CC BY
24
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023.
№ 71. С. 237-245.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2023. 71. pp. 237-245.
Научная статья УДК: 327
doi: 10.17223/1998863Х/71/22
ДРУГ ИЛИ ВРАГ ЯДЕРНЫХ ДЕРЖАВ: ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ДОГОВОРА О ЗАПРЕЩЕНИИ ЯДЕРНОГО ОРУЖИЯ
Роман Ренатович Калинин
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия,
kalininrr95@gmail. com
Аннотация. На фоне глобальной турбулентности, вызванной украинским кризисом, ДЗЯО набирает потенциал для расширения повестки и охвата участников и превращения в важный механизм контроля над вооружениями. В статье анализируются политические последствия вступления в силу ДЗЯО и перспективных направлений сотрудничества государств, обладающих ядерным оружием и не обладающих ядерным оружием, а также связей и противоречий с действующим режимом ДНЯО. Ключевые слова: ДЗЯО, контроль над вооружениями, ядерное оружие, ДНЯО, ЯОГ, НЯОГ
Для цитирования: Калинин Р.Р. Друг или враг ядерных держав: политические аспекты Договора о запрещении ядерного оружия // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 71. С. 237-245. doi: 10.17223/1998863Х/71/22
Original article
FRIEND OR FOE OF THE NUCLEAR POWERS: POLITICAL ASPECTS OF THE TREATY ON THE PROHIBITION OF NUCLEAR
WEAPONS
Roman R. Kalinin
Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russian Federation, [email protected]
Abstract. From June 21 to 23, 2022, the 1st Conference of States Parties to the Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons (TPNW) was held in Vienna. TPNW entered into force on January 21, 2021. At the time of the conference, 86 states signed the treaty, 65 of which ratified it. However, none of the nuclear-weapon states supported the initiative to "ban" nuclear weapons. The article aims to demonstrate the political consequences of the entrance into force of the TPNW. It addresses the shortages and advantages of TPNW, examines connections and contradictions with the current NPT regime, as well as directions of strengthening TPNW after the first review conference in Vienna on June 21-23, 2022. The Russian Federation is used as an example to identify opportunities for interaction between nuclear weapon states and non-nuclear countries. Despite such shortages as absence of nuclear powers, poor implementation mechanism and verification system as well as contradiction of the Treaty's aim with the current geopolitical environment, TPNW has a potential to resolve humanitarian, environmental and nonproliferation issues on a nondiscriminatory base. One of the main goals of TPNW is to build up bridges with nuclear powers. In the absence of interest on the part of the official authorities of the nuclear powers, this occurs through populism and appealing to civil society, which leads to a conflict between nuclear and non-nuclear states as well as NPT and TPNW. Given the growing
© Р.Р. Калинин, 2023
political significance of TPNW, cooperation between the nuclear and non-nuclear states on the Treaty platform becomes relevant. Cooperation may begin with issues of mutual interest that are not detrimental to the current NPT regime: victim assistance and environmental remediation, nonproliferation by pushing potential proliferators to join TPNW. Thus, engagement of nuclear states with TPNW would accelerate the implementation of Article VI of NPT and facilitate the inclusion of TPNW into the existing arms control system, making it more inclusive.
Keywords: TPNW, arms control, nuclear weapon, NPT, nuclear-weapon states, non-nuclear-weapon states
For citation: Kalinin, R.R. (2023) Friend or foe of the nuclear powers: Political aspects of the Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 71. pp. 237-245. (In Russian). doi: 10.17223/ 1998863Х/71/22
Введение
С 21 по 23 июня 2022 г. в Вене прошла первая конференция государств -участников Договора о запрещении ядерного оружия (ДЗЯО). ДЗЯО вступил в силу 21 января 2021 г. На момент проведения конференции Договор подписали 86 государств, 65 из которых ратифицировали1. Однако ни одно государство, обладающее ядерным оружием (далее -ЯОГ), не поддержало инициативу запрета ядерного оружия (ЯО). Незадолго до вступления в силу ДЗЯО лидеры пяти ядерных держав сделали совместное заявление о предотвращении ядерной войны и недопущении гонки вооружений. Заявление содержало обещание исполнять обязательства по ст. VI Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) «в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений в ближайшем будущем и ядерному разоружению, а также о Договоре о всеобщем и полном разоружении под строгим и эффективным международным контролем»2. Разлад в отношениях РФ и Запада в 2022 г. обнулил данное обязательство и привел к возрастанию угрозы ядерной войны. На фоне глобальной турбулентности ДЗЯО получает широкую поддержку общественного мнения и набирает потенциал для расширения повестки и охвата участников Договора.
