CC BY
92
ДРЕВНЕПЕРМСКОЕ ЖИЛИЩЕ В ФИНАЛЕ РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА
| М. Л. Перескоков
Аннотация. В статье анализируются жилища Пермского Прикамья финала раннего железного века. Рассматриваются сложившиеся в данный период технологические особенности, которые, развившись в эпоху средневековья, существовали в среде пермского населения до этнографического времени.
Ключевые слова: финал раннего железного века, жилище, постройка, очаг, гля-деновская культура, каркасно-столбовая конструкция, бревенчатая конструкция.
Summary. The article analyzes the early Iron Age dwellings of the Perm Kama River region. The author examines the technological peculiarities of the period which were developed in the Middle Ages and came to stay in the life of the Perm region residents up to the ethnographic times.
Keywords: end of early Iron Age, dwelling, building, hearth, Glyadenovsk culture, framework and pillar structure, log structure.
При характеристике материальной культуры и быта древнего населения жилищу отводится особое место [1, с. 6-7], ибо оно достаточно четко отражает многие стороны хозяйственной и общественной деятельности человека, социальную структуру общества и, наконец, этническую традицию [2, с. 4]. Ранний железный век Пермского Прикамья завершает гляденовская культура (III в. до н.э. - V в. н.э.), и хронологические рамки данной работы ограничиваются первой половиной - серединой I тыс. н.э.
Жилища финала раннего железного века Прикамья известны достаточно давно. В 1954 г. В. Ф. Генингом были раскопаны постройки на Федотовском городище, одна из которых стала хрестоматийной, своеобразным эталоном жилища гляденовской культуры [3, с. 116117, рис. 34; 4, с. 166-167, рис. 4]. Некоторое же отличие жилищ, исследованных на Осинском городище, от жилищ Федотовского городища было одним из оснований, приведенных В. Ф. Генин-
гом для выделения Осинской культуры в бассейне р. Тулва (левого притока р. Кама), что вызвало критику со стороны ряда исследователей [5; 6]. Изученные В. Ф. Генингом комплексы объектов на Опутятском городище, интерпретируемые им как остатки жилищ, были отнесены к харинскому времени, и отмечалось их отличие от гляденов-ских (федотовских) и наибольшее сходство с постройками Коновалятского селища [7, с. 131], что основывалось на выдвинутой им гипотезе о притоке в Приуралье в первой половине I тыс. н.э. зауральского населения, принесшего курганный обряд погребения. Раскопанные же Ю. А. Поляковым жилища каркасно-столбового типа на Конова-лятском селище, а также аналогичные им по конструкции более поздние постройки, исследованные на Русинов-ском II селище, были расценены исследователями как жилища пришлого ха-ринского населения [8, с. 93-94; 9]. Раскопки КАЭ ПГУ в конце XX - первом
231
десятилетии XXI вв. дали обширные материалы, позволяющие по-новому взглянуть на древнепермское домостроительство в финале раннего железного века в контексте его развития.
Подробнейший анализ жилищ Прикамья эпохи железа (I тыс. до н.э. - середина II тыс. н.э.) был предпринят Е. М. Черных [2]. Им, в частности, была прослежена линия генетического развития Прикамских жилищ с эпохи финальной бронзы до эпохи средневековья, выявлены локальные особенности для камских и вятских памятников. Были пересмотрены некоторые взгляды автора, в частности относительно каркасно-стол-бовых построек [там же, с. 60-61]. Но жилища финала раннего железного века оказались рассмотрены в контексте разных культур. Существенно ограничило возможности целостного понимания объектов данного периода и уже традиционные для изучения позднегляденов-ско-харинского времени поиски следов «пришельцев» харинцев: «Как рассматривать данные традиции? Которая из них являлась местной, а которая при-ппп шлой? <...> Очевидно нужны дальней-232 шие работы на поселениях, новые материалы У-У вв., позволяющие обозначить привнесенные мигрантами в Прикамье новые черты.» [там же]. Учитывая последние исследования, связывать появление курганных могильников ха-ринского типа с притоком в Прикамье зауральского населения, на наш взгляд, нет оснований [10; 11].
