CC BY
42
На первый взгляд, в элегии автор сохраняет все составляющие жанра. Здесь и светлая печаль, созерцание, эмоциональные всплески и образ уходящего времени, воплощенный в ровной ритмической пульсации, остинатном движении, и эффект пространства - отдаленность баса и верхней точки прозрачной фигурации, заполняющей это расстояние. Но самой главной черты жанра - монологизма - здесь нет. В основе элегии не только тема-исповедь солиста, но и энергичная тема-ответ оркестра. В процессе же развития каждый из них «примеряет» облик своего собеседника. Здесь и солист непрочь слиться с оркестром, погружаясь в его энергичный, жизнеутверждающий тематизм, и оркестр перенимает проникновенные интонации солиста в диалоге с ним.
В трактовке гавота на первый план выходят звукоизобразительные приемы, уводящие к его истокам - французскому народному бранлю, который в Провансе и называли гавотом [3, с. 24]. Здесь и поступь тяжеловесных крестьянских сабо, притопывания, энергичные удары ног об пол, и хлопки, выкрики, и подражание танцующих топоту копыт.
Коренным образом переосмыслен вальс. В его неудержимом вихре, подобно эффекту кадрового монтажа, мелькают разнохарактерные построения: взлеты пассажей сменяются акцентированными аккордами на слабых долях и энергичными секун-довыми интонациями, воплощающими ламентозные, волевые или жизнеутверждающие образы. От жанровых признаков вальса остается лишь ритмическая сетка сопровождения, но и она не всегда ощутима.
Подшучивает композитор и над характерными чертами романса - его сентиментальностью, эмоциональной открытостью. Сказочное мерцание природной идиллии в оркестре (вибрафон, флейты, колокольчики, щипковые гусли), казалось бы, идеальный фон для лирического высказывания. Однако, то вялый, аморфный, то воинственно-героический «голос» солиста явно не романтичен. Кроме того, в своем лирическом высказывании он не одинок. Его «комментирует» и оркестр, перехватывая боевой настрой солиста, и отдельные «лица» (баян, флейта).
Интересно, что «имя» последней части идентично заголовку концерта - «причуды», поскольку его финал - бурлеска, согласно одной из версий - «музыкальная пьеса...причудливого характера» [4, с. 610]. Это синтезирующий итог, где на первом плане две темы. Одна - близкая по характеру энергичной, неудержимой теме вальса, другая - ряду героических, свойственных всем частям, за исключением элегии и романса. Лаконичные построения второго плана также напоминают нам о характерных чертах предыдущих частей - лирики (присущей интродукции, элегии, романсу), сказочного колорита (романса), элементов звукоизобразительности (вальса и гавота). Все эти образы-отголоски предшествующих частей проносятся в едином потоке, из которого соткана финальная шутка-воспоминание.
Представляют интерес особенности развития материала концерта-сюиты. Как было упомянуто выше источник тематизма всего произведения - «тема-зародыш» (интродукция). В ее ос-
Библиографический список
нове два элемента: лирически-речитативный, вопросо-ответно-го построения, передающий жалобно-проникновенную, исповедальную речь солиста (1-4 тт.) и инструментальный отыгрыш (4-5 тт.). Спокойное повествование сменяется эмоциональным «накалом», (взлетом пассажей, акцентированных аккордов, октав и проникновенных, ламентозных интонаций), неожиданно истаивающих в последних звуках.
Из первого элемента «темы-зародыша» «вырастают» две линии - лирическая и героическая, экспозиция которых дана в элегии. В процессе развития, между ними происходит «взаимообмен»: первая тема обретает черты героики, вторая, не теряя своих героических качеств, наполняется мягкостью лирических интонаций. Проследим этапы их трансформации.
