CC BY
53
И.Е.СУРИКОВ (Москва)
ДРЕВНЕГРЕЧЕСКИЕ МОНЕТЫ С ЛЕГЕНДОЙ 2АММА: К ОЦЕНКЕ ХОДА ДИСКУССИИ
Можно без преувеличения сказать, что в настоящее время одной из наиболее оживленно обсуждаемых проблем античной нумизматики Северного Причерноморья является атрибуция (и, соответственно, интерпретация) серебряных монет с изображением «женская голова вправо - голова льва вправо» и легендой 2АММА (на меньших номиналах - 2АМ). Монеты эти, известные в очень небольшом количестве, принадлежат, как обычно считается, к двум номиналам (диоболы и гемиоболы), хотя справедливости ради следует отметить, что колебания веса отдельных экземпляров внутри каждого номинала необычно велики1.
Автору этих строк тоже приходилось не столь давно высказываться по данному вопросу2. Наша точка зрения, если изложить ее предельно кратко, заключается в следующем: монеты, о которых идет речь, были отчеканены Нимфеем (насколько можно судить, на сегодняшний день эта точка зрения приобрела уже статус communis opinio) - полисом на Боспоре Киммерийском, который, будучи, судя по всему, колонией Самоса, мог иметь второе (первоначальное?) название, начинавшееся на «Сам-». Монеты, как мы считаем, должны датироваться началом 430-х гг. до н.э.; иными словами, они предшествуют во времени более известной нимфейской чеканке с легендой NYN (или NT) и изображением «голова нимфы - виноградная лоза». Следует подчеркнуть, что высказанные нами соображения имели характер гипотезы, а не категоричного утверждения (что неоднократно оговаривалось в статье и оттенялось вопросительным знаком в ее заголовке); мы вполне сознавали и сознаем это, отнюдь не настаивая на единственной и безоговорочной правоте собственных взглядов, и в принципе готовы отказаться от них (или в чем-то их скорректировать) в случае, если кем-либо будет найдено более убедительное и непротиворечивое решение проблемы.
Тем временем в самые последние годы появился целый ряд новых интересных работ российских и украинских исследователей, в которых трактуется или затрагивается тот же сюжет. О монетах с легендой 2АММА с той или иной степенью детализации писали В.А.Анохин, Н.А.Фролова, Ю.Г.Виноградов и А.А.Молчанов, С.Ю.Сапрыкин, а наиболее подробно - О.Н.Мельников и В.Ф.Столба. В подобной ситуации, когда публикации по интересующей нас проблеме пошли буквально «потоком», нам представляется уместным дать небольшой критический обзор, характеристику и оценку мнений перечисленных авторов. Не то чтобы мы хотели подвести какие-то итоги: делать это очевидным образом еще рано. Однако в пылу дискуссии порой не вредно бывает остановиться и окинуть взором специфику ее хода; может быть такая ретроспектива послужит интересам перспективы, поможет определить и уточнить приоритеты дальнейшего поиска.
В.А.Анохин, недавно выпустивший обобщающую монографию об истории Босп ора Киммерийского3, - автор, пожалуй, самой экзотической из всех гипотез, которые когда-либо выдвигались в связи с монетами, несущими легенду 2АММА. Эта гипотеза, выдвигавшаяся им уже и ранее4, заключается в следующем: легенда представляет собой аббревиатуру, которая должна раскрываться как 2АММА0ОТА1), поскольку монеты были отчеканены некими «саммеотами» - самосскими олигархами, которые, по мнению исследователя, бежали в Нимфей после подавления Периклом восстания на их родном острове в 439 г. до н.э., а впоследствии (в ходе понтий-ской экспедиции афинян 437 г. до н.э.) были вытеснены им также и из Нимфея. Идея о «саммеотах», чисто умозрительная, а, кроме того, противоречащая филологическим и историческим данным, уже подвергалась критике, в том числе и с нашей стороны5; вряд ли стоит еще раз на этом останавливаться, чтобы не повторяться и
не увеличивать объем работы. Отметим лишь, что в новой книге В.А.Анохин развивает ту же идею более подробно, при этом, по существу, не предлагая ничего нового, в основном ищет следы дальнейших путей созданных им «саммеотов», - естественно, используя столь же шаткую аргументацию6. Он считает, что самосские беженцы после изгнания из Нимфея обосновались в Феодосии, потом смогли еще раз побывать в Нимфее (когда афиняне потеряли этот город в конце Пелопоннесской войны) и вновь чеканили там монету, но на этот раз почему-то с легендой №ТМ, а не 2АММА , а в конце концов оказались в Херсонесе... В общем, перед нами развертывается целая детективная история. По этому поводу можем сделать только одно замечание методологического характера. Конечно, перед нами весьма своеобразный способ изучения предмета - конструирование практически из ничего некой «мнимой реальности», а потом еще и изобретение для нее особой судьбы. Этот метод может даже порождать определенные результаты. Но относится ли он к арсеналу исторической науки, да и какой бы то ни было науки вообще? Скорее уж он близок к приемам работы романиста.
