CC BY
576
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2010. № 3. С. 60-65.
УДК 930.(09)+354+947.06 Т.А. Белова
Омская государственная медицинская академия Росздрава
ДОРЕВОЛЮЦИОННАЯ И СОВЕТСКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ О ВЫСШИХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОРГАНАХ ВЛАСТИ В РОССИИ В ЭПОХУ «ДВОРЦОВЫХ ПЕРЕВОРОТОВ»
История высших государственных органов власти в России в XVIII в. остается актуальной вплоть до сегодняшнего дня. Данная традиция была заложена еще дореволюционной исторической наукой и продолжена в советский период. Их выводы представляют огромной научный интерес для современных историков.
Ключевые слова: государственные учреждения, историография, служилая бюрократия, эпоха «дворцовых переворотов».
Государственное управление в России в «эпоху дворцовых переворотов» является одной из дискуссионных тем отечественной историографии. При всей сложности и многоплановости этой темы в работах отечественных историков можно выделить три основных направления исследования: первое направление - история «дворцовых переворотов», второе направление - организация и функционирование высших органов власти в России, третье направление - состав государственных служащих.
Довольно многочисленную группу составляет литература о «дворцовых переворотах» [1]. Историографию проблемы изучили С. М. Троицкий в статье «Историография “дворцовых переворотов” в России XVIII в.», а также Е.В. Анисимов в своей монографии «Россия в середине XVIII в.: Борьба за наследие Петра» [2]. Труды отечественных исследователей первой половины XIX в. строились на скудном источниковом материале. «Эпоха дворцовых переворотов» для А.И. Вейдемейера, С.В. Ешевского и др. [3] являлась периодом нестабильной политической жизни в стране. Начиная с середины XIX в. отечественные исследователи начинают рассматривать «дворцовые перевороты» в связи с дальнейшей судьбой реформ Петра I, которые они считали несомненным благом для развития России, что, естественно, работало не в пользу деятельности преемников Петра Великого [4]. В условиях роста революционного движения в России в конце XIX-начале XX в. интерес буржуазной историографии был направлен на поиски конституционных движений в истории России, чем и объяснялся усиленный интерес к так называемой затейке верховников 1730 г. [5]. Советская историческая наука, опираясь на знания предшествующей историографии и установившуюся марксистско-ленинскую методологию, основное внимание при изучении послепетровского времени уделила социально-экономическому аспекту жизни страны, остававшемуся в тени в дореволюционной историографии. В ряде обоб-
© Т.А. Белова, 2010
щающих трудов, опубликованных в 50-
60-е гг., содержатся оценки всей «эпохи дворцовых переворотов» [6]. В них утверждается, что политические перевороты послепетровского периода по своему характеру не выходили за рамки внутриклассовой борьбы значительно усилившегося дворянства, но ни в экономическом, ни в культурном смысле послепетровская эпоха не была временем упадка, а экономическое развитие страны получило дальнейшее ускорение, что свидетельствовало о еще не исчерпанных до конца ресурсах феодального способа производства. В последнее время интерес к «эпохе дворцовых переворотов» также не угас. «Послепетровский период, - пишет
Е.В.Анисимов - не был “безвременьем”, калейдоскопом событий придворной жизни... Именно в эти годы петровские преобразования показали свою жизнеспособность, прошли испытание временем.» [7].
По истории отдельных центральных учреждений России XVIII в. в дореволюционное и советское время опубликовано много работ. В центре внимания этих авторов была история самого учреждения - причины его создания, функции, структура, организация делопроизводства и отчетности. Как правило, в этих трудах содержится мало сведений о чиновниках. Достаточного освещения в работах отечественных историков нашла деятельность Сената в пореформенный период.
Относительно проблемы функционирования Сената после смерти Петра I в дореволюционной историографии можно выделить две противоположные точки зрения. Сторонники первой точки зрения достаточно высоко оценивали преобразования Петра Великого и, соответственно, давали негативную оценку послепетровской эпохе. В частности, считалось, что в эпоху «дворцовых переворотов» Сенат утратил лидирующее положение в системе государственного управления, его власть была узурпирована в пользу новых органов власти, созданных при особе императора, например, в пользу Верховного тайного совета [8]. Сторонников иной точки зрения отличало достаточно критическое отношение к результатам и последствиям петровских реформ. В этой связи изменения в системе государственного управления рассматривались ими как законо-
мерный процесс, в том числе необходимостью считалось и умаление значения Сената после смерти Петра I [9].
Относительно роли Сената в послепетровской России в советской историографии утвердилось мнение о том, что значение Сената пало вследствие деятельности Верховного тайного совета [10].