В данной статье произведена попытка целостного рассмотрения жилищ финала раннего железного века с привлечением всех доступных на данный момент материалов (см. табл.). На сегодняшний день нам известно 60 объектов, интерпретированных авторами раскопок как постройки (или жилища) [12; 13; 14].
Выделенные Е. М. Черных закономерности развития жилища Прикамья достаточно четко отражаются и в данный период. Так, ключевым для жилищ любого назначения является наличие сакральной оси, в которую вписывались очаг, яма и вход [2, с. 60-61]. Другими характерными признаками для жилищ интересующего нас времени являются: канавка вдоль стены постройки (которую однозначно связывают с гляденовской домостроительной традицией [там же; 4, с. 191-192], и глинобитный пол (относительно происхождения которого полной уверенности нет) [2, с. 60-61]. Канавки, распространенные в гляденов-ское время, остаются неотъемлемым элементом древнепермского жилища вплоть до родановского времени [8, с. 89]. Остатки же наиболее ранней постройки с канавками были исследованы
A. Ф. Мельничуком в 2009 г. на Заюрчим-ском II селище, и датированы концом ананьинской культуры [15]. Помимо дренажного назначения канавка, вероятно, являлась источником грунта для создания завалинки, которая служила для утепления основания жилища [8, с. 89]. Сооружение небольших завалинок (мудод) характерно, по мнению
B. Н. Белицер, для домов коми [16, с. 174], особенно если учитывать, что коми строили дома без фундамента вплоть до конца XIX - начала XX в. [там же, с. 175-200]. Вследствие того, что многие из исследованных памятников подвергались распашке, такие конструктивные особенности как завалинка, располагавшаяся над дневной поверхностью, а иногда даже и канавка, проследить не всегда возможно. Например, при исследовании постройки позд-негляденовского времени на Заюрчим-ском VI поселении была зафиксирована лишь незначительная часть канавки
[13, с. 420]. Аналогичная ситуация сложилась на Ширковском селище [17, с. 28-33; 18, с. 28-33], где Е. Л. Лычаги-ной была исследована, по нашему мнению, не культовая площадка, а сильно распаханная постройка, также окруженная канавками, которые сохранились частично. Отсутствие вещей культового характера в материале раскопок при такой значительной площади (1020 кв. м.) является важным аргументом в пользу такой интерпретации объекта. Таким образом, нельзя с полной уверенностью говорить об отсутствии канавки и завалинки у тех построек, где они не зафиксированы, но культурный слой разрушен глубокой пахотой. Зафиксированы же эти признаки (особенно завалинки) только на нижних горизонтах памятников, где выделяется несколько строительных горизонтов (Федотово, Родано-во). С другой стороны, исходя из их другого назначения - утепление жилища (добыча грунта (глины) для постройки завалинки), необходимость этих конструктивных элементов в данном климатическом поясе кажется очевидной.
Другим элементом жилища, непосредственно связанным с описанными выше, является глинобитный пол. Глина, имеющая очень низкую теплопроводность и широчайшее распространение в природе, до настоящего времени является основным строительным материалом. Самые ранние постройки с глинобитным полом, известные в Прикамье, раскопаны С. Н. Коренюком на Заюр-чимском I поселении и относятся к позд-неананьинскому времени [19; 2, с. 46, 132, рис. 5-5]. К еще более раннему времени - эпохе поздней бронзы - относится появление глинобитных подушек под очагами [20, с. 85], которые в ананьин-ское и гляденовское время получают дальнейшие усовершенствования в виде