Цель статьи - определить перспективные направления сотрудничества государств, обладающих ядерным оружием и не обладающих ядерным оружием (далее - НЯОГ) в рамках ДЗЯО. Статья анализирует позиции критиков и сторонников ДЗЯО, связи и противоречия с действующим режимом ДНЯО, а также направления усиления ДЗЯО по итогам первой конференции в Вене 21 по 23 июня 2022 г. На примере Российской Федерации выявлены возможности для взаимодействия с ДЗЯО ЯОГ.
Сильные и слабые стороны ДЗЯО
Отличия ДЗЯО от существующих договоров в области контроля над ЯО заключаются в правовых особенностях текста и характере охвата участников. Статья 4 требует полного отказа страны от ЯО и его производства в предель-
1 Signature and ratification status // ICAN. URL: www.icanw.org/signature_and_ratification_status (accessed: 20.06.2022).
2 Совместное заявление лидеров пяти государств, обладающих ядерным оружием, о предотвращении ядерной войны и недопущении гонки вооружений // Президент России. URL: http://kremlin.ru/events/presidenfnews/67551 (дата обращения: 20.06.2022).
но сжатые сроки1. С одной стороны, это противоречит действующей логике ЯОГ о поэтапном движении в сторону глобального нуля согласно ст. VI ДНЯО [1], с другой - позволяет упрекнуть неприсоединившиеся страны в отсутствии желания исполнять ст. VI. Как отмечают исследователи Уральского гуманитарного института, ДЗЯО в действительности отражает мобилизацию гражданского общества и большинства государств для решения проблем, которые не закреплены в нормативно-правовом поле ДНЯО, и это является преимуществом договора [2]. Важной правовой составляющей ДЗЯО является акцент на гуманитарном характере Договора. Статья 6 подразумевает оказание помощи пострадавшим в ходе использования и испытания ЯО на недискриминационной основе. Положение о недискриминации затрагивает вопросы гендерного равноправия, прав коренного населения и в целом отражает интересы развивающихся государств - участников ДЗЯО. Статья 7 акцентирует внимание на восстановлении окружающей среды2. Эти принципы, не закрепленные в других документах по контролю над ЯО, также можно отнести к сильным сторонам ДЗЯО. Еще одной составляющей ДЗЯО является вовлечение бизнес-сообщества в реализацию целей Договора. По данным Международной компании за запрещение ядерного оружия (1САК), 101 финансовое учреждение приняло меры по остановке инвестиций в компании, занимающиеся производством ЯО. Примечательно, что во главе списка находятся западные компании из Австралии, Бельгии, Канады, Дании, Финляндии, Германии, Великобритании, США3, лидеры которых не поддерживают ДЗЯО. В дальнейшем государствам - участникам ДЗЯО было предложено внедрить в Договор механизм санкций против компаний, инвестирующих в производство ЯО4. Таким образом, ДЗЯО стремится выйти за рамки государ-ствоцентричной системы и охватить широкий круг участников, заинтересованных в ядерном разоружении, но не имеющих значительного влияния на политику ядерных держав. К первой встрече в Вене от аккредитованных НПО было получено 38 рабочих докладов. Свою заинтересованность проявили НПО, занимающиеся международно-правовой экспертизой, гуманитарной, религиозной и правозащитной деятельностью, в том числе из стран, владеющих ядерным оружием или их союзников5. В результате столь сильной поддержки гражданского общества скептики, называющие ДЗЯО «результатом нездоровой активности» активистов, констатируют необходимость «наводить мосты» с «радикалами-разоруженцами» для достижения целей национальной безопасности [3].
Противники Договора утверждают, что согласование документа происходило методом голосования вопреки рекомендованной процедуре консенсу-
1 Договор о запрещении ядерного оружия // ICAN. URL: https://d3n8a8pro7vhmx.cloud-front.net/tectodevms/pages/2417/attachments/original/1571248127/Russian.pdf?1571248127 (дата обращения: 03.08.2022).
2 Там же. С. 8-9
3 Rejecting risk 101 policies against nuclear weapons // ICAN. URL: https://www.icanw.org/101_in-vestors_say_no_to_nuclear_weapons (accessed: 23.06.2022).
