CC BY
19
10. Pazov I.S. Elektronnyy zhurnal «Kavkazologiya» [Electronic journal «Caucasology»], 2018, no 4, pp. 42-64.
11. Pazov I.S. Sovremennye issledovaniya sotsial'nykh problem [Modern studies of social problems], 2019, no 11, pp. 170-190.
12. UTsGA AS KBR (Upravlenie tsentral'nogo gosu-darstvennogo arkhiva Arkhivnoy sluzhby Kabardino-Balkarskoy Respubliki [UCSA AS KBR (Office of the Central State Archive of the Archive Service of the Kabardino-Balkarian Republic)]), f. I-16 «Upravlenie Tsentra Kavkazskoy linii», inv. 1, storage unit. 577.
13. UTsGA AS KBR [UCSA AS KBR], f. I-26 «Kabar-dinskaya obshchestvennaya summa», inv. 1, storage unit. 1.
14. UTsGA AS KBR [UCSA AS KBR], f. I-26, inv. 1, storage unit 2, sh. 1.
15. UTsGA AS KBR [UCSA AS KBR], f. I-26, inv. 1, storage unit 4.
16. UTsGA AS KBR [UCSA AS KBR], f. «Upravlenie Kabardinskogo okruga», inv. 1, storage unit 47.
17. Materialy po obychnomu pravu kabardintsev (per-vaya polovina XIX veka) [Materials on common law of Kabardians (first half of the 19th century)]. Sost. VK. Gardanov. Nal'chik: Kabardinskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1956. 480 p.
Abazov A.Kh. Istoricheskiy Vestnik [Historical bulletin]. 2007, no V, pp. 163-176. UTsGA AS KBR [UCSA AS KBR], f. I-26, inv. 1, storage unit 3.
20. Abazov A.Kh. Istoriya nauki i tekhniki [History of Science and Technology], 2007, no 8, pp. 72-76.
21. Abazov A.Kh. Arkhivy i obshchestvo [Archives and society], 2007, no 3, pp. 50-57.
22. UTsGA AS KBR [UCSA AS KBR], f. I-26, inv. 1, storage unit 5.
Поступила в редакцию 1 августа 2022 г.
18.
19.
УДК 94(470.6) «1920/1939»
DOI 10.18522/2072-0181-2022-111-78-83
ДОНСКОЕ КАЗАЧЕСТВО В ЭМИГРАЦИИ (1920-1939 годы)
О.В. Ратушняк, Т.В. Ратушняк
DON COSSACKS IN EMIGRATION (1920-1939)
O.V. Ratushnyak, T.V. Ratushnyak
Изучение истории донского казачества в эмиграции стало предметом научных исследований фактически в первые же годы после исхода казаков за рубеж. Однако, не умаляя достижений советских исследователей, отметим, что большинство серьезных публикаций, проработанных на основе разнообразных источников, стало появляться преимущественно в российский период отечественной историографии. Это было обусловлено открытием архивов по зарубежной проблематике для широкого круга исследователей, а также возможностью (и в значительной степени по-
Ратушняк Олег Валерьевич - доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории и международных отношений Кубанского государственного университета, 350040, г Краснодар, ул. Ставропольская, 149, e-mail: oleg_ratushnyak@mail.ru, т.: 8(861)2199628;
Ратушняк Татьяна Витальевна - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России Кубанского государственного университета, 350040, г Краснодар, ул. Ставропольская, 149, e-mail: tatyana.ratushnyak@mail.ru, т.: 8(861)2199614.
требностью) проведения научных изысканий в рамках методологических позиций, отличных от марксистско-ленинского подхода, господствовавшего в советской историографии. Исследователи акцентировали свое внимание как в целом на казачьей эмиграции, так и на донской части казачьего зарубежья [1]. Зарубежные исследователи, анализируя жизнь казаков-эмигрантов, концентрировали свои усилия преимущественно на изучении участия казаков во Второй мировой войне [см. 2].
Несмотря на громадную работу, проведенную российскими и зарубежными исследо-
Oleg Ratushnyak - Kuban State University, 149 Stavropolskaya Street, Krasnodar, 350040, e-mail: oleg_ ratushnyak@mail.ru, tel.: 8(861)2199628;
Tatyana Ratushnyak - Kuban State University, 149 Stavropolskaya Street, Krasnodar, 350040, e-mail: tatyana. ratushnyak@mail.ru, tel.: 8(861)2199614.