деревянной рамы и каменных выкладок [8, с. 89-90]. Таким образом, можно констатировать тот факт, что в ананьинское время, древние пермяне уже знали такое физическое свойство глины, как низкая теплопроводность, и использовали ее сначала для теплоизоляции очага, а потом и для сооружения пола. Что характерно, Заюрчимское I поселение расположено на песчаной дюне, а позднеана-ньинский слой является самым верхним на этом многослойном памятнике, что, вероятно, и было одной из причин устройства глиняного пола для утепления жилища. Аналогичную ситуацию при исследовании Осинского городища подметил В. Ф. Генинг, где в жилище № 1, которое относится к более раннему времени и зафиксировано в более высоком горизонте, нежели жилище № 2, зафиксирован глинобитный пол, в то время как в жилище № 2, которое построено на погребенной почве (суглинок), глинобитного пола нет [21, с. 169]. Примерно то же можно сказать об остальных постройках, где зафиксирован глинобитный пол. В других случаях, когда постройки расположены на суглинистых грунтах или на глине, дополнительное устройство пола не требуется, так как подстилающий слой обладает достаточно низкой теплопроводностью. Следует также отметить, что суглинок, вероятно, все же был не так предпочтителен для устройства пола, как глина. В особенности, это касается той части жилища, где располагался очаг. Примером такого комбинативного подхода может служить постройка № 3, исследованная С. Н. Ко-ренюком на селище Болгары VIII [2, с. 60, 238], где при подстилающем суглинке вокруг очага присутствует глинобитная площадка значительного размера (5,5х4-5 м), покрывающая часть постройки. В двух других постройках, ис-
233
вЕК
ф
Характеристика жилищ Пермского Прикамья финала раннего железного века
Таблица
№ Памятник Автор и год раскопок Кол-во исследованных построек Топография памятника, материковый слой Канавка Глинобитный пол Детали
1 Болгарское VIII селище С. Н. Коренюк, 1992 3 Расположено на мысу, распахивалось. Глина Присутствует в постройках № 1 и №2 Присутствует в постройке № 3 Постройка № 3: зафиксирован очаг, окруженный хозяйственными и столбовыми ямами
2 Больше-Никольское 1 городище В. А. Оборин, 1956,1958 1 Расположено на мысу. Укреплено одним валом. Не распахивалось. Глина + Два очага
3 Бутырское городище Ю. А. Поляков, 1972-1973,1984-1987, 1989 1 (?) Расположено на мысу, укреплено тремя валами. Распахивалось. Глина Комплекс хозяйственных ям
4 Верхний Ирьяк 1 селище С. Н. Коренюк, А. Ф. Мельничук, 2000 6 фр. Расположено на коренной террасе. Распахивалось. Глина Постройки слабоуглубленные. Зафиксированы комплексы очагов и хозяйственных ям
5 Верхние Муллы 2 селище Е. В. Чуйкина, 2004 1 (?) Расположено на низкой береговой террасе. Распахивалось. Суглинок - - Слабоуглубленное
6 Горюхалихи некое городище Ю. А. Поляков, 1966-1967, 1971 2фр. Расположено на мысу. Распахивалось. Глина - + Очаги и хозяйственные ямы
7 Заюрчимское 6 поселение С. Н. Коренюк, 2009 1 Расположено на вытянутой узкой дюнообразной гряде в пойме р. Кама. Распахивалось. Разрушено мелиорацией. Глина + Очаг и комплекс хозяйственных ям
8 Коновалятское селище Ю. А. Поляков, 1953 1 Расположено на склоне очень пологого холма. Распахивалось. Глина Каркасно-столбового типа. Исследован очаг и комплекс хозяйственных ям
9 Косогоры 1 поселение А. В. Васильева, 2007 2 Расположено на высокой террасе. Распахивалось. Глина + - Исследованы комплексы хозяйственных ям
е <
i
>
О"
I >
¡23
I
03 <
W >
2
U)
#
ф
и>
10 Луневское селише С. Н. Коренюк, 1987 1 Расположено на песчанной дюне в пойме реки. Распахивалось. Песок - - Исследован очаг и комплекс хозяйственных ям
11 Луневское поселение С. Н. Коренюк, 1988 1 (?) Расположено на песчанной дюне в пойме реки. Распахивалось. Песок - - Исследован комплекс хозяйственных ям
12 Мыльниковское 1 селище Н. В. Соболева, 1987 1 (?) Расположено на песчанной дюне в пойме реки. Распахивалось. Песок - - Исследован комплекс хозяйственных ям