Н.А.Фролова в статье о нимфейской чеканке7 также вкратце касается интересующего нас сюжета. Нам представляется в целом оправданным скептицизм исследовательницы по поводу далеко идущих выводов, иногда делаемых на основании так называемого «Эльтигенского клада», в котором, наряду с прочими, находились в некотором количестве монеты с легендой 2АММА. Она отмечает, что состав этого клада, разрозненного сразу после находки в 1908 г., на сегодняшний день невозможно однозначно идентифицировать. Однако мы не можем согласиться с
Н.А.Фроловой в другом. Дело в том, что она (и только она одна в современной историографии вопроса) вообще не допускает связи монет, о которых идет речь, с боспорским регионом: «Идея... о чеканке на Боспоре серебряных монет типа: голова Геры - пасть льва, 2АММА - не находит себе подтверждения»8. Насколько можно судить, Н.А.Фролова считает монеты, относящимися к самосской чеканке. Но это несколько озадачивает: как тогда объяснить аббревиатуру 2АММА и что может означать ее второй слог, никак не выводимый из этникона самосцев? Да и легенда 2АММА в монетном деле Самоса тоже не встречается. К сожалению, ответов на возникающие недоумения в статье Н.А.Фроловой мы не находим.
Ю.Г.Виноградов и А.А.Молчанов9 высказывают мысль о чеканке в Нимфее монет от имени неизвестного из источников скифского царя, в имени которого наличествовал иранский корень Сам-, что и отразилось в легенде. Такая точка зрения, не скроем, кажется нам весьма интересной, и мы вполне готовы признать ее имеющей не меньшее право на существование, чем наша собственная.
Однако подчеркнем, данная концепция представляется приемлемой именно в такой, наиболее общей и осторожной форме. Значительно менее импонирует нам попытка определить конкретного эмитента, предпринятая О.Н.Мельниковым, который посвятил довольно большую статью монетам с легендой 2АММА10. На его статье необходимо остановиться подробнее, поскольку в ней круг вопросов, связанных с этими монетами, был рассмотрен наиболее подробно и всесторонне за все время их изучения. К более развернутой дискуссии11 побуждает еще и наличие большого количества расхождений между нашей концепцией и концепцией О.Н.Мельникова. Собственно, можно сказать, что между ними имеется практически только одна «точка схождения» - привязка данной чеканки к Нимфею; впрочем, как упоминалось выше, подобного же мнения придерживаются в настоящее время едва ли не все специалисты (за исключением Н.А.Фроловой). По большинству же аспектов проблемы, трактуемых в статье О.Н.Мельникова, мы стоим на иной точке зрения; в числе этих аспектов - интерпретация легенды, хронология выпуска данной серии, в частности, в соотношении с монетами, несущими легенду НХН, датировка Афинского монетного декрета12, задачи экспедиции Перикла в Понт Эвксинский13 и др.
Согласно основному тезису, защищаемому упомянутым исследователем, леген-
ду 2АММА следует понимать как сокращение от 2AMMAK0Y. Иными словами, чеканка рассматриваемых нимфейских монет осуществлялась от имени некоего «скифского вождя Саммака», который, очевидно, контролировал полис. Этот тезис - не подберем иных слов - просто озадачивает. Каков источник сведений автора о факте существования постулируемого им персонажа? Более того, где доказательства самого наличия такого имени в скифской ономастике? В подтверждение этого не дается ни единой ссылки ни на свидетельства нарративной традиции, ни на эпиграфические, нумизматические или какие-либо иные данные, ни даже на исследовательскую литературу. Неужели дело только в том, что имя «Саммак» звучит «по-скифски»? В сущности, единственным доводом О.Н.Мельникова является упоминание о том, что его гипотеза поддержана С.Р.Тохтасьевым. Но, кстати, где и когда? В прилагаемом к статье списке использованных в работе над ней исследований нет указания ни на одну публикацию С.Р.Тохтасьева. Остается предположить, что последний поддержал выкладки О.Н.Мельникова в какой-нибудь устной беседе с ним.
Мы никак не можем считать такой способ аргументации научно корректным. При всем уважении к авторитету С.Р.Тохтасьева, все-таки хотелось бы получить от
О.Н.Мельникова (именно от О.Н.Мельникова, поскольку onus probandi лежит на нем) хотя бы какие-то аргументы более содержательного плана. Пока таковые не предоставлены, затруднительно воспринимать всерьез его догадку - а перед нами, насколько можно судить, действительно лишь догадка. Ключевое звено всех построений автора, которое, по его идее, должно бы связывать и скреплять остальные, оказывается одновременно звеном самым слабым, не выполняющим своей функции.
Не можем удержаться от некоторых суждений общего характера, тем более что чуть ниже нас ждет встреча с еще одним постулируемым персонажем - тираном по имени Саммас. Занимаясь по основному кругу интересов историей Балканской Греции периодов архаики и классики и имея некоторое представление об исследовательских методиках, применяемых в этой сфере, мы всегда были убеждены в том, что при выдвижении любой гипотезы, связанной с не зафиксированными в источниках реалиями, необходима крайняя осторожность, ответственность и акрибия. Мы даже не можем представить, чтобы кто-либо взялся доказывать (то есть фактически конструировать) существование, скажем, ранее неизвестного афинского (или спартанского, или коринфского) политического деятеля, полководца, тирана (не говоря уже о целой общине, как получилось у В.А.Анохина с «саммеотами»), не имея при этом никакой опоры в позитивных данных, а исходя лишь из собственных априорно-интуитивных соображений. А вот применительно к истории Северного Причерноморья это почему-то считается вполне допустимым. В результате начинают «плодиться и множиться», вытеснять друг друга разного рода квазиисториче-ские лица.