Обратимся к лирической линии. Являясь первоначально как лирико-меланхолический образ, воплощенный посредством «замкнутого» движения (в пределах терции) в элегии (ц. 1), лирическая линия заметно оживает в гавоте (1-8 тт.), благодаря звукоизобразительной подаче жанра. В нем игра клавеса и гуи-ро, ассоциируется с притопами деревенских башмаков, glissando маримбы, цуг-флейты и пассажи флейты пикколо - со свистом танцующих, а колорит трех темпле блок - с имитацией цокота копыт в народном танце. Словно затишье перед бурей, лирическая линия, сведенная к минимуму в неистовом «круговороте» вальса (см. 1-9 тт.) расцветает в романсе, достигая своей кульминации (3-11 тт., ц. 2. 3-7 тт.).
Героическая линия, зарождается как активный, несколько угловатый образ, не лишенный при этом эпической пафосности (элегия, ц. 4). Она занимает меньший объем, нежели лирическая, однако роль ее в драматургии целого значительна в силу множественных образных трансформаций. Так, дважды проявляясь в гавоте, она предстает как колкий, стремительный образ (ц. 2), в вальсе - приобретает плавность, светлый колорит (ц. 11, со 2-го тт.), в романсе становится кульминацией лирической линии (ц. 4).
При определенной диспропорции между лирической и героической сферами, активное вживание последней в «лоно» лирики, приводит к утверждению героики в финале.
Органичный симбиоз фольклорного и академического, мощно вовлекающего в свою сферу и балалайку, как солирующий инструмент, и весь народный оркестр, обусловил необычный, причудливый характер трактовки концерта. Название «Причуды» явилось вполне оправданным в силу соединения, казалось бы, противоположных начал - народного и академического, дополненного необычной авторской трактовкой жанровой природы основных тем концерта, интонационным родством ярко контрастных частей, переплетением сложного современного музыкального языка с примитивом звукоподражательных эффектов. Однако главный парадокс «Причуд» в освоении оркестром народных инструментов академического жанра (концерта) со всей совокупностью его черт. В их числе фундаментальные свойства жанра - концертность и концертирование, ряд симфонических принципов развития, образная трансформация тематизма.
1. Бажина, Н. Ефрем Подгайц: «Пишу, как чувствую...» // Русский музыкальный клуб [Э/р]. - Р/д: http://rmc.narodnik.com/podg/
2. Горбачев, А. Предисловие / А. Горбачев, М. Имханицкий // Антология литературы для балалайки. - М., 2006. - Ч. I: В.В. Андреев.
3. Васильева-Рождественская, М. Историко-бытовой танец: учеб. пособие. - М., 1987.
4. Келдыш, Ю. Музыкальная энциклопедия. - М., 1973. - Т. 1.
Bibliography
1. Bazhina, N. Efrem Podgayjc: «Pishu, kak chuvstvuyu...» // Russkiyj muzihkaljnihyj klub [Eh/r]. - R/d: http://rmc.narodnik.com/podg/
2. Gorbachev, A. Predislovie / A. Gorbachev, M. Imkhanickiyj // Antologiya literaturih dlya balalayjki. - M., 2006. - Ch. I: V.V. Andreev.
3. Vasiljeva-Rozhdestvenskaya, M. Istoriko-bihtovoyj tanec: ucheb. posobie. - M., 1987.
4. Keldihsh, Yu. Muzihkaljnaya ehnciklopediya. - M., 1973. - T. 1.
Статья поступила в редакцию 03. 03.12
УДК 882
Stepanskaya T.M. DRAMA MOTIVES IN PAINTING OF ARTISTS OF ALTAI SECOND HALF OF XX-TH CENTURY.
In article reflection in products of leading Altay artists of global historical events of Russia and Altai is considered: history of the Siberian peasantry, the Great Patriotic War, international artist's communications.
Key words: a sjuzhetno-thematic picture, a historical portrait, tradition, religious motives.