13 Мыльниковское 2 поселение Н. В. Соболева, 1987 1 (?) Расположено на песчанной дюне в пойме реки. Распахивалось. Песок - - Исследован комплекс хозяйственных ям
14 Нижняя Курья 1 Б селище А. Ф. Мельничук, 2003 6 Расположено на высоком коренном берегу р. Кама. Песок Слабоуглубленные. Исследованы очаги и хозяйственные ямы
15 Опутятское городище О. Н. Бадер, В. Ф. Генинг, 1951-1952 8 Расположено на мысу. Ранее распахивалось. Глина Исследованы комплексы очагов и ям
16 Осинское городище В. Ф. Генинг, 1956; А. Ф. Мельничук, 2007 1 + 1 фр. Расположено на мысу. Разрушено постройками и кладбишем XVII—XIX вв. Суглинок + Исследованы комплексы очагов и хозяйственных ям
17 Оханское поселение Г. Т.Ленц, 1980 1 Расположено на возвышенном участке высокой поймы. Разрушено строительством нефтепровода. Глина Углубленное. Исследован очаг и комплекс хозяйственных ям
18 Пеньки селище В. А. Оборин, 1976; А. Ф. Мельничук, Н. В. Соболева, 1983 1 Расположено на останце первой надпойменной террасы. Ранее не распахивался. Суглинок + Исследован очаг и хозяйственная яма
19 Пещерское городище Ю. А. Поляков, 1969 3 Расположено на мысу. Ранее распахивалось. Глина - - Исследованы комплексы очагов и ям
20 Федотовское городище В. Ф. Генинг, 1954; Н. В. Соболева, 1984 1+9 фр. Расположено на мысу. Распахивалось. Глина + + Исследованы комплексы очагов и хозяйственных ям
21 Черновское 1 городище В. А. Оборин, 1960; Н. В. Соболева, 1983 2+4 фр. Расположено на мысу. Ранее распахивалось. Глина - + Исследованы комплексы очагов и хозяйственных ям
22 Ширково селище Е. Л. Лычагина, 2000 1 Расположено на краю надпойменной террасы. Ранее распахивалось. Глина + Исследованы ямы и углубления
о
"О
•С
Ф л
ж
Ф X
а ж
5
Ф
следованных на этом селище, глинобитного пола не зафиксировано. Еще одним отличием этих построек является то, что в первых двух постройках (№ 1 и № 2) зафиксированы канавки, а в постройке № 3 канавки не зафиксированы. Это, вероятно, может объясняться тем, что канавки, как уже было сказано выше, служили и для добычи грунта для постройки завалинки. Грунт же для этих целей так же, как и для пола, должен был отвечать требованиям малой теплопроводности, соответственно была необходима глина, или, в крайнем случае, суглинок. Таким образом, для сооружения завалинки в постройках № 1 и № 2, вероятно, использовали суглинок, полученный из канавок; он же использовался в качестве пола. В постройке № 3, для постройки завалинки могла использоваться принесенная со стороны глина, из которой так же был сделан и пол. Соответственно, канавки для получения грунта были не нужны. Они и отсутствуют в данной постройке.
С устройством земляного пола также может быть связана и степень углубленности жилищ. Все жилища этого 236 времени - наземные или слабоуглубленные. Вероятно там, где глубина почвенного слоя при постройке жилища была небольшой, постройка почти не углублена, так как целью углубления был подстилающий слой для устройства пола. Но в таком случае наверняка присутствуют канавки, для постройки завалинки. Там же, где глубина почвенного слоя больше (30-40 см), для устройства пола необходимо было углубление и выравнивание площадки постройки. При этом выравнивании, вероятно, и добывали грунт для устройства завалинки. Так, на памятниках, где постройки углублены на такую глубину, канавки не зафиксированы (причем именно отсутствуют, а не разру-
шены пахотой (!). Такие постройки исследованы на Верхне-Ирьякском I поселении [22, с. 52; 2, с. 239, 161, рис. 13]. Не исключено, что кроме завалинки могли существовать и какие-то другие конструктивные способы утепления жилища, которые мы пока не можем проследить археологически.