4 Building on the Ban: Increasing impact by decreasing investment // United Nations. URL: https://meetings.unoda.org/section/tpnw-msp-1-2022_documents_14229/ (accessed: 23.06.2022).
5 Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons - Meeting of States Parties // United Nations. URL: https://meetings.unoda.org/section/tpnw-msp-1-2022_documents_14229/ (accessed: 23.06.2022).
са и не обсуждалось на Конференции по разоружению1. РФ, США, Франция посчитали, что нарушение процедуры консенсуса вносит раскол между странами2. Второй пункт критики касается репрезентативности ДЗЯО, в котором не представлена ни одна ядерная держава [4]. Наконец, узкие места обнаружены в тексте Договора, что ставит вопрос о его применении. Российские эксперты М.Н. Лысенко и А.Д. Остапова полагают, что ДЗЯО не обладает юридическим инструментарием для ядерного разоружения и, следовательно, не может быть вписан в действующую систему по контролю над ядерными вооружениями. В частности, в нем отсутствует терминологический аппарат и механизмы верификации, указанные в ст. 3 [5]. Политический эффект Договора также является предметом дискуссий. Крупнейшие ядерные державы полагают, что отказ от ЯО невозможен без учета текущей стратегической обстановки и ДЗЯО, таким образом, подрывает ст. VI ДНЯО о поэтапном движении к ядерному разоружению [6].
Принимая во внимание критику Договора, стоит отметить, что в нынешнем состоянии ДЗЯО не создает режим в классическом его понимании, как набор неявных или явных принципов, норм, правил и процедур принятия решений, вокруг которых сходятся ожидания акторов в данной области международных отношений [7]. Рассматривая позиции сторонников ДЗЯО и итоги конференции, можно констатировать, что ДЗЯО может стать дополнением к нынешнему режиму ядерного нераспространения, но не его альтернативой. Т. Хайноцци, представляющий Федеральное министерство европейских и международных дел Австрии, полагает, что ДЗЯО использует тот же язык, что и ДНЯО, и может стать дополнением ст. VI ДНЯО, а именно Договором о всеобщем и полном разоружении, упомянутом в Совместном заявлении пяти ядерных держав 3 января 2021 г.3 [8]. Исследователи Норвежской академии международного права отмечают, что формально процедура принятия Договора отвечала установленным нормам, а конкретизация пунктов ДЗЯО, включая механизмы верификации, может быть доработана при участии ЯОГ [9]. Австрийский дипломат и Председатель 1 конференции участников ДЗЯО А. Кмент отмечает, что Договор является продолжением Гуманитарной инициативы, озвученной в рамках Обзорной конференции ДНЯО в 2010 г. [10]. Исследователи, придерживающиеся конструктивистской парадигмы, говорят о существовании нормы ядерного нераспространения, которая воспринимается по-разному ЯОГ и НЯОГ. Присоединение большинства неядерных стран к ДЗЯО свидетельствует об отрицании неядерными странами действующей на протяжении 50 лет нормы ядерного распространения, указанной в ДНЯО и отражающей интересы ядерной пятерки [11].
1 Временные правила процедуры конференции Организации Объединенных Наций для согласования юридически обязывающего документа о запрете ядерного оружия, который привел бы к полной ликвидации этого оружия // United Nations. URL: https://digitallibrary.un.org/record/861817 (accessed: 23.06.2022).
2 Statement by H.E. Ambassador Mikhail Ulyanov Head of the Russian delegation, Director of Non-proliferation and Arms Control department of the MFA of Russia in the First Committee of the 72nd Session of the Un General Assembly on nuclear weapons cluster // United Nations. URL: chrome-extension://efaidnbmnnnibpcajpcglclefindmkaj/https:// www.un.org/ disarmament/ wp-content/uploads/2018/ 11/statement-by-russian-federation-eng-72-nw.pdf (accessed: 23.06.2022).
3 Совместное заявление лидеров пяти государств, обладающих ядерным оружием.
Итоги первой Конференции ДЗЯО - дальнейшее направление
работы
Подготовка к конференции показала, что государства - участники ДЗЯО осознают слабые стороны Договора и стремятся к закреплению за ним статуса серьезного юридического механизма. В преддверии встречи Международной компании за запрещение ядерного оружия (1САК) эта организация, удостоенная Нобелевской премии мира за продвижение ДЗЯО, заявила, что Договор представляет собой «обновленную глобальную мобилизацию за ядерное разоружение» и может стать дополнением ДНЯО1. Работа по усилению текста Договора и проработке механизмов может быть проделана Научной консультативной группой .