Первыми авторами, которые обратили внимание на Верховный тайный совет, были историки - государствоведы - А.Д. Градовский, А.Н. Филиппов и другие [11], которые охарактеризовали Верховный тайный совет как учреждение «вредоносное», вызванное низменными инстинктами, властолюбивыми влечениями и корыстными стремлениями немногих. Таким образом, история Верховного тайного совета трактовалась на основе распространенной тогда концепции борьбы коллегиального и личного «начал» в управлении. В противовес коллегиальному Сенату, Верховный тайный совет изображался не столько государственным учреждением, сколько орудием вельмож, узурпировавших власть и притеснивших «законный» Сенат в своих корыстных целях. Другие дореволюционные исследователи, например, Д.А. Корсаков и
В.Г. Щеглов [12], относились к деятельности Верховного тайного совета куда более мягко, отдавая должное его деятельности, признавая и некоторые положительные начинания, но и они не могли освободиться от взгляда на Верховный тайный совет как на учреждение, стремящееся к политическому господству и ограничению самодержавной власти. И это неудивительно, ведь особое внимание историков-либералов в конце XIX - начале XX вв. привлекали события 1730 г., когда верховники предприняли попытку переворота с целью ограничения самодержавия. Для русского либерализма эти события оказались созвучны настроениям части либеральных историков, стремившихся с помощью экскурсов в историю обосновать тезис о закономерности в поступательном движении монархии от деспотии к республике. Так, под пером П.Н. Милюкова и М.М. Богословского события 1730 г. превратились в «конституционное движениие», начало которому положило образование высшего правительственного учреждения -Верховного тайного совета.
В 1909 г. появилась первая и пока единственная монография о Верховном тайном совете как государственном учреж-
дении, принадлежавшая перу Б.Л. Вяземского [13]. Ее автор использовал многочисленные опубликованные материалы и сделал подробный обзор деятельности Верховного тайного совета как государственного учреждения. Однако конечные выводы автора не отличались оригинальностью и являлись повторением идей А.Н. Филиппова и П.Н. Милюкова. Наоборот, значительной новизной и глубиной суждений отличалась вышедшая в том же году небольшая статья Н.П. Павлова-Сильванского о записках верховников [14].
В целом, в работах отечественных, как дореволюционных, так и советских, историков присутствует в основном анализ событий, сопутствовавших возникновению Верховного тайного совета, имеют место яркие характеристики людей, связанных с этим учреждением [15].
Советскими историками в основном рассмотрены отдельные грани деятельности Верховного тайного совета. В 1949 г. Е.Х. Пархом была защищена диссертация, посвященная анализу торгово-промышленной политики Верховного тайного совета
[16]. История податной политики Совета затронута в монографии и серии статей С.М. Троицкого [17]. В 1975 г. Е.В. Анисимов защитил диссертацию по проблеме внутренней политики Верховного тайного совета [18]. Интерес к истории Верховного тайного совета связан и с «затейкой верховников» 1730 г., которой посвящено немало работ [19]. Совершено не привлек внимание советских исследователей обширный материал по законотворческой деятельности Верховного тайного совета. В лучшем случае в работах историков освещены лишь некоторые его законодательные акты. В основном это касается тех законов, которые созвучны или противоречат реформам Петра I.
Изучение «кабинета его императорского величества» имеет сложную историографическую традицию в связи с обширностью и недостаточной изученностью источниковой базы по данному органу власти.
Первые характеристики «кабинета» относятся ко времени подготовки справочных дореволюционных изданий, авторы которых основывались на исторических аналогах
[20]. Впервые на «кабинет» как на высший орган государственной власти XVIII столетия взглянули В.Г. Щеглов и Н.П. Павлов-Силь-ванский, которые обратили внимание на
независимость отношений «кабинета» с центральными и местными учреждениями
[21]. Б.Л. Вяземский в своем исследовании о Верховном тайном совете показал работу «кабинета» при Екатерине I и Петре II. Он доказал активную роль в заседаниях совета кабинет-секретаря А.В. Макарова [22]. «Кабинет» Елизаветы Петровны был охарактеризован А.Е. Пресняковым [23].
В советское время значимую мысль о функционировании «кабинета» в эпоху «дворцовых переворотов» высказал Е.В. Анисимов [24]. Он высказал мысль об активной роли «кабинета» в период царствования Екатерины I, а также им показано непосредственное участие Анны Иоановны в работе «кабинета». Значимой является и работа Н.И. Павленко [25], раскрывающая роль А. В. Макарова в работе «кабинета» через его биографию. В целом, советская историография наметила важную тенденцию в изучении «кабинетов», а именно, осуществлялась публикация кратких справок о «кабинетах» в качестве высших государственных учреждений в широко распространенных учебных и справочных пособиях.