Стоит отметить и то, что указанные особенности домостроительства присущи только долговременным жилым постройкам, что очень тонко подметил Е. М. Черных. Так, каркасно-столбовая техника вполне справедливо связывается исследовательницей с жилищами, которые возводились на поселениях особого типа, состоящих из нескольких жилых и хозяйственных построек, расположенных в пойме или на низких пологих склонах надпойменных террас. Зависимость между топографическим положением, небольшой площадью и характером культурного слоя явно свидетельствует об особом качестве использования поселений (сезонное или временное). Самым ранним исследованным поселением подобного характера является селище Нижняя Курья 1Б [14; 2, с. 46, 215, рис. 13], хоть и расположенное на достаточно высоком коренном берегу р. Кама, но явно являющееся промысловым сезонным поселением жителей противоположного берега, где располагается одна из самых густонаселенных племенных территорий гляденовской культуры - Мулянская. Постройки зафиксированы аморфными углублениями; в трех из шести исследованных построек присутствуют очаги; в одной из них рядом с очагом располагается хозяйственная яма. Еще одна яма присутствует в постройке, где нет очага. Е. М. Черных предполагает для этих построек каркасную конструкцию [2, с. 46]. Следов деревянных опор
ф
не прослежено ни внутри оснований, ни за их границами, что, возможно, связано с тем, что поселение расположено на песчаном грунте, и очертания этих опор могли не сохраниться. В целом же углубления построек очень незначительны и составляют 15-20 см. Отсутствие в материалах раскопок памятника каких-либо вещей, кроме керамики и двух пестов-терочников, также говорит в пользу его сезонного применения.
Близки по своему характеру к описанному выше поселению комплексы Коновалятского и Русиновского II селищ, которые, по мнению Е. М. Черных, схожи с сезонными жилищами хантов, а также столбовыми постройками коми типа «турун-керка», строившихся и использовавшихся только для сна в период сенокоса [там же, с. 60]. В таких жилищах отсутствовал интерьер, люди спали прямо на полу, постелив сена или тряпья, а пищу готовили на костре, который разводили в сенях или перед входом. В постройке, исследованной на Русинов-ском II селище, учитывая ее небольшую площадь (около 15 кв. м.), временный характер, а также расположение в заливной пойме, могла жить семья из 5-7 человек, которая на определенное время (сенокос?) выделялась в самостоятельную ячейку общества [там же].
Еще одним подтверждением своеобразия сезонного жилья могут служить материалы раскопок Луневских I и II, а также Мыльниковских I и II селищ, а также Оханского поселения [23; 24; 25; 26]. Сближает их с комплексами, описанными выше, расположение на песчаных дюнах в пойме реки, отсутствие дополнительных конструктивных элементов для утепления, как это прослежено на близлежащем Горюхалихин-ском городище, которое было долговременным постоянным жилым посел-
ком и производственным центром. А Мыльниковские, Луневские селища и Оханское поселение могли быть сезонными промысловыми поселками жителей этого городища.
Таким образом, подтверждается новыми фактами позиция Е. М. Черных о существовании в Прикамье двух разных строительных традиций, продиктованных функциональным назначением построек, которые нет необходимости связывать с какими-то ино-культурными влияниями [2, с. 60]. Это также подтверждается наблюдением В. Н. Белицер о том, что столбовая техника была широко распространена у коми народов, поскольку так было строить проще и быстрее, и в силу этих причин могла предшествовать бревенчатой, срубной [16, с. 200].
Традиции же строительства постоянного жилища древних пермян, как уже говорилось выше, в финале раннего железного века уже приняли свои основные черты, и нет никаких оснований связывать их с инородным влиянием в харинское время. Традиции эти, имеющие местные корни и прослеживающие свое развитие с ана-ньинского времени (а некоторые - и с поздней бронзы), в большинстве своем в том же или модернизированном виде существовали до прихода в Прикамье русского населения. Некоторые из этих традиций прослеживаются до этнографического времени.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Соколова З. П. Жилища народов Сибири (опыт типологии). - М., 1998.
2. Черных Е. М. Жилища Прикамья (эпоха железа). - Ижевск, 2008.
3. Бадер О. Н., Оборин В. А. На заре истории Прикамья. - Пермь, 1958.
4. Генинг В. Ф. Осинское городище // Отче-
237
вЕК
ты К(В)АЭ ИА АН СССР. - М., 1959. Вып. 1. - С. 164-195.
5. Оборин В. А. Раскопки памятников железного века в Верхнем и Среднем Прикамье // ВАУ - 1961. - Вып. 2.
6. Поляков Ю. А. Итоги изучения памятников гляденовской культуры в Верхнем и Среднем Прикамье // Ученые записки Перм. ун-та. - 1967. - Вып. 148.