Т.М. Степанская, д-р искусствоведения, проф., зав. каф. истории отечественного и зарубежного искусства ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет», г. Барнаул, E-mail: stm@art.asu.ru
ДРАМАТИЧЕСКИЕ МОТИВЫ В ЖИВОПИСИ ХУДОЖНИКОВ АЛТАЯ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА
В статье рассматривается отражение в произведениях ведущих алтайских художников глобальных исторических событий России и Алтая: история сибирского крестьянства, Великая отечественная война, интернациональные художнические связи.
Ключевые слова: сюжетно-тематическая картина, исторический портрет, традиция, религиозные мотивы.
Историзм - характерная черта алтайского изобразительного искусства. Исторический жанр на Алтае воспринял и интерпретировал на основе особенностей исторического прошлого Алтайского края, неповторимости географической среды, уникальности творческих индивидуальностей, рожденный на Алтае, традиции русской исторической живописи. Преемственность проявилась в обращении к сюжетам национальной истории, присутствии в многофигурных исторических полотнах образа народа («хоровое» начало), в высоком статусе исторической картины. К особенностям алтайской живописи можно отнести утраты таких традиций, как внимательное отношение к деталям исторического костюма, подмена исторической картины индустриальным пейзажем, такими сюжетами, как новостройки и т.п., появилась такая черта, как репортажность. В настоящее время чистота исторического жанра в алтайской живописи отсутствует, его заменило понятие сюжетно-тематической картины. Лейтмотивом в исторической картине алтайских художников проходит тема Великой Отечественной войны, разрабатываются темы современных «малых» войн, к концу ХХ в. в историческую картину возвращаются религиозные сюжеты, развивается исторический портрет.
Историческая картина является носителем духовных ценностей, в систему которых входит «историческая память», нашедшая воплощение в художественных образах, сюжетах, посвященных трагически или радостным событиям жизни человека, страны, общества. Историческая память концентрируется в художественной памяти региона. «Историческая картина» -сложное, многоплановое понятие, имеющее глубокие исторические и национальные корни, - полнокровно проявилось на Алтае в творчестве Г.Ф. Борунова. Г.Ф. Борунов (1928-2008) синтезировал традиции русского исторического жанра и специфику исторической картины советского периода. Главная тема творчества Г.Ф. Борунова выразила драматизм истории сибирского крестьянства. В крестьянской теме художник отражает ключевые понятия и состояния крестьянина. С одной стороны - поклонение родной земле, любовь к крестьянскому труду, надежды на благодарность земли за труд («Мои земляки», 1964; «Земля родная», 1967; «Председатель Кольцов. Колхозная осень», 1974) [1, с. 129]. С другой - переживания внутренних противоречий, связанных с ограниченной свободой владения землей и свободой крестьянского труда на ней, вечное сомнение - сравнение о том, как можно жить замечательно, хорошо на этой земле и как живется на ней («Красный трактор», 1980; «Осенняя мелодия», 1958 и др.). Историзмом наполнена картина «Красный трактор», достоверность - одна из главных особенностей этой картины: все персонажи не вымышлены, они написаны с реальных людей; именно такой трактор присылали в коммуны и колхозы Алтая, именно такой живой и противоречивый интерес вызывало его прибытие в деревню, именно такие «двадцатипятитысячники» приезжали на Алтай. Типически точно показан главный герой картины, разъясняющий крестьянам устройство трактора. Крестьяне полны противоречивых чувств: доверие, сомнение, ненависть, отстраненное наблюдение. Работа выполнена в традициях русской исторической живописи, что проявляется и в значительности изображаемого события, правдивости деталей в одежде, в пейзаже, в образных характеристиках. Обращение к национальной истории - традиция русской исторической живописи. Г.Ф. Борунов развивает эту традицию, внимательно изучая историю Алтайского края, он находит в ней своих героев. Таковым является образ механика-изобретателя И.И. Ползунова («И.И. Ползунов», 1972), несколько лет занимавший творческое воображение художника, итогом явился убедительный портрет персонажа русской истории XVIII века.