Стороны ДЗЯО с оптимизмом смотрят на возможность расширения круга участников. На пленарном заседании парламентарии из 40 стран выразили намерение к продвижению ДЗЯО на законодательном уровне как в своих странах, так и по всему миру3. В 2021 г. опрос общественного мнения стран НАТО, проведенный 1САК, показал, что более 70% населения Испании, Италии, Исландии, Германии, Дании и Бельгии также поддерживают присоединение их стран к ДЗЯО, несмотря на критику со стороны блока4. Возросший риск ядерной войны, вероятно, умножит позиции сторонников ядерного разоружения, о чем свидетельствует участие в первой конференции в качестве наблюдателей Австралии, Бельгии, Германии, Нидерландов, Норвегии. В 2022 г. к Договору присоединились четыре государства: Барбадос, Буркина Фасо, Гаити и Экваториальная Гвинея5.
Развитие ст. 6 и ст. 7 ДЗЯО, предусматривающих помощь жертвам использования и испытаний ЯО и восстановление окружающей среды, усилит гуманитарную составляющую Договора. Для создания механизма помощи было предложено обратиться к существующей международной практике. Статья 5 Конвенции по кассетным боеприпасам предусматривает помощь жертвам6. Статья 6 Конвенции о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении («Оттав-ский договор») также фиксирует необходимость помощи пострадавшим7. Ряд
1 The role of non-nuclear weapon states in NATO on nuclear disarmament // United Nations. URL: chrome-extension://efaidnbmnnnibpcajpcglclefindmkaj/https://documents.unoda.org/wp-contenfuploads/ 2022/06/TPNW. MSP_.2022.NG0_.35.pdf (accessed: 23.06.2022).
2 Institutionalizing scientific and technical advice for the effective implementation of the Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons// United Nations. URL: chrome-extension://efaidnbmnnnibpcajpcgl-clefindmkaj/https:// documents-dds-ny.un.org/doc/UND0C/GEN/N22/388/63/PDF/N2238863.pdf?0penEle-ment (accessed; 23.06.2022).
3 Statement of Parliamentarians to 1MSP // ICAN. URL: https://www.icanw.org/1msp_decla-ration_and_action_plan_adopted (accessed: 23.06.2022).
4 NATO Public Opinion on Nuclear Weapons // ICAN. URL: https://d3n8a8pro7vhmx.cloudfront.net/ ican/pages/234/attachments/original/1611134933/ICAN_YouGov_Poll_2020.pdf (accessed: 23.06.2022).
5 ICAN Updates // ICAN. URL: https://www.icanw.org/updates (accessed: 21.01.2023).
6 Convention on Cluster Munitions // Cluster Convention. URL: chrome-extension://efaidnbmnnnib-pcajpcglclefindmkaj/https://www.clusterconvention.org/files/convention_text/Convention-ENG.pdf (accessed: 23.06.2022).
7 Конвенция о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении [Оттавская конвенция] // ООН. URL: https://www.un.org/ru/docu-ments/decl_conv/conventions/mines_convention.shtml (accessed: 23.06.2022).
НПО представили доклады с собственной интерпретацией терминологии
1
«жертва» и различных вариантов помощи .
По итогам конференции стороны приняли Венскую декларацию и Совместный план действий2. Участники договорились создать неформальные рабочие группы для продвижения целей Договора. Группа под председательством Южной Африки и Малайзии будет отвечать за универсализацию ДЗЯО, Казахстан и Кирибати - за реализацию ст. 6-7 Договора по гуманитарным вопросам. Мексика и Новая Зеландия стали председателями группы по реализации ст. 4 ДЗЯО о полной ликвидации ЯО. В ответ на критику о противоречии с ДНЯО стороны ДЗЯО приняли решение о назначении координатора для формулирования областей сотрудничества между ДЗЯО и ДНЯО3. Таким образом, продвижением ДЗЯО и антиядерной повестки занимаются влиятельные в политическом и экономическом отношении страны, настроенные на смену парадигмы в области контроля над ЯО.