Что же касается общей реконструкции истории монетного дела Нимфея (и, соответственно, истории самого этого полиса во второй половине V в. до н.э.), предлагаемой О.Н.Мельниковым, то она, бесспорно, оригинальна и стройна, но при этом весьма произвольна. Одни догадки служат в ней для обоснования других, а некоторые элементы этой реконструкции прямо противоречат фактам. Чтобы это наше утверждение не казалось голословным, приведем несколько примеров, на которых ход мысли автора можно видеть с особенной ясностью.
Так, по его мнению, первоначально Нимфей входил в общебоспорское объединение во главе с Пантикапеем (и, кстати, именно поэтому не чеканил собственной монеты). Однако «после реконструкции [Тиритакского - И.С.] вала оказалось [курсив наш - И.С.], что Нимфей... остался в изоляции от греко-боспорского “укреп-района”»14, и именно по этой причине вскоре он превратился в плацдарм скифов. Каким же образом так могло «оказаться»? Какими бы периферийно-отсталыми ни
были боспорские греки по сравнению по своими сородичами из метрополий, все-таки, наверное, и они обладали достаточной долей рационализма, чтобы вначале запланировать направление, по которому пойдет вал, а потом уже приступать к его насыпке. A коль скоро это так, то, очевидно, Нимфей остался за пределами «ук-репрайона» именно потому, что он уже тогда не входил в пантикапейское объединение (мы не касаемся здесь дискуссионного вопроса о том, какой характер имело это объединение), и членам этого последнего не было никакого резона его защищать15.
Еще одна выдержка из работы О.Н.Мельникова, связанная на этот раз с экспедицией Перикла в Понт Эвксинский и его пребыванием на Боспоре. «“Демонстрация военно-морской мощи афинян перед жителями этого региона”... натолкнулась на ответную демонстрацию сухопутной и военно-морской мощи “боспорской” симмахии... Периклу было заявлено о том, что “Боспор” заинтересован в экспорте хлеба в Aфины не в меньшей мере, чем Aфины в его получении. И до тех пор, пока “Боспору” будет выгодно продавать этот хлеб Aфинам, до тех пор Aфины и будут его получать... Периклу пришлось этим и довольствоваться, после чего более или менее спокойно возвратиться в Aфины»16. Мы с интересом прочли об этом новом, ранее неизвестном эпизоде античной истории. Однако о том, что он имел место, мы узнаём только со слов О.Н.Мельникова. Исторические источники таких сведений не дают17.
Исследователь утверждает далее, что Нимфей, входивший после экспедиции Перикла в Aфинскую архэ, чеканил монеты с легендой NYN с середины 430-х гг. до н.э. и прекратил их выпуск вследствие принятия знаменитого Aфинского монетного декрета (IG. ІІ. 1453). B историографии уже давно «конкурируют» две датировки этого постановления (которое, кстати, вопреки мнению О.Н.Мельникова, распространялось не на «второстепенные»18, а на все или почти все союзные полисы) -440-ми годами до н.э.19 и первым периодом Пелопоннесской войны20. B отечественном антиковедении позднюю датировку памятника недавно попытался обосновать A.B.Стрелков21, к мнению которого присоединился и О.Н.Мельников; при этом он, судя по всему, считает A.B.Стрелкова первым ученым, предложившим такую датировку, и воспринимает ее как безоговорочный факт (хотя это лишь одна из возможных гипотез). Но даже независимо от времени принятия декрета тезис О.Н.Мельни-кова о прекращении нимфейской чеканки как его результате не выдерживает критики, что не так уж и трудно продемонстрировать.
По наблюдению самого же О.Н.Мельникова, после постулируемого им прекращ ения автономной нимфейской чеканки в этом полисе обращались монеты различных сопредельных центров - «синдские»22, пантикапейские, феодосийские и др., а в то же время афинские монеты были крайне редкими, по сути дела, единичными. Создается впечатление, что у автора разбираемой работы довольно своеобразное представление о цели Aфинского монетного декрета. Получается, он был направлен на то, чтобы вместо запрещенных монет полиса-союзника его рынок наводнили чужеземные монеты. A это очевидным образом абсурдно. Как справедливо пишет
A.B.Стрелков, «основной идеей этого декрета было не запрещение серебряной чеканки полисов союза, на что прежде всего обращают внимание, а превращение афинской монеты в единственное разрешенное средство обращения во всем сою-зе»23. Это подтверждают и формулировки декрета, прямо запрещающие пользоваться «чужими монетами» (^єуікоі? уоцьстцастьу). Последствия применения Aфин-ского монетного декрета к Нимфею были бы совсем иными: исчезновение из обращения любых иноземных монет и резкое возрастание количества афинских. Ничего подобного обнаружить не удается.
Bо всей проблематике, связанной с Монетным декретом, еще очень много неясного и дискуссионного. B частности, при имеющемся состоянии источников пока невозможно дать ответ на вопросы: выполнял ли Нимфей требования, изложенные в этом распоряжении афинян, и если да, то когда, каким образом и в какой мере? Ясно лишь одно: предложенное О.Н.Мельниковым объяснение прекращения ним-
фейской автономной чеканки оказывается невозможным, а следовательно, лишается своей важнейшей опоры его датировка этого события.