История русской бюрократии до сих пор остается одной из самых сложных и слабо изученных тем. Хотя еще М. М. Сперанский говорил: «.в государстве учреждения без людей тщетны», как и «люди без добрых учреждений мало доброго произвести могут» [26].
Научный интерес к бюрократии в России возник в 1860-е гг. XIX в. в связи с подготовкой реформ местного управления. В частности, господствовавшие настроения нашли отражение в статье В.К. Ржевского, где бюрократия рассматривалась как злое порождение централизации, от чего страдало и общество, и чиновничество. Выход автор видит в децентрализации страны и развитии местного управления [27].
Ряд современников В. К. Ржевского также занимались изучением истории чиновничества в России. Е.П. Карнович опубликовал популярную работу по истории чиновничества, а В.А. Евреинов - публицистическую работу по истории гражданских чинов и Табели о рангах в России
[28]. Видные представители государственной школы - Б.Н. Чичерин и А. Д. Гра-довский - попытались проанализировать особенности процесса формирования бюрократии в России и дать научное определение данной прослойке обществ [29]. В
частности, А.Д. Градовский отметил тесную связь между развитием государственных учреждений России и служилым сословием, а также зависимость последнего от самодержавия [30].
Основные положения концепции А.Д. Градовского о характере эволюции государственного строя России и служилого сословия первой четверти XVIII в. повторил в своем труде М. М. Богословский [31].
Огромное значение для изучения бюрократии в России дает труд Ю.В. Готье, в котором изложены основные сведения о происхождении и социальном составе различных категорий местной администрации, размерах жалованья и политике правительства в отношении чиновничества [32].
В целом дореволюционная историография накопила некоторый опыт по изучению государственного аппарата и государственных служащих XVIII в. в России.
Первая марксистская характеристика бюрократии прозвучала в работе М. С. Ольминского, для которого бюрократия и дворянство были тождественны [33]. В 20-30-е гг. в советской историографии утвердилась точка зрения М.Н. Покровского о роли торгового капитала в период позднего феодализма. По мнению историка, бюрократия в России сформировалась и функционировала под влиянием торгового капитала [34]. Новую волну в изучении истории дворянства в России сыграли работы Н.Ф. Демидовой, которая впервые проследила историю русской бюрократии в ее эволюционном развитии и считала, что появление бюрократии относится к XVI-XVII вв., называя ее «служилой бюрократией»
[35]. Следует отметить, что в отечественной исторической науке схожей точки зрения придерживались и другие историки: например, М. М. Богословский, который определял приказных людей, превратившихся к концу XVII в. в самостоятельную группу, как «беспорядочную бюрократию» [36];
Ю.В. Готье, Н.П. Ерошкин как «приказную бюрократию» [37]; Е.П. Карнович, В.О. Ключевский, С.Ф. Платонов как «централизованную бюрократию» [38].
Ряд историков придерживались иной точки зрения. В частности, советский историк С. М. Троицкий полагал, что появление бюрократии можно отнести только к первой четверти XVIII в., когда в государственном управлении России сложились соответствующие условия - ориентация на
личные качества при прохождении службы чиновниками, четкое разделение функций между отдельными сферами управления и чиновниками, обязательное материальное вознаграждение чиновников за службу [39]. Данной точки зрения придерживается и ряд современных историков, в частности, Н.И. Павленко.
Подводя итоги, следует отметить, что дореволюционная и советская историография накопили большой опыт в изучении истории «дворцовых переворотов», а также истории государственных учреждений и истории бюрократии в России XVIII в.
Мнения историков в целом носят полюсный характер. В частности, характеристика государственных учреждений после смерти Петра I зависит от их отношения к личности и реформам Петра.
Характеристика бюрократии XVIII в. зависит от мнения историка о времени ее появления. Ряд историков полагает, что уже к концу XVII в. сложились условия для возникновения бюрократического слоя в России. Другие считают, что таковые появились не ранее первой четверти XVIII в. благодаря широкомасштабным реформам Петра I.