В долгосрочной перспективе ДЗЯО может стать влиятельным инструментом мировой политики и контроля над ЯО4. Благодаря массовой поддержке, в том числе на территории ядерных держав ДЗЯО может заставить ЯОГ пересмотреть традиционный иерархичный подход (top-down approach) к ядерному разоружению5. По мнению исследователя Университета Антверпена Т. Сауэра, ДЗЯО стигматизирует ЯО, ядерные государства и их союзников, что может привести к принятию целей Договора [12]. До тех пор пока ядерные державы игнорируют дискуссии неядерных стран, они подрывают свое обязательство в рамках ст. VI ДНЯО и теряют общественную поддержку.
Россия, как отмечают эксперты ПИР-Центра, унаследовала «ядерную кнопку» как важный символ мощи [13] и потому рассматривает принятие Договора как «искусственное и неподготовленное форсирование процесса ядерного разоружения»6. В текущих условиях площадка ДЗЯО может способствовать продвижению идеи приверженности РФ цели разоружения. РФ также может добиваться присоединения к Договору стран, на территории которых расположено ЯО, потенциальных пролиферантов и стран, имеющих возможность реализации военной ядерной программы.
Как отмечает со-руководитель Британо-американского информационного совета по безопасности (BASIC) М. Мессмер, многие члены ДЗЯО поддерживают с РФ дружественные отношения в отличие от стран - участников ДНЯО, где США и их союзники продвигают антироссийскую повестку [14].
1 См., например: Protocols for Seeking Nuclear Truth with Integrity // United Nations. URL: https://meetings.unoda.org/section/tpnw-msp-1-2022_documents_14229/ (accessed: 23.06.2022); The Trend: Save Our People, Save Our Planet (RTT) Youth Perspectives on the Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons // United Nations. URL: https://meetings.unoda.org/section/tpnw-msp-1-2022_documents_14229/ (accessed: 23.06.2022).
2 Vienna Declaration and Action Plan: Overview // ICAN. URL: https://assets.nationbuilder.com/ican/ pages/2948/attachments/original/ 1655993756/Overview_of_the_Vienna_Declaration_and_Action_Plan_-_for-matted_.pdf?1655993756 (accessed: 09.08.2022).
3 Vienna Declaration and Action Plan...
4 Орлов В. Безъядерная мина // Коммерсант. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4660489 (дата обращения: 20.06.2022).
5 Cronberg T. The one-person monopoly of nuclear launches // European Leadership Network. URL: https:// www. europeanleadershipnetwork. org/ commentary/ the-one- person -monopoly -of- nuclear-launches/ (accessed: 21.01.2023).
6 В МИД России считают ошибкой продвижение Договора о запрещении ядерного оружия // ТАСС. URL: https://tass.ru/politika/9852485 (дата обращения: 23.06.2022).
РФ, участвуя в дискуссиях в качестве наблюдателя, что предусматривает ст. 8 п. 5 ДЗЯО, может дать экспертную оценку по ключевым вопросам Договора, в частности участвовать в обмене опытом реализации ст. 6, 7 ДЗЯО о помощи жертвам и восстановлении окружающей среды, опираясь на внутреннее законодательство и работу по социально-экономическому развитию пострадавших в Чернобыльской катастрофе территорий в рамках Союзного государства1. Поддержка позиции Казахстана, представившего вместе с Кирибати план по укреплению ст. 6, 7 Договора2, может стать дополнительным вкладом в укрепление отношений с союзником по ОДКБ. Кроме того, общим интересом ядерных и неядерных держав может стать инициатива Казахстана по увеличению зон, свободных от ядерного оружия, озвученная в рамках Х Обзорной конференции ДНЯО3.
Заключение
ДЗЯО обладает как существенными недостатками, так и преимуществами. Среди недостатков - отсутствие в числе участников ЯОГ юридического инструментария для ядерного разоружения и системы верификации, несоответствие целей Договора геополитической обстановке. В качестве преимуществ можно выделить акцент на гуманитарной составляющей и недискриминации, проблемах окружающей среды. Итоги работы первой конференции ДЗЯО демонстрируют стремление стран-участниц ликвидировать слабые стороны и разработать конкретные меры для реализации целей Договора.
Одна из основных целей участников - добиться диалога с ЯОГ. При отсутствии интереса со стороны официальных властей ядерных держав этот процесс происходит за счет привлечения гражданского общества, бизнеса и низших уровней власти к проблеме запрета на ядерное оружие. Учитывая рост влияния ДЗЯО на политическую повестку, его популярность среди населения ядерных и неядерных держав, актуальность приобретает диалог между ядерными и неядерными странами в рамках Договора.