В целом его мнение о хронологическом приоритете монет с легендой NYN перед монетами с легендой 2АММА не может нас убедить. Во всяком случае, сопоставление их со стилистической точки зрения оставляет скорее противоположное впечатление. В частности, если не на всех монетах с 2АММА, то, во всяком случае, на их части мы наблюдаем на аверсе такую черту, как изображение глаза богини анфас при общей профильной постановке головы. А эта черта, бесспорно, является признаком довольно архаического стиля24. В то же время на монетах с NYN мы ни с чем подобным не встречаемся. Свои хронологические выкладки О.Н.Мельников обосновывает ссылками на состав «Эльтигенского клада» 1908 г. Однако данный довод вряд ли может иметь силу решающего доказательства, поскольку, как мы отмечали выше, представляются оправданными критические соображения Н.А.Фроловой по поводу возможности идентификации и изучения состава этого клада, не сохранившегося как целостный комплекс.
Опубликовал новую работу о монетах с легендой 2АММА В.Ф.Столба25. В ней он развивает идеи, уже излагавшиеся им ранее26 и, соответственно, подвергавшиеся критике, в том числе и с нашей стороны27. По мнению исследователя, легенду следует понимать не как аббревиатуру (в этом он расходится со всеми остальными анти-коведами, писавшими на рассматриваемую здесь тему), а как целое слово28, а именно родительный падеж от имени эмитента. В начальной форме это имя должно было звучать как (2ацца?7 2ацца?7), а носитель его являлся неизвестным
из источников нимфейским тираном.
Соответственно, и основные претензии к интересной гипотезе В.Ф.Столбы остаются теми же, что и раньше. Слишком уж многое автору приходится постулировать априорно, без малейшей опоры на факты, - и наличие имени Саммас в греческом ономастиконе, и существование тиранического режима в Нимфее V в. до н.э., и возможность чеканки монет тираном от своего имени. Безусловно, он приводит аргументы в пользу своих клю чевых тезисов, но сами эти аргументы либо умозрительны, либо базируются на отнюдь не близких параллелях. Так, В.Ф.Столба демонстрирует, что в принципе образование постулируемого им антропонима не противоречит нормам древнегреческого языка29, что не обязательно постулировать его «варварскую» (например, иранскую) этимологию, иными словами, что предложенное им имя нимфейского тирана возможно. С этим мы вполне согласны (хотя все-таки в корневой альфе нам продолжает слышаться какой-то странный дори-цизм; в ионийском мире значительно уместнее было бы начало имени на 2гца-). Но ведь возможность и действительность - далеко не одно и то же. То же касается и нимфейской тирании, нигде в источниках не зафиксированной. «Argumentum ex silentio не может быть убедительным, - пишет В.Ф.Столба, - ввиду состояния источников по истории архаического и классического Боспора, тем более когда речь идет о т. н. малых полисах»30. Может быть, это и так. Но непонятно, чем убедительнее предлагаемая им конструкция. Немаловажно и то, что тирания неизвестна и в других полисах Боспора Киммерийского, во всяком случае, в «т. н. малых полисах» (не касаемся здесь режима Спартокидов, который был более сложным историческим феноменом и сущность которого по сей день остается предметом спора). Почему же Нимфей должен быть исключением?
Очень серьезным возражением против гипотезы В.Ф.Столбы остается отсутствие нумизматических параллелей, иными словами, тот факт, что в V в. до н.э тираны еще не ставили своих имен на монетах31. Исследователь считает, что этот тезис неверен, выдвигая следующий контраргумент: «Здесь достаточно сослаться на близкие по времени тиранические выпуски Фемистокла в Магнезии (ок. 465-460)... Ср. кроме того близкие нимфейским монетам по времени ольвийские статеры с именем ЕМШАКО..., а также литую медь с легендой АРІХ / АРІХО»32.
Способ выражения автора («достаточно сослаться...») заставляет предполагать, что в его распоряжении есть и какие-то другие примеры аналогичного рода (нам такие примеры неизвестны). Если это действительно так, то остается только сожалеть, что он ничего о них не сказал, а ограничился вышеприведенными. Дело в том, что как раз эти три примера крайне неудачны: они ничего не доказывают и никак не работают на концепцию В.Ф.Столбы. Действительно, Фемистокл после своего бегства в Персию около 465 г. до н.э. получил от Артаксеркса I несколько городов в Малой Азии - Магнесию-на-Меандре, Миунт, Лампсак, а по некоторым сведениям также Палескепсис и Перкоту (см. Thuc.I.138.5; Diod.XI.57.7; Nep.Them.7; Plut.Them.29) - и чеканил в Магнесии, очевидно, являвшейся центром его владений, монету со своим именем33. В литературе его правление в этих городах иногда называют тиранией, но такое словоупотребление некорректно или, по меньшей мере, не строго-терминологично. Характерно, что ни один античный автор не именует Фе-мистокла тираном. Он был таковым не в большей степени, чем, скажем, беглый спартанский царь Демарат, несколько ранее получивший от Ксеркса города Пер-гам, Тевфранию и Галисарну (Herod.VI.70; Xen.Hell.III.1.6). В обоих этих случаях перед нами - иной статус, иной контекст, иная система отношений, имеющие лишь весьма отдаленное касательство к истории греческой тирании. Фемистокл являлся не тираном, а подчиненным династом-наместником персидского царя, и выпущенные им монеты должны быть относимы к совсем другой категории - так называемой «делегированной чеканки»34. Если В.Ф.Столбе удастся продемонстрировать, что нимфейский тиран Саммас был ахеменидским вассалом, его соображения приобретут больший вес. Но, насколько нам известно, пока он не предпринимал такой попытки35.