7. Генинг В. Ф. Опутятское городище - металлургический центр харинского времени в Прикамье (2-я половина V - 1-я половина VI вв. н.э.) // Памятники эпохи средневековья в Верхнем Прикамье. - Ижевск, 1980.
8. Голдина Р. Д. Ломоватовская культура в Верхнем Прикамье. - Иркутск, 1985.
9. Черных Е. М. Особенности средневековых жилищ Верхнего Прикамья // XVII Всесоюзная финно-угорская конференция: Тез. докл. - Устинов, 1987. - Т. 2.
10. Мельничук А. Ф., Коренюк С. Н., Перескоков М. Л. Шнуровой орнамент как этнический индикатор в культурах раннего железного века Среднего Приуралья // Пермские финны и угры Урала в эпоху железа. - Труды КАЭЭ. - Пермь, 2009. -Вып. VI. - С. 109-117.
11. Мельничук А. Ф, Перескоков М. Л. Бродовские (харинские) погребальные комплексы - результат экспансии западных саргат-ских общин? // Этнические взаимодействия на Южном Урале. - Челябинск, 2009.
238 12. Васильева А. В., Перескоков М. Л. Поселение Косогоры 1 // Пермские финны и угры Урала в эпоху железа. - Труды КАЭЭ. - Пермь, 2009. - Вып. VI.
13. Коренюк С. Н., ПерескоковМ. Л. Поздне-гляденовский комплекс Заюрчимского VI поселения // Регионы России: Экономика, культура, история (Материалы Международной научно-практической конференции). - Березники, 2009. - С. 419-426.
14. Мельничук А. Ф., Корчагин П. А., Перескоков М. Л. Исследования селища Нижняя Курья 1Б в Кировском районе г. Перми // Регионы России: Экономика, культура, история (Материалы Международной научно-практической конференции). - Березники, 2009. - С. 409-418.
15. Мельничук А. Ф. Отчет об охранных археологических раскопках на памятнике археологии «Заюрчим 2 поселение» в Перм-
!ЕК
ском районе Пермского края в 2009 г. // Архив кабинета археологии ПГУ - 2010.
16. Белицер В. Н. Очерки по этнографии народов коми. - М., 1958.
17. Лычагина Е. Л., Басалаева Ю. Н. Ритуальный комплекс Ширковского селища // Пермский регион: история, современность, перспективы (Материалы научно-практической конференции). - Березники, 2001. - С. 28-33.
18. Лычагина Е. Л. Ритуальный комплекс Ширковского селища // Оборинские чтения: Материалы археологической конференции.
- Пермь, 2002. - Вып. 2. - С. 28-33.
19. Коренюк С. Н. Отчет об охранных археологических раскопках на памятнике археологии «Заюрчим 1 поселение» в Пермском районе Пермского края в 2009 г. // Архив кабинета археологии ПГУ. - 2010.
20. Коренюк С. Н. Жилища ерзовской культуры // Международное (XVI Уральское) археологическое совещание: Материалы международной научной конференции, 6-10 октября 2003 г. - Пермь, 2003.
21. Генинг В. Ф. Очерки этнических культур Прикамья в эпоху железа // Труды Казанского филиала АН СССР! - Казань, 1959. - Вып. 2.
22. Коренюк С. Н., Мельничук А. Ф. Итоги охранных археологических исследований на территории Пермской области по трассе продуктопровода «Пермь-Альметьевск-Запад» в 2000 г. // Пермский регион: история, современность, перспективы: Материалы междунар. науч. практ. конф. - Березники, 2001. - С. 51-55.
23. Коренюк С. Н. Отчет о работах в зонах мелиоративного строительства Пермского и Оханского районов Пермской области в июле-сентябре 1987 г. // Архив кабинета археологии ПГУ - 1987.
24. Коренюк С. Н. Отчет о работах в Среднем Прикамье в 1988 г. // Архив кабинета археологии ПГУ. - 1988.
25. Соболева Н. В. Отчет о полевых исследованиях в Оханском и Юсьвинском районах Пермской области в июле-августе 1987 г. // Архив кабинета археологии ПГУ. - 1987.
26. Ленц Г. Т. Отчет об археологических исследованиях Оханского поселения на не-фтетрассе Сургут-Полоцк в Пермской области // Архив кабинета археологии ПГУ.
- 1981. П