Начать сотрудничество можно с вопросов, представляющих взаимный интерес и не наносящих ущерб действующему режиму ДНЯО. Согласно положениям ДЗЯО, формат наблюдателя не требует от участника реализации ст. 4 о полном ядерном разоружении, чем могут воспользоваться ЯОГ. Ядерные страны в качестве наблюдателей могут участвовать в обсуждении проблемы помощи жертвам и восстановлении окружающей среды, совместно разрабатывать понятийный аппарат и юридическую базу для реализации цели всеобщего разоружения.
Таким образом, активизация работы ядерных держав в рамках Договора позволит ускорить реализацию ст. VI ДНЯО о поэтапном разоружении и способствовать включению Договора в действующую систему контроля над вооружениями, придав ей более инклюзивный характер.
1 Союзное государство реализует пятую программу ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС // Российская газета. URL: https://rg.ru/2022/04/20/soiuznoe-gosudarstvo-realizuet-piatuiu-programmu-likvidacii-posledstvij-katastrofy-na-chaes.html (дата обращения: 20.06.2022).
2 Implementing articles 6 and 7 // United Nations. Available at.: https://meetings.unoda.org/section/ tpnw-msp-1 -2022_documents_14229/ (accessed: 23.06.2022).
3 Kazakhstan Urges to Expand Nuclear-Free-Zones at Tenth NPT Review Conference in New York // Astana Times. URL: https://astanatimes.com/2022/08/kazakhstan-urges-to-expand-nuclear-free-zones-at-tenth-npt-review-conference-in-new-york/ (accessed: 09.08.2022).
Список источников
1. Ritchie N., Kmentt A.A. Universalising the TPNW: Challenges and Opportunities // Journal for Peace and Nuclear Disarmament. 2021. Vol. 4, № 1. P. 70-93.
2. Михайленко Е.Б., Михайленко В.И. Подрывает ли Договор о запрещении ядерного оружия режим нераспространения? // Известия Уральского федерального университета. Сер. 3: Общественные науки. 2017. Т. 12, № 4 (170). С. 100-111.
3. Орлов В.А., Семенов С.Д. Обзорная конференция ДНЯО: пределы возможного / ред. Е.Г. Чабанян. М. : ПИР-Пресс, 2022. 23 с.
4. Williams H. A nuclear babel: narratives around the Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons // The Nonproliferation Review. 2018. Vol. 25, № 1-2. P. 51-63.
5. Лысенко М.Н., Останова А.Д. Договор о запрещении ядерного оружия: есть ли лучшая альтернатива? // Московский журнал международного права. 2022. № 1. С. 52-64.
6. Постникова Е. ДЗЯО жизни: почему РФ не поддерживает договор о запрете ядерного оружия // Известия. URL: https://iz.ru/1114399/ekaterina-postnikova/dziao-zhizni-pochemu-rf-ne-podderzhivaet-dogovor-o-zaprete-iadernogo-oruzhiia (дата обращения: 23.06.2022).
7. Krasner S.D. Structural causes and regime consequences: regimes as intervening variables // International organization. 1982. Vol. 36, № 2. P. 185-205.
8. Hajnoczi T. The Relationship between the NPT and the TPNW // Journal for Peace and Nuclear Disarmament. 2020. Vol. 3, № 1. P. 87-91.
9. Nystuen G., Egeland K., Hugo T.G. The TPNW: Setting the record straight // Norwegian Academy of International Law. 2018.
10. Kmentt A. The Humanitarian Initiative and the TPNW 1 // The Nuclear Ban Treaty. Routledge, 2021. P. 15-24.
11. Carranza M. The stability of the nuclear nonproliferation norm: a critique of norm-contestation theory // The Nonproliferation Review. 2019. Vol. 26, № 1-2. P. 7-22.
12. Sauer T., Reveraert M. The potential stigmatizing effect of the treaty on the prohibition of nuclear weapons // The nonproliferation review. 2018. Vol. 25, № 5-6. P. 437-455.
13. Орлов В.А., Тимербаев Р.М., Хлопков А.В. Проблемы ядерного нераспространения в российско-американских отношениях: история, возможности и перспективы дальнейшего взаимодействия. М : ПИР-Центр полит. исслед., 2001
14. MessmerM. The impact of Russia's war against Ukraine on multilateral nuclear diplomacy // European Leadership Network. URL: https://www.europeanleadershipnetwork.org/commentary/the-impact-of-russias-war-against-ukraine-on-multilateral-nuclear-diplomacy/ (accessed: 23.06.2022).