Тема Великой Отечественной войны проходит через все творчество Г.Ф. Борунова. Одним из первых, художник обратился к теме тыла, найдя оригинальный масштабный сюжет - сдача колхозами хлеба фронту [1, с. 131]. Г.Ф. Борунов воспринимает войну сложно, многопланово, глубоко переживая ее драматизм («9 мая. Рядовые победы», 2000). Заслугой Г.Ф. Боруно-ва является его постоянство в обращении к религиозной теме. Широко известно его полотно «Последний благовест. Год 1934й» (1991). Художник в отрочестве явился свидетелем того, как обезглавливали в историческом рабочем поселке Павловске храм, построенный во второй половине XIX века. Тема войны рефреном проходит через все городские и краевые выставки второй половины ХХ в. Сюжетам Великой Отечественной войны посвятили свои работы А.В. Ботев («Сестры милосердия», 1986; «Год 1941. Начало июля», 1987), М.И. Викулин («Солдат вернулся», «Сибиряки дут на фронт», «Их осталось только трое»). Многие живописцы обращались к теме гражданской войны (Г.И. Гуркин, А.О. Никулин, А.Н. Борисов, Г.А. Колпаков, Д.И. Кузнецов, И.Р Рудзите, И.С. Хайрулинов) [2, с. 8-11]. Это проявилось в следующих работах: «Алтайские партизаны», «Отступление белых в Монголию», «Партизанская разведка», «Красноармеец на побывке», «Сибирские партизаны», «Всадники», «Алтайские партизаны в горах Туекты».
Драматические мотивы в алтайской живописи выражены в жанре сюжетно-тематической картины. В ней нашли отражение глобальные события ХХ в. из истории России (1917 год, коллективизация, индустриализация, Великая Отечественная война, «малые» современные войны. На творчество алтайских художников большое влияние оказывали творческие мастерские ведущих советских художников, А. Герасимова, Е. Мо-исеенко, А. Мыльникова, Н. Томского и многих других, то есть для искусства Алтая была характерна преемственность. Трагические мотивы для произведений художники Алтая черпали в истории края, в истории его обновления, что придает этим произведениям уникальность. Трагизм, героика, драматизм характерны для военных сюжетов в произведениях алтайских живописцев. Война, рассматриваемая через героизм образа женщины тыла, получающей похоронки, наиболее полно выражена в работе И.С. Хайрулинова «Тяжкая весть» идо. Рефреном повторяются темы прощания, проводов на войну («1941» А.П. Ботева, «Вечное прощание» - И.С. Хайрулинова). Наиболее полно выразил трагизм военного времени живописец Г.Ф. Борунов («9 мая. Рядовые Победы», «Элеватор на Оби. Год 1942-й. Хлеб фронту»). Военное время выражено через образы ветеранов, через образы молодых из мира спасенного». Произведения вбирают в себя и личный жизненный опыт художников, пережитое ими, передуманное - в этом состоит общественное значение произведений. Многие художники обращаются к мотиву сопоставления юности и старости, неотвратимости ухода из жизни («Осенняя мелодия» Г.Ф. Борунова). Героическая нота звучит в исторических портретах, и это не только герои войны (Г.Ф. Борунов. Портрет генерала Козина), но и портреты творческой интеллигенции (И.С. Хайрулинов. Портрет В. Зотеева, портрет А.В. Иевлева), в чьих образах присутствует и нота лиризма.