Что же касается Эминака и Ариха, чьи имена стоят на ольвийских монетах, то мы вообще не знаем (и, может быть, никогда не узнаем), кем были эти лица; с этим приходится примириться. Можно, конечно, постулировать (опять постулировать), что они имели какое-то отношение к тирании, но в таком случае оказывается, что мы прибегаем к petitio principii и, как следствие, получаем порочный круг в аргументации: от имени Ариха и Эминака осуществлялась чеканка - ergo они были тиранами - ergo тираны могли осуществлять чеканку от своего имени36.
Нам пришлось достаточно подробно остановиться на разборе концепции
В.Ф.Столбы, поскольку она начала оказывать уже некоторое влияние на историографию вопроса37, и мы видели одну из своих задач в том, чтобы, отнюдь не закрывая глаза на сильные стороны этой точки зрения, обозначить и те внутренние противоречия, которые она в себе содержит.
Сам В.Ф.Столба, критикуя наше мнение о легенде 2АММА как сокращении эт-никона, опирается главным образом на следующее соображение: «Ссылка Сурикова на... примеры экспрессивной геминации в греческой антропонимике оказывается бесполезной. Более уместными здесь оказались бы примеры подобного явления в топонимической лексике, которых ему, впрочем, найти не удалось»38. На самом деле это не вполне так. Не то чтобы нам «не удалось» найти примеры удвоения согласных в греческой топонимике; просто мы, собственно, и не ставили перед собой специальной задачи приводить такого рода примеры - именно по той причине, что это не составило бы никакого труда. Но уж коль скоро об этом зашла речь, назовем вещи своими именами: достаточно хотя бы бегло перелистать такой важнейший источник по античной топонимике, каким является труд Стефана Византийского39, чтобы в изобилии обнаружить в нем необходимые примеры у двоения (особенно сонорных согласных, которые по понятной причине интересуют нас больше всего). Приведем лишь несколько взятых практически наугад цитат: Bevva, тоХі? 0рак^?, каі 8l’ єуо? v каі 8ia 8ио (Steph.Byz. s.v. Bevva); Миркшо?, тото? каі тоХі? ктіабєіаа тара ти 2Tpu|iovi тотаци. то ¿©v^ov Мирк^іо? каі Миркшіа. üapGevio? 8є Мupкlvvlav аитг^ фг|аі (ibid. s.v. Миркшо?); neXwva, тоХі? ©єаааХіа? ev т^
Фбштьбь. кекХ^таь а^о ПеХ'ьуои тоО О’ьхаХьеи? (ibid . s.v. ПеХьууа; обратим внимание на то, что имя эпонима полиса пишется через одну у, а название самого города - через две); ’Ауарреьа, акра ка! Хьр^у тер! т^у Троьау, ш? 'ЕХХауько? ¿у беитери. екХг|0г| 8е ато тоО ауароу 'Нстьоу^у üw’ аОтоО ^ара8о0^уаь ти к^теь (ibid. s.v. ’Ауарреьа; аналогичный случай); Гоууоь, тоХь? Перраф'ьа?, а™ Гоиуеи? кХ^0е!ста тоО атоуоуои КОфои. оОти? фг|а!у "Ор.г|ро?. О тоХьтг!? Гоиую? ка! Гоиуьа ^ уиу^ ка! ^ хшра... тоО? 8е ПеррафоО? А’юХеь? оута? та стОрфиуа 8ь^ХоОу ка! ПеррафоО? каХоОута? еаотоО? ка! Гоууоу 8ьа 8Оо уу т^у тэХьу... то ¿0у1коу ка! Гоуата?... ка! Гоую? (ibid. s.v. Гоууоь ; эта последняя цитата особенно показательна - уже ее одной достаточно, чтобы развеять всякие сомнения по поводу возможности удвоения согласных в топонимах). Примеры того же рода можно было бы множить и множить, но мы, признаться, не видим особенного смысла в том, чтобы доказывать вполне очевидное.
Большинство приведенных топонимов локализуется на Восточных Балканах -от Фессалии до Фракии. Это вполне объяснимо в связи со вхождением этих областей в эолийскую диалектную общность: Стефан, как мы видели, эксплицитно указывает на то, что удвоение согласных - типично эолийская черта40. Видимо, этим же обусловлено и появление топонимов с удвоением в Троаде, также колонизованной эолийцами (ср. название из вестных Аргинусских островов у ее побережья -’Аруьуооста или ’АруеууоОста у разных авторов). Северное Причерноморье в целом не подвергалось значительному эолийскому влиянию (хотя лесбосское проникновение туда, несомненно, имело место). Впрочем, эолизмы могли получать общегреческое распространение, например, через посредство гомеровских поэм; в этих последних, как известно, наличествует (и даже, судя по всему, является древнейшим) эолийский языковой слой41.