вателями, проблематика казачьего зарубежья содержит еще немало белых пятен и дискуссионных вопросов, требующих своего разрешения. Одним из перспективных и востребованных направлений историографии казачьей эмиграции является изучение истории пребывания за рубежом представителей отдельных казачьих войск. Исследования в этом направлении позволяют более четко учесть специфику каждого казачьего войска и сделать более конкретные выводы по адаптации его представителей к жизни в эмиграции.
Цель данного исследования обусловлена стремлением авторов сконцентрировать свое внимание на основных проблемах донской части казачьего зарубежья.
Источниковую основу исследования составили документальные материалы, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации, преимущественно в фондах 6461 «Канцелярия Донского атамана», 6679 «Казачий союз в Париже», 6711 «Штаб Донского корпуса», 6344 «Харламов В.А.», 6460 «Абрамов Ф.Ф.», 6473 «Стариков Т.М.» и 6532 «Маракуев СВ.», а также информационные материалы многочисленных казачьих печатных изданий, издававшихся за рубежом.
В качестве объекта данного исследования донское казачество исследуется как этносоциальное и культурно-историческое сообщество. Авторы использовали сравнительно-исторический метод для выявления общих и особенных черт положения донских казаков-эмигрантов в сравнении с положением, с одной стороны, казаков других казачьих войск, а с другой - представителей российской эмиграции в целом.
Катализатором ухода казаков за рубеж стали революционные изменения и Гражданская война в России, точнее - поражение антибольшевистских сил в данном противостоянии. Предпосылками того, что значительная часть донского казачества оказалась в рядах антибольшевистского движения, были социальная неоднородность и сословные привилегии казаков. Одной из причин выступления части казачества против новой власти стала политика большевистского правительства, сделавшего ставку на иногороднее население казачьих областей, которое, в свою очередь, начало активно ратовать за передел казачьих земель и вообще притеснение казаков. Не менее значимой причиной, побудившей казаков уйти заграницу, была и репрессивная политика большевиков в отношении казачества. Однако наряду с закономерными причина-
ми эмиграции казаков важно отметить и наличие элемента случайности, выразившегося в том, что под колесо репрессий попадали порой те представители казачества, которые по своему социально-экономическому положению готовы были поддержать советскую власть, в то время как ряд представителей зажиточного казачества в силу определенных жизненных перипетий остался на Дону, приняв новый порядок.
Первые казаки оказались вне пределов своей родины еще в феврале-марте 1920 г., после разгрома войск генерала А.И. Деникина. В их числе были и казаки (преимущественно дети) Донского кадетского корпуса имени императора Александра III. Около 3000 донцов оказалось на территории Польши по итогам советско-польской войны 1919-1921 гг. и Финляндии в результате разгрома армий генералов Н.Н. Юденича и Е.К. Миллера и подавления Кронштадтского восстания 1921 г.
Самый большой исход донских казаков за границу произошел в результате крымской эвакуации Русской армии генерала П.Н. Врангеля (более 28,5 тыс. человек). После пребывания в Чаталджинских лагерях Турции и на греческом острове Лемнос большинство донцов, входивших в Донской корпус, разместилось в Болгарии. Небольшими группами в качестве гражданских беженцев донцы размещались в Сербии (КСХС) и Чехословакии (ЧСР).
Фактически с первых же дней нахождения за пределами родины в рядах казачества стала проявляться тяга к возвращению домой. Казаки возвращались разными путями и маршрутами: через Грецию, Грузию, Турцию, Румынию, Болгарию, Королевство сербов, хорватов, словенцев. Уезжали нелегально (самостоятельно и при помощи контрабандистов) и официально (например, через созданные в ряде государств Союзы возвращения на родину). С 1920 по 1929 г. в Советскую Россию / СССР вернулось около 9-10 тыс. донских казаков (фактически каждый третий из тех, кто оказался за рубежом). Причины репатриации казаков были различными. Основными были тоска по родным краям и тяга на родину (многие старики хотели умереть на родной земле), стремление воссоединиться с семьями, оставшимися дома, невозможность изыскать средства и приспособиться к жизни за границей в чужой (и чуждой) среде.