В целом, подчеркнем, вплоть до настоящего времени эпоха «дворцовых переворотов» история государственных учреждений и государственных служащих в России XVIII в. остаются актуальными и спорными как для дореволюционной так и для советской историографии.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Щербатов М. М. О повреждении нравов в Рос-
сии. СПб., 1906; Соловьев С. М. История России. Кн. 9. М., 1963; Ключевский В. О. Курс русской истории. Т. 4. М., 1958; Ешевский С. В. Материалы для истории русского общества
XVIII в. // Ешевский С. В. Сочинения по русской истории. М., 1900; Уланов В. Я. Эпоха дворцовых переворотов // Три века. Т. IV. М., 1913; Троицкий С. М. Историография «дворцовых переворотов» в России XVIII в. // Троицкий С. М. Россия в XVIII в.: сборник статей и публикаций. М., 1982 и др.
[2] Троицкий С. М. Указ. соч.; Анисимов Е. В. Рос-
сия в середине XVIII в.: Борьба за наследие Петра. М., 1986. С. 3-4.
[3] Вейдемейер А. И. Обзор главнейших происше-
ствий в России с кончины Петра Великого до вступления на престол Елисаветы Петровны. 4-е изд. Ч. 1-3. СПб., 1848; Ешевский С. В. Указ. соч.
[4] См., например: Щебальский П. К. Чтения по рус-
ской истории. М., 1874. Вып. 4; Соловьев С. М. История России. М., 1963. Кн. 10 и др.
[5] Милюков П. Н. Верховники и шляхетство. Рос-
тов н/Д, 1905; Богословский М. М. Конституционное движение 1730 года. Пгр., 1918.
[6] Очерки истории СССР. Россия во второй чет-
верти XVIII в. М., 1957; История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. 3. М., 1967.
[7] Анисимов Е. В. Россия в середине XVIII в.: Борьба за наследие Петра. М., 1986. С. 5.
[8] Александров М. С. Государство, бюрократия и
абсолютизм в истории России. Пг., 1919; Бе-рендтс Э. Н. О прошлом и настоящем русской администрации (Записка, сост. в дек. 1903 г.). М., 2002; Гоадовский А. Д. Высшая администрация России XVIII столетия и генерал-прокуроры. Спб., 1866; Нольде А. Э. Двухсотлетие Правительствующего Сената // Журнал Министерства юстиции. 1911. № 2; Романовский В. Е. Государственные учреждения древней и новой России. М., 1911; Семенов П. Н. Самодержавие как государственный строй. СПб., 1905; Филиппов А. Н. История Сената в правление Верховного тайного совета и Кабинета. Ч. 1: Сенат в правление Верховного тайного совета. Юрьев, 1895 и др.
[9] Вицын А. Краткий очерк управления в России от
Петра Великого до издания общего учреждения министерств. Казань, 1855; Голицын П. Первый век Сената. СПб., 1910; Лютш А. Русский абсолютизм XVIII века // Итоги XVIII века в России: Введение в русскую историю
XIX века. М., 1910; Уланов В. Я. Высшие органы управления // Три века. Россия от Смуты до нашего времени : в 6 т. Т. 4: XVIII век. М., 1992 и др.
[10] Вознесенский С. В. Дворянская реакция после
смерти Петра Великого // Русское прошлое. Кн. 2. Пг., М., 1923; Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1983; Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен // Покровский М. Н. Избранные произведения. Кн. 1. М., 1967; Рожков Н. А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). Т.
VII: Старый порядок. Л., М., 1928 и др.
[11] Гоадовский А. Д. Высшая администрация России XVIII столетия и генерал-прокуроры. СПб., 1866; Филиппов А. Н. История Сената в правление Верховного тайного совета и Кабинета. Ч. 1. Сенат в правление Верховного тайного совета. Юрьев, 1895; Коркунов Н. М. Русское государственное право. СПб., 1908; Латкин В. Н. Учебник истории русского права. СПб., 1909 и мн. др.
[12] Корсаков Д. А. Воцарение императрицы Анны Иоанновны. Казань, 1880; Щеглов В. Г. Государственный совет в России в особенности в царствование императора Александра I. Ярославль, 1892. Т. 1.
[13] Вяземский Б. Л. Верховный тайный совет. СПб., 1909.
[14] Павлов-Сильванский Н. П. Мнения верховни-ков о реформах Петра Великого // Павлов-Сильванский Н. И. Очерки по русской истории XVIII - XIX вв. СПб., 1909.
[15] Коргуев Н. Ф.М. Апраксин // Русский биографический словарь. Т. II. СПб., 1900; Полиев-ктов М. А. А.И. Остерман // Русский биографический словарь [Репринтное воспроизведение]. М., 1997; Павлов-Сильванский Н.П. П.А. Толстой // Русский биографический словарь. М., 1999; Кузьмин А. Г. Татищев. М., 1987 и др.
[16] Парх Е. Х. Торгово-промышленная политика Верховного тайного совета (1726-1730 гг.) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л., 1949.