Завершая обзор новейших работ, в которых затрагиваются вопросы, связанные с интересующими нас монетами, следует указать еще на совсем недавнюю статью С.Ю.Сапрыкина. В ней разбираются практически все важнейшие проблемы длительной истории Боспорского царства и в целом видное место занимает аргументация, основанная на нумизматическом материале. Касается автор и монет с легендой 2АММА42, критикуя точки зрения В.А.Анохина, В.Ф.Столбы, Ю.Г.Виноградова и
А.А.Молчанова, при этом признавая «гораздо более плодотворной» нашу интерпретацию этой легенды.
Подведем некоторые итоги вышесказанного. Несомненно, проблема монет с легендой 2АММА пока еще далека от окончательного и однозначного разрешения. Вокруг этих памятников наверняка будут продолжаться споры. Однако «поле поиска» постепенно сужается, и это, пожалуй, следует признать главным результатом ведущейся дискуссии. Чем дальше, тем все более четко очерчивается географическая и хронологическая «привязка монет», что со временем, надеемся, позволит поставить их в правильный и непротиворечивый исторический контекст. На наш взгляд, таковым может быть с наибольшей долей вероятности первая половина 430-х гг. до н.э. Два важнейших, ключевых события, во многом определивших пути дальнейшего развития греческих государственных образований Боспора, произошли в этом регионе как раз на указанном временном отрезке: приход к власти династии Спартокидов и понтийская экспедиция Перикла. Соотношение между этими событиями (как хронологическое, так и причинно-следственное) само по себе является предметом разногласий, но в том, что они находились друг с другом в определенной связи, вряд ли приходится сомневаться. В своей совокупности они привели к общей и резкой смене «политического климата» на Боспоре, наложили отпечаток на то, что происходило в малых полисах (в том числе, естественно, и в Нимфее), и в их свете следует рассматривать все более или менее значительные, твердо установленные или гипотетические перипетии их истории в эти годы.
И, наконец, выскажем одно соображение, которое, не исключено, покажется н
еожиданным, но, на наш взгляд, открывает новые возможности в интерпретации рассмотренного сюжета. Строго говоря, ни из чего не следует, что 2АММА - аббревиатура одного слова. Как нам уже приходилось писать43, на всех известных монетах, где легенда присутствует в своем более полном варианте, надпись «ломается» под углом 90° между первой и второй ц - только в этом месте и ни в каком другом, хотя при чеканке использовались разные штемпели. 2АМ идет над головой льва, направление букв - справа налево и «вверх ногами»; далее, слева от головы льва, сверху вниз следует МА. Это обстоятельство вряд ли имеет случайный характер. Вполне возможно, что в действительности перед нами - сокращение не одного, а двух слов, начинающихся соответственно на 2a|i- и Ма-.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Вес известных диоболов колеблется от 1,76 г до 1,06 г, вес гемиоболов - от 0,44 г до 0,08 г (!), так что возникает вопрос: не считать ли наименьшие экземпляры гемиоболов на самом деле тетартемориями, как иногда делается? Но такому предположению противоречит тот факт, что эти монеты отчеканены штемпелями гемиобола. Необходимо сразу оговорить, что мы не считаем возможным безоговорочно отнести к той же чеканке тетартемории типа «колчан - лук, справа и слева от лука соответственно 2 и А», а также тетробол (имеющийся, кажется, в единственном экземпляре) с изображением «голова льва - лук» и, возможно, нечитаемыми остатками надписи на реверсе (этот тетробол мог бы рассматриваться в качестве переходного типа к вышеупомянутым тетартемориям).
2. Вначале в кратких тезисах: Суриков И.Е. По поводу древнегреческих монет с легендой 2АММА //Восьмая Всероссийская нумизматическая конференция: Тезисы докладов и сообщений. М., 2000. С.6-7. Более подробно наша аргументация была развернута в статье: Суриков И.Е. Нумизматическое свидетельство о самосской колонизации Причерноморья? //Проблемы истории, филологии, культуры. Вып.10. М.-Магнитогорск, 2001. С.90-97.
3. Анохин В.А. История Боспора Киммерийского. Киев, 1999. К общей оценке монографии см.: Сапрыкин С.Ю. Боспорское царство: от тирании к эллинистической монархии//ВДИ. 2003. №1. С.11 слл.
4. Anochin V.A. Die Pontische Expedition des Perikles und der Kimmerische Bosporos (437 v.Chr.) //Stephanos nomismatikos. B.,1998. S.33-44.
5. Суриков И.Е. Нумизматическое свидетельство... С.92-93.
6. Анохин В.А. История... С.23 слл.
7. Фролова Н.А. Монеты Нимфея (Некоторые проблемы исследования чеканки Нимфея) //Древности Боспора. Вып.3. М., 2000. С.340-354.
8. Там же. С.345.
9. Жаль, что их работа появилась лишь в форме кратких тезисов (Виноградов Ю.Г., Молчанов А.А. Еще раз о монетах Нимфея с легендой 2АММА //Девятая Всероссийская нумизматическая конференция: Тезисы докладов и сообщений. С.17-18), что, конечно, не давало авторам возможности развернуть аргументацию во всей ее полноте. Пользуемся случаем, чтобы выразить посильную дань памяти Юрия Германовича Виноградова, чья безвременная кончина так потрясла всех, кто его знал. Именно он впервые привлек наше внимание к рассматриваемым в данной статье монетам и связанным с ними проблемам.
