно связанные с его противоречивой позицией по отношению к современности, — предстает здесь как личность совершенно исключительного масштаба, поистине исполинская фигура, возвышающаяся над всем, что его окружает. Вол-льшлегер с трепетом и исключительной теплотой описывает свои встречи с Адорно в Вене и Франкфурте. Для него Адорно — последний из могикан, кому все еще доступно знание о мале-ровской эпохе, лично знавший тех, кто общался с Малером непосредственно, это обломок навсегда ушедшей культуры. «Он исполнил мою мечту: об общении с такими современниками, которых я, согласно календарным законам, никак не мог бы иметь <...> Малер, Шёнберг, Веберн, Берг: все они, так сказать, почти вживе стояли рядом с ним и придавали риторическому употребляемому им Презенсу ("Берг считает..." или "Веберн действительно полагает, что...") совершенно особый смысл» [1, с. 140].

Адорно поистине ошеломил Волльшле-гера при первом знакомстве. «Я еще никогда не слышал, чтобы так говорили о музыке» [1, с. 148], — признается он. И дело не только в потрясающем знании Адорно малеровских музыкальном текстов. Волльшлегер утверждает о присущей ему самоидентификации с самим Малером. «Все, что написано в книге ТВА о Малере, на самом деле можно понимать как автореферентные свидетельства: работая над книгой, Адорно словно принимал непосредственное участие в ма-леровском творческом процессе, в определенном смысле присваивал его» [1, с. 160]. Его тексты «всегда правы — даже там, где они ошибаются», поскольку ни один из них «не обходится без присутствия Бога». «Он принадлежит к числу величайших писателей нашего столетия, — заключает Волльшлегер. — Мне жаль любого, кто не приложит усилия к тому, чтобы научиться читать его тексты. Для мира, конец которого будет "как-то связан с музыкой", он был одним из самых проницательных интерпретаторов» [1, с. 168].

Перевод текстов Волльшлегера был сделан Татьяной Баскаковой, и это выдающееся достижение. Ей удалось сохранить тот индивидуальный модус восприятия музыки Малера, который присущ автору, передать неповторимое своеобразие его языка.

«Музыковедение ничего не потеряет, если потеряет меня» [1, с. 163], — заявил когда-то Ханс Волльшлегер, отказавшись от карьеры в музы-

кальной науке. Книга «Другой материал» свидетельствует об обратном. Можно не сомневаться в том, что она найдет своего пытливого, непредвзятого и заинтересованного читателя, готового распрощаться со стереотипами восприятия музыки и личности Малера ради того, чтобы открыть мале-ровскую вселенную заново.

Примечание 1 Перевод выполнен с издания: [8]

Список источников

1. Волльшлегер Х. Другой материал: фрагменты о Густаве Малере / пер. Т. Баскаковой. СПб.: Jaromir Hladik press, 2021. 312 с.

2. Волльшлегер Х. Отростки сердца, или Синдром падшего Адама / пер. Т. Баскаковой. Москва: Отто Райхль, 2019. 824 с.

3. Danuser H. Gustav Mahler und seine Zeit. La-aber: Laaber-Verl., 1991. 380 S.

4. Fischer J. M. Gustav Mahler: der fremde Vertraute; Biographie. Wien: Zsolnay, 2003. 991 S.

5. Gustav Mahler - Richard Strauss: Briefwechsel 1888-1911. Hrsg. von H. Blaukopf, München: Piper, 1980. 321 S.

6. "Ein Glück ohne Ruh'". Die Briefe Gustav Mahlers an Alma. Hrsg. von H.-L. de La Grange und G.Weiss. Berlin: Siedler, 1995. 575 S.

7. Adorno Th. W. Moments musicaux: Neu gedruckte Aufsätze 1928-1962. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1964. 184 S.

8. Wollschläger H. Der andere Stoff. Fragmente zu Gustav Mahler. Hrsg. von M. Wollschläger und G. Wolff. Gottingen: Wallstein Verlag, 2010. 356 S.

References

1. Voll'shleger, H. (2021), Drugoj material: frag-menty o Gustave Malere [Other material: fragments about Gustav Mahler], Jaromir Hladik press, Saint Petersburg, Russia.

2. Voll'shleger H. (2019), Otrostki serdca, ili Sindrom padshego Adama [Sprouts of the heart, or the Syndrome of the fallen Adam], Otto Rajhl', Moscow, Russia.

3. Danuser, H. (1991), Gustav Mahler und seine Zeit [Gustav Mahler and his time], Laaber: La-aber, Germany.

4. Fischer, J. M. (2003), Gustav Mahler: der fremde Vertraute; Biographie [Gustav Mahler: the stranger confidante; Biography], Zsolnay, Wien, Austria.

5. Blaukopf H. (ed.) (1980), Gustav Mahler -Richard Strauss: Briefwechsel 1888-1911 [Gustav Mahler - Richard Strauss: Correspondence 1888-1911], Piper, München, Germany.

6. La Grange, H.-L. de and Weiss G. (ed.) (1995), "Ein Glück ohne Ruh'". Die Briefe Gustav Mahlers an Alma ["A happiness without rest'". Gustav Mahler's letters to Alma], Siedler, Berlin, Germany.

7. Adorno, Th. W. (1964),Moments musicaux: Neu gedruckte Aufsätze 1928-1962 [Moments musicaux: Reprinted essays 1928-1962], Suhrkamp, Frankfurt am Main, Germany.

8. Wollschläger, H. (2010), Der andere Stoff. Fragmente zu Gustav Mahler [The other stuff. Fragments about Gustav Mahler], ed. by M. Woll-

schlâger and G.Wolff, Wallstein Verlag, Gôttin-gen, Germany.

Информация об авторе Ю. С. Векслер — доктор искусствоведения, профессор кафедры истории музыки

Information about the author Yu. S. Veksler — Doctor of Art History, Professor of the Music History Department

Статья поступила в редакцию 20.06.2022; одобрена после рецензирования 21.06.2022; принята к публикации 21.06.2022.

The article was submitted 20.06.2022; approved after reviewing 21.06.2022; accepted for publication 21.06.2022.