Генерал П.Н. Врангель, атаман Всевели-кого войска Донского генерал А.П. Богаевский и командиры казачьих частей прилагали значительные усилия для удержания казаков в соста-
ве своих подразделений. И здесь причины были самыми различными: от стремления сохранить казаков под своим контролем и использовать как определенную политическую силу до создания условий для более организованной материальной помощи эмигрантам. Однако, несмотря на все предпринимаемые меры (вплоть до расстрелов), некоторые казаки все же покидали свои подразделения и переходили на положение гражданских беженцев или возвращались в Россию.
Расселение казаков в тех или иных государствах Европы первоначально определялось путями их выхода за рубеж. Впоследствии они сами стали выбирать места своего проживания исходя из условий, которые имелись в том или ином государстве.
Чехословакия привлекала казаков возможностью получить или закончить образование в силу политики, проводившейся чехословацким правительством, и организованной Русской акцией помощи, основными направлениями которой были образование и культура. Но, получив диплом, многие казаки вынуждены были уезжать в другие государства в поисках работы по специальности. В то же время казаки высоко ценились как сельскохозяйственные работники, и поэтому значительная их часть, задействованная на сельскохозяйственных работах, не имела проблем с трудоустройством.
В Болгарии большинство донцов оказалось в составе Донского корпуса под командованием генерала Ф.Ф. Абрамова. Расположение на территории Болгарии воинских соединений Русской армии генерала П.Н. Врангеля регулировалось соглашением, подписанным генералом В.Е. Вязьмитиновым (в качестве представителя генерала П.Н. Врангеля в Болгарии) и начальником штаба болгарской армии полковником Н.Т. Топалжиковым [3]. Если чехословацкое правительство, организуя Русскую акцию помощи, основывалось на идее, что гуманитарная помощь со временем может обернуться определенными политическими выгодами [4, с. 32], то болгарское правительство принимало свое решение о приеме российских эмигрантов (в том числе и казаков) в силу целого ряда причин. Болгарские власти рассматривали воинские контингенты Русской армии как потенциальных союзников, с одной стороны, против Советской России, с другой - против местных коммунистов. Немаловажным были и такие факторы, как историческая память болгарского народа о той значительной помощи, которую оказала Россия в борьбе с Османской империей, а также опреде-
ленное давление со стороны Франции, заинтересованной в сохранении воинских контингентов Русской армии [5]. Основными сферами трудоустройства казаков в Болгарии были сельское хозяйство, железнодорожное строительство и угледобывающая промышленность.
Наиболее радушно и гостеприимно встретила казаков Сербия. Большую роль в этом сыграло благоприятное отношение короля Александра Карагеоргиевича к выходцам из России, а также то, что правительство Королевства сербов, хорватов, словенцев занимало ярко выраженную антисоветскую позицию и, соответственно, охотно поддержало участников антибольшевистского движения. Для поддержки выходцев из России была учреждена специальная государственная комиссия по делам русских беженцев, которая финансировала организацию и содержание гимназий, библиотек, столовых и приютов для российских эмигрантов. Большинство казаков в Сербии, нуждавшейся в рабочих руках, легко находило работу, преимущественно на заводах, фабриках, рудниках, постройке мостов и прокладке шоссейных и железных дорог. Даже в годы экономического кризиса конца 1920-х -начала 1930-х гг. югославское правительство, в отличие от многих других, не оставляло российских эмигрантов, в том числе и казаков, без поддержки.
Этнические и культурные особенности народов стран, принявших основную массу донского казачества, оказали значительное влияние (наряду с иммиграционной политикой принимающих государств) на акклиматизацию казаков в том или ином государстве. Так, православное вероисповедание и культурная близость населения Сербии и Болгарии способствовали тому, что казаки не только надолго задерживались в данных государствах, но и обзаводились семьями, брали в жены представительниц местного населения. Благодарность болгарского и сербского народов России за поддержку в период противостояния с Османской империей обернулась гостеприимством и к российским эмигрантам, в том числе к казакам. Напротив, население Финляндии и Польши более настороженно относилось к российским эмигрантам, а их правительства принимали более жесткое иммиграционное законодательство и практически не оказывали содействия адаптации иммигрантов из России.