References
1. Ritchie, N. & Kmentt, A.A. (2021) Universalising the TPNW: Challenges and Opportunities. Journal for Peace and Nuclear Disarmament. 4(1). pp. 70-93.
2. Mikhaylenko, E.B. & Mikhaylenko, V.I. (2017) Podryvaet li Dogovor o zapreshchenii yader-nogo oru-zhiya rezhim nerasprostraneniya? [Does the Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons undermine the nonproliferation regime?]. Izvestiya Ural'skogo federal'nogo universiteta. Ser. 3. Ob-shchestvennye nauki. 4(170). pp. 100-111.
3. Orlov, V.A. & Semenov, S.D. (2022) Obzornaya konferentsiyaDNYaO: predely vozmozhnogo [NPT Review Conference: A window of opportunity]. Moscow: PIR-Press.
4. Williams, H. (2018) A nuclear babel: narratives around the Treaty on the Prohibition of Nuclear Weapons. The Nonproliferation Review. 25(1-2). pp. 51-63.
5. Lysenko, M.N. & Ostapova, A.D. (2022) Dogovor o zapreshchenii yadernogo oruzhiya: est' li luchshaya al'ternativa? [TPNW: Is there any better alternative?]. Moskovskiy zhurnal mezhdunarod-nogo prava. 1. pp. 52-64.
6. Postnikova, E. (n.d.) DZYaO zhizni: pochemu RF ne podderzhivaet dogovor o zaprete yadernogo oruzhiya [TPNW in real life: Why Russia does not support the TPNW]. Izvestiya. [Online] Available from: https://iz.ru/1114399/ekaterina-postnikova/dziao-zhizni-pochemu-rf-ne-podderzhivaet-dogovor-o-zaprete-iadernogo-oruzhiia (Accessed: 23rd June 2022).
7. Krasner, S.D. (1982) Structural causes and regime consequences: regimes as intervening variables. International Organization. 36(2). pp. 185-205.
8. Hajnoczi, T. (2020) The Relationship between the NPT and the TPNW. Journal for Peace and Nuclear Disarmament. 3(1). pp. 87-91.
9. Nystuen, G., Egeland, K. & Hugo, T.G. (2018) The TPNW: Setting the record straight. Norwegian Academy of International Law.
10. Kmentt, A. (2021) The Humanitarian Initiative and the TPNW 1. The Nuclear Ban Treaty. Routledge. pp. 15-24.
11. Carranza, M. (2019) The stability of the nuclear nonproliferation norm: a critique of norm-contestation theory. The Nonproliferation Review. 26(1-2). pp. 7-22.
12. Sauer, T. & Reveraert, M. (2018) The potential stigmatizing effect of the treaty on the prohibition of nuclear weapons. The Nonproliferation Review. 25(5-6). pp. 437-455.
13. Orlov, V. A., Timerbaev, R.M. & Khlopkov, A.V. (2001) Problemy yadernogo neraspros-traneniya v rossiysko-amerikanskikh otnosheniyakh: istoriya, vozmozhnosti i perspektivy dal'neyshego vzaimodeystviya [Problems of Nuclear Nonproliferation in U.S.-Russian Relations: History, Possibilities, and Prospects for Further Interaction]. [s.l.]: PI-Tsentr politicheskikh issledovaniy.
14. Messmer, M. (n.d.) The impact of Russia's war against Ukraine on multilateral nuclear diplomacy. [Online] Available from: https://www.europeanleadershipnetwork.org/commentary/the-impact-of-russias-war-against-ukraine-on-multilateral-nuclear-diplomacy/ (Accessed: 23rd June 2022).
Сведения об авторе:
Калинин Р.Р. - аспирант кафедры международной безопасности факультета мировой политики Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова (Москва, Россия). E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
Kalinin R.R. - postgraduate student of the Department of International Security, Faculty of World Politics, Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russian Federation). E-mail: kalininrr95 @gmail. com
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 11.08.2022; одобрена после рецензирования 25.01.2023; принята к публикации 21.02.2023
The article was submitted 11.08.2022; approved after reviewing 25.01.2023; accepted for publication 21.02.2023