В искусстве Алтая отразились ключевые моменты исторической памяти народа, среди них - великая память о Великой Отечественной войне 1941-1945 годов. Дань этой теме отдали художники П.Л. Миронов, В.Ф. Добровольский, Г.Ф. Борунов, А.П. Ботев [3]. Наибольшую верность сюжетам Отечественной народной войны сохраняет живописец И.С. Хайрулинов [3]. Он принадлежит к тому уже уходящему поколению, над колыбелью
детства которого дышала война. Отсюда берет начало важнейшее условие художественности произведения - авторская искренность чувства, составляющая эмоциональное содержание его картин, посвященных судьбам людей военных лет, к лучшим из них принадлежит работа «Тяжкая весть. 1942 г.» [1, с. 108109]. В лаконичной острой композиции выражены боль и сострадание матери, жене, сестре солдата, переживающей самое страшное бремя войны - гибель родного человека. В том, как в уединении научает героиня свое сердце жить с непоправимым горем, как припала она к живому существу - своей опоре, семейной кормилице, ощущается и надежда, что достанет ее женских духовных сил жить дальше во имя детей и памяти погибших. Зритель «заражается» глубокими серьезными драматическими переживаниями автора, и его героини. В сопереживании таится смысл реалистического искусства. В жанре исторического портрета решены И.С. Хайрулиновым образы ветеранов Великой Отечественной войны М.Я. Будкеева, В.А. Зотеева и многих других. Чем глубже в прошлое, в историю погружаются события фронта и тыла народной войны 1941-1945 годов, тем большее поклонение они должны вызывать у историков и ярче пробуждать желание художников отразить это поколение в своем творчестве.
Моделями портретов для алтайских художников служили люди труда и творческая интеллигенция. А.П. Ботев написал «Портрет хлебороба П. Шестакова» (1980), «Портрет старой театралки» (1982, ГХМАК), «Портрет художника Миронова» (1983, ГХМАК). Мастером исторического портрета выступил Г.Ф. Борунов, воспитанник мастерской народного художника СССР Б.В. Иогансона. В его творчестве сочетается яркая индивидуальная манера и традиции русской реалистической живописной школы.
В панораму народной жизни органично входит непреходящая любовь к А.С. Пушкину, его солнечному и разумному миру.
А.С. Пушкин всегда современен, он близок всем поколениям. Именно эта мысль звучит в пушкиниане живописцев И.С. Хайру-линова, Г.Ф. Борунова, графика Е.В. Еврасова. В 1999 году в Барнауле в исторической части города у старинного бульвара установлен памятник А.С. Пушкину скульптора М.А. Кульгачева.
В последней трети XX века происходило постепенное выравнивание в развитии видов и жанров искусства Алтая. Это убедительно продемонстрировала зональная выставка «Сибирь социалистическая» 1980 года, организованная в Барнауле. Ранее преобладали станковые искусства - живопись, графика, скульптура. Начиная с 1980 года получают распространение декоративно-прикладное творчество, дизайн, театрально-декорационное, оформительское, монументальное искусство, искусство художников по текстилю (Л. Рублева, П. Миронов, В. Ти-муш, С. Осиночкин, М. Кульгачев, Г. Новоселова, В. Доброволь-
Библиографический список
ский, И. Щетинина, Т. Дедова, Г. Белышев, Б. Астахов, П. Джура), художественное проектирование (Б. Каминский, Б. Скулов, Н. Мингалеев, Н. Смирнов, Ю. Москаленко, С. Пергаев).
Алтайские художники всегда стремились к расширению творческих контактов. На международных выставках экспонировались произведения Ю.Б. Кабанова, В.П. Туманова, Ф.С. Торхова [3] и многих других. Развивая интернациональные художнические связи, Ф.С. Торхов организовал персональные выставки «По монгольскому Алтаю», «На просторах Монголии» (Москва. 1975, 1994), в Улан-Баторе (1994, 1998), в Баян-Ульгие (1979, 1995, 2000). Художник является участником двух творческих групп алтайских и монгольских живописцев - «Алтай-Баганур-Гоби» (1982-1984), «Алтай - город дружбы» (1986-1988). В августе 2000 года в краеведческом музее монгольского города Ульгия Ф.С. Торхов открыл персональную картинную галерею, включив в неё 50 произведений своей живописи. Серия монгольских пейзажей Ф.С. Торхова составляет привлекательную и важную часть творческого наследия художников Алтая («Гора сокровищ», 1977; «Эрдэнэ», 1978; «Недра горы сокровищ», 1978) [1, с. 154-155].