Немаловажными в плане выбора страны пребывания были и социально-экономические факторы - условия проживания, возможность найти работу.
Большинство казаков стремилось со временем переехать во Францию. Во-первых, Франция понесла громадные людские и материальные потери в Первой мировой войне и остро нуждалась в рабочих руках для восстановления экономики. Во-вторых, эта страна со временем стала фактически центром притяжения российской эмиграции: здесь создавались многочисленные организации, союзы, общества эмигрантов, в том числе и казаков. В-третьих, уровень жизни во Франции также был привлекателен для большинства эмигрантов. Особенно массовый переезд казаков во Францию из Болгарии, Чехословакии, Югославии, Польши и других стран наблюдался в начале 1930-х гг., когда экономический кризис охватил большинство европейских государств, правительства которых стали вводить жесткие ограничения на труд иммигрантов.
На положении казаков в эмиграции сказалось также установление дипломатических отношений между СССР и государствами, приютившими казаков, в политике которых произошли определенные изменения. В одних государствах отношение к казакам-эмигрантам поменялось больше (например, в Германии, Болгарии и ЧСР), в других - меньше (например, в Польше и Франции).
Таким образом, адаптация казаков к жизни в качестве эмигрантов проходила в различных условиях, которые в значительной степени зависели от страны пребывания. Среди основных факторов, влиявших на адаптацию казаков к жизни на чужбине, выделим законодательство принимающего государства в отношении эмигрантов, близость местного населения по культурным обычаям и традициям.
В целях оказания помощи и поддержки друг другу в тяжелых условиях эмиграции российские эмигранты создавали различные общества, объединения, союзы. Казаки-эмигранты не были в этом плане исключением. Их объединения чаще именовались станицами и хуторами. Возникавшие стихийно, данные объединения со временем получили организационное основание в виде «Положения об управлении станицами и хуторами за границей», которое утвердил атаман Всевеликого войска Донского генерал А.П. Бога-евский [6].
С целью противодействия ассимиляционным процессам в среде донского казачества руководство ВВД предпринимало различные меры для консервации казачьего самосознания. В числе прочих мер было признано важным всемерно сохранять и распространять среди казаков-эмиг-
рантов знания об их историческом прошлом. Такая задача была поставлена перед Донским казачьим архивом и Исторической комиссией ВВД. При этом основными функциями архива были сбор и хранение материалов по истории донского казачества, а основной функцией комиссии являлась публикация данных материалов и распространение их среди казаков [7].
Сохранению казачьего самосознания казаков-эмигрантов способствовало православное вероисповедание, которое было неотъемлемой частью их жизни, а также казачьи песни, являвшиеся наряду с казачьими танцами одним из важных факторов казачьей традиционной культуры. Отметим, что казачьи песни, танцы и джигитовка стали своеобразным культурным открытием для многих народов. Например, донской казачий хор имени атамана М.И. Платова посетил с концертами более 65 государств. Только за два первых года своего существования он дал более тысячи концертов. Восторженные отзывы как эмигрантов, так и местного населения вызывали и выступления донского казачьего хора, которым руководил С. А. Жаров [8].
Несмотря на стремление атаманов и лидеров казачества поддерживать единство в его среде, несмотря на то, что трудности пребывания вдали от родных краев еще более сближали казаков-эмигрантов, были причины, вносившие раскол и раздор в казачью диаспору. Большинство из них носило социально-политический характер. За границей продолжали существовать, а порой и обострялись противоречия, порожденные революцией и гражданской войной в России.
Выделим несколько направлений противостояния / линий разлома в казачьей среде. Первая линия разлома представлена противостоянием между единонеделимцами/федерали-стами и самостийниками. Первые выступали за сохранение казачьих краев в составе России с определенной долей самостоятельности. Вторые проводили идею полной самостоятельности казачьих областей в качестве самостоятельных государств или в форме единого казачьего государства - Казакии.