[17] Троицкий С. М. Финансовая политика русского абсолютизма в XVIII в. М., 1966; Его же. Подушная подать и крестьянский вопрос в России в первой четверти XVIII в. // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы, 1964. Кишинев, 1966 и мн. др.
[18] Анисимов Е. В. Внутренняя политика Верховного тайного совета (1726-1730 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л., 1975.
[19] Протасов Г. А. Верховный тайный совет и его проекты 1730 г. // Источниковедческие работы. Тамбов, 1970. Вып. 1; Его же. Дворянские проекты 1730 г. (Источниковедческое изучение) // Источниковедческие работы. Тамбов, 1971. Вып. 2; Его же. Существовал ли политический план Д. М. Голицына // Источниковедческие работы. Тамбов, 1973. Вып. 3; Его же. Дворянские прошения 1730 г. // Источниковедческие работы. Тамбов, 1975. Вып. 4; Юхт А. И. Государственная деятельность В. Н. Татищева в 20-х - начале 30-х годов XVIII века. М., 1985 и мн. др.
[20] Например: Татищев В. Н. Лексикон российской исторической, географической, политической и гражданской // Татищев В. Н. Избранные произведения. Л., 1979; ПСЗ - I. СПб., 1830. Т. 42; Кабинет императорского величества // Энциклопедический словарь / изд. Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон. СПб., 1894. Т. XIII а; Рудаков В. Е. Собственная е.и.в. канцелярия // Там же. СПб., 1907. Т. XXX а; 200-летие Кабинета его императорского величества, 17041904: ист. исследование. СПб., 1911.
[21] Щеглов В. Г. Государственный совет в России в особенности в царствование Александра I : ист.-юрид. исслед. Ярославль, 1892; Павлов-Сильванский Н. П. Проекты реформ в записках современников Петра Великого: опыт изучения русских проектов и неизданные их тексты. СПб., 1897.
[22] Вяземский Б. Л. Верховный тайный совет. СПб., 1909.
[23] История Правительствующего Сената за двести лет, 1711-1911. СПб., 1911. Т. 2. С. 38-45,
61-63.
[24] Анисимов Е. В. Причины образования Верховного тайного совета (1726-1730 гг.) // Социально-политическая история СССР. М., Л., 1974. Ч 1.
[25] Павленко Н. И. Алексей Васильевич Макаров // Павленко Н. И. Птенцы гнезда Петрова. М., 1984.
[26] Цит. по: Филиппов А. Н. Кабинет министров и его сравнение с Верховным тайным советом // Учен. зап. императ. Юрьев. ун-та. Юрьев, 1898. С. 1.
[27] Ржевский В. К. Взгляд на теорию бюрократической администрации // Русский вестник. 1860. Т. 29. Октябрь. Кн. 2.
[28] Карнович Е. П. Русское чиновничество в былое и настоящее время. СПб., 1897; Евреинов В. А. Гражданское чинопроизводство в России. СПб., 1888.
[29] Чичерин Б. Н. Курс государственной науки. Ч. V. Политика. М., 1898; Градовский А. Д. Высшая администрация России XVIII столетия и генерал-прокуроры. СПб., 1866.
[30] Градовский А. Д. Высшая администрация России XVIII столетия и генерал-прокуроры. СПб., 1866. С. 48-49, 52, 61-62.
[31] Богословский М. М. Областная реформа Петра Великого. М., 1902.
[32] Готье Ю. В. История областного управления в России от Петра I до Екатерины II. Т. 1, 2. М., 1913,1941.
[33] Ольминский М. С. Государство, бюрократия и абсолютизм. М., 1925.
[34] Покровский М. Н. Избранные произведения. Кн. 3. М., 1966.
[35] Демидова Н. Ф. Бюрократизация государственного аппарата абсолютизма в XVII-XVIII вв. // Абсолютизм в России (XVII-XVI11 вв.). М., 1964. С. 207; Её же. Служилая бюрократия в России XVII в. М., 1987.
[36] Богословский М. М. Областная реформа Петра Великого. Провинция 1719-1727 гг. М., 1902. С. 520.
[37] Готье Ю. В. История областного управления в России о Петра I до Екатерины II. Т. 1. М., 1913. С. 302; Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1968. С. 66-67.
[38] Карнович Е. П. Русское чиновничество в былое и настоящее время. СПб., 1897. С. 11-17; Ключевский В. О. Боярская Дума древней Руси. Птб., 1919. С. 411; Платонов С. Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб., 1997.
С. 405.
[39] Троицкий С. М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. (формирование бюрократии). М., 1974. С. 5, 10.