Художникам Алтая близки и радостные, светлые настроения. В этом убедили юбилейные выставки: в 1990 году Алтайская организация Союза художников РСФСР отметила свое пятидесятилетие. За эти годы осуществлено более тысячи выставок, созданы талантливые произведения «Земля родная», «Сибирский богатырь Нестор Козин», «Председатель», «И.И. Ползунов» Г.Ф. Борунова, «Руки творящие» Л.Р Цесюлевича, циклы «Люди Горного Алтая», «В.М. Шукшин. Большая совесть» И.Р. Рудзите, натюрморты «Алтайский хлеб», «Светлый натюрморт», «Алтайская колыбель» М.Д. Ковешниковой, скульптурные портреты П.Л. Миронова, Л.В. Рублевой, К.Г. Чумичева, рисунки к тканям «Дымковская», «Приглашение к чаю» Г.А. Балы-шева, монументальные работы, преобразившие облик краевого центра. Необходимо отметить события, повлиявшие на развитие искусства Алтая; среди них открытие в 1958 году Алтайского краевого музея изобразительных и прикладных искусств, открытие в 1972 году Новоалтайского художественного училища. Велика роль в развитии самобытности алтайского искусства педагогической и творческой деятельности педагогов училища
В.А. Раменского, Б.Н. Лупачева, И.С. Хайрулинова, А.П. Ботева, С.К. Двойноса, В. Терещенко, В.Ф. Проходы [1, с. 166-167]. Творчество алтайских художников - важное звено в культуре Сибири. Уникальность творческих индивидуальностей, своеобразие художественных традиций определили самобытность и историзм искусства Алтая. Художественное пространство региона создается многими поколениями художников. Оно становится многообразнее, глубже, впитывая исторические особенности развития жанров и художнический опыт предшественников.
1. Степанская, Т.М. Очерки истории искусства Алтая. - Барнаул, 2009.
2. Степанская, Т.М. Русская художественная традиция в искусстве Сибири (конец XX — начало XXI в.) / Т.М. Степанская, Л.И. Нехвядо-вич. - Барнаул, 2009.
3. Художники Алтайского края: биобиблиографический словарь / науч. ред. Т.М. Степанская, отв. ред. Т.И. Чертова, сост. В.С. Олейник и др. - Барнаул, 2005-2006. - Т.1-2.
Bibliography
1. Stepanskaya, T.M. Ocherki istorii iskusstva Altaya. - Barnaul, 2009.
2. Stepanskaya, T.M. Russkaya khudozhestvennaya tradiciya v iskusstve Sibiri (konec XX — nachalo XXI v.) / T.M. Stepanskaya, L.I. Nekhvyadovich. - Barnaul, 2009.
3. Khudozhniki Altayjskogo kraya: biobibliograficheskiyj slovarj / nauch. red. T.M. Stepanskaya, otv. red. T.I. Chertova, sost. V.S. Oleyjnik i dr. -Barnaul, 2005-2006. - T.1-2.
Статья поступила в редакцию 05.03.12
УДК 7
Chernjaeva I.V. ART GALLERIES IN SYSTEM OF HIGHER EDUCATION OF WESTERN SIBERIA. In article the problem of formation and development of exhibition platforms is considered at higher educational institutions in Russia. On an example of high school galleries of Altay territory the importance of the given institution as making part of scientific and educational cultures reveals. Galleries and the showrooms created at high schools of a city of Barnaul actively influence formation of art culture of the student.
Key words: Art gallery, museum meeting, historical and cultural heritage, exposition.
И.В. Черняева, ст. преп. факультета искусств Алтайского гос. университета, г. Барнаул,
Е-mail: gurkina-22@mail.ru