Вторая линия разлома образована вопросом о будущем политическом устройстве казачьих краев и областей. Участники данного спора были более разнообразны по количеству групп и направлений. С одной стороны, можно выделить сторонников монархии (как абсолютной, так и конституционной) и различных вариантов республиканского устройства. При этом внутри каждого из направлений велась не менее ожесто-
ченная борьба. Отметим, что монархистов среди донцов было небольшое количество. Со временем одним из наиболее популярных лозунгов у донских казаков-эмигрантов, как, впрочем, и среди значительной части российской эмиграции, стал лозунг непредрешенчества. Данный лозунг должен был стать примиряющим все политические течения эмиграции, акцентируя внимание на том, что нет смысла решать вопрос о будущем России, в том числе и казачьих краев, пока не свергнута власть большевиков. А. когда она будет свергнута, решение о будущем государственно-политическом устройстве России будет приниматься всеми вместе (и теми, кто остался в России, и теми, кто вынужден был уйти за рубеж).
Третья линия разлома в среде донского казачества проходила по вопросу о том, с кем сотрудничать из лидеров Зарубежной России. Бывший атаман Всевеликого войска Донского генерал П. Н. Краснов неоднократно обращался с призывом поддержать кандидатуру великого князя Николая Николаевича в качестве общенационального лидера. Небольшая часть донцов склонялась на сторону «легитимистов», поддерживавших кандидатуру великого князя Кирилла Владимировича в качестве «единственного законного претендента на Российский престол» [9]. Атаман Всевеликого войска Донского генерал А.П. Богаевский первоначально пытался скоординировать свои действия с великим князем Николаем Николаевичем. Однако когда последний высказал пожелание о личном подчинении казаков напрямую великому князю, А.П. Богаевский вместе с атаманом Кубанского казачьего войска генералом В.Г. Науменко отложили на неопределенное время вопрос о признании национального лидера в эмиграции и о подчинении кому бы то ни было казачьих войск. Объединенный Совет Дона, Кубани и Терека, созданный еще в 1921 г. атаманами трех казачьих войск, позиционировался как организация вне партий и других политических объединений.
Интересной особенностью политического спектра казачьего зарубежья было отсутствие как таковых монархистских и кадетских организаций и объединений, несмотря на тягу как рядовых казаков, так и атаманов к одному из данных политических течений. В то же время существовало значительное количество казачьих организаций, которые носили ярко выраженную эсеровскую направленность. Особенно много казачьих организаций эсеровского толка было в Чехословакии, правительство которой приветст-
вовало и всячески поддерживало представителей эсеровских воззрений.
Со временем среди казаков-эмигрантов появились новые политические группы и течения, такие как сменовеховцы, младороссы, организации фашистского толка. Последние стали результатом заимствования политических идей у организаций и партий, созданных в других государствах, в то время как появление сменовеховцев и младороссов было обусловлено новыми идеями и воззрениями, оформившимися в условиях эмигрантской жизни. Казаки-сменовеховцы активно участвовали в организации репатриации казаков-эмигрантов.
Отметим, что с течением времени некоторые казаки-эмигранты все более отходили от политической жизни и переключались на решение значимых для них социально-экономических и бытовых вопросов. В то же время казачья молодежь, напротив, активнее включалась в политическую борьбу и политические баталии в эмигрантской среде.
Сравнительный анализ положения представителей донского казачества за рубежом дает основание сделать вывод о наличии общих и отличительных черт у казаков-эмигрантов и других представителей российского зарубежья, а также у донских казаков-эмигрантов и у представителей других казачьих войск. В силу этого социально-политическая структура и казачьего зарубежья в целом, и донского казачества в эмиграции была крайне расплывчата и имела как многоуровневый, так и многомерный характер. Цементирующим основанием донского казачества за рубежом выступало общее историческое прошлое и элементы сословного и этнического самосознания.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ратушняк О. В. История казачьего зарубежья в российской историографии // Вестник Томского государственного университета. История. 2015. № 4. С. 119-127.
2. Ратушняк О.В., Верардо Ф. Казачья эмиграция в годы Второй мировой войны в зарубежной историографии // Теория и практика общественного развития. 2015. № 19. С. 142-145.
3. ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации). Ф. 6711. Оп. 2. Д. 3. Л. 7а.
4. Сладек З. Русская эмиграция в Чехословакии: развитие «русской акции» // Славяноведение. 1993. № 4. С. 28-39.