10. Статья вышла в двух вариантах, совпадающих по названию, но несколько отличающихся друг от друга текстуально: Мельников О.Н. Нимфей, скифский вождь Саммак и «измена Гилона» //Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии. Вып.8. Симферополь, 2001. С.410-435; он же. Нимфей, скифский вождь Саммак и «измена Гилона». Ч.1-2 //Нушзматика i фалеристика. 2001. №2. С.34-38; 2001. №3.
С.11-18. В дальнейшем мы будем ссылаться на второй вариант статьи, поскольку он является последним по времени и более полным.
11. Приходится сразу оговорить, что вести такую дискуссию нелегко. Дело в том, что работа О.Н.Мельникова характеризуется довольно хаотичной структурой изложения и аргументации. Автор, не рассмотрев до конца один из затрагиваемых им вопросов, переходит ко второму, третьему, потом внезапно вновь возвращается к первому и т.п. Не способствует объективному и беспристрастному обсуждению проблематики также и наличие в статье эмоциональных эскапад, в основном по адресу тех исследователей, с которыми О.Н.Мельников не согласен.
12. Суриков И.Е. Полемика о датировке Афинского монетного декрета: к оценке аргументации сторон //Десятая Всероссийская нумизматическая конференция: Тезисы докладов и сообщений. М., 2002. С.9-10; он же. Нимфей и Афинский монетный декрет //Одиннадцатая Всероссийская нумизматическая конференция: Тезисы докладов и сообщений. СПб.,2003. С.26-27.
13. Суриков И.Е. Историко-географические проблемы понтийской экспедиции Перикла //ВДИ. 1999. №2. С.98-114; Surikov I.E. Historico-geographical Questions, Connected with Pericles’ Pontic Expedition //Ancient Civilizations from Scythia to Siberia. 2001. V.7. No.3/4. P.341-366.
14. Мельников O.H. Нимфей...Ч.1. С.35.
15. Насколько нам известно, недавно такой компетентный специалист в области изучения хоры Восточного Крыма, как А.А.Масленников, высказал предположение, что Тиритакский вал вообще не является античным сооружением, а появился гораздо позже (Масленников А.А. Новое в исследовании боспорских валов //VI чтения памяти профессора В.Д.Блаватского: Тезисы докладов. М., 1999. С.74-75). Но однозначного отношения к этой гипотезе нет. Слишком многое в бытующих ныне концепциях истории раннеклассического Боспора привязано к традиционной датировке вала.
16. Мельников O.H. Нимфей... Ч.2. С.14.
17. Если эта статья попадет в руки О.Н.Мельникову, он, возможно, обратит внимание на то, что мы в практически дословной цитате возвращаем ему упрек, сделанный им по поводу нашей концепции понтийской экспедиции Перикла (Там же. С.13). По меньшей мере непоследовательным с его стороны было вначале уличать коллегу в отходе от буквы источника, а сразу же после этого делать то же самое собственноручно, причем в гораздо более произвольной форме.
18. Там же. Ч.1. С.37.
19. Эту точку зрения на сегодняшний день, пожалуй, следует признать преобладающей. См., например: Starr Ch.G. Athenian Coinage 480-449 B.C. Oxf., 1970. P.70; Meiggs R., Lewis D. A Selection of Greek Historical Inscriptions to the End of the Fifth Century
B.C. Revised ed. Oxf., 1989. P.117 ff.
20. Наиболее убежденный адепт поздней датировки - Г.Маттнигли, посвятивший ее обоснованию ряд работ (см. последнюю из них: Mattingly H.B. New Light on the Athenian Standard Decree (ATLII, D 14) //Klio. 1993. Bd.75. s.99-102)/
21. Стрелков А.В. Афинский монетный декрет //Нумизматика и эпиграфика. 1999. Т.16.
C.25-47.
22. О них см. теперь: Фролова Н.А. Корпус монет синдов (Первая половина - конец V в. до н.э.) //ВДИ. 2002. №3. С.71-84.
23. Стрелков А.В. Ук.соч. С.41.
24. Строго говоря, эта черта характерна не только для собственно архаических, но и для сознательно архаизированных монет. Так, в афинской чеканке она прослеживается вплоть до весьма позднего времени, как минимум до IV в. до н.э. Но монетное дело Афин - вопрос совершенно особый: монетные резчики этого полиса (очевидно, следуя специальному распоряжению властей) намеренно старались как можно меньше изменять стиль изображений на монетах в течение десятилетий и даже веков (о возможных причинах такого положения вещей см.: Starr Ch.G. Op.cit. P.1 f.). Для нимфейских монет предполагать аналогичную архаизацию нет оснований.
25. Столба В.Ф. Проблемы нумизматики Нимфея: несколько замечаний //Hyperboreus.
2002. V.8. Fasc.1. P.13-42.
26. Stolba W.F. 2АММА2. Zur Prägung eines bosporanischen Tyrannen //Stephanos nomismatikos. B.,1998. S.601-610.
27. Суриков И.Е. Нумизматическое свидетельство... С.91-92.
28. Впрочем, он не исключает и аббревиатуру типа *2ацца(уто?), но считает это менее вероятным (Столба В.Ф. Проблемы... С.18). Обратим внимание на то, что само это допущение снимает необходимость постулирования начальной формы 2ацца?. Если 2АММА - все-таки сокращение, то оно с тем же успехом может быть сокращением от *2ац^а(у8рои), *2ацца(уорои) и т.п.