5. ДаскаловД. Бялата емиграция в България. София: Унив. изд. Св. Климент Охридски, 1997. 182 с. С. 20.
6. ГАРФ. Ф. 6461. Оп. 1. Д. 273. Л. 14.
7. ГАРФ. Ф. 6532. Оп. 1. Д. 136. Л. 3а.
8. Худобородов А.Л., Фишер И.А. Донской казачий хор под управлением С.А. Жарова в эмигрантской и иностранной прессе // Проблемы истории, филологии, культуры. 2008. № 22. С. 196-202.
9. Русская военная эмиграция 20-х - 40-х годов: документы и материалы: в 8 т. Т. 5. Раскол, 19241925 гг. М.: Гея, 2010. 770 с. С. 280.
REFERENCES
1. Ratushnyak O.V. Vestnik Tomskogo gosudarstven-nogo universiteta. Istorija, 2015, no. 4, рр. 119-127.
2. Ratushnyak O.V., Verardo F. Teoriya i praktika ob-shchestvennogo razvitiya, 2015, no. 19, рр. 142-145.
3. GARF (Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Feder-atsii) [SARF (State Archive of the Russian Federation)], f. 6711, inv. 2, case 3, sh. 7a.
4. Sladek Z. Slavjanovedenie, 1993, no. 4, рр. 28-39.
5. Daskalov D. Byalata emigratsiya v Bolgariya [White emigres in Bulgaria]. Sofia, Publishing House of Sofia University St. Kliment Ohridski, 1997, 182 p., р. 20.
6. GARF [SARF], f. 6461, inv. 1, case 273, sh. 14.
7. GARF [SARF], f. 6532, inv. 1, case 136, sh. 3а.
8. Khudoborodov A.L., Fisher I.A. Problemy istorii, filologii, kultury, 2008, no. 22, рр. 196-202.
9. Russkaya voennaya emigratsiya 20-kh - 40-kh godov: dokumenty i materialy: v 81. T. 5. Raskol, 1924-1925 [Russian military emigration of the 1920-1940s: documents and materials in 8 vols. Vol. 5. Schism, 1924-1925]. Moscow, Geya, 2010, 770 p., р. 280.
Поступила в редакцию 22 июля 2022 г.
УДК 94.4;4.03.11
DOI 10.18522/2072-0181-2022-111-83-90
НЕМЦЫ ТУРЕЦКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ГЕРМАНИИ НАЧАЛА XXI ВЕКА
В.Ю. Щербаков
GERMANS OF TURKISH ORIGIN IN THE POLITICAL LIFE OF GERMANY AT THE BEGINNING OF THE 21ST CENTURY
V.Yu. Shcherbakov
Проблемы, связанные с пребыванием и деятельностью некоренных этнорелигиозных групп населения на территории Европейского союза (ЕС) обостряются по мере увеличения их численности и роста влияния в самых разных сферах социальной и политической жизни стран-реципиентов. С середины 1980-х гг. ФРГ начинает стремительно превращаться в многонациональное государство, а к 2020 г. из 81,87 млн ее граждан 21,8 млн имели иностранное происхождение. Кроме этого, в Федеративной Республике, по данным на конец 2020 г., постоянно проживало 11,43 млн
Щербаков Вячеслав Юрьевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры зарубежной истории и международных отношений Института истории и международных отношений Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 140, e-mail: sherbakov.viacheslav@yandex.ru.
лиц, не являющихся немцами в соответствии с пониманием ст. 116 Основного закона [1]. Каждый год на протяжении уже более чем 10 лет в среднем 100 тыс. из них становятся немецкими гражданами [2]. Примерно пятая часть натурализовавшихся (от 11 тыс. до более чем 30 тыс. в разные годы) являются выходцами с территории Турции [3]. Именно турки в XXI в. во многом олицетворяют образ немецкого мультикультурного общества, являющегося идеалом для таких партий, как «Союз 90 / Зеленые» или «Свободная демократическая партия» Германии (СвДП), формирование которого, впрочем, согласно известному
Vyacheslav Shcherbakov - Southern Federal University, 140 Pushkinskaya Street, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: sherbakov. viacheslav@yandex.ru.