29. Ранее мы писали, что родительный падеж 2АММА может быть только дорийским. Теперь мы снимаем это возражение против концепции В.Ф.Столбы. Ему удалось показать, что в ионийском диалекте также возможно окончание генитива -а.
30. Столба В.Ф. Проблемы... С.18.
31. Hill G.F. Ancient Greek and Roman Coins. Chicago, 1964. P.81 f.; Завойкин A.A. Афины - Боспор - Гераклея Понтийская (от Перикла до Клеарха) //Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. Ч.1. Казань, 2000. С.253. Прим.23.
32. Столба В.Ф. Проблемы... С.18. Прим.24.
33. Kraay C.M. Archaic and Classical Greek Coins. Berkeley, 1976. P.244; Sear D.R. Greek Coins and their Values. V.2. L., 1979. P.409.
34. Hill G.F. Op.cit. P.84, 95-97.
35. Методологической основой для такой попытки мог бы послужить тезис Г.А.Коше-ленко, согласно которому Боспор Киммерийский в течение определенного хронологического промежутка находился в зависимости от Ахеменидов. См.: Кошеленко Г.А. Об одном свидетельстве Диодора о ранней истории Боспорского царства //Древнейшие государства Восточной Европы. 1996-1997 гг. Северное Причерноморье в эпоху античности: проблемы источниковедения. М., 1999. С.130-141.
36. В связи с Эминаком см. недавнюю работу: Кулланда С.В., Раевский Д.С. Эминак в ряду владык Скифии //ВДИ. 2004. №1. С.79-95 (с полезным обзором историографии вопроса). Авторы стремятся показать, что Эминак был скифским династом, а это скорее «льет воду на мельницу» О.Н.Мельникова, чем В.Ф.Столбы.
37. Например, Е.А.Молев недавно признал возможность тиранического режима в Нимфее на основании монет с легендой 2АММА: Молев Е.А. Эллины и варвары. На северной окраине античного мира. М., 2003. С.133.
38. Столба В.Ф. Проблемы... С.15.
39. Не понимаем и не разделяем пренебрежительного отношения В.Ф.Столбы к этому источнику.
40. Интересно, кстати, что и большинство из приведенных В.Ф.Столбой примеров антропонимов с удвоением (Столба В.Ф. Проблемы... С.17-18) также относятся к эолийским регионам (Беотия и Фессалия). Несомненно, здесь действовали одни и те же языковые законы. Соответственно, если его примеры имеют доказательную силу, то точно в такой же степени ее имеют и наши.
41. См., например: Лосев А.Ф. Гомер. 2 изд. М., 1996. С.39; Hurwit J.M. The Art and Culture of Early Greece, 1100-480 B.C. Ithaca, 1985. P.52.
42. Сапрыкин С.Ю. Ук.соч. С.20-21.
43. Суриков И.Е. Нумизматическое свидетельство... С.91.
I.E.SURIKOV
ANCIENT GREEK COINS WITH ‘SAMMA’ INSCRIPTION:
TO AN ESTIMATION OF THE DISCUSSION
During last several years a number of investigations has been published devoted entirely or partly to the problems connected with Greek coins (originating from the Northern Black Sea region) which bear inscriptions SAMMA or SAM. Among those investigations there are works of V.A.Anokhin, N.A.Frolova, J.G.Vinogradov and A.A.Molchanov, O.N.Melnikov, W.F.Stolba and others. A lot of new opinions on coins in question have been offered. The author of this article is attempting to estimate main new ideas stated by scholars above-mentioned and to give arguments against those opinions, which seem to be wrong.
СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ В ЭПОХУ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Н.И.ХРАПУНОВ (Симферополь)
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ВИЗАНТИЙСКОЙ АДМИНИСТРАЦИИ ХЕРСОНА
В последнее время возрос интерес к изучению администрации Херсона в византийское время. Вызвано это, в частности, публикациями комплекса печатей из так называемого «херсонесского архива».1 Находки многочисленных печатей еще раз убеждают в том, что Херсон был одним из провинциальных византийских городов, следовательно, его администрация развивалась в русле определенных общеимперских тенденций. Однако попытки определить эту тенденцию до сих пор не предпри-нимались.2
Несмотря на наличие некоторых своеобразных черт, в целом администрация Херсона не отличалась от других византийских городов. Это наблюдение подтверждают недавние публикации новых источников. Так, известны печати так называемых «чиновников городского управления Херсона» Х в. — экдиков, патера полеос и протевонов.3 Обычно исследователи усматривают в них указание на особый, по-луавтономный статус городской администрации, едва ли не уникальный случай для Византии Х в.4 На самом же деле, судя по титулам на печатях, эти должностные лица были служащими византийской администрации, на практике не зависевшими от городской общины, но использовавшими старинные титулы (которые действительно появились в предшествующий период) для того, чтобы подчеркнуть свою связь с Херсоном в противоположность византийскому военному наместнику, стра-тигу фемы, которого назначали из Константинополя.5 Кроме того, византийские источники УІІІ-ХІ вв. содержат множество свидетельств, согласно которым остатки органов самоуправления существовали и в других городах, в том числе и в столице империи.6
Задачей настоящей статьи является выявление сходств и различий в развитии администраций Херсона и других провинциальных византийских городов Балкан,
